19. Предписание генерала Ермолова полковнику Реутту. 19-го июля 1826 года, № 1040.

Сейчас получил я донесение от подполковника Назимок, что персидские войска в большом числе вступили в разных местах [48] в границы наши и следуют к селению Герюсам. Татарский наш народ, в тамошних местах находящийся, охотно переходит весь с покорностью к Мехти-Кули-хану и, исключая поручика Сафар-али-бека, никого уже к нам преданных не осталось; армяне ушли в гористые и крепкие места и многие ихние деревни заняты татарами. Хлеб выжжен и вытравлен.

Явно обнаружившееся недоброжелательство к нам татар доселе весьма хитро было ими скрываемо и даже не было ни одного из них сколько-нибудь преданного, чтобы по крайней мере иметь какие-нибудь настоящие через их сведения. Всем им формально известно было о прибытии к Араксу персидских войск; но они сие скрывали и даже посторонние сведения о том умели представить иначе; армяне же не могли знать ничего настоящего, ибо по боязни своей не осмеливались и показываться близко границы. Если бы не случилось захвата в плен хорунжего Крюкова, то, конечно, я о прибытии персиян узнал бы только в то время, как они приближались бы к нашим казачьим передовым пикетам. Из сего ваше высокопревосходительство изволите усмотреть нерасположенность к нам нашего народа и необходимость, заставившую меня перейти совсем из селения Чинахчи в Шушу. Случались примеры, что войска наши здесь же, даже при лучшей преданности своих мусульман, по неудобности местоположения и превосходству сил неприятельских делались их жертвою. Потому я счел лучшим сим переходом сберечь людей и надежнее удержать за собою крепость Шушу, делающую большое влияние на народ и имеющую в себе много наших недоброжелателей. Иначе крепость сия была бы не совсем безопасна, а с занятием оной неприятелем я был бы лишен совершенно всех способов как к продовольствию, так и к удержанию себя в Чинахчах, где одни изменившие карабагские татары могли бы нанести мне много вреда, а чинахчинские армяне не в состоянии были бы оказать мне никакого пособия. Особенно же я мог быть стеснен неприятелем вследствие неприбытия ко мне рот из Ширвани и Герюсов которые, как я полагаю, не были бы на пути своем атакованы; при [49] чем первым из них я не буду иметь возможности оказать никакого пособия, ибо иначе должен буду рисковать как крепостью, так и оставшимися войсками в оной. В настоящее время занял Шушу только тремя ротами и выпроваживаю туда же полковые тяжести, но без всякой со стороны жителей помощи. С приближением же сильных персидских отрядов и сам я с остальными тремя ротами отправлюсь туда же.

Подполковник Назимок имеет мое предписание следовать в Шушу, но из последнего рапорта его ко мне заключаю, что путь ему может быть прегражден неприятелем.

Имея честь почтеннейше представить все сие на благорассмотрение вашего высокопревосходительства, доношу, что в Шуше я встречу также большое затруднение в продовольствии лошадей, как артиллерийских, так и полковых, фуражом и перемены такового положения не иначе ожидаю, как от милостивого распоряжения вашего высокопревосходительства, ибо персияне, по большому изобилию всего в сем году в Карабаге, конечно без понуждения скоро отселе не выйдут.

Там же.