№ 96

1802 г. октября 28. — Письмо архимандрита Мануила ¹⁰⁴ армянскому архиепископу Ефрему и Минасу Лазареву

/л. 188/ После единаго бога и богом утвержданнаго монарха, третьи вспомоществовали святаго престола Эчмиацина, высокопреосвященнейший владыко и высокоблагородный г., наши истинные благотворные покровители.

Подлинно во первых бога, а потом сильнаго правосуднаго всероссийскаго монарха нашего почитаем и признаем нашим отличным благодарением, коего покровительством мы от всех злых дел и от человеческой зависти свободными о себе думая, радовались со всею нациею.

Тож видя твердое обещание великоименитаго и всячестнейшаго вице канцлера монаршаго в письме от 13-го августа, в коем написано: чтоб двух согрешивших и других простить тож и всех прочих, кои дерзали покушаться к опровержению неоспоримаго права вашего на занимаемое ныне патриаршее достоинство.

Оное признавая мы, по справедливом разбирательстве данным повелением, вкупе со всем единогласием благодарили бога, что уведомил о справедливости нашей великую империю российскую [132] и всегда в молитвах и слезами благословляли богом дарованную власть и думали, что проидохом сквозь огнь и воду, чрез сильную империю Господи извел еси мы в покой.

Но горе жалостной жизни нашем! Смирнской Мартирос и грузинский Степан, имел здесь Геворка Агаекова ¹⁰⁵ и священника Степана заступниками в неожиданное время долговременным трудом и потом преобретенное неоспоримое право святейшаго нашего с основы разорили, коего жизнь равно как и беднаго здешняго патриарха /л. 183об./ бедствию смерти преданы быть могут. Ибо Агаеков привезши грузина содержал в своем трактире, и с ним бывшаго человека Мартироса паки относил к наветнику, от коего 300 мешков голандских и венецианских червонцов чрез посредство Карно Аджи Бабая привезли в Константинополь, потом услышав из уст посланника, что есть повеление ему никому не помогать, теперь воля ваша, и поелику нынешний главноначальствующий и другия чиновники вновь определены, потому чрез сребролюбие осмелились сие октября в 21-й день без ведома нашей нации изгнать с места патриарха, дабы отправить в Ючкилису, а оттуда и кафоликоса взял с ним вместе отослать к Давиду. И силою имя патриарха Даниила заставили более неупоминать в церкве, а стали вместе того возглашать имя изключеннаго Давида, за прежним Оаннесом епископом послали в Тохату, чтобы прибыл занимать здесь патриаршее место.

Ныне, кто следовал справедливости, в гонении пребывают. С начала трижды мы ходили просить посланника, чтобы умилосердился он над нациею нашею, и уведомить бы двор о нынешних новых чиновниках, и что патриаршество Даниила и России известно; что он хотя при нас и обещал нам, но совсем того не выполнил. Вы много раз просили посланника, чтоб архимандрита Мартироса из Смирны, Степана же отсюда, по соизволению своему выслать, чтоб не были они причиною раздора, но он нам противное говорил и по словам Геворка нам препятствовал, пока довели дело до сего положения.

И естьли кто в оправдание себя будет писать в вашу сторону, якобы нация Даниила не пожелала, и для того империя Оттоманская смутясь переменила и проч.: сему никак не верьте, ибо, после всех прежних писаний и листов, /л. 189/ ныне сего месяца 19-го числа вновь написанный и припечатанный лист в моих руках, с коего копию на обороте сего письма увидите и от андрианопольскаго арх.-еп.-а Калуста ¹⁰⁶ и от всех тамошних жителей присланный лист со многими печатьми тож у меня, но все сие об обезпечности посланника, от зависти Геворка и от многочисленных даров произошло. При всем том все еще надеемся во-первых на бога, а потом на престол милосердия Христом усилиннаго монарха, и на посредничество ваше. Естьли б еще посланнику прислать повеление, то с божиею помощью тверже несть ли как прежде сего будет, и сие великое благодеяние не токмо нам, но и вам как здесь, так и во всех местах правдолюбивым благодеятелям нашим, кои все пребывают в бедствии, потому что противная сторона уведомила сию империю, якобы сильный монарх не известен ни о чем. Итак, умилосердитесь над нами ради бога и будьте заступниками о святой церкви нашей, за что всесильный боже, высокославной империи российской и вам [133] во всем помощником и заступником будет. Будьте благополучны во славу наций нашей и увеселение навсегда готоваго слуги Мануила архимандрита.

1802-го, октября 28-го дня.

Я хочу по немецкой почте прибыть к вам и привести листы, того для моего к начальствующим на том пути скорее написать, чтоб в приезде мне не было препятствия, тож и на границах ваших; так ехать мне присоветавали все единамысленники, и так откройте дорогу мне прибыть к вам.

/л. 189об./ Грузинец архимандрит Степан и священник Степан управляют до прибытия патриарха его делами, и они теперь повелители, но ради любви к богу не пожалейте трудов ваших, и не предавайте нас к подножию противников истины.

Перевел переводчик Александр Худобашев

АВПР, ф. Армянские дела, 1802-1803 гг., д. 195, лл. 188-189 об. Перевод.

Комментарии

104. Мануил Гюмушханеци (Алтунян) — архимандрит, литературный и общественный деятель, сторонник католикоса Давида. Долгое время был на должности наместника епархиального начальника российских армян в Григорнополе и Крыму. Его усилиями там были открыты школы. Написал ряд исторических работ. Впоследствии уединился в Севанском монастыре.

105. Агаеков Геворк — купец из крымских армян, долгое время работал в русском посольстве в Константинополе; ярый сторонник католикоса Давида.

106. Калуст — архиепископ — один из основных действующих лиц в борьбе вокруг Эчмиадзинского престола. Будучи ивираком (представителем католикоса для сбора пожертвовании и др. поручений) Эчмиадзина в Константинополе, впоследствии стал архиепископом Адрпанопольских армян.