№ 37

Вдова умершего губернского секретаря, Ялгузидзе (Должно быть написано: Ялгузидзе, также и внизу) Мария просила о продолжении ей пенсиона, который [56] пожалован был за усердную службу мужу ее, умершему во время свирепствовавшей здесь болезни холеры, морбус ((Лат.) болезнь), после коего осталась она с одним; малолетним сыном в самом бедном положении.

Из собранных о службе мужа просительницы, Иване Ялгузидзе, местных сведений оказалось, что Иван Ялгузидзе на коронной службе не состоял и, по особой только доверенности к нему начальства, употреблялся для исполнения разных поручений. Формулярного о службе его списка не найдено и вдова Мария, предоставив отысканные ею по смерти мужа четырнадцать разных документов о службе его, объявила, что других никаких бумаг, к предмету сему относящихся, у него не отыскалось.

Из означенных же четырнадцати документов видно, что первоначально Ялгузидзе, по предписанию бывшего гражданского губернатора, назначен был с князем Давыдовы (Должно быть написано: Давидом)-Тархановым для исполнения секретного дела, содержание коего в предписании не объяснено, 1802 марта 2. В феврале и марте месяцах 1802 года употреблен был полковником Симоновичем при экспедиции на осетинцев, живущих по рекам Паца, Большой и Малой Лиахве, а равно и в Арагвском уезде, в каковое время послан был к неблагонамеренным, и в особенности в ущелье Кешельта для увещевания оных и для привода к присяге, за что всемилостивейше награжден был медалью 23 апреля 1802. При приводе к присяге осетинцев, обитающих в Кавказских горах, на реках: Паца, Большой и Малой Лиахве; моуравств: Карельского и Магландвалетского на верность подданства России, исполнял в мае, июне и июле месяцах разные поручения, проходя для сего чрез снеговые горы, что значится из аттестата, данного командиром Кавказского гренадерского полка, Симоновичем, 2 августа 1802. От бывшего правителя Коваленского послан был к осетинским народам для вызова старшин их, о чем свидетельствует открытое предписание сему народу, писанное 1802 октября 30. Тем же правителем Грузии назначен был к осетинцам для наблюдения за порядком 1803 января 15. [57]

По случаю деланных осетинцами в 1808 году на грузинские селения нападений, от правителя Грузии отправлен был для убеждения их к усмирению, и успел склонить осетин возвратить все пограбленное у грузинских жителей 1808 г. февраля 11. С утверждения главнокомандовавшего в Грузии генерала Тормасова назначен был под начальство подполковнику Шанше Эристову, определенному к управлению казенными осетинами для соблюдения между ними спокойствия 1810 мая 28. Высочайшим указом, состоявшимся в 12 день августа 1809 года по представлению главноуправляющего в Грузии генерала Тормасова, за отличное усердие по службе при уговаривании осетинцев, делавших хищничества и набеги на Карталинию, повелено производить ему жалование по 120 р. серебром в год, которым и пользовался он по 5 августа 1830 года, т. е. по день его смерти. По представлению покойного высокопреосвященного митрополита Феофилакта за заслуги по Осетинской духовной комиссии, всемилостивейше награжден чином губернского секретаря 1821 г. сентября 3. Служил при Тифлисской семинарии учителем грузинского языка в 1 классе приходского духовного училища с 13 февраля 1820 но 18 января 1822 года. Сверх того, занимался но поручению высокопреосвященного митрополита Ионны, бывшего экзарха Грузии, переводом св. евангелия, всех четырех евангелистов, с грузинского языка на осетинское наречие.

Находя, что вдова Мария Ялгузидзева, как жена чиновника, на действительной коронной службе ни при жизни своей, ни при смерти не состоявшего, не может подходить под правила уставом о пенсиях для вдов и сирот постановленные, я не могу вместе с тем не принять во уважение усердной и для правительства весьма полезной службы умершего губернского секретаря, Ялгузидзе, особенно в такое время, когда обстоятельством, при неустройствах края, усердие подобных людей доставляло правительству способы к достижению предложенной цели, и притом, входя в положение вдовы Ялгузидзевой, но смерти мужа оставшейся с 15-летним сыном в крайней бедности и без всяких средств к скудному даже пропитанию себя, я полагаю, что она с сыном но силе 4 § правил, в руководство Комитета призрения заслуженных [58] гражданских чиновников данных, но совершенной нищете своей, имеют полное право на покровительство оного. Почему предавая положение их на уважение Комитета, покорнейше прошу распоряжения оного о назначении им приличного содержания, на что и имею честь ожидать уведомления,

ЦГИА Гр.ССР, ф. 1797, оп. 1. д. 137. лл. 34-37.