КРАСОВСКИЙ А. И.

ДНЕВНИК

1826-1828 гг.

АФАНАСИЙ ИВАНОВИЧ КРАСОВСКИЙ.

Автор предлагаемых записок (Хранятся в Военно-ученом архиве Главного Штаба.) или вернее, дневника, Афанасий Иванович Красовский, родился около 1780 г. в дворянской семье Лебедянского уезда, бывшей Слободской-Украинской губернии. По обычаю того времени, научившись русской грамоте, он поступил в 1795 г. унтер-офицером в четвертый батальон Бугского егерского корпуса, по расформировании которого попал в 13-й егерский полк; в 1800 г. произведен в подпоручики в том же полку и оставался в нем до 1811 года.

Боевая служба Красовского началась в 1804 г., когда 13-й егерский полк был отправлен из Одессы для действий против французов в Корфу, Далмацию и Италию. В 1808 г., с открытием турецкой войны, полк перешел на Дунай. Здесь Красовский участвовал в штурме Браилова, в сражении при Мачине и в осаде Силистрии. За Туртукай он получил Георгиевский крест, за Рушук золотое оружие; в 1811 г. произведен в подполковники с назначением командиром 14-го егерского полка, а в следующем году, за Биддин, в полковники. Осенью того же 1812 года Красовский находился в составе армии Чичагова на пути отступления Наполеона из Москвы, при чем за штурм укреплений гор. Борисова получил орден св. Георгия 3-го класса. В 1813 г. за Лейпцигское сражение он был произведен в генерал-майоры, в 1814 г. за Краоп награжден золотым оружием с бриллиантами, за взятие Парижа — орденом св. Анны первой степени. В 1823 г. Красовский был назначен начальником штаба 4-го пехотного корпуса, а в августе 1826 г. произведен в [2] генерал-лейтенанты и вслед за тем получил 20-ю пехотную дивизию, командированную из второй армии на усиление войск отдельного Кавказского корпуса по случаю разрыва с Персией.

Прибыв 28-го ноября 1826 г. в Тифлис, Красовский не застал там своей дивизии: она находилась в области джарских лезгин (Ныне Закатальский округ.) для удержания спокойствия среди этого воинственного народа, волнуемого персидскими агентами. В конце марта 1827 г. генерал-адъютант Дибич, находившийся в то время в Тифлисе, объявил Ермолову высочайшее повеление о замене его Паскевичем. Вместе с Ермоловым покинул Кавказ и его верный товарищ и друг, начальник корпусного штаба Л. А. Вельяминов. По предложению Дибича, он поручил временно заведывание делами штаба Красовскому, имея в виду возвратить его к командованию дивизией, когда полковник Н. П. Муравьев достаточно подготовится к принятию должности начальника штаба.

В половине июня 1827 г. Паскевич прибыл с действующим корпусом под Эривань, которую еще с апреля месяца блокировал авангардный отряд генерал-адъютанта К. X. Бенкендорфа. Сильный зной, отразившийся неблагоприятно на здоровье солдат, делал дальнейшую блокаду крепости невозможною. Сам Паскевич спешил к Нахичевани, в виду известий о сосредоточении персидской армии за Араксом. Оп выехал туда с главными силами 19-го июня, а для защиты Эчмиадзина и наблюдений за Эриванскою крепостью оставил под начальством Красовского, уже сдавшего обязанности начальника штаба, особый отряд из 8-ми батальонов пехоты, 4-х рот пионеров, 26-ти орудий и 12-ти сотен донских казаков. Такой был состав отряда по официальным сведениям. В действительности же, как говорит Красовский в своем дневнике, за болезнями, разными командировками и по другим причинам, он никогда не имел в своем распоряжении более 5-6 батальонов и притом слабого состава, так как полки могли выставить под ружьем едва 800-900 человек.

Вскоре после ухода Паскевича, болезни в отряде Красовского приняли такие размеры, что он признал необходимым воспользоваться данным [3] ему правом снять блокаду Эривани и отвести войска на высоты Алагеза. Оставив для защиты Эчмиадзина, согласно инструкции главнокомандующего, один батальон Севастопольского полка и снабдив монастырь провиантом и всем необходимым, Красовский поднялся вверх по ущелью р. Абарани и сталь 1-го июля лагерем при ур. Джингили на южном склоне Алагеза.

В то же время Паскевич, после поражения персидской кавалерии при Джаван-булахе (5-го июля) и занятия крепости Аббас-абада (7-го июля), отошел в горы и расположился с главными силами при ур. Кара-баба, рассчитывая провести там жаркое время, а в начале сентября идти прямо к Тавризу.

Паскевич полагал, что персидская армия сосредоточится у Нахичевани и попытается вновь овладеть Аббас-абадом. Но главнокомандующий наследный принц Аббас-Мирза, оставив наш главный отряд наслаждаться прохладою в Кара-бабе, двинулся к Эривани с 10-ю тыс. пехоты, 15-ю тыс. кавалерии и 28-ю орудиями. В первых числах августа он обложил Эчмиадзин, отрезав, таким образом, Эриванский отряд Красовского от главных сил и угрожая нашим сообщениям с Тифлисом.

Красовский, стоявший в Джингили, решился идти с своими тремя тысячами человек на выручку Эчмиадзина. Отвага его увенчалась успехом. Произошел кровопролитный Ушаганский бой 17-го августа. Отряд наш понес большую потерю, но пробился к Эчмиадзину и остановил стремление неприятеля. Аббас-Мирза отошел на р. Зангу и не трогался с места. Потеря в три тысячи человек охладила его предприимчивость.

Паскевич остался недоволен действиями Красовского. По его мнению, начальник Эриванского отрада своими распоряжениями в Ушаганском сражении доказал свою неспособность к отдельному командованию. Неудовольствие главнокомандующего было так велико, что он не признал даже возможным представить участников дела 17-го августа к наградам на том основании, что «во все прежде бывшие кампании, сражения, не увенчанные успехом, лишали права награды участвовавших в оных».

Дело, однако, говорило само за себя. Император Николай Павлович, получив донесение об Ушаганском сражении, пожаловал Красовскому орден св. Владимира 2-го класса и повелел Паскевичу войти с представлением о награждении всех отличившихся в этом сражении. [4]

Вторжение Аббас-Мирзы в Эриванское ханство заставило Паскевича изменить план кампании. Вместо предположенного движения к Тавризу он приступил к осаде Сардар-абада и затем Эривани. Красовский принимал деятельное участие в этих событиях. За Эривань получил он бриллиантовые знаки ордена св. Анны первой степени.

После падения Эривани (1-го октября 1827 г.) Красовский был назначен начальником Эриванской области и командующим в ней войсками. Зима с 1827 на 1828 г. прошла в тихой, но полезной деятельности по устройству края, истощенного бедствиями недавней войны. В этой должности Красовский опять навлек на себя неудовольствие Паскевича, выраженное в такой форме, которая делала дальнейшее совместное их служение невозможным. В конце апреля 1828 г. Красовский покинул Кавказ, а 5-го июня того же года отчислен за ранами состоять при армии.

Но он недолго оставался без дела. С началом турецкой войны на Дунае он получил 7-ю пехотную дивизию, а в следующем 1829 г., командуя 3-м пехотным корпусом, осаждал Силистрию; после падения этой крепости, блокировал Шумлу для содействия графу Дибичу в переходе за Балканы. За турецкую войну Красовский получил Владимирскую звезду первой степени. Не менее видное участие принимал он и в подавлении польского мятежа. С шеститысячным отрядом он разбил корпус Гомарино, затем разгромил Каминского и занял Краков. Польская война украсила его генерал-адъютантскими аксельбантами и алмазною звездою ордена Александра Невского.

Скончался Красовский в 1843 г. в Киеве в чине генерал-от-инфантерии и звании командира 1-го пехотного корпуса.

В заключение этого краткого очерка служебной деятельности Красовского остается сказать несколько слов о его личных свойствах. По отзывам лиц, близко его знавших, это был человек всегда веселый, добрый, приветливый, воин храбрый и деятельный. Даже взыскательный и строгий в оценке людей Н. Н. Муравьев сказал в своих известных записках несколько добрых слов о Красовском. По его отзыву он был деятелем, но не расторопен. Малоросс без образования, с некоторою хитростью, с необыкновенно медленными понятиями, с добрыми качествами, [5] заслуживающими уважение, но несносной болтливостью. В 1828 году Красовский приехал в Тифлис. Он питал неукротимую злобу против Паскевича за все несправедливости и неприятности. У него было собрание всех нелепых предписаний, распоряжений и обвинений против него Паскевича. Его неудовольствию не было границ. Он просился в Россию, и никакие условия, никакие обещания не могли его более удержать под начальством Паскевича. Красовский был в переписке с Дибичем, коему он доставлял, кажется, копии с обвинений Паскевича и оправдания свои с изображением дел в настоящем им виде, и иски его имели полный успех: он был переведен в Россию и, под покровительством Дибича, продолжал в турецкую войну свою службу с полным успехом. Он оказался лучше многих. Красовский, впрочем, храбр и деятелен и через сии качества, при весьма недостаточном образовании, получил себе на войне доброе имя и милости государя. Я не находил удовольствия в обществе Красовского, который по своей необразованности, праздности, а иногда неблагопристойной веселости, не мог занимать меня. Но человек сей не перестает оказывать мне всякое участие и постоянно поддерживал меня в добром расположении Дибича и государя. Красовский был вообще всегда любим своими подчиненными (Русский архив, 1889 г., т. III, стр. 81, 82; 1891 г., т. III, стр. 219; 1893 г., т. III, стр. 317, 318.).

Е. В.

Текст воспроизведен по изданию: Дневник генерала Красовского 1826-1828 гг. // Кавказский сборник, Том 22. 1901