Прокламация персидского шаха, появившаяся в марте месяце 1827-го года в Чечне.

“Ныне, Божиею милостию, я, шах Персии, Грузии и Дагестана, по окончании нашего рамазана буду с войсками в городе Тифлисе и очищу вас от русского порабощения; буде же сего не учиню — то не буду я в свете шах Персии. К вам же в то время, по окончании рамазана, пришлю с войсками Нух-хана, которого снабжу не малою казною, и награжу вас по заслугам примерно, в чем уверяю вас святым алкораном. Провиант старайтесь закупать сколько можно, для чего употребите ваше имение; по прибытии же хана, будет ему приказано от меня уплатить каждому понесенные убытки, только не покоряйтесь русским, а повинуйтесь моим предписаниям и делайте вред соседям вашим "

Условия, принятые карачаевцами 25-го июня 1826-го года в лагере при горе Хморан.

(Дело 1-го отд. ген. шт. 1820 г. № 35)

“1) Карачаевцы обязываются прекратить хищничества и всякого рода неприязненные действия как противу победоносных войск и подданных Его Императорского Величества Российского Императора, так равно и против замирных народов, под высоким Его покровительством находящихся. [446]

2) Отнюдь не принимать к себе никого из беглых кабардинцев, идущих из Кабарды или из-за Кубани. Если теперь находятся таковые в землях их — изгнать немедленно; не иметь с ними никакого сообщения, не снабжать их никаким продовольствием.

3) В доказательство преданности и доверенности их к России, пасти стада своего скота на низменных местах.

Российское же начальство, со стороны своей, дозволяет карачаевцам покупку в границах России всех необходимых для них припасов и свободную продажу своих изделий. Войска русские не предпримут ничего против карачаевцев, пока будут ими наблюдаться вышеозначенные условия, на исполнение коих они приняли добровольно по своему обряду присягу."

Прокламация генерал-лейтенанта Емануеля закубанским народам, 25-го апреля 1828-го года.

“Российская Империя объявила Порте Отоманской за нарушение мирного трактата войну и потому от имени великого Государя моего извещаю вас, что при появлении турок за Кубань или если бы, сверх всякого чаяния, предприняты были против России злые намерения каким-либо из племен закубанских сборищем, войска российские тотчас вступят в ваши земли для истребления их. Впрочем, до вас война сия не касается, ибо российское правительство вас с турками не смешивает, а только против них и закубанских возмутителей будет употреблять оружие. Между тем вам, неоднократно испытавшим в прежние времена столько гибельных действий чрез обманчивое покровительство властолюбивой Порты, пора уже обратиться к благоразумию и и войне сей не принимать никакого участия. Выгоды, которыми и пользовались и пользуетесь от дружелюбного соседства с жителями Кавказской области и Черномории, обнадеживают меня, что вы не отвергнете сего моего совета и что, в доказательство расположения своего к российскому правительству, немедленно изгоните из земель своих находящихся теперь среди вас турок. [447]

В таком предположении, все жители закубанские, при вступлении за Кубань русских войск, должны быть совершенно покойны в домах своих и спокойно заниматься хозяйственными своими делами, ибо войска не только не причинят им никакого оскорбления (повторяю, если жители останутся мирными), но, напротив того, в случае нужды будут еще защищать их против насилия турок. В предосторожность же войскам требуется, чтобы при проходе их мимо аулов было высылаемо от каждого по три почетнейших старшины с объявлением, что жители в деле турок не участвуют, причем должны выдаваться в верности аманаты. После сего старшины могут объяснять отрядным начальникам все свои надобности.

Тем из закубанских племен, которые вздумали бы утеснять своих одноземцев за преданность России, будет отмщено точно так, как за собственную обиду русским. Для сего утесняемые должны сейчас требовать себе защиты от ближайших к ним русских воинских начальников.

От беглых кабардинцев, находящихся за Кубанью, один раз навсегда я требую, чтобы они от хищничеств удержались; в противном же случае, добычами не заменятся им те потери, которые понесут они, если привлекут на себя русское оружие. К тому же и сами жители закубанские, давшие им убежище, должны за стыд почитать следовать их легкомысленным советам, а и того еще более — терпеть в них своих притеснителей и им повиноваться.

Подвластным и холопьям тех владельцев, которые решатся содействовать туркам или сами будут хищничествовать в границах Кавказской области и в Черномории, обещаю всегдашнюю вольность и покровительство, если таковые подвластные и холопья добровольно явятся кому-либо из русских начальников на линии; владельцы же их будут преследуемы и истребляемы оружием без всякой пощады.

Вот, закубанские народы, условие, которым обеспечивается ваше имущество, ваши права и самая жизнь ваша. Признательные из вас найдут в русских воинах друзей и защитников, а неблагодарные противники — врагов." [448]

Известие жителям кавказской области. Ставрополь, октября 30-го дня 1828-го года.

(Дело 1-го отд. деж. 1828 г. № 51)

“Термопилы северного Кавказа взяты нашими войсками и оплот Карачаева, у подошвы Эльборуса, для всех горских народов, враждебных против России, помощию Божиею и храбростью войск, под личным моим предводительством, разрушен. Сражение с карачаевцами произошло сего октября 20-го числа; оное началось в 7 часов утром и окончилось в 7 часов вечером; с овладением последней высоты, победа покрыла новою славою российское воинство, в сем деле участвовавшее. Потеря наша состояла, при поражении неприятеля, в убитых обер-офицерах 3-х, унтер-офицерах 2-х и рядовых 39; раненых — Горского казачьего полка командир маиор Верзилин, обер-офицеров 3, унтер-офицеров 13 и рядовых 103. После сей важной для Кавказской области победы войска наши, 21-го октября, достигли, уже без боя и малейшего сопротивления карачаевцев, до главного их аула Карт-юрта, и до прибытия еще к оному, почти в одно время с нарочно посланным к ним, прибыл и от оных поверенный с просьбою о милосердии и пощаде, с обещанием исполнить все требования, почему их аул и огражден был караулом от всякого разорения. 22-го октября представился лично ко мне их повелитель, Вали-Ислам-Крым-Шамкалов, со всеми старшинами, и подал прошение именем всего народа, которое было принято 23-го октября, как он со всеми старшинами, равно и весь карачаевский народ присягал на верность подданства Государю Императору, с представлением как от него, Ислам-Крым-Шамхалова, равно и от трех еще первейших фамилий аманатов. За окончанием, таким образом, сего важного дела для будущей безопасности и спокойствия Кавказской области, войска выступили 24-го октября в обратный путь, и я прибыл в г. Ставрополь 29-го октября." [449]

Условия подчинения бесленеевцев, представленные генералу Емануелю.

(Дело 2-го отд. ген. шт. 1828 года № 21)

“ Покорнейшее прошение.

Повинуясь воле вашего высокопревосходительства, все требования ваши в точности согласны исполнить.

1) Присягнуть на верноподданство Российскому Государю Императору.

2) Выдать аманатов из назначенных вами фамилий.

3) Отнюдь не принимать к себе беглых кабардинцев и прочих, против России враждующих народов, изменников.

4) Под присягою, возвратить все похищенное из пределов России, со времен учиненного нами в 1824 году с русским начальством условия, двойным числом как налицо состоящего, так равно и не имеющегося, исключая пленных людей, коих сколько захвачено, тех и доставить.

5) На удовлетворение претензий окончательным сроком назначен один месяц со дня присяги.

6) Если и засим кто-либо из нас нарушит сии договоры, сделав какое-нибудь в границах ваших похищение, тот обязан тройным числом уплатить, а кто учинит убийства, таковых выдавать русскому правительству. В случае невыполнения таковых условий, лишаемся своих аманатов навсегда.

7) Для наблюдения за поведением нашим и получения от нас удовлетворения пусть находится русский чиновник, снабжая билетами тех людей, кои к нему явятся с печатью владельцев, выдавших аманатов, для проезда в пределы России по своим надобностям.

О сем подавая вашему высокопревосходительству сие прошение, всенижайше просим о принятии нас в свое милостивое покровительство и об оказании к нам в разных встретившихся в наших нуждах снисхождения." [450]

Мирные условия, заключенные г.-м. Безкровным с натухайцами 7-го ноября 1828-го года в Анапе.

(Дело 2-го отд. ген. шт. 1829 г. № 4)

“Натухайского народа жители речек Сукко, Мезкага, Китлемидж, Копесаг, Востогай, Шумай, Чокан, Шуго и Псебепс, вследствие переговоров, происходивших между мною и ими, заключили между собою нижеследующее постановление:

1) Жители сказанных речек обязываются отнюдь не делать набегов на российские пределы и причинять какое-либо зло российско-подданным; в случае же предприятия к тому других народов, они должны стараться всеми мерами не допускать их к тому; если же будут не в силах сделать, то сами обязываются о таковых предприятиях давать знать заблаговременно российскому начальству, а что сие сохраняемо ими будет ненарушимо — дали 6 человек аманатов и, сверх того, учинили между собою присягу по их закону.

2) Помянутых речек жители обязываются хранить сие свято и ненарушимо до заключения Российскою Империею с Портою Отоманскою мира; по заключении же онаго, если крепость Анапа останется за Российскою Державою, то на счет решительных условий должны иметь с российским правительством новые переговоры.

3) В доказательство за мирное расположение жителей оных речек, я обязываюсь ходатайствовать у главного начальства о возврате им пленных, рогатого скота и овец, взятых в деланные мною экспедиции 9-го августа и 16-го сентября сего 1828 года, и ежели ходатайство мое будет уважено и я получу от оного разрешение, то сказанные пленные, рогатый скот и овцы, что налицо найдутся, имеют быть им возвращены, соответственно чему и оные жители с своей стороны обязываются находящихся у них пленных российско-подданных, взятых до сего времени и бежавших, по отыскании, представить российскому начальству, равно и впредь отныне, ежели кто бежит из российско-подданных к ним или другим случаем достанется им, должны представлять оному начальству."

Текст воспроизведен по изданию: Кавказская линия под управлением генерала Емануеля // Кавказский сборник, Том 15. 1894