1857 г. февраля 28. — Из приговора комиссии военного суда об осетине Ревазе Хасишвили

За убийство князя Давида Херхеулидзе и во время побега и укрывательства в лесах казака Донского казачьего М 54 .полка Павла Объедкова, разбои, грабежи, разные воровства; убийство при взятии его под стражу рядового грузинского линейного № 6 батальона Парфена Филатова и поранение в то же время десятника горийской градской полиции Павла Кохрадзе, из которой усматривается: упомянутый Реваз Хасишвили в показании своем, отобранном от него в присутствии горийской градской полиции 25 августа 1855 года говорит: что он и брат его, Ноний, живя в селении Каримах, имели от князя Давида Херхеулидзе в закладе землю на 12 дней пахания за 80 руб. серебром с обязательством пользоваться им означенною землею в счет процентов впредь до уплаты сказанных денег, а в 1853 году в сентябре месяце помянованный князь Давид Херхеулидзе стал принуждать, оказывается, удалиться с объясненного имения, не возвращая и денег 80 руб., им и братом его отданных, когда же он сказал ему, что впредь до уплаты денег не оставит той земли, то князь Херхеулидзе стал его ругать, но он, не переставая требовать уплаты тех денег, схватил за узду имевшую у него лошадь, тогда он, князь Херхеулидзе, и находившийся при нем в услужении племянник показателя, Шова Мирманов сын Хасишвили, начали его бить сначала рукою, а потом палками, поэтому он вынужден был обнажить имевшийся при нем кинжал, ранил оным князя Херхеулидзе в спину, а племянника в ляшку, потом вбежал в дом свой и, взяв с собою шашку, ружье и сумку (гуда) с хлебом, скрылся в лесу, поблизости селения расположенном где он пробыл несколько дней, т. е. до того времени, пока умер князь Давид Херхеулидзе, а после того отправился в Осетию, Джавского участка, и там в лесу Дампалети отнял у кехвских жителей двух человек, которых имен и фамилий не знает, две чохи. Потом соединился он с разбойниками: Бегою и сыном, его Дато, Кожашвилевыми, которые находились в бегах за убийство: из них первым — есаула Джавского округа, Ноне Цховребашвили, он с [525] этими разбойниками находился с год времени и производили вместе воровства и грабежи по дорогам и лесам Джавского. округа и от Корнисского ущелья до селения Цхинвали, но грабежи эти простирались не на большую сумму, а всегда на малую, и они заключались в отнятии простой крестьянской одежды, пищи и платья, иногда в деньгах (от одного до трех рублей серебром), равно в отнятии от пастухов скота, как-то: баранов, свиней и один раз коровы; воровали также скот в деревнях. Во время сотоварищества его с Бегою и сыном его, Дато, Кожашвилевыми, в 1853 году они были в джавском лесу на горе, откуда виден был каждый проходящий, и они увидели, что к Джавам шли какие-то два имеретина, которых Бега вознамерившись ограбить, отправился к ним, чрез несколько времени они услышали выстрел, а потому вместе с Дато Кожашвили пошли и Беге узнать о случившемся с ним происшествии и встретились с ним, Бегою, имев в руках ружье, две чохи и две папахи, сказал им, что он у имеретин отнял ч-охи и папахи, а ружье у казака, следовавшего в Джавы, которого и убил, хотя он, Реваз Хасишвили, в убийстве казака и не участвовал, но как третьему товарищу досталась равная часть с пяти рублей, найденных при убитом; преступление это совершено между селениями Курта и Тамарашени. Бега Кожашвили, питая вражду к какому-то Мачабелову, предложил ему, Ревазу Хасишвили, сыну своему Дато стать на опушке леса противу селения Курта, ввиду прибывшего в то время, туда с милициею князя Реваза Мачабелова, и дать по ним выстрелы. Они, повинуясь Бега Кожашвили, дали три выстрела, на воздух, после чего к ним были присланы два человека с просьбою не делать на селение Курта нападения, они, прогнав посланных и видя намерение куртинских жителей преследовать их, скрылись в лесу; при нападении же на кехвского жителя Глаху Зангеладзева и жену его Марину он, Реваз Хасишвили, не участвовал и об этом ничего не знает и не слышал, ибо часто отделялся от своих товарищей и находился один в лесу. После того к ним присоединился осетин Джанга, потом Бега Кожашвили, посорившись с Джангою Багаури в Корнисском ущелье, поранил его в шею кинжалом, за что он, Реваз Хасишвили, в то же время выстрелил в Бега Кожашвили в [526] сердце и убил его, и тут же Джанга Багаури в азарте вонзил ему кинжал, сын же Бега, Дато, в то время находился где-то в лесу, и после того он его не видел, по убийстве Вега Кожашвили Джанга Багаури ушел в дом свой Джавского округа, в селение Саритата, а он, Реваз Хасишвили, остался один в корнисском лесу, где одни производил воровство и грабежи, из этих случаев он припомнит следующее: ограбил восемь человек имеретин, следовавших в Имеретию, близ селения Цорбисы, отнял у них шерсть, две шапки, две пары сапог, брусок соли и пистолет, причем, поранил он шашкою двух из них, одного в руку, а другого в спину; у торгующего в Корниси Андрея Кандинова украл котел, который и возвратил ему, получив от него 15 руб. серебром; тому назад более двух месяцев он заходил в духан, содержимый в Бекмарах цхинвальским жителем Гиго по фамилии ему неизвестной, потребовал отпустить полтунги вина, но как он не исполнил его просьбы, то он разрезал два бурдюка, в котором имелось вино, и разлил оное. С июля м-ца 1854 года до зимы был болен лихорадкою и лежал в лесу, куда приходил к нему для присмотра брат его, Мирман Хасишвили, но в грабежах с ним не участвовал. По восстановлении здоровья продолжал по-прежнему грабить и воровать. В августе м-це 1855 года сурамский участковый заседатель объявил ему, чтобы он, ничего не опасаясь, жил в своем доме, с поводу чего прибыл в дом свой, и в том же месяце после скрещения крестьянином Керменом Цховребашвили (он же Кучашвили) брат его, Бессарион (он же Бадила), уговорил, чтобы он, Реваз Хасишвили, отправился к тифлисскому военному губернатору генерал-лейтенанту князю Андроникову для испрошения прощения. Следуя совету Бессариона Цховребашвили, он в то же время отправился с ним на Царские колодцы, где князь Андроников объявил спутнику Реваза, что на это надо просить разрешения у наместника кавказского и потом потребует к себе. За сим, возвращаясь домой, по приглашению Бессариона Цховребашвили заехали в г. Гори и остановились в конюшне дворянина Андрея Кандинова, из которой Цховребашвили ушел в город, а Реваз Хасишвили, оставшись один в конюшне, запер извнутри двери на запор; когда же [527] ему служитель Кандинова приносил обед он, приняв оный, запер по-прежнему двери, пообедав, выпил три стакана водки и бутылку вина, уснул. Между тем, Бессаркон Цховребашвили, имея в виду слова Реваза Хасишвили, который дорогою сказал, что он не имеет надежды на прощение начальства за свои поступки, а потому намерен убить какого-нибудь знатного князя, отобрать оружие, лошадь и одежду и отправиться за границу, поэтому, дабы не подвергнуться ответственности, привел его в г. Гори собственно для того, чтобы предать в руки правительства, о чем просил дворянина Андрея Кандинова, чтобы он дал знать полиции для принятия мер к поимке его. Дворянин Кандинов 21 августа 1855 года в 1-м часу пополудни объявил об этом горийскому городничему, который по получении сего известия, пригласив секретаря тамошнего уездного управления Тарсаидзева, помощника его, Кандинова, квартального надзирателя Габуниева и письмоводителя полиции Мусхелова с которыми отправился к горийскому воинскому начальнику с просьбою о назначении воинской команды для поясненной надобности. Вследствие чего была наряжена команда из грузинского линейного № 6 батальона в числе 2 унтер-офицеров и 15 человек рядовых при подпоручике Вундере. Команда эта и названные чиновники, прибыв к конюшне, в которой находился Реваз Хасишвили и по распоряжению городничего, секретарь Тарсаидзе с одним унтер-офицером и пятью рядовыми были поставлены к открытым отверстиям, выходящим из конюшни в заднюю стену, чтобы Реваз Хасишвили не мог вылезть чрез оные и скрыться бегством; часть команды оцепила конюшню, а городничий с подпоручиком Вундером, квартальным надзирателем Габуниевым, помощником секретаря Кандиновым, полицейским десятником Павлом: Кохрадзе и шестью рядовыми встали против двери-конюшни, наглухо запертой внутри самим Ревазом Хасишвили. Распорядившись, таким образом, городничий приказал чиновнику Кандинову и десятнику Кохрадзе постучать в дверь конюшни и переговорить с Хасишвили, чтобы он отворил двери и вышел из конюшни, но Хасишвили, поняв, что его хотят поймать, сказал: “Ни за что не отворю”. Вместе с тем выстрелил из ружья чрез имевшуюся в двери дыру, пуля, пролетев по [528] нижней окончености брюха полицейского десятника Павла Кохрадзе, ранила его на два вершка в длину, в глубину до брюшной полости; попав в живот стоявшему сзади рядовому Парфену Филатову навылет, и вбилась в доску соседнего строения: от каковой раны рядовой Филатов по принесении в госпиталь тот же час умер. Городничий, видя таковое сопротивление Реваза Хасишвили, принимая все предосторожности, приказал солдатам оарядить ружья и стоявшему у отверстия конюшни чиновнику Тарсаидзе постращать его, что, если он не сдается, будет зажжена конюшня, почему чиновник Тарсаидзе начал бросать в конюшню чрез отверстие клоки сена с огнем, тогда Реваз Хасишвили, отворив двери, вышел из конюшни и, увидев солдат, готовых стрелять в него, бросил вновь заряженное им ружье, шашку и пистолет, а обнаженный кинжал держал в руке, по которой один из рядовых ударил прикладом и вышиб кинжал затем был пойман и отведен на гауптвахту, а отобранное от него означенное выше оружие взято в полицию. Во время закования Реваза Хасишвили, на спрос городничего “зачем стрелял?”, Хасишвили ответил, что хотел убить товарища своего Бессариона Цховребашвили за выдачу в руки правительства. Осетин Реваз Хасишвили, сознаваясь во всех вышеизъясненных преступлениях, объяснил: 1) что во время бегства он сообщничества ни с кем из мирных жителей не имел; 2) из числа отобранного от него оружия: ружье и кинжал его собственные, шашка осталась у него от убитого Бега Кожашвили, отобрана от двух имеретин, ограбленных им близ селения Цорисы, пистолет от ограбленных им, Ревазом, близ этого же селения восьми человек имеретин, а лошадь взята от корнисского маркитанта Соломона Чонишвили на время поездки к тифлисскому военному губернатору; 3) что по Сурамскому и Горийскому участкам производили грабежи и сбор денег две шайки разбойников: пешая и конная; в первой находились осетины, жители Сурамского участка, селения Моида: Кермен Тагишвили, Валишвили (уже убиты) я Кударского ущелья — Теро Безашвили Непе Алборашвили, Кизик Теблошвили (раненый при убийстве Кермена Валишвили) и Кечо Друташвили (содержащийся под стражею Рачинского уезда в г. Они без объяснения) за что и почему 6му это неизвестно, а другие осетины же, жители [529] Джавского округа: Дато Бегашвили (сын убитого Бега Кожашвили), Киазо Джиошвили, единофамильный родственник его, Джвошвили, и житель селения Кемерты грузин Оталашвили, находящийся в бегах за убийство нечаянно мальчика; он же, Реваз Хасишвили, в этих двух шайках не участвовал и с ними грабежа и сбора денег не производил; и 4) что помещик селения Курта князь Кайхосро Мачабелов, как он, Хасишвили слышал, убит осетинами Джангою и Теймуразом Багауровыми по просьбе крестьянина Петра Кожашвили. По медицинскому освидетельствованию умершего от раны рядового грузинского линейного № 6 батальона Парфена Филатова лекарь 1-го Ставропольского казачьего полка Новицкий заключил, что смерть рядового Филатова произошла от поранения кишек и излияния из кишечника нечистот в брюшную полость, а также от ранения позвоночного столба и сильного сотрясения спинного мозга; по такому же свидетельству раненого десятника горийской городской полиции Павла Кохрадзе горийский уездный врач нашел, что Кохрадзе ранен был ружейною пулею на близком расстоянии в нижнюю часть живота, ниже пупка на два пальца, с правой и верхней стороны оного поперечно, прямо в длину простиралось более двух вершков и шириною на палец, глубиною до брюшины (мясо) пулей сорвано; и когда были посланы к ним крестьяне Кигеса Харабели и Мило Кочишвили для переговоров, чтобы они не делали на селение Курта нападения, которых разбойники, в том числе и Реваз Хасишвили, допустив к себе и не выслушав, избили полосами шашек; г) в ограблении после того одним Ревазом Хасишвили восьми человек имеретин, следовавших в Джавы, и поранении из них двух, д) в воровстве у дворянина Андрея Кандинова медного котла, за возвращение которого получил от него же 20 руб. (а по показанию Реваза 15 руб.), е) в разрезе у маркитанта сел. Бекмар Гиго Агасиашвили двух бурдюков, наполненных вином, и разлитии оного в количестве 13 кок, чем последний сей понес убытку на 131 руб. серебром; ж) в самовольном взятии лошади у церковного крестьянина Соломона Чонишвили и поездке на оной на Царские колодцы; з) в сопротивлении вооруженною рукою при взятии его под стражу и убийстве притом рядового грузинского линейного № 6 батальона Парфена Филатова [530] выстрелом из ружья и поранении тем же выстрелом десятника горийской градской полиции Павла Кохрадзе и и) вообще в дурном поведения, а потому на основании тома 12 Свода военных постановлений части V книги 1 статей: 101, 121, 127, 206, 376, 378, 379, 472, 480, 484, 519 и 520 и уложения о наказаниях уголовных и исправительных 63, 64, 2135, 2139 и 2141 приговорила:

1) Казенного крестьянина Реваза Хасишвили по силе всемилостивейшего манифеста, состоявшегося в 26 день августа 1856 года, не подвергая его телесному наказанию, по лишения всех прав состояния сослать на каторжную работу в рудниках на четырнадцать лет.

2) О крестьянах Миримане Хасишвили и Бега Кожашвили за смертью, суждения не иметь.

3) О разбойниках Дато Кожашвили (сын убитого Бега Кожашвили) и товарищах его, поименованных в показании Реваза Хасишвили: Дато Бегашвили, Киазо Джиошвили, единофамильном родственнике его, и 0талашвили, к которым первый после убийства отца его, Бега Кожашвили, присоединился и с ними вместе участвует по Сурамскому и Горийскому участкам в грабежах, разбоях и воровствах, а также состоящих в другой шайке: Кермене Тагишвили, Теро Безашвили, Непе Алборашвили и Кизико Теблошвили, впредь до поимки или добровольной явки их, суждение оставить.

4) Из отобранного от Реваза Хасишвили оружия, хранящегося при горийской градской полиции: ружье и шашку, а также имение или имущество Реваза и брата его, Мирмана Хасишвилевых, буде таковое где-либо окажется, продать с аукционного торга, а равно и взыскать с наследников князя Давида Херхеулидзе за заложенную им, Ревазу и брату его, Нонию Хасишвилевым, землю — восемьдесят рублей, из числа коих половинную часть обратить также на удовлетворение понесенных убытков, происшедших от разбоев и грабежей, и которые значутся по делу; остальную же часть, то есть сорок рублей, отдать брату его, Нонию, или наследникам его;

5) Пистолет вручить жителю Рачинского уезда, селения Негри, Ивану Джохадзе и

6) Упущения же следователей, заключающиеся: [531]

а) в нераскрытой действительно ли содержится под стражею к г. Они Кечо Друташвили, как объяснил об этом подсудимый Реваз Хасишвили, что будто бы Кечо находился в первой шайке разбойников, производившей грабежи и сбор денег по Сурамскому и Горийскому участкам;

б) в нераскрытой у каких именно кехвских жителей Реваз Хасишвили отнял две чохи;

в) не спрошены жители, живущие в Джавском округе до сел. Цхинвали, в том, что Реваз Хасишвили, Бега Кожашвили и сын его Дато грабили и воровали скот, но в чем таковые заключались и кто именно от этого понес убытки; и

г) не разъяснено, что после убийства Бега Кожашвили Реваз, производя одни воровства и грабежи, ограбил восемь человек имеретин, следовавших в Имеретию чрез селение Цорбисы; по делу же видно, что здесь ограблен 7-го августа 1854 года Иван Джохадзе, следовавший с пятью товарищами; ибо в настоящее время за пропущением такового..., комиссия признает невозможным, и поэтому упущения следователей предоставить усмотрению высшего начальства. Но приговора сего, не приводя в исполнение, вместе с делом и выпискою представить на рассмотрение г. тифлисскому военному губернатору, управляющему гражданскою частью. Заключено в городе Тифлисе февраля 28 дня 1857 года. Асессоры; прапорщик Мдивани не присутствовал за команд, по делам службы.

Штабс-капитан — Романовский
Штабс-капитан — Еремов
Презус — полковник (подпись)
Член комиссия — коллежский асессор Яковлев

ЦГИА Гр. ССР, ф. 1178, д. 73, лл. 297-302, 308-310.