1851 г. ноября 17. – Рапорт временно командующего Черноморской кордонной линией генерал-лейтенанта Рашпиля командующему войсками на Кавказской линии и в Черномории генерал-лейтенанту Заводовскому о требованиях шапсугов: вывести войска с шапсугских земель

После неудачных мирных переговоров 1846 года, около шести месяцев назад, шапсуги снова начали пытаться завести переговоры о мире. Главным действующим лицом в этом деле был по-прежнему Гамирз Роток, почетный старшина на р. Абине. Я имел честь представить его Вашему превосходительству и Его сиятельству князю Михаилу Семеновичу [Воронцову] во время проезда через Екатеринодар. На предложение Гамирза срыть укрепления: Георгие-Афипское, Абинское и вывести войска из Шапсугии г. главнокомандующий изволил дать ответ, что подобное требование нелепо и что если шапсуги хотят мира, то они должны покориться безусловно, дать присягу и аманатов. Для окончательного же соглашения их между собой дал месяц сроку.

В тот же день, 18-го октября, Гамирз Роток в присутствии моем и бывших тогда в Екатеринодаре почетных шапсугских старшин отказался от первенства в делах своего народа и ведение [54] переговоров сдал Магомтале Есентуко, живущему на р. Антхир.

20-го Магомтале отправился из города ко всем почетнейшим лицам Шапсугии, убеждая их сделать скорее общий съезд для окончания дела с русскими. Действительно, в последних числах октября на р. Богундыр в урочище Гаудачо был съезд старшин большей части речек и решено мириться с русскими. Но в таком народе, как шапсуги, подобное решение не могло не встретить противоречия. Молодежь и даже некоторые из почетных лиц Нешо-Шебляок, Наже Мет явно воспротивились решению старшин. В то же время Карабатыр Занок (сын известного Сефир-Бея) и Тугуз Керзечь – всегдашние враги русских, – став в голове враждебной нам партии, собрали на Богундыре же, только несколько выше урочища Гаудачо, своих приверженцев. И так шапсуги разделились на две партии при самом начале переговоров; но в делах – черкесских это вещи весьма обыкновенные.

Еще одно обстоятельство едва было совсем не испортило дела: кто-то из горского полуэскадрона, состоящего в Анапе, дал знать на Богундыр, что вице-адмирал Серебряков хочет сделать вторжение в Шапсугию со стороны Новороссийска. Из Бжегокая же уведомили их, что от Великолагерного идет наш Черноморский отряд. Эти известия произвели еще более смятения ж беспорядков. К счастью, в это время уже был собран к Ольгинску Абинский отряд, и Магомтале, увидавшись со мною, мог удостовериться в неосновательности слухов и успокоить шапсугов.

Абинский отряд без выстрела достиг укрепления и на другой же день явились Магомтале Есентуко, Шеретлук Мет (старшина на р. Богундыре) и Гамирз Роток. Я подтвердил им волю его сиятельства князя Михаила Семеновича сохранить им дарованный месяц сроку, но напомнил, что первое неприязненное действие с их стороны будет сигналом к прекращению перемирия, и, во-вторых, так как месяц сроку, данный им, уже на исходе, то надобно же чем-нибудь решить им это дело.

Вследствие этого в ту же ночь (8-го ноября) была присяга у шапсугов: во-первых, не стрелять по нашему возвращающемуся отряду и, во-вторых, собраться на общий съезд между 9-м и 12-м числами ноября.

В самом деле отряд от Абина до Ольгинска прошел почти без выстрела и другая половина присяги тоже выполнена, в означенные числа был общий сбор.

По окончании этого съезда, 16-го числа, прибыл ко мне Магомтале Есентуко с извещением, что жители рр. Антхира, Богундыра и Абина, а также часть р. Гапль готовы принять присягу и выдать аманатов; только дело остановилось за тем, каким образом будет производиться присяга, по какому порядку и сколько выдать аманатов и какие для шапсугов обязанности будут сопряжены с новою присягой? Не имея на этот [55] счет никаких положительных правил, я не мог взять на себя разрешение всех этих вопросов и, представляя их на благоусмотрение Вашего превосходительства, вместе с тем имею честь присовокупить, что шапсуги, живущие на речках Абипс, Иль, Убын и Афипс (самая многолюдная), не имеют к нам миролюбивого расположения и даже не прислали депутатов в собрание, бывшее после 10-го ноября. Между тем его сиятельство князь Михаил Семенович строго подтвердил не заключать с шапсугами отдельных мирных договоров, поэтому, не решаясь без разрешения Вашего превосходительства заключать мир с жителями Антхира, Богундыра и Абина, я однакож долгом считаю довести до сведения Вашего превосходительства, что нельзя скоро ожидать общего мира с шапсугами, но следовало бы покаместь воспользоваться готовностью жителей этих четырех рек – тем более, что пример их наверно увлечет к последованию и соседние речки, особенно когда выгоды мира с нами будут для них слишком явны. Что же касается до аманатов, то в этом случае весьма бы полезно было принять во внимание правило, по которому брал мутазаков с шапсугов Магомет-Амин. Он требовал с каждых ста дворов по одному человеку, и это составляло с Антхира и Богундыра по 4 человека, с р. Абина 11 человек. Если бы мы потребовали аманатов менее, то в глазах шапсугов имели бы менее значения, чем Магомет-Амин, с таким народом, как шапсуги, даже подобными мелочами пренебрегать не должно. Однако-ж, принимая во внимание просьбы старшин не отягощать их требованием такого большого числа людей, я полагал бы взять от них аманатов в половину против числа мутазаков, т. е. с Антхира и Богундыра по 2, а с р. Абина 3.

Представляя все эти предметы на разрешение Вашего превосходительства, имею честь почтительнейше просить не оставить меня предписанием с сим же нарочным.

РГВИА, ф. 13454, оп. 2, д. 526, л. 1–4.