Лагерь на р. Пшад.

В реке Шапсухо замечены были два контрабандных турецких судна. Для истребления их назначил я большую часть 3 баталиона Тенгинского пехотного полка, а для перевоза их морем пароход «Язон» и бриг «Меркурий», поручив начальство над этим капитану 1-го ранга Серебрякову.

Войска выступили с Пшадского рейда в море 9 числа настоящего месяца в 11 часов пополудни, имея бриг на бакштове парохода. Чтобы не быть заранее замеченными неприятелем, суда держались в море, покуда не начал показываться свет. В это время подошли они к берегу и капитан Серебряков поставил суда в позицию: бриг «Меркурий» с правой, а пароход «Язон» с левой стороны высадки, сколько по глубине рейда возможно было ближе к берегу.

Горцы, заметя приближение судов, сделали тревогу и в короткое время собрались в значительном количестве, засели с обеих сторон долины в опушке леса. Некоторые из них начали тянуть вверх по течению реки находившиеся в ней два судна, из которых одно большое, а другое маленькое чектырма. В половине пятого часа первая половина войск высажена была на берег, несмотря на сопротивление неприятеля, который выбит был пушечными выстрелами с парохода и брига. Пехота расположилась под небольшим обрывом, саженях в 20 от берега.

В 5 часов высажена была и другая половина пехоты. Вообще в продолжение высадки на берег мы не имели никакой потери.

По свойству местоположения нужно было занять обе стороны реки. На правую ее сторону посланы были 3 Гренадерская и 1 Мушкетерская рота под начальством майора Львова: они составили левый фланг. Правый же фланг, который вместе с тем служил резервом и оставлен был на левой стороне Шапсухо, составляли 8 и 9 Мушкетерские роты под начальством майора Хлюпина. В этом порядке отряд двинулся вперед.

Неприятель, видя решительное приближение войск наших, оставил большое судно в полуторы верстах от морского берета, но маленькое провел он гораздо далее и по положению его должно полагать, что оно было горцами прорублено. [119]

Левый фланг наш, подвигаясь вверх по горе, которая господствует над тем местом, где стояло большое судно, встретил неприятеля за сильными из больших деревьев засеками, которыми ограждены пашни. Майор Львов, не останавливаясь, выбил его из первого ряда засек и сам был ранен; принявший после него начальство командир 3 Гренадерской роты капитан Звонкевич выбил неприятеля еще из двух рядов засек и также был ранен. Тогда капитан Серебряков, подкрепив левый фланг частью 8 Мушкатерской роты, поручил начальство над ним Генерального штаба капитану кн. Долгорукову, который, выбив неприятеля из четвертого ряда засек, овладел вершиною горы, где войска наши должны были удерживаться до окончания дела. Неприятель не только продолжал беспрерывно перестрелку, но несколько раз бросался и в шашки. Всякий раз был он встречен штыками и опрокинут с чувствительною потерею. Здесь ранен Генерального штаба капитан кн. Долгорукий и, ко всеобщему сожалению, убит лейб-гвардии Конного полка корнет кн. Долгорукий, который при занятии засек заставил удивляться неимоверной своей храбрости.

Правый фланг, подвигаясь также постепенно вперед, поравнялся с леным и, заняв находящийся тут плетень, обеспечил сообщение войск через реку. Между тем мичман Горбаненко с командою, составленной из мичмана Замятина и 20-ти человек морских нижних чинов, овладел большим судном. По осмотре места оказалось, что по мелководию в устье реки без чрезвычайных усилий и большой потери времени судна нельзя вывести в море. Поэтому кап. Серебряков приказал, обрубив на нем ванты и весь такелаж, зажечь его. Когда все это было исполнено, когда прогоревшее судно опустилось в воду, то войскам приказано было отходить к берегу моря. Преследовать другое судно капитан Серебряков почитал более вредным, нежели полезным, как по маловажности самого судна, так и потому, что для этого нужно было подвинуть войска еще вперед на довольно значительное расстояние, чего по малочисленности отряда нельзя было сделать, не оставив раненых и не подвергнув их неизбежному истреблению, ибо число неприятеля, несравненно уже превосходного в силах, приметно увеличивалось. Раненые и убитые перенесены были на суда и войска постепенно отошли к берегу в совершенном порядке, несмотря на преследование неприятеля, который подвигался по мере, как они отходили. Несколько раз он бросался в шашки, но всегда встречаем был штыками и отбит с уроном. Действие артиллерии с судов также много способствовало отступлению пехоты. Оно было прикрываемо 8-й и 9-й Мушкетерскими ротами, при которых находился командир баталиона майор Хлюпин. Оставаясь на берегу с последними стрелками, он ранен был в грудь.

В этом сражении, продолжавшемся около 6 часов, особенно отличились: баталионный командир майор Хлюпин, того же полка майор Львов и кап. Звонкевич; Генерального штаба кап. кн. Долгорукий, Тенгинского пехотного полка штабс-капитан Маслович и Харьковского уланского полка поручик Шилов. Не менее этого заслуживают особенное внимание командиры брига «Меркурий» — капитан-лейтенант Новосильский, и парохода «Язон» капитан-лейтенант Хамутов, которые действием артиллерии с судов весьма много способствовали к занятию берега и отступлению с оного войск; 32 экипажа лейтенант Трофимовский, который, командуя баркасом, все время держался близ берега и при отступлении последних стрелков, он прикрывал их, 5 Флотского экипажа лейтенанта Краббе, будучи [120] употреблен для передачи приказаний, с отличною точностью передавал их, и 39 экипажа мичман Горбаненко, коему поручено было овладеть судном и сжечь оное.

Все войска, находившиеся в отряде, имея против себя неприятеля, несравненно превосходного в силах, сражались с отличным мужеством; 3-тья Гренадерская и 1-я Мушкетерская роты, несмотря на то, что почти в начале дела при них ранены все старшие офицеры, без малейшего расстройства выбили неприятеля из четырех рядов засек и овладели горою. Мы потеряли убитыми: лейб-гвардии конного полка корнета кн. Долгорукова и шесть человек нижних чинов Тенгинского пехотного полка; ранен, кроме офицеров, о которых упомянуто выше, Харьковского уланского полка поручик Шилов, нижних чинов Тенгинского пехотного полка 38 человек и морских три; Тенгинского пехотного полка штабс-капитан Маслович и поручик Гринев получили контузии. Урон неприятеля должен простираться до 60 челов. убитыми; он оставлял не только тела убитых наповал, но и тяжело раненых, которых войска, подвигаясь вперед окончательно добивали.

Распоряжения капитана 1-го ранга Серебрякова по справедливости заслуживают похвалу. Высадка сделана была с большим порядком. Как при наступательном движении, так во все продолжение действия и при отступлении между войсками не было ни малейшего замешательства. Они пользовались местоположением, сколь было возможно, неприятель везде встречал урон. Капитан Серебряков весьма благоразумно сделал, что не пошел за маленькою чектырмою: он потерял бы, по крайней мере, четыре часа времени, а к полудню, как я имею известие, пришли на место сражения чрез главный хребет Кавказа абадзехи с Афижа и Шебжа, силы сделались бы слишком несоразмерны и отряд был, бы подвержен большим потерям.

Строевой рапорт о числе войск, составлявшем отряд, честь имею представить (Строевой рапорт о числе войск опущен). Генерал-лейтенант Вельяминов.

Ф. 548, оп. 3, д. 184, л. л. 63-64, 66-67. Подлинник.