№ 203

1827 г. августа 26 — октября 20 — «Военный журнал главного действующего корпуса»

(Заголовок документа)

26 августа. Г. корпусный командир, получив донесение от ген.-лейт. Красовского, нашелся в необходимости следовать к нему на помощь. Сего числа выступили к Нахичевану Грузинский гренадерский Нижегородский драгунский и казачий Шамшева полки, с четырьмя орудиями Кавказской гренадерской бригады, 2-й легкой роты, завтра же выступят лейб-гвардии сводной полк и 7-й Карабинерной, Кавказский гренадерской бригады 1-й батарейной роты 6 орудий, 2 легкой роты 4 орудия, Донской казачей роты № 3 10 орудий и два горных единорога. По прибытии же сюда с Базарчая Чугуевского уланского и казачьего Карпова полков, оные немедленно должны следовать к Эривани с орудиями [343] конно-артиллерийской роты № 13 и с одною ротою 8-го пионерного баталиона.

Так как транспорты продолжают еще сюда следовать из Гирюс для пополнения заготовлений, необходимых к начатию будущей компании, то другие войска, предназначенные в главный действующий корпус, употребляемые ныне для прикрытия сих транспортов, имеет сюда постепенно приходить, так что с последними транспортами соберутся и последние войска, между тем для обеспечения нашей коммунационной линии с Карабахом и для охранения магазейна и госпиталя в Карабабе остаются тифлисский пехотный полк, баталион Козловского пехотного полка, имеющий сюда прибыть, вся остальная артиллерия и казачий Леонова полк; два уланские и один Черноморский полк остаются в нынешнем их распоряжении на Базар-чае при Караклисе, один Черноморский полк полк располагается между Карабабою и Караклисою для обеспечивания сообщений. Между оными все сии войска подчиняются ген.-лейт. кн. Эристову.

28 августа. Сего числа войска, назначенные в экспедицию к Эривани, включая Чугуевского уланского и казачьего Карпова полка, собрались в Нахичеван.

29 августа. Вечером сего числа по сборе всех войск отряд выступает по направлению к Эривани.

О неприятеле получено известие, что при Урдабаде весьма мало осталось войск, а большая часть отправилась в Чорс, близь коего расположены Али-Нага Мирза и Гассан хан. Для воспрепятствования им обеспокоить следование войск наших к Эривани предписано ген.-лейт. кн. Эристову по сборе войск, назначенных в Карабабу, спуститься к Нахичевану и предпринять экспедицию по возможности к Маранде, к Чорсу или к Маке, но преимущественно к сему последнему, где, как утверждают лазутчики, можно найти значительное количество' продовольствия.

30 августа. Утром сего числа отряд прибыл в Хой и вечером по восхождению лупы продолжал следование свое. На другой стороне Аракса замечена конная партия, за нами наблюдавшая.

31 августа. Отряд прибыл в округ Шарурской, мущины семейств, успевших перейти на сию сторону Аракса, найдены собирающими хлеб; они с полною доверенностию поспешили привозить на продажу в лагерь наш съестные припасы; коими впрочем они и для самих себя не успели еще достаточно запастись. Старшины Шарурские сообщили г. корпусному командиру, что Аббас-Мирза находится еще под Эриванью, а посланной лазутчик донес, что лагерь его выше Эривани близ деревни Алопарс, лежащей на реке Занге против Гоклиси, равномерно, что в персидском лагере был слух, что ген.-лейт. Красовский прошел из Эчмеадзина к лагерю при Джингиле.

1 сентября. Отряд прибыл благополучно к деревне Садарак, неприятельские конные партии продолжали наблюдать за движением отряда, но на сию сторону Аракса не переходили. Посланный лазутчик донес, что Аббас-Мирза в последних числах августа отправил два баталиона сарбазов и 2000 человек конницы к стороне укрепления Джелал-Оглу для нападения как на жителей, так и на транспорты.

2 сентября. Отряд прибыл на реку Веди-чай; на той стороне против монастыря Хорвираба открыта вечером значительная неприятельская партия, большая же пыль, поднимавшаяся к стороне Эривани, обнаруживали движение в лагере Аббас-Мирзы.

3 сентября. Вчерашнее движение Аббас-Мирзы показывало, [344] будто-бы он имел направление к Араксу и г. корпусный командир намерен был, дабы пресечь ему дорогу, сделать движение чрез Араке и, миновав устье реки Занги, выйти по направлению к Эчмиадзину; для того он со всем отрядом, оставя вагенбург на реке Веди-чае, подошел к Араксу в 8 часов утра, взошедши на весьма высокое место, увидел, что у непрятеля ни с какой стороны нет движения, между тем пред нами в деревнях на той стороне Аракса около 1500 человек конницы находились. Ген.-адъютант Бенкендорф послал с кавалериею атаковать их, но он, перешедши Араке, два часа искал броду на реке Карасу, (которая окружена болотами) разделяющую деревни от Аракса, [не] найдя броду, возвратился назад; после чего г. корпусной командир перешел с всеми войсками в деревню Юву, что в нескольких верстах от Наврузли.

4 сентября. Сего числа войска вышли опять «а большую дорогу и прибыли на реку Гарни-чай к деревне Ах-Баш. Отсюда в два часа после обеда видна была большая пыль, в 30 верстах от Эривани вниз по Занге спускающуюся, это могло быть ни что иное, как войско Аббас-Мирзы и в это время г. корпусный командир решительно узнал, что неприятель, оставя свою позицию на Занге, пошел за Араке, а войска паши в этот день до ночи дошли де деревни Улуханлу, дабы, если на другой день останется хвост неприятельской, атаковать его.

5 сентября. Так как неприятеля нигде не было замечено и получено известие, что он совершенно отступил за Араке, то войска следовали по большой удобнейшей дороге и вечером пришли к Эчмиадзину, где встретили ген.-лейт. Красовского, пришедшего туда по приказанию г. корпусного командира. Об Аббас-Мирзе получены известия, что он собрал войска у замка Каракалы, что на Араксе около 15 верст за Сардар-Абадом.

6 сентября. Ген.-лейт. Красовский совершенно готов выступить с осадною артиллериею, сего дня первое отделение выходит из его лагеря, а вслед за ним и другие два.

7 сентября. Сего числа большая пыль за Араксом открыла движение персидской армии, спускавшейся вниз по той стороне реки и у подошвы Араратской горы, от Эчмиадзина в прямом направлении не более 30 верст, от которого переход туда весьма затрудняется множеством канав, проведенных между деревнями для орошения полей, из которых чрез некоторые нельзя пройти, не сделав мостов.

Сего же числа прибыло в Эчмиадзин 1-е отделение осадной артиллерии.

8 сентября. Г. корпусный командир, не ожидая прибытия всей осадной артиллерии и инженерного парка не прежде 5-ти или 6-ти дней, и желая переселить часть жителей из-за Аракса, решился приблизиться к стороне соленой ломки Колпи, в окрестностях которой в горах собраны все почти эриванские жители; для сего назначено выступить всем войскам, прибывшим с г. корпусным командиром, усилив оные баталионом Кабардинского пехотного полка, оставя при Эчмиадзине другой баталион сего полка и баталион 39-го егерского полка для охранения порционного и транспортного нашего скота; следование же осадной артиллерии достаточно обеспечено прочими войсками отряда ген.-лейт. Красовского и самым движением корпусного командира к Сардар-Абаду, прикрывающим оные от нападения со стороны Алагеза. При том же г. корпусный командир, имея с собою значительные силы, может сделать покушение против главных сил неприятеля, к которому, если он останется под Араратскою горою, всего удобнее пройти от [345] Сардар-Абада под подошвою гор, прилегающих с севера-запада к Арарату, оставляя влево заселенную равнину Сагат-Чухуру, по которой по причине множества канав, дороги чрезвычайно затруднительны.

9 сентября. Сего числа перешел к деревни Шагриару, что против Сардар-Абада около 30 верст от Эчмиадзина; у крепости Сардар-Абада конная неприятельская небольшая партия.

10 сентября. Отряд приблизился к Араксу несколько ниже замка Каракалы около 30 верст от Сардар-Абада и имел ночлег при деревне Келлеарх. Вечером явился к корпусному командиру управляющий колонок) Усуи-Бек с армянскими старшинами жителей колпинских, аштаракских, ушаганских и некоторых других, также и Рза-Кули-хан — брат взятого в плен ген.-адъютантом Бенкендорфом 9 мая Айрюмского Измаил-Хана, всего же до 1000 дымов, Они сказали, что в Колпе находятся 5000 четвертей казенного хлеба и ячменя и сверх сего предложили продать 4000 четвертей и несколько штук рогатого скота. Для доставления сего хлеба, также и соли для войск, равно для рассмотрения на месте, удобнее ли жителей сих переселить в деревни по близости Эчмиадзина или оставить в ныне занимаемых ущельях и в последнем случае можно ли безопасно для защиты их оставить небольшой отряд, командирован управляющий корпусным штабом ген.-лейт. гр. Сухтелен с П-ю ротами пехоты, 6 орудиями и кавалериею, выключая одного казачьего полка, кавалериею же употребится для перевозки хлеба, особенно же ячменя для собственного пропитания и артиллерии.

О неприятеле прибывшие жители говорят, что Аббас-Мирза действительно спустился вниз по Араксу, но точно место нахождения его неизвестно.

11 сентября. Сего числа ген.-лейт. гр. Сухтелен по назначению выступил к Колпи.

За Араксом около 20 верст от лагеря замечены дым и пыль, заставлявшие заключить, что там находится до 1000 человек кавалерии, но посланные лазутчики никого не нашли. Под Сардар-Абадом открыта конная небольшая партия.

О крепости Эриванской получено известие, что там оставлено Аббас-Мирзою до 4000 гарнизона и находится до 36 орудий, также приняты все средства для упорной защиты. Комендантом там Суван-Кула-хан, но говорят, что ожидают прибытия Гассан-хана, брата сардаря Эриванского.

Получено известие, что Аббас-Мирза, узнав о нашем движении корпусного командира и боясь быть атакованным с выгоднейшей для нас по удобству прохода стороны, спустился вниз по той стороне Аракса и остановился в 70 верстах от Эчмиадзина против Давалу за болотистою рекою Карасу, чрез которою можно подступить к его лагерю, только по мосту, нарочно для прихода его устроенному. По слухам же бывших в его лагере, он намеревается пройти далее к Хою. Для наблюдения за движениями отряда оставлена небольшая кавалерийская партия.

12 сентября. Сего числа ген.-лейт. гр. Сухтелен, командированный в соляную ломку Колпи, возвратился со всем отрядом своим благополучно в лагерь при д. Келле-арх. Он встречен был жителями Колпи торжественно и с большою радостию, но хлеба казенного найдено там только весьма незначущее количество, жителями же продано 300 [346] четвертей и 5000 штук рогатого скота. Селение Колпи найдено вовсе неудобным для защиты малым горнизоном, почему и не оставлено там никакого отряда, хотя бы занятие сего пункта было бы важно для связей с жителями, собранными в горах и окружающих опое и которых без сего слишком опасно к мам предаться, ибо они будут подвержены грабежу от неприятельской кавалерии, впрочем не в значительном числе находящейся на той стороне Аракса, и во время движения отряда ген.-лейт. гр. Сухтелена издали наблюдавшей за оным, избегая однако же всякого дела. С ген.-лейт. гр. Сухтеленым перешло до 300 семейств деревней, принадлежающие Эчмиадзинскому монастырю, которые и займутся в окрестностях оного приготовлением посевов на будущий год, жители колпанские частью также перешли, а не имеющие семейства предпочли остаться в своей деревне, выпросивши 300 пистолетных патронов для защиты в случае нападения небольших неприятельских шаек.

13 сентября. Сего числа отряд перешел к деревне Шагриару, что в пяти верстах от Сардар-Абада и произведена рекогносцировка сен крепости; неприятель сделал несколько пушечных выстрелов, также производил и оружейную пальбу из сада, при крепости находящегося, но без всякого вреда. Крепость сия есть четвероугольник, коего стороны имеют до 250 сажен длины. С трех фасов оная имеет две стены, из коих наружная довольно толста и снабжена прочными башнями, к южной же стороне только одна стена, которая по уверению жителей имеет не более пяти аршин толщины, а на углах сей стены но нескольку сажен она двойная, ее башни толстые и наполненные землею. Сверх того тут примыкает большой сад, облегчающий приближение к крепости, с прочих же сторон местоположение совершенно открытое. Кругом крепости глубокой ров, а гласис местами только что начат.

Все вышеозначенное решило г. корпусного командира атаковать южную сторону с фронта действием части осадных и батарейных орудий, анфелируя оную единорогами и мортирами от захода, где небольшое возвышение позволяет с выгодою поставить орудие.

По известиям, полученным от лазутчиков, гарнизон крепости состоит из 2000 сарбазов под начальством Фет-Али-хана, внука сардаря эриванского.

Ген.-лейт. Красовский доносит из Эчмиадзина, что 12-го числа последнее отделение осадной артиллерии прибыло туда; г. корпусный командир приказал ему оставить в оном, как для защиты сего пункта, так и для приуготовления туров, фашин и лестниц для осады Эривани и третию бригаду 20-й пехотной дивизии, а с остальными войсками прибыть сюда, доставив вместе с тем три 24-х фунтовые пушки, один пудовой единорог и четыре двухпудовые мортиры, инженерный и артиллерийский парки с 3000 выстрелов, назначенных им для взятия Сардар-Абата.

14 сентября. Сего числа занимались войска приготовлением туров и фашин. Вода здесь есть только в канавах, проведенных из Аракса, вечером вдруг оной не стало на расстоянии 5 верст от крепости и чтобы вовсе не остаться без воды, г. корпусный Командир, принужден был немедленно командировать для исправления канавы баталион пехоты, дивизион кавалерии и сотню казаков с двумя орудиями.

По сей самой причине он должен был встать лагерем в одной стороне, ближе к воде, ибо если бы он окружит крепость, то оные войска, будучи около 10 верст удалены от воды, подверглись бы большему изнурению.

15 сентября. В ночь на сие число построен редут на четыре [347] батарейных единорога для анфилады южной стороны крепости, а днем усовершенствован. Сего числа прибыл из Эчмиадзина ген-лейт. Красовский с частию осадной артиллерии.

В ночь же на сие число Гассан-хан, брат эриванского сардаря, взошел с небольшим числом конных людей в крепость.

О неприятеле получены следующие известия: 1) В крепости эриванской берутся все меры для упорной защиты. 2) Аббас-Мирза остановился против Давалу. 3) К нему присовокупились Алинам-Мирза со всеми своими войсками, бывшими при Чорсе.

16 сентября. В ночь на сие число предполагалось открыть траншею по еще не все турфы и фашины были готовы и притом проливной весь вечер продолжался дождь, помешал совершенно работать.

17 сентября. В ночь на сие число открыта первая параллель в расстоянии около двух сот сажен от южной стороны крепости и наложена батарея на 18 орудий. Лейб-гвардии сводной полк прикрывал работы. Неприятель, заметя движение в саду, производил около полчаса сильный пушечный и ружейный огонь, ни причинив однако ж никакого вреди. К утру поставлены были на сей батареи 6 легких орудий. В сию ночь заложена кассель-батарея на две мортиры для совокупной анфилады сей же стороны, от запада вместе с устроенным 15-го числа редутом, который весьма беспокоил гарнизон; почему на оной направлен был вчера и сего дня огонь противолежащего крепостного фаса; причем убито у нас три рядовых и ранен одни.

В течение дня все сии работы усовершенствованы. При открытии всех вышеозначенных работ находились ген-лейт. гр. Сухтелин и ген.-м. Трузсон.

18 сентября. В ночь на сие число привезены в параллель осадные и 8 батарейных орудий также и две мартиры в кассель-батареи, в сие же время усовершенствованы сообщение с параллелью, идущие от начала сада двумя зигзагами.

Утром открыт сильный огонь из всех орудий, действие артиллерии было чрезмерно, и не более как чрез полчаса, род пустой башни, находящиеся под воротами южной стороны, обрушалась и на 2 аршина сбита вершина куртины, к оным с левой стороны примыкающей, но впрочем здешние стены, будучи сделаны из крепкой глины, весьма хорошо противустоят артиллерии, ибо оные только обсыпаются, а не разваливаются подобно каменным. По сему для произведения настоящей бреши, корпусный командир нашел лучшим приблизить батарейные орудия на расстояние 100 сажен от крепости, вообще в сей день наши батареи скоро заставили молчать неприятельские орудия, убит у нас один рядовой. Мортиры также успешно действовали и по словам выбежавшего из крепости грузина происходит там большое разрушение. Сего числа в параллели построена кассель-батарея еще на две мортиры.

Для воспрепятствования гарнизону выйти ночью на крепости наряжены сильные конные разъезды, употребляя для того два дивизиона — регулярной и грузинской и татарское ополчение в числе около 150 человек.

19 сентября. Для приближения батарейных орудий к атакованному фесу в ночь на сие число выведен летучею сапою, первый зигзаг длиною в 200 сажен, в расстоянии от угловой башни крепости около 100 сажен. Неприятель сделал по рабочим несколько пущенных выстрелов, и производил довольно сильный оружейный огонь, но батареи наши чрез час заставили его совершенно замолчать. Дисциплина прикрывавшего работы, лейб-гвардии сводного полка была столь велика, что стрелки, [348] расположенные пред рабочими в 60 сажен от крепости, ни одним выстрелом не отвечали пальбе оной, отчего неприятель, не видя их и рабочих расположения, стрелял не верно, выстрелы его все перелетели и во всю ночь убит у нас один человек и ранен один. К утру люди довольно прикрыты были в зигзаге, устроена на конце оного батарея на 6 легких орудий для действия противу угловой юго-западной башни крепости.

Днем действие наших батарей была весьма удачно, стена между порогами и левою от оного башнею совершенно была сбита почти на сажень от вершины с большими трещинами.

В шесть часов вечера прислан к г. корпусному командиру с письмом от Гассап-хана, в котором он просит три дня срока для сдачи крепости, но он отвечал ему, чтобы он немедленно сдался, а то чрез 24 часа гарнизон будет вырезан, пальба с нашей стороны продолжалась; в 7 часов перекличные сигналы слышны были на всех крепостных башнях, по прежнему, но замечен внутри крепости шум. В половине 8-го часа нечайный взрыв одного из наших небольших, в параллели находящихся пороховых погребов, происшедший от необыкновенно далеко отброшенной из осадного орудия палительной трубки, занял весь в траншем; причем обожжено три офицера и двое рядовых. Между тем гарнизон из противоположенной стороны начал выходить и когда заметили, что нет сигналов, то пехота немедленно заняла крепость, по неприятель был уже более версты от оной, рассыпавшись во все стороны, главные же толпы были по эриванской дороге, где ген.-адъютант Бенкендорф и ген.-м. барон Розен 6-й с дивизионом Чугуевского уланского полка ударили в голову колонны, в коей находился и Гассан-хан, и 10 верст преследовали и истребили неприятеля. Другие конные разъезды также многих убили и взяли в плен, но по причине рассеяния неприятеля сами так развлечены были, что только утром могли собраться. Потеря неприятеля простирается до 500 человек убитых и раненых и 250 пленных, с нашей стороны ранено только до 20 лошадей, в траншеи же в сей день ранено три человека.

Гасан-хана жители видели потом блуждающего с 100 человеками конницы в безводном ущелье в стороне Талыша. Темнота ночи позволила ему уйти от улан. Он приездом своим в Сардар-Абад поддержал дух гарнизона, но на третий день увидя, что стены валятся, весьма был опечален, так что своим ближним открывал опасение на счет Эривани.

Явились к г. командиру посланные от жителей окрестных деревень с просьбою о позволении возвратиться на свои места из Карского владения, куда они были угнаны, число их простирается до 500 семейств.

В крепости найдено 13 орудий, много пороху, весьма большое количество хлопчатой бумаги и подков и по примерному исчислению жителей до 14000 четвертей провианта. Сие приобретение есть истинная драгоценность, а без того осада Эривани была бы весьма сомнительна, потому что в отряде продовольствие было по первое только октября, у ген.-лейт. Красовского по 5-ое октября с тем, что дана сему ему помощь в скоте, а об транспорте, состоящем из 1000 четвертей сухарей и давно уже выступившем из Джелал-Оглу, еще не известно когда он прибудет, взятие Сардар-Абата обеспечивая продовольствием почти на 6 месяцев отряд ген.-лейт. Красовского, упрачивает наши завоевания всей стране.

Осадная артиллерия сего же числа приготовлена к обратному выступлению в Эчмиадзин, а завтра туда выступает. [349]

В гарнизоне здесь остается баталион Крымского пехотного полка с двумя орудиями, армянскою дружиною и командою казаков, под командою лейб-гвардии Преображенского полка полк. Хомутова ⁸⁶.

Получив известие, что сардар Эриванской с незначительным числом пехоты и кавалерии находится на той стороне Аракса около 40 верст отсюда, корпусный командир отправил полк Раевского ⁸⁷ с Грузинским гренадерским с Нижегородским драгунским и казачьим Иловайского полками и с 4 орудиями, что вместе составляет около 1500 человек, дабы если можно будет, пользуясь темнотою ночи, внезапно напасть на неприятеля.

21 сентября. Полк. Раевский доносит, что он к утру сего числа прибыл в деревню Хали Фалу в 40 верстах от Сардар-Абата и там узнал от найденных по деревням жителей, что сардар эриванской накануне еще удалился в горы к турецкой границе; Гассан-хан также успел переправиться чрез Араке и соединиться с братом своим, и при котором всего находится до 300 человек конницы, со светом замечены в большой отдаленности ведеты неприятельские, поспешно удалившиеся в горы, почему видя невозможность напасть нечаяно на сардаря полк. Раевский сходно с данным ему приказанием возвращаться завтра обратно, простояв несколько часов при деревне Хали-фалу, чтобы дать время многим эриванским жителям, находящимся за Араксом, переселяться по желанию их с отрядом нашим на сию сторону, прочие же войска, здесь находящиеся, выходят завтра к Эчмиадзину, отряд полк. Раевского также последует за оными.

Получено известие, что план компании сардаря и брата его Гассан-хана был следующий. Когда бы наши войска начали осаждать Эривань, то сардар, соединившись с братом, мог иметь до 3000 конницы до 2000 сарбазов эриванских, гарнизон Сардар-Абатской, 4 легкие пушки, которые он всегда мог брать из Сардар-Абата и пригласили бы к себе куртинцев и карапапанцов, которые ему поставили бы до 2000 кавалерии и готовы всегда к грабежу. Все это составило бы до 9000 войска, с которым он действовал бы на нашу коммуникацию во время осады Эривани, еще доказательством служит, что его намерение было соединить здесь много войска, есть то, что кроме оказанного запаса хлеба, найдено в деревнях множество нарочно заготовленного фуража и 10000 подков.

22 сентября. Сего числа войска, бывшие под Сардар-Абатом, прибыли к Эчмиадзину, выключая Чугуевского уланского полка и отряд полк. Раевского, которые назначены прикрывать транспорт, завтрешний день отсюда выступающий. По полученным полк. Раевским известиям жители деревни Улу-Ханлу, близ Эривани находящиеся, в числе 500 семейств взбунтовались против сардаря эриванского и, обратив в бегство высланную против них конницу, начали спускаться к Араксу в намерении опять переселиться в свои деревни, сардар, не узнав о прибытии наших войск на Араксе, взошел в Баязетскою землю.

Сего числа явился к корпусному командиру Мамет Джафархан, розовой начальник военного татарского поколения Айрым, владеющий в 18 верстах от Сардар-Абата на той стороне Аракса, лежащею деревнию Каракалою и некоторыми другими, коих около 900 семейств, корпусный командир сделал для сего следующее положение, которое и будет распространяться на всех здешних жителей, к нам переходящих.

1. В пределы земель, им принадлежащих, не впускать неприятеля ни откуда, которой бы мог наносить вред российским войскам и жителям, под покровительством России находящимся. [350]

2. Осведомясь о намерении неприятеля, не упуская времени извещать российское начальство.

3. По требованию российского начальства собрать войско и итти против неприятеля.

4. Во время прохождения команд и проезда российских чиновников в землях, им принадлежащих, оказывать должное пособие.

5. В частных тяжбах и распрях, повинуясь российскому правительству, соблюдать справедливость и местные обычаи.

6. В точности исполнять предписание Российского начальства отбывать повинности, взносить подать правительству российскому, так же как прежде платили ее персидскому.

7. Стараться равномерно о привлечении других соседственных народов к повинованию России.

8. Переместить по возможности на прежние места жителей Эриванской области, силою персиянами угнанных.

9. Ежели неприятель будет слишком в превосходном числе и они найдутся не в состоянии ему сделать отпор, то в таком случае испрашивать помощи у российского правительства, которое не оставит их без защиты.

23 сентября. Сего числа войска перешли на Зангу и остановились лагерем в 5 верстах от кр. Эривани, завтра осадная артиллерия туда отправляется.

Получено достоверное известие, что Гассан-хан приехал в Эривань, насчет же сардаря жители рассказывают, что он, взошедши в Баязетскую землю, хотел принудить армян эриванских, там находящихся, следовать за ним, но сии, не повинуясь ему, имели перестрелку с его людьми, почему будто бы сардар не отправился в Хой.

24 сентября. Войска, перешедши Зангу, расположились к югу-западу около двух верст от крепости. Заметя курган Муханат-тапа, к югу от крепости в 750 саженях находящийся, и произведена рекогносцировка крепости, после коей сообразно с мнением г. генералов, которые для того собраны были на совет, корпусный командир предпочел вести атаку на юго-восточную сторону, как на неверности действия артиллерии чрез Зангу снизу вверх по крепости, так и по трудности подходить на весьма каменистой почве к большой, наполненной землею северо-западной башне. Неприятель во время рекогносцировки производил довольно сильную пушечную пальбу, причем ранен один, убита одна лошадь.

Сего числа к вечеру устроена за курганом Муханат-тапа кассель-батарея на две мортиры, которые всю ночь и действовали на крепости.

25 сентября. Сего числа занят восточный форштат, в коем в версте от крепости будучи закрыт от выстрелов оградами и садами, расположены из войск отряда ген.-лейт. Красовского полка: Кабардинский пехотный и 39 егерской и две роты Севастопольского пехотного, прочие же войска еще не пришли, будучи заняты в разных откомандировках.

Неприятель сделал сего числа несколько выстрелов на дорогу, по которой идет сообщение с ген.-лейт. Красовским, но без всякого действия.

В ночь на сие число выбежало из крепости до 40 человек жителей, которые показывают, что в оной находится всего до 4000 вооруженных людей, считая три баталиона гарнизона и людей, деранских стрелков и жителей, употребляемых на службу.

Сего числа один из шорульских старшин Худадад-хан прислал просить позволения возвратиться с 600 семействами из-за Аракса в свои деревни, что ему и разрешено. [351]

Войска заняты были заготовлением фашин и туров, кавалерия переведена в деревни Улу-ханлу около 10 верст от лагеря ближе к пастбищным местам, казачьи же партии открывают все окрестности.

26 сентября. В ночь на сие число устроена батарея из 6 орудий к востоку около 350 сажен от крепости на кургане, с коего открываются с тылу северной и южной крепостные фасы и почти вся внутренность крепости. Правее от сего кургана построена кассель-батарея на 4 мортиры, на которою и перенесены две бывшие за Муханат-топою, где по причине больших зарядов повреждались станки. Неприятель ночью и днем бросал в восточной форштат несколько бомб и производил по нашей батарее пушечный огонь, но без всякого вреда, около же полудня наша батарея заставила замолчать все орудия, против оной находящиеся, и неприятель продолжал стрелять только по дороге, идущей к отряду ген.-лейт. Красовского.

Сего числа явился к корпусному командиру посланный от 600 семейств здешних жителей, находящихся в Карсе и желающих возвратиться в свои деревни, также и от 200 переселенных в Баязит и тоже просящих перейти обратно в свои места. Сей последний подтвердил, что сардар эриванской действительно с 1200 конницы из Баязета отправился в Хой. По сему вторично предписано ген.-лейт. кн. Эристову особенно наблюдать, дабы Аббас-Мирза по соединении с сардарем опять не приблизился к Еривани для замедления осады, для чего и встать близ Аракса в такой позиции, чтобы иметь возможность напасть на Аббас- Мирзу во время марша.

27 сентября. В ночь на сие число заложена инженер ген.-м. Трузсоном против юго-восточного угла крепости первая параллель длиною в 750 шагов, коей левой фланг в расстоянии от крепости около 200 сажен, а правой еще ближе также заложены демонтир-батареи на левом фланге для 8 орудий, а на правом для 12, для уничтожения обороны башней и куртин, примыкающих к юго-восточному углу, сначала темнота ночи до восхождения луны и ветер, дующий от крепости вместе с тишиною и устройством, соблюденным рабочими и бывшими в прикрытии, препятствовали неприятелю открыть заложение траншей по тем со стороны Занги двумя ротами. 7-го карабинерного полка, и со стороны северного форштата казаками Сергеева и Андреева полков произведены фальшивые тревоги, обратившие все внимание неприятеля, который открыл на оных сильную пальбу, около полуночи же при свете луны гарнизон, заметя почти близ гласиса стрелков, прикрывающих рабочих, производил на них около получаса картечный и ружейный огонь, но так как стрелки не отвечали ни одним выстрелом, через что незаметно было настоящие их расположения, то и вреда нам никакого не причинили. К рассвету, когда ввезены были орудия на батареи, неприятель по шуму, производимому от каменистого большей частию грунта, не сомневаясь более в направлении наших работ, открыл пушечную и оружейную пальбу, более часа продолжавшуюся, и только удачному выбору места заложения параллена батареи должно приписать, что наша потеря ограничилась двумя раненными рядовыми.

Утром обей батареи уже действовали по крепости двенадцатью батарейными единорогами и местно легкими, осадные же орудия будут поставлены нынешнюю ночь. С кассель-батареи также всю ночь производилась пальба; правой фланг траншей прикрыт войсками ген.-лейт. Красовского, расположенными в восточном форштате, для обеспечивания же левого, кроме пехотного прикрытия наряжается один дивизион кавалерии, который в весьма близком расстоянии от батареи сего [352] фланга располагается за высотами, защищающими оный от крепостных выстрелов.

28 сентября. В ночь на сие число привезены и поставлены на батареи правого фланга траншей 6 осадных орудий, на левом же фланге устроена кассель-батарея на две мортиры; по точнейшем измерении оказалось расстояние батарей от крепости левого фланга 180 сажен, а от правого 150 сажен. Утром осадные оружия начали сбывать оборону юго-восточной башни куртины оной по восточному фасу примыкающей башни, на другом конце сей куртины находящейся. К вечеру стена куртины и последней башни была сбита почти на сажень от вершины.

В сию же ночь сделано сообщение правой батареи с форштатом, которое не успели окончить в предыдущую ночь, а орудия были привезены без коммуникационной линии, несмотря на сильную с крепости пальбу. Неприятель утром производил пушечный огонь и бросил несколько бомб, но наша артиллерия скоро заставила его молчать. Днем продолжал он стрелять и изредка из ружей, причем ранен один обер-офицер.

Выбежавшие из крепости жители показали, что будто бы Гассан-хан, видя разрушительное действие артиллерии нашей, намеревался бежать. Для удержания его предписано ген.-лейт. Красовскому дабы он ночью занимал северный форштат баталионом рехоты, дивизионом улан и двумя казачьими полками с 4 конными орудиями для сего же на другой стороне, Занги, составлен отряд под начальством ген-м. Шабельского из 2-х полков казачьих, нижегородского драгунского из 4-х донских орудий и татарской конницы.

С транспортом, прибывшим из Джелал-Оглу, возвратился сюда баталион Севастопольского полка, бывший в Гумрах; сие усиление войск осадных позволили отделить 7 Карабинского полка с 6 легкими орудиями, чтобы занять Ираклиеву гору, лежащую на правой стороне Занги в 350 саженях от крепости и совершенно оною командующую. Сего же числа приказано прикомандировать на все время в траншею, для выслужения вины их, всех офицеров, находящихся здесь за наказание (Очевидно имеются в виду офицеры, участвовавшие в восстании 14 декабря 1825 г.) и всех разжалованных за преступление.

29 сентября. В ночь на сие число на правом фланге построено 6 батарейных орудий, батарея для уничтожения обороны куртины и башни, обстреливающих на восточном фасу юго-восточной угол крепости. Также проведены с правого и левого флангов первой параллели траншеи летучею сапою, длиной каждая около 40 сажен, по направлению к капители юго-восточной башни, в сию же ночь поставлены 10 кечероповых мортиров, которые и действовали для прикрытия рабочих. Днем траншеи были продолжены, к вечеру означенная куртина и башня на левом были демонстрированы, на левом фланге брешь-батареи поставлены легкие орудия для анфилады южного рва и для прекращения ружейного огня неприятельского с восточной стороны. В прошедшую ночь неприятель возобновил амбразуры и делал несколько выстрелов гранатами и картечью.

Узнав, что неудовольствие жителей Эривани против Гассан-хана возрастает, корпусный командир послал им приглашение передаться к нам и уговорить к тому и сарвазов, обещая им полное покровительство, между тем и Гассан-хану сделал самые выгодные предложения для осады крепости, ибо теперь выиграть время всего для нас важнее — уже приближается осень, а с нею дожди, делающие здешние дороги почти непроходимыми для тягостей. [353]

30 сентября. Апроши к юго-восточной башни крепости продолжены в сию ночь с каждой стороны на 55 сажен летучею сапою, неприятель приметя работы, уже только в 60 сажен от гласиса производившиеся, открыл сильный ружейный огонь, который однако же не прекратил оных.

В сию ночь батареи не переставали действовать, равно как и кагорновы мортиры.

По утру неприятель вновь открыл пушечной огонь из возобновленных ночью амбразур, но вскоре принужден был замолчать действием наших батарей, ружейная же пальба его продолжалась, но к вечеру стрелки неприятельские были совершенно согнаны со стен картечными выстрелами легких орудий и удачною пальбою из головы траншей застрельщиков Грузинского гренадерского полка. Около половины дня неприятель открыл огонь из мортир по нашей главной батарее, наши мортиры немедленно были обращены против его кассель-батареи. которая скоро умолкла. Наши батареи продолжали действовать по-прежнему; оборона юго-восточной башни наружной стены совершенно уничтожена, а куртина, к оной примыкающая, почти несравненно с гласисом, оборона юго-восточной башни на второй внутренной стене также весьма ослаблена, а куртина вовсе уничтожена; когорновы мортиры действовали с особых флангов, траншей.

Работы саперные продолжались в сей день с большим успехом, будучи производимы только в 50 саженях от крепости. Огонь неприятельской иногда утихал, почему приказано пользоваться сим ставить вдруг по 7 и 10 туров, что и позволяло к вечеру соединить апроши от обоих флангов траншей, на капитель направленные.

Гассан-хан прислал к корпусному командиру весьма учтивое письмо, в котором просил послать к Аббас-Мирзе и к брату своему, дабы получить от них позволение сдать крепость, но ему отвечали, без посылок к Аббас-Мирзе ни к кому-либо другому сдать без условно тотчас или узнать силу российского оружия.

1 октября. Так как к вечеру вчерашнего числа пальба неприятельская вовсе утихла, то и продолжали летучею сапою приближение траншей к юго-восточной башне, причем наши туры поставленные были даже на гласисе, но неприятель, заметя стрелков и рабочих на краю рва и воображая, что мы идем на приступ, вдруг покрыл все башни и стены, начал производить сильной ружейной и пушечный картечью, ядрами и гранатами огонь, что и продолжалось около 1-1/2 часа, к счастию, что почти все выстрелы шли над нашими головами, с наших батарей также произведен был огонь, нанесший, как после узнали, большой вред неприятелю, особенно ужасны ему были картечные выстрелы из осадных орудий, направленные в куртины и башни полуразрушенные; для бивши велено остановить летучею сапу и продолжать медленною сапою, которой под сильным неприятельским огнем голова траншеи к утру доведена была на гласис на 13 сажень от края рва, также кончена вторая полупараллель с ложементом на правом фланге

Поутру неприятель открыл по сапе пушечный и оружейный огонь, но орудия его нашими батареями скоро принуждены были замолчать, ружейная же пальба его продолжалась хотя слабо, ибо наши стрелки не позволяли неприятельским засесть на стенах, в 8 часов утра огонь с крепости несколько утих и 7 пионерного баталиона пор. Шефлер, вышедши из сапы, начал измерять сколько осталось до рва, по сим просвистало несколько пуль, как вдруг на юго-восточной башне и восточном [354] фасе показалось некоторое число жителей, они выставили белый платок и махали шапками; по приглашению некоторых офицеров, вышедших из сапы на гласис, спустились вниз по бреши.

Увидя возможность прохода и хотя неприятель с южной стороны продолжал стрелять по рабочим, бывший дежурный в траншее ген.-м. Лаптев послал полк. Гурко и полк. Шипова ⁸⁸ с 6 ротами лейб-гвардии сводного полка, находившегося в прикрытии работ, занять юго-восточные башни первой и второй стены и примыкающие к оной куртины, что исполнено ими с решительностию и быстротою; сам же ген.-м. Лаптев с остальными ротами сего полка и рабочими, бывшими в траншее от 39 егерского полка и пионерными ротами, поспешно пошел к северным воротам крепости, дабы стараться занять оные и не позволить ни кому из крепости выйти; ген.-лейт. Красовский также прибыл туда с баталионами Крымским, Севостопольским и 39 егерским, будучи сам в голове колонны, он приказал пионерам разломать ворота, причем фалконетным выстрелом убит находившийся возле него аудитор 20-й пехотной дивизии 9-го класса Белов и в воротах ген.-лейт. Красовский никого уже не застал, почему и приказал войскам своим занять близ лежащие башни и куртины, а ген.-лейт. гр. Сухтелен с двумя ротами лейб-гвардии сводного полка, направляя к мечети, в коей по показанию жителей находился Гассан-хан; взошедши туда, он увидел до 200 вооруженных людей, готовых стрелять, но когда рота выстроилась пред ними и взвела курки, то они бросили оружие и сдались. Ген.-лейт. гр. Сухтелен сам обезоружил Гассан-хана. Сарбазы еще колебавшиеся, видя город занятым, положили также без сопротивления оружия. Должно удивляться, что войска наши, взошедши с одной стороны в пролом, а с другой отбили ворота, не предались буйству, обыкновенно сопровождающему подобные случаи, чрез два часа все было спокойно в городе.

В крепости найдено 35 пушек и единорогов, 2 гаубицы и 8 мортир, три знамя бывших здесь баталионов гвардейского, марандского и тавризского и одно кавалерии Гассан-хана, пороха до 1500 пудов и много артиллерийских снарядов, хлеба в зерне не так много, но значительное количество сорочинского пшена, так что всего можно положить до 10000 четвертей; сверх того разного имущества сардарского на значительную сумму. В плен взяты Гассан-хан, Сардар-сер-велан, Суван-Кули-хан, бывший комендант крепости, и зять Сардаря эриванского Касум-хан, командир гвардейского баталиона Али-Мардан-хан, командир тавризского баталиона Джафаркули-хан и несколько других ханов, сарвазских штабов и обер-офицеров, сарвазов и араклинских стрелков более 3000 человек; число убитых и раненых сарвазов весьма значительно, бомбы, коих брошено более 1600, произвели ужасное разрушение, весь город покрыт развалинами, других зарядов выпущено около 4000; с нашей стороны во все время осады убито и ранено 52 человека, в числе коих офицеров убито 1, а раненых 3.

По благости божей мы спаслись в сей день от большого несчастия, по вступлении войск наших в крепость были приставлены немедленно караулы к пороховым погребам и из главного вынут зажженный фитиль.

3 октября. По взятии крепости эриванской жители во множестве начали возвращаться в деревни свои.

6 октября. Сего числа войска выступили из Эривани и имели ночлег на речке Горничае.

Сего числа прибыл сюда курьер от секретаря английского посольства в Персии, Кембеля, отправленного к корпусному командиру с [355] предложениями о мире. Желая показать англичанам, что он хочет удалить их от посредничества, а персианам, что заступления англичан не слишком может быть им полезным, просил он от Кембеля из деревни Давалу, в которой он находился, не ездить в Эриван, а отправится в Абасс-Абат, где и ожидать приезда его.

Таковой прием, сделанный столь сдесь уважаемым англичанам, произвел здесь некоторое влияние на умы.

7 октября. Сего числа выехал г. корпусный командир из Эривани и дабы выиграть время на распоряжения, нужные в Нахичевани, идет вперед с Нижнегородским драгунским, Чугуевским уланским и казачьим Шамшева полками. Пехота с Горничая выступила сего дня; в прикрытии транспортов оставлены Кабардинский пехотный, Иловайского казачий и 4 донскими орудиями.

8 октября. Кавалерия сего числа имела ночлег в деревне Гущи-Демдрчи, 10 верст не доходя реки Арпачая, жители здесь также большею частию возвратились, с них взято для войск 500 штук скота и 100 четвертей хлеба.

10 октября. Корпусный командир прибыл с кавалериею в Нахичеван, он дал знать г. Кембелею, который дожидался его в Аббас-Абате, дабы он приехал сюда. В разговоре с корпусным командиром он сказал ему, что имеет словесное приказание от министра английского, находящегося в Персии Магдональда, лично удовлетворить его в непреклонности персиан согласиться во взаимных условиях к скорейшему заключению мира, о чем даже г. Магдональд имеет письмо от Шаха. Желая уклонить всякое посредничество англичан, корпусный командир написал к г. Магдональду, в котором благодаря его за желание оказать нам услугу, объявлял ему, что мир совершенно зависит от правительства персидского и что впредь никаких посланных, не имевших доверенности шаха, он принимать не будет.

11 октября. Сего числа пехота и артиллерия прибыла в Нахичеван, а кавалерия перешла на реку Аланджу.

Вчерашнего числа вечеру прибыл в Аббас-Абат тавризский губернатор Фетали-хан, присланный от шаха сего дня; ибо он имеет шагский форшан, чтобы отправиться к корпусному командиру со словестными предложениями о мире, из слов его заметно, что персияне желают склонения войны на условиях, нами предложенных, но заплатить наши убытки еще не решились, по сему корпусный командир его отправляет обратно с ответом, что наши предложения остаются те же, но что вперед он никаких посланных принимать не может, если они не будут иметь уполномочия на заключение мира.

Завтра пехота и артиллерия следуют на реку Аланджу, а после завтра авангард переходит за Араке по дороге к Тавризу.

13 октября. Сего числа авангард отряда под начальством ген.-адъютанта Бенкендорфа, состоящий из 7 карабинерного полка, баталиона 41 Егерского регулярной кавалерии и Шамшева казачьего полка с 6 орудиями конной артиллерии № 13 роты, перешел Араке и расположился г1ротив деревни Гергер у входа в Дарабизское ущелье, наблюдая разъездами за Марандскою и Хойскою дорогами. Пехота и артиллерия имели дневку на реке Аланджи, куда перешли артиллерийской парк транспорты и верблюда; бывшие в Абас-Абате транспорты же, следовавшие из Еривани под прикрытием кабардинского пехотного и Иловайского полков, прибыли в Нахичевань.

Получено от управляющего здешним округом Наиба-ексан-хана уведомление, что состоявший из 150 человек сарвазов гарнизон [356] крепости Аланджи, почти на неприступной скале лежащей, разбежался, почему командированы для занятия оной команды Нашебургского пехотного полка из двух рот, остающихся в Нахичевани.

15 октября. Авангард перешел к реке Чирчир, оставя баталион 41-го егерского полка для прикрытия выхода из Дарадизского ущелья к стороне Маранды; отряд прибыл к оному и остановился против деревни Зал. Кабардинской пехотной полк перешел Араке.

16 октября. Авангард прибыл в Маранду, прибывшие войска оставлены дневать при выходе из Дарадизского ущелья.

Завтра корпусный командно с авангардом выступает к Тавризу.

19 октября. Ген.-лейт. кн. Эристов, собрав отряд свой за форштатом, исключая людей, бывших в карауле в г. Тавризе и цитадели оного, сам поехал навстречу г. корпусного командира; отдав ключи от города при большом стечении народа, отправился вместе с корпусным командиром к войскам, которые, отдав честь высоко пр-ву, прошли мимо его церемониальным маршем в продолжении всего времени пристроился к отряду г. корпусного командира, который также прошел церемониальным маршем, после чего г. корпусный командир поехал в город, сопутствуемый г. г. генералами штаб-и обер офицерами и большим стечением народа при пушечной пальбе из города въехал в оный и во дворец Аббас-Мирзы, принят с хлебом и солью жителями.

Обер-квартирмейстер Отдельного
Кавказского корпуса
полковник Коцебу

ЦГВИА, ф. ВУА, д. 4292, лл. 1-19. Подлинник.

Комментарии

86. Хомутов, — полковник, в сентябре 1827 г. временный комендант крепости Сардарабад, в октябре 1827 г. — командующий Крымским пехотным полком.

87. Раевский 3-й, Николай Николаевич (1801-1843) генерал-майор, на военной службе с 1811 г. Участник Отечественной войны 1812 г. и заграничных походов. В 1826 г. был назначен командиром Нижегородского драгунского полка. Принимал участие во взятии Аббас-Абада, Сардарабада и Еревана. В русско-турецкой войне 1828-1829 гг. участвовал при штурме Карса. Ахалкалаки и во взятии Ахалциха.

88. Шипов, Иван Павлович (1793-1845) — офицер, за участие в движении декабристов был удален из Петербурга и назначен командиром лейб-гвардии сводного полка. Участвовал во взятии Сардарабада и Еревана.