М. ЭНГЕЛЬГАРДТ И Ф. ПАРРОТ

ПУТЕШЕСТВИЕ В КРЫМ И НА КАВКАЗ

М. Энгельгардт и Ф. Паррот ¹⁰⁶

Том I

Глава III

Кавказская линия

Путешествие в Моздок

Моздок... большое селение, вдоль широких, правильно перекрещивающихся улиц [184] которого стоят несколько довольно хороших деревянных построек, но большинство строений представляет собой плохие хижины из плетенки и глины... В городе живут в основном армяне, грузины и ногайцы...

Некоторые из местных армян и грузин исповедуют католическую религию... Большая заслуга одного из иезуитов, патера Эгидия Генри, заключается в том, что он усердно занимался не только воспитанием своих единоверцев, но и обращением язычников ногайцев и осетин. Конечно, если бы это удалось ему в отношении жителей гор, то правительство разрешило бы выполнение представленного им по этому поводу плана. Согласно этому плану, миссионеры не должны были ограничиваться выполнением обряда крещения и внедрением христианского культа, как это делали раньше грузинские священники, но им надлежало добросовестно обучать религии, усовершенствовать земледелие и внедрять полезные ремесла и искусства...

То, что жители Кавказа, невзирая на свой воинственный дух, все-таки легко склоняются к мирной жизни и общению, видно по осетинам, которые с недавних пор поселились в Моздоке и около него. Страх перед кровной местью или тяжелая нищета заставили сперва отдельных осетин покинуть горы; поскольку их тотчас же расселили и поддерживали, за ними последовали другие, так что теперь недалеко от Моздока живет несколько сот осетин, в большинстве с семьями. ¹⁰⁷ Из них составили отдельный полк, они конвоируют почту или путешественников по дороге во Владикавказ и, как и казаки во время войны, получают за это от правительства провиант, порох и свинец, но не вносят за пользование предоставленными им угодьями никаких налогов. Основываясь на знании этих осетин, расхваливают их миролюбие и усердие, так же как и их пригодность для несения казачьей службы; они кажутся также зажиточнее большинства своих сородичей в горах, потому что их лошади, оружие и одежда во всех отношениях лучше, чем там.

Многие офицеры, которые долго служили на Кавказской линии, уверяли нас, что не представляло бы [185] никаких затруднений значительно усилить русскую легкую кавалерию путем вербовки жителей гор...

Помимо осетин, в Моздоке имеются казаки...

Глава IV

Путешествие по Кавказу

1. Путь от Моздока до Владикавказа

В связи с сильными грабежами по ту сторону линии нельзя совершенно путешествовать в Грузию без военного конвоя... К вечеру... пехота и две пушки окружили повозки генерала и его свиты, а осетины из Моздокского полка схватили кругом всю колонну...

Охрана должна была быть все время настороже; канониры шли с горящими фитилями около орудий; для своевременного обнаружения спрятавшегося врага отдельные казаки ехали на значительном расстоянии по обеим сторонам колонны; после остановки были выставлены посты. Нам, незнакомым с областью бога войны Марса, это воинственное зрелище, как бы незначительно оно ни было, доставляло много развлечений, в которые наши осетины вносили еще больше оживления. Весело, как будто бы их ожидало пиршество, резвились они в степи, гоняясь иногда с громким ликованием за спугнутой дичью, а иногда распевая суровые монотонные песни; в местах, которые часто служили засадой- разбойникам, они мгновенно приготавливались к обороне; ружье, которое обычно висит у них на спине в просторном чехле из кожи или войлока, они поднимали перед собой на седло и угрожали смертью врагу, которого усмотрел бы их острый взгляд в кустарнике.

2. Владикавказ

...Крепость построена князем Потемкиным... Гарнизон, несколько мелочных торговцев и маркитантов для удовлетворения потребностей этого последнего и немногих осетинских семейств вне укреплений являются ее единственными жителями. Укрепление, земляной [186] вал, защищенный частоколом, и ров достаточно мощны для защиты от нападения врагов...

Окруженный кабардинцами, чеченцами, ингушами, кистами, осетинами и дигорцами, Владикавказ имеет не мало значения для безопасности дороги на Тифлис, потому что его форты тянутся до горных рубежей Кайшаура.

3. Путешествие по долине Терека

...Одним из наиболее значительных правителей в горах является владетель Степанцминды, или Казбека, находящегося у восточного подножья высокой горы Казбек, получившей свое название от этого селения и его правителя. Ему, грузину по происхождению, носящему титул подполковника, подчинены осетины, населяющие долины Терека от Дарьяла до горных рубежей Кайшаура, на протяжении примерно 40 верст, где селения находятся только под его контролем или платят ему налоги...

Дорога вдоль Терека тянулась ранее то по одному, то по другому его берегу, что обусловливало необходимость строительства большого количества мостов, которые бурлящий поток, периодически прибывая, снова сносил, так что связь с Грузией и между военными постами часто прерывалась. В связи с этим император Александр... приказал провести новую дорогу, которая от Владикавказа до Дарьяла на протяжении 32 верст идет по левому берегу, а затем переходит на правый. Теперь имеется только два моста через реку...

...Современный Дарьял находится ниже старого и расположен на левом берегу Терека; в нем имеется несколько плохих домиков; он окружен... валами и частоколами...

Лучше, чем Дарьял, построена находящаяся ниже крепость Ларе. Здания сооружены из камня, и все окружено... стенами. Рядом с пей под укреплением расположено селение Ларе, населенное осетинами, как и находящиеся ниже селения Балта и Кайтукина, в которых также стоят гарнизоны... [187]

4. Степанцминда

В 41 версте от Владикавказа... находится грузинское селение Степанцминда. Его хижины построены из сланца, куски которого просто наложены друг на друга часто даже без заделки щелей глиной или известковым раствором; у них плоские крыши и два одинаковых, находящихся друг над другом кубических помещения, из которых нижнее (большее) выступает почти на половину. Эта часть служит обычно для скота и лошадей, а верхняя для жилья. Она состоит из одной комнаты, в которой мирно, друг около друга, живут люди, куры, гуси и козы. Башни, возвышающиеся то там, то здесь, служат в военное время убежищем для женщин и детей; помимо этого они являются хранилищами запасов...

Возникает вопрос, является ли Кавказ на такой значительной высоте настолько плодородным, что земледелие и скотоводство могут обогащать владельца двух довольно больших селений? Для дачи вполне удовлетворительного ответа требуется знать размеры урожая, потребностей и величину налогов как грузинских подданных, так и оброчных осетин; однако этих данных у нас как раз и недостает, потому что, с одной стороны, Казбек всегда избегает давать по этому поводу справки, а с другой — показания представителей населения, которые настолько хорошо понимали русский язык, что мы могли задавать им вопросы, противоречили как себе, так и нашим наблюдениям.

Согласно тому, что они говорят, их господин не может ими распоряжаться — они работают на него только добровольно, и за это их или кормя г или оплачивают; их налоги являются подарками. Однако точный подсчет снопов, которые Казбек берет с полей окрестных селений, показал нам истинное значение этих «добровольных даров», так же как и наказание двух грузин нагайкой просветило нас в отношении той свободы, которой они будто бы пользуются; эти люди вместе со скотом, который они хотели доставить во Владикавказ, должны были вернуться из Балты обратно, где мы их и встретили... Если бы даже крестьяне Казбека были ему [188] так подвластны, как говорит Гюльденштедт о населении Грузии, подчиняющемся полностью своим властителям, то все же их труд не может намного увеличить урожай, потому что на высоте 825,9 туаза над Черным морем (в данном случае над уровнем Терека) рожь и ячмень, выращиваемые на очень небольших угодьях, дают только посредственный урожай под защитой высоких склонов долин. Зажиточность Казбека не может быть, таким образом, отнесена за счет земледелия, так же как и за счет доходов, приносимых ему многочисленными отарами овец, которые отлично процветают на альпийских лугах... Казбек должен иметь другие ресурсы (он получает за перевоз больших транспортов хлеба и амуниции от Дарьяла до границы высоких гор, за содержание рабочего скота и т. д.)...

Против Степанцминды на левом берегу Терека находится селение Гергет, также населенное грузинами и подчиненное правителю первого...

5. Путешествие к истокам Терека

Казбек сопровождал нас в Коби, чтобы обеспечить нас осетинским конвоем, поскольку в той части долины, которая тянется оттуда на северо-запад, осетины продолжают оставаться необузданными разбойниками. Коби находится в 16 верстах от Степанцминды. Дорога идет по правому берегу Терека...

На левой стороне реки расположено несколько селений... Гергет, Арша, Кайботани, Паншат, Горисцихи, Каноби и др., которые по величине уступают селению Дсион (на правом берегу). Это последнее построено на довольно высокой изолированной горе и со своими башнями и церковью имеет вид замка. Остальные селения восточной стороны расположены не непосредственно в долине Терека, а в соседних ущельях...

Далее к Коби уменьшается количество деревьев и кустарников, а также и селений. Обедненные скалистые долины оживляются здесь только отдельными заливными лугами и горными речками, быстрое течение и незначительную глубину которых осетины с [189] успехом используют для установки небольших мельниц. Эти последние построены в виде ящика из шатких каменных плит и установлены в потоке таким образом, что вода двигает лопасти горизонтально поставленного колеса и вертит его перпендикулярно стоящую ось, к верхнему концу которой непосредственно прикреплен подвижной жернов...

На другое утро мы узнали радостную весть о том, что лошади и проводник уже стоят наготове. Мы нашли семь хорошо вооруженных осетин из Нижнего, или Старого Коби, маленького селения, расположенного в 2 верстах в восточном боковом ущелье Терека... Начальником конвоя был Гегор Махметиев Тавайев...

Мы продолжали двигаться от Коби по долине Терека... Селения, которых здесь много, расположены на поросших травой возвышенностях, а некоторые в нижней части долины. Они в большей степени, чем Казбек и Ларе, напоминают старые замки или крепости, потому что почти каждый дом имеет значительную башню или укрепление и многие из них — высокие каменные ограды. Наши спутники тщательно избегали большинство селений, в особенности их башни, так как из них, как они говорили, часто сосед стреляет в соседа из-за вспыхнувшей ссоры, а чужеземцы находятся еще в меньшей безопасности, вследствие господствующего повсюду недоверия к ним. Но так как у сопровождавших нас осетин в долине много родственников, которые будут нас защищать и в случае необходимости мстить за нас, если на нас нападут, то они в состоянии обеспечить нам безопасный путь, однако, несмотря на это, им следует быть очень осторожными. Не успели они сказать это, как раздался с покрытых травой склонов дикий крик. Народ, занятый сбором сена, схватился за оружие, не отходя от своих домов; только уговоры наших спутников успокоили вооружившихся разбойников...

Около Абана, селения в 10 верстах от Коби, начинается холодный источник... Животные, пьющие эту воду, живут недолго, а некоторые погибают тут же на месте. Гора, из которой берет свое начало этот источник, содержит очень много серы и квасцов, которые и [190] придают, вероятно, воде присущий ей вкус и вредные свойства...

Осетины пользуются серой для изготовления пороха, который должен быть отличного качества и силы. Способ приготовления нам не захотели показать, вероятно, по той же причине, почему недоступно посещение горных местностей, именно, из-за недоверия; мы узнали лишь, что в зависимости от степени крепости пороха, выбирают специальные деревья для получения угля и в случае необходимости меняют соотношение компонентов смеси; нам удалось получить очень мало сведений как об этом, так и о породе дерева, дающего лучший уголь и произрастающего только в более теплых долинах.

После пятичасовой езды мы достигли в конце долины селения Реес, примерно в 20 верстах от Коби...

(Проводившиеся авторами измерения) около селения Абана привлекли многих из его жителей на берег Терека... Стар и млад, мужчины, женщины и дети стояли полукругом около колдуна и его аппарата... Иногда безмолвное изумление толпы удерживало ее в некотором отдалении, иногда они толпились кругом с таким пылом, что не будь охраны конвоя, и наблюдатель, и барометр были бы опрокинуты в реку. Женщин и детей очень занимала одежда чужеземцев; громко смеясь, они указывали на нее; мужчины задумчиво кивали головами или следили испытующим взглядом за каждым движением, возможно, опасного гостя. Седобородый старец, которому по его просьбе мы показали карманные часы, приложив их к его уху, охотно разобрал бы их, чтобы... лишив их жизни, разведать тайну диковинки.

Как поведение собравшихся здесь осетин представляло полную противоположность тем, которые часто посещали долины нижнего Терека, так и одежда и лицо выдавали их бедность и дикость. Большинство из них, в особенности женщины, были совершенно ободранными; их небезобразные лица выглядели изможденными от голода и тяжелой работы; у мужчин были резко выраженные черты, говорившие об изнурении; эти черты унаследовали от них похожие на них дети, [191] чьи часто красивые головки полны жизни и добродушия...

Так как надвигался вечер... мы решили переночевать в Абане. Родственник Гегора дал согласие оказать нам гостеприимство в своем доме...

Наш ночлег в лучшем доме маленького селения имел мало привлекательного. Темная комната среднего этажа (единственная пригодная для жилья, потому что внизу помещались лошади и скот, а в башне хранились запасы) оказалась почти заполненной бесчисленным семейством хозяина; однако они постарались освободить для нас и наших спутников как можно больше места. Для чествования гостей тотчас же приготовили пищу, состоявшую из совершенно сырого теста из ячменной муки, которое перед нашими глазами лишь слегка увлажнили водой и сделали из него нечто вроде шариков, которые совсем не пропекли. За этим бесплатным угощением последовало приготовление блюда из мяса овцы, которую наши спутники купили за два рубля серебром. Ее зарезали тут же в комнате, разрезали на несколько кусков и сварили в большом железном котле, висевшем на цепи, прикрепленной к потолку. Огонь горел в небольшом углублении каменного пола. Поскольку ветер дул как раз с той вершины, где в стене находилась небольшая отдушина, то комнату вскоре заполнил удушливый дым, так что мы были вынуждены выбежать на выступ нижнего этажа; перед обедом огонь потушили, поставили кругом маленькие скамейки, на которые мы уселись по порядку — сперва хозяин, а затем наши спутники по возрасту; большая же часть собравшихся была вынуждена удовольствоваться связками соломы. Согласно магометанскому обычаю, всех обнесли водой для мытья рук и бороды, после чего каждый вытерся шапкой; мясо овцы подали сперва нам, затем хозяину и двум наиболее старым нашим спутникам; мясо было поставлено на трехногие табуретки вместо столов, а перед остальными собравшимися его поставили прямо на пол. Молодые люди разрезали мясо, так что оставалось только брать его пальцами; в качестве освещения служили сосновые лучины. Женщинам, занятым в углу [192] комнаты потрохами, мужчины бросали иногда обглоданные кости и изредка посылали через мальчиков более хорошие куски. Во время еды пили воду, в которой варилось мясо, а под конец в качестве лакомого куска поедали жир, покрывавший крестец и задние ляжки овцы. После этого женщины приготовили осетинским гостям солому, сняли с них обувь, и все успокоилось; затем они снова разожгли огонь и занялись приготовлением пищи из остатков овцы для себя и юношей, не получивших до сих пор ничего; это продолжалось за полночь. Тишина, последовавшая за этим, тянулась недолго; уже в 4 часа нас разбудил удушливый дым — для чужеземцев готовили завтрак — хлеб из ячменной муки, который сперва подсушивали на железном листе над огнем, а затем поджаривали на раскаленном овечьем навозе...

Большая радость, проявленная Казбеком при нашем возвращении, подтвердила искренность его уверений в том, что он о нас беспокоился; теперь мы сами знали, как легко, несмотря на все предосторожности, наше предприятие могло окончиться бедой, потому что конвой мог нас защитить только против открытого насилия, но не против коварного нападения. Этим объясняется, почему наши спутники не выпускали нас в Абане из дома, в котором мы пользовались гостеприимством; в связи с чем, что мы долго оставались на выступе верхнего этажа, чтобы прийти в себя от удушливого дыма, один из них пришел посмотреть, не случилось ли что-нибудь с нами.

Насколько страх перед кровной местью обуздывает их видно из высказываний одного из наших спутников, которого мы в шутку спросили — как давно он не стрелял в человека? «С тех пор прошло два или три месяца», — ответил он искренне. На наш вопрос о поводе, вызвавшем убийство, он сказал так же равнодушно, как и раньше: «Потому что человек меня разозлил». После этого он подробно описал все, что происходит у них обычно во время ссор. «Если меня кто-нибудь обидит или если он в это время один или слабее меня, если у него нет друзей и родственников, которые могут отомстить за него, то я поражаю его саблей или [193] закалываю кинжалом, в противном случае ищу первого удобного момента его застрелить». Гегор, который казался менее диким, чем его товарищи, на вопрос, как далеко бьет его ружье, ответил нам: «Когда там, на той высоте идет человек, я попадаю в него довольно метко».

Оружие осетин похоже на оружие остальных кавказских народов и состоит из ружья турецкой работы, слегка изогнутой сабли, которая не имеет рукоятки, но снабжена ручкой; она входит в ножны до набалдашника. Помимо этого они вооружены пистолетом и обоюдоострым кинжалом длиной от 12 до 14 дюймов; он заменяет нож и топор, так как хорошее, очень острое железо легко разрезает даже кости и небольшие деревья. В верхнем течении Терека осетины пользуются еще щитами овальной формы, сделанными из твердой кожи или дерева и снабженными железными обручами и головками гвоздей; длина его редко превышает 1 фут.

Одежда осетин такая же, как и у черкесов и кабардинцев; она состоит из короткого суконного сюртука, который, подобно нашему так называемому английскому сюртуку, достигает колен; он завязывается шнурками и с каждой стороны груди имеет по 6 карманов для патронов. Осетины носят длинные узкие брюки, достигающие башмаков, сделанных из очень тонкой кожи. Для подъема на скользкие и крутые, покрытые травой поверхности своих гор, они пользуются другим видом обуви, у которой вместо подметок приделана сетка из крепких ремней; в такой обуви вполне безопасно идти, но ремни часто перетираются на каменистой дороге и, кроме того, приходится еще чаще менять траву, находящуюся между сеткой и подошвой для защиты этой последней. Против дождя и холода осетин пользуется войлочным плащом (буркой) и капюшоном из сукна (башлык); шапка из овечьего меха всегда покрывает его остриженную голову. Так как в горах лен не растет и холст приходится покупать у армян, то лишь некоторые зажиточные люди носят рубашки, а красные и синие льняные платья и штаны женщин в большинстве случаев очень рваные. Эти [194] последние надевают на голову платок, концы которого висят по обеим сторонам лица, но они редко прикрывают им; с большой дерзостью не обращают они внимания на заповеди корана, и мужчины, у которых соблюдение их ограничивается только стрижкой волос на голове и мытьем перед едой и после нее, считаются со строгостью магометанских обычаев мало.

Осетин можно так же мало причислить к магометанам, как и к христианам, потому что от одних они заимствовали отдельные обряды, а от других отдельные легенды, искаженные более ранними языческими преданиями. Например, на Казбеке, который они называют горой Христа, жила будто бы когда-то Мария с ребенком Христом и до сих пор его колыбель там сторожит большая птица, а одежда матери сохранилась в хорошем состоянии. Илье, который поражает людей и скот грозами и болезнями, они приносят в определенных местах в жертву овец, шкуру которых развешивают на расставленных шестах. Существуют чудесные источники, из которых иногда течет чистая вода, а иногда кровь, предсказывая тем самым плодородие или голод и чуму и т. д.

Турецкие муллы, посещающие время от времени горы, не столько для распространения своей религии, сколько для возбуждения ненависти к России, пользуются большим уважением осетин, хотя их попытки обратить народ в другую веру имеют столь же малый результат, как и болеё ранние попытки грузинских священников. Более ревностными магометанами, нежели эти осетины, являются их соседи кабардинцы, чьи князья исповедуют ислам и оказывают значительное влияние на соседних горцев; эти последние из-за недостатка пропитания вынуждены помогать правителям плодородных местностей как при улаживании их споров, так и при полевых работах.

Несмотря на большую нужду, угнетающую осетин, живущих в высоких горах, они все-таки предпочитают свои негостеприимные скалы красивым долинам у северного подножья Кавказа. На вопрос о том, почему они не поселяются там, где они могли бы под защитой русских спокойно и совершенно свободно от всяких [195] налогов выгодно пользоваться прекрасными полями и лугами, они отвечают достаточно тонко: «Воздух, видите ли, там для них вреден, они привыкли к незначительной жаре, так же как и к небольшому количеству хлеба и живут у себя в горах более здоровыми и довольными». Любовь к полной свободе, антипатия ко всякой зависимости, государственное устройство, основанное на кулачном праве, все это заставляет их с радостью предпочитать нужду зажиточности и сохраняется у мужчин еще в большей мере благодаря тому, что тяжесть работ и домашних забот ложится бременем не на них, а на женщинах.

Комментарии

106. Энгельгардт Мориц Федорович (1779-1842 гг.), профессор минералогии Дерптского университета. В 1811 г. вместе со студентом Ф. Парротом он предпринял путешествие в Крым и на Кавказ, результатом чего явился его труд «Путешествие в Крым и на Кавказ», вышедший в Берлине в 1815 г. На Северном Кавказе Энгельгардт побывал в Моздоке, собрал ценные сведения об этом городе и жизни его обитателей, в том числе о моздокских осетинах. Из Моздока он совершил поездку во Владикавказ, а затем по Военно-Грузинской дороге до Коби. Оттуда он отправился в Турсовское ущелье (верховья Терека) для изучения минеральных источников этого района. Попутно он собрал некоторые сведения о жизни осетин-турсовцев, их хозяйстве, жилище, одежде, пище. Материалы, собранные Энгельгардтом и касающиеся осетин, на русском языке публикуются впервые.

107. Переселение осетин из разных районов Горной Осетии в Моздок началось сразу же после основания этого города-крепости в 1763 г. Осетины селились не только в Моздоке, но ив его окрестностях, основывая хутора.

Текст воспроизведен по изданию: Осетины глазами русских и иностранных путешественников (XIII - XIX вв.) Орджоникидзе. Северо-осетинское книжное издательство. 1967