Осетинский окружной начальник рапортом от 24 сего марта № 68 доносит, что жители селений Рук, Дзомаг, Урсджвар и Кошки, которые, как вы писали мне, согласились по [185] убеждению вашему заплатить лежащую на них подать за 1848 год чрез 10 дней, при требовании от них сей подати в назначенный срок отказались от платежа оной и что из них считали последней деревню Кошки, хотя после долгих настояний внесли, однако ж, таковую с числе 67 р. 50 к. серебром, но отзывались при том, что они вносят ее не как крестьяне князей Мачабеловых, а как крестьяне казенные для отправления в местное уездное казначейство и причисления к государственным доходам.

Из этого усматривая повторение прежнего упрямства осетин и, кроме того, нарушение данных им вам обещаний, я прошу ваше сиятельство немедленно выехать вновь самим в Осетинский округ и принять на месте самые настоятельные меры ко взносу осетинами, в присутствии же вашем, всей лежащей на них подати как за 1848, так и за 1847 и 1846 годы, по взносе же оной вы имеете представить взнесенные деньги ко мне для отправления согласно воле князя наместника в Закавказский приказ Общественного призрения, откуда будут высланы надлежащие в том квитанции; до получения же сих квитанций осетины, внесшие подати, должны быть обеспечены местным начальством выдачею им расписок, согласно приказанию его же сиятельства, на грузинском языке, и, не упоминая в оных о имении князей Мачабеловых, а сказав только, что те деньги получены от осетин такой-то деревни, отыскивающих свободу от князей Мачабеловых, для отправления в приказ Общественного призрения.

Обращаясь за сим к нарушениям данных вам обещаний во взносе податей в десятидневный срок, а также и к тем зачинщикам вообще беспорядков по Осетии, коих имена известны вам по донесению осетинского окружного начальника от 3 февраля № 334, я нахожу совершенно справедливым, что нужно непременно подвергнуть их заслуженному за эти поступки наказанию; почему я поручаю вашему сиятельству по прибытии вашем на место, и не прежде, однако нее, как по сборе податей, распорядиться заарестованием их при местном окружном управлении или с отсылкою их в горийскую гауптвахту, а как поступить с ними далее доставить мне в скорейшем времени ваше мнение. Причем я должен сказать вам, что если [186] вы к приведению этого в исполнение встретите препятствие или сопротивление и не найдете возможности данными вам средствами устранить оные, то я прошу вас тотчас донести мне: в какой мере вы находите необходимым пособие в том со стороны военного начальства, каким образом полагали бы его употребить и в какое время. Заключение ваше по этому предмету должно быть основано на соображениях местности и времени, а также на взаимном совещании с осетинским окружным начальником, так: как и вы, и он полагали неизбежною необходимостью непременно взять и наказать зачинщиков настоящих беспорядков в Осетии. Особенному вниманию и проверке вашей на месте также будет подлежать и обстоятельство, объясненное в донесениях майора князя Кобулова от 19 и 25 февраля № 432 и 39 относительно приготовлений осетин со стороны не одних Мачабеловых, ко и Эристовых подняться с оружием в руках против установленной, власти с открытием весны, и если таковое намерение их справедливо, то, по мнению моему, необходимо предупредить оное теперь же, заблаговременно, пока зимнее время представляет преграду укрывательству их в глубине гор и с тем вместе вполне благоприятствует военным действием. О чем также вы имеете в подробности донести мне и ожидать разрешения начальства.

С подлинным верно — генерал-майор князь Андроников

ЦГИА Гр.ССР, ф. 3, д. 207, лл. 80-81.