1863 г. августа 23. – Письмо начальника главного штаба к управляющему русской миссией в Константинополе с изложением основных начал политики на Северо-Западном Кавказе, начиная с 1861 г., и о нецелесообразности приезда бывшего наиба Магомет-Амина на Кавказ

Его императорское высочество с особенным интересом прочитал депеши, доставленные Вами при письме на имя его высочества от 3/15 августа № 789, а равно и письма Ваши ко мне от 20 июля № 738 и 3/15 августа № 790, с приложенными к ним копиями с депеш Вашего превосходительства к г. вице-канцлеру.

Великий князь весьма благодарен Вам за сообщенные сведения, во многих отношениях для нас полезные.

Все что Ваше превосходительство сообщаете о Магомет-Амине, окончательно убеждает великого князя в недобросовестности и непонятной смелости этого человека, который имея в виду только удовлетворение своего корыстолюбия, забывает, что кавказскому начальству положение горцев известно, по крайней мере, столько же, сколько и ему.

Для того чтобы Ваше превосходительство могли оценить достоинство тех услуг, которые предлагает бывший наиб, я позволяю себе войти в некоторые подробности о цели наших действий на Западном Кавказе и о настоящем положении дел в этой части края, а для того, чтобы слова мои имели больше ясности, прилагаю при этом карту Северо-Западного Кавказа.

До 1860 г. цель наших действий заключалась в том, чтобы экспедициями, предпринимавшимися в места, занятые горцами, [212] наносить им возможно частые поражения и, убедив их в превосходстве наших сил, заставить изъявить покорность. Результатом этих экспедиций было то, что ближайшие к нам общества, жившие на плоскостях, то покорялись, то снова восставали и постоянно нас грабили, сваливая вину на соседей, живших выше их, в горах. В минувшую Восточную войну все общества, бывшие покорными, одновременно восстали и пришлось снова покорять их.

Стало очевидно, что при дальнейших действиях по прежней системе, на каких бы условиях ни покорялись нам горцы, покорность эта продолжалась бы только до тех пор, пока горцы сами желали бы соблюдать ее, а первый выстрел на Черном море и даже какое-нибудь вымышленное письмо Султана или прибытие самозванца Паши снова могли бы возбудить войну. Если даже мы заняли бы горы укреплениями и провели бы к ним дороги, нам все-таки приходилось бы постоянно держать в горах огромное число войск и не быть покойными ни одной минуты.

Вследствие этого в 1860 г. осенью решено было прекратить бесполезные экспедиции и приступить к систематическому заселению гор казачьими станицами, горцев же выселять на плоскость, подчиняя там нашему управлению. Таким образом, и горы, и восточный берег Черного моря должны быть заняты казачьим населением. На прилагаемой карте розовою краской означены пространства, занятые уже нашими поселениями с 1861 г. При самом начале исполнения этого плана горцы поняли, что ожидает их, и вследствие этого в 1861 г. три главные племени их – шапсуги, абадзехи и убыхи – составили союз, выбрали депутатов и просили государя императора принять их покорность на тех самых условиях, которые теперь предлагает Магомет-Амин нам доставить. От них потребовали покорность безусловную и прямо объявили, что они должны выселиться из гор. Горцы, как и следовало ожидать, взялись за оружие. Прошедший год был самый тяжелый для нас; горцы напрягали все усилия, но не остановили движения наших колонн, которые подвигались с двух сторон: от Анапы к востоку и от р. Лабы к западу – и дошли, с одной стороны, до р. Хабля, а с другой – до Пшиша. Вытесненное из гор население частью покорилось безусловно и поселилось уже в числе до 50 тыс. душ на Кубани и при устьях рек, в нее впадающих, подчиняясь совершенно нашему Управлению; частью столпилось в промежутке между Пшишем и Шебшем, где живет во временных шалашах. Доведенные здесь до крайности абадзехи в настоящее время уже не нападают на нас, они просят пощады и перемирия до октября, с тем только, чтобы убрать хлеб. В октябре часть их, кто пожелает, должна будет отправиться в Турцию; другая часть выселится на плоскость. Таким образом, неприятель, с которым Магомет-Амин предлагает нас мирить, уже [213] почти не существует. Если внешней войны не будет, то с будущего года мы начнем очищать и береговые пространства, начиная от Геленджика к юго-востоку.

Меры, принятые против горцев, могут казаться жестокими, но они вызваны горькою необходимостью. Пятидесятилетний опыт убедил нас, что никакой мир не возможен с народом, который не имеет правительства и в котором не существует даже понятий о предосудительности грабежа и воровства.

При таких обстоятельствах приезд сюда Магомет-Амина, если бы даже он искренне желал действовать в; нашу пользу, был бы совершенно бесполезен. А как искренность и бескорыстие целей этого человека более чем сомнительны, то его императорское высочество поручил мне просить Ваше превосходительство объявить Магомет-Амину, что ему до совершенного окончания войны положительно воспрещается приезд на Кавказ и что появление его здесь, с какой бы стороны не было, будет сочтено за поступок явно враждебный видам русского правительства.

ЦГИА Грузии, ф. 416, оп. 3, д. 1103, л. 1-2 об.