203. Показания солдат и офицеров Кавказской армии, бывших в плену, о взятии горцами селений Балаханы, Цатаных, Ахалчи, Гоцатль и об отношении Шамиля к русским пленным и перебежавшим солдатам.

12 января 1843 г.

3. Показания Апшеронского пехотного полка унтер-офицера Константина Поченки, рядовых Павла Полякова, Иосифа Андржеевского, Ивана Довбина, Антона Дреженага, Савелия Дмитриева и Фомы Максимова, Мингрельского егерского полка барабанщика Василия Дагаева и Грузинского линейного №4 бат. унтер-офицера Василия Казанина и Федора Полубинского, рядовых Федора Шевелы, Никиты Ишкова, Андрея Чеснокова, захваченных в плен при взятии неприятелем укр. Балаханы.

2 сентября многочисленное скопище горцев, около 10 тыс, человек появилось пред укр. Балаханы и начало атаковать его со всех сторон.

Гарнизон упорно защищался целые сутки, но к вечеру 3 сентября, когда неприятель выстрелами из орудий обрушил стену и всеми своими силами бросился через этот обвал в укрепление, гарнизон не был в состоянии далее держаться и принужден был положить оружие.

Со взятием укрепления неприятель овладел находившимся там одним орудием и взял в плен Апшеронского пехотного полка поруч. Ламидзе, Доманского и прикомандированного Кретковского, подпоруч. Бухарецкого и прап. Пипина, Грузинского линейного № 14 бат. подпоруч. Шинявского и прап. Башкатова и военно-рабочей роты поруч. Архипова, а также обе роты нижних чинов, составлявшие гарнизоны укрепления, 5-ю мушкетерскую Апшеронского полка и роту Грузинского линейного № 14 баталиона. Больных и раненых неприятель изрубил на месте.

Все пленные приведены были 4 сентября к Шамилю, который оставил при себе горнистов, барабанщиков и мастеровых и роздал некоторых нижних чинов своим приближенным, всех остальных затем нижних чинов, а также и офицеров отправил в сел. Дарго.

Унтер-офицеры Казанин и Полубинский и барабанщик Василий Дагаев, оставленные в скопище Шамиля, показывают, что неприятель 4 сентября вечером двинулся от Балаханы к Моксохской башне и разрушил 5 сентября стены ее, требовал через переводчика сдачи. Гарнизон, не имея возможности сопротивляться, положил оружие.

Помянутые нижние чины находились также с толпою неприятеля [365] при взятии горцами Цатаныха и в деле под Танусом, после которого они возвратились вместе со скопищем Шамиля снова к Цатаныху, откуда барабанщик Дагаев, пользуясь ослабевшим за ним присмотром, бежал; унтер-офицеры же Казанин и Полубинский остались еще в скопище Шамиля, были при штурме горцами дер. Андреевской и бежали уже после отступления горцев от этой деревни.

Рядовой Максимов показывает, что в бытность его в Дарго он видел там до 15-ти наших офицеров, которые содержались на гауптвахте под караулом, все в колодках, а бывший унцукульский комендант в кандалах. Означенный рядовой видел также в Дарго до 500 человек беглых солдат наших, которые употребляются Шамилем для прислуги при орудиях. Максимов говорит, что в Дарго не было других войск кроме караула при пленных и что на дворе шамилева дома льются ядра и картечи.

Другие возвратившиеся из плена нижние чины, взятые неприятелем, находились до самого размена их на пленных горцев в разных покорных нам деревнях, где занимались вместе с своими хозяевами домашними работами.

4. Показания Грузинского линейного № 13 бат. рядового Леонтия Чернова, лабораториста 1-го класса Егора Матвеева, захваченных в плен при взятии неприятелем Цатаныха.

6 сентября в часу 10 утра, появились на высотах, окружающих Цатаных, неприятельские шайки, которые беспрерывно стали увеличиваться вновь подходившими к ним скопищами, и часу к 1 пополудни, совершенно окружив сел. Цатаных, атаковали его.

В это время гарнизон Цатаныха состоял из 11-й мушкетерской роты Апшеронского пехотного полка и 2 линейной роты Грузинского линейного № 13 бат. при двух орудиях. Роты были расположены лагерем близ самого селения, а два орудия поставлены были на устроенной для них батарее, которая командовала аулом. Арахтауская башня, отстоявшая саженей на сто от селения, занята была караулом из 12 человек.

Встреченный пушечными выстрелами с нашей батареи неприятель недолго упорствовал в своей атаке; часу в 5 пополудни совершенно прекратил свои нападения и расположился на ночлег близ селения, со стороны противоположной нашему лагерю. Вслед почти за ним жители Цатаныха выступили из аула и все без исключения передались на сторону неприятеля.

На другой день 7 сентября неприятель вступил в жестокий бой с нашими войсками, несколько раз бросался в шашки, но [366] не имел сначала решительного успеха. Во 2-м часу пополудни, он поставил скрытно за саклями два орудия против нашей батареи и когда действием их наши орудия были повреждены, он снова бросился в атаку, и в этот раз роты наши, несмотря на свое отчаянное сопротивление, были совершенно истреблены; человек 10 нижних чинов остались только в живых, а все прочие пали в бою.

Вслед за сим неприятель обратился на Арахтаускую башню, но овладел ею тогда только, когда верхний этаж ее был совершенно разрушен. Из 12 человек, находившихся в башне, восемь были убиты, а четверо взяты в плен, в том числе и рядовой линейного № 13 бат. Леонтий Чернов.

Чернов показывает, что во время нахождения его в Арахтауской башне, горцы проводили мимо него взятых в плен вначале боя Грузинского линейного № 13 бат. поруч. Водорского, раздетого до нога, который видя, что из башни стреляют по его конвою, закричал караулу, чтобы он прекратил стрельбу; тогда один из горцев, провожавших Водорского, разрубил ему шашкою плечо, а другой нанес ему смертельный удар кинжалом в бок.

Шуаиб-Мулла, начальствовавший неприятельским скопищем под Цатаныхом, отправил взятых там в плен наших нижних чинов в Танаус, где им поручен был присмотр за артиллерийскими лошадьми. Оставаясь таким образом в скопище Шамиля, пленные эти находились с толпами неприятеля при взятии им наших укреплений Ахалчи и Гоцатля и в деле под Танусом. Во время этого последнего дела, рядовой Чернов послан был под сильным конвоем отвезти заряды к двум неприятельским орудиям, поставленным в некотором расстоянии от аула. Проезжая по гребню горы, Чернов увидел внизу русский отряд, опрометью бросился с кручи, и как грунт земли был рыхлый, то без всякого вреда для себя достиг подошвы горы и явился к командовавшему нашим отрядом под Танусом, ген.-м. Клюки фон Клугенау.

Лабораторист Матвеев, взятый в плен также в Цатаныхе, убежал от своего конвоя в самом селении; 10 дней проживал в горах, не имея возможности пробраться между неприятельскими шайками ни к одному из наших укреплений, и только в 11 день успел пройти в укр. Зиряны.

5. Показания Тифлисского егерского полка рядовых Ильи Хромова и Петра Бородина, захваченных в плен при взятии неприятелем укр. Ахалчи.

8 сентября Хаджи-Мурат прибыл с многочисленною шайкою горцев в укр. Ахалчи послал к гарнизону своего переводчика беглого солдата для переговоров о сдаче укрепления. [367]

Вследствие этих переговоров, командовавший гарнизоном Тифлисского егерского полка прап. Залетов вышел в сопровождении двух нижних чинов и переводчика версты за полторы от укрепления для личного свидания с Хаджи-Муратом.

После весьма непродолжительного разговора с начальником неприятельского скопища, Залетов отправил сопровождающих его нижних чинов и переводчика обратно в редут, а сам пошел в стан неприятеля и спустя несколько часов, в тот же день 8 сентября, подъехав в голове неприятельской шайки к укреплению и стал уговаривать гарнизон положить оружие без сопротивления. Гарнизон согласился и неприятель занял укрепление, сделав только по просьбе Залетова, несколько выстрелов из орудий, чтобы показать нашим войскам, находившимся в Хунзахе, что укрепление взято с бою.

По взятии укрепления прап. Залетов и все нижние чины, а числе 60 человек отведены были в Танус; Залетов был там оставлен, а нижние чины отданы жителям разных деревень, которые развели их по своим домам. Рядовые Илья Хромов и Павел Бородин отведены были первый в сел. Батлаич, а второй в неизвестную ему деревню, где они находились до размена их на пленных горцев.

6. Показания Тифлисского егерского полка фельдфебеля Михайлы Импадистова, рядовых Парфена Знакова, Ивана Захарова и Михаила Черевоина, захваченных в плен при взятии неприятелем укр. Гоцатля.

10 числа сентября, часу в 6 вечера из Гоцатлинского редута увидали четырех человек, которые приблизившись к укреплению на ружейный выстрел, остановились. Кто были эти люди разглядеть было нельзя, потому что время приближалось к сумеркам; один из них в офицерском сюртуке, отделился от прочих и приблизился к редуту на расстояние свободного голоса; тогда гарнизон узнал в нем Тифлисского егерского полка прап. Залетова.

Этот офицер начал склонять командовавшего гоцатлинским гарнизоном Тифлисского егерского полка кап. Кузьменко к добровольной сдаче укрепления, говоря что сильное неприятельское скопище под начальством Кибит-Магомы уже идет к Гоцатлю и что сопротивление гарнизона будет для него гибельно. Кап. Кузьменко отверг это изменническое предложение, не согласился на просьбу Залетова впустить его в редут и приказал ему удалиться, а сам вслед затем сделал распоряжение к самой упорной обороне.

В ночь с 10 на 11 сентября скопища Кибит-Магомы действительно прибыли к Гоцатлю и без всякого сопротивления со стороны жителей заняли аул. [368]

С рассветом 11 сентября неприятель атаковал укрепление. Гарнизон с мужеством защищался около 6 часов времени, но когда лафет у нашего орудия был подбит и обрушена стена укрепления, гарнизон не мог удержать горцев, которые стали врываться через провал всеми своими силами. К вечеру неприятель уже владел редутом.

В этом деле убито до 30 человек нижних чинов, а кап. Кузьменко и 120 человек нижних чинов взяты были в плен.

Пленные провели ночь в Гоцатле вместе с неприятельским скопищем, а 12 числа их отвели в стан Шамиля под Танус, откуда Тифлисского егерского полка кап. Кузьменко, Апшеронского пехотного полка штабс-кап. Кауцмана, Тифлисского егерского полка прап. Залетова и прап. Смолькова и вместе с ними 8-ю егерскую роту Тифлисского егерского полка с числом около 100 человек отправили в сел. Дарго. Весьма немногие розданы были жителям и разведены ими по различным деревням; рядовой Парфен Знаков отведен был в сел. Аргуни, рядовой Иван Захаров в сел. Тал, а рядовой Чуйвоин в дер. Кутан, где первые двое находились до своего побега, а последний до размена пленных.