1851 г. июля 23. – Копия с рапорта генерал-лейтенанта Рашпиля на имя командующего войсками Кавказской линии и Черномории с изложением обстановки в Шапсугии и о разногласиях среди шапсугов

Со времени отбытия отсель Магомет-Амина к убыхам шапсуги и натухайцы находятся постоянно в сильном волнении, так что в последних числах июня месяца на р. Убыни же был общий съезд для решения, нужно ли шапсугам и натухайцам пригласить к себе Магомет-Амина и дать ему по примеру прежних [52] годов присягу и матазаков. На съезде разделились на две партии, из которых одна требовала немедленно пригласить Магомет-Амина и дать ему полную власть на устройство общественных дел в Шапсугии; другая же партия вовсе не желает прибытия Магомет-Амина и тем более вмешательства в дела их, а для водворения общественного порядка эта партия предлагала войти в миролюбивые сношения с русскими и, обезопасив себя от сильнейшего врага, самим заняться приведением в порядок своих внутренних дел.

По разногласию этих партий съезд на р. Убыни не имел никаких положительных результатов, а решение вопроса отложено до другого съезда, имеющего быть в первой половине июля.

Решение этого важного вопроса может иметь большое влияние и значительно изменить положение дел Магомет-Амина в его пользу – противодействовать же решению шапсугов силою оружия в настоящее время решительно невозможно по той причине, что большие военные отряды будут сопряжены со значительными издержками для казны и даже при благоприятных результатах только еще более раздражат шапсугов и принудят их скорее решиться на единодушный призыв Магомет-Амина, дабы иметь какую-нибудь твердую власть, какой до сих пор у них не было, что естественно облегчало наши успехи против них.

Но между тем есть другое средство противудействовать влиянию Магомет-Амина: мерами хотя не столь решительными, но, как показали предшествующие обстоятельства, более верными. Опыт нескольких лет убедил, что черкесы предпочитают свой личный интерес всякому общественному, хотя бы и весьма благому делу – эта истина доказана десятками лет. Следовательно, если при теперешних обстоятельствах возбудить личный интерес нескольких значительных лиц, такой, которого они лишатся с принятием покорности Магомет-Амину, то можно полагать наверное, что эти лица всеми мерами будут стараться сами противодействовать партии, желающей возвращения Магомет-Амина; для нас же это тем более возможно, что до сих пор между шапсугами есть много лиц, приверженных или по крайней мере менее других враждебных нам.

Сообразив эти обстоятельства со сведениями, полученными от лазутчиков, я полагал бы возможным дозволить теперь же шапсугам променивать нам лес и их изделия и дозволить это только тем из них, которые привержены к нам, тщательно стараясь не допустить к торговле шапсугов, которых преданность ничем не доказана. При таком положении дел число лиц, привозящих лес и свои изделия для сбыта, будет вначале весьма ограничено, и через то выгоды, получаемые ими, будут – значительнее, что, без сомнения, возбудит и в прочих охоту войти в сношения с нами, а это само собою расстроит партию Магомет-Амина.

Представляя эти соображения на разрешение Вашего превосходительства, вместе с тем имею честь присовокупить, что я [53] полагал бы дозволить мену леса в одном пункте (или в Великолагерном или в Елисаветинской батарейке), правила мены будут существовать в настоящее время для мены с бжедухами – одобренные его светлостью Г-ом главнокомандующим.

РГВИА, ф. 13454, оп. 2, д. 562, л. 13-14.