Отношение генерал-адъютанта графа Паскевича графу Нессельроде от 6-го марта 1829 года, № 39.

После уведомлений моих, сообщенных вашему сиятельству в депешах №№ 18, 31 и 32, получены мною следующие известия:

1) От находящегося в Тифлисе Мирзы-Салеха о прибытии в Гумринский карантин Мирзы-Максуда, едущего от Аббас-Мирзы с объяснением насчет убийства полномочного нашего министра в Тегеране и имеющего поручение, если ему позволено будет, отправиться в С.-Петербург.

2) Две депеши от консула нашего надворного советника Амбургера №№ 42 и 43 и перевод с письма Аббас-Мирзы к английскому посланнику, при сем в копиях представляются. [132]

Из них ваше сиятельство усмотреть изволите: а) что г. Амбургер, не дожидаясь разрешения, оставил Тавриз и прибыл в Нахичевань; б) что пред отъездом написал протест к министру иностранных дел Мирзе Абуль-Гасан-хану; в) недоразумения его по случаю неполучения от г. Мальцова никаких известий; д) распоряжения Аббас-Мирзы к наказанию Мир-Гасан-хана талышинского, непослушавшего его рагама; е) опасения его, г. Амбургера, насчет непостоянства двора персидского; ж) известие, что сын Аббас-Мирзы отправляется немедленно ко мне для объяснений; з) что Аббас-Мирза расставил караулы по всей границе для предупреждения могущих случиться чапаулов (грабежей) от людей превратно понимающих происшествие случившееся в Тегеране и наконец и) что Аббас-Мирза просит деятельного участия английского министра уверить меня в неучастии шаха и министров его в убийстве г. Грибоедова.

3) Получено донесение от генерал-маиора Ралля, что сын изменника Казим-хана, пробравшись на Мугань, успел возмутить Эркеванский магал, почему для усмирения послана туда команда при капитане и татарская конница под командою преданных нам беков.

Из сего видно, что генерал-маиор Ралль действует не против персиян, а против разбойничества Мир-Гасан-хана талышинского.

4) Генерал-маиор Панкратьев доносит, что чиновник, посланный в Тавриз от Али-хана макинского, возвратился в Маку, после чего начался сбор сарбазов и конницы; что Али-хан может собрать до 1000 человек и имеет в крепости две пушки малого калибра и что брат Аббас-Мирзы Али-шах прибыл с войском в Дейкархан; также распространен слух, что будто бы персияне готовятся помогать туркам противу русских.

Доводя до сведения вашего сиятельства о сих извещениях, честь имею испрашивать высочайшего разрешения насчет позволения Мирзе-Максуду ехать в Петербург, но как в тоже время может приехать и принц Мамед-Мирза, то в том случае, если и он [133] станет позволения просить ехать также в С.-Петербург, покорнейше прошу исходатайствовать и насчет его высочайшего разрешения.

В сем затруднительном положении дел я остаюсь при своем мнении, что можно им позволить ехать в С.-Петербург для принесения объяснений, тем более, что принц может служить аманатом, а между тем Бог даст кончить нынешнего года с турками кампанию, следовательно, если бы персияне были к нам и не откровенны, то для них время будет уже упущено. Словом сказать, мы этим выиграем время.

При сем имею честь присовокупить, что я решительно думаю, что г. Амбургер не должен был ни в каком случае выезжать из Тавриза, разве бы его оттуда выгнали, ибо если бы он там остался, то это бы не означило разрыва нашего с персиянами; выезд же его оттуда ведет умы к заключениям, что есть разрыв, а это составляет важное обстоятельство в теперешней войне с Турцией. Я полагаю, что г Амбургер поступил совершенно противно правилам и что теперь весьма трудно поправить это дело, ибо возвращение его после сего в Тавриз может показаться, что мы остались довольными принесенными извинениями. Не зная мыслей по сему предмету Государя Императора, я решился написать г. Амбургеру, дабы он до получения разрешения и до приезда сюда Мирзы-Максуда во всяком случае оставался в Нахичевани.

По важности настоящих обстоятельств, требующих разрешения Его Императорского Величества, я признал нужным отправить депешу сию к вашему сиятельству по эстафете и буду иметь честь ожидать на оную разрешения.

По изготовлении сей депеши вашему сиятельству, сейчас получил я от г. Амбургера новое донесение № 45, с коего представляю при сем копию и письмо, из которого прилагаю извлечение. Из бумаг сих ваше сиятельство усмотреть изволите, что г. Амбургер пишет о представлении ко мне свитка, содержащегося с письма Аббас-Мирзы, а другое к вашему сиятельству, которыми Аббас-Мирза извещает, что намерение отправить сюда Мамед-Мирзу [134] переменилось, и что даже г. Амбургер изъясняет, что таковые меры персидского правительства насчет доказательств неучастия своего в неимоверном убийстве нашего полномочного министра побудили его думать, что пребывание его в Нахичевани не может принести службе никакой пользы, почему он оставив Нахичевань и отправился по дороге к Тифлису; при чем просит меня о доставлении приложенную при том же донесении конверта Мирзе-Максуду.

Свитка, о котором упоминает г. Амбургер в его донесении, в Тифлис не доставлено, почему я сделал распоряжение о разыскании где он остался; письмо же Аббас-Мирзы к Мирзе-Максуду я приказал раскрыть и нашел, что Аббас-Мирза в декларации к английскому министру в С.-Петербурге старается оправдать поступок тегеранский и обвиняет некоторым образом покойного нашего министра Грибоедова в то самое время, как г. Мальцова не высылают сюда для настоящего объяснения сего дела и как мы от него не имеем никакого известия. Из депеши английского министра Макдональда к лорду Гейтельсбюри, при сем прилагаемой, ваше сиятельство заметите уклонение г. Макдональда дать настоящее истолкование тегеранскому происшествию, тогда как нельзя предполагать, чтобы г. Макдональд не знал до сего времени настоящей правды о сем деле. Замечания его насчет междоусобий приготовляющихся в Персии весьма любопытны, если, впрочем, они справедливы.

Представляя при сем в копиях ответы мои г. Амбургеру на донесения его за №№ 42, 43 и 45 имею честь присовокупить, что меня крайне удивляет, что он, написавши ко мне, что будет ожидать разрешения в Нахичевани и послав отношение к министру иностранных дел Мирзе-Абуль-Гасан-хану, что останется в Нахичевани до получения от начальства разрешения, выехал оттуда, не дождавшись даже моего ответа, каковым своим поступком дает персиянам повод думать, что все сие им сделано с разрешения начальства.

По таковым поступкам г. Амбургера я заключаю, что он, вероятно, от разных болезненных припадков несколько потерялся, [135] или не признает себя ни в какой зависимости от здешнего бывшего начальства. Для отвращения, чтобы подобных ошибок впредь не происходило, я признаю необходимым покорнейше просить ваше сиятельство на будущее время учинить распоряжения, чтобы дипломатические наши чиновники, в Персии находящиеся во время военное, находились в совершенной зависимости у здешнего кавказского начальства.

Объяснив вашему сиятельству изложенное обстоятельство и не надеясь уже более на г. Амбургера, я решаюсь послать к Аббас-Мирзе, по свидании моем с Мирзою-Максудом, одного из военных офицеров; я пошлю сего чиновника под предлогом, чтобы узнать, где находится г. Мальцов и для покровительства нашим подданным в Персии пребывающим; секретно же для того, чтобы он узнавал, что там делается и нет ли в виду приготовлений к войне с Россиею, для чего дал ему людей способных доставлять таковые сведения, ибо по выезде г. Амбургера мы находились насчет сношений в некотором разрыве.

Там же.