11. Письмо цесаревича Константина Павловича к императрице Марии Феодоровне. Варшава, 26-го ноября 1825 года.

Всемилостивейшая государыня, вселюбезнейшая родительница.

С сокрушенным сердцем получив вчерашнего числа, в 7-мь часов вечера, поразившее меня глубочайшею горестью, от начальника главного штаба его императорского величества генерал-адъютанта барона Дибича и генерал-адъютанта князя Волконского уведомление и акт, при сем в оригиналах прилагаемые, о кончине обожаемого нами государя императора Александра Павловича, моего благодетеля, спешу разделить с вами императорским величеством постигшую нас скорбь, прося Всевышнего, дабы Он всемогущею благодатью своею подкрепил силы ваши к перенесению столь жестоко постигшего вас рока.

Степень, на которую меня возводит сие поразившее нас несчастье, поставляет меня в обязанность излить пред вашим императорским величеством со всею откровенностью истинные чувствования мои по сему важному предмету.

Небезызвестно вашему императорскому величеству, что, по собственному моему побуждению просил я, блаженной памяти государя императора Александра Павловича, об устранении меня от права наследия императорского престола, на что и удостоился получить от [13] 2-го февраля 1822 года собственноручный высочайший рескрипт, у сего в засвидетельствованной копии прилагаемый, в коем его императорское величество изъявил на то высочайше свое соизволение, объявил, что и ваше императорское величество на то согласны, что самое и лично изволили мне подтвердить. При том воля покойного государя императора была, дабы помянутый высочайший рескрипт хранился у меня в тайне до кончины его величества.

Обвыкши с младенчества исполнять свято волю как покойного родителя моего, так и скончавшегося государя императора, а равно вашего императорского величества, я, не выходя и ныне из пределов оной, почитаю обязанностью моею право мое на наследие, согласно установленному государственному акту о наследии императорской фамилии, уступить его императорскому высочеству великому князю Николаю Павловичу и наследникам его.

С теми же чувствами откровенности вменяю в долг изъявить что я, не простирая ни до чего более моих желаний, единственно сочту себя счастливейшим, если удостоюсь продолжать выше тридцатилетнее мое служение блаженной памяти государям императорам, родителю и брату, ныне же его императорскому величеству Николаю Павловичу, с таким же глубочайшим благоговением, живейшим усердием и беспредельною преданностью, которые во всех случаях меня одушевляли и одушевлять будут до конца дней моих.

Изъяснив, таким образом, истинные и непоколебимые чувствования мои и, повергая себя к стопам вашего императорского величества, всенижайше прошу, удостоив благосклонным вашим принятием сие письмо, оказать мне милость объявлением оного, где следует, для приведения в надлежащее исполнение, чем совершится в полной мере и силе соизволение его императорского величества покойного государя и благодетеля моего, и вместе с тем согласие на оное вашего императорского величества.

При сем, осмеливаюсь также всенижайше представить вашему императорскому величеству копию с письма моего его императорскому [14] величеству государю императору Николаю Павловичу, вместе с сим посланного.

Есмь с глубочайшим благоговением, всемилостивейшая государыня! вашего императорского величества.

На подлинном собственною его императорского высочества рукою подписано тако: Всенижайший и всепокорнейший сын Константин цесаревич.

Там же.