Рапорт полковника Лазарева графу Паскевичу от 1-го мая 1828 г. № 326. — Укр. Дилман.

В последний раз имел я честь донести вашему сиятельству о действиях моих, от 12-го апреля № 237, при чем просил о высылке остальных денег из суммы, вами на вспоможение переселяющимся ассигнованной, до получения коей, как я имел уже честь донести вашему сиятельству, относился я к генерал-маиору Панкратьеву, и по убедительнейшей просьбе моей, на личную ответственность мою, ссудил он меня 3-мя тысячами червонцев, кои немедленно употребил я для раздачи вспомоществования переселяющимся. Но и сия сумма слишком недостаточна для оказания видимой помощи сим несчастным. Оставляя дома свои в такое время, когда всякого рода домашние запасы начинают истощаться, т. е. весною, они, получая от 6-ти до 7-ми рублей кругом на семейство, не могут купить достаточного количества хлеба; те же, кои и имеют некоторые запасы, не имеют способов к перевозке оных по отдаленности и дороговизне в найме и покупке скота, которого в последнее время в Урмии почти купить невозможно было. Я сам был свидетелем, что за дрянного ишака платили от 12-ти до 15-ти рублей серебром.

За всем тем, движимые усердием и надеждою счастия, все почти армяне ханства Урмийского в числе 2,000 семейств прибыли уже в Салмас, оставя все недвижимое и частью движимое имение свое по недостатку средств к подъему и поля уже засеянные. Несториане же, напротив, почти все остались на местах своих, выключая 60-ти семейств; они опирались на обещание вашего сиятельства дать им по 10-ти туманов на семейство вспомоществования. Одним словом, желание их не было искренно, а только [65] предлог к освобождению от податей. К сему много способствовал начальник секты их патриарх-маршумун, живущий в Курдистане, коему Аббас-Мирза послал большие подарки и обещал многие привилегии несторианам. Но и сии 60 семейств, дошедши до Салмаса, хотя и получили от меня по 12-ти рублей (вспомоществование, которое дал я им преимущественно пред армянами), требуют опять денег, все повторяя обещание вашего сиятельства дать им по 10-ти туманов, и некоторые из них хотят оставить семейства свои и идти в Тифлис для принесения на меня жалобы вашему сиятельству, — о чем считаю нужным предупредить вас.

Зная желание вашего сиятельства, дабы несколько тысяч семейств населили области Эриванскую и Нахичеванскую, ныне совершенно почти пустые, я всеми силами старался исполнить оное, будучи уверен, что Эриванское областное правление, по распоряжениям, сделанным вашим сиятельством еще в Тавризе, приняло уже надлежащие меры для оказания переселенцам всякого нужного пособия на месте; ныне, когда более 2,000 семейств урмийских оставили дома свои и прибыли в Салмас и большая часть жителей Салмасских отправили имущество и частью семейства свои в области наши, я получаю извещение от Эриванского областного правления, от 14-го только апреля, в коем оно просит меня “всех, не имеющих собственных средств к продовольствию, оставлять на местах". Возвратить их, расстроив совершенно домашнее хозяйство их, было бы слишком бесчеловечно, предавая их кроме сего жестокости и мести народа и правительства, слишком против них озлобленных. Но, получив вчера еще прошение 600 несториан урмийских, которые, по словам представителей их, раскаялись и просят у меня вспомоществования, я отказал им, во-первых, не имея надлежащих удостоверений в целости казенной суммы, розданной во множество рук в чужом правительстве, и во-вторых, основываясь на отзыве Эриванского правления, страшась недостатка в продовольствии в областях Эриванской и Нахичеванской.

Долг человечества и обязанность, вашим сиятельством на меня [66] возложенная, дают мне смелость просить ваше сиятельство повторить Эриванскому правлению принять деятельнейшие меры, дабы несчастные сии не пострадали от недостатка, им в областях Эриванской и Нахичеванской угрожающего. Всякие издержки, каковые только казна употребит ныне для поддержания переселенцев, всегда будут возвращены ей с избытком, ибо кроме преданности к русским, которая ими уже слишком доказана, армяне урмийские и салмасские известны своим неутомимым трудолюбием. Видя состояние их, я смею представить вашему сиятельству мнение мое, дабы, по дороговизне ныне хлеба в Нахичеванской н Эриванской областях, приказано было вашим сиятельством раздать им на месте от 10-ти до 15-ти рублей серебром на семейство, что немного поддержит их и которые деньги обяжутся они возвратить в два или три года.

Персидское правительство постигло, наконец, потерю, которую делает оно выходом трудолюбивейшего народа из Адербейджана, и Аббас-Мирза, кроме беспрестанных подарков старшинам, прислал даже деньги (кои превышают раздаваемые нами), дабы удержать переселенцев, и объявил уничтожение всех податей на 6-ть лет, обещая вперед самое человеколюбивое правление: но меры сии предприняты слишком поздно. Ныне живет в Салмасе, по поручению Аббас-Мирзы, Мирза-Масуд, которого все старания уговорить переселенцев остаются бесполезными и при всем желании его и другого, присланного сюда Мамед-Таги-хана, доказать, что переселение делается нами (вопреки будто трактату) мерами принудительными, всегда остаются они уличенными в несправедливых показаниях своих. Но я считаю себя еще довольно счастливым, что имею дело с Мирза-Масудом, который и честнее и образованнее прочих.

Если же, как извещало меня Эриванское областное правление, оно не имеет способов к поддержанию переселенцев, коих число будет превышать 5,000 семейств, то последним средством, имею доложить вашему сиятельству, есть разрешить им селиться на землях частных владельцев; но в таком случае правила, положенные для сего вашим сиятельством, должны измениться. [67]

Сегодня посылаю я одного офицера обратно в Урмию, снабдив его для безопасности чиновником и видом, данным Мирза-Масудом, для вывода оттуда остальных семейств, кои по недостатку скота должны были разделиться, и для вывоза остального имения переселенцев. Также, по убедительнейшей просьбе христиан, живущих в Куртинских магалах, избавить их от жестокости бесчеловечных владельцев их, нахожусь я в обязанности испрашивать ныне через Амбургера ракам Аббас-Мирзы для безопасности офицера, которого, по добровольному желанию одного из чиновников, при мне находящихся, отправлю для вывода их.

При сем обязанностью считаю довести до сведения вашего сиятельства человеколюбивый поступок всех офицеров Кабардинского пехотного полка и Донского казачьего полковника Шамшева, в особенности же последнего, которые, следуя в одно время из Урмии с партиею переселенцев до 500 семейств, при переходе трудного хребта гор в самую холодную и ненастную погоду, все они спешились и везли семейства на лошадях своих. Из сего еще ваше сиятельство можете заключить о бедности переселенцев.

В заключение имею честь просить ваше сиятельство почтить меня ответом и ускорить высылкою необходимой мне суммы. До сего числа отправлены до 3,000 семейств Урмийского и Салмасского округов.