290. Рапорт ген.-л. Лабынцева ген.-адъют. Воронцову о намерениях “почетных жителей” Чечни покориться России.

10 августа 1846 г.

Прошедшую ночь приезжал ко мне Топи с двумя братьями и племянниками. Они узнали о прокламации в. с, сделавшейся известною в Малой Чечне. Благонамеренные и здравомыслящие люди, постигая настоящее свое положение, убеждены, что правительство наше, предприняв прочное водворение в здешнем крае постройкою крепостей и поселений, найдет ему и средство довершить это дело. Поэтому им необходимо покориться, чтобы иметь возможность жить на богатой равнине. Но большая масса народа, упорствуя в заблуждении будто бы русские не имеют достаточных сил для уничтожения власти Шамиля, не думают о покорности. Одна сила и примеры некоторых наказаний могут открыть им глаза и убедить в противном.

В Чечне говорят также, что в. с. будто бы известили в прокламации, что если вся Чечня покорится, крепости на Ассе и Сунже до Грозной и станицы будут упразднены, а земли отданы мирному народу. Я прочел Топи прокламацию; он вполне остался ею доволен. Быв вожаком при Вельяминове и зная хорошо все наши средства, Топи уверял в могуществе русских. А как большая часть Ачхоевской поляны на правом берегу Фортанги ему принадлежала, то дабы с одной стороны дать нам полное доказательство искренности своих поступков, а с другой иметь уверенность, что эти земли будут отданы ему во владение, Топи просил дозволение переселить трех его племянников с семействами на Фортангу, возле укрепления. Обещав, если это приведется в исполнение, не только быть лазутчиком в горах и вожаком для войск наших, но, своим примером и убеждением действуя в нашу пользу, склонять других к принесению покорности, не зная до какой степени это искренне, но имея в виду волю в. с. и основываясь на данных мне разрешениях, я позволил семействам [526] Топи, если они придут, поселиться между находящимися возле укрепления переселенцами и жить здесь покуда с покорностью Чечни представится возможность окончательно водвориться на земле им принадлежащей. Что же касается до станиц на Сунже, очевидно, они не могут быть упразднены. Но когда вся Чечня покорится и жители станут жить мирно, тогда не будет никакой надобности строить новые укрепления, существующие же необходимо оставить, дабы охранить самих жителей от набегов хищников и иметь под рукой силу отразить всякое противное спокойствию чеченцев, враждебных мюридов покушение.

Топи говорил также, что почетные жители Чечни желают отправить депутацию к г. и., я отвечал ему: после водворения спокойствия и порядка в Чечне, это может быть исполнено но без всякого неудобства и вполне уверен, что е. и. в., если остался доволен поведением чеченцев, то благоволить утвердить все права, даруемые им ныне с разрешения в. с.

Топи подтвердил полученное прежде известие, что Магомет Анзоров и некоторые из 20 семейств, бежавших из Кабарды, проживающих у Топи и других жителей, постигая, что с покорностью чеченцев им не будет возможно оставаться на месте настоящего жительства, стараются остановить стремление умов к общей покорности в Чечне и для приискания лучших к сему мер уехали на совет к Шамилю. Дабы хорошему началу дать более возможности развиться с успехом и расторгнуть этот союз, я, хорошо зная Магомета Анзорова, поручил Топи объявить ему, что если имеет какую-либо просьбу приехал бы ходатайствовать у в. с.

Ген.-л. Фрейтаг, получив известие о сборе чеченцев в Шали, потребовал два батальона и два орудия с Сунженской линии в Грозную. Подполк. Слепцов уведомляет, что два бат. Навагинского полка с двумя орудиями 8 числа ночью туда отправлены, просил об усилении его таким же числом войск из Чеченского отряда. В. с. изволите быть известны, что у меня осталось всего 6,5 бат., а 7-й Эриванский послан в Константиновское укрепление для конвоирования транспорта, долженствующего оттуда доставить лес и другие принадлежности упраздненного укрепления. Если же отправить два бат. в Сунженскую станцию, то в главном действующем отряде в Чечне осталось бы всего 4 бат., с которыми нужно бы продолжать постройку укрепления и двинуться навстречу неприятелю.

Устерман, верный лазутчик, сейчас донес, что Шамиль с наибами Hyp-Али, Бата и Толхибат переправляются сего дня в полдень через Аргун; думаю, не для того ли, чтобы [527] не допустить Малую Чечню принести покорность. Ген-л. Фрейтаг, узнав о сборе в Шали, мне кажется, должен бы был скорее предполагать, что Шамиль обратится в Малую Чечню против Чеченского отряда или на Сунженскую линию, чем на Кумыкскую плоскость. А потому полагаю, что ему не следовало бы взять из Сунжи два бат. с артиллериею, а стягивать войска в ведении его состоящие, по мере получения известия о намерениях и движении неприятеля.

Не желая до получения положительного известия о направлении и силах неприятеля остановить работы по возводимому укреплению, я в случае надобности намерен оставить здесь два Грузинские и один Тенгинский бат., а с тремя, одною ротою стрелков, четырьмя сотнями линейных казаков и мингрельскою милициею, при 4-х конных и 4 батарейных орудиях с крепостными ружьями, двинуться, куда надобность укажет; более войск за удалением из Сунжи двух бат. в Грозную собрать невозможно. 2-й бат. Эриванского карабинерного полка, отправленный для конвоирования транспорта с Константиновского укрепления, я разрешил оставить впредь до приказания на Сунже. В крайнем случае, присоединив и этот батальон, буду иметь 4 бат.; всего унтер-офицеров и рядовых в строю 2490 человек для действия противу Шамиля. Осетинская милиция, которая имела только 17 лошадей здоровых, отправлена для освежения на самое короткое время в свои дома и собирается к ген.-м. Нестерову.