Отношение графа Нессельроде к статскому советнику Грибоедову от 18-го декабря 1828 года, № 2040.

Депеши ваши из Тавриза от 20-го и 23-го октября, а равно от 9-го ноября сего года получены мною исправно и были поднесены Государю Императору.

Его Величество с особенным удовольствием видел в оных описываемое вами расположение персиян к русским, которое вами замечено на пути вашем по Адербейджанской области. Сим доказывается человеколюбивое и благосклонное поведение наших войск во время последней войны и строгая бдительность командира Кавказского корпуса; ласковый же прием, вам сделанный принцем Аббас-Мирзою, и постоянное его внимание к вам открывают пред вами случай утвердить в наследнике персидского престола благоприязнь его к России и тем самым приуготовить себе и генеральному нашему консулу возможность достигать всегда удовлетворительного конца по делам политическим и тем, кои будут касаться до российских подданных по торговым их промыслам.

Суждения ваши об образе скорейшего расчета по суммам, остающимся в недоимке из 8-го курура, следующего нам за вывод войск наших из Хойской провинции, найдены основательными и сообразно с тем, по воле Его Императорского Величества, даны нужные разрешения графу Паскевичу.

Затем, в депешах ваших содержатся два важные предмета. На оные, по Высочайшему повелению, долгом поставляю ответствовать вам и во-первых, по главнейшему, именно по желанию принца Аббас-Мирзы принять участие в войне нашей против Порты Оттоманской, начав сие намерение вторжением в Багдадский пашалык и овладением самым Багдадом, в чем надеется он успеть, имея в том городе тесные связи.

Вы весьма хорошо отвечали Аббас-Мирзе по сему его предположению. Действительно, со стороны России ни малейшего в том не предстоит затруднения, и мы с удовольствием взирать будем [110] на его победы и приобретения, кои успеет учинить и кои, может быть, будут удобнее в сие время, когда Порта Оттоманская находится в необходимости обратить все силы свои против нас; но на сем ограничится все то, что может ожидать Аббас-Мирза от нас. Война наша с Турциею не имеет целью расширение пределов России; она должна обеспечить торговлю наших южных областей, заставить Порту свято выполнять заключенные ею с нами договоры и, наконец, заплатить нам все убытки, причиненные нам, как до объявления войны, так и войною порожденные. Итак, коль скоро Диван Турецкий согласится удовлетворить справедливые наши требования, немедленно будет положен конец нашей войне. Тогда Персия не найдется ли в затруднительном положении, оставаясь одна на поприще брани, без всякой надежды получить откуда-либо пособие? Если Аббас-Мирза, взвесив все сии могущие последовать события, найдет для себя неопасным войти вооруженною рукою в области турецкие, мы, конечно, не можем на сие взирать иначе, как с удовольствием, ибо я повторяю вам, что успехи Аббас-Мирзы при нынешнем откровенном и дружеском его расположении к России будут всегда приятны Государю Императору. В таком смысле вы не оставите объясниться с его высочеством, при чем выразите сему принцу, что после такового, самого искреннего вашего с ним объяснения и зная предварительно, что Россия, по достижении вышеизложенной своей цели, немедленно приступит к заключению мира с Оттоманскою Портою, Аббас-Мирза не будет вправе жаловаться, или негодовать на нас за то, что, начав войну против общего врага, оставлен один для продолжения с ним борьбы.

Теперь обращаюсь к желанию принца приехать сюда. Вы согласитесь с нами, что не любовь к России, не одна приверженность к Государю Императору побуждают наследника персидского престола домогаться позволения прибыть в С.-Петербург. Целью сего, вероподобно, есть надежда испросить уступку 9-го и 10-го куруров, нам еще следующих по Туркменчайскому трактату. Весьма возможно также, что подобно отцу своему, по заключении Гюлистанского трактата [111] не престававшему домогаться возвращения присоединенных к России областей, и он будет просить подобного. Само собою разумеется, что домогательства его будут безуспешны; не менее того, неприятно вводить нам себя в положение отказывать во всем на каждом шагу гостю, которого, с другой стороны, и приличие, и правила Государя Императора будут побуждать принять со всеми знаками приязни. Если даже Его Величеству благоугодно было решиться подарить 9-й и 10-й куруры персиянам, то и в таком случае выгоднее сие сделать без приезда сюда Аббас-Мирзы, ибо приезд сей, сверх курура, который мог бы быть ему подарен, введет нас в весьма отяготительные издержки, кои неизбежны по самому достоинству России. Сверх того, при нынешних занятиях Государя Императора всякое отвлечение делается обременительным. По сим уважениям возлагается в непременную вам обязанность самым приятнейшим образом отклонить удовлетворение сего домогательства. Достаточно уважительных причин можете вы к сему иметь, поставляя главною неизвестность, где в какое время будет находиться Государь Император при настоящей войне.