327. ПРИКАЗ ПО ОТДЕЛЬНОМУ КАВКАЗСКОМУ КОРПУСУ О ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЯХ ПРОТИВ ОТРЯДОВ ШАМИЛЯ В ДЖАРО-БЕЛОКАНСКОМ ОКРУГЕ

При слухах о турецкой войне и полагая, что мы почти везде ослабили войска на главных наших линиях, Шамиль решился на сильное предприятие: спуститься на Лезгинскую линию, раздавить, коли возможно, какую-нибудь слабую часть наших войск и поднять противу нас жителей Джаро-Белоканского военного округа или разорить их и увлечь в горы, надеясь еще, кроме того, распространить восстание противу нас во всех мусульманских провинциях.

Появясь на горах противу крепости Закатал, Шамиль 25 августа стал спускать свои огромные скопища в глубокое ущелье к оставленному жителями селу Закаталы близ крепости. Начальник Лезгинской кордонной линии генерал-майор Орбелиани, несмотря на крепкую неприятельскую позицию, занятой в местности трудно доступной, с собранными в ту же ночь 3 1/2 батальонами, 6 орудиями и 5 сотнями кавалерии немедленно и решительно двинулся на неприятеля. Храбрые войска, воодушевленные своим мужественным начальником, горя желанием наказать врага, дружно устремились вперед и, преодолевая упорство неприятеля и все встречаемые на пути местные преграды, наконец, после жестокого боя, продолжавшегося до позднего вечера, ибо Шамиль несколько раз подкреплял свои толпы свежими ресурсами, вытеснили его с позиции и отбросили с горы с весьма небольшою потерею, лишась при том из своих рядов убитыми: штаб-офицера 1, обер-офицеров 2, нижних чинов 47, милиции штаб-офицера 1, обер-офицера 1, милиционеров 12, ранеными: обер-офицеров 2, нижних чинов 51, милиции обер-офицера 1, милиционеров 21.

После этого дела генерал-майор князь Орбелиани уведомил начальника Дагестанского отряда генерал-адъютанта князя Аргутинского о нападении неприятеля, просил прибыть к нему с войсками на помощь.

Испытав потери 25 августа, Шамиль оставался на главном хребте и посылал сильные партии в разные места, а князь Орбелиани сосредоточивал между тем войска, растянутые, по свойству местности, по всей линии и успел сосредоточить достаточное число, чтобы, оставив нужную часть в Закаталах противу Шамиля, 31 августа нанесть с остальными конечное поражение партии Даниель-бека в Белоканах, где сей последний, разбитый наголову, искал спасения в поспешном бегстве и присоединился через густые леса плоскости к партии ирибского наиба, спустившейся в Мухахское ущелье. Войска князя Орбелиани, сделав 31 августа из Закатал в Белоканы обходное движение, и вечером отступив назад в Закаталы по крайней мере 70 верст, 2 сентября с тою же скоростью и с такою же неустрашимостью пришли в сел. Чардахлы, разбили ирибского наиба Кази-Магомеда (сына Шамиля) и прогнали его в горы. Даниель-бек тут не дождался даже боя и бежал при самом появлении победителя.

Между тем князь Орбелиани получил известие от князя Аргутинского, что он, узнав 27 августа о движении Шамиля, в тот же вечер спустился с Турчидага и идет к нему на помощь.

4 сентября Шамиль, вероятно узнавши также о движении в его тыл Дагестанского отряда, перешел с прежней позиции своей противу Закатал на другую — близ Месельдегера и обложил вновь возводимое укрепление, между тем как войска [430] Лезгинской линии, прикрывая выходы на плоскость и следя за его движением, поднялись за ним на горы, но по чрезвычайной трудности подъема, идущего извилинами и доступного лишь для прохода в одного человека, а также по свойству местности, не допускающей обхода, отряд наш остановился в нескольких верстах от Месельдегерского укрепления, гарнизон которого, состоящий из 2 рот пехоты, при тесном сближении со всех сторон и отчаянных нападениях мужественно отражал все усилия многочисленного неприятеля, хотя страдал в последние 3 дня от недостатка воды.

Генерал-майор князь Орбелиани не решился рисковать потерею людей при штурме местности недоступной, усиленной завалами и занятой огромным числом горцев, покамест не узнал наверно о приближении Дагестанского отряда; и как скоро увидел 6 числа, что передовые войска оного начали спускаться, то немедленно двинулся на позицию Шамиля. Шамиль же, заметив в то же время прибытие генерал-адъютанта князя Аргутинского, не смел уже оставаться на месте и, предприняв вторично ожесточенный штурм Месельдегерского укрепления, был отражен стойкостью и мужеством гарнизона, потерпев при этом огромный урон с своим скопищем, за сим в ту же ночь бежал через Журмут далее в горы. Неустрашимые доблестные защитники укрепления имели ранеными одного офицера, 19 нижних чинов и 4 убитыми. После сего спокойствие снова водворилось во всем крае.

Не осуществились предприятия Шамиля возмутить край Джаро-Белоканского округа и наши мусульманские провинции. Он во всех делах с нашими войсками разбит и бежал постыдно в горы, неся значительную потерю от рук наших молодецких войск. Он взял в то же время на свою совесть еще другую потерю — конечное истребление большого числа несчастных горцев, силою завлеченных им за собою при следовании по пути, покрытому глубоким снегом, и в такую пору года, когда на горах существуют сильные холода и вьюги.

Наши славные отрядные начальники — генерал-адъютант князь Аргутинский-Долгорукий и генерал-майор князь Орбелиани — своею неоднократно испытанною и всегда увенчанною блистательными последствиями распорядительностию и мужеством, с их непобедимыми войсками, уничтожили и обратили в ничто замыслы Шамиля.

Честь и слава храбрым войскам Лезгинского отряда, неустрашимому гарнизону Месельдегерского укрепления и Дагестанскому отряду, венчавшему уничтожение замыслов Шамиля скорым приходом на помощь товарищам через такие места и в такое время, что поход сей по справедливости должно считать историческим и почти беспримерным.

За сим считаю долгом выразить мою совершенную благодарность генерал-майору князю Багратиону-Мухранскому, полковникам князю Андронникову, князю Меликову, елисаветпольскому уездному начальнику князю Орбелиани, подполковникам Писаревскому, Критскому и князю Шаликову, майорам Куничкову, князю Мачабели, Ахвердову, Бауму и Гаджи-Ага-беку, капитанам Астафьеву, Брусилову и Хитрову, штабс-капитанам Краевскому, Агатеву-Вачнадзе, Элиозову, Чоглокову, Хондамирову и Игнациусу, поручикам Шлыкову, Барабашеву, Савицкому, Кочетову, Рамазан-Аге-Али-оглы, подполковникам князю Андроникову, Черевину, Ахмед-Джанка-оглы и Али-Кадыр-Исмаил-оглы, прапорщикам Францкевичу, Муртаха-Гаджи-Малаха-оглы, Хаджи-Магомету-Али-Оглы, Дабу-Гера-оглы, Мирзе-Магомед-Алиджан-оглы и Ибрагиму-Муртазали-оглы, корнетам князю Тарханову и Магомед-хану, а также господам генералам, штаб и обер-офицерам, [431] нижним чинам обоих отрядов и жителям Джаро-Белоканского военного округа: Джарскому кадию Магомед-Али-Хаджи-Махмуду-оглы, Гогамскому юзбаши Магомед-Куса-оглы и Катехским: Абдулла-Гасан-оглы и Ахмеду Муллачи-оглы.

Равномерно изъявляю мою полную благодарность генерал-лейтенанту Тифлисскому военному губернатору князю Андроникову за его распоряжения к охранению соседственных Лезгинской линии Сигнахского и Телавского уездов, по скорому сбору милиции для усиления кордонов на Алазани и вообще за благоразумные меры к защите края, начальнику 21-й пехотной дивизии барону Врангелю, охранявшему урочище Царские Колодцы и доставлявшему мне ежедневно сведения о положении дел на Лезгинской линии, и Шемахинскому военному губернатору генерал-майору Челяеву за своевременные и дельные распоряжения по охранению границ губернии.

Поздравляя Кавказский корпус с сим блистательным подвигом и новым примером того, что могут и всегда готовы сделать войска оного, — предписываю приказ сей прочесть во всех полках, батальонах, ротах и особых командах, в присутствии всех чинов оных.

РГАДА. Ф. 1406. Оп. 1. Д. 304. Л. 1-2. Типогр. экз.