1850 г. июня 19. — Отношение кавказского наместника Воронцова начальнику гражданского управления Закавказского края генерал-майору В. О. Бебутову о крестьянских волнениях в Юго-Осетии и о мерах борьбы против них

В ответ на доклад вашего сиятельства от 13 июня за № 260 спешу благодарить вас, милостивый государь, за все, что вы мне сообщите и, в особенности, за ответ, посланный вами князю Андроникову, в котором вы излагаете точно то мнение, которое я бы объяснил, ежели бы ответ сей был бы прямо от меня. Князю Андроникову ничего не остается делать, как довершить, ежели нужно, совершенное усмирение бунтующихся осетин, арестовать зачинщиков для отсылки под строгим караулом в Тифлис, взять еще, кроме того, по своему усмотрению аманатов и объявить всем жителям, что они сами на себя навлекли наказание и разорение, которое теперь терпят и что им только остается неограниченною покорностью заслужить прощение и снисхождение к ним главного здешнего начальства. Я никак не позволяю им посылать ко мне уже больше депутатов, они несколько раз были у меня в Тифлисе, и я в прошлом году был у них в Джавах и доезжал даже до сел. Кошки. От меня они всегда и постоянно слышали одно, т. е., что решения тяжбы [495] их с князьями Мачабеловыми и другими помещиками они должны ожидать от правительствующего Сената, где это дело давно рассматривается, и что до того решения они должны вносить беспрекословно и в назначенные сроки умеренную подать, им положенную. Несмотря на все эти ответы и предписания, они этой подати или вовсе не вносили, или представляли только малую часть под разными недельными предлогами, и наконец, произвели почти общий бунт, и заставили нас собрать с большим обременением для казны и со снятием люден от нужных работ сильный отряд под личным начальством: военного губернатора для совершенного их усмирения и наказания зачинщиков и более виновных. Теперь они узнали на деле сколь они бессильны для сопротивления против распоряжений начальства, они все сделались виновными перед государем и перед законами и одною только совершенною покорностью всему, что им предпишет князь Андроников, могут получить, как выше сказано, до некоторой меры облегчения в том наказании, которому по законам все бунтующие подлежат, князю Андроникову теперь должно все это объявить и решить на месте, имея в виду, что необходимо взять такие меры, чтобы впредь, они не могли бы повторить преступные свои замыслы и поступки.

Весьма жаль, что полковник Золотарев прямо вступил с ними в переговоры об аманатах и о просьбе их послать ко мне депутатов; он должен бы был при первом их предложении обратить их к военному губернатору, объявив им, что он, Золотарев, у него в команде и не может лично от них принимать никаких условий. Вообще насчет полковника Золотарева я. нахожу, что он сперва весьма хорошо исполнил данное ему, приказание: идти из Коби на Заки и далее, и смелою атакою завалов бунтовщиков расстроил их надежды и способствовал к общей цели, но не понимаю как штаб-офицер сей, имея столь большую опытность: 1) не умел давать знать обо всех своих движениях прямому своему начальнику, когда посланные от него к князю Андроникову могли бы из Душета и даже из Квишета или Ананура приехать через Цхинвал в Джавы также скоро, как и в Тифлис; 2) как он не понял, что перемена в духе неприятеля и склонность бунтующихся к миру не произошли от действий слабого его отряда, а неминуемо должны были [496] быть последствием движения князя Андроникова; и з) какой мог, находясь в зависимости от военного губернатора, прямо принимать условия от бунтующих и не обратил их, как следовало, к настоящему начальнику всей экспедиции.

Впрочем, все это теперь должно быть исправлено и нельзя, кажется, ожидать, чтобы сопротивление, хотя малой части осетин, продолжалось в случае же такового от них безумия князь. Андроников имеет все способы, чтобы довершить их покорение войска, под личным его начальством состоящие, находятся в полном составе и не имели почти никакой потери; отряд полковника Золотарева, хотя немного расстроен, но совершенно безопасен в позициях, взятых им с боя на левом фланге бунтовавшегося населения, а имеретинская милиция, идущая из Они, должна теперь угрожать, ежели уже не атаковала, Ч то же самое население с правого фланга и даже с тылу. По распоряжениям помощника начальника Главного штаба отряд полковника Золотарева усилен и снабжен всем нужным по требованиям военного губернатора; я же, зная военные качества и решимость князя Андроникова, не сомневаюсь нимало, что он все это дело скоро приведет к желаемому концу.

Примите уверение в совершенном моем почтении и преданности.

Князь Воронцов

ЦГИА Гр, ССР, ф. 3, д. 207, лл. 250-252.