|
29. Рапорт кн. Севарсамидзе ген.-лейт.
Вельяминову. 17-го января 1826 года, № 29-й.
Долгом считаю довести до сведения вашего
превосходительства подробно: Ахалцихского
пашалыка агалар, живущий в Чалдирах со своими
подданными, известный Наги-бек, несколько раз
присылал ко мне человека, что он имеет
непременное намерение перейти к нам со всеми
подданными, и чтобы я исходатайствовал ему на это
позволение от главнокомандующего генерала
Ермолова. Но я, не имея к нему доверия, не мог
решиться донести вашему превосходительству, не
узнав предварительно сам: имеет ли он причины к [44] переселению. Теперь
осведомился я от верного человека, паша
ахалцихский требовал его несколько раз, но он не
поехал сам, отзываясь болезнью, а отправил своего
сына, по прибытии коего паша хотел его убить;
ахалцихские агалары и чиновники просили пашу не
делать ему никакого наказания, ибо через то
Наги-бек может сделать весьма большой вред
ахалцихскому пашалыку, и принудили пашу
освободить его сына. Теперь Наги-бек никак не
доверяет туркам, и ничем не может избегнуть
казни, кроме как удалиться к нам, и на сих днях
присылал ко мне человека сказать о твердом его
намерении перейти в Шурагель весною. На сие я ему
отвечал, чтобы он устроил свои дома к переходу, а
что я буду рапортовать высшему начальству, и
какое получу решение, — уведомлю его через
своего человека. А для лучшего удостоверения во
всем этом, я отправил Байрам-Кули-агу-Байтал-оглы
в Ахалцих, под предлогом своей надобности.
Позвольте доложить вашему превосходительству,
что для пользы здешнего края и выгод весьма
резонных не должно отказать ему, хотя он и беглец
из Грузии с давнего времени; возвращение его
очень полезно, также как и возвращение
карапанахцев. Первое, жители Грузии, кто и был бы
не доволен нами, не будут иметь у него пристанища,
а не каждый может решиться уйти к туркам или
персиянам; второе, главное — дезертиры наши не
осмелятся бегать, и третье — начальство обеих
держав (Турции и Персии) захочет заселить те
места коренными жителями, которые, без всякого
сомнения, также перейдут к нам, только бы
избавиться от жестокого их начальства. Как мне
известно теперь и положение сих держав и
безбожное их начальство, которое способствует
нам, то смело могу доложить вашему
превосходительству: ежели действовать
неутомимо, то можно будет лишить их сего народа, а
с тем вместе больших надежд, кои они питают, а наш
край останется покоен и с выгодою. Я такого
мнения, — и все сие передаю на благорассмотрение
ваше, как угодно будет решить.
Там же.
|
