116. Тоже, от 23-го ноября 1835 г. № 641. — Сел. Караклис.

Первым долгом поставляю довести подробно до сведения вашего превосходительства: с самого начала и до сего времени в моей переписке с сардарем я был весьма вежлив, как нельзя больше, содержа в памяти твердо личное приказание главнокомандующего г. ген.-от-инфан. Ермолова, которое сохраняю свято. Известно вашему превосходительству, что сколько сардарь ни старался своими низкими хитростями делать нам многие оскорбления, даже и на деле, но я столько был против него вежлив и кроток, что, при всех своих усилиях, не мог он вынудить меня совершенно ни на малейшие неприятности, и сим способом удержал я его от дальнейших дерзостей, на которые он был готов, имея надежду на наш народ, которому также доказал я своими движениями, что персияне никогда не в состоянии даже и подумать принудить нас оружием сии места оставить, в чем все и уверились. Если бы кто из них и был противного с нами мнения и более верил ложным заверениям сардаря, то теперь успокоился, видя что персияне не в состоянии привести в исполнение свою цель.

Сверх сего, доложу вашему превосходительству: прибытие Аббас-Мирзы в Эривань ожидается от ложного заверения сардаря, что если он прибудет в теперешнее время на границу, то мы вынуждены будем оставить им места от Большого Сатанагача до Барат-Гедюка, так как ему известно о положении нашем в Кабарде, Чечне, Дагестане и Грузии, и что без всякого сомнения жители наших дистанций перейдут к ним, по данному ему слову. Сие и заставило Аббас-Мирзу сделать движение в той надежде и [136] уверенности, что он приведет в исполнение то, чего ему иначе сделать невозможно. Из сего я разумею, что ошибка сардаря весьма вредна собственно ему, а Аббас-Мирза от того ничего не потерял. Я достоверно знаю, что сардарь до сего времени приобрел много денег несправедливо н насильственно, и что наверное Аббас-Мирза их теперь отберет, а лучше доложу, ограбит его, и даже может сменить, так как его намерение есть оставить в Эривани своего сына, дабы доходами пользоваться ему, а не сардарю. Сардарь был нездоров, а теперь слег в постель, как меня извещают его приближенные, больше от огорчения, что весьма вероятно.

Касательно до прибытия Аббас-Мирзы, то со стороны сего можете быть уверены и покойны ваше превосходительство, и я заверяю вас, как честный офицер, что места, назначенные его высокопревосходительством, будут сохранены, как и до сего времени, и я никак не полагаю, чтобы персияне могли решиться начать военные действия; а если бы и случилось, то я имею весьма достаточно пехоты для истребления их. Роту же с Балык-чая никак не должно снимать до возвращения Аббас-Мирзы, дабы легковерные персияне и жители наших дистанций не полагали, что мы сняли оную, устрашась Аббас-Мирзы, чего нет и в помышлении; если же потребует надобность, то я в одне сутки буду при своей роте, о чем вашему превосходительству почтеннейше доношу.

Резолюция Ермолова: “Весьма правдоподобны заключения г. полковника кн. Севарсамидзе на счет прибытия Аббас-Мирзы в Эривань, ибо согласуются с известиями с других сторон; также справедливо и то, что сардарем представлены Аббас-Мирзе уверения о худом, будто бы, положении дел наших в Чечне, Кабарде и Дагестане, о чем также доходят до нас слухи.

Одобряю распоряжение его об учреждении на Сатанагаче татарского караула и согласен с мнением его, чтобы оставить роту пехоты на Балык-чае; пост сей должно удерживать и после того, как возвратится из Эривани Аббас-Мирза, ибо нет сомнения, что займет его сардар, дабы поставить нас в необходимость [137] употребить силу для отражения его. Предписать приставам дистанций о внимательном наблюдении за поведением жителей оных".

Тоже, стр. 79.