ГЕНРИХ-ЮЛИУС КЛАПРОТ

ПУТЕШЕСТВИЕ ПО КАВКАЗУ И ГРУЗИИ,

ПРЕДПРИНЯТОЕ В 1807-1808 гг.

REISE IN DEN KAUKASUS UND NACH GEORGIEN UNTERNOMMEN IN DEN JAHREN 1807 UND 1808

Об осетинах

К наиболее замечательным народам, населяющим Кавказ, принадлежат осетины, которые живут как раз в центре гор по обеим сторонам горного снежного хребта; по своему языку и чертам лица они отличаются от других народов Кавказа, хотя и схожи с.ними по своим грубым нравам и склонности к грабежам.

О том, что я считаю осетин остатками мидийских сарматов древности, алан и ассов средних веков я уже писал в первой части этого путешествия в главе «Кавказские наречия»; здесь я перехожу к историческим исследованиям об их происхождении.

В древние времена осетины управлялись своими князьями; они населяли равнины Малой и Большой Кабарды и предгорья Кавказа. Согласно данным грузинской истории, Азон, наместник Грузии, [151] назначенный Александром Великим, стал брать подати с оссов, леков и хузоров. Только Фарнавас, первый грузинский царь, отстоявший свою независимость от Азона, склонил оссов и леков, не хотевших больше платить никаких податей, к восстанию. Много оссов присоединилось к Фарнавасу, которого они верно защищали и помогали завладеть царством. Когда грузины изгнали его сына Сурмага, он убежал к оссам, которые опять-таки оказали ему помощь, благодаря чему ему удалось снова захватить престол своего отца.

После этого в грузинской истории в течение долгого времени не встречается упоминаний о них ⁹¹ вплоть до 90 г. после Р. X., когда оба грузинских царя Азорк и Армазел призвали оссов и леков на помощь против армян. В этой войне прославились Базук и Абазук, братья царя оссов, но оба не вернулись домой. С этого времени оссы продолжали оставаться друзьями и союзниками грузин вплоть до 184 г. после Р. X., когда большая группа оссов проникла через Ворота Двалети на Арредоне в Грузию с целью опустошения Мцхета, главного города страны. Царь Амзашп разбил их и снова прогнал в горы. На следующий год, соединившись с армянами, он напал на их страну и ограбил ее, после чего снова вернулся домой.

Так как вскоре после этого произошло восстание против Амзашпа, то армянский царь с войсками вступил в Грузию, соединился с греками и предложил им вступить с ним в союз; эти последние с радостью примкнули к нему, чтобы отомстить Амзашпу. Результаты войны оправдали их ожидания; Амзашп был разбит и казнен армянами.

Когда в 263 г. после Р. X. армянский царь Косорос в союзе с грузинским царем Ашфагуром воевал с персидским царем Косровом, то Ашфагур снова открыл путь через Кавказ и призвал к себе оссов, леков и хазар; с их помощью он поддержал армянского царя против персов, которые были полностью разбиты. Однако вскоре они сделали попытку предательски убить Ашфагура, народ которого совершал беспрестанные набеги на их страну; они покорили армян и вторглись в Грузию. Ашфагур убежал к оссам, которые помогли [152] ему; однако он умер в 265 г. после P. X., и Грузия попала под власть персидских царей.

В 298 г. после P. X., Мириан, первый персидский царь Грузии из рода Косрониана, отправился в Персию для борьбы со своим братом Бартамом за престолонаследие в этой стране; между тем как оссы напали в Грузии на Фероши и Куациа и разграбили их. Тотчас после своего возвращения Мирван пошел в Осетию и разрушил жилища жителей вплоть до Хазарии, откуда он через Ворота Двалети на Арредоне снова вернулся в Мцхету.

Во время несовершеннолетия 23-го и очень храброго царя Вахтанга Гургаслана (с 446 до 499 г. после P. X.) оссы производили различные набеги на Грузию; но когда вышеназванный царь подрос, он подчинил себе как их, так и весь Кавказ. В одной из битв против оссов, он убил собственной рукой двух самых прославленных и храбрых полководцев по имени Чагатар и Багатар.

Около 570 г. греческий царь Юстиниан I, незадолго до этого давший грузинам царя в лице Стефаноса, назначил осетина по имени Ростов ксниц-эриставом, или наместником местности вдоль реки Ксани ⁹² в Грузии; он передал ему собственную печать и наградил парадным платьем. Количество подчиненных ему местечек равнялось 39; часть из них была переселена, часть разрушена, а часть получила новые названия... Это доказывает, по крайней мере, что оссы уже тогда жили к югу от Кавказа, на границе с Грузией и часть их была, вероятно, христианами. Во время печальных беспорядков, когда в Грузии в течение трех столетий распространялся ислам, осетины, по-видимому, снова освободились и только при Давите Агма Шенебели, царствовавшем в Тифлисе с 1089 до 1130 г., были опять покорены; этот последний для лучшей защиты Кавказских ворот построил на небольшом расстоянии к югу от Дарида, на восточном берегу Терека, крепкий замок на скале, от которого теперь остались только отдельные развалины.

Почти через 100 лет знаменитая царица Тамара (с 1171 до 1198) подчинила себе весь западный Кавказ [153] вплоть до Черного моря, а также Осетию, жителей которой она обратила в христианство греческого толка. Однако уже при ее сыне и преемнике Лаша-Георгии (до 1211 г.) на Грузию напали монголы под предводительством Чингис-хана. Вероятно, в это время весь остальной Кавказ стал свободным. Однако, когда Батый-хан, внук Чингис-хана и первый монгольский хан в Скибдхаке, напал на Осетию и выгнал осетин с равнин теперешней Кабарды, они были вынуждены удалиться в высокие горы Кавказа, где и поселились в горных долинах, получивших названия по имени их самых знатных фамилий, именно: Басснаны, Бадилаты, Черкесаты, Тагаты, Куртаты, Сидамоны и Чахилаты. Так, по крайней мере, рассказывают грузины; однако на своем наречии они называют многие из этих фамилий несколько иначе...

Гораздо вероятнее, что горные долины Кавказа, так же как и Кабарда, были уже тогда заселены осетинами, а знатные фамилии жили на равнине, откуда они со своими домочадцами убежали в горы, захватив или приобретя власть над жившим уже там населением, как это имело место с бадилатами и черкесатами. Как повествует грузинская история, в то время как Батхогаен и Ур-хан опустошали города и строения в Осетии, их господству пришел конец, и народ переселился в высокие горы.

К северу от Кавказа в Сквабдшаке образовалось государство чингисханидов, с которым осетины, называвшиеся тогда татарами ассами или асами ⁹³, находились в постоянной войне; однако Тохтамыш-хан, правивший с 1376 г., по-видимому, полностью подчинил их себе: это видно из того, что они служили в его войске против Тимура; после того как этот последний разбил в 1395 г. Тохтамыша, опустошил Россию, покорил Азак (Азов) и усмирил черкесов на Кубани, он пошел на Бураберди против Буракена, князя асов (осетин) ⁹⁴. По дороге ему встретились густые леса, которые были им вырублены, чтобы дать проход своим полчищам. Он оставил там эмира Хаджи-сейфеддина, а сам направился через гору Эльбрус (Кавказ) против грузин.

После этого осетины воевали с крымским ханом и [154] были изгнаны из предгорий черкесами, которые вместо них овладели Малой и Большой Кабардой и поселились там. Власть черкесских князей все усиливалась, и осетины были вынуждены покориться им. Напротив, жившие к югу от снежных гор остались под именем Двали, подчиненными грузинскому царю и покорялись эриставу Арагви, Ксани и Раджа. Когда в 1424 г. царь Александр I из Картли разделил свое царство между тремя сыновьями, то Двалети было закреплено за Картли, и жители его до новейших времен остались подданными царя этой страны; правда, они часто пользовались слабостью своих государей для того, чтобы время от времени освобождаться от их власти. Теперь, когда Грузия сделалась русской провинцией, осетины, обитающие в границах этой страны, находятся под управлением Тифлиса, но являются очень неспокойными и сомнительными подданными.

Продвижение русских до Кубани и верховьев Терека очень ослабило черкесов, что позволило осетинам, обитающим к северу от гор, использовать подходящие обстоятельства и освобождаться от подданства черкесам всякий раз, когда их интересы не требовали этого подчинения. Например, дугуры или дигорцы до сих пор зависят как от князей Большой Кабарды, так в особенности и от князей Малой Кабарды и до последней чумы являлись еще данниками княжеской фамилии Тау-Султанов... Это относится главным образом к дигорским селениям Кубати на Урсдоне, Караджа и Ахчиншета на Урухе и Кобантекау на реке Лесген, которые были построены около 60 лет тому назад на отрогах гор, когда фамилия Тау-Султанов покинула земли, занимаемые ею раньше, и переселилась дальше к северу в Малую Кабарду. Поскольку эти фамилии дигорцев населяют и обрабатывают землю черкесов, они рассматривают себя вместе со всем народом вассалами фамилии Тау-Султанов, которым они платят дань, состоящую из овец и, главным образом, из медных котлов, вывозимых из Имеретии. Тау-Султаны посылали даже воспитывать своих детей в Истир-Дугор, и эта мера значительно укрепила их взаимную связь, так как князь становился, так сказать, членом народа и знал [155] язык страны. Также и в Большой Кабарде несколько княжеских фамилий имели дигорцев в качестве данников. Вообще последние не могут обходиться без Кабарды, так как получают оттуда необходимую им соль, а в годы плохого урожая в горах также и просо; когда зимний фураж у них истощается, они отправляют свои стада весной на равнины Малой Кабарды, которые в конце марта уже покрыты травой, тогда как горы еще лишены растительности. В течение лета черкесы вынуждены в свою очередь выводить свои стада из равнин, где все выжжено и где их мучают слепни и комары, и отправлять в горы к дигорцам. Это связывает обе народности, и они живут в добром согласии благодаря тому, что взаимно нуждаются друг в друге.

Как ни были выгодны эти предложения, тем не менее на них не было обращено внимания; однако согласие между дигорцами и черкесами было, по-видимому, снова восстановлено, так как в дальнейшем они не делали никаких попыток завязать отношения с Россией.). [156]

Остальные осетинские племена имеют меньше сношений с черкесами; только шимитши в долине Терека были подчинены фамилии князей Гилахсан из Малой Кабарды, но около 30 лет тому назад они поссорились с ними и прекратили платить им дань. Вообще осетины, за исключением дигорцев, находятся во враждебных отношениях с кабардинцами, и оба эти народа взаимно нападают друг на друга.

Осетины называют себя ир или ирон, что не имеет никакого значения на их языке; свою страну они называют Иронзаг или Иронистан. Эти названия также доказывают, что они мидийского происхождения, так как, согласно Геродоту, мидийцы называли себя арианоями, и даже теперь их страна и часть Персии, в которой они расселились, называется на новоперсидском языке Ираном. Ногайские и другие соседние татары называют осетин оссами или также таули, что означает житель гор, так как они занимают самый высокий хребет Кавказа. Черкесы называют их кушха; так они обозначают самые высокие горы. Это слово не означает здесь «кости», как думает Гюльденштедт. Мисджегские народы называют их хири, что является, вероятно, искажением их собственного имени ир. Лезгины называют осетин отци или отц, а грузины — осси или также овей, а их страну Осетией, откуда русские сделали осетинцы; иногда они произносят это как асетинцы. Это название, однако, чуждо самой народности, и они пользуются им только в сношениях с чужеземцами.

Осетины являются довольно стройными людьми, крепкими и сильными, обычно среднего роста; мужчины достигают 5 футов 2 — 4 дюймов. Осетины не толстые, но жилистые и широкие, в особенности женщины. Они отличаются от своих соседей преимущественно чертами лица, цветом волос и глаз, которые напоминают европейцев. Среди осетин часто встречаются [157] голубые глаза, светлые и каштановые волосы; черные волосы не встречаются почти никогда. Они здоровые люди и имеют большое потомство. Редко можно встретить мужчин старше 70 лет. Женщины обычно маленького роста и тщедушные; у них круглое лицо и тупые носы, но крепкое телосложение, которое еще более укрепляется благодаря тяжелой работе и грубому питанию. Женщины, обитающие в Тагаурском районе, представляют исключение, так как отличаются своей красотой и стройным ростом от всех остальных своих землячек. Они похожи на грузинок и, вероятно, их сложение является результатом женитьбы их предков на грузинках.

Одежда осетин похожа на черкесскую, но несколько длиннее и сделана с меньшим вкусом. Они носят короткую рубашку (хадон), штаны (халаф); поверх этого они носят черкесский кафтан (тцука) из грубого сукна, которое или изготовляют сами или покупают у своих соседей балкаров и чезеров ⁹⁵. Шапка у них небольшая и круглая, также похожая на черкесскую. Зимой они носят полушубок. При езде летом в дурную погоду они накидывают на себя кавказский войлочный плащ (улаг-нимет), который русские называют бурка; голову они покрывают суконным капюшоном (по-татарски — башлык, по-осетински — баслак). Бурки они не умеют делать, но покупают их у черкесов и бассиан, которые очень хорошо их изготовляют.

При отъезде из своего селения они вооружены хорошим ружьем (топ), мечом (ахсар или ксаргард), пистолетом (дзамбутца) и широким обоюдоострым кинжалом (кама). Кроме того, оба кармана, пришитые на груди верхней одежды и снабженные небольшими отделениями, заполнены 5 — 8 патронами в деревянных или костяных футлярах. Далее они имеют две связанные ремнем палочки для заполнения этих футлярчиков и большую деревянную, отделанную кожей пороховницу с несколькими фунтами пороха. Пороховница, кинжал, нож, огниво, кожаный мешочек с пулями, другой с кремнем и другими мелкими вещами, банка с жиром или маслом для чистки и уборки оружия — все это укреплено на узком ремне пояса. Небольшой рог с [158] мелким порохом висит на перевязи на шее и спрятан в карман на груди. Ружье они носят всегда в чехле из барсучьего меха. Они содержат оружие очень чисто, не изнашивая его; постоянная чистка, смазывание костным мозгом и высушивание во время хорошей погоды предохраняют его от ржавчины. Они прочищают ружье после каждого выстрела с помощью шомпола из твердого дерева с железным наконечником, вокруг которого навертывают тряпочку; заряды в зависимости от качества пороха отмеряются очень точно и придавливаются подходящей пулей; место перекрещивания имеет два выпуклых ободка, благодаря чему они выбрасываются при выстреле легче и сильнее.

Дома осетины, как и все кавказцы, всегда носят кинжал. Во время своих путешествий по горам они носят обувь (аркиты) из кожи козули и серны; зимой они набивают ее мягким сеном; обувь переплетена ремнями; в этой обуви они вполне безопасно проходят по самой скользкой и крутой дороге и могут прыгать со скалы на скалу. Зимой они привязывают еще нечто вроде очень широких деревянных лыж, которые препятствуют им проваливаться в снег.

Осетины, живущие между Тереком и Фиагом, отправляются часто вдоль снежных гор по скрытым и непроходимым пешеходным тропкам, которые известны только им, к жилищам балкар и чезеров, у которых они грабят все, что только им попадется, но преимущественно молодых девушек, которые там очень стройные. Добычу они или оставляют себе, или перепродают своим соседям, смотря по тому, насколько она им пригодна. Валагиры и другие осетины, живущие на Арредоне, находятся с дигорцами в постоянной вражде и производят на их территорию, частые грабительские набеги.

Имея время для прицела и сидя на земле, они являются отличными стрелками, но процесс зарядки ружья происходит у них медленно, и они нуждаются для этого в нескольких минутах. Осетин должен слезть с лошади для перезарядки ружья и вкладывания новой пули. Для стрельбы они ищут прикрытия и не делают напрасных выстрелов, но с упорством выжидают [159] своего врага для того, чтобы вернее, его убить. Когда несколько человек находятся вместе, они защищаются отдельными выстрелами, но никогда не стреляют все вместе, выжидая, чтобы каждый из них один за другим успел снова зарядить свое ружье. Они располагаются в нескольких шагах друг за другом; при отступлении стреляет всегда первым тот, кто находится впереди, отбегая затем назад для того, чтобы успеть перезарядить оружие. В этих случаях они стараются достигнуть наклонной местности с тем, чтобы стоять друг над другом; они умеют так хорошо пользоваться горами, что 10 человек могут удерживаться против ста. Их войны и набеги являются скорее неожиданными нападениями, чем правильным наступлением. При первом натиске они пылки, но быстро остывают. При защите они упорны, а при согласованной обороне упрямы; если же они окружены, то дерутся, как отчаянные.

Осетины имеют, подобно другим народам Кавказа, очень большое уважение к законам гостеприимства (кунак); почти нет примеров его нарушения; редко случается, чтобы тот, кто пользовался у них гостеприимством, был бы обижен или ограблен. Если это имеет место, все селение собирается для суда над преступником; его почти всегда осуждают на сбрасывание со связанными руками и ногами с высокого утеса в реку. Когда чужестранец попадает в осетинское селение, то он может быть уверен, что пока он находится там, его будут охранять наилучшим образом; ему дадут пить и есть, сколько ему нужно, и будут обращаться с ним, как с родственником. Если он покидает селение без провожатого, то ему грозит опасность быть ограбленным теми, которые кормили его за день до этого. Осетины имеют следующую поговорку: «То, что мы находим на дороге — нам послал господь». Когда пойманный человек богат, он может получить свободу за определенную сумму денег или за оружие и скот на такую же сумму, после чего на него смотрят, как на друга, и он охраняется всем селением, которым был перед этим пойман. Осетины плохо обращаются с [160] пленными лишь в том случае, если они стараются убежать, иначе их рассматривают как членов семьи.

Когда гость приходит в дом осетина, то хозяин убивает овцу, которую варит и подает целиком на стол; затем он тотчас же делает приготовления к варке пива ⁹⁶ и сам прислуживает гостю. Пока тот кушает, он сидит у двери с палкой и ничего не ест. Очень редко случается, чтобы этим старым обычаем пренебрегали. Для защиты своего гостя и ради мести за причиненные ему обиды каждый осетин пожертвует последним и не успокоится до тех пор, пока не умертвит его убийцу.

Кровная месть, распространенная вообще по всему Кавказу, соблюдается также у осетин с чрезвычайной строгостью, так что редко случается, чтобы от нее можно было откупиться; вследствие этого убийца обычно покидает свое селение и спасается или в тех, которые расположены на берегах Терека, или, если он не чувствует себя здесь в безопасности, в Моздоке, откуда он рано или поздно возвращается к себе обратно, когда уже нечего больше опасаться.

После того как осетин отомстил за убийство своего родственника или гостя, он направляется к его могиле и кричит громким голосом, что он умертвил его убийцу и отомстил за его кровь. Кровная месть распространяется также на сыновей и внуков и является часто причиной длительней вражды между целыми селениями. Хотя она никогда не может быть полностью прекращена, но все-таки существует обычай, что она может быть приостановлена путем подарков. Убийца спасается в свою крепкую башню и защищается там с некоторыми членами своей семьи против преследующих его родственников убитого. Отсюда он посылает к старейшинам селения одного из своих друзей, который собирает их; эти последние стараются заключить с противной стороной соглашение на год, в силу которого убийца уплачивает определенное количество баранов или быков оскорбленной стороне, которая в свою очередь дает клятву оставить его в покое в течение действия этого соглашения. По истечении данного срока оно может быть снова возобновлено с согласия обеих сторон. [161]

Находясь дома, мужчины занимаются земледелием, куют, строят дома, изготовляют земледельческие орудия и седельную сбрую, приготовляют порох и выделывают кожи для обуви и ремней. Вне дома охота после грабежа является их самым любимым занятием. Кроме того, они очень любят ходить к друзьям и соседям и пировать с ними. Зато женщины должны делать все домашние работы. Небольшие пашни осетин обычно обрабатываются женщинами; вообще женский пол предназначен для услужения, хотя умные женщины властвуют над своими грубыми мужьями.

Одежда женщин похожа на одежду черкешенок, совпадая равным образом с одеждой кумуков вплоть до головного убора. У кумуков как девушки, так и женщины повязывают голову цветным платком, поверх которого надевают более значительный по размерам, висящий до пяток белый платок, называемый тастор; они закрывают им также лицо в присутствии мужчин. А у черкесов и осетин девушки и молодые женщины носят круглые шапки, подобно мужчинам; пожилые женщины носят набитые шерстью и покрытые полотном валики, поднимающиеся кверху и вперед шириною в руку с небольшим наклоном вверх. Около ушей и над шеей этот валик становится все тоньше; около шеи он не толще обычной шапки. Этот валик называется богтак. От него книзу висит большой белый платок, под которым часто заплетены волосы. Этим головным убором кабардинцы, осетины, дигорцы, беслены, темургойцы и другие живущие у Черного моря народы отличаются от татар. Головным убором женщин отличается также одежда мисджегов ⁹⁷, сходная в остальном, от одежды кумуков — татар и черкесов; женщины мисджегов носят возвышение на темени, которое похоже на рог серны, но изгиб которого направлен вперед.

Этот рог обычно делают из бересты; он пустой внутри, обернут платком или шелковой материей и имеет 2 дюйма ширины около 7 дм высоты; загнутый конец повернут по направлению ко лбу. Основание образует небольшой венок, шириною в несколько пальцев, который приложен к темени и украшен кораллами. Этот [162] убор называется чугул. Девушки мисджегов носят шапки черкесов.

Женщины не избегают мужчин, и оба пола свободно общаются друг с другом. Они часто приходили к нашим стоянкам и приносили кур, гусей, яйца, масло, сыр, хлеб из пшеницы и проса и другие продукты для продажи, что никогда не делали черкесские и татарские женщины. Они обменивают эти пищевые продукты на поддельные серебряные нитки, называемые ими сериндаге, на иголки для шитья, наперстки, кораллы, латуневые кольца и полотно. Я покупал продукты всего дешевле за серебряные нити, так как за 2 маленьких клубка, стоивших едва 5 копеек, я мог приобрести лучшую курицу; за все остальное рассчитывались соответствующим образом. Осетинские женщины, как и черкешенки, не носят штанов.

Женщины не соблюдают никаких других церемоний, кроме вставания, когда к ним входят; мужчины же поднимаются, кланяются, снимают шапку, которую, однако, тотчас же надевают. Наклоняясь, они ударяют рукой по лбу, а когда хотят показать большое уважение, то берут за руку чтимого человека и прижимают ее сперва ко рту, а затем ко лбу. Как и у черкесов, навещать своих жен днем знатные люди считают неприличным.

Полигамия наблюдается у осетин редко и только богатые как магометане, так и крещеные или некрещеные, имеют по две, редко по три жены. Когда осетин хочет жениться, он посылает одного из своих родственников или друзей к родителям молодой девушки, чтобы сделать предложение. Если обе стороны сходятся на приданом, жених поручает женщинам пойти ночью за своей невестой; по этому случаю убивают быков, баранов, готовят пиво и пируют три дня.

Приданое состоит из огнестрельного оружия, сабель, кинжалов, скота и других вещей. Осетинские старейшины (эльдары) роднятся также с дочерьми черкесской знати (узденей) и в этом случае приданое поднимается часто до 1000 рублей серебром; в свою очередь эта знать роднится с дочерьми осетинских старейшин. Девственность соблюдается очень строго, [163] но после свадьбы считается лестным, когда женщина имеет много возлюбленных.

Дочери богатых людей, в особенности из рода бадилатов и черкесатов носят такие же кожаные камзолы, как и черкешенки; эти камзолы сильно стягивают грудь и придают стройность талии; жених разрезает этот камзол в свадебную ночь своим кинжалом. Когда мужчина пресытился своей женой и прогоняет ее без всякого повода, он теряет приданое. Если же жена уходит от него, то тесть должен снова выдать приданое и еще кое-что в придачу. Если муж прогоняет жену вследствие неверности, то он получает обратно только половину приданого, так как он получил ее девушкой и должен был лучше следить за ней.

Все мужчины курят табак, а женщины охотно нюхают его. Они делают трубки из глины, но не имеют табакерок и носят нюхательный табак в тряпочке.

Водой, остающейся от изготовления сыра, женщины моют себе головы, отчего волосы становятся мягкими и светлыми.

Летоисчисление у осетин и дигорцев такое же, как и у нас. Они называют воскресенье — хуцави-бон, т. е. день бога, и воздерживаются в этот день от всякой работы. Они делают это так же охотно, если только дело не спешное, в понедельник и пятницу. Месяцы они называют по-своему: я приведу здесь с разъяснениями дигорские названия, которые не очень отличаются от других осетинских. Январь — анзур, февраль — камахсун, т. е. время игр, так как в этом месяце танцуют, ездят верхом, играют и пируют, как у русских на масленице; март и апрель называются маруха дуа май, или два. месяца поста; май — Николай май, или месяц Николая, от праздника св. Николая греческой церкви; июнь — амистуальта; июль — созан, т. е. трясущий головой, так как в этот месяц лошади постоянно встряхивают головой для того, чтобы отогнать слепней; август и сентябрь — рухана дуа май, т. е. два месяца криков оленя, так как в эти месяцы происходит олений гон; октябрь — кефти май, т. е. рыбный месяц; ноябрь — горгуба, от св. Георгия; декабрь — атзолагозарт, или время, когда недостает хлеба и мяса. [164]

Религия всех осетинских племен одинакова и представляет собой смешение христианства и старых суеверий; то, что они в древние времена принадлежали к христианству греческого толка не подлежит никакому сомнению. Грузины утверждают, что их царица Тамара (с 1171 до 1198) обратила в христианство как осетин, так и жителей большей части западного Кавказа. К этим временам, по-видимому, относится происхождение старых церквей, находящихся в горах и называемых осетинами дзуар.

Это название происходит от грузинского слова дзвари — крест. Однако под дзуаром они подразумевают совершенно другую святыню. Еще теперь осетины соблюдают великий пост перед пасхой, длящийся 8 недель; в это время они воздерживаются не только от мяса, но и от молока и масла и едят исключительно хлеб, бобы и горох, сваренные с солью, и лук. Некоторые соблюдают также петровский пост в июне или пост божьей матери и рождественский пост. После великого поста они собираются на торжественные собрания около старых церквей и часовен, где старейшины произносят молитвы; после этого они съедают все вместе в первый раз мясо. Это происходит следующим образом. Старейшина преклоняет колена перед жертвенником, поднимает кверху на палочке немного жира или почку, дает от этого по маленькому кусочку каждому присутствующему и бросает остальное в огонь. Определенный выбор животного и сожжение костей, за исключением головы, имеет что-то от иудейского пасхального агнца. Кроме великого поста, они приносят жертвоприношения также на масленице, состоящие из баранов и масла. В день св. Михаила они убивают быков и баранов и варят пиво. На Рождестве они закалывают и приносят в жертву коз, а в день нового года — свиней. Наравне со своими мисджегскими соседями, ингушами и скарабулаками, они называют посты грузинским именем мархуа. Рейнеггс пишет: «Они верят в имеющую влияние и содействующую им силу доброго и злого духа и называют его своими собственными именами. Они надеятся умилостивить его упрямство постом, подаяниями и жертвоприношениями, а [165] словом и заклинаниями считают возможным даже склонить его на свою сторону». Однако это утверждение неверно, так как все осетины, которых я расспрашивал, отрицали это.

Кроме старых церквей и часовен, у них есть в горах еще другие священные места, вроде пещер, скал или куч камней, расположенных в опасных местах дорог, около которых они молятся и куда приходят за получением предсказаний от стариков. Эти святые места посвящены или пророку Илье, их главному покровителю, или святому Георгию, святому Николаю и архангелу Михаилу. После проведенных поездок или важных предприятий старейшина селения преклоняет колена перед такой святыней, молится и приносит в жертву что-нибудь съедобное или клочок своей одежды. Слабосоленая рыба, являющаяся сама по себе лакомым кусочком, рассматривается как отличная жертва. Там, где пещеры или другие места посвящены Илье, они приносят ему в жертву коз, мясо которых поедают, а шкуру растягивают на высоком дереве. Этой шкуре козы они поклоняются в день св. Ильи, чтобы он отвратил от их полей град и послал бы им плодородие. Часто также осетины отправляются в такие священные места и одурманивают себя дымом кавказского рододендрона, в результате чего быстро засыпают; то, что им снится тогда, они принимают за предзнаменование и действуют сообразно с этим. Кроме того, они имеют также предсказателей, которые живут у священных скал и открывают им за определенные подарки будущее. У осетин есть еще старики и старухи, называемые курисс-мэ-цок, или колдуны, которые в вечер под новый год впадают в род экстаза, так что остаются лежащими как бы в состоянии сна. Когда они просыпаются, они говорят, что видели души покойников иногда в большом болоте или верхом на свиньях, собаках и козлах. Если он видит душу, которая вырывает на поле колосья и приносит их в селение, это означает богатую жатву и т. д.

Осетины очень почитают также падающие звезды, которые они называют шталел атахти «летающие звезды», или дзуар атахти «летающие кресты», или [166] «святые». В новолуние тот, кто видит восход луны, делает ножом или кинжалом крест против нее или звезду и, кроме того, прочерчивает вокруг себя круг из крестов, так как новолуние считается очень священным.

Очень странны клятвы осетин, которые клянутся обычно кошками, собаками и мертвецами, когда их обвиняют в кражах. Обвиняемый, держа собаку, обходит, например, вокруг селения и кричит громким голосом: «Я убью эту собаку»; в результате этого настоящий вор обычно сознается в воровстве, так как считается высочайшим несчастьем быть виновным в смерти собаки. Часто человек, дающий клятву, перерезает горло кошке или вешает собаку и клянется, что животное должно отомстить виновному за ложную клятву царапаньем, укусами и другими мучениями. Когда обокраденный обвиняет одного из своих соседей в том, что он вор, то он ведет его на место, где похоронены его родственники; подозреваемый встает на могилу своего отца, матери или брата и кричит: «Если я украл, то я буду служить на том свете лошадью моему отцу, матери или брату; если же я невиновен, то да падет это наказание на виновного».

В Шаниба на р. Гналдон я был свидетелем другого еще более поразительного случая дачи клятвы. Обвиненный бил палкой по куче человеческих экскрементов и кричал: «Эй ме мард махарад фагис, кед ес алафтун», т. е. «да будут так биты мои покойники, если я украл». Экскременты скота, насаженные на палку с пожеланием, чтобы на том свете вор насытился ими, защищают скот от воровства лучше, чем пастух. В знак союза они вкапывают в землю кол и объявляют, что не выполнивший соглашение будет вые закона. Вместо письменных соглашений они вручают друг другу бирки, каждый надрез на которой означает особый пункт. При полном невежестве в чтении и письме они тем не менее ведут нечто вроде летописи по нагроможденным кучам голов и рогов в жертвенных домах, которые напоминают им о происшествиях, поразивших их во время жертвоприношения. Их летоисчисление идет по жертвам и в большинстве так ограниченно, что они не могут определить даже свой собственный возраст. [167]

По общему для жителей Кавказа воззрению, обычай осетин есть свинину доказывает с очевидностью, что они исповедуют христианство, поэтому татары называют весь район от Сунджи до Черного моря Гяуртау, то есть «горы неверных», где живут не магометане, но «испорченные христиане». Старейшины и самые знатные среди осетин и дигорцев, имеющие связь с черкесами, являются магометанами лишь по имени; они воздерживаются от свинины, но не умеют произносить даже обычные молитвы на арабском языке.

Осетины не имеют никакого представления о крещении, но спустя несколько недель после рождения старейший в семье или кто-нибудь другой дает ребенку произвольное имя, которое он затем сохраняет в течение всей своей жизни.

Если умирает осетин, то собираются все его родственники. Мужчины обнажают голову и бедра и бьют плетью по этим местам до тех пор, пока не выступит кровь. Женщины расцарапывают себе лицо, кусают руки, вырывают волосы и бьют с силой в грудь с ужасными криками. Жена умершего должна вести себя наиболее неистово и не имеет права есть в течение целого года ни мяса, ни другой запрещенной во время постов пищи. Обычно ее берет в жены брат умершего, хотя иногда он уже и имеет другую жену; это делают в особенности с той целью, чтобы имущество осталось в семье. Такой брак считается очень похвальным и почетным.

Каждая фамилия имеет свое собственное место погребения, которое у некоторых племен представляет собой просторную четырехугольную постройку с узким входом. Двое мужчин входят сперва в нее и тянут за собой труп, который лежит на носилках из досок. Когда он истлевает, кости смешивают с останками предыдущих мертвецов, так что все кости одной фамилии остаются вместе. У других племен, как, например, дигорцев, трупы аккуратно закапывают. Они одевают умершего в лучшую одежду и хоронят в обложенной камнями неглубокой, вырытой по росту человека, могиле. Поверх нее они накладывают обломки скал и насаживают деревья. На могилах знатных людей они [168] устанавливают в головах неправильно высеченные четырехугольные камни выше человеческого роста. Изредка они возводят над могилой маленькие своды. Умершего кладут головой на запад.

Если кто-нибудь погибает от удара молнии, осетины считают его очень счастливым, так как полагают, что св. Илья взял его к себе. Оставшиеся в живых поднимают радостный крик, поют и танцуют вокруг погибшего; все жители устремляются сюда, включаются в круг танцующих и поют: «О Эллаи, Эллаи, эльдер чоппеи», что означает: «О Илья, Илья, господин скалистых вершин». Они повторяют эти слова, кружась в ритмичном танце, то в одну, то в другую сторону, причем один запевает, а хор подхватывает. Когда буря утихает, на погибшего надевают новое платье и кладут его на том же месте и в том же положении, как он был убит; его кладут на подушку и продолжают танцы до ночи. Родственники поют, танцуют и стараются казаться такими же довольными, как на пирушке, так как огорченное лицо считается грехом перед Ильей, заслуживает наказания. Это празднество длится 8 дней, после чего убитого погребают с большой торжественностью и пиршеством; на его могиле воздвигают высокую кучу камней. Около этой кучи устанавливают одну большую палку со шкурой черного козла, а другую — с лучшими одеждами убитого.

Для того, чтобы обеспечить покой душам умерших, осетины придерживаются удивительного обычая, называемого дог. Два или три всадника поднимаются на некотором расстоянии друг от друга примерно на 10 верст по крутой горе, и тот, кто первый достигнет самой высокой вершины, почитается и одаривается остальными, после чего все присутствующие выражают свою радость и веселье танцами и пиршеством.

Русские пытались снова обратить осетин в христианство, и в 1752 г. ⁹⁸ была создана в этих целях Осетинская комиссия, находившаяся в Моздоке и состоявшая из русских священников. Эта комиссия основала монастырь в местности, где река Фиаг вытекает из гор на равнину Кабарды, недалеко от лежащего на правом берегу селения Боррукквахс, принадлежащего [169] черкесской фамилии узденей Аузорих и называемого русскими Баруккая. В этом монастыре жили священники, которые старались вернуть осетин в лоно греческой церкви. Вся процедура обращения ограничивалась крещением, причем приходило большое количество охотников и даже многие повторяли этот обряд, вследствие того, что крещеным выдавалось за счет государства 12 аршин грубого полотна на сорочки и штаны, 2 высушенных спинки севрюги (рыба) и 1 латунный крест. Однако о христианстве горцы ничего не узнавали, за исключением того, что они называли себя христон и умели перекреститься. После того, как этот монастырь просуществовал в течение нескольких лет, осетины в 1769 г. напали на него и разрушили, потому что один из русских священников обесчестил жену богатого осетина и был пойман на месте. Генерал Медем направил туда в марте 1771 г. отряд, чтобы отомстить за разрушение монастыря; однако он не был отстроен, и русские миссионеры переселились снова в Моздок, где после этого была открыта школа для проживающих там осетин. Дальнейших попыток обращения жителей гор в христианство не делалось. Тем не менее было бы легко при помощи соответствующей подготовки насадить вновь христианство на старой основе, благодаря чему, вероятно, было бы многое сделано для приобщения этого народа к культуре.

Осетины живут либо в селениях, либо в отдельных домах, разбросанных в горах. Селение называется у них кау или гау ⁹⁹; каждое из них обычно подчинено одному или двум старейшинам, называемым эльдар. Эти последние стараются разрешать раздоры среди жителей и поддерживают довольно хороший порядок, потому что их вообще уважают; однако жители не платят им никаких податей. Они почти всегда находятся во главе разбойничьих наездов, и от их влияния многое зависит. Часто селение делится на партии, раздоры которых причиняют большие беспорядки. Селения и дома содержатся очень неопрятно, но грязь на улицах встречается редко, потому что дождь обычно смывает все с каменистой почвы.

В высоких горах дома сложены из камня, не [170] связанного ни известковым раствором, ни глиной; камни просто сложены друг на друга, а промежутки между ними заложены землей и мхом. Тем не менее эти стены очень прочны и стоят в течение многих поколений. Дома в селениях разбросаны, но часто имеется по пяти построек в одной изгороди с башней. Хотя высота домов достигает едва полтрети сажени, но они имеют два этажа; низ предназначен для скота, а вверху живут люди. Плохо сделанная дверь закрывает вход; свет проникает через небольшое квадратное отверстие. Дома селений, расположенных в предгорьи, сплошь деревянные; они построены из бревен красного бука и покрыты соломой или липовой корой. В горах также встречаются иногда деревянные дома, построенные из сосновых бревен, но постройки очень плохие и крайне неудобны для жилья. Каждое селение имеет особое строение вышиною от 5 до 6 футов, которое служит убежищем на случай неожиданного нападения. Внизу собираются женщины и дети, наверху — боеспособные мужчины, которые стреляют оттуда и сбрасывают камни на тех, кто штурмует двери; к этим последним можно добраться только по лестнице. Почти ни одно селение во всей Осетии не лежит на большой реке, но все размещены высоко над их руслами и вдоль маленьких речек, которые сбегают со склонов гор и впадают в эти реки.

Каждый старшина имеет один опрятный дом, другой — предназначенный для гостей и третий — для хранения необходимых в хозяйстве вещей и приготовления пищи. В первом он хранит свое оружие, развешанное по стенам. У одной из стен комнаты, где имеется камин, видны деревянные козлы, на которых днем лежат одеяла, подушки и подстилки из войлока, используемые ночью. Кровать, сколоченная из досок, имеет в вышину едва 1 фут и скошена с обоих концов. Она стоит рядом с камином; днем ее покрывают тонкой циновкой или войлочным ковром, и женщины сидят на ней со скрещенными ногами. Мужчины сидят на низких скамейках или креслах, но почти никогда не сидят на земле, как эго наблюдается у большинства других кавказских жителей. Подушки и матрацы набиты [171] шерстью баранов, а у богатых покрыты, кроме того, голубовато-полосатым полотном. Их одеяла покрыты персидским ситцем и сделаны из шерсти или хлопка; они имеют также шелковые и другие одеяла. Посередине комнаты стоит невысокий круглый деревянный стол на трех ножках. Они покупают у русских купцов на линии бутылки, большие графины, стеклянные и деревянные чашки, фаянсовые тарелки и проч.; во всех этих вещах они или проделывают отверстие или укрепляют на них каким-либо другим способом шнурок, на котором они и развешивают их по стенам комнаты. Остальные вещи они хранят в русских, отделанных листовым железом сундуках. Бедные люди живут очень бедно и нечистоплотно.

Обычная пища осетин состоит из пресного пшеничного или ячменного хлеба, который они пекут в золе, как имеретинцы, и из крутой каши из проса или ржи, которую приходится резать ножом; они едят ее иногда горячей, иногда холодной вместо хлеба. Они потребляют обычно мясо быков или овец, а бедные также свинину. Когда у них нет мяса, они готовят суп из жита, который пьют. Их обычным питьем является вода горных речек, которая очень вкусная и полезна для здоровья. Они варят пиво из ячменя, а водку — из ячменя и ржи; бузу делают из жита.

Обрабатывать землю в горах очень трудно, так как скалы лишь в редких местах покрыты тонким слоем желтой глины, которая нуждается в ежегодном унаваживании. Поля почти всегда расположены на крутых и обрывистых склонах, так что возделывание их очень затруднительно. Плуг, который употребляют осетины и другие жители Кавказских гор, меньше, чем русский и имеет следующую форму: а) изогнутый кусок дерева, обе лопасти которого имеют полтора фута длины и удалены друг от друга лишь на 8 дюймов; в) железный плоский лемех, образующий равносторонний треугольник, прилаженный к изогнутому куску дерева и разрыхляющий землю; с) к концу изогнутого куска дерева приделан шест длиной в 6 футов, к концу которого припрягают двух быков с ярмом; д) ручка, при помощи которой человек управляет плугом левой рукой, в то [172] время как правой рукой он стегает быков. Так как расстояние между «в» и «с» 8 дюймов, то борозда имеет лишь 6 дюймов глубины. С помощью нескольких связанных вместе и влекомых быками деревьев боронят засеянное поле; человек, стоя на этих деревьях, прижимает их к земле.

Осенью сеют только озимую пшеницу, весной — яровую пшеницу, шестирядный ячмень и изредка овес. Жители селений, расположенных в предгорьях, поля которых находятся в равнинах, не сеют ни овса, ни ячменя, но немного пшеницы, большое количество проса и род зерна, очень похожего на просо, хотя и вдвое ниже его; они называют его гальма, а русские — бор. Осетины сеют также стручковый горох, фасоль, кукурузу, огурцы, коноплю и табак, но все это в незначительном количестве. Они жнут хлеб маленькими серпами, длиной едва в один фут и шириной в два пальца с сильно изогнутыми и зазубренными лезвиями. Сено они косят косами длиной в два фута и шириной около 3 пальцев, слегка изогнутыми и привязанными к палке длиной в сажень. Хлеб топчется быками на гумне; они не пользуются досками, как степные татары, потому что в этом случае солома, которую они заботливо берегут для зимнего фуража, совершенно раздавливается. Они хранят хлеб у себя дома в больших корзинах, сплетенных из тонких ветвей.

Осетины имеют на маленьких быстро бегущих речках водяные мельницы, которые снабжены небольшим горизонтально поставленным колесом с лопастями, приводимым в движение струей воды, проходящей по желобу; зубья, расположенные в верхней части вертикальной оси колеса, приводят в движение маленький жернов. Мука получается грубая, но обработка протекает очень быстро. Их жернова, сделанные из песчаника из Кабарды, прекрасны по качеству и их следовало бы употреблять на линии, где ощущается большой недостаток в жерновах, которые здесь не шлифуются, благодаря чему мука всегда смешана с песком. Владельцы таких мельниц разрешают своим знакомым безвозмездно молоть хлеб.

После земледелия скотоводство составляет [173] основное занятие осетин, и стада овец являются главным богатством народа. Они обменивают своих овец у грузин и имеретинцев на шелковые дешевые ткани, полотно, хлопчатобумажные ткани, ситец, золотые и серебряные нити, медную и железную посуду и инструменты. У черкесов и торгующих среди них армян они обменивают овец на соль, а часто также на просо и полотно. Кроме овец, они разводят также много коз. Крупный рогатый скот разводится ими реже; они имеют лишь столько, сколько требуется «для полевых работ. Быков они обменивают только между собой; цена на них очень высокая. Из овечьего молока они делают сыр, а из коровьего — масло, но это последнее делают редко. Их сыр хорош, хотя и слишком солен. Так как в горах не имеется достаточно места для покосов, то скотоводство идет малоуспешно.

Когда они косят сено на высотах, они связывают его в снопы, которые скатывают вниз, а от подошвы гор отправляют его дальше на арбах; (повозках). Те, кто имеет много быков, оставляют их на зиму в чужих стадах или же поручают жителям равнины кормить их. Лошади осетин не велики, но ноги их настолько сильны, что нет надобности их подковывать, несмотря на то, что они постоянно ходят по камням; они превосходны для переходов через горы, очень выносливы и, когда могут твердо поставить ногу, никогда не скользят. В этом отношении ослы еще лучше. Мулов осетины держат очень редко, несмотря на то, что мулы их соседей, татарских племен с высоких гор, пользуются большой известностью.

Осетины очень уважают своих старейшин, и молодые люди никогда не садятся в их присутствии; сын также не садится в присутствии отца, младший брат в присутствии старшего и т. д. Все старейшины у осетин имеют своих собственных крестьян, рабов, купленных или пойманных, прислуживающих им в доме, а также свободных подданных, которые могут переменить хозяина и место обитания. Они не могут ни заставить своих крестьян обслуживать себя, ни дарить или продавать их поодиночке, а только целым селением. Зато своих рабов они продают, как хотят. Осетины взимают [174] лишь очень умеренный налог со своих крестьян и рабов. Часто свободные люди поселяются у них дома и служат им за подарки; они даже выдают за них замуж своих дочерей или же уплачивают за них приданое, когда они женятся на других. На таких условиях они обязуются служить своему хозяину в течение определенного времени.

Осетин было бы очень легко держать в руках; для того, чтобы покорить их страну, достаточно было бы направить всего пару егерских полков, несколько трехфунтовых пушек и небольших мортир, так как среди них, конечно, не наберется более 5000 боеспособных людей, из которых едва ли только половина вооружена ружьями и саблями. К этому надо еще прибавить, что они испытывают недостаток в порохе и между ними царит несогласие, приводящее к тому, что очень редко встречается, чтобы 200 человек держались вместе. Если иметь при себе пушки и мортиры, то можно всюду проложить себе дорогу и прогнать их из всех ущелий. Для таких походов лучшими месяцами являются август, сентябрь и октябрь, так как в это время имеется много хлеба и сена, которые частью можно использовать, а частью сжечь. Благодаря этому можно принудить осетин ко всему, что угодно, поскольку они страшатся голодовки как для себя, так и для своего скота. На линии обычно думают, что нет никакой пользы воевать с горцами, потому что они оставляют одну местность и переходят в другую; однако это неверно и совершенно невозможно. Незначительное количество мест, пригодных в горах для земледелия и сенокосов, никто не уступит другому и не может уступить, так как иначе он сам будет нуждаться. Если кто-нибудь владеет кусочком земли, который ему не очень нужен, то он продает его другому по очень высокой цене. За несколько квадратных саженей уплачивают одним рабом или 100-160 овцами. Учитывая незначительное количество мест, пригодных для использования, горы действительно очень заселены, и для соседей оказалось бы ужасным, если бы среди жителей господствовали согласие и знание военного искусства ¹⁰⁰. [175]

Осетинский язык

Том II, 1823.

Осетины, живущие в центральной части Кавказа, к северу от Грузии, принадлежат к племени индогерманских наций в Азии. Они называют сами себя ирон, а свою страну Иронистан. Грузины называют их оссы или овсни, а занимаемую ими территорию Осетия; отсюда произошло название осетины, под которым они известны в Европе. На востоке они граничат с мисджегами; на юге — с грузинами; на западе — с Имеретией и подразделениями тюркских племен, известных под названием бассов; на севере — с черкесами.

Согласно грузинским хроникам, хазары, т. е. жители земель, расположенных в северной части Кавказа, совершили (в 2302 году от сотворения мира) набег на Грузию и Армению, разграбили и уничтожили все, что встретилось им на пути, а также увели с собой население целых областей. Царь хазар отдал своему сыну Уобосу всех пленников, взятых в Картель-Сомхети, т. е. местности, находящейся между Курой и Араксом, и поселил его в той части Кавказа, которая находится к западу от Ломеки, нынешнего Терека. Уобос поселился там со своими новыми подданными; потомки этой колонии и являются осетинами, которые еще и в настоящее время занимают ту же территорию.

Однако название хазар не было известно до христианской эры; хронология грузинской истории, заполненной персидскими баснями о династиях пишдадиев и кейяниев, не заслуживает никакого внимания, хотя и нельзя отрицать факт набега народа, жившего в северной части Кавказа. Это скифы греков, которые наводнили Переднюю Азию под водительством Мадиеса в 633 г. до Р. X. Они властвовали там 28 лет; у Диодора Сицилийского упоминается, что скифы переселили одну колонию мидийцев в Сарматию, страну, расположенную в северной части Кавказа. Эта мидийская колония и является, по-видимому, той, которая, согласно данным грузинских хроник, была образована ^; жителями Картель-Сомхети, приведенными сюда хазарами. Современные осетины происходят от этой колонии, и они [176] сами называют себя ирон. А ирон или иран является древним названием Персии и Мидии; это название существует еще и теперь; его встречают на самых древних медалях этой страны, которые удалось расшифровать, именно на медалях Сассанидов. На надписях Накши-Рустана и Кирманшаха, относящихся к той же эпохе, встречаются слова ”Malka Jran va niran“ (царь Ирана и не-Ирана)... К этим, безусловно авторитетным памятникам, относится и свидетельство Геродота, который говорит, что мидийцы называли самих себя ариоа.

Согласно своим собственным преданиям и данным грузинской истории, осетины распространились с кавказских возвышенностей вплоть до Дона; но к середине XIV века Батый-хан, внук Чингиза, снова оттеснил их в. горы, где они и живут до сих пор. Плиний упоминает о потомках мидийцев и сарматов, которые жили на берегах Танаиса; Птоломей помещает в устье этой реки оссилийцев, народ, название которого напоминает оссов или осетин.

Язык осетин еще лучше, чем исторические документы, и более неопровержимо доказывает, что они принадлежат к той же ветви, что и мидийцы и персы, Т. е. к индогерманской.

Однако установив, что этот народ является сарматами-мидийцами древних, еще более поразительно то, что это одновременно и аланы, занимавшие северную часть Кавказа. Константин Порфироносный, писавший около 948 года нашей эры, говорит следующее: «В 18 — 20 милях от Таматарха находится речка под названием Укрух, которая отделяет Зихию от Таматархи».

Таматарха — один из городов на Таманском полуострове на берегу Босфора у устья Кубани; это Таманкалах турок, Метерха арабских географов, Матрека, Матрига, Матега и Матрега на итальянских картах XIV века. Название Тьмутаракань старинных русских летописей является синонимом Таматарха, хотя город, который носил это название, не находился, возможно, точно на том месте, где была расположена последняя. Не доказано также, что месторасположение Фанагории точно соответствует положению Тьмутаракани. Укрух, [177] вероятно, устье Кубани в X веке, так как эта река часто меняет свое устье, что зависит как от разливов, вызываемых таянием снегов на Кавказе, так и от болотистой почвы той длинной полосы земли, которой заканчивается Кавказ на западе.

Зихия — страна черкесов вдоль Черного моря: на вульгарном греческом и латинском, языке их называют «зихи», а татары и турки называют их черкесы...» (Георгио Интерниано, архив Рамузио, т. II, стр. 196. Этот итальянец путешествовал около 1502 г.).

Продолжение текста Константина: «Зихия тянется на 300 миль от Укруха до Никопсиса, на котором построен город под таким же названием... За Зихией находится Папагия, за Папагией — Казахия; за Казахией — Кавказский хребет, . а за Кавказом — страна аланов».

Видно, что, перечисляя эти страны, Константин идет от моря к северо-востоку. Папагия — это страна черкесов, живущих на южном склоне Кавказа, которых в грузинских летописях средних веков называют папагети. Еще и в настоящее время у кабардинцев существует дворянская фамилия, носящая имя Бабаги. После этого попадают в Казахию, или страну восточных черкесов внутренних областей Кавказа, которую осетины до сих пор называют Кассах, а мингрелы Кассак. Это кассоги русских летописей.

После Казахии идет Кавказский хребет, который означает здесь высокую снежную вершину Эльбрус, с северного склона которого вытекает Кубань. Дальше находилась страна аланов. Таким образом, этот народ занимал территорию осетин.

Следовательно, в середине X века аланы жили в стране современных осетин. Иосиф Барбаро, посетивший эти области в 1436 г., пишет в своем «Путешествии в Тану»: «Алания населена народом аланами; Алания производное от названия народа аланы, они называются таким образом на своем языке сами».

Жан дю План-Карпин, направленный в 1246 г. папой Иннокентием IV к великому хану монголов, называет среди подданных этого монарха аланов или асов. [178]

Согласно русским летописям, Святослав покорил в 966 г. Бьелавей, укрепленный город на реке Дон, принадлежавший хазарам; затем он воевал с яссами и кассогами, т. е. с асами, или аланами и черкесами, которых до сих пор называют кассаками. Но асы, или аланы жили в стране нынешних осетин, которых еще теперь грузины, тюркские племена и другие кавказские народы называют оссами, а русские в разговоре или в письменных документах называют «асетинцы» ¹⁰¹.

Арабские писатели называют страну кавказских аланов, или Осетию, Belad Allan т. е. «страной аланов», а не «страной Ланов», как перевели это некоторые востоковеды, приняв «al» за арабский член. Восточные люди, конечно, хотели избежать неблагозвучное сочетание “al Allan”., и по этой причине член был отброшен, как это часто делается в отношении собственных имен. Точно так же «Ворота аланов» находятся в стране осетин, или аланов. Было бы ошибкой искать их в Дагестане, как это делали некоторые авторы. Абульфеда в свой «Географии» говорит о Кавказском хребте следующее: «В этих горах имеются трудные проходы; самый большой из них находится посередине. Он закрыт стеной и воротами, которые называют «Воротами аланов».

Эти ворота аланов без сомнения те, развалины которых видны еще около Дарьяла в ущелье, по которому невероятно бурно течет Терек. Это ущелье находится как раз «посередине Кавказа»; оно было когда-то перекрыто «стеной» и защищено «замком»; наконец, это «самое значительнее ущелье», по которому проходят через эти горы.

Из истории Дербенда, упомянутого выше, мы видим, что прославленная «кавказская стена», построенная персидским царем Кобадом и укрепленная Нуширваном, тянулась от Дербенда до «Аланских ворот». Не следует думать, что это была степа, построенная по большей части снежного Кавказского хребта; напротив, это были различные укрепления, которые закрывали доступ в поперечные долины, являющиеся единственными доступными проходами через горы.

Массуди, арабский историк, писавший около 943 [179] года нашей эры, дает очень точное описание аланских ворот; он говорит там о месте, по которому переходили реку (Терек), и даже упоминает об источнике, снабжавшем водой Дарьял. Еще 20-30 лет тому назад можно было видеть развалины акведука (водопровода), по которому вода из этого источника попадала в крепость. Вот подлинный рассказ Массуди:

«Посередине страны аланов и Кавказа имеется крепость с мостом через значительную реку; эту крепость называют «Замком аланских ворот». Ее построил в древние времена Исфендиар, сын Юстасфы, сына Бахрасфа. Он оставил там очень большой гарнизон, чтобы препятствовать аланам проходить через Кавказские горы; так как для осуществления этого они должны были обязательно проходить по мосту, находившемуся под крепостью. Эта крепость расположена на крутой скале и абсолютно неприступна; в нее можно проникнуть только с согласия тех, кто находится в ней. Имеется источник воды, вытекающей с вершины скалы; этот замок один из самых неприступных среди существующих в мире... Муслимех, сын Абдулмелика, сына Мервана, проник в страну аланов, покорил их и оставил в упомянутой выше крепости арабский гарнизон, который ¹постоянно пополнялся. Провизию и необходимую одежду он получал из Тифлиса. Между этим городом и крепостью 5 длинных дней пути ¹⁰². Если бы в этой крепости находился всего; один человек, его было бы достаточно для защиты этого прохода от всех князей неверных, пожелавших бы проникнуть в него, поскольку крепость как бы парит в воздухе и господствует над дорогой, мостом и рекой».

Армяне называют это ущелье Турн-Аланат, или Воротами аланов.

Из всего вышесказанного следует, что осетины, называющие себя иронами, являются мидийцами, которые сами себя называли иранами и о которых Геродот упоминает, как об ариойцах. Это мидийцы-сарматы древних, мидийская колония, основанная скифами на Кавказе. Это ассы, или аланы средних веков; это, наконец, яссы русских летописей, согласно которым часть Кавказских гор получила название «Горы яссов» ¹⁰³. [180]

Анализ осетинского языка покажет, что он относится к мидийско-персидской ветви.

Комментарии

91. Прим. Клапрота: «Кавказские ворота (Дарьял или Дарубал) были построены третьим царем Мирваном, царствовавшим с 378 до 383 г., не против нападений оссов, но против нападений дурзсукетов или дурсуетов, которые являются нынешними мизджагами, или киштами».

92. Река Ксани протекает по территории нынешнего Ленингорского района Юго-Осетии.

93. Прим. в немецком издании. «Во французском издании добавлено: Идентичность асов и аланов бесспорна. Иосиф Барбаро (Рамузио, II, 92, в) ясно пишет: «Название. Алания производное от народа, именуемого аланами, которых на их языке называют также асами» (см. также в коллекции Бержерона Плано-Карпини, стр. 58; Рубруквис, стр. 24; монах Бэкон, стр. 13)».

94. Прим. Клапрота: «Вместо двух последних фраз и ссылки на «Историю Тимура» во французском издании сказано: «Он (Тимур) повернул свои фланги и победные знамена к горе Эльбрус... Знамена победителя стран направились... против Иури-берди и Ниракена, являющихся вождями племени асов. Дорога была извилистой и покрыта лесом; он повелел очистить ее и, оставив там эмира Хаджиэддина с багажом, перенес войну к Эльбрусу, постоянно побеждая неверных как в их укрепленных крепостях в горах, так и в недоступных ущельях». (История Тимура, по-персидски, стр. 153)».

95. Чезеров — вероятно, чеченцев, считавшихся издавна прекрасными мастерами по изготовлению домотканого сукна.

96. Прим. Клапрота: «Пиво (багани) осетин лучшее во всем Кавказе и напоминает, при условии хорошей варки, английский портер. Несколько бутылок его были посланы князю Потемкину в Петербург, который нашел его таким хорошим, что выписал осетинских пивоваров, но они не были в состоянии сварить его там так же хорошо, как у себя на родине. Они предполагали, что дело в воде. Потемкин приказал привезти воду из Осетии. Однако пиво продолжало оставаться плохим, и пивовары были, наконец, отпущены обратно. Точно так же хороший портер варится только в Лолдоне».

97. Так называли чеченцев кумыки.

98. Осетинская духовная комиссия была создана не в 1752 г., как указывает Клапрот, а в 1745 г. Сначала она находилась в Кизляре, а с основанием Моздока в 1763 г. была переведена туда.

99. Прим. Клапрота: «Селения в большинстве случаев очень маленькие и многие стоят так близко друг от друга, что их можно принять за одно. Селение получает обычно название по имени проживающей в нем фамилии. Отсюда — многочисленные названия селений у Гюльденштедта».

100. Прим. в немецком издании: «Во французском тексте». «Имена главных героев осетин, которых они воспевают в своих песнях и чьим примерам они следуют, таковы: Ахмед, Арсланбек, Айтекко, Амистала, Амурхан, Батерас, Багир, Бауто, Барисба, Бекби, Хаммитс, Дударук, Девлет, Джаншек, Гевис, Гутши, Гаци, Илад, Каци, Караджаи, Мамбед, Мисост, Максим, Мирзабек, Мерука, Нассеран, Соссиреко, Сослан, Тезби, Тево и Чанце».

101. Прим. Клапрота: «Русский миссионер, проживший 20 лет среди осетин, сообщил графу Потемкину, что у этого народа теперь имеется фамилия Алан; мне не представилось случая проверить это утверждение во время моего путешествия по этой стране».

102. Прим. Клапрота: «Русские войска, пересекающие Кавказ, также идут в течение 5 дней из Дарьяла в Тифлис».

103. Прим. Клапрота: «Карамзин рассказывает (История России,, т. IV, стр. 119; первоначальное издание СПб.), что в 1277 г. несколько русских князей повели войска к монгольским ордам для оказания помощи Мангур-Тимуре в покорении яссов или алан Кавказа, поднявших восстание; он добавляет, что этим князьям благоприятствовала судьба, так как они завладели Дедьяковым, городом в Южном Дагестане и столицей этих яссов; они разграбили его и сожгли. В примечании 157 (стр. 355) Карамзин цитирует следующий важный отрывок из Воскресенской летописи: «Высокие горы яссов и черкесов тянутся до Железных ворот за Тереком, вдоль Севенцта, проходя перед городом Тетьяковым». Карамзин [311] полагает, что Железными воротами является Дербент, который фактически и носит это название, следовательно, он хочет из города Дедяков или Тетяков сделать селение Дивен или Дедоук, находящееся к востоку от Дербента в Табасеранском районе на маленькой речке Руба; мне кажется, он ошибается, так как у азиатов Дербент не является единственным местом, обозначаемым названием «железные ворота»; это название дано также нескольким укрепленным проходам в Кавказских горах, в том числе и Дарьяльскому на Тереке. Севентц или Севендж является турецко-персидским названием Сунджа, реки, впадающей в Терек; так называет ее Шерифэддин в своей истории Тимура (см. Известия Тимур-бека, изд. в Париже, т. II, стр. 242 и оригинал — персидский манускрипт № 70 королевской библиотеки в Париже). Дедяков расположен за Тереком около Сунджи и Железных ворот, которые в данном случае являются воротами Дарьяла. Кавказские горы проходят только перед этим городом, его надо искать в том районе, где в наши дни построили крепость Владикавказ, что соответствует всем условиям; она находится за Тереком всего в нескольких милях к западу от Сунджи и к северу от Дарьяла.

Тимур напал в 1397 г. на ассов или осетин в горах Кавказа после того, как опустошил Россию, взял... Азов и покорил черкесов на Кубани».

Текст воспроизведен по изданию: Осетины глазами русских и иностранных путешественников (XIII - XIX вв.) Орджоникидзе. Северо-осетинское книжное издательство. 1967