ИОГАНН БЛАРАМБЕРГ

МЕМУАРЫ

РУССКОГО ГЕНЕРАЛ-ЛЕЙТЕНАНТА И. БЛАРАМБЕРГА ¹⁰⁴

Дневник 1811-1871 гг. Изд. Э. Сидов. Берлин, 1872.

Том I. Ранние годы и войны на Кавказе

§ 4. О войне 1830 г.

23. Экспедиция ¹⁰⁵ против тагаурцев с 26 июля по 7 августа.

В связи с тем, что нельзя было ожидать в скором времени улучшения погоды, а в этих условиях мы не могли передвигаться в тагаурских горах и ущельях, князь Абхазов приказал возвращаться во Владикавказ...

Мы отдохнули здесь несколько дней... Между тем тагаурцы приняли наше отступление за страх и стали в связи с этим более смелыми и предприимчивыми в своих намерениях. К ним присоединились племена куртатов и алагиров, живших по соседству; тагаурский вождь Беслан Шенаев был главарем мятежников. Через своих шпионов мы узнали, что тагаурцы намереваются разрушить мосты через Терек вдоль большой дороги в Грузию, чтобы воспрепятствовать движению 20 пехотной дивизии, возвращавшейся из Грузии на Кавказскую линию. Они хотели также захватить пост Ларс в 25 в. от Владикавказа, чтобы уничтожить накопленное там для наших войск продовольствие. Князь послал в связи с этим 23 июля войсковую часть в Ларе для укрепления этого военного поста и для срыва замысла тагаурцев. Эти мероприятия привели к наилучшим результатам...

Дерзкое поведение тагаурцев и их союзников побудило князя 26 июля с остатками отряда выступить из Владикавказа и наказать мятежников... [181]

В тот же вечер весь отряд собрался в Ларсе, откуда идут лучшие пешеходные тропинки в тагаурские горы... В 1 часу ночи мы начали подниматься в горы... К утру мы достигли первого плоскогорья... Враги, отделенные от нас широкой долиной и расположившиеся на противоположной возвышенности, были страшно поражены неожиданным появлением войск так близко от них; со страшными криками и бранью побежали они по склону нам навстречу... Так как наши цепи были слишком слабыми, то... они, продолжая стрелять, отступили... Когда резерв и цепи сблизились, они снова стали стрелять и, кроме того, было пущено 2 картечных заряда в самую гущу тагаурцев; эти последние, испугавшись, разбежались в разные стороны и, убегая, тащили за собой, по обычаю горцев, своих убитых и раненых... Мы... последовали за ними... и захватили устроенное ими заграждение, за которым нашли только пустые бараки из переплетенных ветвей. Весь гарнизон в составе около 2000 людей удрал и скрылся в горах и скалах. Егеря и казаки преследовали их, насколько позволяла гористая местность, а отряд остановился около селения Нижняя Саниба; оно также было пусто, все жители убежали...

28 июля... князь послал нескольких толмачей в ближайшие горы сказать жителям Санибы и окружающих селений, что если они не возвратятся на следующее утро в свои жилища, то эти последние, равно как и их поля, будут уничтожены. Эта угроза подействовала, жители вернулись и на коленях стали просить пощады. Им было приказано тотчас же восстановить мосты через несколько горных речек, которые они ранее уничтожили для задержки нашего дальнейшего продвижения. Вечером все старейшины ближайших селений присягнули в верности перед знаменем Севастопольского полка; не пришли только жители селения Генал; поэтому их селение было разрушено, а поля опустошены. В тот же вечер появился Беслан Шенаев, главный зачинщик мятежа тагаурцев, и просил пощады. Князь приказал ему тотчас же принять меры к тому, чтобы жители селений Кани и Тменикау вернулись в свои жилища и ожидали завтра рано утром у селения [182] Кани его (князя) приезд, где будет решаться судьба селения.

29 июля отряд перешел по восстановленным жителями мостам через горные речки Тарвидон и Геналдон и к 8 час. утра достиг селения Кани, где князь приказал арестовать семью Шенаева, т. е. его отца и его сыновей; это были высокие крупные мужчины, которые, вероятно, убили уже много русских солдат. После того, как отряд отдохнул, а жители Геналдона присягнули в верности, колонна отправилась дальше и остановилась вечером на реке Гизелдон около большого селения Даргави — главного селения тагаурцев, где мы нашли мало жителей; однако из боязни, что их дома (сакли) будут разрушены, они все-таки к ночи вернулись в них. Только жилище семьи Шенаева было сожжено и разрушено, а находившаяся там башня-убежище была мною, по приказанию князя, взорвана.

Поскольку племена куртатов и чеметов приняли участие в восстании, князь приказал наказать также и их; я отправился... из лагеря в Даргави через селение Какади в долину Фиагдона, где расположены селения куртатов. Варзикай, Латц и Валлассиф были разрушены и сожжены. Неожиданное появление русских войск в долинах и ущельях Фиагдона вызвало испуг, и старейшины селений вскоре пришли к нам, приведя заложников и прося пощады; только жители Верхнего и Нижнего Кобана отказались от присяги и верности. Дорога к ним идет через узкое ущелье в нескольких местах шириной всего в 20 — 24 фута. Все-таки легкому отряду под моим предводительством удалось преодолеть это ущелье, и жители с изумлением и ужасом увидели, что для наших солдат не существует никаких препятствий; они покорились и поклялись в верности. Только семья Карзанов в ауле Верхний Ламардон не захотела покориться, поэтому князь приказал взять селение; его разрушили, а башню взорвали. Мятежников преследовали до самых непроходимых скал и ущелий...

3 августа старейшины всех тагаурских и куртатских селений появились в лагере около Даргави и принесли клятву верности; им зачитали прокламацию на их [183] языке, в которой им объявлялось прощение и назначался пристав (надзиратель) от правительства.

5 августа отряд выступил обратно через селения Кани, Саниба и Верхний Чими; это последнее расположено на высокой скале и господствует над большим отрезком военной дороги в Грузию. Жители его известны как разбойники и воры, которые часто нападают на отдельных путешественников, грабят их и уводят в горы или даже убивают, в особенности солдат; они всегда вели себя враждебно в отношении нашего правительства. Князь Абхазов приказал поэтому разрушить селение, а жителей переселить на равнину поблизости от Владикавказа...

6 августа... меня вызвали обратно в селение Верхний Чими. Здесь я нашел князя, который приказал мне взорвать три башни-убежища этого селения, а затем сжечь селение... Сам он... продолжал свой марш, ведя с собой старейших селения. Я увидал плачущих жителей, которые выносили из саклей свое имущество, нагружали им ослов и вьючных лошадей и следовали за главной колонной. Перед саклей начальника селения я нашел его жену, красивую осетинку в возрасте около 20 лет, высокую и стройную, которая громко рыдала и возбудила мое глубокое сострадание. Тем не менее я вынужден был выполнить приказ моего начальника; три башни были заминированы; эта работа заняла 3 часа; я сам поджег мины, и башни одна за другой взлетали на воздух... Это было знаком для поджога домов в селении, и через 10 минут все селение окуталось дымом и пламенем...

Комментарии

104. Иван Федорович Бларамберг (1803-1878 гг.) — голландец, родился в Германии, где окончил университет. Находясь в России с 1823 г., он окончил Институт Корпуса путей сообщения, затем служил с 1830 по 1832 г. от Генерального штаба на Кавказе, участвовал в военных действиях на Северном Кавказе и в Дагестане. Вернувшись в Россию, служил в ряде высших военных ведомств; в 1836 г. участвовал в экспедиции, работавшей на восточном берегу Каспийского моря. Он дал обстоятельное описание этого района и живших там туркмен. Собранные Бларамбергом материалы, касающиеся осетин, публикуются на русском языке впервые.

105. Здесь имеется в виду восстание тагаурцев под руководством Беслана Шанаева в 1830 г.

(пер. И. С. Зевакиной)
Текст воспроизведен по изданию: Осетины глазами русских и иностранных путешественников (XIII - XIX вв.) Орджоникидзе. Северо-осетинское книжное издательство. 1967