176. Рапорт князя Мадатова генералу Ермолову. 10-го сентября 1826 года, № 94.

От 3-го числа сего месяца имев честь донести вашему высокопревосходительству с поручиком Скаржинским о разбитии многочисленного персидского войска состоявшего под начальством Мамед-Мирзы, сына Аббас-Мирзы, представляю теперь вашему высокопревосходительству о подробностях сего дела.

2-го числа неприятель, будучи извещен о выступлении вверенного мне отряда из Акстафы, принял все предосторожности и для получения извещений о марше моем выслал передовые войска к Дзегамскому шпилю; войска состояли из одной кавалерии, под командою Мамед-Заман-хана и Зураб-хана. Войско, как только появился отряд наш, поспешило отступить, и разделилось на две части: одна из них потянулась с Зураб-ханом к дзегамским горам, другая же следовала по большой дороге к Шамхору. В сей день вверенный мне отряд занял неприятельскую позицию без [249] выстрела и на большой дороге близ Дзегамского шпиля имел ночлег. На следующий день, т. е. 3-го числа, пройдя 17 верст, появился по-прежнему но вдали Зураб-хан, и подвигался быстро к Шамхору, почему нападения сделать на него было невозможно. Немного далее по большой дороге состоявший из двух казачьих полков авангард и высланные фланкеры открыли еще неприятельскую конницу, под командою означенного Мамед-Заман-хана; отсюда началась с неприятелем перестрелка, которая я увеличивалась по мере приближения нашего к Шамхору. Здесь обошлось дело без пехоты, и как с неприятельской, так равно и с нашей действовала одна кавалерия; храбрые казаки, подкрепляемые казахскими агаларами, гнали неприятеля в десять раз числом их превосходившего и вытеснили из Шамхора с невероятною скоростью.

В сей перестрелке, довольно жаркой, одних неприятельских тел осталось до 60-ти, в числе коих Ирза-хан и Мирза-Али-хан; в плен взято 10 человек шамхорцев и шамшадильцев. Изменники сии по приказанию моему были немедленно заколоты. С нашей стороны потеря заключалась в убитых и раненых нескольких казачьих лошадях. Я полагал, что неприятель в сей день после своей потери оставит нас в Шамхоре без дальнейшего дела и приготовится к значительному нападению в самом Елисаветополе; но оказалось противное, и сколько был он робок в делах при речке Афике, равно и до Шамхора, столько же был смел, переправясь за речку Шамхорку, где поставил пехоту и артиллерию в устроенных шанцах, а кавалерию выстроил по флангам. Линия неприятельская занимала около двух верст.

Осмотрев лично неприятельскую позицию, я немедленно приказал войскам, не останавливаясь, устроить две батареи, каждую по 4 орудия, которые действовали: одна против левого его фланга, где была многочисленная у него кавалерия. Грузинского гренадерского полка подполковник граф Симонич с баталионом вверенного ему полка, тремя ротами егерей и двумя легкими орудиями послан был вперед, чтобы атаковать неприятельскую линию, что исполнил с отличною [250] смелостью и чрезвычайною скоростью. Две роты Херсонского гренадерского полка с 2-мя батарейными орудиями следовали за ним для подкрепления; остальные две роты Херсонского гренадерского полка, под командою маиора Гофмана, прикрывали оставшиеся на батарее шесть орудий. Казаки поставлены были на правом фланге, а грузинская и казахская кавалерия на левом. Две роты Грузинского гренадерского полка, под командою маиора Минченко, при двух батарейных орудиях, пешим и конным горскими ополчениями, составляли ариергард и прикрывали обоз.

Хотя неприятель черезмерно претерпевал от удачного действия наших батарей, но оставался на своей позиции долго и продолжал с своей стороны весьма удачно действовать артиллериею. Быстрое движение войск и хладнокровное приближение пехоты без выстрела, под командою начальствовавшего оною полковника Попова, к неприятельским батареям изумили его и обратили немедленно в бегство. Тогда кавалерии нашей приказал я атаковать неприятеля с обеих флангов. Храбрые казаки с неимоверною быстротою преследовали его более 15-ти верст, нанесли ему чрезвычайную потерю убитыми, ибо мною приказано было не затруднять себя пленными, дабы не ослабить себя отправлением оных назад, и чтобы не остановить быстрого своего следования; они отбили одно орудие и 10 фальконетов. Грузинская конница, наипаче же казахская, действовали весьма смело и первою отбит один фальконет; пленные же были приводимы обеими равно. Поражаемый неприятель не мог приискать способа ослабить сечу, которую производили отважные казаки и тщетно старался по сторонам дорог спастись бегством; конница наша отыскивала его всюду и не делала ни малейшей пощады; дорога, по которой проходили войска, наиболее же поля, усеяны были трупами, и гвардия самого шаха, состоявшая из отборнейших джамбазов, истреблена совершенно. Небольшое число кавалерии нашей, которую должен был я употребить всю с самого начала, не имея чем подкрепить оную, дало способ некоторой части испуганного и совершенно рассеянного неприятеля укрыться, иначе ни одно орудие не спаслось бы и вся [251] кавалерия неприятельская была бы в наших руках. Необыкновенное поражение персиян, коего был жертвою важный между ними полководец и ближайший шаху родственник Амир-хан-сардарь, привело в такое замешательство Мамед-Мирзу и все его войско, что ни он, ни сие последнее не дерзнуло не только сражаться с нами в Елисаветополе, где было еще 1500 человек сарбазов, но даже не осмелилось направить свое бегство чрез город сей. Доказательством совершенного разбития и ужаса персиян может служить и то, что ими оставлен в Елисаветополе весьма важный первосвященник Имам-Гуссейн.

Два неприятельские лагеря, одно английское орудие, 12 фальконетов, более 1500 английских и азиятских ружей, доставшихся коннице нашей после убитых и раненых, 109 человек пленных джамбазов и артиллеристов шахской гвардии, из коих, по исключении умерших от ран, состоит на лицо 16, и почетнейший во всей Персии первосвященник Имам-Гуссейн, пороховой магазин, в коем по освидетельствовании оказалось около 200 пудов пороха, до 2500-ти ядер и гранат, 11 ящиков картечных пуль, около 500 начиненных гранатных трубок, до 100 пудов свинца, 4 ящика ружейных патрон, пол ящика ружейных кремней, разного калибра шпиглей и картечных жестянок, магазин с большим запасом хлеба, в коем по меньшей мере пшеницы до 1500 четвертей, ячменя до 100, наконец совершенное освобождение от персиян Елисаветополя и Шамшадиля, уничтожение замыслов всех неблагонамеренных людей в нашем крае, много надеявшихся на появление сюда персидских войск, дарование навсегда свободы и спокойствия неимоверно нам преданным и достойным удивления по усердию своему армянам,— суть трофеи сего достопамятного дела. Так храбрые воины императора нашего исполнили приказание вашего высокопревосходительства — идти с малыми силами и победить неприятеля, в пять раз его числом превосходнейшего.

Потеря со стороны неприятеля состоит убитыми: Амир-хан-сардарь, Ирзи-хан, Мирза-Али-хан и 1500 человек джамбазов и [252] конницы. С нашей стороны убито ядрами Херсонского гренадерского полка рядовой — 1; ранено: унтер-офицер — 1, барабанщик — 1; Грузинского гренадерского полка: ранено ядрами рядовых — 5; 41-го егерского полка: ядром рядовой — 1. Во время преследования неприятеля в полку Иловайского убито 4 казака, ранено — 6; лошадей убитых — 4, раненых — 3. Полка Костина казаков убитых — 2, раненых 3; лошадей убитых — 5, раненых — 1. Из Телавского ополчения ранено саблею — 2, тяжело контужен 1, убита лошадь — 1; Сигнахского ополчения ранен пулею — 1, штыком — 1; лошадей раненых — 2; из казахской конницы раненых — 2; лошадей убитых —5, раненых — 7.

Потеря наша в сравнении с неприятельскою и по важным последствиям сей блистательной победы совершенно незначительна, что обязан я приписать отважности и хладнокровному быстрому движению пехоты на неприятельские батареи, кои принуждены были немедленно обратиться в бегство; наконец по чрезвычайно смелому и храброму преследованию окончательное поражение неприятеля неотъемлемо принадлежит неустрашимым нашим казакам, с коими весьма похвально действовали грузинское ополчение и казахская конница,

Изъяснив вашему высокопревосходительству весь порядок бывшего с неприятелем дела и изобразив действия войск наших, достойные внимания справедливого начальства, вменяю себе в первую обязанность покорнейше просить ваше высокопревосходительство о награждении отличившихся, коим и имею честь представить у сего списки. Милостивое ходатайствование вашего высокопревосходительства подчиненным моим наград усугубит их рвением на будущее время и послужит каждому доказательством, что, служа под начальством вашего высокопревосходительства, достойные, как прежде так и ныне, никогда не останутся без справедливого воздаяния.

Там же.