БРОНЕВСКИЙ С. М.

НОВЕЙШИЕ ИЗВЕСТИЯ О КАВКАЗЕ

собранные и пополненные Семеном Броневским

Дагестан

Авторы, писавшие о Дагестане, разделяют его произвольно: Гербер на Верхний и Нижний; Гильденштет соединяет Дагестан с Лезгистаном. Иные разделяют Дагестан на Северный и Южный, включая в последнюю часть и ханство Кубинское, как значится на карте Российской империи, изданной в 1804 году из Депо-карт Его Императорского Величества. Я буду держаться разделения г. Маршала Биберштейна, помещенного в описании его западного берега Каспийского моря с малыми отменами, ибо сие /л. 281 об./ разделение более согласуется с новейшими сведениями, приобретенными во время последних походов войск российских в Персию и Дагестан, а именно в 1796, 1805, и 1806 годах. Я не буду также упоминать о Тавлистане по последующим причинам. Даг и Тав, или Тау, на татарском языке значит гора. Персияне к сему прибавляют слово стан, значущее землю, область, владение. Следовательно Дагестан и Тавлистан значут одно и тоже: гористая земля. Горские народы употребляют между /л. 282/ собою название Тавли, Тавлис, из чего россияне составили тавлинцы относительно к тем народам, которые обитают на высочайшем кряже гор, из чего нетрудно заключить, что сие произвольное разделение, принадлежащее к дагестанцам, лезгинцам и всем почти горским народам, есть излишнее и затмевающее точность географических познаний.

Дагестан простирается от реки Кайсы вдоль по западному берегу Каспийского моря на 200 верст до реки Самура. Ширина его от берега морского к горам и в самые горы /л. 282 об./ от 60 до 80 верст, граничит к северу с кумыками, к западу с аварами и казы-кумыками, к полудни с ханством Кубинским, к востоку с Каспийским морем.

Политическое разделение Дагестана заключает в себе: 1-е, владение шамхала тарковского; 2-е, союзники его акушинцы и дженготенцы; 3-е, область Каракайдацкую; 4-е, ханство Дербентское; 5-е, область Табасаранскую.

Владение шамхала тарковского заключается между Кайсу и речкою Орусой булак, простираясь вдоль /л. 283/ по берегу морскому на 110 верст, а в ширину от 50 до 60 верст. Границы его с трех сторон те же, что Дагестана, а к полудни область уцмия каракайдацкого. Против устья Кайсу восточный кряж Кавказа отстоит в 50 верстах от морского берега. Потом мало-помалу горы стесняются к морю и составляют между берегом оного долины верст на 15, на 10 и на 5, в сем последнем расстоянии находится город Тарку, главное местопребывание шамхала, на самой средине владения его расположенное. От [369] Тарку до Орусой /л. 283 об./ булак, между коими 50 верст расстояния, продолжаются такие же небольшие долины между морем и горами. Сии плодородные долины, большею частию обработанные земледелием, поливаются посредством протоков, нарочно для сего проведенных из горских речек.

Главнейшие реки сего владения суть: Кайса, Саона древних географов, Озень или Торкали. Озень и Манас последние две реки выходят из лезгинских гор. Манас составляется из двух рукавов, из коих северный /л. 284/ называется Малой Манас, а южный Большой Манас. Берега сей реки круты и каменисты. Между Кайсу и Озени рукав, выходящий из сей последней, соединясь с солоноватым ручьем, называемым Бакас, составляет близь моря большие болота, заросшие камышом. Сии реки, равно как и прочие речки, а именно Черкасозени, Буйнаки, Орусай булак текут от запада к востоку в Каспийское море.

Достоинство шамхальское при владении его и при власти, мнением присвоенной, есть важнейшее в Дагестане, а в областях, заключающихся между Тереком /л. 284 об./ и Курою, почиталось вторым после царя грузинского. По преданиям народным, первые шамхалы поставлены от аравитян, что сходствует с толкованием, помещенным у Гербера, о значении слова шамхал. Восточные писатели называют город Дамаск Шам, а хал на арабском языке значит князь, владелец, следовательно, слово шамхал перевесть можно к половине осьмого века, когда аравитяне выгнали казаков из Армении и распространили власть /л. 285/ свою в горах Кавказских. Кроме того, от них же поставлены еще два другие чиноначальники, уцмий каракайдацкий и кадий табасаранский. Во время царствования персидских шахов шамхалы назывались дагистан валиси, то есть наместник дагестанский, и действительно, власть шамхалов простиралась на весь Дагестан частию силою оружия, частию посредством политического влияния. Первые сношения России с шамхалами, [которые] назывались в архивах наших шевкалами. начались в 1559 году и вскоре потом обратились в неприятельские /л. 285 об./ действия ради защищения поддавшихся России черкесов во время построения российских трех крепостей в Эндери, на Кайсу и около Тарку. Шамхал наиболее противился и способствовал, наконец, к уничтожению сего предприятия, что случилось в 1604 году ¹³⁰, потом в 1638 году находим мы жалованную грамоту кумыцкому и тарковскому владельцу Сурхай Мурзе на принятие его в подданство, и когда он назван был шамхалом от персидского двора, то по просьбе его в 1643 году дана ему и от царя Михайлы Федоровича утвердительная грамота /л. 286/ на сие достоинство. С тех пор приязненные сношения с шамхалами не прерывались ¹³¹. В 1718 году шамхал Одиль Гирей учинил на верноподданство присягу и оказал важные услуги императору Петру Великому во время похода его в Персию. Тогда же построена крепость Св. Креста на землях тарковских между двумя рукавами Кайсы, Аграханом и Сулаком ¹³². На правом берегу первого в 35 верстах от устья в 1725 году Адиль Гирей, будучи настроен турками, покусился на измену, собрал 30 тысяч войска и напал на крепость Св. Креста, /л. 286/ причем генерал-майором Кропотовым был разбит, взят в плен и отослан в Россию, а владение его и город Тарку разорены в наказание за измену. После чего Петр Великий повелел уничтожить звание шамхальское и всею землею его управлять генералу, начальствующему в крепости Св. Креста ¹³³. По заключении с Персиею в 1735 году мирного и союзного трактата при Ганже, гарнизон из сей крепости переведен в Кизляр, и шамхальское достоинство восстановлено шахом Надыром. В 1786 году шамхал Муртазали вступил в российское подданство и до смерти /л. 287/ своей сохранял верность. Сын его, нынешний шамхал Мехтий, имеет чин генерал-лейтенанта и следующие знаки отличия, пожалованные ему за непоколебимую его к Российскому престолу преданность: саблю, драгоценными каменьями украшенную, золотую медаль, осыпанную бриллиантами с надписью за усердие и верность, знамя с российско-императорским гербом в знак начальства. По азиатскому обычаю, в 1806 году по присоединении к России ханства Дербентского он же, Мехтий, утвержден ханом дербентским за исключением города Дербента ¹³⁴. /л. 287 об./ [370]

Мехтий, шамхал тарковский, владетель буйнацкий и хан дербентский имеет от роду 40 лет. Вторая супруга его, Периджи ханум, сестра Шах Али, бывшего хана дербентского. Сын его, по имени Хан, от первой супруги 18 лет. Братья шамхала: Шаабас 35 лет, Казий 14 лет.

Нужно заметить, что шамхал тарковский и прочие дагестанские, ширванские и персидские владельцы состоят в подданстве Российской империи на особенных правах, по существу коих правильно назвать их можно вассалами или удельными князьями, подвластными России. /л. 288/

Подданных, собственно принадлежащих шамхалу, щитается не более 12 тысяч дворов. Главнейшая сила его состоит в союзниках и на некоторых условиях, находящегося в зависимости его акушинского народа, называемого дорга акуша, а потому, отличая владение, собственно шамхалу принадлежащее, от главнейших его союзников и соседей акушинцев и дженгутенцев, мы начнем с первого.

Тарковские подданные живут поближе к морю и в горах, на вышесказанном пространстве, упражняются в хлебопашестве и скотоводстве, сеют просу, ячмень, пшеницу, /л. 288 об./ сарачинское пшено, склонны к праздности и пьянству, горячее вино делают из просы и ячменя, впрочем, народ смирный и знающий повиновение, к чему наипаче способствует правосудная строгость нынешнего шамхала, который не попускает им в шалостях. Главнейшие места в шамхальском владении суть:

1-е, Тарку-город, местопребывание шамхала, лежит в пяти верстах от моря между реками Озень и Манос, на скате гор в довольно пространном и высоком ущелье, которое вышло полукружием так, что вид сего города от моря /л. 289/ представляет приятный амфитеатр. В самом вышнем ярусе находится шамхальской дворец, который достоин примечания водопроводами, прежде чрез него проходящими, а потом напоящими весь город. Домы выстроены по персидскому обычаю, каменные с плоскими крышками. Жителей в Тарку полагается обоего пола до 10 тысяч душ.

2-е, Буйнаки — деревня на речке сего же имени, от коего и владение сие называется Буйнацким. В ней обыкновенно имеет пребывание шамхальский наследник, называемый Крим шамхал. /л. 289 об./

Прочие известнейшие деревни Шамхальского владения суть: Янчиурт — на рукаве Кайсы, и Шкорты. Ерпели, Канчугай Торкали на реке Озень или Торкалиозень, Кичикозаниш, Кафер кант, Буглени, Аморхай кент — на другом рукаве той же реки Озень, Дурегли — крепость на реке Малой Манас; Карабудаг — при стечении обоих рукавов Малого и Большого Манаса в одну реку под тем же именем; Грузен — на Большом Манасе.

Остров Чечен принадлежит также к владениям шамхала. Право на оный утверждено ему в 1803 году. /л. 290/ Рыбные ловли, находящиеся около сего острова, равно как в устьях Сулака и Аграхана, отдаются на откуп российским промышленникам. Доходы, получаемые шамхалом от пошлин с провозимых товаров, составляют не более 30 тысяч рублей серебром, не включая туда ханства Дербентского и деревень, подаренных ему в провинциях Кубинской и Бакинской. Сверх того собирает некоторые подати натурою, хлебом, скотом. В 15 верстах от Тарку находятся соленые озера, из коих за некоторую плату /л. 290 об./ позволяется брать соль дагестанцам, кумыкам, чеченцам как для собственного продовольствия, так и для продажи. Один род кумыцких князей, называемый шубган-шамхал, коего предок в начале 18 столетия был шамхалом, пребывает в Шамхальском владении, имея несколько деревень, ему подвластных. Название шубган-шамхал осталось сему роду как будто в посмеяние его бедности, ибо шабган на татарском языке значит бедного земледельца. Находившийся в российской службе генерал-майором князь Адиль-Гирей происходит от сего колена. /л. 291/ [371]

2-е. Союзники шамхала. Дженготенцы и акушинцы

1-е, Дженготенцы. Смежны с границами Шамхальского владения повыше в горах, с других сторон граничат с акушинцами и с владением уцмия каракайдацкого, имеют собственных владельцов, из коих старший Али Султан бек, преданный России и во время похода войск в Персию в 1796 году оказавший многие опыты своего усердия. Вооруженных людей поставить могут до 5000. Селения, им принадлежащие, суть: Дженготей на реке Малой Манас, Малой Чуглы, Большой Чуглы, на реках, /л. 291 об./ впадающих в Малой Манас, Алинеут, Лименты на вершинах Малого Манаса и многие другие.

3-е. Владение уцмия каракайдацкого

От речки Орусай булак простирается вдоль по морскому берегу на 60 верст до реки Дарбаха, а в ширину от моря до гор и в самых горах верст на 100. С двух сторон граничит с владением шамхала и с морем, к полудни с ханством Дербенским и Табасараном, к западу с казыкумыками. Отлогости, заключенные между морем и горами, неравны и выдаются расстоянием на 20, на 15 и до 5 верст, /л. 292/ состоя большею частию из песчаного слоя, который, однако же, весьма удобен для хлебопашества посредством поливания водопроводами, как тамошние жители делают по общему азиятскому обычаю, где только есть возможность производить его в действие. Знатнейшие реки сего владения Хомрю-озень, Большой Буам и Дарбах, все три параллельно текущие к морю и при устьях своих покрытые лесом. Между ручьем Инчке и Большим Буамом находятся соляные озера и один колодезь серной горячей воды. Во владении уцмия есть также и нефтяные ключи. Около Буама живут кайдаки, /л. 292 об./ cтapoжилoй дагестанской народ, чаятельно получивший название свое от бывшего (В рукописи: «об бывшаго». — примеч. И. П.) в сих местах древнего города Кадака, а по Дарбаху живут каракайдаки, или черные кайдаки, коим имя сие, как кажется, по черному виду местных гор, ими обитаемых, которые от россиян также называются черные горы.

Достоинство уцмия второе по старшинству, постановленное аравитянами. Уцмий на арабском языке значит начальника, повелителя.

Сношения российского двора с уцмиями каракайдацкими начались со времени похода Петра Великого в Персию, /л. 293/ то есть в 1722 году, когда уцмий Ахмат хан, по разбитии войска его и по разорении города Утемиша, вступил в российское подданство. Таковая же присяга повторена в 1796 и 1802 годах ¹³⁵. По образу жизни кайдаков и каракайдаков, привыкших к безначалию, владельцы не всегда могут держать народ в повиновении при искреннейшем к тому желании, а тем менее ожидать должно устройства, когда уцмий приращает доходы свои, участвуя в добычах, похищаемых его подданными. В 1774 году академик Гмелин, ехавший обратно из Персии, по повелению /л. 293 об./ уцмия Омир Омзы захвачен был в плен, где в том же году и умер. За столь дерзкий поступок принял он достойное наказание, ибо генерал-майор де Медем с отрядом войск вошел в его владение, разбил вооруженные скопища, с ним вступившиеся, и принудил уцмия просить пощады.

Нынешний уцмий Али хан состоит в чине генерал-майора, имеет от роду 36 лет, пользуется от народа уважением и держит его в послушании. Родной брат его, Адиль бек, ему от роду 28 лет. Дядя его, Рази бек, имеет [владение], отделенное от уцмия. /л. 294/

2-е, Акуши, Акушинцы или Акуш-дарга живут на высочайшем хребте гор между Дагестаном и Лезгистаном, граничат с дженготенцами, с казыкумыками и с владением уцмия каракайдацкого. Владельцов не имеют, управляются старшинами, находятся в некоторой зависимости от шамхала в рассуждении пастьбы скота, соли и прочих местных обстоятельств. Главнейшие селения суть: Акуша на вершине Большого Манаса; Кутань, [372] Урума, Дюгим, Ошуша, на речках впадающих в Большой Манас, и неопределенное количество других деревень, /л. 294 об./ весьма многолюдных, ибо в оных полагается более 20 тысяч дворов.

Впрочем, союзничество дженготинцов и зависимость акушенцев относительно к шамхалу не заключают в себе дальнейших обязанностей и не препятствуют сим народам вступать в подобные сношения и с другими соседственными владельцами, а доказывают только теснейшую связь их с шамхалом, который с помощию их поставить может от 20 до 25 тысяч вооруженных людей. Посему я отличил сии два дагестанские народа именем союзников шамхала. /л. 295/

Дженготинцы, акушинцы, равно как и подданные Тарковского владения, все магометанского закона сунской секты, говорят разными языками. Тарковцы испорченным татарским наречием, а дженгутинцы и акушинцы лезгинским. Сие показывает некотором образом происхождение первых от кумыков татарского колена или смешение оного старожилами тарковцами (Очевидно, следует читать: «...онаго со старожилами тарковцами...». — примеч. И. П.), и таковое же смешение последних двух народов с соседями их лезгинцами. Акушинцы говорят одним наречием с жителями лезгинского общества Зудахака, лежащего /л. 295 об./ во владении казыкумыцком ¹³⁶. Главнейшие волости и места сего владения суть:

1-е, Утемис — местечко на речке Инчке, в 25 верстах от моря, было разорено российскими войсками в 1722 году в наказание уцмию.

2-е, Башлы — город, местопребывание уцмея на речке сего же имени в 30 верстах от моря.

3-е, Мажалис — местечко на реке Большой Буам.

4-е, Великент — большое селение на реке Малой Буам. /л. 296/

5-е, Беркеч или Берекой при устье Большого Буама. По имени сей деревни россияне называют тамошних жителей берекайцами. Недалеко оттуда и в 10 верстах, не доходя до левого берега Дарбаха, находится разоренный замок Али хан кала.

6-е, Баржамей — селение в долине между Большим Буамом и Дарбахом.

7-е, Кубичи — город, состоящий на особых условиях под покровительством уцмия, лежит в горах на ручье, падающем в Большой Буам.

Поелику сие место соделалось известным разными слухами и показаниями о происхождении его жителей от франков, /л. 296 об./ не прерывая связи нашего плана, мы поместим особенное об нем исследование в конце сей же статьи. Число жителей сего владения простирается до 25 тысяч дворов, но вооруженных людей не более могут поставить, как до 8 тысяч, потому что уцмий не с каждого двора берет воина, но с деревни по расчислению.

Жители сего владения весьма наклонны к грабительству, в чем беспрерывно упражняются, нападая на проезжающих купцов из Дербента и Кизляра. Местоположение жилищ их по Каспийскому морю возродило также в них охоту к морскому разбойничеству. Астраханская торговля встречает /л. 297/ нередко от них препятствия, которые, однако же, существуют от произвольного нерадения купечества об мореходном искусстве, потому что, плавая на ненадежных судах, они не смеют отдаляться от берегов, усеянных подводными камнями и мелями, отчего при малейшей непогоде случаются кораблекрушения. Каракайдаки стерегут таковые происшествия, бросаются в лодки и довершают нещастие погибающих, расхищая товар и забирая людей в плен. Смелое плавание в открытом море уничтожило бы сие препятствие, ибо дагестанцы вообще никаких судов, кроме лодок, не имеют. Строгое надзирание /л. 297 об./ кавказского начальства за поведением земноводных разбойников обуздало уже отчасти их своевольство, которое со времени покорения Дербента долженствует вовсе прекратиться.

Плодородие почвы, ими обитаемой, наипаче в долинах понудило их леность подбирать под ногами разбросанные дары природы и мало-помалу обратить внимание к [373] земледелию, сеянию хлопчатой бумаги и к шелководству. Сии две последние отрасли домоводства их малозначущи, хлебопашество их состоит в сеянии сарачинского пшена, просы, пшеницы и ячменя. Сверх /л. 298/ того промышляют продажею нефти, от коей главный доход принадлежит уцмию. Немаловажную прибыль получают жители от копания дикой марионы (крапа), которая растет в таком изобилии, что многие пахари, разделывая землю под посев хлеба, вырывают плугом марионы ценою от 100 до 200 рублей и более.

Промышленность сия находится в руках кизлярских жителей. Вышепомянутые выгоды принадлежат токмо живущим по долинам и у подошвы гор. Прочие каракайдаки, далее в горах поселенные, упражняются частию в хлебопашестве, /л. 298 об./ частию промышляют в Кизляре и даже в Астрахани продажею разных плодов свежих и сушеных, как-то: груш, яблок, квитов, по-татарски называемых айва, персиков, абрикосов, орехов. Еще далее за теми живущие, в самых высоких горах, нуждаются в землях, сеют турецкое пшено, известное под именем кукурузы, и главное пропитание имеют от овечьих стад, кои пасут зимою в долинах, а летом в горах. Терекемеи, кочующие трухменцы, коих небольшое число подвластно также уцмею, упражняются большею частию в скотоводстве.

Весь доход уцмея от продажи /л. 299/ нефти и марионы, от взимания пошлины с провозимых товаров составляет не более 20 тысяч рублей, включая туда же отрасль доходов от разбоев, которая весьма маловажна по чрезмерной осторожности проезжающих, имеющих обыкновение брать с собою надежных провожатых от места до места, зная, что каракайдаки нападают только тогда, когда видят оплошность, а в равный бой не вступают.

Жители сего владения исповедают закон магометанской сунской секты, говорят языком лезгинским, смешанным с татарским. /л. 299 об./

Исследование о городе Кубечи

В 1253 году монах Рубрикус в проезд свой чрез Кавказские горы от Баты хана в стан Мангу хана упоминает о городе Теласе. в котором жили немцы, как он слышал. Потом в стане Мангу хана сказали ему, что сии немцы переселены от запада на восток расстоянием на месяц езды от прежнего города в другой город, называемый Балак, где они работают на золотых и железных рудниках и куют оружие. Но откуда они пришли и когда, ничего не упоминается. /л. 300/

От сего ли источника заимствовал Гербер свое показание о кубечинских жителях или почерпнул оное от рассказов, слышанных на месте. Мнение его состоит в следующем: что жители кубечинские называют сами себя франками, то есть европейцами, и сказывают, что предки их более нежели за 1000 лет поселились на сем месте. От других слышал он догадки, что генуезцы и греки, торговавшие по Черному и Каспийскому морю, могли учредить там рудокопные заводы и чаятельно по нашествии татар сии художники остались в теперешних жилищах и составили республику. /л. 300 об./ Вероятность сей догадки тем паче подтвердилась, что они искусные художники, делают огнестрельное оружие, сабли, панцири и еще более искусны в золотой и серебреной работе. Герберу последовал Гильденштет и другие писавшие о кавказских народах, повторяя о происхождении кубечинцов то же самое. По изустным преданиям, до меня дошедшим, многие из кавказских народов думают, якобы ссылаясь на собственное показание кубечинцов, что предки их были франки, жили прежде в долинах, но во время нашествия Чингис хана на аварское владение убежали в горы, /л. 301/ в теперешнее место, где по многих претерпенных ими гонениях от мусульманов принуждены были оставить христианской закон и, пребывши несколько лет в неверии, напоследок приняли магометанскую веру. Таковые обстоятельства весьма делают правдоподобным показание Рубрикуса о городах Теласе и Балаке. Недостает нам только удостоверение, точно ли кубечинцы сами себя признают происходящими от франков: разрешением сего вопроса, кажется, должны прекратиться сомнения и обнаружить истину. [374]

Известно было, что братья Наравские или Гуренгутеры, /л. 301 об./ поселенные в Сарепте на Волге, основываясь на сих показаниях, а еще более на догадках, помещенных в путешествии Гильденштета, о переселении в Кавказские горы богемцов во время претерпенного ими гонения за веру, к чему способствовало сходство имен совсем несходных реки Чегем с Чех, послали двух братьев в Кубечи для разведывания о происхождении тамошних жителей, сведения, ими приобретенные, никогда еще не были обнародованы. Я старался получить оные посредством господина (В рукописи вместо слов «господина», «господином» написана одна буква «г.». — примеч. И. П.) саратовского губернатора Петра Ульяновича Белякова, который по дружбе своей удовлетворил мое желание, доставя мне выписку, извлеченную господином Вигандом из сарептского архива, /л. 302/ касательно путешествия упомянутых двух братьев, она помещается здесь от слова до слова, как ниже следует.

Известие о кубашинцах (кубечинцах), собранное из письменных и из устных повествований

«От разных путешествователей и в разные времена сарептскому братскому обществу известно стало, что в Кавказских горах обитает народ, россиянами называемый чеченцами, другими же — чегем и чехем. Разность сих имен, казалось, только основана на затруднении, с каковым азиятские имена и произношения оных изображаются европейскими буквами, великое же сходство /л. 302 об./ имени сих кавказских жителей с именем чех, коим богемцы сами себя называют, зародило загадку, что оные кавказцы произошли может быть, от богемцов. Некоторая разность в нравах, коею чеченцы отличаются от прочих своих соседей, подкрепила сию догадку, наипаче утвержденную известным академиком Гильденштетом. Ныне известно, что речка, между Кавказскими горами текущая (в Большой Кабарде), называется Чегем, от которого имени легко догадаться можно было, что чечемы или чеченцы заимствовали свое название, не прибегая к отдаленным /л. 303/ странам для изыскания происхождения того имени, однако сие обстоятельство тогда еще не было известно. Но поелику братское общество в прежние веки претерпело великое гонение в Богемии и в Моравии, от коего многие отдалились к восточным странам, то саратовское братское общество побуждаемо было объяснить, буде возможно, происхождение кавказских чеченцов. Посему в конце ноября 1781 года два брата сарептские, именно первый Грабис, совершенно знающий татарский язык, уже умерший, а другой Груль, доныне в живых, отправлены были чрез Кизляр в Кубечи, марта в 7 день 1782 года они прибыли /л. 303 об./ в деревню Бергес, где тогда случайно находился Уцмий хан, владелец тамошних стран, кому они отлично были рекомендованы. Уцмий хан, сперва их подозревая по причине той, что невежды татары об них разгласили, иные, что они чудотворные врачи, другие, что они богатые купцы, но, удостоверясь напоследок о цели их путешествия, он взял их с собою в город Башлы, где он имеет обыкновенное свое пребывание. Из Башлы же отправил их с провожатым до Кубечи к кунаку своему Махмуту, который принял их с кавказским гостеприимством. При вступлении братьев /л. 304/ в Кубечи все доказало им, что жители суть магометане. Однако они от Махмута и от старшин со всевозможным прилежанием осведомлялись о происхождении сего народа, о законе, языке, книгах и проч., рассмотрели все домы и нашли остатки от трех церквей. Над дверью одной из сих церквей находится надпись, в камне иссеченная, которую, однако, ни сарептяне, ни тамошние жители разобрать не могли, только в средине сей надписи примечены были обыкновенные европейские (или, лучше сказать, арабские) цифры 1215. Недалеко от той церкви находится другая, весьма высокая, из хорошего /л. 304 об./ сеченого камня состроенная, многою резною работаю украшенная, которая переделана для жилья в пяти этажах. И в сей церкви находятся камни с надписями, коих никто из них разобрать не [375] умел. У кубечинцов нет ни древних книг, ни других письменных известий. Они употребляют арабские буквы для письма турецкого, татарского и собственно своего языка. О происхождении своем никакого утвердительного известия дать не могли, утверждали только, что предки их были христиане, но что более уже 300 лет, как они приняли магометанский закон, за что они Бога благодарят, что наставил /л. 305/ их якобы на истинный путь.

Город Кубечи лежит в узкой долине между тремя высокими горами, на южной стороне коих построен город. Домы числом примерно до 5000 расположены по крутизнам гор, один над другим, посему улиц в сем городе не имеется. В некотором расстоянии от города находятся хуторы с довольным числом овец, из шерсти коих женщины делают ткани, мужчины же по большой части оружейники. Город некоторым образом подвластен Уцмий хану, но жители управляются четырьмя /л. 305 об./ старшинами, кои ежегодно переменяются так, что в сей должности со временем все хозяева участвовать могут. Когда сарептские братья с ними расстались, то Махмут принял их себе в кунаки и обещал им дружеской прием на случай, есть ли бы опять приехали в сей город. Они возвратились летом 1782 года.

Что сии кубечинцы происходят от христиан, тому служат доказательством собственные их предания и остатки церквей. Но что они не происходят от братьев, еще более доказывается азиатским их телосложением /л. 306/ и чертами лица, языком их, в коем не примечается ни малейшего следа немецкого языка, тремя резьбою украшенными церквами, каковых у братьев никогда не бывало, и числом 1215, ибо сей год не менее двух веков ранее того гонения, посредством коего братья из Богемии были изгнаны. Но греческого ли, грузинского или готерского происхождения кубечинцы, того по имеющимся в Сарепте известиям решить неможно.

Нельзя не согласиться на сие чистосердечное и не менее основательное заключение, которое опровергает все прежние о кубечинцах догадки, /л. 306 об./ яко с правоподобием несообразные. Одна выходит истина, что предки кубечинцов были христиане, а таковых было много между кавказскими народами, из чего неможно, однако же, заключить, что предки тех народов были европейцы. Пропуская без замечания и без упоминания многие подобные рассказы, основанные на охоте путешественников и читателей к чудесному или странному, я остановился на сем показании отчасти потому, что сообщенные мною доводы, любопытные по своему содержанию, служат также к пополнению географических /л. 307/ сведений, а отчасти и для того, чтобы показать, какому сомнению подвержены догадки, заимствованные от необстоятельных слухов и от произвождения слов. Притом нахожу нужным сделать два замечания. Первое, что произвождение чеченцов от Чегема нельзя почитать иначе, как произвольным и нимало не доказанным, ибо сверх разности, каковая слышится в звуке слов чегем и чечен, река Чегем течет в Кабарде, а чеченцы живут на Сунже. Второе, непонятным кажется, почему братья сарептские, желая исследовать о происхождении чеченцов, послали братьев своих в Кубечи. /л. 307 об./ отстоящие по крайней мере на 150 верст от чеченцов, обыкновенною дорогою и принадлежащие другому колену. Может быть, что по прибытии своем в Кизляр утвердились они в неосновательности сих догадок и, раздумавши ехать к чеченцам, положили другое намерение побывать в Кубечи.

Присовокупим к сему новейшие сведения, собранные о кубечинцах.

Домы строят высокие, в два, в три и в четыре яруса, и каждый ярус принадлежит разным хозяевам, по возвышению, на каком находятся жилища; их облака и туманы редко уступают место ясной погоде. Все жители, /л. 308/ жены их и дети обоего пола, достигшие десятилетнего возраста, суть ремесленники. Мужчины занимаются деланием панцирей, ружей, пистолетов, кинжалов, ножей, конских и оружейных уборов, также женских поясов из золота и серебра. На серебро наводят золотую, а на железо золотую и серебряную насечку и чернь, в чем помогают им малолетние их дети и даже самые жены их. Но сии последние преимущественно упражняются в тканье сукон и холстов, почитаемые в [376] горах за самые лучшие, в долинах разводят шелковичные деревья и выделывают небольшое количество /л. 308 об./ шелку. Занимаются отчасти и купеческими промыслами, развозя в разные места свои изделия для продажи, наипаче в Дербент. Окружности кубечинские лесами и водами совершенно изобилуют. Жители добронравны, жития честного и чуждаются буйства, свойственного их соседям. Говорят особенным лезгинским наречием, похожим на наречие зудахаринцев.

4-е. Ханство Дербентское

Ханство Дербентское, важное по положению города Дербента, весьма маловажно своим пространством и населением, длина его по берегу Каспийского моря от реки /л. 309/ Дарбаха до реки Самура 45 верст, а ширина от моря до гор, где начинается Табасаранское владение, заключает в себе не более 15 и в самой большой ширине 20 верст. Граничит с владениями: Каракайдацким, Табасаранским, Казыкумыцким и Кубанским. Между Дарбахом и Дербентом земли низкие и болотистые от множества ручьев, тут разливающихся, между коими, однако же, находятся земли, удобные к хлебопашеству. По ту сторону Дербента до реки Рубаса и даже до Самура простираются прекрасные долины, заключающие в себе луга, пахоту /л. 309 об./ и по берегам рек небольшие леса. У самого Дербента одна отрасль гор, высунувшаяся к морю на расстояние от оного в двух с половиною до трех верст, унизана торчащими скалами между густым лесом, покрывшим верх ее и крутизны. Сей промежуток, занятый строением города Дербента, известен был древним именем pilloe caspive и pilloe albanive, то есть каспийские или албанские ворота, но г-н Данвиль и после него академик С. Кроа ¹³⁷ ясно доказал, что Дербенту принадлежит название албанских ворот, ибо каспийские ворота, /л. 310/ по точнейшем исследовании, должны находиться под 35° северной широты и приличествуют другой стены и другому ущелию, лежащему в Мазендаранской провинции близь Астрабата, известного у восточных писателей под именем кавар или дешти-кавар, у персиян под именем фируз-куг. Стена сия продолжалась от персидского города Бекдза до Самарканда на 240 миль и построена была Киштадбом V, персидским царем рода Каянидов.

Местоположение города Алабаида древних географов, лежавшего между реками Касием и Албанусом, то есть /л. 310 об./ между Манасом и Самуром, наиболее приличествует Дербенту.

Предания народные и восточные

Историки приписывают построение города Дербента Искендеру, т. е. Александру Великому. По восточным писателям известно, что шах персидской Нуширван колена Сасанидов в начале шестого столетия велел исправить стену, лежащую от востока на запад между Каспийским и Черным морем, для защищения Персии от нашествия козаров и прочих северных народов, называемых восточными писателями яджудж /л. 311/ и маджудж или гог и магог. С некоторым правдоподобием можно отнести к тому же времени и построение Дербента, который есть не что иное, как окончание стены, примыкающей к Каспийскому морю. Была ли продолжена сия стена до Черного моря, о том достоверных знаков не отыскано, но мы увидим ниже сего в разных местах, что существование оной от Дербента до реки Алазани обнаруживается многими остатками. По свидетельству истории, Дербент почитался всегда крепчайшим оплотом персидской монархии со стороны северных народов. В 1589 году, когда турки завоевали /л. 311 об./ оной от Персии вместе с другими областями, персидский шах Емир гемзе, в наших архивах называемый Худа бендей, прислал просить помощи у царя Федора Ивановича, предлагая ему уступить города Дербент и Баку ¹³⁸. Таковое же условие подтверждено было и при сыне его, шахе Аббасе Великом, но по разным обстоятельствам не приведено было в исполнение. В [377] городе Дербенте от шахов поставляем был султан в виде главного начальника и наип в виде коменданта или вице-губернатора. В 1722 году при взятии Дербента императором Петром Великим находился там /л. 312/ наип Имам Кули бек, который за оказанное им усердие пожалован был ханом. По смерти его шах Надыр поставил в Дербенте от себя Султана Мила, сына прежнего хана. Но коль скоро уведано было в Дербенте о смерти шах Надыра, что случилось в 1747 году, народ избрал себе в начальники сына прежнего своего хана, по имени Мамат Асан хана, который владел сим городом до 1766 года, доколе усилившийся Фет Али хан кубинский не покорил под власть свою город и провинцию Дербентскую. Фет Али хан, будучи утесняем от горских народов и наипаче от уцмия каракайдацкого, прибегнул под защиту и покровительство российское в 1775 году ¹³⁹. /л. 312 об./ Генерал-майор де Медем, имея повеление наказать уцмия за пленение академика Гмелина и между тем вспомоществовать Фет Али хану, ходил с отрядом войск до Табасаранских гор и внутрь оных, приводя силою оружия ослушников к должному повиновению. Покровительство российское способствовало к возвышению власти Фет Али хана до такой степени, что владение его простиралось до реки Куры, заключая в себе округу Сальянскую, и что ханы, шамахинский и бакинский, платили ему дань. По смерти его, случившийся в 1787 году, наследовал ему старший сын его, Ахмет хан, который чрез несколько [лет] /л. 313/ умер, оставя владение меньшому брату своему, Шах Али хану ¹⁴⁰. Сей ознаменовал начальное правление свое храбрыми подвигами против неприятелей, хотя и находился еще в совершенном возрасте. По случаю захвачения Сальянской округи шемахинским ханом, Шах Али с помощию российских промышленников, у Сальяна рыбные ловли откупающих, ударил на неприятеля, разбил его и выгнал из Сальян. В 1795 году он подтвердил подданство свое российскому престолу, но когда при вступлении в персидский поход генерал-поручик граф Зубов послал отряд войск для занятия города Дербента, войско сие встречено было неприятельскими /л. 313 об./ действиями, посему должно было взять город оружием, что случилось в мае 1796 года, причем Шах Али хан со всем своим семейством достался в плен. В том же году отделено от Дербента ханство Кубинское, в коем поставлен ханом Гасан, меньшей брат Шах Али ¹⁴¹. По выступлении войск из Персии и по смерти Гасан хана Шах Али опять утвержден был ханом дербентским и кубинским. Но час от часу поступки его обнаруживали вероломные его замыслы. Наконец гнусною изменою произведенное убийство генерала князя Цициянова открыло, что Шах Али был в оном соучастник, вследствие чего повелено наказать, как главного убийцу /л. 314/ Гуссейн кули хана бакинского, так и Шах Али хана дербентского. Генерал-лейтенант Глазенап едва подступил к Дербенту, жители, недовольные развратным поведением своего хана, выгнали его из города и просили занять оной, что воспоследовало 21 июня 1806 года. Ныне ханство Дербентское, за исключением города, пожаловано Мехтию шамхалу тарковскому за непоколебимую верность его к России ¹⁴².

Дербент. По новейшим наблюдениям лежит под 41⁰ 52'. Сей город заслуживает подробного описания. Персидское название дарбант значит запертый проход, у аравитян известен сей город под /л. 314 об./ именем серар-альденеб — золотой престол, у турок под именем демир-капы — железные ворота. Фигура города Дербента есть неправильный продолговатый четвероугольник, коего длинные бока простираются от гор до моря на две с половиною до трех верст, входя в самое море, в поперечнике верхней части содержит 250 сажень, а на средине к морю 350 сажень. Разделяется на три части, нарочно сделанными для сего стенами. Верхняя часть составляет замок, заключающий обывательские домы, нижняя самая к морю называется Дубари, есть /л. 315/ пустырь без всякого жилья, где прежде бывали виноградные и другие сады. Против сего места море так мелко, что никакие большие суда с лишком за версту расстояния не могут приставать к берегу. Сие обстоятельство, с одной стороны, обеспечивает город от нападения, а с другой стороны, лишает жителей выгод купеческого мореплавания. Замок Надыр кале командует всем городом, находясь на 150 сажень возвышения от горизонта воды, и примыкает к горе, [378] которая еще выше замка. Из сей горы проведены родники в большой бассейн, посреди замка находящийся, из коего /л. 315 об./ вода, поднимаясь фонтанами, обращается опять в бассейн и разливается по сему городу в каменные водоемы, нарочно для сего сделанные. В замке живет один хан и его служители. В средней части города, к российской стороне или к северу, находятся вороты, называемые персиянами кирх лар капы, в честь сорока святых, из коих одного полагают погребенного против сих ворот. Дагестанцы же называют сии ворота темир капы, что значит железные вороты. Сие название осталось чаятельно от турков, которые называют сей город темир капы, причем /л. 316/ заметить должно, что и персидское название дарбант значит железные вороты, потому что все вороты в Дербенте обиты толстыми железными досками и заклепаны гвоздями. Таковых на северной стороне двое и на полуденной к Персии четверо, кроме заделанных ворот. Стены городские, состроенные из больших тесаных плит, имеющих аршина по два и более в квадрате, вышиною от 5 до 6 сажень, толщиною до 10 футов. Весь город окопан глубоким рвом. Несмотря на многие осады, выдержанные Дербентом, на стенах его, кроме зубцов, не видно знаков повреждения. /л. 316 об./ От крепостной стены прямо на запад чрез горы и долины идет та славная стена, о которой уверяют жители, что она простирается до Черного моря, хотя местами она прерывается, но по следам остатков ее, от Дербента в горы верст на 30, потом в Табасаранских горах разбросанных, очевидно увериться можно в ее существовании. В 1796 году сочтено домов 2189, монетный двор один, лавок 450, мечетей 15, караван-сараев 6, фабрик шелковых 30, фабрик бумажных 113, разных мастеровых лавок 50, жителей обоего пола с небольшим 10 тысяч, которые все /л. 317/ магометанского закона алиевой секты и родом большею частию персияне, кроме некоторого числа армян, говорят и пишут персидским языком, называемым фарс, но простонародно употребляют испорченное татарское наречие.

Жители городские упражняются в шелководстве, в сеянии шафрана и в купеческом промысле, как собственными своими изделиями, как и привозимыми из Персии товарами, отправляя оные в Астрахань, Кизляр и в Дагестан. Имеют также сады виноградные, из коего делаемое армянами вино грубо и невкусно. Император Петр Великий прислал в Дербент для усовершенствования /л. 317 об./ тамошнего виноделия майора Туркула, родом венгерца, который в течение нескольких лет исправлял сию отрасль и довел до некоторой степени совершенства. Сей же великий монарх обратил внимание свое на умножение шафранного посева. Мятежное состояние тамошних стран привело обе сии части в запущение.

Число прочих жителей не превосходит 2000 дворов. Родом они из кочующих в Персии народов шахсевен и терекемен, издревле переведенных в Дагестан, поселены в 17 деревнях, держутся секты сунской и алиевой. Говорят татарским наречием. /л. 318/ Они прилежные земледельцы, сеют всякого рода хлеб, хлопчатую бумагу, шефран, упражняются также в шелководстве и в копании дикой марионы, промышляют доставлением в Дербент дров, угольев и съестных припасов. Земли их изобилуют всеми припасами, лугами, лесами и водами. Горские народы нарушают их спокойствие своими набегами, каковые, однако же, умеют они отражать, будучи от природы храбрыми и по осторожности всегда вооружены. Все жители ханства Дербентского вместе с городскими не более поставить могут, как четыре тысячи /л. 318 об./ вооруженных людей, большею частию конницы, которая почитается в Дербенте за лучшую.

Фет Али хан дербентский получал знатный доход с принадлежащих и завоеванных провинций, равно как и от даней, платимых прочими ханами. Доход, собственно ханству Дербентскому присвоенный, составляет не более 20 тысяч рублей серебром, да сверх того некоторое количество хлеба и прочих припасов, взимаемое натурою.

5-е. Область Табасаранская

Земли Табасаранские простираются по хребту, вышедшему /л. 319/ от восточных гор у вершин рек Кайсу и Самура, занимают в длину от востока к западу около 70 верст, а [379] в ширину от юга к северу около 50 верст, к востоку граничат с Дербентским владением, к югу и западу с владением Хамбутая казыкумыцкого и народом, называемым кура, к северу с владениями уцмея каракайдацкого.

Реки Гургели, Буам, Большой Дарбах и Рубас вытекают из Табасаранских гор и, обмывши подошвы оных к северу и к полудни, впадают в Каспийское море. Между последними двумя реками текут еще Меньшой Дарбах и Хашенди, которые соединяются /л. 319 об./ при урочище Хамейди капир и разливаются по полям Иран-харобским.

Верхнее возвышение главного хребта, тамошними жителями называемое бент, покрыто дремучим лесом, с обеих же сторон имеет крутые спуски и множество каменистых утесов, которые образуют трудные проходы к верхним жилищам табасаранцев и запирают по положению Дербента сообщение Северного Дагестана с Южным и с Ширваном. Сие крепкое местоположение, без сомнения, было причиною к построению против севера каменных стен и укреплений, /л. 320/ коих развалины, состоящие из круглых башен, прямых стен, занимающих тесные проходы, и четвероугольных бойниц, имеющих по углам башни, и отныне видны, а именно: повыше Дербента при деревнях Камах, Зидиян, Хамейди и Дарбах, на дарбайской и зыльской дороге повыше деревень Зыль и Ерси и далее к снеговым горам. Другое поперечное земляное укрепление прикрывает долины, к морю лежащие против гор, и простирается от деревни Хамейди к Северному Дагестану, пересекая прямым валом все долины от одной отрасли гор до другой. Сверх того, главный проход в Табасаран /л. 320 об./ со стороны севера и Каспийского моря прикрывается возвышенною грядою, идущею от подошвы Камахской горы к северу на две версты. Шах Надыр по завладении Дербентом в 1741 году стоял на сем месте укрепленным лагерем и по неудачным предприятиям своим, против горских народов испытанным, назвал оное Иран хараб, то есть персидская неудача.

Главная дорога из Северного Дагестана в Табасаран идет мимо сего места по долине меньшего Дарбаха, где сия дорога разделилась на четыре. 1-я дорога в деревню Ерси, прочие три дороги /л. 321/ чрез Табасаранский хребет к Ширвану проложены на следующие места: 2-я на Махмет бекову деревню Митахи. 3-я чрез кадиеву деревню Дарбах. 4-я чрез кадиеву деревню Зыль. Все сии дороги, идущие по крутизнам гор, каменистым стремнинам и тесным ущелиям, окруженные лесами или утесами, для проходов регулярных войск весьма трудны. По последней дороге на деревню Зыль проходил отряд российских войск в 1775 году со стороны Южного Дагестана к деревне Ерси для наказания уцмея каракайдацкого и кадия табасаранского за пленение професора Гмелина. /л. 321 об./

Комментарии

130. Точнее, первые послы шамхала и тюменского князя прибыли к Ивану IV в 1557 г., их приезды продолжались и в следующие два года. Хотя наш автор совершенно прав: в 1604-1605 гг. произошло некоторое осложнение отношений между русским царем и шамхалом [56, т. 1, с. 283].

131. По другим данным, Сурхай Гирей был принят в подданство русского царя в 1637 г., а жалованная грамота на шамхальское достоинство была получена им в 1642 г. [56, т. 1, с. 129].

132. Адиль Гирей был признан шамхалом грамотой Петра I в сентябре 1722 г. [56, т. 1, с. 347].

133. Действительно, после поражения Адиль Гирей бежал в горы, однако вскоре, в сентябре того же года, он прибыл в лагерь русских, надеясь получить прощение. Здесь Адиль Гирей был арестован и послан в Архангельскую область, где и умер [56, т. 1, с. 352-353].

134. Совершенно верно. Дербентское ханство было передано в управление тарковскому шамхалу Мехди-беку в августе-сентябре 1806 г. Грамота Александра I об утверждении последнего правителем упомянутого ханства датируется 10 сентября 1806 г. [56, т. 2, с. 19; 126, с. 271].

135. Имеется в виду Георгиевский договор, заключенный между дагестанскими правителями 28 декабря 1802 г. [3, т. 2, с. 1009-1011; 126, с. 258-262].

136. Далее в рукописи идет фраза, не совпадающая со смыслом этого абзаца и, вероятно, попавшая в текст при переписке. Цитируем ее: «...общества Зудахака, лежащего // во владении казыкумыцком владение и не находится с ним в соперничестве потому, что сам домогался до верховной власти» (л. 295 об.).

137. К сожалению, нам не удалось установить полное имя «акад. Кроа» и найти его сочинение, которым пользовался наш автор. Скорее всего, упомянутый ученый принадлежал к известной семье французских географов де Ла Круаер, представители которой неоднократно бывали в России и принимали непосредственное участие в описании российских владений [8, с. 401,402].

138. Неточность. Дербент был захвачен турками в 1585-1586 гг. Посольство от шаха Ходабендэ прибыло в Москву в конце 1587 г. [20, с. 57-59].

139. Текст письма Фатх Али-хана к Екатерине II см. в сборнике РДО [126, с. 156].

140. Следует уточнить: Ахмед-хан Дербентский вступил во владение ханством в начале 1789 г. Затем правителем Дербентского ханства стал Ших Али-хан (август 1793 г.), а в феврале 1794 г. он дал присягу на верность России [126, с. 212, 226-227].

141. Спустя четыре года (в мае 1800 г.) Ших Али-хан был лишен своего владения, а на его место назначен упомянутый Гасан Али-хан [126, с. 249-252].

142. Уточним: 21 июля 1806 г. русские войска без боя заняли Дербент, и спустя более месяца, как уже указывалось, правителем Дербентского ханства стал тарковский шамхал Мехди-бек [56, т. 2, с. 19; 126, с. 271].

Текст воспроизведен по изданию: [С. М. Броневский]. Новейшие известия о Кавказе, собранные и пополненные Семеном Броневским. СПб. Петербургское востоковедение. 2004