№ 251

1805 г. июля П. — Предписание П. Д. Цицианову о порядке взимания податей с присоединенных Карабахского и Шекинского ханств

/л. 171/ Милостивый государь мой, кн. Павел Дмитриевич!

При добровольном вновь покорении ханства Карабагскаго и ханства Шекинскаго были взяты здесь на рассуждение следующие вопросы:

1. Полезно ли для политических видов России при первом шаге налагать дань на сии новоприобретенные владения?

2. Наложение даней, превратившись в правило, не нанесет ли урона той доверенности, которую всеми мерами должно стараться приобретать российскому начальству в Персии и Дагестане?

3. Не подумают ли азиатские народы, толкуя цель предприятий нашего Двора в самую неприятную сторону, что в российских завоеваниях участвует некоторым образом и корыстолюбие?

Г. и., желая учредить на прочном основании благосостояние /л.171об./ новопокоряющихся народов, высочайше указать мне соизволили объявить в. с., что е. в. приемлет налагаемые на них дани не иначе, как в виде необходимо нужнаго политическаго обуздания и яко залог подданства, отрицаясь от всего того, что могло бы клониться к отягощению сих народов. Вследствие чего е. в. благоугодно знать мнение в. с. на следующие предположения, которые могут остаться правилом на предбудущее время, естьли существование оных сопряжено с пользами государственными:

1. Принять за правило, в самом теснейшем смысле, налагать на народы, приходящие в подданство, политические дани деньгами, изделиями или естественными произведениями, дабы оные служили единственно залогом подданства их, и дабы доказать гласным [318] образом, что могущество Российской империи не имеет в виду столь малых способов для приращения своих доходов.

2. В распределении дани соображаться с богатством и родом естественных произведений или изделий, буде платеж оных определен натурой, и с степенью промышленности и торговли каждаго народа, буде платеж назначен деньгами.

3. Для первоначальнаго сближения новопокоряющихся народов с нравами российскими позволить, буде пожелают, присыпать ежегодно или каждые два года однажды дани с нарочными депутатами в Санктпетербург, или, смотря по обстоятельствам, к главноуправляющему Грузией, дабы по награждению их приличными дарами, возвратились они в свое отечество с принесением радостных известий.

Приняв сии три правила в самом строгом смысле, не трудно будет извлечь из оных частное приложение к настоящим обстоятельствам, как ниже следует:

1. Лошади карабагские славятся в Персии за лучшие; по второму правилу можно бы наложить на Карабаг дань, состоящую в нескольких лошадях лучшей породы ежегодно, для конюшни е. и. в.

2. Шекинское владение изобилует шелком; сверх того, в Дагестане вообще делают изрядные ковры; итак, сверх шелку, обложить можно некоторым числом богатых ковров, наподобие того, как Грузия с 1587 года некоторое время платила дань Российским царям, посылая ежегодно десять золотых ковров и десять персидских камок.

3. Провинция Джарская равномерно изобилует шелком и составляется из шести вольных обществ, «на которые наложенную дань уменьшить можно по приличию, буде оная для них тягостна, определи платеж натурой или деньгами. Частное распределение дани оставить можно, как доселе было, на собстаенное их распоряжение.

/л. 173/ Впрочем, буде в вышесказанном встретятся неудобности, оставя платеж даней натурой, можно сделать следующее распоряжение. Для вознаграждения издержек, на пенсионы сих же ханов употребляемых, превратить дани в деньги и обложить Селим-хана Шекинскаго и Ибрагим-хана Карабагскаго каждаго 10 или 15 тыс. руб. серебром ежегодно с тем, чтобы остальная часть дани, которая от обоих ханств составит — в первом случае 25 тыс., а во втором 15 тыс. руб., обратилась на собственные пользы их народов и на общественные заведения, под распоряжением самих ханов, оставленных на прежних правах, но с ведома и по согласию главноуправляющего Грузией. Буде же сие покажется затруднительно и с образом персидскаго правления несовместно, то, по крайней мере, наклонить ханов, чтобы часть дани, из милосердия е. в. составляемая, не /л. 173об./ почиталась уже в числе внутренних налогов и не взымалась бы с народа, во облегчение ему и в залог благости российскаго правления.

Исполняя сим высочайшую волю г. и., долгом почитаю присовокупить, что умеренность и уменьшение налагаемых даней признать можно, яко вернейший способ для привлечения преданности азиятских народов к российскому правительству. Сравнение прежняго существования их с нынешним, и насильственнаго правления ханов с кротким и бескорыстным правлением, российским, долженствует неминуемо обратиться в пользу нашу и произвесть по [319] времяни весьма выгодное для России влияние, которое будет тем действительней, что извлечется самопроизвольно из благотворных попечений правительства о судьбе новопокоряющихся народов. По совершении предначертаний на Персию, когда устроятся прочные дороги, и пределы грузинские получат желаемое спокойствие, время укажет лучше, какие в тех странах могут быть изобильнейшие источники государственнаго богатства в торговле или земских /л. 174/ пoдатях. Но теперь настоит первейшая надобность в том, чтобы отвращать встречающиеся препятствия всеми способами, которые находятся в руках наших, дабы тем облегчить успех предприятий. Впрочем все сие предоставляется на опытное мнение в. с., которое утвердит здешнюю решимость.

Имею честь быть с истинным почтением

в. с. покорный слуга (подпись).

С. Петербург
Июля 11 дня,
1805

ЦГИА Груз. ССР, ф. 2, oп. I, 1805 г., д. 85, лл. 171-174. Подлинник.