Письмо генерал-адъютанта Паскевича Аббас-Мирзе от 29-го июля 1827 года. — Лагерь при селении Кара-Баба.

Надворный советник Грибоедов вручил мне вчера утром письмо вашего высочества, которое вам угодно было поручить ему мне доставить.

Из содержания оного я усмотрел, что ваше высочество желаете или сами отправиться в С.-Петербург, дабы трактовать лично об условиях, которые я вам сообщил в ответ на мирные предложения с вашей стороны сделанные, или намерены послать туда с сею же целью старшего сына вашего, его высочество Мехмет-Мирзу, и вам угодно, чтобы я просил на сей счет соизволения моего государя.

Я уже имел честь уведомить ваше высочество, что упомянутые условия изображают Высочайшую волю и поэтому неуместно хотеть переменять его и трактовать об оных, ибо, повторяю еще, они также непреложны, как и воля государя их начертавшего. Замечу также, что если бы они и подвержены были обоюдному разбору и изменениям, чего, впрочем, допустить невозможно, то и в таком случае не к Государю Императору надлежало бы с оными обращаться, а ко мне, потому что, как вам известно, имею право заключить мир, сообразный с пользами обеих великих держав.

Если намерение вашего высочества, как я из всего заключаю, состояло в том, чтобы принести Государю Императору торжественное и гласное свидетельство личных чувств, которыми вы [21] одушевлены к особе Его Императорского Величества, то и в сем предположении я не предвижу возможности исполнить сего желания, ибо, как бы ни был приятен во всякое другое время Его Императорскому Величеству такой поступок ваш, ныне он не согласен с существующею войною, и потому исполнение такого рода преднамерения может только последовать, а не предшествовать желаемому миру.

Одним словом, с какою бы целью ваше высочество не пожелали отправиться в С.-Петербург, или послать туда знаменитого сына вашего, его высочество Мехмед-Мирзу, мне остается изъявить вашему высочеству искреннейшее сожаление мое, что не могу в теперешних обстоятельствах содействовать к исполнению сего намерения вашего.

С чувствами совершенной преданности и истинного высокопочитания к особе вашего высочества пребываю усердным доброжелателем вашим.

Там же.