144. Его же показание, данное в тифлисском ордонанс-гаузе 23-го августа 1826 года.

От роду мне 29-й год, грамоте ни на каком диалекте не знаю, веры я магометанской, уроженец Карсского пашалыка, 4 года тому назад, во время сражения персиян с турками, взят в плен персидскими войсками в числе четырех семейств, и нахожусь в Эриванском ханстве, а назад двадцать дней, беглый из Бамбакской провинции Наги-бек, проживающий в том же Эриванском ханстве, управляющий карапапахами, собрал сам карапапахов и персиян до 300 человек и куртинцев до 60-ти человек, в том числе и всех конных, и поручил брату своему и сыну с тем, чтобы отправиться в Борчалинскую дистанцию для грабительства у тамошних жителей разного скота и лошадей и пригнания в Эриванское ханство, жителей же не убивать и в плен не брать. Карапапахи и персияне отправились прямо на немецкую колонию, а управляющий Караман-бек с 60-ю куртинцами напал на татарский рогатый скот и лошадей, отбил всего сто штук и отправил вперед при 30-ти человеках, а сам с остальными следовал вслед за ними сзади, между тем, встретились с 8-ю человеками донских казаков, которые открыли по них перестрелку и убили самого Караман-бека и 4-х куртинцев, отбили принадлежащих куртинцам восемь лошадей и в тот день вечером догнали нас карапапахи и персияне со взятыми ими в плен из немецкой колонии семействами, и отбитый у них разный скот гнали во всю ночь; я же отстал по усталости моей лошади и на рассвете, выйдя из лесу, лег спать; на месте моего отдыха захвачен донскими казаками в числе 20-ти человек и доставлен на казачий пост, а оттуда препровожден с караулом в город Тифлис. Все выше показанное утверждаю, а больше сего ничего не знаю, в чем и подписываюсь.

Показание вышеписанного куртинца переводил и по неграмотности его подписался переводчик титулярный советник Башидзе. Показание через переводчика отбирал аудитор Тапанов. При отбирании находился плац-адъютант поручик N.

Там же.