БЕСТУЖЕВ-МАРЛИНСКИЙ А. А.

АММАЛАТ-БЕК

Примечание к повести: Аммалат-Бек

Описанное выше происшествие не выдумка. Имена и характеры лиц сохранены в точности; Автору Повести остается только сказать несколько слов на счет изменения истины в некоторых подробностях.

Аммалат-Бек, участвовавший в нескольких набегах на Русские владения, был выдан головою, приведенными в покорность Акушлинцами, самому Главнокомандующему Кавказским Корпусом, Генералу от Инфантерии Ермолову, в бытность его в Акуше, 1819-го года. Автор заставил Аммалата сделать впадение с Чеченцами за Терек, чтобы вставить картину горского набега.

Полковник В., находившийся тогда в качестве Свитского Офицера при Главнокомандующем, упросил его помиловать Аммалат-Бека, и взял с собою в Тифлис, учил его, воспитал его, любил его как брата. С ним, после многих походов, приехал Аммалат в 1822-м году и в Дербент, когда по смерти Полковника Ш-ва, назначили В-го [81] Командиром Куринского пехотного полка. Убил он своего благодетеля в 1823, точно так, как описано. Читатель заметит, что Автор, не желая растянуть повести на четыре года, сжал происшествия в два года. Просит у хронологов извинения.

Что касается до завязки повести, она целиком досталась Автору из рук молвы, и он не счел за необходимое объявлять на иные главы своего сомнения. Пылкие страсти здесь вовсе не редкость, а мщение – святыня для каждого Мусульманина: это канва. Досужая рука могла вышивать на ней какие угодно арабески; исполать ей, если они сохранили Восточную свежесть. Впрочем, мне многие очевидцы говорили, что они не однажды слышали, как В. описывал знойную страсть Аммалата к Селтанете, которая славилась в горах красотою. Да и мудрено-ль, что молодой Бек, скитаясь по горам Аварии, влюбился в прекрасное личико дочери Аварского Хана, хотя ей, по строгой моей выкладке, не могло в 1819-м году быть более 14 лет: девушки созревают на Кавказе неимоверно рано. Молва повествует, что сам Аварский Хан требовал от Аммалата головы В., вместо калыму (вепа) за дочь. Автор сохранил народное преданье, но поместил и уверение мамки, [82] истинно бывшее и наиболее убедившее Бека. Смерть Султан-Ахмет Хана случилась точно в скорости после убийства В. Автор ускорил ее для большей игры страстей. Отказ, как говорят, последовал от Ханши, ибо Аммалат не застал уже Султан-Ахмета в живых. Что-же касается до зверского гробокопства Аммалата, и в этом не отступил Автор от рассказов ни на шаг. После похорон, на другую ночь, могила Полковника Ш-ва, за год умершего, была разрыта по ошибке: ее приняли за могилу В.; труп вытащили и отрубили у него голову и руку. Об этом до сих пор с негодованием вспоминают все солдаты.

Аммалат скитался долго в горах, преследуем совестию. Потом ушел в Турцию, был в Истамбуле; в 1828 дрался в Браилове против Руских; оттуда, перед взятием города, бежал в Анапу, и там умер в том-же году. Автор разговаривал с товарищем почти всех его странствий, одним Каракайдакским Беком.

В заключение сказать должно, что он был красавец собой и с счастливейшими способностями. Все анекдоты об его удальстве в стрельбе и скачке, описанные в 1-й главе, до [83] сих пор ходят в Дагестане; одним словом: ему недоставало для счастия только твердого характера и откровенного сердца. Селтанета до сих пор прелестна собою, и живучи в Бурной крепости с мужем своим, Абдул-Мусселимом, свела с ума не одного Руского. В утешение тех, которые будут жаловаться, что Автор переморил всех героев повести, он почтеннейше извещает, что Селтанета находится теперь в цветущем здоровье, и живет, после погрома Тарков Русскими войсками, у матери своей в Аварии.

Сентябрь, 1831 года.
Дагестан.