БРОНЕВСКИЙ С. М.

НОВЕЙШИЕ ИЗВЕСТИЯ О КАВКАЗЕ

собранные и пополненные Семеном Броневским

Черкесы или черкасы. Общее обозрение

Величина, пределы

Черкесские земли лежат между 55° и 63° долготы от острова Ферро и между 45° и 44° северной широты и, следовательно, простираются в длину с лишком на 600 верст, начиная от устья Кубани вверх по сей реке, а потом по Куме, Малке и Тереку до границ Малой Кабарды, досягавших прежде до самого стечения Сунжи с Тереком, а ныне полагаемых умственно супротив Наура. Ширина оных различна и заключается от вышепомянутых рек на полдень по долинам и по скатам гор в разных кривизнах, имеющих от 20 до 100 верст расстояния, составляя таким образом длинную узкую полосу, которая, начиная от восточного угла, образуемого стечением Сунжи с Тереком, то расширяется, то опять стесняется, следуя на запад вниз по Кубани до берегов Черного моря. Граничат к северу с землею войска черноморских казаков и с Кавказскою губерниею, от коих отделены Кубанью, Малкою и Тереком; к западу с Черным морем; к востоку с аксаевскими кумыками, с чеченцами и с ингушами; к югу с землями кистов, осетинцев, балкарцев и абхазов неопределенною чертою.

Реки. Главнейшие реки, протекающие чрез черкесские земли, суть: 1. Кубань и впадающие в оную: малой Зеленчук (Кичи-инджик), большой Зеленчук (Улу-Инджик), Уруп, Лаба, Шад-Гаша и Кара-Кубань; 2. Кума; 3. Терек и терекские реки: Малка и Баксан. О каждой особенно уже было упомянуто в предварительном обозрении под статьею о реках.

Климат, произведения. Расположение жилищ черкесских по северному наклонению гор и у подошвы оных составляет главную причину суровости тамошнего климата, хотя по общему математическому разделению оный находится в умеренной полосе. Вторая причина примечается в возвышении равнин от морского горизонта, наипаче равнины, лежащие у подошвы Ельбруса, на запад и на восток Свистун горы, откуда оне мало-помалу наклоняются на запад вниз по Кубани и на восток вниз по Куме и Тереку. Однако [147] различные переломы гор, направление ущельев, равно как и сближение с морем, производят множество отмен в степенях теплоты и холода, в непостоянстве погоды или благорастворении воздуха. В то самое время, когда снег еще покрывает землю около вершин Кубани, при устье сей реки уже встречается весна. Черкесские земли вообще изобилуют водами и кормовыми травами, довольно лесисты и способны к хлебопашеству. В лесах произрастают дубы, липы, ясени, абрикосы, квиты, меспилы (чишки), шелковицы, орешники, шиповники и проч. Соляные ключи и озера находятся в понизовье Кубани, где есть также и нефтяные родники. Главнейшие произведения, составляющие народную промышленность, суть: медь, воск, лошади, рогатой скот, овцы, невыделанные шкуры воловьи, овечьи и диких зверей.

Наименования. Черкесы, или черкасы, чаятельно Страбоновы керкеты (cercetae), известны у восточных писателей под именем керкас, или керкас, или геркас ¹, о коих упоминают они как о народе христианском, находящемся в соседстве с Грузиею, называя его также биш-тау, то есть пятигорским; частное название, относящееся только к кабардинцам. Черкесы сами себя называют адиге или адиле, что значит на турецком языке островитянин. Иные производят сие название от крепости или замка Ада, находившегося близь Темрюка между двумя рукавами Кубани. Как бы то ни было, название островских жителей им приличествует, потому что черкесы от древнейших времен до исхода последней половины 18 века обитали на острове Тамане. Турки называют их черкес и адилар; россияне и грузины зовут их черкесами, а осетинцы — казахами. Сие последнее наименование, из коего, чаятельно, византийские писатели вывели имя области Казахия, без всякого сомнения происходит от общеупотребительного в Азии слова казак, значущего на персидском языке бездомовного или военного человека (В 23 номере Вестника Европы 1822 года помещено весьма любопытное о произведении слова казак исследование г. Буткова, в коем основательными доводами объясняется точное его значение.).

История. Сколько можно проникнуть с вероятностью в древнейшую историю сих мест, вначале обитали между Доном и Кубанью многие народы под названием скифов и сарматов. Около устья Кубани, купно с другими народами, вероятно, происходящими от поколения франков или кимвров, жительствовали синдры. Берега сии наидревнейше посещаемы были финикиянами и кариянами, а после греками. Около 600 лет до Рождества Христова ионияне и еолияне, перешел из Малой Азии к устьям рек Дона и Кубани, построили в разных местах города и купеческие гавани, из коих главнейшие были Танаис, Фанагория и Гермонасса; первый на Дону, где ныне Азов, другие два на островах реки Кубани. Чрезвычайное изобилие рыбных промыслов в сих реках, равно как и в морях Азовском и Черном, а паче способное сообщение между селениями и выгодная торговля с соседственными народами соделали сии города вскоре цветущими и богатыми. За 480 лет до Р. X. лежащие по Кубани города вместе с крымскою Пантикапеею подпали под власть Архианактидов ², кои родом были лезбияне, поселившиеся в Гермонассе. Спартак после того управлял ими 42 года, а потом преемники его, короли босфорские, имели их под властью своей до времен Великого Митридата ³. Сын его и отцеубийца Фарнас, утвержденный римлянами в царстве Босфорском, вскоре от них отложился, взял город Фанагорию, который от Помпея получил название республики и с помощию аорсов и сираков прошел в Малую Азию; наконец, при городе Зеле побежден был от Юлия Кесаря. Аппиян в «Жизни Митридата» упоминает, что Фарнас в наказание непослушных ему скифов затопил их поля, прокопав правый берег Кубани, коей воды стекли на низкие равнины и произвели своим стоянием вредные испарения ⁴. Сей проток, соединящийся с Азовским морем, и доныне называется черным протоком (Кумли Кубань); места, около него лежащие, от болот почти непроходимы и весьма нездоровы. [148]

За пять лет до Александра Великого Сарматская земля, из коей большая часть жителей перешла в Европу, обитаема была яксаматами, или язаматами, народом славившимся своим могуществом даже за несколько сот лет после его кончины. За ними показались в сих местах разные малочисленные народы, происходящие от разных колен и говорящие различными языками, под именем аланов.

Знатнейшие из сих народов были аорсы, поселившиеся на Дону и потом рассыпавшиеся по всей Европе, и сираки, занимавшие места пониже аорсов на полдень, между Азовским морем и Волгою. Около 19 года после Р. X. различные черкесские колена мало-помалу овладели лежащими на полдень от Кубани странами, то есть Цихи, или Джихи (Ассы, Язы, Адиги), землями Синдров, Лазов и Керкетов; Абазги, нынешние абазы или абхазы, страною Гениохов, Санигов и проч. Что же касается до побежденных народов, то они или все перешли в Колхиду, или малое число их осталось, скрываясь в неприступных убежищах.

Нашествие гуннов в 375 году по Р. X. есть не менее важная эпоха для кавказских народов ⁵. Множество аланов прогнаны в Европу, остальные подались ближе к подошве Кавказа или укрывались по ущельям. Босфорское царство уничтожилось. Чрез 90 лет за гуннами последовали онгры и булгары, которые с сей стороны покорили Крым и лежащие между Доном и Днестром земли. Утигуры, одна из Онгрских орд, возвращаясь из покоренных мест обратно в Азию, вывели с собою множество крымских готфов и поселили их на острове Тамане; сами же остались на степи между Доном и Кубанью. Прокопий называет землю их Евлизиею ⁶. Прежде половины шестого столетия они лишились некоторой части своих владений от равиров, а потом и вовсе были покорены варами и хунами (аварами). В последующие времена они подпали под власть Куврата, владельца европейских онгров и булгаров, который освободил их из под ига варав и хунов в 635 году. Котраг, один из сыновей его, царствовал над утигурами. Но в 679 году хазары покорили все обитавшие по морскому берегу между Азовским проливом и Доном народы и распространили потом свои завоевания от Каспийского моря даже до Днепра. Основанное ими царство продолжалось 336 лет ⁷.

В то время христианский закон утвердился между чихами и абхазами, наипаче в царствование Юстиниана Великого ⁸. В 536 году чихи имели уже у себя епископа в Никопсисе (Байер производит название Никопс от славянского языка неделаный, некопаный, так как перекоп означает противоположный оному смысл, то есть с искусством сделанный ров, перекоп.). В 840 году сие епископство было переименовано в архиепископство и перенесено в Тамань (Метраха) в конце одиннадцатого века; в четырнадцатом названо метрополиею. Служба там отправлялась на греческом языке и по обряду греко-восточной церкви; но попы были такие невежды, что христианское служение безобразили многими языческими обрядами. В начале владычества хазаров греческие города по Кубани все еще существовали, и в сие время впервые видим мы упоминаемо имя города Тамана, по-гречески Томе.

В числе подвластных земель византийским императорам находилась и Чихия. Но действительную власть там имели хазары до 1016 г. Россияне, соединясь с византийскими греками, напали на хазаров и при помощи взволновавшихся жителей испровергли хазарское владычество и учредили на острове и в городе Тамане российское княжество под именем Тмутараканского, коему хазары и чихи (язы) пребыли некоторое время данниками. Должно думать, что и прежде сего великие князья киевские имели уже там довольно важную власть посредством тесных связей с коренными жителями, ибо мы находим в Несторовой летописи, что при разделении уделов Владимиром между сыновьями в 989 году княжество Тмутараканское досталось сыну его Мстиславу, который и действительно княжил там в начале одиннадцатого века. [149]

Междоусобия удельных князей были причиною, что сие княжество отпало от России в конце одиннадцатого столетия. На северо-восточную страну Кубани напали куманы или половцы, а на южную и западную чихи и другие черкесские колена, кои распространились по северной стране Кавказа, подвигаясь все далее к северу в степь между устьями Дона и Волги. Однако Азов и Таман, чаще под именем Матриги упоминаемый, посещаемы были даже до 1204 года итальянскими купцами.

Нашествие монголо-татар в 1221 году есть знаменитейшая эпоха в происшествиях сей страны. Необъятная сила варваров истребила в 1237 году куманов; но кубанские чихи противустояли им весьма упорно и не прежде были укрощены, как в 1277 году ханом Мангу Тимуром и славным Ногаем. Таким образом монголы соделались владетелями Азова и Тамана, равно как и многих областей внутри Кавказа, однако покорность черкасов всегда была сомнительна, и на крепких уговорах они сохраняли независимость свою даже в рассуждении гор и лесов, в их землях находящихся; а живущие по открытым местам признавали над собою татарскую власть не иначе, как будучи к тому принуждены силою. Они удержали за собою восточный берег Азовского моря до Дона, овладели Керчью и Крымом, делали частые набеги как в сем полуострове, так и в других странах Европы. От них произошли сии шайки Козаков, в то время появившихся; они же основали в Египте славную династию султанов, под именем боргитов или черкесов, коих родоначальник был султан Баркок ⁹.

Францисканские монахи ввели между чихами католическую веру. Верзахт, один из чихских князей, в 1333 году принял римско-католический закон, а в 1439 имели уже сии народы одного католического архиепископа в Сибе и Лукуке; однако большая часть черкесов осталась в греческом исповедании.

В 1395 (Так как мы последовали здесь академическому изданию о Кубане, помещенному в Месяцеслове на 1791 год, то и летосчисления там показанного держались, хотя Шерефедин, в жизни Тимур Ленг, полагает то же происшествие десятью годами позже и относит оное к 1405 году. Смотри: Histoire de Timur-beg traduit par petit de la croix. Deft, 1723.) году Тимур Ленг, разбив на Тереке соперника своего Токтамыша, хана кипчакского, напал на черкесские земли, разграбил их селения, разорил город Кубань и страшное учинил опустошение, но черкесы притом не ослабевали и защищали свою вольность упорно.

В 1484 году после совершенного разрушения власти генуэзцов в Крыму, что воспоследовало со взятием Кефы (в 1475 году), турки оттоманского колена не встретили большого затруднения занять города и крепости Таман, Темрюк, Ачук, при устье Кубани лежавшие, и даже подвергли при сем случае игу своему остатки таманских готфов ¹⁰; но не могли покорить черкесов, хотя, впрочем, думать должно, что турки главнейше домогались обладания Азовским проливом, не имея в предмете дальнейших в черкесские земли походов.

С начала владычествования оттоманов в сих областях крымские ханы не имели никакой власти над Кубанью; но астраханские ханы или цари присвоили себе власть над черкесами, основываясь на предлоге, что между ними обитали смешенно кочевые татары ногайского колена, по временам туда перешедшие.

Из крымских ханов Магмет Гирей был первый, который начал в сию сторону расширять свои пределы; преемники его последовали ему в сем предприятии и угнетали черкесов больше и больше, замещая опустевшие места многочисленными поколениями астраханских ногайцев, то во время войны в плен захваченных и на Кубань переселенных, то во время падения царства Астраханского добровольно под покровительство крымского хана приходивших. Наконец, умножившиеся притеснения от крымцов принудили черкесов просить защиты от царя Ивана Васильевича Грозного и покориться его [150] державе в 1552 году. С того времени возобновились прервавшиеся между Россиею и черкесами сношения, как о том будет сказано под статьею кабардинской области ¹¹.

Достопамятности в черкесских областях

Хотя древность не оставила здесь великолепных памятников, но исследователи происхождения и повести народов могут довольно предметов найти для упражнения своего любопытства.

Кабардинцы имеют великое уважение к остаткам старинного города Татар-тупа, лежащего в Малой Кабарде на западном берегу Терека, в семи верстах ниже устья реки Комбулей. Сии развалины, из коих некоторые башни и церкви остались в целости, почитаются за ненарушимое убежище для убийц от преследования мстителей; прежде сего у Татар-тупа совершались между кабардинцами все клятвы и договоры для вящей оных прочности. Черкесы не знают ни времени, ни обстоятельств, относящихся до построения сего города.

Между Бештовыми горами на полугоре Темир-кубашки при ручье Етака стоит каменный поясной истукан вышиною в 8 футов, 8 дюймов, называемый кабардинцами Дука бек, с надписью, коей буквы имеют сходство с греческими или славянскими, и с разными изображениями людей и зверей, высеченными на подножии оного. Надписи никто не мог разобрать и кому воздвигнут сей памятник — также неизвестно. По некоторым изображениям догадываются только, что рыцарь Дука бек был христианин.

Гробниц с греческими надписями и с разными изображениями, высеченными в камне, находится довольно как в Большой, так и в Малой Кабарде. С таковой же надписью известен столб на берегу Большого Зеленчука в Закубанской области, и на вершине той же реки каменная церковь. По обеим сторонам Кубани встречаются по равнинам каменные истуканы, русскими называемыми баба, принадлежащие к ламинскому идолопоклонству и доказывающие пребывание здесь монголо-татар до принятия ими магометанского закона.

Разделение черкесских областей

Область черкесов закубанских и область Кабардинская суть два главные разделения, в коих заключаются все прочие. Но как с некоторого времени кабардинцы, занимавшие прежде все пространство земель до стечения Сунжи с Тереком, отступили на запад, оставя довольно обширную полосу земли совершенно впусте, а между тем на ней поселились, хотя в малом числе, чеченцы и другие пришельцы от разных народов, то почитается за приличное, причислив и сей безыменный участок вместе с Брагунским владением к черкесским областям, упомянуть об оном под особенным разделением, как ниже следует:

1. Область черкесов закубанских.

2. Область Кабардинская.

3. Безыменная земля и Брагунское владение.

4. Замечания относительно гражданского и политического образования черкесов, и наипаче кабардинцев.

Область черкесов закубанских

Сия область простирается от Черного моря по западному рукаву Кубани до самых вершин сей реки, которая отделяет закубанцев к северу от земель черноморских казаков и от Ставропольского уезда Кавказской губернии; к западу определяется Черным морем; [151] к полудню Большою Абхазиею; к востоку Малою Абазою и областью Кабардинскою. При различной широте, которая не превосходит ста верст, имеет в длину более 300 верст.

Закубанские черкесы разделяются на множество колен, из коих знатнейшие, начиная от устья Кубани вверх по левой стороне сей реки и последуя г. Палласу с новейшими замечаниями, суть следующие:

1. Шегаки, или Шегачи, малозначущее колено, живущее на речке Бугур и ручьями, в нее впадающими около крепости Анапы, которая и построена на их землях. Шегаки крайне разорены и в числе своем умалены как от соседей своих натухажцев, так и от бывшей у них чумы. По взятии Анапы штурмом генералом (что после генерал-фельдмаршал) графом Гудовичем в 1791 году, владелец их Магмет Гирей Захал-одум присягнул на подданство России ¹². Прежде сего он имел собственный свой корабль и производил торговлю по Черному морю. В деревне его, лежащей на речке Бугуре в 6 верстах от устья, коим она впадает в Черное море, найдена в бане белая мраморная доска с греческой надписью. Неполный список с оной, доставленный г. Палласу, мало удовлетворенный и заключает в себе множество собственных имен, без означения прочих обстоятельств.

2. Натухажцы, или, правильнее, нохтокаже, сильное колено, живут на нижнем скате Черных гор, частию примыкающих к Черному морю повыше Анапы и частию подающихся на север до Кубани. Земли их, сопредельные с Большой Абхазиею, начинаются в 20 верстах на полдень от Суджук кале по западной стороне Кавказа и по берегам Черного моря, простираясь во внутренность гор около ста верст по следующим речкам:

а) Атакум, приняв в себя множество ручьев, течет параллельно с Кубанью чрез большое болото и потом впадает в левый берег Кубани, недалеко от южного ее устья. По ней расположены деревни рода Куйчука.

б) Бакан, на коей лежит деревня Калабат и многие другие. Бакан разделяет вышепомянутую цепь гор от юго-запада на северо-восток и образует течением своим глубокое ущелье, чрез которое идет прямая дорога к Анапе. По выходе из оного впадает в Атакум. Повыше сего дефилея на дороге к Суджук кале живет Харзеков род.

в) Цемес, впадает в залив Черного моря при Суджук-кале, собственно в гавань сей пристани; отсюда на полдень натухажи занимают еще 15 речек и граничат с Большою Абхазиею, не доходя до Геленджикского залива.

В горах, подающихся на север до Кубани, земли натухажей простираются вдоль по сей реке на 40 верст расстояния от запада на восток по следующих речкам:

г) Тазипш, на ней живет щубаков род, имеющий старшину Навруза.

д) Джуп, на коей живет род Газан-Шукши.

е) Прибебес, тут живет род Ислам-шукши, равно как и на речке.

ж) Шупш.

з) Нефиль, или Непиль, по коей расположены деревни старшины Щупако-Кашо.

и) Псиф, между сею речкою и Нефилем находится четвероугольное земляное укрепление, порядочным валом и рвом окруженное, из коего сделаны четыре выхода наподобие римского лагеря. Оно имеет в поперешнике около трех верст, на запад примыкает к Нефелю, на востоке к Псифу. По кубанским заливам и болотам на север видные насыпные курганы, которые издали походят также на укрепления. Говорят, что тут был прежде город темиргойского владельца по имени Шанджир. Темиргойцы и многие черкесские колена производят себя из сего места, почитаемого за древнюю их родину.

к) Кудака, по сей речке лежат деревни старшинских родов: Немера, При-мурзы и Шупаш-хаши. В том месте, где она выходит из гор, есть нефтяные ключи. Горы, обитаемые натухажами, будучи покрыты изредка лесом и пересекаемы частыми ущельями, [152] мало оставляют земель, удобных для хлебопашества, вследствие чего жители занимаются более скотоводством, держат коз, овец и свиней; сеют также несколько хлеба. Главное упражнение их разбои, по причине коих они состоят во вражде со всеми соседями, кроме жанинцев. Между натухажами укрываются жившие пред сим на Тамане некрасовские казаки, которые под их защитою промышляют рыболовством на Кубане.

3. Шапсуги, сапчуги, живут на лесистых горах, имеющих протяжение к западу по речкам Антигир, Бугундур, на коих лежат селения, принадлежащие старшинскому роду Абатовых, Апин, Оф, Чебик, Садта, Жинз. Все сии речки стекаются в обширное болото пониже жанинцев и сообщаются потом с Атакумом не в дальнем расстоянии от того места, где сия последняя принимает в себя рукав Кара-Кубани, называемый Ерлы. В их же владении частию состоят речки: Убиг, Ильгапс, Шебши, Афибс, или Кара-Кубань, Обун и Кучубав.

Шапсуги живут рассеянно по горам небольшими усадьбами, не радеют о земледелии и скотоводстве, а более промышляют воровством, в чем они не уступают соседям своим натухажам. Владельцев не имеют, управляются старшинами, из них знатнейшие суть Абатовы, Кугош-Шеншлуговы и Арслан Гирей-Аркашевы. Числом их полагают до 10 тысяч семей не однородных колен, но составленных от смешения черкесов, абхазов и частию татар.

4. Бжана, жанины, живут против Талызиной переправы в шести деревнях, из коих четыре лежат на Атакуме, а две пониже на небольшом лимане или озере. Они жили прежде на правом берегу Кубани, повыше Копыла, но в 1778 году ушли на левый берег вместе с прочими таманскими жителями, спасая себя от приближавшихся российских войск. В 1802 году черноморские казаки, взыскивая с них баранту, то есть в отмщение за беспрестанные их шалости, разорили жанинцев совершенно, побили и забрали в плен. Владельцы их, оставшиеся за Кубанью с 20 или 30 семьями подданных, называются Альхос-маль Гирей и Мета-гуко.

5. Гатухай, хатукай или гатукайцы, живут у подошвы Черных гор до самых Кубанских болот, определяемых с полуденной стороны рекою Ямансу, по следующим речкам:

а) Кара-Кубань, черкесами называемая Афибс; на ней лежат узденские деревни Беци и Падиз.

б) Убин, ручей, впадающий в Кара-Кубань с левой стороны при Падизе. На нем деревня Пзушахай. В том месте, где соединяются речки Убин и Ерлы, во время похода генерала Текелля в 1788, подполковник Нелидов одержал знатную победу над черкесами и турками ¹³.

в) Гиль, или Иль, на коей лежит деревня владельца Шеретуха и другие селения, собственно называемые Гатукайские.

г) Ашипс, на коей лежит узденская деревня Савбай.

Всех гатукайцев числится не более 400 семей. Старший владелец у них Арслан Гирей Керекапов. Между ними живет крымский султан Бахта Гирей.

6. Абазехи, многолюдное колено, коего жилища расположены в некотором расстоянии от Кубани повыше бжедухов и на восток от шапсугов на северной стороне Кавказа по Черным горам, начиная от вершин Лабы и Щаг-Ваши, по речкам:

а) Кучибс, которая с левой стороны впадает в Шаг-Вашу.

б) Пшага, или Пса.

в) Пшекупс.

г) Суп; все три впадают в Кубань параллельно от полудни на север. Сия последняя отделяет их от шапсугов.

И по многим другим речкам и ручьям безыменным. [153]

Абазехи весьма многочисленны и, по рассказам, занимают пространство земли вдоль по Черным горам от запада на восток до 200 верст в длину и до 100 верст в ширину. Земли их изобилуют лесом, водами, способны к хлебопашеству и славятся своим плодородием. Число всех жителей, принадлежащих к сему колену, полагают до 15 тысяч семей, расселенных весьма тесно небольшими усадьбами по два и по три двора. Каждая усадьба огорожена от соседей, имеет свое пахотное поле, луг, лесную дачу и воду свою в колодце или в родниках, повсюду во множестве протекающих. Небольшие рощи дубовые и чинаровые придают весьма приятный вид сим малым селениям, разбросанным по косогорам. Строение их наподобие кабардинского, плетень, обмазанный глиною. Они сеют просо, пшеницу, ячмень и турецкую пшеничку (кукурузу). Занимаются также скотоводством, но не имеют достаточно пахотных и пастбищных земель, по причине частых и крутых переломов гор; наипаче те из них, которые живут в соседстве с шапсугами и бжедуховцами, нуждаются выгонами для скота. Прочие абазехи осенью и весною пасут скот свой, состоящий из коров, коз и овец, по обеим сторонам Лабы, а летом угоняют его в горы. Сколько известно, абазехи народ трудолюбивый и менее прочих черкесов наклонный к буйству. Их не почитают за коренное черкесское колено, но происшедшее от смешения абхазов и черкесов. Они не имеют владельцев, и каждый род управляется своими старшинами, из коих знатнейшие суть: Едик, Енамоков, Анчоков и Жангатов.

Между речками Кучибс и Пшага растет в изобилии дубовый лес, годный, как уверяют, для кораблестроения и который можно отправлять в Кубань из Кучибса в Шагвашу, а из Пшаги прямо в Кубань. При Пшаге находятся железные, при Кучибсе — свинцовые рудники. Название речки Псага, или Пса, заставляет припомнить следующее происшествие. В 309 году по Р. X. босфорский царь Евмел принял к себе тысячу человек калантинов после разорения города их Лизимахом, царем фракийским, и роздал им для пропитания всю землю Псоа, коей различные участки разделил по жеребью.

7. Бжедухи, может быть, Страбоновы скептухи (Скиптроносцы), полагаемые на Босфоре, живут у подошвы Черных гор ближе к Кубани, против Усть-Лабинской крепости по речкам:

а) Пшиша, на коей лежит деревня Едеп-сухай, принадлежащая узденю Батуг, и несколько усадьб узденя Карагуса.

б) Мать, или Пчахомат; на ней деревни узденя Нетуха, называемые Габухай и Нетуха, или Нетухай. Обе сии речки сливаются вместе прежде впадения в Кубань.

в) Пшекупс, на ней деревни: Лахчукай, Хатугуй, Мамрюкай, принадлежащие владельцу Кельмышеву.

г) Унабат, на коей лежат узденские деревни, называемые Зугуркай.

д) Чеби, на ней деревни того же князя Кельмышева: Ширги и Тугуркай.

е) Суп, на ней деревня Уем.

Бжедухи занимаются земледелием и отчасти скотоводством на правом берегу Кубани. Их числят не более 670 семей; между закубанцами, которые славятся разбоями, они не последние. Главный владелец у них Батмурза Пшекуев, а по нем Батыр мурза Окзуков, Джанчик Карапенов и Агабан Кельмышев. Между ними живет крымский султан Чобан Гирей с малым числом своих подданных татар. У Бжедувских селений горы сближаются с Кубанью в 30 верстах расстояния и нарочито лесисты. В 1788 во время похода генерала Текеллия бжедуховской владелец Уздемир Шаманахин по прошению его принят в российское подданство с подвластными его, которые тем самым спаслись от разорения ¹⁴. В 80 верстах на полдень от Усть-Лабинской крепости находится в горах руда, видом серо-желтая с блестящими звездочками, из которой живущий там еврей делает разные вещи, имеющие наружность серебра. [154]

8. Адемей, небольшое колено, живет далее на восток и заключает в себе несколько деревень, расположенных по реке Шаг-вашу и речкам Пшага и Пшиша, смежно с темиргойцами и в зависимости от оных. Три деревни узденя Хакелмиса и три деревни, называемые Адемир-Нешухай, подвластны темиргойскому владельцу Атажуке Ейтеку.

9. Темиргойцы, или комюрге, знатное черкесское колено, заключающее в себе до пяти тысяч семей, живут по реке Шаг-вашу и речкам, в нее впадающим, граничат с адемеями и мухошами; от первых отделяются речкою Пшага, от последних ручьем Арим, на коем лежит темиргойская деревня Черикай, населенная егерекойцами и принадлежащая князьям Арслан беку и Атажук Ейтеку. Сему последнему князю принадлежат еще на речке Булансу, впадающей в Лабу, Егерекойская деревня Ратазай [и] на Шаге-ваше деревни Минбулатай, Псинаок и знатная армянская деревня Гаур-габль. Всех же деревень более сорока, которые выстроены по черкесскому обычаю и укреплены сторожевыми по углам башнями из плетня, покрытого соломою. Темиргойцы живут богаче и опрятнее своих соседей, наподобие кабардинцев; упражняются в хлебопашестве и скотоводстве; зимою держат скот по хуторам около себя; летом пасут по обоим берегам Лабы; осенью и весною переходят с своими кошами (Кош значит все семейство с домашним скарбом, с войлочными палатками и с подвижными телегами, на коих перевозятся с места на место.) к самой Кубани. Состоят в родственных и дружеских связях с бесленейцами, мухошами и бжедухами, с коими вместе поставить могут до 5 тысяч человек добро-конно-вооруженных. Неприятели их абхазские колена, прилегающие к ним тубинцы и убыхи, с коими беспрерывно происходят у них баранты, захваты и кровомщения. Между темиргойцами есть княжеский род, называемый Довкжиев, достойный примечания: к оному принадлежат предки царицы Марии Темрюковны, второй супруги царя Ивана Васильевича.

10. Мухоши, махаш, мухошевцы, живут у подошвы лесистых Черных гор, из коих вытекающие бесчисленные ручьи, напоивши плодородные долины, вливаются в речку Ямансу. Во владении их состоят нижеследующие речки от востока на запад:

а) Шимблонах и Шограй совокупно впадают в левый берег Лабы. Тут главное их скотоводство и пчельники.

б) Псефир, на коей деревни Мербери и Кургукан; сия река служит границею между мухошами и бесленейцами.

в) Псехуш, на ней три деревни узденя Недерби, принадлежащего владельцу Салат Гирею Багарсукову. Оба сии ручья, соединившись, впадают в Ямансу.

г) Фарз, или манеуя Зузарука, имеет на себе три деревни.

д) Понако, впадает в Ямансу с левой стороны; на ней деревни, называемые Длебугай.

е) Калх также впадает в Ямансу и имеет на себе деревни Биргабль и Дешука, принадлежащие тому же князю Салат Гирею.

д) Арим, впадает в правый берег Булансу и составляет западную мухошев границу. На ней деревни Лабугай.

Часть мухошев живет также и по левому берегу Лабы. Все колено заключает в себе не более 670 семей. Они трудолюбивые земледельцы, богаты скотом, живут достаточно и опрятно в больших укрепленных деревнях. Летом пасут скот по левому берегу Лабы, осенью и весною по речкам Чалмык и Шебарта. Главный владелец их Хапац Багарсуков.

11. Беслене, бесленейцы, живут по Малой и Большой Лабе и частию между оными, до совокупления сих двух отраслей в один рукав, принимающий собственно название Лабы; также по речкам: Хоц, впадающей в левый берег Лабы, и Псефир, впадающей в Ямансу. Граничат с мухошами, с абазинцами шестиродными и на полдень в каменистых горах с абазинскими коленами баракаевцами и кызилбеками. [155]

Происходят от одного с Малою Кабардою родоначальника Кануки и состоят с кабардинцами в дружбе и родственных связях. Живут достаточно и опрятно по черкесскому обычаю в больших деревнях числом до 1500 семей; сеют несколько хлеба, держат много скота, наипаче овец, коих отгоняют весною верст за сто от жилья своего и пасут по Урупу, по обеим Зеленчукам и по соленой речке Козм, впадающей в Кубань восемь верст выше Прочного окопа. Не менее промышляют воровскими поисками в соседние земли, или, как черкесы называют, наездничеством и ремеслом военных людей. Имеют своих владельцев, из коих старший княжеский род Канаков. Между бесленейцами укрываются около ста семей бежавших мухошевцев, поселенных на речке Магмак, впадающей в Хоц. На землях их растет в изобилии тисовый, или негноевой лес (taxus baccata); на левом берегу Малой Лабы видны кремнистые горы бело-синего цвета.

Некоторые черкесские колена, как-то: натухажи, шапсуги и абазехи — смешались с абхазами и частию татарами ногайского поколения, почему иные причисляют их к черкесам, иные к абхазам. Здесь они причислены к черкесам, последуя показанию коллежского ассесора Потемкина, бывшего внутри жилищ сих народов в 1803 году. Может быть, теснота мест, обитаемых абхазами, или междоусобные распри побудили их в древнейшие времена совокупно с татарами переселиться на черкесские земли, которые оставались праздными или малонаселенными в то время, когда черкесы жили большею частию на правом берегу Кубани, на острове Тамане и далее по берегам Азовского моря.

Всех закубанских черкесов, по последним известиям, полагать можно от 35 до 40 тысяч семей.

За бесленейцами следуют мансуровцы и абазинцы шестиродные, живущие на черкесских землях, к северному отделению принадлежащих. Абазинцы описаны уже в предыдущей статье Абхазия; о мансуровцах будет упомянуто под статьею ногайских поколений.

Величина, пределы. Кабарда лежит против Моздока и Георгиевска параллельно на полдень, по рекам Тереку, Череку, Нальчику, Чегему, Баксану и Малке; простирается в ширину от 30 до 80 верст до Черных гор; а в длину с лишком на двести верст, начиная от правого берега Малки до левого берега Сунжи, супротив Наура; со включением же Малой Абазы, ей подвластной, то есть от Кубани до границ Малой Кабарды, содержит в себе около 300 верст в длину. Кабарда граничит к северу с Георгиевским и Моздокским уездами Кавказской губернии; к востоку с Кистинскою областию; к югу с осетинцами и балкарцами; к западу с Малою Абазою и закубанскими черкесами.

Происхождение. Из всех горских народов наиболее прославились в Кавказе кабардинцы свойственною им храбростию, военными действиями их против крымцов и властию, ими приобретенною у своих соседей. В российской истории они известны под именем пятигорских черкесов, которое дано от Бештовских гор, по-славянски пяти-горие, по-татарски беш-тау, что значит также пять гор. О происхождении кабардинцев есть многие догадки, из коих предлагаются здесь некоторые, не выводя из оных никакого заключения.

Под 883 годом по Р. X. император Константин Порфирородный упоминает, что по случаю восставшего между хазарами междоусобия три хазарские поколения, называемые кавары, или кабары, будучи побеждены от своих единоплеменников, удалились к маджарам, или уграм, и составили под общим именем кавары осьмое колено венгров, ввели между венграми в употребление хазарский язык и выучились сами по-венгерски. Сии кавары за отличную храбрость свою получили преимущество делать первое на [156] неприятеля нападение при всяком сражении. Места, на коих венгры тогда странствовали, заключались между Бугом и Дунаем и назывались Алтекузу, а хазарские владения не только подходили к северной подошве Кавказа, но и далее простирались вовнутрь гор и по западному берегу Каспийского моря. Таковое упоминание о кабарах, присовокупленное к преданиям черкесов, что они обитали некогда на полуострове Тавриде, подало повод к предложению, что сие относится к кабардинцам; и в таком случае их должно почитать за колено казарское, наипаче, есть ли последовать мнению, что наименование казак, принадлежащее черкесам, нередко употреблялось вместо хазар ¹⁵. Признаки же прежнего их жительства в Крыму оказываются не только в преданиях народных, но и в собственных именах: город Черкес-керман, долина Черкес-тюс и речка Кабарта близь древнего Херсона.

В Архиве Государственной коллегии иностранных дел находятся сведения: 1) что в древние времена кабардинцы жили на Украине в Малой России и перешли оттуда сначала к городу Терку, а потом поселились по Куме в урочище Пятигорском, почему и назывались пятигорские черкесы; 2) что земля сия принадлежала тогда России и что пятигорские черкессы исповедывали христианский греческий закон; 3) что черкесы родом рязанцы, ушли в горы еще при великих князьях (Смотри Исторические известия, эпоха I под годом 1594 и приложение первое к той же эпохе.).

История. По собственным преданиям жителей, Кабарда в древние времена находилась под управлением одного князя по имени Инала, который вел свой род от Кеса, а сей вышел из Аравии и покорил черкесов. А как известно, что в половине 8 столетия, Мослема, брат калифа Ецида III, выгнал казаров из Мидии и Армении, победил их в собственных их землях и утвердил власть аравитян в городах кавказских, то предание сие получает некоторую основательность. Инал разделил Кабарду между пятью своими сыновьями. С того времени начались у них междоусобные распри, по причине коих многие знатнейшие князья искали убежища в России, в том числе были князья рода Сунчалеевых и рода Келеметевых, известные в России под именем князей черкесских, выехавшие в конце XVI столетия. Оставшиеся на месте разделились на три части: первые по-прежнему остались на Баксане и назывались Большая Кабарда; другие перешли к татар-тупу и назвались Малая Кабарда; третьи переселились за Кубань и назвались, по имени Иналова сына Беслене, бесленейцами. Малая Кабарда всегда держалась российской стороны; бесленейцы привержены были к крымцам. Разделение Большой и Малой Кабарды выводят еще другим образом: от двух братьев по имени Кабарты бек, которые разделили между собою земли на два участка, под именем Большой и Малой Кабарды. От родоначальника своего Инала, жившего в городе Шанджир, коего остатки видны между речками Нефиль и Псиф, князья Большой Кабарды выводят свою родословную следующим образом: [157]

[158] Отрывки исторических известий о кабардинцах заключаются в следующем. В 1282 году Баксак татарской Курского княжества, призвав черкесов из Бештау, или Пятигория, населил ими слободу под именем казаков. Разбои и грабежи, ими причиняемые, произвели многие на них жалобы, для коих, наконец, Олег, князь курский, по дозволению ханскому, разорил их жилища, многих из них побил, а прочие разбежались. Сии, совокупясь с русскими беглецами, долгое время чинили всюду разбои, укрываясь от поисков над ними по лесам и оврагам. Много труда стоило всех их оттуда выгнать и искоренить. Многолюдная их шайка, не обретая себе безопасности там, ушла в Канев к Баксаку, который назначил им место к пребыванию ниже по Днепру. Тут построили они себе городок и назвали его Черкасск, по причине, что большая часть из них были породою черкасы, составя разбойническую республику, которая прославилась потом под именем запорожских казаков.

В 1552 году тюменские (терские), пятигорские и другие черкесы прислали послов к царю Ивану Васильевичу, подвергая себя и землю свою под власть российскую, лишь бы дана была им защита от крымских татар. Для чего и посыланы были к ним на помощь войска в разные времена: в 1559 под начальством князя Вишневецкого, пришедшего на службу из Польши с запорожскими казаками, и в 1665 с воеводою князем Иваном Дашковым. Первый из них одержал знатные над крымцами победы, взял город Ислам Кермень, Темрюк, Тамань. Между тем царь Иван Васильевич сочетался браком в 1560 году с черкесскою княжною Мариею Темрюковною, находившеюся тогда в Москве в аманатах с братом ее князем Михаилом Темрюковичем, который был потом царским боярином. Сей поступок, бы ли он следствием пристрастия или политических вычетов, произвел по тогдашним обстоятельствам весьма выгодное для России сближение горских народов, наипаче кабардинцев, тюменских и таманских черкесов, которых в походах царя Ивана Васильевича на Лифляндию, Польшу и против крымских татар отправляли на службу наряду с российскими войсками и храбростию, им свойственною, много способствовали его победам. Даже и в последующие царствования, до самой кончины Императора Петра Великого, кабардинские и тюменские князья по временам приходили на службу хотя в малом числе, но с отборною конницею.

Когда турецкое войско в 1569 году приходило под Астрахань, тогда призван был с Днепра из черкес князь Михайло Вишневецкий с 5 000 запорожских казаков, которые, совокупясь с донскими, великую победу на сухом пути и на море в лодках над турками одержали. Из сих черкасских казаков большая часть остались на Дону и построили себе городок, назвав его также черкасским, что и было началом заселения донских казаков; а как вероятно, что многие из них возвратились также на родину свою к Бештау, или Пятигорию, то сие обстоятельство могло подать причину назвать вообще кабардинцев украинскими жителями, бежавшими из России, как мы находим упоминание о том в наших архивах.

Крымские татары наиболее питали злобу против тестя царского князя Темрюка, жившего тогда на острове Тамань. В 1579 году они воспользовались отдалением российских войск, напали на Темрюка и разбили его наголову. Вслед за тем крымский хан Шахбаз Гирей, пришед с многочисленным войском, опустошил черкесские селения; увел пятигорских черкесов за Кубань и принудил их принять магометанский закон. Но около 1590 года они ушли с Кубани на прежние места, откуда для безопасности потом переселились на Баксан. В 1602 году прислан был от пятигорских черкес в Москву князь Сунчалей для подтверждения подданства их царю Борису Федоровичу Годунову. С таковым же покорством присланы были в 1608 году к царю Василью Ивановичу Шуйскому от князя Солоха и прочих владельцев нарочный посланец, по имени Кардан, и в 1615 году к царю Михаиле Федоровичу посланники князья Камбулатов, Сунчалей Янчглычев и [159] Шегнук мурза Безлуков. Но, по причине существовавших тогда в России внутренних неустройств, черкесы оставались в забвении.

В 1705 году (иные же полагают в 1708) хан крымский Каплан Гирей пришел с сильным войском для завоевания Кабарды. Кабардинцы, скрывшись в горы, пропустили неприятеля в тесные ущелья реки Урупа, потом заперли все проходы и учинили сильное поражение татарам, положив их до 30 тысяч на месте, а с остальными хан едва спасся бегством. Однако крымцы не переставали домогаться покорения под власть свою кабардинцев. Хан Саадет Гирей предпринял также (1720) поход на Кабарду; но, по повелению императора Петра Великого, астраханский губернатор Волынский предупредил татар, пришед в Кабарду с отрядом российским на помощь, почему татары без успеха возвратились. В 1729 с таковым же намерением приходил кубанский сераксир Бахта Гирей, который и сам убит при поражении войск его от кабардинцев. С того времени избавились черкесы от постыдной дани, которую обязаны были ежегодно платить крымскому хану мальчиками и девицами моложе 20 лет.

Не столько внешние неприятели, сколько внутренние неустройства ослабили кабардинцев и довели их до нынешнего изнеможения.

Большая Кабарда разделилась на две партии: баксанскую и кашкатовскую; первая предана была России, а вторая — крымцам, но в большинстве своем обе партии всегда привержены были к России до заключения с турками в 1739 году Белградского трактата, коим они признаны бариерными и ни от кого не зависящими. Достигнув до сей цели, кабардинцы обратили оружие против своих соседей, попеременно порабощая слабейших и отъемля у них независимость, за которую сами боролись столь долгое время против татар. Горские народы с удовольствием увидели, что кабардинцы, увлеченные алчностью к добыче и чрезмерным властолюбием, обессилив себя, приближались к своему падению. В 1763 году по случаю заложения Моздока на левом берегу Терека на российских землях, произошли между кабардинцами внутренние раздоры и своевольства, за коими последовали неприятельские действия с российскими войсками. Генерал де Медем укротил их силою оружия. В 1771 кабардинцы возвратились под российское подданство, которое признано трактатом, заключенным с Портою Оттоманскою в 1774 году при Кучук-Кайнарджи; потом актом в 1783 Кубань принята за границу между обеих империй; сии статьи подтверждены Ясским трактатом (1791) ¹⁶.

Область Кабардинская разделяется на Большую Кабарду и Малую Кабарду.

1. Большая Кабарда

Границы Большой Кабарды определяются с трех сторон углом, происшедшим от стечения Малки с Тереком; к полудню землями осетинцев, дугорцев и балкарцев.

Реки, протекающие чрез земли Большой Кабарды или омывающие оные: Малка, Баксан, Чегем, Нальчик, Черек и часть Терека, отделяющая Большую Кабарду от Малой Кабарды. Стремнины и ущелья, составляемые утесистыми берегами Баксана, служат обыкновенно убежищем для жителей в случае оборонительной войны. Положение земли — гористое, прерываемое долинами, кои по течению рек, понижаются на север. Долины состоят большею частию из глинистой плодородной почвы, покрытой кормовыми травами и способной к земледелию.

Селения начинаются супротив Екатеринограда, по ту сторону Малки. Ниже Солиманова броду кабардинцы имеют свои хутора и выгоны для скота. Постоянные их усадьбы расположены в следующем порядке по Баксану: От впадения речки Гунделен вниз по Баксану верст на тридцать. Атажукины аулы занимают верховье Баксана в горах.

Мисостовы аулы лежат на средних частях Баксана у подошвы гор, а главное местопребывание сего рода — в урочище, называемом Циз-курун, или Девичий Рынок. [160]

Джембулатовы аулы расположены на нижних частях Баксана, наипаче на рукаве сей реки, называемом Старой или Малой Баксан (Баксан иш). Но главное местопребывание Джембулатова рода находится на реке Чегем в Коштаковском урочище близь горы Кашкатау и на средних частях сей реки, где живет род Бек мурзы.

Тамарханова аулы рассеяны по рекам Мишгику, Череку и Нальчику. Куденетовы аулы расположены по речке Шалуга.

Кабардинцы имеют привычку переходить с старых усадеб, коль скоро селения их засорятся от скопившегося скотского навоза и других нечистот. Простота построения их саклей или плетневых домов весьма способствует к поддержанию сего обычая, который сколько благоприятен для здоровья жителей, столько препятствует исправному описанию их жилищ.

Старожилой кабардинской народ, или крестьяне, называемые по-черкесски гокотл, по праву завоевания находятся в подданстве у князей; князья же, которые, как они сами себя выводят, суть пришельцы из Аравии, и называются по-черкесски пши, а по-татарски бей.

Князья разделяются на три главные рода, или колена: Мисост, Атажука и Джембулат. Первые два рода составляли баксанскую партию, а последний каштаковскую. Джембулатов род с недавнего времени разделился еще на два колена: Бек мурзы и кайтуцы. Каждый род имеет приписных к оному узденей (дворян) и крестьян. Атажукин род, заключающий в себе до четырех тысяч дворов, почитается сильнейшим.

Дворяне, по-черкесски называемые ворк, по-татарски — уздень, разделяются между собою: на коренных, или старинных дворян, которые составляют первую степень дворянства; на второстепенных и на подвластных дворян, так называемых уздень узденя. Знатнейшие дворянские роды в Большой Кабарде: Гнардукова колена — Куденетовы и Тамбиевы; Анзорова колена — Барука, Зарека и Ельмурза. Кабардинские уздени, за уплатою с поместья своего известной подати хлебом и скотиною своему князю, пользуются всеми правами помещика (feudataire). Большая часть крестьян принадлежат узденям. Однако крестьяне обязаны сверх подати, платимой помещику, ежегодно давать князю с каждого двора по одной овце.

Владельцы Большой Кабарды издревле присваивают себе некоторые преимущества над Малою Кабардою, которая по малосилию своему нередко претерпевает от них притеснения; таковым же притязаниям подвержены и прочие их соседи, как-то: ингуши, осетинцы, дугорцы, балхарцы, абазинцы, бесленейцы, из коих иные платят им дань, и все опасаются их неприязни. И хотя князья Большой Кабарды гораздо обессилели против прежнего от истребительных следствий войны, каковую они не преставали возжигать по всему Кавказу, однако они почитают себя по рождению и по делам своим первыми рыцарями не только между черкесами, но и между всеми кавказскими народами. В самом деле нельзя отрицать сего первенства, кабардинским чванством увеличенного. Не говоря о храбрости, которая может быть оспариваема и другими народами, кабардинцы отличаются особенным возвышением духа и легкостию в обращении между всеми горцами; к тому ж опрятность их одежды и чистота домов довольно доказывают, что они степенью выше (Очевидно, имеется в виду следующее — «Несколько раньше своих соседей поступили к гражданскому образованию». — примеч. И. П.) своих соседей поступили к гражданскому образованию. Число всех жителей в Большой Кабарде простирается до 10 000 семей, или дворов крестьянских, и 1500 дворов узденских, которые могут поставить до 6 000 доброконного войска.

Язык кабардинской есть наречие черкеского языка, общее бесленейцам и темиргойцам, которое с трудом понимают прочие черкесы. Кабардинские князья сверх того имеют особенное наречие, между князьями только употребляемое. [161]

Кабардинцы упражняются в хлебопашестве и скотоводстве. Держат коров, овец и лошаков; конские заводы составляют главнейшую отрасль сельского хозяйства их, к чему способствуют тучные пажити, во владении их находящиеся.

2. Малая Кабарда

Простирается по правому берегу Терека прямо против Моздока, начиная от подошвы Черных гор до левого берега Сунжи, лежащего супротив Наура. Граничит к западу с Большою Кабардою, от коей отделяется Тереком; к северу с Моздокским уездом, от коего также отделена Тереком; к востоку с чеченцами и ингушами; к полудню с осетинцами. Северный берег Сунжи отделяет Малую Кабарду от чеченцов. Западный берег той же реки отделяет оную от земли ингушев. Величайшая долгота Малой Кабарды почти равна с ее шириною, то есть от Моздока до Владикавказа, несколько верст не доходя до сей крепости, или от севера на полдень заключает около 80 верст; от Тау-султановых аулов на правом береге Терека или от запада на восток до Екатерининских теплиц простирается также на 80 верст.

Река Терек и река Сунжа составляют границы Малой Кабарды; одна река Комбулея нижними частями своими протекает чрез сие владение на северо-запад и впадает в Терек в семи верстах выше Татар-тупа. Множество ручьев и родников заменяют сей недостаток; и вообще можно сказать, что земля Малой Кабарды изобилует как лесом, так и водами. Оне заключают в себе равнины с небольшими холмистыми возвышениями, отделившимися от северных предгорий, способны к земледелию и скотоводству, но весьма малонаселены в рассуждении пространства оных, по причине образа жизни горских народов, оставляющих и плодородные долины под пастбища, и следовательно, занимающих несравненно больше земли против того, сколько бы потребно оной было для пашни и для сельского хозяйства. Путешественник, привыкший судить о населении Кавказа по европейскому размеру, будет находить пустые степи там, где жители нередко нуждаются в землях для продовольствия скота подножным кормом.

Древняя вражда, и доныне существующая между князьями Большой и Малой Кабарды, послужившая к разорению сей последней, понудила оную совершенно предаться России. В 1759 году Малой Кабарды владелец Коргока Канчокин, избегая притеснений от владельцов Большой Кабарды, перешел на левый берег Терека на российские земли, приняв христианской закон, и положил первое основание городу Моздоку, поселясь тут с своими подвластными.

В Малой Кабарде властвуют два княжеские колена, происходящие от кабардинского родоначальника Инала: колено Тау Султана и колено Гелеслана. Все жители, уздени и крестьяне, коих число, уменьшенное междоусобными войнами, составляет ныне не с большим 2000 дворов, разделены между помянутыми двумя коленами. Тау-султановы селения расположены, начиная от Татар-тупа вниз по правому берегу Терека и заключают в разных деревнях около 1 000 (Малая Кабарда много потерпела от чумы и междоусобных распрей: и в Большой Кабарде долженствовали последовать некоторые перемены по причине бывших там военных происшествий.) дворов. Главное селение Гелесланова колена, называемое Малая Кабарда, или Ахловы кабаки, находится на дороге, идущей из Моздока в Грузию, в 25 верстах от Моздока, и содержит в себе до 500 дворов. В двух верстах оттуда на речке Псидах лежат еще три деревни, принадлежащие Кайтукину роду того же колена. Оба сии колена вместе выставляли прежде до трех тысяч конного войска; ныне военные силы их с числом жителей гораздо убавились. Они живут в дружбе с ингушами и неприязни с чеченцами; с осетинцами бывают также у них поземельные ссоры. Впрочем язык, нравы и упражнения имеют одинакие с жителями Большой Кабарды, с тою разностию, что они смирнее сих последних и всегда были привержены к России. [162]

В землях Малой Кабарды находятся два ключа серных горячих вод: Св. Екатерины и Св. Павла, о коих уже было упомянуто. Еще заслуживают примечания развалины старинного города Татар-тупа, о чем также было сказано в своем месте.

3. Безыменная земля и Брагунское владение

От границ Малой Кабарды, кончающихся у Екатеринских теплиц супротив Наура, следуя по правому берегу Терека, до стечения с Сунжею будет около 60 верст в горизонтальную линию, взяв примерно от устья Сунжи вверх по левому берегу сей реки такое же расстояние и проведя оттуда до Наура поперечную линию, на западе коей оставались бы горячие ключи Св. Екатерины, выйдет неправильный треугольник, имеющий около 60-ти верст в каждом боку и около 30-ти верст в основании. Сей малонаселенный участок разделить можно: 1) на Безыменную или общественную землю и 2) на Брагунское владение. Сие последнее причислено к черкесским областям по естественному начертанию живых урочищ, хотя брагунские жители, будучи татарского происхождения, принадлежат собственно к отделению кумык.

1) Безыменная земля, простирается верст на 40 по правому берегу Терека от Наура до Девлетгирееевой деревни. Она принадлежала прежде князьям Малой Кабарды, которые не заводили тут постоянных селений, но только для скота своего имели привольные выгоны вообще с ингушами. Усилившиеся набеги чеченцов с границы Малой Кабарды принудили их оставить сии земли без всякого употребления, в рассуждении трудности защитить оные от нечаянных нападений неприятеля столь алчного и кровожаждущего, каковы чеченцы (Ныне, как известно, они совершенно усмирены твердым правлением генерала Ермолова, загнавшего их в неприступные горы.). Сии последние, опасаясь соседства линейных Козаков и преследования российских войск, не смеют сами пользоваться в полной мере отнятыми землями и удовольствовались построением для себя нескольких разбойничных приютов под названием хуторов и деревень. Таким образом, в присвоении сих земель всякой пользуется естественным правом: кто первый пришел, тот и владеет, пока другой не отнимет.

Чеченские деревни расположены супротив Наура, в ущельях, отстоящих в нескольких верстах от правого берега Терека.

Девлетгиреева деревня лежит супротив Червленской станицы и принадлежит черкесскому князю Девлет Гирею Магомет беку, из рода князей Бековичей, находящемуся в российском подданстве. Сия деревня населена черкесами, кумыками и другими пришельцами от разных народов.

2) Брагунское, или Барагунское, владение имеет верст двадцать в длину по берегу Терека, начиная от Девлетгиреевой деревни до устья Сунжи. В устье Сунжи ловят тамошние жители несколько рыбы для собственного своего продовольствия. Попадаются также выдры (поречии) и бобры. Прежде в глухих местах по Сунже водились бобры в обществах, о которых уже теперь не слышно. Население всех черкесских областей заключает в себе около 50 000 дворов, могущих выставить до 25 000 воинов.

4. Замечание относительно гражданского и политического образования черкесов и наипаче кабардинцев

Религия, язык, облик, одежда, строение, воспитание, правление, законы, нравы и обычаи: женитьба, дружество, гостеприимство, заступление женщин, брань и поединок; сельское хозяйство: земледелие, конские заводы, скотоводство, пища, доходы, науки, ремесла, торговля, забавы, болезни, похороны.

Религия. Выше было сказано, что черкесские народы и абхазы в древнейшие времена исповедовали христианский закон греко-восточной церкви. Нашествия татар и укоренившаяся на Кубани власть крымских ханов способствовали ко введению в сии земли [163] магометанской веры. Грузинские цари сколько ни старались поддерживать христианскую веру между черкесами и осетинцами, равно как и российские государи, посылавшие туда проповедников со времен царя Ивана Васильевича Грозного, не имели в том успеха, по причине ли невежества проповедников или оттого, что они встречали непреоборимые препятствия со стороны татар. Но черкесы всегда были наклонны к христианству, и доныне развалины церквей почитаются в иных местах за убежище ненарушимое. Еще в начале XVIII столетия они не имели точного вероисповедания и, по собственному показанию кабардинцев, не более 80 лет минуло, как они совершенно отпали от греко-восточной церкви и прилепились к магометанству, сначала князья, а потом и черный народ, который не имел, однако ж, точного понятия о новопринятом законе; по недостатку духовных чинов [они] не отправляли надлежащих обрядов. В 1785 году появился у чеченцов проповедник из дервишей по имени Ших Мансур (Лжепророк Ших Мансур взят был в плен в Анапе в 1791 году и умер на Соловецком острову в заточении.), подосланный Портою для возмущения горских народов против России, под предлогом распространения магометанской веры. Он выдал себя за пророка и с таким рвением отправлял свое послание, что в течение шести лет успел и в том и другом предмете, обратив решительно в магометанство чеченцов и черкесов. С того времени выстроены у них мечети и умножились духовные чины иманы, кадии, муллы, имеющие важное влияние в судопроизводстве, равно как во внутреннем и внешнем управлении. Черкесы, признав магометанскую веру сунской секты за господствующую, должны были ввести суд и расправу по Алкорану, который у магометан есть единственный источник духовного и гражданского законоположения. Однако они сохранили древние обычаи свои, составляющие дополнительную статью неписаных законов. Простой народ менее предан новой своей вере, нежели князья и уздени, и при удобном случае, кажется не усумнились бы обратиться к закону предков своих; но политика князей всегда старается предупреждать малейший к тому повод, в опасении, чтобы российская власть не водворилась между их подданными посредством духовных сношений.

Язык. Черкесский язык есть коренной и, за исключением абхазского, ни с каким другим не имеет сходства; разделяется на многие наречия, из коих кабардинское почитается за чистейшее.

Облик. Черкесы больше, нежели среднего росту, бодры, стройны, в одежде опрятны; толстоту почитают за порок и за следствие невоздержанной жизни; глаза имеют быстрые и проницательные, волосы темно-русые, физиономию остроумную. Княжеские и дворянские роды, выводящие свое происхождение от аравитян, отличаются черными волосами, смуглостию и некоторою отменою в окладе лица от простого народа, имеющего цвет волос темно-русый, нередко белокурый и цвет лица белейший в сравнении с князьями. Красота женского пола, издревле прославляемая, заслуживает приписываемые ей похвалы в полной мере: глаза черные, волосы темно-русые, нос продолговатый без горбины, рот небольшой, словом весь оклад лица антиковый, греческой при белизне, смешанной с легкою тенью и румянцем. Есть ли к сему присовокупить полную высокую грудь, стройный стан, ноги малые, то мы будем иметь общее понятие о чертах лица и телосложении черкесских красавиц, разумея, что не все из них достигают до сего образца, взятого в изящном виде. Восточные народы тщеславятся тем, чтобы иметь в числе жен или наложниц черкешенку, и потому покупают их за дорогую цену для пополнения гаремов (Гарем есть собственно женское отделение, неправильно называемое европейцами сераль, которое относится только к Серальской крепости в Константинополе.) султанских, шахских, ханских и прочих знатных особ во всю Азию. Умершая султанша Валиде, мать низверженного турецкого султана Селима III, была родом черкешенка. [164]

Одежда. Мущины голову бреют, оставляя на верхушке небольшой хохолок, бороду также бреют; но усы отращивают. Шапки носят суконные, подбитые овчиною, наподобие сахарных голов, сверху гораздо больше округленные и у зажиточных людей переплетенные крестообразно серебреными или золотыми узенькими тесьмами. Исподнее платье есть бумажный кафтан, стеганный разного цвета; верхнее платье суконное, большею частию серого или черного цвета, длиною немного пониже колена, подпоясанное ремешком, к коему прикреплена сабля (шашка); широкие суконные портки (халвары) серого или верблюжьего цвета и вместо сапогов сафьянные башмаки без подошв, употребляемые также гребенскими казаками под названием чириков. На каждой стороне верхнего кафтана против груди пришиваются по три или по четыре места для вкладывания патронов. Без сабли, пистолета и кинжала никогда не отлучаются от двора; но в полном военном наряде, вооружаются еще луком, колчаном со стрелами и ружьем, и у кого есть, надевают на себя панцирь. Сверх всего накидывают на себя бурку или войлочную епанчу так, чтобы левая рука ею была закрыта, а правая рука и плечо были свободны. Трудно представить себе, чтоб воин, столько обремененный оружием, мог сохранить свободное действие в своих членах; однако, увидя черкеса верхом, нимало неприметно по ловкости его движений, чтобы сей богатырский наряд его беспокоил. Стреляние из лука сохранилось только для потехи или за недостатком огнестрельного оружия. У князей стрелы оклеены белыми перьями из орлиных хвостов, каковых не смеют употреблять уздени и прочие нижнего состояния люди под жестоким наказанием.

Женское платье малым чем разнится от мужского, за исключением белого цвета, присвоенного женскому полу; ибо мущины никогда не употребляют красного цвета на шапки и белого на платье. Женщины носят на голове шапки и повязки. Знатные женщины имеют шапки красные суконные и на ногах такие же чирики, как у мущин. Простого рода женщины носят шапки всяких цветов, только не красные; вместо башмаков употребляют деревянные сандалы, а большая часть ходят босиком. Когда выходят со двора, надевают на голову длинную фату или покрывало, коим закутывают себе лицо. Девицы обыкновенно ходят в длинной рубахе, перевязанной вместо пояса тесьмой или ремешком, в красной шапке и в широких штанах; волосы заплетают в одну длинную косу, лежащую на спине. Нарядное их платье состоит в шелковом или бумажном полукафтане и сверх оного в длинном суконном кафтане с закидными рукавами. Первая одежда легче и красивее, потому что самая простота оной способствует к обнаруживанию телесных форм и не закрывает стройного стана, коим девицы щеголяют. Девицы имеют позволение красить ногти на пальцах краскою пунцового цвета, приготовленною из растения кна (balsamina).

Общая у черкесов идеальность о красоте состоит в том, чтобы иметь широкие плеча, полную грудь и тонкой стан. Мущины, несмотря на то что носят несколько кафтанов один на другом, перетягивают себя так туго, что ни малейшего знака толстоты в пояснице не остается. Молодые люди щеголяют также обувью, надевая чирики свои в обтяжку с таким трудом, что до износа почти скинуть их не можно. Главное щегольство черкесов состоит в оружии; и хотя они преимущественно стараются о доброте оного, однако не отвергают приличного украшения. Конские уборы, сабля, ружье, пистолет покрываются серебреною и золотою насечкою с чернью, довольно богато и со вкусом, седло и сабельные ножны обшиваются тесьмами серебреными же и золотыми. Ружья винтовки и пистолеты стараются доставать кубечинские и турецкие, кинжалы турецкие Дамаск и персидские Хорасан; сабли (шашки) венгерские под названием маджар, египетские месир, также Хорасан и Дамаск. Панцири старинной работы продаются у них весьма дорого и большею частию переходят из рода в род по наследству. [165]

Строение. Строение черкесское весьма простое и легкое к произведению в действие. Домы (сакли) строятся продолговатым четвероугольником, по углам столбы, связанные перекладинами, в средине плетень, обмазанный глиною снаружи и внутри, крышка соломенная или из тростника. Внутри стены чисто выбелены; к одной стене камин, насупротив низкая кровать (диван), застланная ковром или войлоком; над оною висит воинская сбруя, сабля, ружье, пистолет, и к одному углу прибраны прочие домашние пожитки, тюфяки, подушки. Таково есть жилище первейшего князя, как и беднейшего подданного. Привычка к открытому воздуху доставляет черкесу ту выгоду, что в случае ненастья всякая крышка для него хоромы. Однако черкесы живут гораздо чище и опрятнее прочих горских народов. Каждый зажиточный хозяин имеет обширный четвероугольный двор, обгороженный плетнем, и внутри оного три отделения, одно от другого отгороженные: хозяйское, женское и гостиное, или кунацкое. В деревнях дворы широко расставлены между собою и не составляют порядочных улиц, но разбросаны кое-где. В двух концах деревни из плетня сделаны сторожевые башни, в коих жители караулят по очереди. Когда накопится в селении много навоза, то для избежания нечистоты переходят с одного места на другое.

Воспитание. Князья, по введенному обычаю, не могут воспитывать своих сыновей в родительском доме под своими глазами, но как можно ранее, даже грудного младенца, отдают в чужой дом на воспитание. Уздени наперерыв стараются получить в том преимущество и почитают сие за особенный знак княжеской к себе доверенности. Избранный в дядьки, или воспитатели, называется татарским наречием аталык и до совершенных лет воспитанника имеет над ним родительскую власть; учит его верховой езде и ристанию, рубиться саблями, стрелять из лука и ружья. В первых летах юношества испытывают силы его и проворство, отправляя в недальные поиски на воровство, приучая сначала красть у подданных своих овцу, корову, лошадь, потом уже к соседям посылают для отгона скота и похищения людей. А как почти повсеместно в Кавказе княжеские особы почитаются неприкосновенными для нижних состояний народных не только в своей земле, но даже у неприятеля, то молодые князья, употребляя во зло столь важное рождению их присвоенное преимущество, отваживаются на всякие предприятия. Оттого вошло в обычай, когда молодой князь потешается на воровстве, и за ним будет погоня, в коей не случится владельца, то догнавшие его не смеют с ним драться, но должны просить, чтобы возвратил похищенную добычу добровольно из милости, и нередко сим способом получают ее обратно; есть ли же и с противной стороны случится князь, то доходит до драки и до убийства. Российскому пограничному начальству весьма знакома отговорка, употребляемая черкесами в случае розыска по воровствам: конечно, это наши ветреники сшалили. Вся добыча, приобретаемая воспитанником, принадлежит его дядьке. Пока не кончено воспитание, отец редко видится с сыном и стыдится ласкать его или говорить с ним при свидетелях. По достижении зрелых лет и выучке, как они говорят, военному ремеслу, дядька приводит своего воспитанника в родительской дом и возвращает сына отцу при собрании родственников. За сим следует домашний пир и назначается приличное вознаграждение оружием от всего дома наряду с ближайшими родственниками, наипаче со стороны своего воспитанника. Прежде сего крымские султаны всегда воспитывались у черкесов, и, в надежде на дружеские связи, между ними упроченные, при малейшем неудовольствии на хана обыкли находить за Кубанью убежище. Князья Большой Кабарды охотно отдают своих детей на воспитание узденям Малой Кабарды, дабы посредством сих связей всегда иметь в руках удобность развлекать власть князей Малой Кабарды и питать между ними внутренние раздоры.

Уздени отдают также детей своих на воспитание другим нижних ступеней узденям и на тех же правилах. Простой народ воспитывается в родительском доме и [166] приуготовляется более к сельским работам, нежели к военному ремеслу; на сем отчуждении оного от военного воспитания основывается политическая безопасность князей и порабощение крестьян. Крестьяне берутся иногда в поход в случае нужды и для умножения числа воинов, не упоминая о мелочном воровстве, коим они беспрестанно около себя промышляют; но, за неимением исправного оружия и навыка употреблять оное, они не могут быть почитаемы за настоящих воинов.

Женской пол княжеского рода отдается равномерно в чужой дом на воспитание узденским женам, которые содержат своих воспитанниц в строгом повиновении, обучают их шить золотом и серебром и другим рукоделиям. Кроме родственников ни с кем не позволяется входить в разговоры, однако не прячут их от посторонних и не запрещают из учтивости промолвить несколько слов, стоя боком и не глядя в глаза. Для сбережения стройности стана девиц княжеского и дворянского рода, на десятом году возраста, а иногда и прежде, обтягивают от бедр до груди сырою кожею и зашивают оную плотно к телу. В таком положении девица остается до первой ночи, в которую жених разрывает снуровку сию кинжалом. Но к выправлению стана черкешенок не менее способствует простая и умеренная пища и частое движение на открытом воздухе, отчего и крестьянские девицы также стройны, хотя не носят снуровок. Обоего пола молодежь (В тексте издания 1823 г., очевидно, опечатка: «Обоего пола юноши, за исключением княжеского роду...» (с. 111). — примеч. И. П.), за исключением княжеского рода, видаются свободно на сходках в присутствии своих родственников, забавляются пляскою и ристанием и сим способом знакомятся друг с другом наподобие древних спартанцев. Женитьбы учреждаются всегда по равенству родов. По выходе замуж девицы состоят в полной власти мужей, и тогда-то начинают оне отправлять тягостное у черкесов звание жены, к коему были приучены в родительском доме.

Правление. Мы здесь представим краткое понятие о внутренном управлении, собственно у кабардинцев состоящем. Народные состояния разделены: 1) на князей, 2) духовных, 3) дворян (узденей), 4) крестьян и 5) невольников (ясырей). Шесть княжеских родов (В Большой Кабарде: Мисост, Атажука, Бек мурза, Кайтука; в Малой Кабарде: Тау Султан и Гелеслан.) управляют Большою и Малою Кабардою, всякой в своем уделе как властные владельцы и в народных собраниях как члены федеративного общества. Духовные чины: муллы отправляют духовные обряды и заведуют судопроизводством; иманы занимаются службою при мечетях, в виде приходских священников; кадии суть ежегодно избираемые судьи из мулл, в каждой род особенно. По магометанскому закону все духовные уволены от всяких податей и повинностей. Уздени, как уже было сказано, разделяются на три степени между собою: первые подвластны прямо князьям на условиях вассалов; вторые на тех же правах с уменьшением власти составляют второстепенное дворянство; третие, по бедности своей, подчинены узденям, точно как в Польше мелкое шляхетство, и называются уздень узденя. Крестьяне суть хлебопашцы, привязанные к земле и посредством многих способов угнетения доведенные почти до рабского состояния, однако не рабы, ибо продавать их семьями или поодиночке не иначе можно, как в некоторых случаях. Они принадлежат в большинстве своем узденям; остальная часть непосредственно подвластны князьям. Сверх того князья и уздени имеют усадьбы, населенные отпущенниками, пришельцами, ближними и дворовыми людьми под названием бегаулов. Первые отправляют сельские работы и платят подати князю и помощнику; вторые несут дворскую службу в виде холопей, те и другие под некоторыми условиями, определенными обычаем. Невольники (ясыри), купленные или взятые на войне, суть совершенные рабы и составляют собственность князей и помощников. [167]

Из сего явствует, что феодальная иерархия, учрежденная у кабардинцев, подобна такому же удельному правлению, какое было введено немецкими рыцарями в Пруссию, Курляндию и Лифляндию, да и мало разнствует от внутреннего управления России во время удельных князей. Кабардинские владельцы и уздени их, как завоеватели старожилого народа, помышляют только о том, чтобы удержать в повиновении своих подданных, которые с негодованием несут наложенное на них иго. Следовательно, пользы дворян сопряжены в сем отношении с пользами князей для обшей безопасности. В частном виде число узденей составляет богатство и политическую силу князей, почему сии последние стараются быть в согласии с своими дворянами, дабы они не воспользовались правом переходить к другим князьям. Народ, угнетаемый князьями и дворянами, нередко прибегает к возмущению, хотя не улучшивает тем своей судьбы.

Посреди неустройств, возрождаемых сим многоначальным тиранством, представляет с первого взгляда некоторая тень порядка в учреждении народных собраний, созываемых для совета о нуждах общественных. В оное допускаются только три первые степени: князья, духовные и дворяне. Князья старшие в родах своих и старшие летами, имеют первый голос и место; за ними следуют духовные, как толкователи законов; а потом старшие в родах своих и старшие летами уздени. Прочие должны слушать и молчать.

В важных случаях приглашаются также народные старшины от крестьянского сословия. Сии шумные собрания распускаются большею частию, не положив ничего на мере.

Императрица Екатерина II испытала для собственного блага кабардинцев некоторые средства к водворению между ними лучшего порядка. Нужно было, во-первых, истребить самоуправство, сей зловредный корень феодальной системы. Вернейшим к тому способом казалось учредить между ними суды, по собственным их выборам наполняемые, и в коих бы они судились по древним своим правам и обычаям, с дополнением в случае нужды, российских узаконений. Вследствие чего в 1793 году учреждены: в Моздоке верхний пограничный суд, составляемый из кабардинцев и других иноверцев под председательством тамошнего коменданта; в Большой Кабарде два родовые суда, один для княжеских родов Мисоста, Атажуки, другой для княжеских родов Бек мурзы и Кайтуки, общим именем называемых Джембулат, и две расправы для узденей и крестьян тех же родов; в Малой Кабарде для обоих княжеских родов, Тау Султана и Гелеслана, один родовой суд, и одна расправа для узденей и крестьян. Все сие установлено на основании родовых судов, учрежденных в средней киргиз-кайсацкой орде. Но могли ли кабардинцы согласиться чистосердечно с мудрою целию Екатерины и переродиться в других людей, когда в самоуправстве они полагают драгоценнейшие свои преимущества? Одно воспитание может преобразовать их нравы, как утверждал незабвенный в том крае генерал князь Цициянов.

Законы. Кабардинцы не имеют писаных законов, кроме принятого ими Алкорана, который хотя писан для пастырских народов, способствует к истолкованию многих случаев. Но решения кадиев не принимаются у кабардинцев за окончательные, как у турок. Для выполнения оных нужно набирать войско и вступать в сражение, в противном случае спор между двумя сильными соперниками остается нерешенным. Законы, к коим наиболее имеют уважения, заключаются в их древних обычаях, как ниже следует.

Коренные обычаи или постановления, которые можно почитать за неписаные законы

1. Князь может наказать своего узденя за какой-либо главный проступок смертию или отобранием от него крестьян, скота и всего имущества.

2. За измену, ослушание, дерзость князь властен предать смерти своего крестьянина или вместо того разорить его дом и распродать все его семейство. Последнее наказание, будучи прибыточное для князей, подает предлог к злоупотреблениям; однако, с другой стороны, ограничивается стыдом продавать крестьян. [168]

3. Князь не имеет права мешаться в сельское домостроительство узденя своего, доколе он исправен в своих повинностях и доколе крестьяне не взносят на него жалоб в несносном притеснении.

4. Уздень может оставить своего князя лично с своим семейством, но с потерянием всего имущества. Крестьяне не столько по праву, как из отчаяния, переходят также иногда к другому помещику. Для прекращения сих домашних неудовольствий примирение делается посредством третейского суда, составляемого из посторонних князей, узденей и народных старшин, и буде обе стороны на чем положились, совершается торжественная о забвении прошедшего присяга, сопровождаемая некоторыми оставшимися от язычества обрядами, как-то: закланием овцы и прикосновением языка к окровавленному кинжалу.

5. Князь властен при освобождении своего крестьянина пожаловать его в уздени в награждение за службу.

6. Буде уздень убьет чужого крестьянина, должен заплатить пени девять ясырей.

7. Буде кто отважится обидеть приезжего гостя, повинен заплатить хозяину одного ясыря, а за убивство гостя девять ясырей.

Примечание. Таковая пеня налагается только за бесчестье, нанесенное дому, где случилась гостю обида; причем убийца должен сам разделаться с родственниками убитого.

8. Между простым народом за убивство откупаются деньгами, вещами, скотом, смотря по условию; но князья и уздени редко соглашаются на денежную пеню и требуют кровь за кровь. В таком случае кровомщение переходит от отца к сыну, от брата к брату и продолжается беспредельно, пока не приищут средства к примирению враждующих семейств.

Примечание. Вернейшим средством к примирению признано, есть ли обидчик украдет из обиженного дома младенца и возьмет его к себе на воспитание до совершенных лет. При возвращении сына в объятия родительские все прежние обиды предаются забвению взаимною присягою.

9. Во всех состояниях, за исключением невольников, отец и муж властны над жизнию своих детей и жены.

10. Есть ли кто приличен в воровстве, обязан отдать лицем покражу хозяину. И сверх того, в пеню своему князю или узденю, одного ясыря и двух быков.

Примечания, Для объяснения сей строгости, которая кажется быть противоположною существующей у черкесов привычке к воровству, нужно знать, что возвратить лицем украденную вещь почитается за величайший стыд, и вор согласится лучше заплатить вдвое и втрое против покражи, нежели признаться в воровстве, отдав вещь назад; предоставляя себе таким образом предлог показанное на него воровство опровергать в виде поклепа. Следовательно, сия строгость, в настоящем смысле, есть наказание, определяемое глупому вору, который, оставаясь на посмеяние своим соседям, научает их своим примером быть осторожнее. Между князьями воровство отплачивается взаимною барантою (represailles), то есть наездами в чужое имение и захватами людей, скота; в чем, однако ж, наблюдается некоторая соразмерность, чтобы отплата не слишком превышала учиненное воровство.

11. Права наследства: есть ли отец умирает без завещания, то сыновья делят между собою имение по равным частям; а дочерям, ежели есть ясыри, дают по одному ясырю, а когда нет или есть, да мало, дают вместо того по одной лошади или скотом соразмерно с имением.

Образ воевания. Когда кабардинцы снаряжаются в дальний поход или к отражению сильного неприятеля, избирают главного полководца из князей не по старшинству рода, но по личной храбрости и общему доверию. Таковое временное отличие присваивается навсегда бывшему начальнику — первенствующий голос в народных собраниях и [169] всеобщее уважение. В поле он имеет власть казнить ослушников смертию без суда и разбора лиц, однако воздерживается от таковой строгости относительно княжеских особ для избежания семейственной вражды и кровомщения. Вообще учреждение единодушных действий и успех предприятий зависят более от искусства соглашать умы либо от приближения явной опасности, нежели от должной подчиненности, к коей мало способны горские народы. Военная конституция и набор войск весьма просты. Всякой первостатейный уздень обязан поставить известное число воинов, разделенных по числу дворов и по другим местным удобностям. По собрании сих участков старший в своем роде князь ведет их против неприятеля, сохраняя всегда начальство над своим участным отрядом. Каждый отряд состоит из панцирников, простой конницы и пехоты. Князья и уздени, одетые в панцири, с ближними людьми составляют отборную конницу наездников, прочие разделяются на простую конницу, и смотря по обстоятельствам, на пехоту, в коей служат крестьяне, отправляя звание стрелков при случае защиты тесных проходов. Нападение делают кучами и врассыпную, но всегда с осторожностию против артиллерии. После первого выстрела, пущенного в меру, бросаются в сабли, преследуют, отступают и, подобно парфянам, заманивают неприятеля в засады чрез притворное бегство. Опыты доказали, что бегущий черкес не есть разбитый неприятель и что никакая легкая, ни тяжелая конница не может держаться против конницы черкесской. Князья подают собой пример неустрашимости, находясь всегда там, где предстоит опасность, и вменяя себе в бесчестие, есть ли бы случилось простому воину или узденю превзойти своего князя храбрыми подвигами.

Нравы и житейские обычаи.

Нравы. Домашнее благонравие у черкесов, как и у всех необразованных народов, заменяет недостаток гражданских законов. Повиновение к родителям и почтение к старейшим летами строго наблюдается между кабардинцами. Не только сын пред отцом, но и меньшой брат перед старшим сесть не смеет и не вступает в разговор в присутствии посторонних людей. Равно и в беседах, где случаются старейшие летами, молодые люди не смеют говорить громко или смеяться, но обязаны отвечать скромно на делаемые им вопросы. Независимо от предрассудков воспитания и образа жизни, кабардинцы народ добрый и рассудительный: в общежитии гостеприимны, догадливы, остроумны; в пище и питье умеренны и трезвы; тверды в дружбе, целомудренны; на войне храбры и предприимчивы. Сии добрые качества затмеваются многими пороками: вообще недоверчивы, откуда происходит наружная скромность в речах; но будучи раздражены или обижены, предаются гневу и пылают мщением; при щастии заносчивы и вообще горды, наипаче князья, кои, величаясь своим происхождением, не знают себе равного; вероломны, корыстолюбивы и наклонны к грабежу, что, собственно, значит проворство и искусство жить в понятии горских народов. Почтение к старейшим летами, взрачность в росте и в облике, сила телесная, а наипаче неустрашимость суть первые качества, требуемые от владельцов, без чего не могут они приобрести в народе достаточного уважения для утверждения своей власти. Черкешенки кротки нравом, остроумны в речах, пленительны в обращении, покорны, трудолюбивы, любят наряды и, как говорят, завистливы и чванливы между собою.

Женитьба. Оные учреждаются всегда по равенству родов: князья берут жен между князьями, дворяне между дворянами и так далее. Не столько поносно для князя, который бы взял за себя жену из дворянского дома, как княжескому роду, который бы согласился отдать невесту за дворянина, чего не бывает никогда. Сосватав жену, платят за нее договорную цену, вено, или выкуп (калым), пленниками, лошадьми, скотом. Приданое же назначается по произволу отца невесты и отдается жениху вместе с невестою; но главный подарок предоставляется до первых родин, причем отец новобрачной вручает [170] ей повязку и покрывало, отличительный наряд замужней женщины. Мужья живут с женами разно, всякой в своем доме, никогда вместе не бывают днем, а только ночью ходят к женам украдкою и возвращаются до света в свое отделение. Сей последний обычай подал повод г. Палласу к предположению, что повествуемое Страбоном о тайном бракосочетании гаргарензов с амазонками может относиться к черкесам с некоторою основательностью ¹⁷. Черкесы редко имеют более одной жены, несмотря на разрешение многоженства; не пользуются также и разводом, который по магометанскому закону позволяется во многих случаях. Сколь ни ужасно для европейского слуха напоминание о тиранской власти мужей над женами, в Азии она повсеместно признана мерою, необходимою для соблюдения семейственного порядка. Муж есть повелитель и судья своей жены, а жена первая работница в доме: не довольно, что отправляет всякую домашнюю работу, стряпает кушанье, ткет сукно, шьет на мужа платье, но должна иногда седлать и убирать мужскую лошадь. Жизнь и смерть ее в руках мужа, наипаче за неверность или по одному подозрению в том смерть неизбежна. За смертоубийство жены муж не подвергается великой ответственности, кроме нарекания от жениных родственников. Строгость ли сего обычая возымела сильное действие над нравами или оттого редки проступки сего рода, что по образу физической жизни черкесов целомудрие в обоих полах есть добродетель у них весьма обыкновенная; только наверное известно, что, по причине редкости случаев к наказанию, жесткое право мужей остается почти без употребления. Впрочем, у черкесов жены содержатся не в такой неволе, как турчанки и персиянки; могут обращаться с женщинами и видаться с мущинами, за исключение молодых новобрачных жен, которые несколько лет сряду не должны из дома выходить, и когда жена принимает к себе гостей мужского или женского пола, мужу не можно присутствовать в той беседе. Спрашивать кого о здоровье жены или дочери почитается за неприличность и даже за обиду; одним ближайшим родственникам с жениной стороны позволяется удовлетворить в том свое любопытство, и то не при чужих людях.

Дружество. Между разными племенами, рассеянными в Кавказе, не было бы других отношений, кроме военных, есть ли бы дружба и гостеприимство не производили между ними частных, но не менее прочных и для человечества полезных связей, кои, отлучая злобу от меча, приглашают вражду к отдохновению. Дружба в Кавказе имеет также свои особливости. Слово кунак, или друг, значит то же самое у черкесов, что у босняков побратим и в древности у наших предков крестовый брат, то есть такой друг, за которого жертвуют имуществом и жизнию. Когда один кунак приедет к другому в гости или по своей надобности, то принимающий в доме своем снабжает приезжего друга всем нужным, не жалея собственности, а в случае недостатка в чем пускается с ним вместе на воровство и отдает всю добычу своему кунаку. Сей странный способ помогать друг другу, с обидою ближнего, употребляемый между кавказскими народами от древнейших времен, есть главное звено от политических соотношений. Каждый старается иметь кунака в отдаленной стране и прибегает к нему в случае нужды; а посредством связей сближаются между собою все народы или, по крайней мере, есть возможность к взаимному их сообщению. Лучший и весьма употребительный способ обеспечить себя от разбоев на случай переезда из одного места в другое внутри гор, состоит в приискании надежного кунака, каковые охотно нанимаются в провожатые за умеренную плату и отвечают за целость особы и пожитков путешественника. Частные люди и купцы не иначе ездят из Моздока в Грузию и из Кизляра в Дербент и Баку, как под покровительством кунаков. Хотя велика разность между наемными кунаками и тою связью, которая под тем же именем существует у горцев между собою, однако не менее того обычай требует, чтобы наемный кунак защищал своего наемщика, не щадя своей жизни, ежели не хочет себя навсегда обесславить; а сия самая известность достаточно предохраняет [171] путешественника от нападения разбойников, которые обыкновенно ищут легкой наживы, а не упорной драки. Российские жители Кавказской губернии, по соседству с горцами, наипаче линейные казаки, имеют кунаков у черкесов, кумыков, чеченцов, с коими, чаятельно, ведут они дружбу (куначество) не во всей точности по принятым правилам, однако присяга между российскими и горскими кунаками, сколько известно, в мирное время невредимо с обеих сторон соблюдается.

Гостеприимство. Черкесы охотно принимают иностранцев и угощают добродушно всякого проезжего, а тем паче знакомых людей. Общая склонность к рыцарскому странствованию произвела естественным образом всеобщее почтение к гостеприимству. Вошедший в дом вступает во все права гостя, то есть под особенную защиту хозяина, пока со двора не съедет, причем подразумевается обязанность накормить гостя, успокоить и проводить его на безопасную дорогу или к ближайшему соседу благополучно. Приезд гостя есть приятное происшествие для всех домашних, доставляющее всякому свои заботы, кои отправляются с отменною услужливостию. Нередко знакомство, начавшееся гостеприимством, превращается в дружбу; гость и хозяин остаются кунаками. Но тот самый гость, ежели бы нечаянно где повстречался с хозяином, легко б мог быть от него ограблен или захвачен в плен.

Заступление женщин. Не одною красотою и верностию похвалиться могут черкешенки; им предоставлено важное в гражданском быту преимущество, имеющее начало в нравственности народной, то есть особливое уважение, можно сказать, благоговение, какое оказывают все горские народы к заступлению и посредничеству женского пола. Женщина без покрывала и с распущенными волосами бросается в средину толпы сражающихся, и тотчас останавливается кровопролитие, тем решительнее и скорее, буди она пожилых лет и знатного рода. Довольно и того, есть ли преследуемый от неприятеля скроется в женское отделение или даже коснется рукою до женщины, чтобы остаться невредиму; словом, всякое мщение, наказание, а тем более (В тексте издания 1823 г.: «тем менее». — примеч. И. П.) убийство не может быть произведено в присутствии женщин и отлагается до другого случая. Однако взыскание женской защиты между равными причитается к малодушию, и потому прибегают к оной не иначе, как в величайшей крайности и для спасения себя от явной смерти.

Брань, поединок. Черкесы грубых и ругательных слов не терпят; в противном случае князья и уздени равного себе вызывают на поединок, а незнатного человека нижней степени или простолюдина убивают на месте. Кабардинцы всегда наблюдают в обращении между собою вежливость, чинопочитанием соразмеряемую; и сколь ни пылки в страстях своих, стараются умерять оные в разговоре; даже в самом жару споров, происходящих в народных собраниях, они крепятся до поры в пределах благопристойности, пока не дойдет дела до угроз, за коими следующие ругательства нередко развязывают руки вместе с языками. Посрамительнейшим ругательством признано, есть ли кто кого назовет вором, без сомнения в том смысле, что сие означает неловкость вора и обличение воровства. Между заклинаниями достойно примечания следующее: дай Бог, чтобы ты не знал, что делать и не хотел бы ни с кем посоветоваться. Для поедника не назначается ни места, ни времени; но где впервые встретятся соперники после ссоры, там слезают с коней и вынимаются пистолеты; прежде стреляет обиженный, а потом обидчик. Буде при том случатся посторонние люди знатного рода, то из уважения к ним стреляют оба на воздух, оставляя сию разделку до другой встречи. Есть ли же кто из них останется на месте, то убийца должен скрыться для избежания кровомщения.

Сельское хозяйство. Черкесские князья и уздени ведут стародавнюю жизнь дворянскую или рыцарскую, известную в Европе для просвещеннейших времен: ездят на [172] звериную ловлю и добычу в соседние земли, как между тем крестьяне занимаются сельскими работами. Сельское хозяйство разделяется у них на три главнейшие отрасли: земледелие, конские заводы и скотоводство, заключающее рогатый скот и овец.

Земледелие. Черкесы пашут землю плугом, наподобие украинского, в который впрягают несколько пар быков. Больше всякого хлеба сеют просо; потом турецкую пшеничку (кукурузу), яровую пшеницу, полбу и ячмень. Жнут хлеб обыкновенными серпами; молотят хлеб балбами, то есть топчут и перетирают колосья посредством лошадей или быков, припряженных к доске, на которую наваливают тягость точно так, как в Грузии и Ширване. Перетертую солому, вместе с мякиною и с частию зерен, дают в корм лошадям, а чистый хлеб прячут в ямы. В огородах сеют овощи: морковь, свеклу, капусту, лук, тыквы, арбузы и сверх того у всякого в огороде есть табачная гряда. Во время жатвы и сенокоса князья разъезжают по полям конновооруженные, как для надзирания за сельскими работами, так и для прикрытия работников, и живут месяца по два в лагерях (кошах) со всею воинскою осторожностию.

Конские заводы. Доброконные воины не могли не стараться о усовершенствовании своих конских заводов. Каждый князь имеет небольшой домашний завод. Лучшие в Кабарде заводы принадлежат первостатейным узденям Малой Кабарды Шалоху и Большой Кабарды Чеполову, которые, однако, по мнению знатоков, уступают в доброте заводу Храма абазинского старшины (алтыкезек). Порода черкесских лошадей начало свое имеет от арабских жеребцов и черкесских кобыл, и доныне попечительные хозяева достают породистых жеребцов из Турции и Персии для поддержания своих заводов. Черкесы холостят жеребцов, не смея употреблять их в скрытные поиски, могущие от ржания их быть оглашены, но холостят лошадей и никогда не ездят на жеребцах; приучают меринов, чтобы они были сторожки. Черкесские лошади, известные в России вообще под названием горских лошадей, более или менее статны по заводам. Важнейшая доброта их состоит в том, что они легки, крепки на ноги и к дальним трудам сносны. Сии последние качества, без сомнения, приписать должно тому обычаю, что не прежде пятого года употребляют черкесы в езду молодых лошадей, оставляя их в табунах, пасущихся по горам, до тех пор пока они не придут в совершенный рост и силу. Лошади Шолохова завода примечательны особенным образованием копыт, цельных без заднего разреза. С недавнего времени стал известен и причтен к лучшим заводам горских лошадей завод Аджи хана кизлярского жителя; как между тем завод Абазинский лова пришел в упадок. Каждый завод имеет свое клеймо или тавро, и буде кто подделает знак чужого завода, подвергается строгому взысканию. Приложенный в конце книги рисунок представляет все тавры конских заводов, известных в Кавказе, с означением имен заводчиков, породы лошадей и на какой стороне или ноге ставится клеймо. В таковой же таблице, помещенной в Путешествии г. Палласа в 1793 и 94 годах, находятся маловажные пропуски в числе заводов и погрешности в именах, которые здесь исправлены. Заводчики получают знатную прибыль от продажи лошадей, которые большею частию покупаются в России для пополнения конных полков.

Скотоводство. Черкесы держат многочисленные стада рогатого скота и овец, небольшое число коз и несколько лошаков и верблюдов. По числу лошадей и скота измеряется у них богатство частных людей. Масло, получаемое от коров, и шерсть от овец малейшею только частию поступают в продажу за собственным продовольствием и за употреблением шерсти на домашние сукна. Овцы черкесские, между коими есть также и калмыцкой породы с длинным хвостом, имеют шерсть лучшей доброты против степных овец. Рогатый скот некрупен, но бодр и крепок; употребляется в упряжи в телеги (арбы) и для ношения вьюков. За недостатком лошаков кабардинцы пасут свой скот летом в горах, а зимою перегоняют стада по сю сторону Малки на равнины Кавказской губернии. [173] Верблюдов держат только зажиточные хозяева для перевозки домашних пожитков и войлочных лагерей (кошей) с места на место в летнюю пору.

Сверх того черкесы занимаются пчеловодством, имеют знатные пчельники. Пчел держат в ульях плетневых на подставках и, пока продолжаются сельские работы, перевозят их с одного места на другое с своими кошами. Воск и мед, остающийся за употреблением, продаются в российских городах.

Кабардинцы водят домашних птиц: кур, гусей, уток и необычайной величины и красоты индейских петухов.

Пища. Обыкновенная пища их просяная каша на воде. Из пшеницы делают пресные лепешки, которые под названием чуреков во всей Азии служат вместо хлеба. Летом едят дичину, а зимою баранину, вареную и жареную на вертеле; от жажды пьют молоко пресное и кислое; и для подкрепления бузу, род браги, приготовляемой из проса и ячменя; также варят ставленные меда, в которые иногда примешивают называемый пьяный, или бешеный, мед. Приготовляемый таким образом напиток производит дурь и беспамятство на несколько часов и потому употребляется только на пирушках и весьма умеренно. По соседству с русскими кабардинцы познакомились с виноградною водкою и хлебным вином; но черкесы вообще нимало не пристрастны к пьянству, хотя кизлярские армяне довольно стараются о распространении вкуса к своему товару между горцами. Когда черкес отправляется в поиск, запасной провиант его состоит в мешочке с просяною мукою и нескольких ремнях копченой оленины или баранины. Из муки, разболтав с водою в ладони, делает катышки, которые печет на огне вместо хлеба и таким образом, закусывая олениною, питается две и три недели количеством пищи, которое едва бы русскому солдату достаточно было на три дня. Но во время пиров или приема гостей тщеславятся изобилием мяс и пресыщением своих гостей; убивают быка, ставят на стол целых баранов, присовокупляя к тому множество дичины и домашних птиц, и потчуют своих гостей до пресыщения.

Доходы. Доход князей состоит в продаже пленников, лошадей, скота, в данях, собираемых с подвластных им соседей и подданных крестьян. Уздени такие же имеют доходы, кроме дани, но в замене того получают всю прибыль от сельского хозяйства, ибо главнейшие стада коров, овец и табуны лошадей принадлежат узденям, а князья почитают за стыд заниматься хозяйством. С каждого крестьянского двора князья получают по одной овце в год, а сверх того несколько съестных припасов, которые употребляются на прокорм княжеского дома, потому что всякой князь обязан для чести своей иметь открытый стол. Малое число наличных денег выручают они от продажи пленников и лошадей. Кабардинцы производят торг пленниками чрез посредство закубанцев, скрытно от российского начальства, дабы избегнуть обязанности выдавать пленников христианского исповедания на выкуп за положенную цену. Богатейшие черкесские князья мало пользуются своим имуществом. Действительная их собственность и богатство заключаются в добром коне, исправном оружии и в воображаемом счастии, которое зависит от удачных воровских поисков.

Науки. Черкесы своих письмен не имеют. По принятии магометанского закона, обучаются арабской грамоте и пишут арабскими буквами, татарским наречием, называемым тюркю, которое весьма употребительно у черкесов; но для изображения собственного своего языка сии буквы признают недостаточными, по причине множества согласных двузвучных букв наподобие: пш, ч, дз, дж, затрудняющих выговор черкесского языка. По образу жизни и воспитанию своему черкесы не имеют охоты к учению, да и времени к тому недостает; из князей даже редко кто умеет порядочно читать и писать. Следовательно, все науки их, состоящие в толковании Алкорана, находятся в руках духовных; однако, судя по врожденной понятливости и остроумию, примечаемым в черкесах, [174] должно думать, что не в продолжительное время они могли бы поравняться с просвещеннейшими народами, есть ли б победили свои закоренелые предрассудки. Многие из кабардинцев, почти самоучкой от обращения с русскими, умеют читать и писать по-русски, а говорят так чисто, что никакого различия с коренным россиянином не можно заметить.

Ремесла. Какие ремесленники потребны черкесам для ограниченного круга их надобностей, те у них и есть, а именно: кузнецы, оружейники, седельники, скорняки, ременщики и серебреного дела мастера. Сии последние наводят чернь с золотою насечкою на серебре и стали для конских уборов и других оружейных украшений, на такой же образец и едва ли с меньшим искусством в отделке, как работают в Великом Устюге. Козаки весьма уважают черкесские седла и стараются снабжать себя оными, в рассуждении отменной легкости и прочности деревянных арчагов и прочности кожаных тебеньков, служащих вместо чепрака. Черкесы приготовляют также порох, и всякой для себя делает селитру из быльника (бурьян), в июле собираемого, который, очистив от листьев и отростков, один стебель сжигают. Остальные для домашнего быту нужные ремесла отправляют женщины: ткут сукно (чекмень) и ковры, валяют войлоки и бурки, шьют женское и мужское платье, тапки, башмаки (чирики), делают шелковые с серебром и золотом тесьмы для обивки кафтанов и шапок; из дикой конопли выделывают толстые нитки, но полотна ткать не умеют, чаятельно потому, что не сеют вовсе льна.

Торговля. Вдоль по российской границе, начиная от Моздока до устья Кубани, торг и мену производят с черкесами нахичеванские, кизлярские и моздокские армяне следующими товарами. К черкесам отпускают: холсты, набойки, выбойки бумажные, аладжи, бурмети, бязи, китайки, сукна в малых кусках и обрезках, юфти, опойки черные и красные, канифасы, тик, чугунные котлы, сундуки, окованные жестью и простые, ларчики, жестяные кувшины, кружки, ковши, крашеные шелки, иголки, миски деревянные под лаком и простые и еще некоторые мелочи. Взамен сих товаров получают от черкесов: воловьи шкуры, овчинки, медвежьи кожи, волчьи, лисьи, заячьи, куньи, выдровые, воск, мед, лошадей, рогатый скот, овец, овечью шерсть, узкое сукно (чекмень) и шитые из оного кафтаны под тем же именем чекменей, бурки, войлоки (кошмы), коровье масло, фрукты и другие съестные припасы. Купцы, приезжающие из Царьграда и Анатолии к Анапе и Суджук-кале, привозят большей частию соль, юфть, бумажные товары низкого разбора и другие мелочи; выменивают у черкесов и покупают за наличные деньги обоего пола пленников, пальмовое дерево, воск, мед, звериные кожи и прочие товары, о коих выше сказано.

Торги с черкесами по российской границе производятся в крепостях Моздоке, Прочно-Окопской, Усть-Лабинской и в Екатеринодаре на наличные деньги и меною товаров, соль есть главнейшая для них потребность. По распоряжению правительства отпускают соль кабардинцам и другим России подвластным народам за умеренную плату из Маджарских соляных озер, для продовольствия закубанцев привозят соль из Фанагорических соляных озер в четыре меновые двора, для сего учрежденные на Кубани: при редуте Изрядном источнике, при Екатеринодаре, при Гудовичевой переправе и на Бугасе, где производятся казенная продажа соли и меновой торг с черкесами, смотря по обстоятельствам пограничным. Пошлины платятся как за привозные, так и за отпускаемые товары российскими купцами. Товары производятся не караванами, но малыми частями и в разные времена года неопределительно, а потому армяне ездят сами внутрь гор для развозки своих товаров под покровительством наемного кунака. Дабы получить право торговать при переезде из одного владения в другое, они обязаны давать подарки князьям из чести, и сверх того везде платить произвольные пошлины.

По показаниям таможенным, цена привезенных товаров к Усть-Лабинской таможне и Прочноокопской заставе не превосходит 10 000 рублей в год; отпуск и того менее. С [175] включением торгов, производимых в Моздоке, где снята таможня, и в четырех меновых дворах на Кубане можно полагать с вероятностию, что весь торг с черкесскими областями, привоз и отпуск простирается до 30 000 рублей в год, за исключением соляной продажи, которая составляет особенную статью и лошадей, покупаемых беспошлинно. Но, присовокупив к тому оба сии предмета и сверх того еще тайные провозы, которые весьма обыкновенны в рассуждении обширности границ и проворства черкесов, можно, кажется, сию сумму утроить или круглым щетом положить до 100 000 рублей. Во всяком случае, сии приближительные вычисления подают понятие в самом пространнейшем смысле о маловажности торгов с черкесами. Не только бедность в наличных деньгах и недостаток рукоделий, но и предрассудки их не позволяют им заниматься постоянно торговыми оборотами, вменяя себе в стыд купеческое звание и продавая избытки своих произведений только в случае крайней надобности в деньгах или вещах, необходимо нужных. Однако Пейсонель представляет прежние в Крыму процветавшие торги с черкесами и кубанскими татарами в ином виде В его время (1753 до 1760) из черкесских земель (Черкесия) привозилось чрез Тамань в Кафу: до ста тысяч центнеров (десять миллионов фунтов) овечьей шерсти, сто тысяч кусков сукна, называемого чекмень, пять или шесть тысяч шитых чекменей; до шестидесяти тысяч суконных портков (халваров), двести тысяч войлочных епанчей, называемых япенджи (те же бурки), пять или шесть тысяч бычачьих соляных кож, пять или шесть тысяч центнеров (Центнер содержит в себе сто фунтов: около трех фунтов российского веса.) хорошего меду и пятьсот центнеров абазинского пьяного меду; семь или восемь тысяч ок (три фунта) воску, пятьдесят тысяч куньих шкур, сто тысяч лисьих, три тысячи медвежьих и пятьсот тысяч овечьих. Не говоря о невольниках, лошадях и прочих предметах, все, здесь поименованное, составило бы по нынешним ценам с лишком на два миллиона рублей отпускных товаров из Черкесских областей. Воспоследовавшие политические перемены с Крымом, Таманом и с кубанскими татарами, без сомнения были причиною упадка столь обширной торговли; но, может быть, отчасти тому способствовала также перемена в образе производства торговых сношений, которые пока продолжались между единоверными мусульманами, были, чаятельно, лучше приноровлены к умоначертанию торгующих народов.

Забавы. Ристание и пляска заключают в себе общественные увеселения черкесов. Ристание состоит в скачке на лошадях, в обгоне до условленной цели или в военных эволюциях, как-то: в стрелянии на всем скаку с лошади из лука, ружья, пистолета в цель, в метании джирита и в других быстрых движениях, обнаруживающих ловкость всадника и поворотливость лошади. Смелые наездники в Кабарде приучают своих лошадей бросаться стремглав с утесов и с крутых берегов рек, не разбирая высоты оных. Сей отчаянный навык, подвергающий всякой раз жизнь седока вместе с лошадью видимой опасности, нередко спасает от опасности попасться в руки неприятеля при случае близкой погони. Пляска черкесская походит на шотландскую, как заметил г. Паллас. Один или двое плясунов с загнутыми назад руками делают друг против друга прыжки и переборы ногами с отменною легкостию и проворством, как между тем зрители бьют под лад в ладоши, припевая следующие слоги: а — ри — ра — ри — ра.

Болезни. Общая горским народам болезнь есть воспаление в глазах, бельмы и последуемая за оным слепота, каковые припадки отчасти приписать должно отражению солнечных лучей от снеговых гор во время весенних и летних жаров. Иногда появляются между черкесами прилипчивые горячки и самая чума, большею частию наносные из турецких пределов. Оспа естественная свирепствует не менее заразительных болезней, ибо черкесы не знают прививания, употребляемого издревле в Грузии. От головной боли, хотя бы она происходила от внутренних причин, перевязывают голову крепко [176] платком и ходят с сею повязкою, пока боль не уймется. Прочие болезни, имеющие начало свое в роскошной и недеятельной жизни, вовсе им не известны. Для излечения ран и всяких наружных припадков имеют они между собою искусных лекарей, которые принадлежат из роду в род некоторым коленам. Конские лекари не менее славятся своим искусством в лечении лошадей. Черкесы редко доживают до глубокой старости.

Похороны. По смерти отца или мужа все семейство изъявляет печаль: женщины воплем, царапанием лица и груди до крови; мущины вообще плакать почитают за стыд, и тем паче стыдно им кажется плакать по женам своим, но бьют себя по лицу плетью, оставляя надолго синие пятна в знак печали. Похороны отправляются по магометанским обрядам весьма просто. Тело покойника, завернутое в простыню, несут до места в сопровождении ближайших обоего пола родственников, кладут в могилу без гроба и, зарыв землею, покрывают сверху камнем. Частию сохранился еще языческий обычай класть в могилу с мертвым телом все дары, приносимые покойнику от родни и знакомых. Для могил знатных людей избирают возвышенные места или насыпают курганы, на коих строят надгробные памятники из дикого камня продолговатыми и совершенными четвероугольниками, пяти-, шести-, семи-, восьми-угольниками или строят порядочные со сводом каплицы, по углам ставят круглые надолбы, а крышки кроют плитами и черепицами, для чего выписывают из гор особенно в сию работу употребляемых каменщиков. Между гробницами, принадлежащими роду Джембулата, которые лежат в 10 верстах от Малого Баксана около Тамбиевых аулов, г. Паллас приметил черные и красные камни, причитаемые к лавам и означающие древнее здесь существование огнедышущей горы, хотя ныне таковых в Кавказе не известно ¹⁹.

Все вышесказанное относительно гражданского и политического образования черкесов может служить общим понятием и о прочих горских народах с некоторыми изменениями: мы будем ссылаться на оные при дальнейшем описании Кавказских областей.

Комментарии

1. Действительно, в «Географии» Страбона встречается название керкеты [114, с. 468].

2. Совершенно верно. Около 480 г. до н. э. города, расположенные по берегам Боспора Киммерийского, объединились в одно государство, получившее название Боспорское царство. Первыми правителями его стали Архенактиды [53, т. 1, с. 76].

3. В 438 г. до н. э. власть над Боспорским царством переходит к династии Спартокидов, правившей там до конца II века до н. э. [53, т. I, 76].

4. Неточность. Сведения об этом мы встречаем в «Географии» Страбона. Последний пишет: «Фарнак, как говорят, однажды, очистив какой-то старый канал, провел через него реку Гипанис в страну дандариев и затопил ее» [114, с. 470].

5. Как считают современные исследователи, вторжение гуннов на Северное Причерноморье и Северный Кавказ произошло в 371 г. [53, т. 1, с. 94].

6. Прокопий называет эту страну Эвлисией, на прибрежной и внутренней частях которой жили варвары [99, с. 20].

7. Как известно. Хазарское государство просуществовало с середины VII в. до второй половины X в. В него входили не только народы Кавказа, но многочисленные племена кочевников (аланы, гунны, савир, булгар, тюрок и др.) [53, т. I, с. 119].

8. Известны факты о том, что уже к 519 г. на Таманском полуострове существовали отделения византийской церкви [53, т. I, с. 113]. По сведениям Прокопия Кесарийского, в 548 г. Юстиниан отправил на Тамань епископа, подобно такому же, какой был уже к этому времени уабазов [99, с. 21].

9. Имеется в виду третия династия мамлюкских эмиров Бурджитов («башенных»), правившая в Египте в 1390-1517 гг. [27, т. 3, с. 727; 109, т. 9, с. 17-18].

10. Еще в 1454 г. Турция заключила союз с Крымским ханством о совместной борьбе против генуэзцев. Спустя некоторое время, в 1475 г., им удалось общими усилиями разгромить г. Кафу и другие генуэзские колонии [53, т. I, с. 270].

11. Подробней об этом см. во втором томе сочинения Броневского «Историческия Выписки».

12. Взятие Анапы русскими войсками весной 1791 г. значительно ослабило турецкие позиции в Черкесии. Черкесские племена, окружавшие Анапу и ранее тесно связанные с турками, признали российскую власть [80, с. 54].

13. Речь идет о походе русских и кабардинских отрядов против закубанских владельцев. Последние не только совершали набеги на территорию Кабарды, но и собирались присягнуть на верность Турции [56, т. 2, с. 369-371].

14. По мнению кавказоведа И. В. Короленко, из всех черкесских племен наиболее дружественными к России были бжедухи [60, т. 14, с. 339]. Как сообщает П. Бутков, Уздемир Шамоноков обратился к генералу Текелли с просьбой принять его в русское подданство вместе с подвластными ему тремя черкесскими аулами [22, т. 2, с. 209].

15. Действительно, Константин Багрянородный пишет о том, что «кавары произошли из рода хазар» [59, с. 162-163].

16. Согласно Ясскому мирному договору, заключенному с Турцией 9 января 1792 г., Россия подтверждала свои права на владение правым берегом р. Кубани и территорией Кабарды [128, с. 17; 130, с. 41-49]. Этот мирный договор завершил военные действия между Россией и Турцией (1787-1791). В тексте Броневского мы встречаем дату заключения этого договора — «29 декабря 1791 г.». Очевидно, наш автор пользовался в этом случае старым стилем русского летосчисления.

17. По данным Страбона, амазонки жили в соседстве с гаргарейцами в северных предгорьях Кавказских гор. Весной они встречались тайком, в темноте, для совершения обряда деторождения. Всех новорожденных девочек амазонки оставляли себе, а мальчиков отдавали гаргарейцам [114, с. 477-478].

18. См. упомянутое сочинение Пейсонеля [173, т. I, с. 15, 29].

19. Подробней см.: [172, т. 2, с. 550-553].

Текст воспроизведен по изданию: [С. М. Броневский]. Новейшие известия о Кавказе, собранные и пополненные Семеном Броневским. СПб. Петербургское востоковедение. 2004