ЮЛИУС КЛАПРОТ

ОПИСАНИЕ ПОЕЗДОК ПО КАВКАЗУ И ГРУЗИИ

В 1807 и 1808 ГОДАХ

Глава 7

Река Кубань. — Ее древние названия. — Ее верховья. — Реки, что впадают в нее. — Поселения, на ней расположенные. — Народы, живущие за Кубанью: черкесы, татары и абассины. Подробности, касающиеся абассинов. — Малая Абаза, или Шесть Племен (Алти Кессек Абаси). — Бешилбаи. — Ногайцы рода Манзур-Беслене. — Мидавы, или мадоухи. — Барракаи. — Казильбеки. — Чегрехи и багги. — Мухоши. — Наурус-Аул. — Туби и убухи. — Бсуббехи. — Абазехи. — Кемуркуахе, или темиргои. — Бжедухи. — Хаттикуахи, или хаттукаи. — Шапшики. — Нечкуажа, или натухаши. — Шани. — Шегакехи. — Адали. — Народы, населяющие территорию к югу Кавказа, у Черного моря: убухи, шаши, ибсипы, арачоуассы, бахи и малькупи-мадзави. — Потомки крымских султанов. — Анапа. — Суджук-Кала. — Сохум-Кала. — Способ наказания закубанцев. — Товары, в поставке которых русскими они столь нуждаются. — Предложенные средства их усмирения.

Река Кубань соответствует Гипанису у Геродота и Страбона и Варданесу у Птолемея; но ее истоки, кои этот географ не определил, указаны на картах, составленных к его работе Герхардом Меркатером в 1578 г., значительно дальше к западу, около узких Албанских ущелий; чему в самом тексте Птолемея оснований нет. Вибий Секвестер называет Гипанис межой между Азией и Европой: он говорит: Hypanis Scythica, qui ait Sallas, Uno tellures dividit amne duas, Asiam enim ab Europa separat. В более позднее время ее, кажется, называли также Меотисом; ибо Юлий Гонорий и «Космография», ошибочно приписываемая Эфику, одинаково хорошо знавшие реку Танаис (Дон), упоминали также и о Кубани и, вероятно, черпали свои сведения из одного и того же источника, так как первый из них говорит: Tluvius Mata nascitar de monte Hipanis, inf luit in mare Maotis; а в «Космографии» мы читаем: Tluvius Maotis nascitar de monte Spano: inf luit in mar re Maotis. Это не может относиться к какой-то реке, несущей свои воды в Азовское море, между устьями Дона и Кубани; так как все они начинаются на равнине и не имеют истоков в каких-либо горах. Название горы Гипанис, или Спан, похоже, тоже было связано с названием реки Гипанис.

Название Кубань является татарским и было сохранено русскими. Ногайцами оно, вероятно, произносилось как Кумань; но я так и не узнал точный смысл этого слова. Абассинскими племенами эта река называется Кубин, а черкесами — Пси-ж, что означает «старая вода» или «древняя река». Она начинается на северной стороне очень высокого, покрытого снегом Эльбруса, у подножья которого ее воды увеличиваются за счет речушки Чурсук, спускающейся с гор и впадающей в нее с правой стороны близ села Карачай. Сперва она течет на [103] северо-запад и покуда сохраняет это направление, в нее с правой стороны и ниже ее верховья впадают следующие реки:

1. Маленькая речка Мара, в нескольких верстах ниже моста через Кубань, называемая на татарском языке Таш Копир, а на черкесском — Мивве Тлемиш (Каменный мост). Речушка Мара берет свое начало на горе с тем же названием, расположенной восточнее и на северном склоне которой находится верховье Кумы.

2. Калмурза Джильгас, 10 верстами ниже предшествующей.

3. Темир-Су, или «Железная вода», в 5 верстах от предшествующей.

4. Уч-Куль, или «Три крестьянина», на том же расстоянии от Темир-Су.

5. Джегота, в 15 верстах от последней.

6. Джехан, или Жахнас, называемая также Ташлы, или «Каменистой», в 5 вестах от Джеготы.

7. Койден, называемая также по имени татарского правителя Токтамышем. В месте слияния с этой рекой среди высоких гор появляется Кубань и отсюда путь свой ведет в западном направлении, вдоль Койдена, ниже верховьев Кумы, Подкумка и Малки: в 25 верстах от предшествующей реки.

8. Река Батмаклы, что означает на татарском «затонувший», начинается в тех же горах, что и Койден, и впадает в 25 верстах ниже устья последней в Кубань. В верхней части Батмаклы расположен кубанский казацкий пост ¹⁵, а ниже, на правом берегу, редут Кубанский.

9. Гогунлы, названная русскими Невинной, в 35 верстах от предшествующей. Между последними двумя реками расположен лес Калажарль; а близ него переправа через Кубань под тем же названием, на левой стороне которой когда-то турки владели [104] укреплением. Между Кубанской и редутом Усть-Невинский находится еще один под названием Открытый.

10. Река Барсукл, или «Барсучья вода», течет на юго-восток до Воровского леса, затем поворачивает налево, мимо горы Дудара, на левом склоне которой расположен редут Верхний Бурсукловский, и впадает чуть ниже Преградного Стана в правый приток Кубани. На этой стороне, между Барсуклом и Гогунли, расположены русские редуты Невинный, Невыномысский и Преградный Стан. Близ Невинного находится переправа через Кубань под названием Сулукис.

11. Река Уч-Барсук, с татарского «Три барсука», но названная русскими Горькой, впадает в Кубань в 95 верстах ниже предшествующей. В этом месте у русских находятся редуты Недреманый, Державный, Западный, Убешный, Прочный Окоп и Заринский. Чуть ниже устья Барсукла находится переправа через Кубань, названная татарами Сар-Чегев, и еще одна под названием Джангельд, приблизительно в 8 верстах выше Западного.

12. Речка, названная русскими Камышеватой, в 15 верстах от предыдущей. Приблизительно в 3 верстах от ее устья расположен редут Григориполис на Кубани.

13. Маленькая речушка Терновка является последним притоком на левой стороне Кубани, в 10 верстах от предыдущей, с редутом Терновский.

На правой стороне Кубани вблизи того места, где слева в нее впадает Лаба, находятся следующие места с их татарскими названиями и с переправами через эту реку: лесистые возвышенности Домбай Тупа, села Шандик Эткен, Жетмиш Берк, или «Семьдесят семей», и Уч-Кунлук. Между местом впадения Шагваша и Кизляр Кетке в Кубань с левой стороны, на правом берегу — села Галан Кечу и [105] Жар Шокан, а также лес Гунтимес с переправами через реку.

От места впадения речки Терновка расположены следующие поселения, редуты и крепости на правом берегу Кубани: 1. Редут Темишбек. 2. Крепость Кавказская. 3. Редут Казанский. 4. Редут Тифлисский. 5. Редут Ладожский. 6. Крепость Усть-Лабинская, последняя в Кавказской провинции. Последующие принадлежат территории казаков Черного моря и Таврической губернии. 7. Редут Воронцовский. 8. Васюринский. 9. Станица Корсунская. 10. Редут Пластимияский. 11. Станица Донская. 12. Станица Пашковская. 13. Екатеринодар, столица черноморцев, с редутом. 14. Станица Тимошинская. 15. Станица Роговская. 16. Черный лес. 17. Крепость Копил. 18. Станица Стериловская. 19. Станица Коневская. 20. Станица Медведевская. 21. Титаривская. 22. Анукой. 23. Вишестбливская. Между последними двумя местами Кубань несет свои воды в Кубанский Лиман, впадающий в Черное море, между русским передовым укреплением Бугас и тем, что расположен на узкой косе напротив него, прежде принадлежавшим туркам, но после последнего захвата Анапы находившимся в руках русских.

Теперь я перечислю реки, впадающие в Кубань с левой стороны, приберегая особое их описание до той поры, когда начну рассказывать о разных племенах, обитающих на их берегах.

1. Маленькая речка Теберда, которая начинает свои воды в очень высоких заснеженных горах на правой стороне Эльбруса и впадает в Кубань чуть ниже каменного моста через последнюю. На «Подробной карте» эта река ошибочно названа Кабардой и вопреки всем достоверным сведениям представлена как соединяющаяся с Кубанью выше каменного моста. [106]

2. Речушка Шона или Сонна, начинающая свои воды в той же цепи гор и чье устье находится лишь в 7 верстах от устья предшествующей. На холме, на левой его стороне, близ Кубани стоит древняя церковь, также названная черкесами Шоной. Сооружение, как и колокольня, ему принадлежащая, в значительной степени разрушены и, как утверждается, были в свое время воздвигнуты «френгами», по-другому говоря, европейцами. Каждая церковь в горах называется черкесами «клисси», что, как и турецкое «клизия», является искажением греческого e lhtia.

3. Ручей Каракент.

4. Цашедзер, в которую справа впадает речушка Кубуш.

5. Ручей Джако, что с черкесского означает «Фетровая мантия».

Все три последние речушки находятся среди сланцевых холмов, постепенно снижающихся к Кубани.

6. Следующим является, на расстоянии приблизительно в 80 верстах, устье большой реки, названной татарами Кичик Силинджик, а черкесами Инджик-шие, что в обоих случаях означает «Маленький Инджик». Истоки ее находятся в Черных горах в месте слияния нескольких маленьких ручьев, стекающих со снежных гор. В ее устье когда-то располагался турецкий форт, откуда лежал путь к алтекессекским абассам и бешилбаям и к истокам Урупа; затем путь этот пролегал по территории сванов, через заснеженные горы к истокам Чобиса и далее в Мингрелию.

7. Большой Инджик; на татарском — Улу-Силинджик; на черкесском — Инчик-гушга. Ее устье находится на 25 верст ниже предшествующей реки; а среди сланцевых холмов, через 80 верст, проложен мост через нее, названный черкесами Челешим, на [107] татарском — Жеркопир, что в обоих случаях означает «Земляной мост»; откуда дорога ведет через Инал и Уроп в Беслени, а затем направляется до Лабы. У истоков Большого Инджика среди высоких сланцевых холмов, как раз у подножья заснеженных гор, видна построенная из камня церковь. Чуть севернее от этой церкви лежат руины кирпичных строений, названные черкесами Маджар-Унэ, что означает «Кирпичные дома»; так как в их языке, как и в языке ногайских татар, Маджар означает любое кирпичное здание.

8. Река, именуемая на черкесском Урупом, а ногайцами — Уарпом или Арпом. Она начинается на горе Низири, у подножья снежной гряды, и впадает в Кубань в нескольких верстах от редута Убежного, что стоит на левом берегу этой реки и рядом с которым располагается переправа Джангельд. Устье Урупа находится на 90 верст ниже устья Большого Инджика. На этой реке, вероятно, располагалась древняя крепость, названная в преданиях осетин Уарпфидаром (крепостью Уарп), откуда три дня пути до Большой Кабарды и которая была удивительным образом захвачена их героем Бахтеразом, сыном Шамица, согласившимся быть помещенным в пушку и на снаряде запущенным в город. Хотя эта история неправдоподобна, мы все же с уверенностью можем заключить, что осетины в былое время завладели этой крепостью, и это в самом деле в достаточной степени подтверждается их продвижением на запад.

9. Большая река Лаба, впадающая в Кубань в 125 верстах ниже Урупа, напротив крепости Усть-Лабинск, образована двумя течениями, восточное из которых называется на черкесском языке Лабацук, а на татарском — Кичи-Лаба, что переводится как «Маленькая Лаба», западное течение на черкесском называется Лабашуа, а на татарском — Улу-Лаба, или «Большая Лаба»; они соединяются ниже горы [108] Ахмет. Лаба получает много притоков с Черных гор и первой горной цепи Кавказа, которые вскоре будут перечислены. Между этой рекой и первой грядой холмов на западном берегу Урупа и Кубани, недалеко от того места, где последняя река меняет свое течение с северо-востока на восток, прослеживаются следы древнего русла или дна, отделяющегося от Кубани и соединяющегося с ней вновь на расстоянии 30 верст до впадения в нее Лабы. Оно называется татарами Ибаш Гиран. Его восточная часть, вбирающая в себя некоторые небольшие ручьи, не до конца высохло и именуется тоже Зеленчуком.

10. В 30 верстах ниже устья Лабы Кубань получает воды большой реки, именуемой татарами Шаукечех, а черкесами Шаг'уаша или Шаг'уаса, что означает «Главная княгиня», и отмеченной на русских картах под названием Шадгаша, а Рейнеггсом — Чакойча. Она начинается в снежных горах и пополняется водами нескольких более малых речушек.

11. Река Пчас, что начинается в Черных, или Сланцевых, горах и в которую с правой стороны впадает Пшас, сама соединяется с Кубанью в 10 верстах ниже последней.

12. Шакупс, следуя «Подробной карте» Шекумеу, начинает свое течение в тех же горах, что и вышеупомянутая река, и связана с ней каналом.

13. Река Суп, на татарском — Кизляр Кетен, что означает «Девочки утонули», большая и начинается в высоких сланцевых горах. Она впадает в Кубань в 12 верстах ниже предшествующей.

14. Кара-Кубань, что с татарского означает «Черная Кубань», черкесами именуемая Афипс, является большой рекой, особенно будучи раздутой дождями или таянием снегов, когда становится просто непроходимой без лодки. Она начинает свое течение у подножья снежных гор, получает воды нескольких более мелких речушек и впадает в Кубань в 10 [109] верстах от предшествующей, в том месте, где Кубань имеет низкие берега, и весной затопляет полосу пространства шириной в 5 или 6 верст, образуя болота, что простираются до устья Кубани.

15. Река Яман-Су, что в переводе с татарского означает «Плохая вода», именуемая черкесами Отау Шалган, впадает в Кубань в 10 верстах от предшествующей и служит границей болот, что она образует к югу. В 35 верстах к западу от нее находится переправа через Кубань.

16. В 45 верстах ниже устья Яман-Су и близ станицы черноморцев, что расположена на правом берегу Кубани и именуется Черным Лесом, от последней отходит рукав, тоже имеющий название Кара-Кубань, или Черная Кубань. После 35 верст своего течения она вновь соединяется со своим главным потоком.

17. Река Атакум начинается в сланцевых холмах, неся свои воды с западного кавказского склона. Ее первый рукав впадает в верхние воды вышеупомянутой Кара-Кубани, а другой течет на запад в Кубанский Лиман Черного моря. Она пополняется водами следующих текущих с востока на запад речушек: Ачира, Бугундера и Яэрли, образующих несколько озер между ней и Кубанью. Все эти речки находятся на правой стороне. На левой в нее впадают воды реки Бакан, начинающей свое течение с горы Шога' Леш, что с черкесского означает «Белая гора», и течет с запада на восток; Чудрука, Исибета, Шуги, Чукута и Шукана.

Вода Кубани чистая, а русло ее, как правило, каменистое. Ее течение быстрое в тех местах, где она не образует болота, но в последних она течет медленнее, а воды ее более мутные.

Представив таким образом перечень подчиненных Кубани рек, я перейду к рассказу о разных племенах, населяющих прилегающие территории [110] до самых высоких гор Кавказа и обозначаемых русскими общим именем закубанцев, хотя те принадлежат по языку и происхождению трем разным народам: черкесам, абассинцам и татарам. Так как я обстоятельно рассказал о первых в повествовании о Большой и Малой Кабарде, а о последних в ином месте, здесь я дополню лишь некоторые частности касательно абассинов.

Абассины, на русском — абассинцы, именуют себя абсн, но называются татарами и черкесами абаза; а их территория названа грузинами Абхассетией. Они отличаются от всех соседних народов своими узкими лицами, формой своих голов, сжатых с обеих сторон, короткостью нижней части лица, выпуклыми носами и темно-коричневыми волосами. Они, похоже, являются коренными жителями северо-западной части Кавказа и обитали, вероятнее всего, и в значительно более отдаленных землях, покуда не были загнаны черкесами в горы и не уменьшились, изначально будучи многочисленным народом, числом своим до нынешнего положения из-за постоянных кровопролитий. Их особенный язык, за исключением немногих черкесских слов, не схож ни с одним известным европейским или азиатским языком и употребляется не далее Черного моря и Мингрелии. В древние времена их страна имела своих собственных повелителей, именовавшихся в грузинских летописях абхасмепхами. Впоследствии этот народ долго оставался подвластен грузинским царям, имевшим тогда титул Абхассетхисса да Картлелисса Мепх, что означает «Цари Абхассетии и Грузии». Во время их правления была введена греческая христианская вера; в Бичвинте, что на Черном море, был даже патриарх, а в Мокви и Дранде — архиепископы. От этой религии, однако, ныне сохранились лишь немногие следы, по крайней мере, среди тех, кто живет к северу от заснеженных гор; а их знать [111] исповедует исламизм. Позже они освободились от Грузии и все еще остаются без владыки. Некоторые племена на Черном море, имеющие своего собственного правителя, признают верховенство турок; но остальные подвластны черкесским князьям, чьи исключительные права, однако, основаны лишь на праве более сильного. Притеснениями этих хозяев их князья низведены до нищеты, поэтому все племена часто избирают одного или более старейшин; но чаще всего случается, что эти необузданные орды воюют и убивают друг друга. Во времена генерала Фабрициана, командовавшего на Кавказской линии между 1770-м и 1780 г., абассины Алти Кессека были объявлены независимыми от черкесов, но при его снисходительных преемниках вновь оказались под их гнетом. Наконец, они даже были определены под управление последних, чтобы, как было сказано, они не покинули русских территорий. Но теперь, когда войска стоят вдоль Кавказской линии в более значительной своей численности, а черкесы вынуждены опасаться их, абассины в меньшей степени страдают от черкесов, чем прежде.

Абассины довольно миролюбивы, но стали совершать набеги на русские территории. Когда группа воинов собирается под старым священным дубом, они вонзают в дерево шашку и произносят: «Саспаонья Урусомия нако т'хамха татаби» (Мы выступим против русских, даруй нам победу и убей их).

В своих домашних обычаях они весьма напоминают черкесов и одеваются как они, разве что их верхнее платье короче. Те, кто живут у границ Мингрелии, носят имеретинские головные уборы. Абассинские села на Северном Кавказе отличаются от черкесских тем, что дома в них не располагаются близко друг к другу, квадратами или кругами, обступая один общий двор, а расположены обособленно в лесах. Они имеют маленький дворик, а весь дом [112] ради безопасности окружен прочной изгородью. В иных отношениях они схожи с черкесскими в их внутреннем устройстве и стиле построек. Кроме семейных комнат, у них есть отдельные помещения для проживания гостей, а вместо печи — камин из плетня, покрытый глиной. Сами дома построены из тех же материалов, с высокой кровлей из стропил, покрытой хворостом и травой. Постелью является своего рода софа, слева от входа, из войлока и подушек на деревянном остове. На стенах хижины висят шкуры, одежда, соломенные циновки разных цветов, изготовленные самими хозяевами, и их оружие. Под кровлей они хранят запасы кукурузы, что собирают и подвешивают в пучках.

Они выращивают годные для варки овощи, просо и тыкву, держат домашнюю птицу и много пчел. Они торгуют медом, воском, шкурками лис и куниц, грубыми шерстяными пальто и фетровыми плащами, что они экспортируют в Крым и взамен которых получают от армян низкого сорта полотно, хлопчатобумажные ткани и шелковые материалы, юфть, турецкую кожу и иные предметы первой необходимости.

Так как все абассины прежде были подвластны черкесам, а последние продолжают претендовать на свое старшинство, абассинские князья считаются равными лишь кабардинским узденям и не могут приобретать в качестве жен женщин, чье социальное положение выше дочерей узденей, а последние, с другой стороны, женятся на абассинских княгинях. До того как они оказались под властью черкесов, такое различие не существовало. Если кабардинский князь или его гость (кунак) окажутся ограбленными абассинами, они обязаны возвратить награбленное, а в качестве наказания отдать кабардинскому князю трех рабов того и другого пола; в случае же [113] убийства его друга кабардинский князь получает девять рабов.

Все абассины разделены на Большую и Малую Абаза, или Аваза: первой принадлежат также те племена, что обитают по ту сторону Кавказских гор, прилегающих к Черному морю, и поэтому именуемые черкесами кушхасибабассами, или «абассинами, живущими за горами».

Теперь я приступлю к описанию разных племен, проживающих за Кубанью от ее истоков и далее вниз или с востока на запад. Дабы оно было полным, я включу в него вместе с моими наблюдениями сведения Палласа, в той мере, в какой те будут соответствовать друг другу.

1. Малая Абаза, на татарском — Алти Кессек, что означает «Шесть частей», называется черкесами Баскех, сами же жители этого края именуют его Тапантой. Частично они обитают на этой стороне Кубани, на территории между этой рекой и Подкумком, и являются русскими подданными, хотя черкесы претендуют на верховную власть над ними. Их зависимость от коменданта небольшой крепости Константиногорск свидетельствует, однако, о сильной защите их от этих притеснителей. Данными племенами являются: 1. лоу, состоящее из 1500 душ; 2. биберт, 1600; 3. клич, 600; 4. жантемир, 1700. Все они недавно значительно сократились в численности своей из-за чумы, вот почему точно определить их число невозможно. Эти племена живут рассредоточено в небольших селах у Кумы и Подкумка.

За русскими границами находятся следующие поселения, принадлежащие Малой Абазе:

1) Клич, на речушке Кальмурза Жигласса, что впадает в Кубань с правой стороны в 13 верстах ниже каменного моста. Им также принадлежит село Кечега, что лежит ниже на правом берегу той же реки. [114]

2) Трамкт, на Телерде, что впадает в Кубань слева чуть ниже каменного моста; а также на речушке Шона, что также впадает в Кубань слева. Племя трамкт, как здесь, так и на Бештау, знаменито своей прекрасной породой коней.

3) Лоу, или Лоу-куажех, числом приблизительно в две сотни семей, находится на Малом Карденеке, впадающим справа в Малый Инжик.

4) Асланкт, или Аслангериех, на речке Аксаут, соединяющейся с Малым Карденеком.

5) Дударукуахе, состоящее из 250 семей, находится под властью нескольких старейшин, вождь которого величается Биасланом Дударуком. Они частью проживают на Малом Инжике и частью в 20 верстах от этой реки на Большом Инжике.

6) Биберт, на речушке Марау, или Мараух, что впадает слева в Малый Инжик.

Дорога от русских границ к этим племенам идет от редута Кубанский до Кумы, затем по реке мимо гор Мара и Барамут, через каменный мост на Кубани. По дороге можно проехать в экипажах, хотя в иных местах она достаточно холмистая. За их поселениями находятся узкие долины, окаймленные скалами, где вы можете путешествовать лишь верхом на лошади. Цепь снежных гор можно пересечь лишь пешком по обеим берегам Инжика; и таким образом вы достигаете имеретинского района Лечкум, соприкасающегося с истоками Цхенис-Цкали, или Гиппуса древних.

Алтикессеки не имеют одного общего вождя, а находятся под властью нескольких узденей, почитаемых лишь соразмерно их богатству и владениям. Они пребывали в сильной зависимости от кабардинского князя Адильгери Атажукина и выказывали безоговорочное послушание его приказам. Когда-то прежде он был пленником в Екатеринославе, вместе с Атажуко Хамурзиным и Исмаэлем Бег Атажука, [115] но бежал с помощью одного ногайца на двухколесной татарской повозке (арбе). Из-за разных проступков, совершенных против России, он вынужден был покинуть свое местожительство в Большой Кабарде и бежал приблизительно с сотней черкесских всадников к абассам Дударука на Малый Инжик. Число его сторонников ежедневно росло, и, как явный враг русских, он совершал частые грабительские набеги на их территории. Он был в переписке со всеми мусульманскими священнослужителями гор и использовал их влияние в подстрекательстве племен, живущих за Кубанью, к религиозной войне против России. Провидению, однако, было угодно расстроить его козни, так как он умер от чумы в 1807 г., а из всего его войска выжили лишь трое.

У этих абассов, находящихся во враждебных отношениях с русскими, есть, несмотря на это, друзья и родственники на русской стороне, и они наносят им визиты, тайно переходя через Кубань. Когда тому предоставляется благоприятная возможность, они совершают набеги на казацкие станицы с целью грабежа соседних сел в компании с ногайцами и делят добычу с ними и абассами, живущими в пределах русских территорий. Здесь находят убежище кабардинские разбойники, и такой тесной является связь, существующая между ними и этим народом, что они часто переправляют свою добычу, состоящую из пленников и крупного рогатого скота, продажи ради, через Кубань. Все эти злоупотребления могут быть легко пресечены соседними ногайцами, подвластными России, если только те тоже не в сговоре с абассами.

Они подвластны князьям Кабарды и послушны самым низшим из их агасиров. Любой из кабардинских князей имеет право забрать у абасса не только крупный рогатый скот для своего пропитания, но и его жену, чтобы переспать с ней и через несколько [116] дней вновь возвратить ему. Абассы — народ трудолюбивый и могли бы быть богаты, если бы их столь жестоко не обдирали как липку черкесы.

2. Бешилбаи являются абассами и прежде обитали на лесистых холмах близ речек Ефир и Зих, которые, соединившись, впадают в Большой Инжик; а также на территории, примыкающей к самой этой реке, к истокам Урупа и частично на Большом и Малом Тегене, что берут свое начало в высоких горах и впадают в Уруп с левой стороны. В настоящее время они не живут на Большом Инжике и его притоках, а лишь на Урупе, покинув соседние с ним земли, ибо очень жестоко пострадали там от чумы. Они говорят на искаженном диалекте абассинского языка и имеют своих собственных князей; самыми могущественными из которых являются Исмаэль и Куш. Кабардинцы тем не менее верховенствуют над ними. Они упрямы и непокорны и, несмотря на русскую экспедицию против них, никогда так и не покорились. В своем характере и образе жизни они схожи с абассами. Из-за лесов и гор, где они живут, они в меньшей степени заняты земледелием и лишь возделывают земли, лежащие близ Урупа. Они, главным образом, пасут коз и овец, а также занимаются пчеловодством. Осенью и весной они держат свои стада в низинах Большого и Малого Инжика, близ русской пограничной линии; летом — в горах, а зимой — в своих собственных обиталищах. У этого народа вы часто можете испробовать опьянительный мед, что пчелы извлекают из азалий и рододендронов.

Единственная дорога, к ним ведущая, чрезвычайно затруднительна и в большей степени доступна лишь путешественнику, идущему по ней пешком. Она простирается от редута Невинный до переправы через Кубань, называемой татарами Сцулукис, вдоль правого берега Большого Инжика, на 75 верст; затем [117] вы пересекаете эту реку через мост и продолжаете свой путь через узкое ущелье с речушкой Инал, впадающей с левой стороны в Уруп (около 16 верст), а от его устья через еще одно узкое ущелье вверх по Урупу (10 верст). Дорога здесь очень тяжелая, и путешественник вынужден часто пересекать Уруп с одного берега на другой, пока не достигнет первого поселения, расположенного на равнине длиной в 3 версты и шириной приблизительно в 100 морских саженей. За ней находится еще одно ущелье протяженностью в 2 версты, без леса, потом открывающееся и ведущее к снежным горам.

Так как поселения бешилбаев столь труднодоступны, а сами они столь сильно склонны к грабежу, преступники из числа абассов, живущих на русской территории, часто находят для себя убежище именно среди них и подстрекают их совершать набеги на русские границы.

3. Ногайцы, составляющие 430 семей и когда-то обитавшие на территории, прилегающей к нижнему течению Большого Инжика, приблизительно в 25 верстах от русской границы, ныне переселились к реке Хоц, впадающей в 30 верстах ниже места слияния Большой и Малой Лабы в эту реку с левой стороны; но, так как они ведут кочевую жизнь и не имеют для этого здесь достаточного пространства, отнюдь не будет столь невероятным, если вскоре они возвратятся на свои прежние пастбища. Их князьями являются Ахмет-Герей Мансур Оглу и два племянника полковника Атажука Хамурзина по сестре его, Мусса и Мурза-Бек Мансур Оглу, живущие мирно со своими подданными. Так как все их князья принадлежат клану Мансур Оглу, они именуются русскими мансуровцами, а черкесами — мамзиру'ко. Среди них живет Бекмурза Мансур Оглу, брат Арслана-Бека Мансура Оглу, ныне проживающего на русской стороне. Бекмурза первоначально жил [118] среди русских, но бежал со своими подданными и совершил многочисленные убийства и грабежи; но после смерти своего брата Кельман-Бека он присоединился к своему племяннику и ныне ведет мирную кочевую жизнь.

По соседству с этими ногайцами живет также Селим-Герей Адемеев, аталык, или дядя, генерал-майора Султан Менгли-Герея, потомка крымских ханов. Его подданные состоят из 40 семей, с коими он постоянно занимается грабежом. Он предоставляет защиту в своем ауле известному разбойнику Рослан-Бег Таганову и брату того, Джамбулату Тагаеву, который в действительности живет не с ним, а среди малых абассов, но всякий раз, когда первый отправляется в поход против русских, последний направляется в аул Селим-Герея и остается там, пока отряд не вернется и не завершится дележ добычи.

Ногайцы, живущие за Кубанью на двух реках Инжик, могли легко быть склонены к возвращению на русскую сторону, до того как переселились к Хоцу; но неспособность и алчность чиновников на границе порождали бесконечные тому препятствия. Дорога к ним весной и осенью была очень хорошей; а их скот пасся на Малом Инжике в каких-то 7 верстах от пограничной линии. Они жили в войлочных юртах и часто меняли место своего жительства. Они поддерживают хорошие отношения с абассами Лоу и Дударука, а также с бешилбаями.

4. У бесленеев общие корни с черкесами, а их князья связаны союзом с князьями Кабарды, имея в качестве своего общего прародителя Канока. Они живут числом в 1500 семей на Верхней Лабе, где та начинает свое течение среди высоких гор и простирается до Хоца, впадающего с левой стороны в Лабу, и до истоков речки Псефир, впадающей с правой стороны в Ямансу. Здесь они граничат с Мухошем. Их самым могущественным князем был [119] Казиль-Бег Канока, ныне умерший. Его сменили старший и младший братья Бекмурза Росланбек и Мурзабек Канока, являющиеся двоюродными братьями жены Атажука Хамурзина. Вожди бесленеев отправляются на грабежи с кабардинцами и ногайцами, живущими на русской территории, и делят с ними добычу. Пленных русских они продают жителям более отдаленных гор, оставляя себе лишь детей. Бесленеи, подобно кабардинцам, по ущельям и перевалам добираются до всяких мест на Кавказской линии ради обмена и покупки товаров. Зимой они держат свой скот в огороженных плетенью местах близ своих жилищ на Лабе, но весной и осенью гонят их на пастбища на Урупе, Большом Инжике и соляной речушке Касме, впадающей в Кубань. Их стада, особенно баранов, очень многочисленны.

Их возвышенности недоступны, и они постоянно пребывают в ссоре с остальными горцами, часто угоняющими людей, рогатый и иной скот. Под их защитой находятся два села мухошевцев, бежавших из Мухоша и поселившихся на реке Махмах, впадающей в Хоц.

Они составляют сотню семей, не имеющих князя, но лишь двух старейшин, Мамдзева и Медрупа. Их пастбища примыкают к пастбищам бесленеев. Бесленеи живут в полнейшем согласии с более отдаленными темиргоями, мухошами и ногайцами, переселившимися к ним на Хоц с Инжика. Они также связаны с теми, кто кочует на русской стороне.

5. На территории, прилегающей к самой верхней части Лабы, в очень труднодоступных и возвышенных местах, проживает маленькое абассинское племя мидави, или мадоуэх. Они не магометане и живут совершенно независимо, не имея ни князей, ни старейшин, а избирая в качестве своего лидера самого храброго и самого сильного из своей среды. [120]

6. Барракаи являются абассами и родственны тем, кто живет близ турецкой крепости Сохум-Кала. Числом своим они доходят приблизительно до 560 семей и живут в лесистых и гористых местах в 30 верстах от бесленеев, вдоль реки Хоц и ее притоков. Большая их часть обитает на обеих берегах реки Гут, также впадающей в Хоц. Районы, в коих они рассредоточены, именуются Кунактау и Жигиль-булуко. Недавно они приняли ислам, но некоторые из них все еще едят свинину. Прежде у них не было общего вождя, каждая семья находилась под властью отдельного старейшины; но теперь они подвластны князьям Адильгери, Хаджи-Али и Бсеге-Ус, которые, все трое, принадлежат роду Кончак. Некоторое время они были под властью кабардинцев, а позже бесленеев, но больше никому не повинуются. Когда их досаждают те или иные племена, они уходят в высокие горы, где их жилища летом даже не обнаружишь. Они богаты скотом и имеют великолепные пастбища; но очень невежественны и дики и часто в целях грабежа совершают набеги на русские территории вместе с абассами .

7. Казилбеки являются абассами, происходящими от того же начала, что и мадоуехи: они обитают на самых высоких вершинах Кавказа между истоками Большой и Малой Лабы, а на юго-западе — близ Черного моря. Мадоуехи граничат с бесленеями, включают в себя около 200 семей и находятся под юрисдикцией старейшин, главными из которых являются Хероу, Палмех, Канимат и Аджибей. Располагаясь среди отвесных скал, живут они независимо и не подчиняются никакому племени. Сын полковника Атажука Хамурзина, по имени Джамбулат, воспитывался в этом племени. Так как среди них когда-то проживал Султан Казиль-Бег, совершивший множество грабежей в русских землях, они получили от него имя казильбеговцев. [121]

8 и 9. Абассинские племена чегрех, или чаграй, и багг живут в высоких горах на левом берегу Лабы и берегах речушек, что впадают в эту реку. В некоторой степени они образуют вместе с предшествующим племенем один народ, но подчинены бесленеям и управляются старейшиной по имени Зихишех. Их пастбища расположены в горах; и они совершают грабительские набеги сообща с бесленеями, взамен им помогающим.

10. Мухош, на русском языке мухошевцы, — черкесское племя, включающее в себя 670 семей, — обитает у подножья лесистых Черных гор, откуда начинаются многие маленькие речки, которые, пробежав по плодородной земле, впадают в Яман-Су. Они владеют следующими речками, текущими с востока на запад:

1) Шимблонах и Шограг, соединившись, впадают в Лабу слева. Здесь они главным образом и держат свой скот и своих пчел.

2) Псефир, на котором находятся села Мербери и Кургукау.

3) Псехуж с тремя селами Нербери, принадлежащими узденю под тем же именем, служащему князю Салат-Гирей Бахарсуку. Эти три речушки единым потоком впадают в Яман-Су.

4) Пфарш, или Яман-Су-Созуракай, с тремя селами.

5) Понако, впадающая в левый берег Яман-Су, с селами Дельбугай.

6) Кальх, тоже впадающая в Яман-Су и близ которой находятся села Бьерхабель и Дешука, принадлежавшие вышеупомянутому Салат-Гирею.

7) Арим с селами Лабугай, справа впадающая в Буган-Су и образующая западную границу Мукоша.

Эти мукоши богаты скотом; они также занимаются земледелием и живут, подобно черкесам, [122] в постоянных селениях. Князья их принадлежат роду Багарсука; их нынешнего главу зовут Хопач, он знаменит своими грабительскими набегами на русские границы. Он находится в тесной дружбе с кабардинским князем и полковником Кучуком, но во враждебных отношениях с Росланбеком из рода Мисост, так как последний бросил его сестру, на которой был женат и от которой имел двух детей, по причине чего та вышла замуж вторично.

Мукоши зимой держат свой скот в небольших загонах; летом — на пастбище, на левом берегу Лабы; а весной и осенью — близ Кубани, на реках Шакмик и Шебарта. Дорога к ним идет от Проточного Окопа, через Кубань и возвышенности между этой рекой и Челбоком, впадающим справа в Лабу, а затем пересекает Лабу и Шограл. Русские войска часто находятся поблизости к ним.

Соседи у них темиргои, у которых в 1805 г. русские ногайцы разрушили два села и увели 100 человек. Теперь их беспокоят со всех сторон, а их князь Хопач двенадцать месяцев провел в плену у русских, в течение которых руки и ноги его были серьезно повреждены морозом. Незадолго до того русские разрушили два его села и увели его стада. Абазехи тоже грабят Мухош, угоняя людей и скот; вот почему несколько лет спустя Хопач решился отправиться в Георгиевск и полностью подчиниться русской короне с условием, что его люди получат земли на Кубани, предназначенные для их проживания там. Когда план этот будет реализован, а некоторые соседние племена будут приведены в покорность, Россия заполучит важное преимущество в том, что племена эти будут охранять Кубанскую линию против кабардинцев и иных грабителей.

Хопач находится также во враждебных отношениях с абазехами, так как его брат был убит Шамахо Наурузом. Отправившись в грабительский набег против [123] абазехов, он столкнулся с отрядом кабардинцев, которые, не будучи знакомы с ним, ошибочно признали в нем врага, выстрелили и убили его. Когда затем их спросили о том, кто убил его, кабардинцы всю ответственность возложили на одного абазеха, их сопровождавшего. Шамахо Науруз приказал отрубить тому голову и повесил ее на дереве; после чего возвратился в Кабарду.

11. Наурус-Аул. Он состоит из 650 ногайских семей из орды Аккерман, что живут близ Нижней Лабы, напротив крепостей Кавказская и Усть-Лабинская, и родственны наурусам, поселившимся на русской стороне. Их главными князьями являются Кара Мурза, Ибаш Оглу, Бахатыр Шах Кассай Оглу, Рослан-Бег-Ахмат Оглу и Кельмик Аджи (или Хаджи) Оглу. После некоторых споров между ними, Рослан-Бег и Бахатыр Шах отдались под власть бесленеев, а другие под власть темиргоев. Они чрезвычайно склонны к грабежу, а самым храбрым из их вожаков является Аслан-Гирей Урус Оглу. У них есть пастбища на обеих сторонах Лабы, где скот содержится в огороженных местах. Осенью и весной они покидают Лабу и гонят свои стада на Чалмык, или Челбок.

12. Тубы и убухи, говорящие на диалекте абассинского языка, живут в очень труднодоступных местах среди гор, в самых высокогорных районах, омываемых реками Шагваша и Псах и достигающих снежных вершин и Черного моря. Они отпетые разбойники и производят большое количество вина, которое называют сана. Земля, коей они владеют, плодородна и не нуждается в возделывании. У них нет князей, а лишь уздени; они не живут в селах, а их дома по три или четыре разбросаны вместе в лесах.

13. Бсуббех, абассинское племя, живущее к юго-западу от предшествующего, на возвышенностях, [124] начинающихся у снежных гор и постепенно опускающихся к Черному морю. Они занимают территорию до Сохум-Кала.

14. Абазех — большое племя, черкесского происхождения и говорящее на искаженном диалекте черкесского языка, — прежде проживало на самом высоком снежном хребте Западного Кавказа. По мере того как постепенно увеличивалось числом своим, оно расселялось ниже среди Черных (Сланцевых) гор и еще более укреплялось, захватывая пленников среди соседних племен, коих заставляло заниматься земледельческими работами. Сюда также приходили и селились среди абазехов многие нездешние беглецы. С этих пор они теперь столь смешались, что лишь дворяне могут рассматриваться подлинными абазехами. Ныне они проживают в верхних районах рек Пфарш, Пфесир, П'шап и П'шах, на территории близ Черных гор, покрытых лесом. Однако, следуя другим данным, их поселения простираются на запад от реки Лаба до реки Сабдя, недалеко от турецкой крепости Анапа, на пространстве длиной в 250 верст, по обе стороны снежного горного хребта.

Все это пространство населяют, не оставляя каких-либо значительных промежутков, 15 000 их семей. Они получили свое имя абазехов от знаменитой черкесской красавицы, когда-то жившей среди них, так как на кабардинском языке «абазех дахе» означает «красивая женщина».

Их поля небольшие, а села обычно состоят лишь из немногих домов, но расположенных очень близко друг к другу. Каждый человек имеет свое хозяйство и небольшой лес, которые он огораживает изгородью и тем самым владеет внутри своего маленького имения пастбищем для скота, лесом и пахотной землей. Все эти поселения различаются именами их владельцев, а дома отстроены в строгом [125] соответствии с черкесским стилем. Край холмистый, но изобилует реками и родниками.

Абазехи не имеют князей, а лишь старейшин, или узденей, главных из которых именуют Аедиком, Аенамоком, Аенчиком и Джангатом. Среди этого народа был воспитан полковник Атажука Хамурзин, как и полковник Дге Рослан-Бег Мисост; с этой же целью у них ныне находятся сыновья кабардинского князя Кучука и его племянник Девлет Мурза. Им принадлежат выгоны на обеих сторонах Лабы, но так как они живут рядом с бжедугами и шапсихами, то делят их с ними.

Абазехи делятся на три основные ветви, которые абсолютно схожи в образе жизни. Ими являются: аеномоки, составляющие 29 семей; аенчикои — 20 семей; и аеджиги — 10 семей.

Строго говоря, у них нет религии и они едят свинину; многие уздени за эти десять лет приняли исламизм; но они все еще не особо утвердились в этой вере. По отношению к друзьям они чрезвычайно гостеприимны и ради них принесут любые жертвы. Гостям прислуживает сам хозяин и никогда слуги; он же сопровождает их к следующему кунаку. Среди них много плененных русских и дезертиров из армии; так как племена, живущие ближе всего к Кубани, не осмеливаются удерживать своих пленников, чтобы те не пытались бежать на русскую территорию, и поэтому продают их абазехам, которые вновь отдают их более удаленным кубиханам, живущим за снежными горами, соприкасающимися с морем. Отсюда пленники перевозятся в Анатолию и Египет. Таковыми, однако, являются лишь пленники из среды горцев; так как они боятся продавать туркам в качестве рабов русских, ибо те могут вновь обрести свободу, возвратиться домой и тем самым исполнить неизбежное за то наказание закубанцев. [126]

Если армия будет отправлена против абазехов и особенно если она вынуждена будет взять с собой орудие и провизию, она должна двигаться по Шаг'ваше, которая, спускаясь со снежных гор, течет через узкую долину, кою часто придется пересекать, дабы обойти холмы и утесы, что перегораживают путь по обеим ее берегам. Можно также отправиться с легкой артиллерией вдоль рек Киджит и Пши, что впадают в Шаг'ваша, за которыми есть открытые места. Если когда-нибудь начнутся военные действия против этих людей, черкесы и другие горцы непременно примкнут к русским, так как это позволит им возвратить себе их беглецов и плененных подданных.

15. Кемуркуахе — многочисленное черкесское племя в 5000 семей, именуемое татарами темиргой. Оно соседствует на речушке Арим с мухошами; на этой речке, ниже Лабугая, расположено темиргоевское село Черихай. Жители его спустились с Егорокоя и принадлежат князю Аслану-Гирею и Атажуке Айтеко. Этому же Айтеко принадлежат также егорокоевское село Ратазай на Бутансу, что впадает в Лабу, и села Минбулатай, Псунаок и Гяур-хабля, богатое армянское село; все они находятся на Шаг'ваше. Эта река по размерам равна Лабе; а темиргои населяют примыкающие территории, на которых размещены несколько их сел. У ее истоков горы начинают принимать больше юго-западное направление, покуда не теряются у Черного моря. Черные горы с их обширными лесами тянутся на северо-запад до Анапы и населены абазехами. Левый берег Шаг'ваша высок, но правый — ровный; река повсеместно окаймлена лесом и протекает по территории в высшей степени благоприятной для земледелия и использования ее в качестве пастбищ, покуда в конечном счете не впадает ниже Лабы в Кубань. Речка Псега, или Пшаба, образует границу [127] Темиргоя, и на ней расположены более трех сел. Хакемси — дворянина Хакемиса; и три других — Адемира Нешухая. Оба они подчиняются князю Айтеко. Псега начинает свой путь со снежных гор и впадает в левый берег Шаг'ваши. Все племя темиргой владеет более чем 40 селами и может выставить до 2000 вооруженных людей. Ныне они пребывают во враждебных отношениях с кабардинскими князьями, но в добром согласии с бесленеями, мухош и бжедух, и объединенные силы всех этих союзников образуют армию по меньшей мере в 5000 человек. Темиргой богаты и самые чистоплотные из всех черкесов. Все их села укреплены. Воздвигнутые крест-накрест столбы, сверху защищаемые колючими кустарниками, образуют непроходимый барьер для их врагов из абассинских горных племен туби и убух, с которыми у них происходят частые столкновения.

Адеми — племя темиргоев, живущих в нескольких селах на Псега и территории, примыкающей к нижней части Псиш. Их самым могущественным князем является Безруко, из рода Айтеко, сын вышеупомянутого Атажука Айтеко; а другие являются его братьями, старшего из которых зовут Мисост. Его племянники тоже занимают влиятельное положение. Исмаэль Тлекушук, объявленный на Линии князем, является лишь узденем, или дворянином, Безруко. Хашали Мохаммед из рода Кирай и другой Исмаэль являются знаменитыми среди них вожаками и грабителями. Они грабили совместно с Исмаэлем Тлекушуком на Кавказской линии, когда тот, получив половину добычи в качестве своей доли, отдал ее назад русским, надеясь за то быть вознагражденным. За эти мнимые услуги ему был присвоен русский чин и он добился самых лестных свидетельств со стороны русских главнокомандующих. [128]

Зимой темиргои пасут свой скот в огороженных местах близ своих сел; летом они держат его на обоих берегах Лабы, но весной угоняют его к Кубани.

16. Еще до определения и проведения русской границы вдоль Кубани на обоих берегах этой реки поселилось черкесское племя бжедух. Сегодня, числом в 670 семей, оно населяет край, омываемый следующими реками:

1. Псиш, на которой расположено село Эдепсухай узденя Батука и села Карагус, принадлежащие узденю с тем же именем.

2. Псахомат, с селами Габухай и Нетухай, или Нешухай, принадлежащие узденю Нетуш. Эти две небольшие речки, соединившись, впадают в Кубань, как это делает и следующая река.

3. Шакупс (на «Подробной карте» — Шекумеу), на которой находятся села Лакчукай, Хатугуй и Мамрукай, все принадлежащие князю Халмиш.

4. Чеби, с селами Ширги и Тугурши, принадлежащие тому же человеку.

5. Река Суп, на татарском Кизляр Кеткет, на которой лежит село Йем.

Бжедухи, среди которых живет одна абазехская семья, некоторое внимание уделяют земледелию и скотоводству, но в большей степени, чем их соседи, с коими они часто пребывают во вражде, склонны к грабежу. Главными из их князей являются Бат-мурза из рода Пшекуй; Батыр Мурза из дома Очука; Джанчик из клана Карепай; и Аюбоно из семьи Халмиш. Ныне они пасут свой скот по соседству со своими селами и живут по образу кабардинцев. Они совершают частые грабежи на территории черноморцев.

17. Черкесское племя хаттикуахе, именуемое русскими атигой или хаттукай, состоящее из 400 семей, прежде занимало территорию к западу от Кара-Кубани, на речках Убин, Жиль и Асипс, или Ашипс, [129] простирающихся до болот Кубани, с коими на юге граничит река Яман-Су, текущая между черноморскими казаками и племенем шапшик; но так как хаттукаи и шапшики постоянно беспокоили черноморцев и ссорились с ними, то первые уже несколько лет как покинули свои древние места жительства и примкнули к темиргоям, с коими ныне проживают на Шаг'ваше. Они достаточно миролюбивы и служат в роли защитников крепости Усть-Лабинск от нападений на нее иных племен. Черноморцы ныне горько сожалеют о своей прежней враждебности к этому народу, уход которого оставил их не защищенными от грабительских набегов шапшиков. Их главным князем является Аслан-Гирей из рода Керекай.

18. Шапшики насчитывают 10 000 семей и происходят из того же начала, что и кабардинские черкесы; но, так как, подобно абазехам, они предоставляют убежище каждому беглецу, ныне они столь перемешались, что среди них осталось очень мало чистокровных черкесов. Они обитают к западу от бжедухов на лесистой цепи холмов, что простирается до Анапы, на речках Антихир, Бугундур, в расположенных на них селах Аббат, принадлежащих дворянину с тем же именем, а также в селах Апин, Афис, Чебик, Сатаса, Бакан и Шипе. Большинство из них, подобно абазехам, живут семьями разбросанно; но Сатаса и Чебек являются большими селами. Шапшики мало интересуются земледелием и скотоводством, предпочитая, скорее, жить грабежом. У них нет князей, но тот, чья семья самая могущественная, или тот, кто является самым отважным разбойником, считается их вождем. Главными их лидерами в настоящее время являются Ахбат, Кухош, Шетлук, Аслангериех и Аршак. Они совершают частые набеги на черноморцев на русской границе; и поэтому крайне необходимо принять поспешные [130] меры для их подавления, иначе они сулят стать столь же грозными для западной части Линии, что и чеченцы на востоке. Они даже превосходят последних в физической силе и крепости своих жилищ. Если Россия прибегнет к действенной попытке привести к повиновению этот народ, она, конечно, встретит в том помощь со стороны всех закубанцев, коих шапшики постоянно тревожат; но, если их наказание будет и далее отсрочено, соседние племена, глядя на награбленное добро, что шапшики отбирают у черноморцев, поддадутся искушению последовать их примеру.

Шапшики говорят на искаженном черкесском диалекте. Их территория простирается к западу от гор, где начинает свое течение река Бакан. Эти горы называются черкесами Шогалеш, что означает «Старые белые горы», ибо они состоят из белых каменных пород. Они пересекают путь к турецкой крепости Анапа, которую можно увидеть с гор на расстоянии в 40 верст.

19. Нечкуажа, Начу-кайч, русскими именуемые натухашами, являются абассинским племенем, живущим к западу от шапшиков, в самой отдаленной части Черных гор, в том месте, где речка Мезкях, что означает «Длинный лес», впадает в Черное море. Их поселения расположены на следующих реках:

1) Аттакум — маленькая речка, которая, получив воды нескольких небольших притоков, течет параллельно Кубани через длинное болото и в конце концов впадает слева в последнюю. На ее берегах живет род Куйсук.

2) Бакан, где находится село Калабат и рядом живут многие разрозненные семьи. Бакан делит горы с юго-запада на северо-восток и образует глубокое ущелье, через которое пролегает прямая дорога на Анапу. На краю ущелья она впадает в Атакум. [131]

Выше ущелья, по дороге в Суджук-Кала, находится поселение семьи Харсек.

3) Цемес; она впадает в гавань Суджук-Кала; к югу от этой реки нечкуажа владеют пятнадцатью иными речками и граничат с Большим Абаза.

Среди гор, что с севера простираются до Кубани, на пространстве в 40 верст, вдоль Кубани, с запада на восток текут следующие речки:

4) Тасипс, на которой под властью старейшины Hayруса живет семья Шубак.

5) Джуп, чьи берега занимает семья Хасан-Шукша.

6) Прибебс, где проживает семья Ислам-Шуша.

7) Хупс.

8) Нефиль или Непиль, на которой находятся села старейшины Шупако-Кашо.

9) Пфиф. Между этой речкой и Нефилем лежит правильный четырехугольник, окруженный крепостным валом и рвами, имевший четыре выхода, подобно древнеримскому лагерю. На северной стороне, по направлению к кубанским болотам, были возведены высокие искусственные холмы, курганы которые могли быть не чем иным, как маленькими крепостями. Предание гласит, что когда-то это было резиденцией темиргоевского хана и называлось Шантгиром. Темиргой и черкесы утверждают, что их предки населяли это место. Лагерь граничит к западу с Нефиль, а к востоку с Пфиф и составляет в диаметре около 3 верст.

10) Кудака. На этой реке расположены села старейшин Немери-Примурза и Шупако-Кашо. В том месте, где среди гор начинает свое течение эта река, имеются лигроиновые источники.

Нечкуажа являются самым могущественным племенем абассов на этой стороне гор и живут в долинах, окаймленных скалами, кои повсюду [132] покрыты зарослями кустарников. Их территория потому и непригодна для земледелия; но богатые пастбища, коими они владеют, позволяют им уделять большее внимание скотоводству. Однако их непрерывные распри и их склонность к грабежу мешают им заниматься каким-либо постоянным делом. Они находятся во вражде со всеми своим соседями за исключением шан, с коими они граничат. Их одежда бедная, а их образ жизни скудный. Они выращивают немного ржи и временами содержат свиней; коих очень редко встречаешь среди соседних народов.

20. Щана или щани — маленькое черкесское племя, включающее лишь шесть сел, четыре из которых располагались на реке Аттакум, а еще два на небольшом озере близ нее. Прежде оно жило на правом берегу Кубани, выше Копыли; но с приближением русских войск в 1778 г. они бежали на левый берег вместе с жителями Тамани. Они принадлежали в это время князю Мисосту Мелик-Гирей Шану и могли выставить 200 человек в полном вооружении. Эти люди занимались возделыванием земли и владели также скотом, но были беднее остальных черкесов и по этой причине становились большими разбойниками. Они были почти полностью истреблены черноморскими казаками и ныне числом лишь в 20 или 30 семей живут под властью своих князей Алиаса Мелик-Гирея и Метахуко близ речек Пшез и Хохай, последняя из которых расположена в 8 верстах от Анапы, напротив маленькой турецкой крепости Талиссини.

21. Маленькое черкесское племя с'хегакех занимает полосу пространства чуть ниже Анапы, на Бугуре и его притоках. Его имя является черкесским и означает «живущие близ моря». «С'хе» означает «море», а «С'хе псица» — «Черное море». У них есть князь по имени Мамет-Гирей Шана, и они прежде [133] жили на том месте, где ныне стоит Анапа; но численность их очень сильно сократилась из-за нападений нечкуажей и губительных последствий чумы. Их князь был богатым, занимался торговлей и содержал несколько кораблей на Черном море.

22. Прежние жители Тамани, бежавшие после захвата Крыма, были частично татарами племени булнади, частично черкесами и выделялись татарским именем адали, что означает «жители острова». Затем они переселились на левый берег Кубани и на земли вдоль Лимана и жили в селах под своим прежним именем адали. Они выращивали зерно и фрукты; но их основным занятием было рыболовство. При захвате Анапы в 1791 г. многие из них погибли, и с того времени они почти исчезли или оказались смешанными с соседними племенами.

23. На южном склоне снежного хребта и равнине, что прилегает к Черному морю поселились абассинские племена убух, шаши, ибсип, кубихан, арачоуас, бах и налькупи мажави, именуемые черкесами кушх'хазип абассами, что означает «находящиеся за горами абассы». У них нет князей; но всякий, владеющий быстроходным судном и славой храброго разбойника, считается ими человеком выдающимся, и ему они и повинуются. Часто они предпринимают пешие грабительские набеги на соседних абассов. Численность их не установлена; но, следуя сообщениям закубанцев, она лишь чуточку меньше их собственного числа. Все они выращивают виноград (особенно убухи) дающий огромное количество великолепного вина. У них в изобилии и фрукты: яблоки, черешня, сливы, персики (на татарском «шафталу», обычно произносимое как «чептала»), орехи, во многих местах дикорастущие. У них, как и в Мингрелии, много меда, который разбавляется водой и употребляется как напиток. Их край изобилует, в частности, огромных размеров [134] самшитовыми деревьями, кои составляют важную статью торговли и экспортируются в Константинополь и Триест.

Кроме перечисленных выше племен здесь находятся некоторые потомки крымских султанов, нашедшие убежище себе в районе, что за Кубанью, но за ними последовали лишь немногие. Они объединяются татарами и черкесами общим именем «султаны».

Мурад-Гирей Хас-Гирей проживает на Лабе, выше Наурус-Аула, а его подданные исчисляются не более чем четырьмя десятками семей. Его брат, Девлет-Гирей Хас-Гирей, поселился среди абазехов в Черных горах на реке Куджупс. Его подданные исчисляются лишь несколькими десятками семей.

Дети покойного Султана Аслан-Гирея и братья генерал-майора Султана Менгли-Гирея живут среди ногайцев на Большом Зеленчуке, близ Ахмет-Гирей Манзурова. Они в беднейших обстоятельствах.

Другие дети рода Султан Казилбега, разбросанные по нескольким местам, странствуют от одного племени к другому. Один из них, Герик Казилбек Оглу, сопровождает общеизвестного Джамбулата Таганова в его грабительских набегах; оба они прежде жили между темиргоями и абазехами, но бежали к шапсукам, среди которых ныне и обитают.

Все они имеют (правда, чисто формально) титул султанов, лишенный какой-либо власти; они не могут принудить какого-либо человека сопровождать их в своих походах, а берут с собой лишь добровольцев.

Анапа была основана в 1784 г. турками, когда Россия овладела Крымом и островом Тамань, защищая беглых жителей последнего и ногайцев, кочующих близ Кубани. Эта крепость находится на выступающей возвышенности горной цепи [135] Кизилкая, подножье которой примыкает к равнине, длиной в 3 версты и расположенной у моря; когда генерал-лейтенант Гудович штурмом овладел ею, ее крепостные валы были лишь земляными; но после того она, как и Суджук-Кала, была возвращена туркам, те укрепили крепость стеной в 20 аршин высотой и 6 футов толщиной. Перед последним завоеванием Анапы укрепления находились в очень плохом состоянии, но обеспечены были большим количеством пушек. Жители и гарнизон бежали при приближении русских, так как турецкие войска, коих они ожидали себе в помощь, не прибыли и к тому же они были ограблены шапсуками и нечкуажами, явившимися к ним в подкрепление. Когда русские стали обстреливать город, в нем оставались лишь немногие старушки, и осаждавшие овладели крепостью, не потеряв ни одного человека, разве что взорвав большое количество пороха в бочке из-за небрежности одного из офицеров.

Суджук-Кала — еще одна турецкая крепость, расположенная в 25 верстах южнее Анапы, в бухте, в которую впадает речка Цемес. Дословный перевод ее названия означает «Колбасный дворец», но среди черкесов она куда более пристойно именуется Дзуга Цук-Кала; что означает «Замок маленькой мыши», так как при ее возведении поблизости оказалось огромное число полевых мышей. После взятия Анапы турки и некрасовские казаки, жившие здесь вместе с ними, покинули эту территорию и переселились в Анатолию. Анапа сейчас находится в руках русских и населена лишь самым малым числом убухов. В городе только один каменный колодец со свежей водой. Эта маленькая крепость очень древняя и встречается на итальянских картах Черного моря под названием Цурцухи (Дзурусуки), Порто де Сусако и Порто Суако. Стены ее выложены из кирпича. [136]

Согум-Кала, обычно обозначаемая при написании как Сохум-Кала, является главной крепостью турок на побережье Черного моря между Таманью и Мингрелией и главным местом торговли для жителей Западного Кавказа, которые здесь обменивают свое награбленное добро, пленников и продукты на турецкие товары. Соседняя территория населена абассами, а недалеко, среди гор, находятся жилища бсуббехов. Согум означает на турецком языке, разговорном в Анадолии, «резать упитанный крупный рогатый скот». Цхоми является грузинским названием этого города, именуемого также Дурр Дупом; что означает «Жемчужная гора». Абульфеда упоминает его под названием Сахум и величает его грузинским городом.

Племена, живущие за Кубанью, даже по имени неизвестны еще русским на Кавказской линии и охватываются общим названием «закубанцы», хотя они могут различаться по языку и обычаям. По той же причине безуспешными оказались до сих пор употребленные средства их усмирения, для достижения чего должно было бы воспользоваться раздорами, существующими между ними. Они никогда не совершают грабительского набега на русскую территорию, покуда вопрос о том не будет обсужден на съезде их вождей; а когда они оказываются под угрозой наступления русских, объединяются для совместной обороны и переправляют своих жен, детей и самую ценную собственность в недоступные укрепления.

Чтобы наказать их за грабежи, нужно тайно и быстро, что весьма обязательно, собрать многочисленное войско, дабы они не получили скорого уведомления об этом намерении. Для достижения этой цели требуется отряд добрых и хорошо вооруженных всадников, намереваясь как можно быстрее [137] рассеять горцев. Потребуется не более 200 казаков, 100 стрелков и одно орудие, чтобы угнать скот, принадлежащий тем, кто живет ближе к Кубани. Многочисленные войска, имеющие большое число обозов, способны доставлять провиант в места своего расположения, исключая разве что зимние месяцы, к тому же едва ли приходится опасаться нужды в топливе и сене, ибо повсюду много деревьев, а местные жители как только узнают о приближении русских, тотчас покидают свои села, оставляя за собой и скот, и сено. Когда войска овладевают такого рода покинутыми селами, жители которых бежали в горы, они не уходят из них сразу же, а остаются там на четыре или пять дней, покуда побуждаемые голодом и нуждой беглецы не возвратятся сами и не покорятся им добровольно.

Товар, в коем они особенно нуждаются, — соль; она нужна не только им самих, но и скоту, особенно овцам, кои умирают в большом числе при ее нехватке. Поэтому они покупают ее по очень высокой цене, часто по контрабандной, у черноморцев и наших ногайцев, в землях которых ее в изобилии и которые сами платят лишь 1 рубль 50 копеек за такое количество соли, какое может вместиться на двухколесную татарскую повозку (арбу). На всем пространстве за Кубанью соли нет, за исключением речки Касмы, впадающей в Кубань в 8 верстах ниже Проточного Окопа, куда они часто пригоняют свои стада.

Кроме соли и полотна, они прежде привычно покупали в Анапе у турок все товары, в коих нуждались, правда, вынуждены были платить за них в три раза больше, чем русские.

Именно бедность, а также естественная склонность к грабежу превращают их в разбойников. Прежде они не были хорошо знакомы с дорогой на русскую территорию и всегда отправлялись туда [138] большими отрядами вместе с ногайцами и кабардинцами; но ногайские мурзы, бежавшие к ним с русской стороны (такие как Таган Оглу, Бекмурза из рода Мансур и другие) рассказали им об этой дороге и сами заметно обогатились за счет дележа добычи. Так как они оказывались перехваченными и лишенными добычи русскими и при этом многие из них погибали, ныне они более всех враждебно настроены против последних.

Дело простое — восстановить порядок и внушить им страх, если уделить внимание следующим моментам:

1. Нужно построить небольшую крепость на каменном мосту через Кубань и разместить в ней сильный гарнизон, дабы воспрепятствовать кабардинцам всякому сношению с ними, продавая им своих пленников и совершая грабежи на русской территории как вместе с закубанцами, так и самостоятельно. С другой стороны, русские, если окажутся ограбленными лишь кабардинцами, не должны прибегать к репрессиям в отношении закубанцев.

2. Должны быть основаны склады соли в следующих местах:

а) на казацком посту полка Табунщиков на Батмакле;

б) в Проточном Окопе и

в) на Лабе;

чтобы закубанцы могли покупать соль по той же цене, по какой та продается на Линии.

В этих магазинах русским торговцам будет позволено торговать с ними; они будут покупать их мед, шерсть, войлок, лошадей и другой скот, а деньги, что горцы получат за эти товары, они смогут затем потратить на соль, покупаемую в царских амбарах. Наложение определенных обязанностей вынудит их отправляться в ближайшие русские [139] города, дабы купить товары первой необходимости, которые прежде они получали из Анапы, но которые после разрушения этой крепости они вынуждены брать у русских.

3. Абсолютно необходимо, как в их интересах, так и ради Мингрелии и Имеретии, обеспечить безопасность побережья Черного моря от Анапы до Поти.

4. Ни в коем случае не позволительны репрессии против них, разве что в случаях, когда они совершили грабежи на русской стороне, и в этом случае только в отношении того племени, которое виновно в том преступлении. Если войска будут посланы в погоню за виновниками и вынуждены будут миновать иные села, последние не должны страдать, как это обычно имело место, а должны быть оставлены в покое.

5. Особо целесообразно постараться сохранять добрые отношения с абадзехскими старейшинами, ибо они имеют огромное влияние на всех своих соседей и занимают очень прочное положение. В этих целях нет ничего более настоятельного, чем одаривать их ежегодно небольшим возом соли; что часто делалось неразумно. Так, к примеру, известный темиргоевский уздень Исмаэль, не особо чтимый в своем роде и среди иных кланов, безвозмездно снабжался большим количеством соли только потому, что подстрекал своих родственников к набегам на русскую территорию, брал половину добычи в качестве своей доли, а затем возвращал ее русским командирам, прикидываясь, что он сам отбирал ее у грабителей.

6. Русские должны стараться перетянуть на свою сторону хотя бы одного князя из каждого племени и привязать его к себе с помощью лести и подарков. [140]

7. Черноморским казакам должно быть запрещено продавать соль закубанцам; а государство будет поставлять ее только тем князьям и старейшинам, кто покорился России и ведет себя миролюбиво.

8. В тех местах, где эти люди переходят на русскую территорию, должны быть назначены пограничные интенданты, которые будут расспрашивать об их жалобах на русских подданных и под охраной которых они оставят свое оружие до возвращения домой. От этих чиновников они будут получать пропуска в те места, куда они направляются.

Комментарии

15. Здесь размещался Табунщиков полк казаков.

(пер. К. А. Мальбахова)
Текст воспроизведен по изданию: Юлиус Клапрот. Описание поездок по Кавказу и Грузии в 1807 и 1808 годах. Нальчик. Эль-Фа. 2008