113. Рапорт князя Севарсамидзе ген. Вельяминову, от 18-го ноября 1825 г. № 629. — Сел. Караклис.

По предписанию вашего превосходительства № 34 доходил я с отрядом до Большого Сатанагача для обозрения и подробного узнания обо всем.

При выступлении из Балык-чая я шел туда по большой дороге через Мейдан, где шамшадильцы кочуют; оттоль сошел на низ к озеру Гокчи близ деревни Жилли-кент, так как в оной и около ее были построены зимовники по приказанию сардаря, а в пяти верстах были поселены до пятнадцати семейств, бежавших из шамшадильской дистанции, Елисаветполя и Карабага, которые, узнав, что оное место принадлежит нам и что я не позволю им занимать его, по заверению наших караульных, ушли обратно к нам на прежние жилища.

Дойдя до Сатанагача, где находится наш шамшадильский караул при Мамад-Гасан-аге, я через него узнал, что сардарь эриванский выслал куртинцев, при начальнике их Пир-Мурад-султане, к самому Сатанагачу у подошвы горы, называемой Шиш-тапа, где не должно бы ему занимать, как оное место принадлежит нам. Я, не упуская времени, тот же час послал за означенным куртинским начальником, по приезде которого принял его со всею вежливостью, и потом начал спрашивать, на какой конец он прислан сардарем на нашу землю? Он мне отвечал, что ему неизвестно о границах, а сардарь ему приказал с двумя стами семьями [132] куртинцев селиться там, и на весну вышлет ему еще сто семей. Я спрашивал его, где на постройку домов назначено ему сардарем брать лес? Он откровенно сказал мне, что сардарь велел ему вывозить потребное число из Сатанагача, так как оное место принадлежит им, и нимало не опасался бы нас. Тогда я должен был его предупредить, что лес принадлежит нам, а также и место, где он теперь хочет селиться и пахать землю, и мне жаль, что его труды должны оставаться бесполезными.

При возвращении шел я берегом озера Гокчи по нашей стороне до самого Балык-чая, я все оное пространство сардарь разделил жителям гокчинским и дарачичагским, которые опустошают наши леса на постройку зимовников и своих домов, а также на другие потребности, заверяя жителей, что на весну все пространство от Сатанагача и до Балык-чая раздаст им под заселение. Кто же из его агаларов будет выводить от нас жителей из Карабага, Елисаветполя, Шамшадиля, Казаха и Борчалов, то отдаст их им же в подданство на тех нравах, как и других имеют, и, сверх того, получат от него и награждение. Если же кто с нашей стороны пожелает из агаларов перейти с семействами, то оные останутся также их подданными. Кроме того, сардарь весьма много распустил слухов вредных для нас, даже и обидных для нашего правительства, каковых я не могу и поместить в рапорте, кроме как при случае доложить лично вашему превосходительству.

Сверх сего беру смелость писать вашему превосходительству по обязанности, и как мне подробно известны поступки сардаря, что он совершенно не заслуживает ни малейшего уважения и снисхождения главнокомандующего г. ген.-от-инфан. Ермолова и вашего превосходительства, ибо он до такой степени низок, что назвать его невежей очень мало, а наглый, нахальный и самых бесчестнейших правил, и в сем ему способствует сам Аббас-Мирза.

Я, зная расположение главнокомандующего к шаху, уверен, что если бы сардарь просил его или ваше превосходительство, что народ его нуждается в содержании своих овец в зимнее время,— [133] то без всякого сомнения дозволили бы ему иметь их от Сатанагача до Балык-чая и даже в Бамбаках, Шурагеле и на Лори, о чем я и писал ему весьма вежливо, но ответ получил приличный только ему. Из сего изволите усмотреть и судить ваше превосходительство: прислал оп ко мне Мамад-Садыг-хана запросить, как я осмелился с отрядом ходить на их земле, и кто это мог мне приказать? Если же мы осмелимся поставить караул в Сатанагач, который бы мог воспретить их подданным прогонять овец и вывозить лес, то он выгонит его вооруженною рукою. На сие я ему отвечал, что он извещен мною назад около месяца, по воле его высокопревосходительства, о принадлежности нам места от Большого Сатанагача и до Барат-Гедюка, и что он и до сего времени не отвечает мне, из чего можно ясно видеть, что распоряжаюсь я на земле, нам принадлежащей, а не Персии. Я, видя, что вежливость мою он принимает иначе, и толкует народу своему и нашему противное, то, дабы отвратить его от подлейших выдумок, а народ от такового мнения,— истребил, начиная от Большого Сатанагача и до Балык-чая, все их зимовники, наказав сказать сардарю, что зимовников ему на сем пространстве иметь не позволю, пока он не спросит на то позволения от вашего превосходительства, и я получу повеления; прописал ему я и то, что, зная хорошее ваше расположение, надеюсь, что не только не изволите отказать ему то место, но даже и далее.

Кроме сего, в Сатанагаче назначил я для пятидесяти человек караульных два места, расстоянием одно от другого менее версты, где необходимо нужно наблюдать дороги, и чтобы не могли истреблять лес, который крайне нам нужен, о чем я писал и приставу шамшадильскому подполк. Остроухову, равно и подполк. Сагинову.

Тоже, стр. 66.