БРОНЕВСКИЙ С. М.

НОВЕЙШИЕ ИЗВЕСТИЯ О КАВКАЗЕ

собранные и пополненные Семеном Броневским

От заложения Моздока до нынешних времен

До заложения Моздока река Терек, естественная граница российская с горскими народами, весьма недостаточное имела укрепление. От устья вверх по течению Терека крепостцы или редуты простирались не далее как на 160 верст, и Червленая станица гребенских казаков была крайняя из оных. Великое пространство земель по Тереку, по Малке, по Подкумку, Куме и по Кубане, оставшееся без прикрытия, отворяло свободный вход набегам черкес и закубанцов. Следовательно, для воздержания оных линия царицынская по Волге и Дону, учрежденная при Петре Великом, будучи /л. 145 об./ единственною преградою, пребывала ненарушимою. Но коль скоро заложена была крепость в Моздоке ¹, то существование линии сей соделалось бесполезным. Ибо устранением новой линии по Тереку, а потом по Малке осталась она уже внутри российских пределов. Первый шаг сей был столь важен для прочного основания новых границ российских, что, несмотря ни на какие препятствия, положено было построить крепость при селении Моздоке, лежащем на Тереке под 43 градусом и 43 северной широты (Определение широты и долготы /л. 146/ мест по астрономическим наблюдениям учинены в Черкасске, в Таганроге и Моздоке маиором Эйлером, професором Лавицем и потом поверены были академиком Лекселем и в некоторых местах професором Гильденштетом. ). Обстоятельства, подавшие к тому первоначальный повод были следующие. /л. 146/ Поелику кабардинские дела, хранящиеся в Коллегии иностранных дел от 1762 до 1779 года, представляют полные по сей части сведения, то для сохранения, с одной стороны, нужных или любопытных подробностей, а с другой — исторического порядка, избегая излишнего распространения, нашелся я в необходимости выпискам, заключающим в себе вышеупомянутый промежуток, дать форму дневных записок. Сия форма, совокупляющая ясность с краткостию, для приискания подлинных документов, /л. 146 об./ против каждой статьи указываемых, показалась мне наиболее способною в случае справок или нужного пополнения подробнейшими сведениями.

В 1759 году Малой Кабарды владелец Коргока Канчокин ², приняв христианской закон, поселился на Тереке при урочище Моздоке ³.

Докладом правительствующего Сената 9 октября 1762 года, высочайше конфирмованным для поощрения желающих принять христианской закон и поселиться по сю сторону Терека, полажено выдавать единовременно из кизлярских доходов узденям по 10 рублей, простым людям по 5, а холостым вполы против того ⁴. /л. 147/ [329]

Чрез такое поощрение выбегающие из гор для крещения стали умножаться, и в 1764 году щиталось в Моздоке более 200 душ мужеска и женска полу новокрещеных поселенцов. Кабардинцы, негодуя за то, что для беглых их холопей открылось убежище, возмутилось против России, разделясь на две партии, из коих одна была нам противная, а другая доброжелательная. Обе сии партии, согласясь, прислали в С.-Петербург Большой Кабарды владельца Кайтуку Кайсинова с прошениями ⁵: 1-е, чтобы уничтожили крепость и селение в Моздоке; 2-е, чтобы платили им за выбегающих от них пленников христианских; /л. 147 об./ 3-е, чтобы выходящие от них владельцы и уздени для крещения или переселения на нашу сторону отказались вовсе от имения их, в Кабарде оставленного; 4-е, чтобы уменьшили пошлины в Кизляре. Из дел не видно, какой он получил ответ. Между тем кабардинцы, соединясь с закубанцами, стали производить по границе нашей набеги.

В 1763 году разбит был купеческий караван между Кизляром и Астраханью, о чем писано было к кубанскому сераскиру и к крымскому консулу премиер-маиору Никифорову ⁶, но удовлетворения не получено. По рапорту кизлярского /л. 148/ коменданта генерал-маиора Потапова подозрение в сих шалостях падало на кубанцов в сообществе с кабардинцами. О чем тогда же сообщено было резиденту нашему в Царьград Обрескову. Но ходатайство его было безуспешно, ибо Порта ссылалась на хана крымского в управление сими народами. Вследствие чего повелено астраханскому губернатору Бекетову отправить от себя письмо к хану крымскому Селим Гирею, требуя от него управы с кубанцами (В рукописи первоначально: «закубанцами». — примеч. И. П.) при разбирательстве сего дела. Кубанские татары жаловались, что у них калмыки отгоняют лошадей. Кабардинцов велено /л. 148 об./ наказать задержанием нескольких кабардинских владельцов в Кизляре.

Из волжских казаков ⁷, живущих около Дубовки, велено 500 человек поселить между Кизляром и Моздоком (Волжские казаки, во-первых, поселились в Наурской крепости, потом разделились в крепости Павловскую и Марьинскую, которые ныне превращены в простые казачьи станицы или селения.).

По представлению астраханского губернатора Бекетова и генерал-маиора Потапова в рассуждении сомнительных обстоятельств, по кабардинским делам открывшихся, кроме наряженных туда 500 казаков дубовских и 500 донских, писано было к калмыцкому наместнику о отправлении в поход одного сильного улуса ⁸. /л. 149/

Еще наряжено 2000 донских казаков в команду кизлярского коменданта Потапова ⁹.

По случаю заведения нового селения на Тереке при урочище Моздоке, которое, для осторожности от набегов неприятельских, было окопано валом ¹⁰. Порта Оттоманская, встревоженная ложными слухами, что в Моздоке заложена новая крепость, послала нарочных доверенных людей осмотреть на месте, какого рода сие укрепление. Резиденту нашему в Царьграде тайному советнику Обрескову и поверенному в делах Левашову поручено употребить все способы для успокоения Порты. /л. 149 об./

Укрепление Моздока повелено производить с большою осторожностию, откладывая ненужные работы до удобнейшего времени, о чем немедленно сообщить подполковнику Гаку, находящемуся командиром в Моздоке ¹¹.

Владелец кабардинский Дударука Баматов захвачен крымскими татарами и отведен в Бахчисарай, где уговаривали его, чтобы передался он на крымскую сторону, однако он на то не соглашался ¹².

По настоятельному требованию резидента Обрескова, Порта приказала удовольствовать купцов за ограбленный караван, но от закубанцов /л. 150/ встретились большие затруднения, и из сего, кроме переговоров и пересылок от кубанцов к кизлярскому коменданту генерал-маиору Потапову, ничего не воспоследовало ¹³. [330]

Кубанцы подговаривали нагайских татар, кочующих около Кизляра, откочевать на Кубань, но намерение их было открыто и приличившихся в единомыслии ногайцы сосланы в Оренбург ¹⁴.

Кабардинцы, соединясь с закубанцами, намерены были сделать нападение на Моздок. Получено известие о объявлении туркам войны, посему и взяты нужные предосторожности ¹⁵. /л. 150 об./

Представления кизлярского коменданта Потапова найдены недельными и с обстоятельствами несообразными ¹⁶. Вследствие чего приказано ему относиться к губернатору Бекетову и требовать от него по делам наставления ¹⁷. Вскоре потом управление кабардинскими делами поручено было генерал-маиору де Медему, которому велено действовать наступательно.

Губернатор Бекетов полагал, что кабардинцы преданы к России более, нежели к Крыму ¹⁸, и хотя они послали в Крым нарочных, но с такими предложениями ¹⁹, что принять их невозможно будет. Сверх того /л. 151/ черный народ о подданстве Крыму и слышать не хочет. Ибо крымцы питают против кабардинцов древнее мщение за кровь одного султана роду Гиреев, ими убитого (но впоследствии оказалось, что кабардинцы ни нашего, ни крымского подданства не желали, а хотели остаться по-прежнему независимыми).

Отправлены были от берг-коллегии горные служители для разведывания руд в горах, около Кизляра лежащих, но по оказанным от горцов препятствиям в дело вступить не могли. Кистинцы, бывшие тогда к России доброжелательными, предлагали /л. 151 об./ чрез генерал-маиора Потапова свои услуги в сем предприятии. Они весьма наклонны были к принятию христианского закона. У них находился священник из осетинской комиссии и команда из 10 человек при одном кизлярском дворянине.

Давно известно было, что в недре Кавказских гор находятся разные металлы ²⁰. Первое удостоверение о том приобретено чрез присланные в Берг-коллегию в 1767 году от кизлярского коменданта генерал-маиора Потапова пробы, найденные в Осетии, в ингушевских, хуратских и валагирских жилищах, кои, по исследованию Берг- /л. 152/ коллегии, оказались не уступающими нерчинским рудам как в серебре, так и в свинце, а нарочно посланный туда в 1768 году Гитен Фервалтер Вонявин видел в некоторых местах и признаки золота. Но по причине открывшихся военных действий и беспокойствий в горах дальнейшее исследование оставлено до удобнейшего случая. По заключении с Портою мира реляциею от 2 декабря 1774 года астраханский губернатор генерал-маиор Кречетников донес, что крещеной валагирской старшина Алегука, а по-российски Андрей Чаликов, привез к нему несколько штуф, /л. 152 об./ содержащих в себе серебряную и свинцовую руду, предлагая самопроизвольно, что есть ли нужны таковые, то они охотно согласятся доставлять оные в Россию. По нем и прочие осетинские, курташские и валагирские старшины явились в Моздок к нему, губернатору, представляя готовность их к услугам российского начальства, и между тем просили о возобновлении осетинского подворья и чтобы для защиты их от кабардинцов определена была туда приличная российская команда. В том же году кизлярский ротмистр Батырев привез тайно из Осетии семь проб металлических руд, между /л. 153/ коими найдена серная зола. Все таковые приисканные руды отправлены для исследования в берг-коллегию. По затруднительному управлению с горскими народами предприятие сие не имело никакого производства в действие и кончилось сими первоначальными разведываниями.

Прежде нежели генерал-маиор де Медем принял команду и прибыл на место ²¹, наместник ханства калмыцкого Убаши, переправясь на нагорную сторону Волги с двадцатью тысячами калмыков, настиг неприятеля, то есть кабардинцов, соединенных с закубанцами при речке Калаузе, и 29 апреля /л. 153 об./ одержал над ними победу.

Секунд-маиора Таганова, находившегося при калмыцких делах, приказано употребить по кабардинским делам с тем, чтобы знатною его породою воспользоваться. Он был внук [331] Мусы мурзы, главного над салтаноульскими татарами, составляющими большую часть кубанского народа. Сии татары в 1736 году приведены были в наше подданство, а в 1742 году опять за Кубань уклонились ²².

Генерал-маиор де Медем, соединясь с наместником калмыцким, перешел за Кубань. От 1 до 5 числа ежедневно /л. 154/ продолжались сражения, в коих неприятель побежден. 6 числа премиер-маиор князь Ратиев с отрядом казаков, калмык и одного гусарского эскадрона послан на вершину реки Кумы, куда многие из кабардинцов перешли в недавнем времени с Баксана для приведения в послушание противной партии кабардинских владельцов, будучи встречен неприятелем, вступил в сражение, одержал победу и, кроме убитых, взял 270 человек обоего пола в плен. На другой день кабардинцы прислали просить пощады, перешли на прежние места и присягнули на подданство. /л. 154 об./ По учинении кабардинцами на верноподданство присяги, велено с ними поступать как с нашими подданными и потому запрещено выбегающих к нам холопей их принимать без изъятия ²³. Но дабы они не превратили сие снисхождение в право, то всякий раз возвращать их невольников под разными предлогами таким образом, чтобы они почитали сие за милость.

Абазинцы, Алты-кезек, или шестиродные, по желанию их приняты были в подданство. Башилбайцы, признающие себя подвластными кабардинцам, просили также о принятии их в подданство, хотя /л. 155/ известно было, сколь ненадежна присяга их и уверения в преданности, и что они оказываются доброжелательными, единственно для предупреждения следствий начатой с турками войны, живучи в пределах турецких владений. Но рассуждено всем горским народам, где бы которые ни жили, не отказывать, дабы таковым разномыслием между горцами облегчить военные наши предприятия. Предполагаемо было переселить башилбайцов с согласия кабардинцов в кашкатовское урочище при реках Чегем, Череке и Урюфе, чтоб по заключении мира с турками могли они уже остаться /л. 155 об./ в числе кабардинцов нашими подданными (но кабардинцы отозвались, что у них недостаточно пастбищных мест для собственного их скотоводства).

Предки некрасовских казаков, донские раскольники, заведши на Дону бунт, укрылись в турецкую сторону и поселились за Кубанью близь города Копыла (Во время измены гетмана Мазепы участвовавшие в оной донские казаки ушли с Дону на Тамань под предводительством Некрасова и потому известны стали под именем некрасовцов. Они жили в трех деревнях, в коих щиталось 600 дворов, деревни сии лежали на правом берегу полуденного рукава Кубани между Таманом и Копылом около 30 верст расстоянием от Черного моря и назывались Себлей или Савельева, Каргинат и Хантибе до присоединения Тавриды. Они почитались подданными крымского хана и обязаны были ставить на службу военных людей 500 человек.). В прежнюю /л. 156/ турецкую войну (1736 года) посланы к ним нарочные, но они не допустили их до себя, за что сожжен был один их городок. Они наряжаются на службу с татарскими войсками, однако в образе жизни их независимы. Генерал-маиору де Медему велено стараться преклонить их на нашу сторону, обещая за вины предков их прощение ²⁴. Для чего послан туда ротмистр Батырев с наставлением (но он не мог к ним пробраться, а доставил токмо письмо, генералом де Медемом писанное).

Капитан Гакебут у кабардинского владельца Касая Атажука выманил и доставил /л. 156 об./ в подлиннике к начальству ферман от турецкого султана, присланный в Кабарду, дабы возмутить оную против России. И в самом деле кабардинцы разделились на две партии, одна, при владельце Касае Атажуке нам преданная, переселилась на прежние места и присягнула; а другая, из четырех владельцов состоящая, — Джанбулата Кайтуки, Хаммурзы Арсламбека, Мисоста Башатова и Елзбуздуки Канаматова, к кубанской стороне удалилась. В том же году все владельцы обеих партий, кроме Мисоста Баматова, скрывшегося в горы, будучи принуждены силою оружия, /л. 157/ на верность подданства присягнули. Башилбайцы, бесленейцы, темиргайцы и другие закубанские народы и татарские мурзы прислали просить о принятии их в подданство (но под разными [332] предлогами сие невыполнимо и чаятельно никогда к сему искреннего желания не имели). Ротмистр Батырев, посыланный к сим закубанским народам для переговоров, получил, наконец, в ответ, что они почитают его шпионом и что есть ли еще к ним приедет, то отправят его к крымскому хану.

Чеченцы схватили посыланного в кумыцкие селения подполковника Шаргилова, /л. 157 об./ который вскоре от ран и побоев умер; за каковую наглость их тогда же были наказаны нарочною экспедициею внутри их селений, из коих многие были разорены нашими войсками (Реляции о поиске над чеченцами между делами кабардинскими не найдено.).

Хотя, по-видимому, между кабардинцами ²⁵ старейшему летами отдается всегда наружное почтение, но способности и личные достоинства, а особливо храбрость, получают в народе еще сильнейшее уважение. Примером тому служить может кабардинский владелец Мисост /л. 158/ Баматов, который, будучи многих моложе, составил против нас сильную партию, ушел в горы и не иначе возвратился, как будучи принужден силою оружия. Надежный способ для нас состоял бы в том, чтобы приобресть доброжелательство таковых сильных и значущих владельцов. Но как в сем ручаться не можно, то остается одно средство действительное: поддерживать свободу и равновесие в голосах при совещаниях кабардинских князей, посторонними внушениями доказывая невыгоды, для целого народа происходящие /л. 158 об./ от своенравия ²⁶ нескольких человек. Таковое поведение предписано было генерал-маиору де Медему, дабы чрез него сообщено было кабардинскому приставу маиору Таганову.

Вследствие высочайшего повеления, чтобы, оставя кабардинцов и довольствуясь хотя притворными знаками их покорствия (В рукописи первоначально: «своендравия». — примеч. И. П.), заняться поисками над закубанцами, яко народами, Турции подвластными, Генерал-маиор де Медем предполагал вторично, соединясь с наместником ханства калмыцкого, осенью выступить в поход за Кубань, что с своей стороны /л. 159/ и выполнил, пришед на устье реки Подкумки, но, получив известие, что калмыки заняты обеспечением собственных своих улусов от киргиз-кайсаков и что сей осени содействия от них не будет, возвратился в Кизляр и расположил войско на зимние квартиры (истинная причина сего происшествия есть охлаждение наместника калмыцкого Убаши к генералу де Медему вследствие несогласия между ними, восставшего по случаю бывшего общего похода их против закубанцов и, чаятельно, личных неприятностей, о коих слегка ²⁷ /л. 160/ упомянуто в указе к генералу де Медему и в письме графа Никиты Ивановича Панина от 19 августа 1770 года).

Обе партии кабардинские согласились на уважения генерала де Медема и послали в С.-Петербург двух князей от каждой партии уполномоченных Коргаку Татарханова и Джанхота Сидакова ²⁸, которые повторили единогласно те же самые прошения, каковые поданы были в 1764 году Кайтукою Кайсиновым.

Между тем кабардинцы, подстрекаемые увещаниями и золотом турецким, возмутились против России и начали производить шалости. Маиор Таганов, находившийся в Кабарде /л. 160 об./ с малою командою в опасности жизни, отозван в Моздок. Запрещено пропускать в кумыцкие и дагестанские жилища крымских купцов, промышляющих торговлею невольников ²⁹.

Посыланный в Имеретию с письмами к царю Соломону осетинец Осип Абаев на возвратном пути убит кабардинцами ³⁰.

В сем рапорте упоминается о реляции от 18 сентября ³¹, которой не нашлось, а в оной прописаны были причины отхода калмыцкого войска в свои улусы и отступления генерала де Медема к Бештовым /л. 161/ горам. Но из обстоятельств открывается, что наместник калмыцкой Убаши, прибыв с войском по приглашению генерала де Медема на реку Калауз, возвратился скоропостижно к Волге, по-видимому, для совершения принятого им [333] намерения бежать из России к китайским границам со всем калмыцким народом, что в будущем году и воспоследовало. Сие движение калмыков на возвратный путь послужило к нашей пользе. Неприятель, не зная намерения их, устрашенный, отступил за Кубань. Вскоре потом, узнав действительно о уходе калмыков и что у генерала де Медема не более двух тысяч войска, /л. 161 об./ закубанские народы в большом числе собрались у Бештовых (В рукописи первоначально: «Бешетовых». — примеч. И. П.) гор и на реке Куме 4 октября было сражение, в котором войска российские прогнали неприятеля, но по причине гористых и лесистых местоположений не могли сделать большего вреда.

Поелику главнейшее неудовольствие кабардинцов по случаю заведения селения Моздока состояло в том, что подданные их невольники получили поползновение к частым побегам; сверх того примечено ³², что выходящие на нашу сторону для принятия крещения большею частию из подлого /л. 162/ состояния или преступники, избегающие должного наказания, то докладом, высочайше конфирмованным, положено: 1-е. Подданных холопей кабардинских вовсе не принимать, но возвращать, однако же, им под видом снисхождения. 2-е. За каждого выбегающего пленника христианского исповедания без разбора пола и возраста платить из казны по 50 рублей, поступая с сими вышельцами на основании именного указа, 10 июля 1763 года Сенату данного, о невольниках, из киргиз-кайсацкого плену на оренбургскую и сибирскую линию выбегающих, то есть отсылать их во внутренние российские губернии. /л. 162 об./ 3-е. Кумыкам же, буде станут домогаться, чтобы их уравнили с кабардинцами, платить вполу против того, то есть 25 рублей. 4-е. Узденей кабардинских, яко не подданных, а добровольно при владельцах живущих и имеющих собственных своих холопей, принимать по желанию их не запрещается, но с тем, что они навсегда лишаются своего имения, в Кабарде состоящего, которое переходит по порядку в наследство к ближайшим родственникам. 5-е. Сие положение относится к тем только христианам невольникам, которые для /л. 163/ собственного употребления их куплены, а те беглецы, которые назначены для продажи и без заплаты удержаны быть могут в наказание хозяев за непозволительный сей торг. Невольники, кизлярскими и моздокскими жителями выкупленные, в сие положение не входят, и казна за них платить не обязывается.

По содержанию сего доклада 17 августа дана кабардинским владельцам грамота, которая и отправлена чрез посланцев их Коргаку Татарханова и Джанхота Сидакова. Но возвращение их в Кабарду не произвело никакого действия; и кабардинцы менее радовались оказанным милостям, нежели огорчались /л. 163 об./ неисполнением их желаний, из коих главнейшее было уничтожение Моздока. В том же году случившийся побег калмыцкого народа к китайским границам произвел в Кабарде ко вреду дел наших сильное впечатление.

Малой Кабарды владелец Арсланбек (В рукописи первоначально: «Арсламбек». — примеч. И. П.) Таусултанов, находившийся добровольно при командах, посыланных для усмирения осетинцов, живущих на дороге в Грузию, к преклонению их много способствовал, за что велено определить ему жалованья от 50 до 100 рублей в год ³³.

От генерал-маиора графа Тотлебена сообщено, что кабардинцы имеют намерение напасть /л. 164/ на тыл его отряда при проходе его чрез горы, а может быть, уведав о возмущении калмыцкого народа, не хотят ли под сим видом сделать нападение на Моздок и Кизляр.

Между тем граф Тотлебен, посланный с отрядом войск для защищения грузинских народов, перешел чрез Кавказские горы Дигорским ущельем, вступил в Грузию, потом в Имеретию, где взял крепости Котаис, Шарашан и Богдатчик и очистил оные от турецких гарнизонов. Наконец, предпринял вытеснить турецкие войска из приморских городов, [334] лежащих на мингрельских берегах. Посему осадили пристань и город Поти на левом /л. 164 об./ берегу Риона, при устье сей реки состоящий, но отступил без успеха (При всех моих стараниях не мог я еще отыскать подлинных бумаг касательно экспедиции графа Тотлебена. Как скоро таковые найдены будут, то поместятся в особенном прибавлении.). Царь имеретинский Соломон и мингрельский владетельный князь Дадиан с того самого времени освободились от ига турецкого.

По случаю несогласий, между кабардинцами вновь возникших при получении и слушании пожалованной им грамоты, старший родом из князей кабардинских Касай Атажука между прочим сказал в народном собрании ³⁴: «Есть ли -де таким образом быть в покровительстве России, как калмыки находились, которых начали /л. 165/ разорять и оттого они принуждены были отстать от России и бежать, то-де и им, кабардинцам, то же самое воспоследует, и они принуждены будут уйти в горы».

Получено известие, что за Кубанью и в Кабарде открылась заразительная болезнь, но чрез взятые осторожности в наши границы не допущена.

Обратно из Грузии ехавшего професора Гильденштета тагаурцы задержали в Кавказском ущелье. О чем уведав, генерал де Медем послал для выручки его команду при маиоре Криднере, который и выполнил сие без кровопролития, издержав 30 рублей на подарки. При сем случае ингушевцы /л. 165 об./ были с нашей стороны и по требованию маиора Криднера собрались для подкрепления его. Тагоурский владелец Ахмат был принужден дать аманата.

В том же году ингушевцы, будучи притесняемы и разоряемы кабардинцами, отложились от них и прислали к генералу де Медему просить защиты и покровительства ³⁵. Кабардинцы прислали также с объяснением, что ингушевцы издревле находились у них в подданстве и платили им подать, но ингушевские старшины утверждали, что хотя временно платили они подать кабардинцам с каждого двора по одному барану, а у кого нет, то по одну /л. 166/ косу железа, однако ж они подвластными им никогда себя не признавали, а тем паче не признают себя с того времени, как они поступили в российское подданство и многие из них приняли христианский закон.

Сие обстоятельство и к тому еще другое, что в течение прошедшего 1772 года захвачено было наших разъездом двенадцать человек кабардинцов, которые в отговорку представляли, что они были на охоте, огорчили владельцов кабардинских до того, что в письме, поданном от них 26 генваря генералу де Медему, они объявили, что есть ли сии захваченные 12 человек возвращены им не будут, то они не признают себя подданными /л. 166 об./ российскими и хотя по слабости их вредить России не могут, «однако всемогущий Бог милостив, уповаем на него, и всякому человеку ежели сносить напрасные нападки, то лучше принять смерть».

Кабардинский уздень Ислам Гирей Бабуков дал знать, что некоторые из донских казаков приезжали к некрасовцам для переговоров о принятии их в турецкое подданство. Посему поведение донских казаков взято на замечание.

Генерал-маиор де Медем мнением своим полагал, что неудовольствие кабардинцов при сем случае есть одна придирка, а что настоящая причина состоит во всегдашнем /л. 167/ их к России недоброжелательстве и что без страха они не были и не будут никогда покорны. Для возмущения против нас разных племен горских народов кабардинцы отправили от себя посланном Кильчуку Кайсикова в Малую Кабарду, в Чечню (В рукописи: «в Чечени». — примеч. И. П.), в Аксаевскую, Андреевскую, Костюковскую деревни и в Тарки.

Предписано ³⁶ довольствоваться против кабардинцов оборонительными действиями и не подавать им случаев к раздражению. В сем же рескрипте между прочим сказано: [335] «Кабардинцы по образу жизни и местоположению своему всегда были и останутся впредь к воровству и злодействам поползновенными, а по закону магометанскому к нашей стороне /л. 167 об./ как христианской внутренно противными, а доброжелательными к турецкой. Но во всем прошедшем времени однако же доказывается, что единодушны они только в защищении себя и своих жилищ, когда общая и извне наносимая им опасность угрожает, а почти никогда не были согласны и устремительны на общие за своими пределами предприятия, которые заслуживали бы военных действий именования».

Там же далее: «Мы имеем основательную на всем сим уважениям причину верить, что изъясненные в реляции вашей кабардинского народа злодейства, как накопились отчасти в продолжительное время, не предполагают /л. 168/ с их стороны опасной и сомнительной дальновидности, но будучи по самому своему свойству воровские и разбойнические, таковые суть в причинах своего производства и совершения».

Кабардинцы, соединясь с закубанцами, бесленейцами, кумыками, темиргойцами и прочими народами ³⁷, собрались в числе 25 тысяч человек по сю сторону реки Малки, не далее как в 30 верстах от Моздока. Посему генерал де Медем, имея в команде своей не более как 2342 человек регулярного и нерегулярного войска, могущего выступить против неприятеля, должен был согласиться возвратить им тех захваченных 12 человек, которые и отправлены к ним с маиором Черкасским. /л. 168 об./

От находящегося при новосоюзных татарских ордах подполковника Стремухова получено известие ³⁸, что посланы были кабардинские уздени к ногайским татарам, в подданстве нашем находящимся, с тем, чтобы уговорить их отложиться от России и соединиться с ними, на что и получили благоприятный отзыв от едисанского мурзы Джан Мамбет бея.

Вследствие предписания, в том же рескрипте от 30 апреля данного ³⁹, чтобы не раздражать более кабардинцов отклонением от них ингушевского народа, коего старшины сами признали, что платили им иногда подать баранами и железом, генерал-поручик де Медем приказал свести караул, /л. 169/ для защищения ингушевцов поставленный.

Опять подосланы с турецкой стороны возмутители с письмами, и кабардинцы имели в закубанских ордах частые собрания для переговоров.

Слухи о прибытии турецкого войска ⁴⁰ с ханом Девлет Гиреем к пристаням абхазским подтвердились рапортом полковника Бринка. Сии слухи, рассеянные с ложными прибавлениями о разбитии войск российских за Дунаем и в Крыму, еще более возмутили Кабарду и новосоюзные татарские орды. Пристав кабардинский премиер-маиор Таганов дал знать, что войско турецкое, в 24 тысячах состоящее, перешло по сю сторону /л. 169 об./ Кубани и находится в городе Тамане, что едисанцы, белогородцы и прочие народы, кроме кабардинцов, выбрали над собою в сераскиры Казы Гирей султана, родственника крымскому хану поколения чингизского. От других сторон пришли известия, что аварской хан, набрав до 30 тысяч войска, идет на Грузию, а оттуда в Ахалцик для подкрепления турок против России.

На гребенских казаков открылось подозрение по донесению маиора Таганова ⁴¹, якобы от бывшего их атамана Иванова посыланы были нарочные к Казы Гирей султану для приискания им удобных мест к жительству на реке Чеж, и что для возмущения /л. 170/ их подсыланы были также к ним некрасовские казаки. Сие обстоятельство понудило генерала де Медема употреблять гребенских казаков на службу с большею осторожностию, оставляя их в домах своих, по Тереку расположенных, где предвиделось от них менее опасности, нежели в лагере, ибо при нападении от неприятеля они принуждены были бы защищать собственные свои жилища.

От кизлярского коменданта полковника Штендера получено известие, что ехавший из Персии профессор Гмелин с двумя студентами, пятью казаками и шестью армянами захвачен в плен по приказанию каракайдацкого владельца уцмия Омир /л. 170 об./ Амзы в собственном его владении, в отмщение за иск и древние обиды, имевшиеся у него на [336] жителей Андреевской деревни, в нашем подданстве находящихся. А главное притязание его состояло в том, что во время нашествия шах Надыра и завоевания каракайтацкого владения многие из подданных уцмия разбежались и скрылись в землях Кумыцких, от коих требовал он возвращения сих беглецов (посему и предписано было генералу де Медему стараться наклонить андреевских жителей, чтобы они разведались полюбовно с уцмием и удовлетворили по справедливости его требования).

Продолжение беспокойств /л. 171/ и шалостей кабардинцов в наших границах. По донесению подполковника Стремухова четыре новосоюзные татарские орды: едисанская, белогородская, едикулская и джамбулуцкая — ненадежны были в верности.

Маиор Криднер отправлен с деташаментом легкого войска и четырьмя орудиями за реку Малку ⁴² для учинения секретного поиску и захвачения, буде можно, присланных от турок в Кабарду с письмами и деньгами возмутителей. Удостоверясь чрез шпионов, что из числа таковых посланцов крымской Ширин Кай, родственник крымского хана, находится на реке Баксанище в аулах кабардинского /л. 171 об./ владельца Атажуки Хаммурзина в 70 верстах от его лагеря, маиор Криднер взял с собою сто человек доброконных казаков и 24 драгуна, окружил помянутый аул и захватил находившихся в оном вышесказанного Ширина с тремя крымцами и самого Атажуку Хаммурзина в плен. На возвратном пути его кабардинцы провожали его большими толпами и делали беспрестанные нападения, но он, отразив неоднократно неприятеля, пришел благополучно в Моздок с пленниками. Сие последнее в допросах показало (В рукописи: «показали». — примеч. И. П.), что действительно турецкое войско до 8000 /л. 172/ человек (В рукописи: «войско до 8000 тысяч человек». — примеч. И. П.), сделав высадку в крепости Суджук-Кале, прибыло в Тамань под предводительством крымского хана Девлет Гирея для подкрепления бунтующих татар и горцов против России, что с ним, Ширином, отправлен был ага с казною для возмущения кабардинцов и что Калга султан остался на Кубане для совокупления закубанских татар и других народов на свою сторону.

Турецкие войска, под предводительством самого хана, прибыли на речку Малку ⁴³. К нему присоединились абазинцы, бесленейцы, темиргойцы. Весь кубанский народ и алтыкезек, едишкульские, /л. 172 об./ джамбулские и едисанские татары рассеялись по степи и небольшими партиями подъезжали к самым стенам Моздока, не причиня, однако ж, никакого вреда по взятым осторожностям.

Кабардинские владельцы Джанхот Татарханов и Делвет Гирей Касаев, оказывая себя усердными и верными к России, просили неотступно маиора Криднера выступить против неприятеля для защищения верных нам кабардинцов от крымского войска, уверяя, что большая часть кабардинцов пристанут к нашей стороне, коль скоро увидят российскую силу. Посему генерал-поручик де Медем, /л. 173/ составя отряд из 1356 человек, командировал маиора Криднера к редуту Бештамаку. По прибытии на место нашел он с 80 кабардинцами Девлет Гирея Касаева, который приехал нарочно только за тем, чтоб уведомить его, что уже все почти Большой и Малой Кабарды владельцы и черный народ преклонились к турецкой стороне и дали присягу. Сие известие принудило маиора Криднера возвратиться в Моздок.

Некрасовские казаки, коих до 500 находилось в войске крымского хана, присылали к гребенским казакам с наущением /л. 173 об./ отклониться от России, и подозрение было, что они, по привязанности к староверским обрядам, в верности колебались. При крымском хане был некто из некрасовских казаков, пустынник именем Арсений, раскольниками и татарами уважаемый, и посредством которого между донскими и гребенскими казаками турки рассеивали возмущение.

По смерти топлинского владельца Али султана, который всегда был предан России, чеченцы стали производить шалости, от коих прежде были воздерживаемы помянутым Али султаном. /л. 174/ [337]

От коменданта кизлярского Штендера получено известие, что крымский хан уехал в Крым, а команду над войском оставил Калге султану.

10 июня Калга султан показался в виду Моздока, но, не смея ничего предпринять, прошел мимо ⁴⁴, захватил несколько человек, попавшихся ему на пути, в том числе и курьера, посланного к маиору Криднеру. 11 числа сделал нападение на станицу Наурскую (что ныне крепость), но распоряжением волжского казачьего полка полковника Савельева неприятель отражен с потерею до 800 человек и не допущен ворваться вовнутрь /л. 174 об./ селения, которое было неоднократно штурмовано. При сем случае даже жены волжских казаков оказали отчаянное сопротивление, рубили неприятеля, стремившегося на земляной вал, сенокосными косами и лили на него горячую воду. В числе убитых найден кабардинской владелец Каргока Татарханов, тот самой, который возвратился в 1771 году из С.-Петербурга с грамотою и который за оказанное им прежде сего усердие к России пожалован был в капитаны с жалованьем по 150 р. в год. После таковой неудачи Калга султан обратился назад, прошел в виду Моздока, /л. 175/ и потянул к реке Куре. Войска у него щиталось от 8 до 10 тысяч.

13 числа получено известие, что чеченцы и прочие горские народы, собравшись до трех тысяч, покушались переправиться для соединения С Калгою султаном, но, будучи к тому не допущены волжскими казаками, продолжали путь вверх по Тереку. Полковник Савельев с казаками и поручик Замен с гусарами при нескольких орудиях посланы были для пересечения им пути. Выбрав удобное место и поставив артиллерию в засаду, они столь удачно сделали /л. 175 об./ нападение, что пораженный и смешанный неприятель убежал, оставя 70 человек на месте.

17 числа генерал-поручик де Медем с остальными войсками выступил вверх по Тереку в Кабарду для защищения доброжелательной нам стороны и для устрашения противников.

Сомнение о неверности губернских казаков открылось несправедливым. Некрасовские казаки, бывшие в войске Колги султана, при нападении на Наурскую станицу против наших не действовали и кричали вслух, что они взяты неволею. /л. 176/

Июля 10 дня 1774 года в Кучук-Кайнарджи заключен с Портою Оттоманскою мирный трактат, в котором о кабардинцах сказано согласиться с крымским ханом ⁴⁵. При заключении же трактата в 1722 году с крымским ханом генерал-поручик Щербинин поместил уже особенную статью, в силу которой (В рукописи явная описка: «котораго». — примеч. И. П.) Большая и Малая Кабарда признаны подвластными России ⁴⁶.

Артикулы Кайнарджинского трактата, до кавказских дел относящиеся, суть следующие:

Артикул 3-й. Татары крымские, буджатские, кубанские, едисанские, джанбулацкие признаны независимыми. /л. 176 об./

Артикул 21-й. Обе Кабарды, то есть Большая и Малая, по соседству их с татарами большую связь имеют с крымскими ханами, для чего принадлежность их императорскому российскому двору должна предоставлена быть на волю крымского хана с советом его и старшинам татарским.

Артикул 22-й. Уничтожен Белградский трактат, в 1739 году заключенный, и все прежде бывшие с последующими за ними конвенциями. А в оных о Кабардах сказано было, что оне остаются независимыми и бариерою между империями. /л. 177/

Артикул 23-й. Признана независимость Грузии и Мингрелии. Завоеванные российским войском крепости Багдатчик, Кутатис и Шегербан возвращаются тем, кому они издревле принадлежали, и с обеих сторон вывесть из них гарнизоны. (Артикулы сии повелено где надлежит обнародовать.) В сем же рескрипте между прочим сказано: «По тех же пор, пока кабардинцы и другие окрестные кизлярского края народы, успокоившись ныне, находиться будут в таком расположении, в каком они, как варвары и последователи магометанского закона, могут быть с нашей стороны /л. 177 об./ терпимы. Мы соизволяем [338] и наиточнейше повелеваем поступать с ними и в самом деле, во всех случаях, со всею возможною умеренностию, снисхождением и справедливостию и стараться чрез то приобресть их надеяние, дабы, наконец, они не только по нужде и необходимости были в обязанности признавать нашу власть над собою, но собственным подвигом и охотою к тому влекомы и сущую для себя пользу находить могли в таком своем состоянии» ⁴⁷.

Артикулы кайнарджинского трактата, до кабардинцов касающиеся ⁴⁸, прочтены в собрании /л. 178/ всех кабардинских владельцов. Кроме некоторых противной стороны, которые не явились, владельцы Малой Кабарды и кумыцкого народа сим известием были обрадованы. На Большой Кабарды владелец Хаммурза Арсламбеков вызвался, что они не могут себя почитать подданными российскими до тех пор, пока не получат из Крыма подтверждения.

По случаю пленения уцмием каракайдацким профессора Гмелина, который в том же году в плену умер, предписано было о выручке оставшихся до смерти его вещей и бумаг стараться чрез соседственных доброжелательных /л. 178 об./ к нам горских владельцов, а наипаче чрез шамхала тарковского и чрез дербентского Фет Али-хана. Посему и отправлены к шамхалу тарковскому Муртазалию маиоры Фромгольт и Черкасской с тем, чтобы наклонить его не только выручить захваченных людей и оставшиеся вещи, но и наказать уцмия каракайдацкого за таковую дерзость совокупно с Фет Али-ханом дербентским, который отозвался равномерно, яко усердствующий и готовый к услугам России, тем паче, что оба они находились в вражде с каракайдацким владельцом. /л. 179/

Гилянский Гедает хан построил в зинзилийском порте чрез персидских мастеров, знавших несколько искусства кораблестроения от бывших в Ряще английских учеников, три судна: 1 — галиот; 2 — бот; 3 — наподобие шкоута ⁴⁹. Консулу Яблонскому велено доставить о сем обстоятельстве справки и принять меры, чтобы воспрепятствовать умножению таковых судов на Каспийском море. Сведения, от него полученные, удостоверили, что хотя два судна еще не спущены, но точно все три выстроены, что из Астрахани привозят в Персию сталь, железо и свинец и что прежде /л. 179 об./ всего запретить наистрожайше торг сими заповедными товарами, чтоб прекратить построение судов в Персии.

В сем году и в последующем не произошло ничего, уважения достойного, кроме того, что из рапортов генерала поручика де Медема в Коллегию иностранных дел и, наконец, из донесения его Ея Императорскому Величеству от 21 ноября 1776 года обнаружились неприязненные покушения крымского хана Девлет Гирея ⁵⁰, который содержал беспрерывно переписку с владельцами Большой Кабарды, отклоняя их в противность заключенного трактата от российского /л. 180/ подданства. Напоследок прислал туда секретаря своего Агу Казбулата с уверениями, что кабардинцы принадлежат Крыму, а не России, и хотя генерал де Медем употребил все способы к опровержению таковых коварных и ложных слухов через маиора Таганова, но кабардинцы пришли в колебание и оказывали вообще больше расположения к Крыму, нежели к России, по причине той, что отдаление мест представляло им подданство их Крыму неопасным, а избавляясь таковым образом от власти российской, они полагали, что останутся по-прежнему /л. 180 об./ независимыми. Вследствие чего генерал де Медем, не видя в них никакой надежды, доносил, что он не знает другого средства привесть их в повиновение как силою оружия, но что малое число войска в команде его, состоящего из одного пехотного баталиона, двух эскадрон гусаров и двух полков казачьих, не позволяет ему отважиться на решительные предприятия.

Во исполнение указа от 29 октября 1776 года, в коем предписано было стараться отлучить от Кабарды нарочно присланного туда от крымского хана ⁵¹ и разгласить декларацию от имени генерала /л. 181/ де Медема, написанную, для опровержения противных внушений, против нас рассеянных. Отправлены с отрядом войск на Малку маиор Бушуев и пристав кабардинской маиор [339] Таганов. А генерал де Медем сделал по Тереку к движению войск разные распоряжения и оказательства. Между тем противные нам кабардинские князья послали просить кубанского сераскира, чтобы он с войском турецким подвинулся к их селениям, что исполнил он по их желанию. Генерал де Медем написал к сераскиру строгое письмо, вследствие которого отступил он на прежнее место. Кабардинцы, /л. 181 об./ устрашенные твердостию сего поведения, покорились; доброжелательные к нам владельцы просили, чтобы Кабарда оставлена была на прежних правах и обычаях, что им обещано было от генерала де Медема и представлено на высочайшее разрешение. После чего все три колена, или роды Атажуки, Мисоста и Джамбулата, в Большой Кабарде властвующие, в том числе и противники наши, единогласно признали власть России и на верноподданство присягнули на таком точно основании, как учинена была присяга обеими Кабардами в 1769 году. Малая Кабарда присягнула без малейшего сопротивления, /л. 182/ будучи всегда наклонна и усердна к России по причине той, что у владельцов Большой Кабарды взяты надежные аманаты (В рукописи явная ошибка: «что владельцы Большой Кабарды взяты надежные аманаты». — примеч. И. П.). Касательно же Малой Кабарды почтено сие бесполезным.

Поелику приходящие из гор для принятия христианского закона влекомы более корыстолюбием, нежели истинным желанием к православию, а часто и для избежания наказания за учиненные ими преступления, то генерал де Медем приказал допускать к крещению не иначе, как после его разрешения, а сим самым прекратилось одно из главнейших неудовольствий горских народов.

Из копии донесения генерала де Медема /л. 182 об./ от апреля 1777 года и из подлинного письма ⁵² его к графу Никите Ивановичу Панину усматривается, что премиер-маиор Криднер послан был в Дербент с небольшим отрядом войска, вероятно, для наказания уцмия каракайдацкого совокупно с Фет Али-ханом дербентским и шамхалом Тарковским, как сей последний представлял о сем в 1774 году генералу де Медему, прося у него войска. К объяснению начала и последствия сего обстоятельства недостает многих сведений. Из упомянутых двух бумаг видно, что во время пребывания маиора Криднера в Дербенте при дербентских /л. 183/ берегах село на мель судно, астраханским купцам принадлежащее, и ограблено было дербентским ханом. Генерал де Медем признается в ополошности своей, что он выбрал маиора Криднера, к которому имел он, яко к храброму офицеру, полную доверенность. По учиненному следствию, маиор Криднер нашелся виновным и разжалован в солдаты на полгода, но неизвестно, какого рода было его преступление (По доношению астраханской губернской канцелярии от 24 марта 1776 года видно, что мореходное судно, принадлежащее астраханскому купцу Скворцову, разбито и ограблено было при дербентских берегах. На нем товаров было ценою на 700 тысяч рублей. Генерал де Медем приказал маиору Криднеру, находившемуся тогда в Дербенте с войском, требовать удовлетворения, но Фет Али хан ничего не возвратил. Потом прислан /л. 183 об./ был туда маиор Фромгольт, который вытребовал некоторую часть товаров. Однако при всем том претерпенный убыток полагался ценою в полмиллиона.). Маиор Фромгольт /л. 183 об./ послан был для выведения нашего войска из Дербента, что исполнено им, несмотря на препятствия, оказанные ему от дербентского хана, которому повелено было объявить гнев Ея Императорского Величества. При сем случае шамхал тарковский Муртузали многими пособиями, доставленными нашему войску, доказал искренную преданность его к России (по делу упоминается о рескрипте от 15 декабря 1776 года, который не отыскан). /л. 184/

Повелено генерал-поручику де Медему сдать команду генерал-маиору Якобию, а самому явиться в военную коллегию ⁵³.

Генерал-маиору Якобию, который назван также астраханским губернатором, поручено было учредить и укрепить линию, продолжая оную от Моздока до Кубани и к земле войска донского. [340]

Новая линия устроена была следующим образом:

1-я, От Моздока в 35 верстах на левом берегу Малки и в 12 верстах от устья, где она впадает в Терек, заложена крепость Екатериноградская.

2-я, Крепость Павловская, от Екатеринограда в 45 верстах, /л. 184 об./ лежит на полуденной стороне речки Кумы.

3-я, Крепость Марьинская лежит в 12 верстах на север от Павловской на полуденной стороне речки Залуки, которая впадает в Куму.

4-я, Крепость Георгиевская лежит на левом берегу речки Подкумки, или Малой Кумы, в 15 верстах от Марьинской.

5-я, Крепость Андреевская, от Георгиевской в 55 верстах, лежит на северном берегу речки Дангузеле или Тумузлов, которая впадает в Куму. Ныне уничтожена.

6-я. Крепость Александровская, в 15 верстах от Андреевской, стоит на левом берегу речки Гонкули. /л. 185/

7-я, Крепость Ставропольская, от Александровской в 65 верстах, лежит на правом берегу ручья Атишле, который впадает в Калаус.

8-я, Потом между Ставропольскою и Александровскою от сей последней в 15 верстах построена крепость Северная на левом берегу реки Калуза. Расстояние между крепостей по рекам Тереку, Малке и Кубане при бродах и где токмо нужно по усмотрению начальства занято редутами бессменными или секретными постами, которые составляют первую линию крепости, позади оных находящиеся — вторую линию, а за сею последнею начинаются /л. 185 об./ уже селения и пашни крестьянские.

9-я, Дабы связать сообщение с одной поперечною линиею от Ставрополя на северо-запад по речке Егерлыку, построены две крепости: в 30 верстах Московская, и 10-я, в 17 верстах от сей последней. Донская, от которой начинаются земли войска донского.

От Ставрополя на запад для связания Терека с Кубанью в конце черного леса, называемого татарами Шеп Карагач, построены два редута, которые прикрывают сей промежуток, и последний редут Павловской, в 90 верстах отстоящий от Ставрополя, находится на Кубане. /л. 186/

В 75 верстах от Павловского по Кубани следуют: редут Мерьямской, оттуда еще в 75 верстах редут Копыльской, который заложен в пяти верстах ниже разделения Кубани на северном ее рукаве. Во 150 верстах на правом берегу реки Эя заложен Эйской городок, от которого крепость Азов отстоит в 80 верстах.

11-я, После того река Кубань соединена с Тереком еще прочнейшим образом — построением крепости Константиногорской в 40 верстах на зюйд-вест от Георгиевска при речке Подкумке. Оттуда на вершинах Кубани построены редуты: Преградной /л. 186 об./ стан, Прочной окоп и Царицынской, соединяются с Павловским редутом.

12-я, А наконец, пониже сего последнего, при впадении в Кубань реки Лабы построена крепость Усть-Лабинская. По переселении же на полуостров Тамань черноморских казаков кубанская линия укреплена еще многими редутами (Для военного обеспечения дороги, ведущей от Моздока чрез Кавказское ущелье в Грузию, генерал от инфантерии князь Цициянов представил проект, который, получив высочайшее одобрение, приводится в действие. Доселе заняты и устроены следующие пункты: от Моздока в 25 верстах на реке Комбулее построен Елизаветинский редут, в коем помещена одна рота. Оттуда в 30 верстах на реке Тереке при самом входе в Кавказское ущелье возобновлена крепость Владикавказская, где находится баталион. От Владикавказа в 20 верстах крепость Ларс занята одною ротою. Другие пункты предоставлены до устроения в Тагаурском ущелье дороги, которая требует времени и больших издержек. /л. 186 об./). /л. 187/

Кавказская линия, соединяющая Каспийское море с Черным, для удобнейшего распоряжения военных действий и сообщений разделяется на левой фланг и на правой фланг, между коими центром назначена Георгиевская крепость, которая в 1802 году наименована губернским городом Кавказской губернии. Левый фланг, начиная от Каспийского моря или от первой крепости Кизлярской, в 50 верстах от моря при устье Терека построенный, [341] продолжается по рекам Тереку, Малке, Куре и Подкумку до крепости Георгиевской. Правый фланг по речкам Донгузле, Гонкули, Атишсе, Калаузе и по реке Кубани до впадения ее в Азовское море. По последнему /л. 187 об./ разделению Усть-Лабинская крепость есть крайняя, в ведомстве кавказской инспекции состоящая. Остальная часть линии, продолжающаяся по Кубани до устья сей реки, принадлежит ведению крымской инспекции.

Поелику в сем же году состоялся указ о лучшем образовании осетинской комиссии, то я почел небесполезным сообщить здесь все те сведения, которые отысканы мною в архиве касательно учреждения, падения и возобновления способов и желания правительства к проповедыванию слова Божия, в горах употребленных.

Осетинское подворье началось в 1744 году грузинскими духовными для обращения в христианской ⁵⁴ /л. 188/ закон осетинского народа, склонность к тому оказавшего и коего предки были уже в христианстве. Сие подворье по предъявлению грузинских духовных имело быть построено на осетинских местах для их жительства и содержания там церкви и школы в пользу осетинского юношества. Но потом открылось, что они основали оное действительно на земле, принадлежащей Малой Кабарде, никакой школы там не держали, а довольствовались только тем, что временно сами на подворье жили и торговали привозимою из Кизляра вялою рыбою и всякими мелочьми, промышляя также приискиванием проводников для проезжающих /л. 188 об./ из Грузии ⁵⁵. Между тем Порта по домогательству Большой Кабарды владельцов, произведенному у ней посредством крымского хана, по причине заведенного грузинцами в Малой Кабарде подворья, протестовала формально в 1764 году. Но доверенностию и знакомством сих духовных держалось оно в целости до 1769 года, в котором архимандрит их в бытность его в Грузии убит, и подворье наущением кабардинцов разорено вконец. После чего в осетинскую комиссию определены были вместо грузинцов из природных русских духовных, которым назначено жить в Моздоке, а в Осетию ездить только временно. Возобновлять же помянутое /л. 189/ подворье, которого стража соединена была с большими затруднениями, не почтено за нужное.

В 1765 году явились на осетинское подворье к игумену Григорию с кистинскими старшинами два католических патера и один переводчик ⁵⁶, говоря, что они имеют от папы позволение проповедывать слово Божие. Подполковник Гак, бывший в Моздоке начальником, приказал их не допускать к проповеди и водворению в Осетии, а между тем донес о сем обстоятельстве по команде в Коллегию иностранных дел. Указом Коллегии от 29 августа того года, к кизлярскому коменданту генерал-маиору Потапову насланным, /л. 189 об./ поступок Гака опробован, предписано и впредь иноверных проповедников стараться удалять и разведать, откуда они приехали и не те ли самые, которые в 1756 году были в Астрахане два капуцина, называемые Франциск Мария и другой Сотер, на коих были от армянского архиерея многие жалобы в том, что они армян превращают в католический закон. Оба они тогда же были высланы из России, но капуцин Сотер в 1758 году чрез Гданьск морем опять сюда прокрался и вторично выслан. Точно ли были те самые патеры, не получено известия. Разведано только, что они приезжали /л. 190/ из города Ахалциха под видом купцов для обозрения кистинского народа и православной церкви, у них построенной при реке Балсу, и когда увидели в предприятии своем препятствие, то уехали обратно.

При архимандрите Пахомии содержание всей осетинской комиссии составляло ежегодно 1300 р., в том же году по смерти его положено посылать туда архимандрита из российских духовных ⁵⁷ и определить ему жалованье 500 р. да 30 четвертей хлеба; двум иеромонахам каждому по 200 р., белым священникам по 150 р., диакону — 120 р. и пономорям по 75 р., числу их быть такому же, какое было прежде, но чтоб /л. 190 об./ половина была из российских, а другая из грузинских духовных, знающих осетинской язык. Всем таковым состоять в полном ведомстве астраханского Преосвященного и без дозволения тамошнего военного командира для проповеди в Осетию не ездить, а довольствоваться обращением в христианской закон тех только из горцев, которые в Моздоке [342] селиться будут. С 1746 по 1764 год осетинская комиссия показывала 2085 душ обоего пола, обращенных в христианство, но астраханский Преосвященный тогда же доносил, что за нерачением тех духовных и за неисправление службы едва ли сей новопосвященный народ о законе христианском имеет какое понятие. /л. 191/

В 1764 году заведена в Моздоке школа для обучения молодых людей грамоте и христианскому закону с определением на каждого ученика и учителя по два рубли в месяц из кизлярских и астраханских доходов или из процентов астраханского банка. В 1776 году протопоп, бывший при школе сей, приносил жалобу ⁵⁸, что строение завалилось и ученикам отведена для жительства и учения черная и тесная изба, что осетинцы, приезжая в Моздок, положенное ученикам жалованье отбирают от сыновей своих, отчего они лишаются способов к содержанию и пропитанию себя приличным образом, и что ему, протопопу, и другим /л. 191 об./ духовным, при осетинской комиссии определенным, моздокской комендант полковник Иванов с самого вступления их в должность жалованье не выдает. Посему рескриптом от 27 июля 1777 года астраханскому губернатору генерал-маиору Якобею насланным повелено помянутую школу возобновить и принять нужные меры, дабы впредь сих беспорядков и злоупотреблений не было. Для прототипа велено также построить казенный дом. Черный народ кабардинский просил генерал-маиора Якобия ⁵⁹ о принятии оного под российское покровительство, дабы чрез сие освободить себя от угнетения /л. 192/ кабардинских владельцов. Но на сие Высочайшей воли не последовало. По сему случаю было в Коллегии иностранных дел генваря 22 дня 1778 года рассуждение, коим заключено, что как однажды навсегда дано кабардинским владельцам императорским словом обнадеживание содержать их в подданстве по примеру высоких Ея Императорского Величества предков, при всех их правах и вольностях, то всякие непосредственные разбирательства между владельцами и народом, касающиеся до внутреннего их состояния и хозяйства, не долженствуют выходить за пределы кабардинского /л. 192 об./ общества. «Притом, однако же, народу кабардинскому еще способ надежный есть искать поправления своей участи в своем собственном обществе единомыслия (В рукописи явная описка: «в своем собственном обществе единомыслии». — примеч. И. П.) и в совокупном действии, из чего бы какие полезные для них действия ни произошли со здешней стороны, равным образом в пособие владельцов вступаться не будут».

Указом военной коллегии велено взять осторожность против угрожающей на донские границы опасности от нападения ногайских татарских орд ⁶⁰. Посему генерал-маиор Якобей отправился к донским /л. 193/ пределам для общего с войсковым атаманом соглашения.

Кабардинцы собрались до трех тысяч, имея намерение напасть на Павловскую крепость, но, узнав о приближении наших войск, убежали ⁶¹.

Казы Гирей султан чингизского поколения, бывший долгое время сераскиром на Кубане и отрешенный от звания сего за непослушание крымским ханам, пользовался доверенностию и уважением к нему многих горских народов и самопроизвольно имел пребывание свое за Кубанью ⁶². В течение сей последней турецкой войны в покушениях против России он не имел никакого участия. Генерал-маиор Якобий открыл /л. 193 об./ с ним переговоры. Казы Гирей султан изъявил преданность свою к России многими опытами, выкупая наших пленных и уведомляя о тамошних обстоятельствах. Наконец, просил о принятии его в подданство со всем его домом (племянник его Султан Менгли Гирей находится в службе нашей генерал-маиором).

От подполковника Таганова получено известие, что у пристани Суджук-кале собираются турецкие корабли, приходящие с войсками ⁶³.

Персидский векиль Керим-хан прислал подарки уцмию карагайдацкому, приглашая его с прочими горцами /л. 194/ и лезгинцами идти на Грузию, дабы поставить царем грузинским ушедшего из России грузинского царевича Александра Боскаровича. В непродолжительном времени Керим хан умер, и намерение осталось без всякого действия. [343]

Войски турецкие, находившиеся в Суджук-кале, отправились в Крым, а потому и в Кабарде стало спокойно ⁶⁴ несмотря на то, что многие турецкие посланцы и поджигатели против России в то же время были в горах.

Открылось сомнение, оказавшееся из разных допросов, якобы царь грузинский Ираклий прислал нарочных подговаривать ⁶⁵ /л. 194 об./ и наклонять Малую и Большую Кабарду переселиться в Грузию, где он обещает им дать хорошие места и долины, к имеретинским и ахалцикским границам лежащие. По сему подозрению грузинцы Иван Богвелов, дворянин Тархан и армянин Зуров задержаны в Моздоке.

Кабардинцы, пришедшие опять в колебание, начали производить по линии дерзости, захватывая проезжающих и отгоняя скот в наших границах ⁶⁶. Посему генерал-маиор Якобий сделал на Большую Кабарду поиск, в течение которого в разных сражениях /л. 195/ по собственному их признанию потеряли они до трех тысяч человек, в том числе лучших людей и князей их. Будучи таковым образом принуждены силою оружия, прислали они просить прощения, но и при сем случае, однако же, в письме своем объявили, что от самых времен царя Иоанна Васильевича они никогда не были российскими подданными, а находились как конаги (гости или приятели) в покровительстве, и что и ныне желают покориться на тех же условиях. Вследствие такого неожидаемого их отзыва 28 ноября генерал-маиор Якобий вступил опять с войсками /л. 195 об./ в пределы кабардинские. Кабардинцы, раскаявшись в поведении своем, прислали опять просить пощады и беспрекословно присягнули на подданство, как владельцы, так и черной народ. В течение сего года отбито у них 2000 лошадей и до 30 тысяч овец. Особым обязательством, с ними заключенным, полажено, чтобы река Малка была впредь границею кабардинских владений и чтобы с их стороны причиненные нам убытки отогнанием скота и прочего были удовлетворены в полной мере.

Для покорения Малой Кабарды, которая по примеру, а более /л. 196/ по принуждению Большой Кабарды ⁶⁷, также отмежилась от российского подданства ⁶⁸, послан был подполковник Савельев, который принудил оную переселиться на прежние места и на верноподданство учинить присягу.

В том же году мелик бакинский Магомет хан по неудовольствию его за то, что два мальчика из бакинских жителей захвачены были в плен легзинцами и проданы в Астрахане, арестовал всех российских купцов, с товарами в Баке бывших, и дотоле их не освободил, пока генерал-маиор Якобий одного из мальчиков не отправил. /л. 196 об./

Сей наглый поступок доказывает, с какими утеснениями и опасностию производилась тогда российская торговля в Персии. В порте зинзилийском при гилянских берегах, в Ряще и Астрабате, дела торговые были не в лучшем положении. Краткое начертание тогдашних обстоятельств персидских, поколику связь оных с отношениями российского двора требует, помещается здесь для вящего вразумения.

Со времени заключения мирного трактата с шахом Надыром отношения России с Персиею соделались весьма малозначущими. Внутреннее неустройство, насилие, война, /л. 197/ грабежи, с безначалием сопряженные, свирепствовали во всей силе и по всему пространству Персии, невзирая на преимущественную власть, приобретенную оружием ширазского Керим-хана, получившего от других владельцов название векиля, или наместника (Кроме разделения на ханства и белградства, Персия разделяется еще на четыре наместничества, коих начальники называются вали или векили. А именно по порядку старшинства: 1, вали арабистанской, власть его простирается на ширазскую провинцию и города, около Персидского залива лежащие. 2, вали гурдистанской, при шахе Ленг Тимурхе владение его простиралось от Черного моря до Каспийского, то есть от Абахазетии до Дербента и от Кавказских гор до Аракса. 3, вали лористанский, в пределах его заключались земли, граничащие с богатством, и города Фейл-и Шушутар, Досафуль, Кухгилря. 4, вали курдистанский, ему подчинены были народ, называемой курды, и владения, с Тигром сопредельные, которые составляли часть древней Мозопотамии. Город Баязет и теперь населен курдами, тогда он принадлежал Персии. Без согласия сих четырех начальников шах не может короноваться. Каждый из них имел при коронации особливую должность. Арабистанской держал жилу или перо от короны; гурджистанской /л. 197 об./ держал меч; лористанской — балабуш или порфиру; курдистанской — украшение, состоящее в двух перевезях, алмазами украшенных. Право их состояло в том, что когда нет шаха (в рукописи: «хаха». — И. П.), то старший из них мог раздавать ханское достоинство. Опасаясь чрезмерной власти сих вали или векилей, шахи не держали их никогда при себе всех вместе и призывали только на случай коронования. После векиля Керим хана неизвестно мне, назывался ли кто из владельцов персидских векилем. Я не знаю также, почему Баба хана называют сердарем, а не векилем, ибо шахской титул дают ему только его придворные и льстецы, а в Персии вообще известен под именем сердарь Баба хан, что значит гораздо меньше векиля.). /л. 197 об./ Торговля астраханская чувствительно уменьшилась от частых [344] обид самоуправств ханов гилянских и астрабатских, купечеству российскому причиняемых.

Молодой и честолюбивый Гедает хан гилянский по власти и богатству своему ⁶⁹ /л. 198/ почитался в Персии вторым владельцом, сверх 300 тысяч рублей дани, платимой векилю Керим хану, он получал дохода до 400 тысяч рублей. В 1773 году Гедает хан просил чрез консула Боголюбова письменно о принятии гилянской провинции под российское покровительство, и чтобы по первому известию о смерти Керим хана, который был в глубокой старости, прислано было к нему до трех тысяч российского войска для охранения его владений. За что он обязывается не токмо заплатить все издержки, на отправление /л. 198 об./ войска употребленные, но ежегодно платить России дань, состоящую в 200 тысячах рублях деньгами (Рубли должно здесь полагать не российские, а называемые в Персии ханские рубли, которых на российской рубль серебреною монетою щитается три, а каждый в 30 копеек с небольшим.) и 2000 батманов или 700 пуд шелку с сырцом. На сие в ответе велено было консулу Яблонскому объявить ему, что принятием его в Российское покровительство были бы нарушены трактаты, с Персиею заключенные, что небольшое вспомогательное войско будет не токмо для него бесполезно, но и может подвергнуться опасности по своевольству /л. 199/ тамошних ханов и по отдалению мест ⁷⁰.

По смерти Керим хана Ага Магомет хан, вышедший из заточения, объявил войну брату своему Муртазе кули хану, бывшему тогда владетелем Астрабатской и Мазандеранской областей. При сем случае в 1775 году при астрабатских берегах взяты были и разграблены два купеческие российские судна. Консул Яблонский, зная что и гилянские подданные Гедает хана в сем грабеже участвовали, требовал от него удовлетворения, но, не получив оного и видя недоброжелательство Гедает хана к России, принужден /л. 199 об./ был выехать в Астрахань.

Вскоре потом усилившаяся власть в Персии из ничтожества вышедшего Али Магомет хана, изгнание брата его Муртазы кули хана из Астрабатского и Мазандеранского владения, завоевание Испагани и Шираза, покорение Гилянской провинции обратили на себя внимание российского двора, которое ограничивалось до времени надзиранием за его поступками.

От 1779 до 1795 года по недостатку подлинных источников течение дел, персидских и до Кавказской линии относящихся, не имеет /л. 200/ надлежащей связи и распространения. Хотя важнейшие происшествия, здесь замеченные, и некоторые именные указы, от 1785 до 1793 года состоявшиеся, сообщенные от действительного тайного советника Дмитрия Прокофьевича Трощинского, наполняют пустоту промежутков, но полные и подробные сведения по отношению Его сиятельства товарища министра иностранных дел князя Адама Адамовича Чарторыйского к генералу от инфантерии князю Павлу Дмитриевичу Цициянову, ожидаются от сего последнего и будут /л. 200 об./ служить в особенной выписке дополнением труда моего. А между тем в ожидании таковых сведений, а дабы не оставить дела, от начальства мне порученного и приближающегося к окончанию, прибегнул я к трактатам, манифестам и другим публичным постановлениям. Основывая на сих разбросанных точках известия, свеже в памяти сохраненные, я продолжу исторические сведения по возможности моей до персидского похода, в 1796 году воспоследовавшего. [345]

Еще во время похода генерал-маиора графа Тотлебена /л. 201/ чрез Грузию в Имеретию и Мингрелию завоевания, в пользу тех сторон от Порты Оттоманской российским оружием приобретенные, заставили почувствовать единоверных царей грузинского Ираклия и имеретинского Соломона всю силу и пользу защиты российского двора, коего благосклонность поддерживали они частыми от себя посольствами. Царь Ираклий наконец прислал послом грузинского князя Гарсевана Чавчавадзева с просьбою о заключении с ними союзного и оборонительного трактата, который и заключен был в Георгиевске 24 июля 1783 года. /л. 201 об./ Содержание оного состоит в том, что царь Ираклий признает верховное покровительство России и обязывается за себя и преемников своих принимать инвеституру на царство грузинское от российских императоров. Российской же двор обещает Грузии от внешних ее врагов защищать и содержать в Тифлизе своего резидента ⁷¹. В 1785 году генерал-поручик Потемкин, посланный в Тифлис для ратификации сего трактата, доставил царю Ираклию утвердительную грамоту и пожалованные ему царские регалии. Сие посольство послужило предлогом /л. 202/ к построению в Кавказском ущелье для обуздания горских народов дороги, которая вскоре потом пришла в запущение и наконец совсем уничтожилась. Известно, однако ж, что осетинцы, живущие в Тагаурском ущелье, доведены были до такой подчиненности, что в продолжение нескольких лет наблюдали в точности сделанное генерал-поручиком Потемкиным постановление и с проходящих и проезжающих по сей дороге не более брали пошлины, как с пешего 30, а с конного 70 копеек в виде награды за услуги /л. 202 об./ и провожание их по кавказским стремнинам.

Порта Оттоманская с неудовольствием взирала на усиление в Кавказских горах власти российской, которая по присоединении Крыма казалась ей тем более опасною, что не имела уже в тылу своем беспокойного и туркам преданного соседа. Провидела она и то, что самое учреждение Кавказской линии много способствовало к разрушению ханства крымского. И потому прежде, еще до объявления войны, устремила все свои усилия, дабы разрушить сию преграду, обуздавшую ее честолюбие. /л. 203/ Единоверие горских народов, звание калифа, присвоенное турецкому султану всеми мусульманскими племенами, для воспаления умов показались удобнейшим способом.

В 1785 году появился в горах дервиш турецкой Шах Мансур. Он сказывался посланным от Бога для проповедывания правоверного магометанского закона. Строгие правила его жизни прикрывали апостольское звание его личиною добродетелей; пламенное усердие его к мусульманству и исступление, с каковым рассеивал сей святоша ненависть к христианам, обратили на себя легковерие горских /л. 203 об./ народов и приуготовили их к единодушному возмущению против России. В том же году сей Шах Мансур находился в чеченских селениях на реке Сунже. Дабы истребить сие распространяющееся зло в самом источнике, послан был туда с отрядом полковник Пиерри, которого предмет состоял в том, чтобы захватить сего лжепророка нечаянно. Он застал селение пустое и возвращался назад. Но тесные в горах ущелья и лесистые проходы уже были заняты неприятелем, который открыл его движение. Началось безвыгодное для российского /л. 204/ войска сражение и кончилось истреблением большой части сего малого отряда. Причем полковник Пиерри и все бывшие с ним офицеры остались на месте, кроме подполковника Тамары, который с командою своею не вступил в дело и возвратился на Терек.

Таковая неудача от неосторожности частного начальства происшедшая, прославленная и увеличенная в горах, привела горские народы в высокоумие и тем вяще утвердила доверенность их к Шаху Мансуру. Разнеслось предубеждение, что при нем магометане будут непобедимы, и даже ядры российские вредить им не могут. /л. 204 об./

Пред начатием войны с турками ⁷² Большая и Малая Кабарды отложились. К ним присоединились чеченцы, кумыки, ингушевцы, закубанцы и, собравшись большими толпами, делали набеги в наши границы. Но, наконец, осадили крепость Кизляр, от которой отступили без успеха. Потом осадили крепость Наур и, зная, что там [346] остался малой гарнизон, покушались взять ее приступом. Жители сей крепости, храбрые волжские казаки, два раза имели ту славу, что старики, жены и дети их отбили неприятеля и сохранили честь свою, вольность и город. В первый раз /л. 205/ покушение на сию крепость случилось в 1774 году, в вознаграждение воинского духа сих новых амазонок императрица Екатерина определила всем казачьим женам по смерть их пенсию, которая и доселе им производится. Для подкрепления неприятельских действий горцев, возмущенных против России, прибыл на Кубань с турецким войском трехбунчужной Баталь паша. Но частое поражение черкес и наконец разбитие турецкого войска на Кубане генерал-маиором Германом, причем Баталь паша взят был в плен, усмирили буйство горских народов ⁷³.

Для совершенного успокоения неприятельских действий, в том /л. 205 об./ крае продолжавшихся, почиталось нужным взять турецкой город Анапу, на берегу Черного моря лежащий. Генерал-поручик Бибиков, переправясь чрез Кубань, выступил с отрядом российского войска, пришел к Анапе и чрез три месяца возвратился на линию без всякого успеха. Напротив того, сей поход по

неосмотрительности начальника и по недостатку в провианте, был один из труднейших и тяготнейших для российского войска ⁷⁴.

Покорение сего города представлено было генералу Гудовичу, который в 1790 году назначен был на линию начальником, а в 1791 году взял Анапу приступом, /л. 206/ и в оном нашел между пленными упомянутого лжепророка Шах Мансура.

С сим вместе погас дух возмущения, горевший на Кавказе. Горские народы вошли в пределы страха и почтения ⁷⁵. Кабардинцы повторили знакомую им по частым нарушениям присягу на верноподданство. Вскоре потом мирный трактат с турками, в Яссах заключенный 21 декабря 1791 года, непоколебимее прежнего утвердил власть российскую между кавказскими народами.

Два артикула, в сем трактате помещенные, 5 и 6, относятся к пределам закавказским. Содержание артикула 5 /л. 206 об./ состоит в том, чтобы ахалцихский паша ни тайно, ни явно и ни под каким видом не притеснял земель, принадлежащих карталинскому царю, яко вассалу Российской империи. Артикул 6 заслуживает особенного уважения. Река Кубань оставлена по-прежнему границею между обеими империями. О закубанских народах полажено, что Порта имеет воздерживать их от набегов и дерзостей в российских границах производимых. Буде же таковые случатся, то взыскивать с них немедленно все убытки, жителям российским причиненные, и наказывать преступников в присутствии российского комиссара. /л. 207/ Есть ли по прошествии шести месяцев не будет от них доставлено удовлетворение, то Порта обязывается чрез месяц по объявлении требования от российского министра, в Царьграде пребывающего, заплатить из собственной казны своей все убытки, закубанцами причиненные, без всякого отлагательства.

Устроивши таким образом воинское и пограничное обеспечение, российской двор занялся внутренним и внешним устроением кавказской линии, прилагая не меньшее старание о устроении первоначальных понятий порядка и подчиненности между кабардинцами и другими горскими народами. /л. 207 об./ Посему и помещается ниже сего содержание важнейших от 1785 до 1793 года именных указов и рескриптов, которые заключают в себе отчасти продолжение тамошних происшествий:

Указ генерал-поручику Потемкину от 9 мая 1785 года.

1-е, в построенной крепости (При входе в Кавказское ущелье построена Владикавказская крепость. По мнению многих, на сем же месте была древняя Кумания, взявшая имя народа, известного под именем куманов. который в 11 и 12 столетии жил по реке Куме, как упоминает о том в путешествии своем монах Рубрикус.) при входе в Кавказские горы ⁷⁶ соорудить православную церковь и осетинскую комиссию перевесть в губернский город Георгиевск; 2-е, [347] учредить дорогу чрез Кавказские горы до Тифлиса; 3-е, освидетельствовать чрез горных чиновников, нет ли где металлов, и поступать в приискании /л. 208/ оных на основании манифеста, 28 июня 1782 года состоявшегося; 4-е, учредить в Екатеринограде школу для обучения детей, аманатов и прочих желающих из тамошнего народа; 5-е, учредить такую же по требованию Коллегии иностранных дел для обучения тамошним языкам, которые для службы необходимо нужны. Из двух сих школ составить одно училище на основании правил, для народных училищ предписанных; 6-е, отдалять от горских народов не только притеснение, но и все то, что может им неприятно быть в образе их умствования /л. 208 об./ и понятия о вещах, и стараться их сближать с россиянами; 7-е, калмыков одобрять селиться деревнями и часть оных позволяется перепустить на луговую сторону Волги; 8-е, для пользы купеческого мореплавания в Астрахани завесть городскую верфь, на основании положения о С.-Петербургской верфи; 9-е, в Астрахани учредить также училище для азиятских народов. 10-е, заведение городов исподволь поблизости горских народов почитается полезным для обуздания их наглостей, равно и для того, чтобы поселить в них охоту к торговле, к промыслам /л. 209/ и прочим позволенным упражнениям.

Указ генерал-фельдмашалу князю Потемкину таврическому от 26 августа 1786 года.

1-е, Кабардам Большой и Малой быть поселенным войскам, из которого действительно служащим производить жалованье навсегда: князьям по 120, узденям по 50, а рядовым по 12 рублей в год, да холста на две рубашки или по два рубля в год. Кто же из князей или узденей будете иметь чин армейской, тем давать жалованье по чину; 2-е, содержать сих войск обыкновенно на жалованье. (От Большой Кабарды шесть сотен, при них князей 12, узденей 24. От малой Кабарды три сотни, при них князей 6, узденей 12); 3-е, должность войск сих будет дорогу /л. 209 об./ содержать в безопасности и прекращать набеги закубанцов, буде востребуются они на войну в той стране, тогда должны давать войск сколько могут, по усмотрению высшего начальства, и сверх жалованья рядовым отпускать провиант. Когда же потребно будет послать в европейскую сторону от обеих Кабард из охотников 200 человек, то им назначится жалованье по состоянию каждого; 4-е, к фельдмаршалу на ординацию брать из сего войска по шести князей и по 6 узденей с жалованьем: первым по 300, а последним по 150 рублей в год; по некотором времени отпускать /л. 210/ и переменять другими; 5-е, сверх того содержать войска из ингушевцов триста, да из осетинцов 500 человек с жалованьем по рублю на месяц и по две рубашки в год, употребляя их на службу при Владикавказе для очищения дорог от воров; 6-е, шамхалу тарковскому, поступившему в подданство российское, отпускать по шести тысяч рублей для содержания войск, сколько он на сию сумму может, о чем сделать с ним постановление; 7-е, утверждается он и его наследники в сем звании жалованною грамотою, позволяя им носить на шляпе перо, которое послано будет. Жалуется ему и преемникам его чин тайного /л. 210 об./ советника и определяется к нему для почести из войск российских караул или конвой по чину его; 8-е, Ума хана (аварского) с его людьми иметь на всегдашнее время в службе российской, употребляя на то сумму, на лезгин назначенную; 9-е, из бывшей пенсии хана Шагин Гирея определяется 60 тысяч рублей в пользу карталинского царя с тем, чтоб 30 тысяч употреблять на содержание войск в его земле, а из остальных 30 тысяч отделить 20 на наем лезгин и 10 тысяч на наем прочих горских народов, наблюдая при том, чтобы сии войска, для пользы Грузии нанятые, были в повелениях /л. 211/ российского начальства; 10-е, дается фельдмаршалу полная мочь на принятие под покровительство и в подданство тамошних народов ⁷⁷.

В том же году для разведания о персидских обстоятельствах послан в Персию назначенный поверенным в делах канцелярии советник Лошкарев. Поелику отправление его было от князя Потемкина, то в коллегии не видно, какой воспоследовал успех по препоручениям, ему данным.

Указ генералу Гудовичу от 28 февраля 1792.

1-е, шесть полков войска донского велено поселить в двенадцати станицах по Кубани и в Усть-Лабинской крепости; 2-е, часть татар, кочующих в средине линии, сообразно [348] /л. 211 об./ предположению покойного фельдмаршала князя Потемкина Таврического, перевесть на молочные воды, а другую часть — на Куму и причислить их к трухменцам, там кочующим. «Не единою силою оружия предлежит побеждать народы, в неприступных горах живущие и имеющие надежных в оных от войск наших убежища, но паче правосудием и справедливостию нужно приобресть их к себе доверенность, кротостию смягчать нравы, выигрывать сердца и приучать их более обращаться с русскими, для чего и нужно: 1-е, всячески ласкать к себе лучших людей сего народа /л. 212/ и тех, которые оказывают более преданности, представлять к пожалованию их чинами, деньгами или другими знаками отличия, равно как и тех, которые добровольно обращаться будут в христианскую веру; 2-е, твердо наблюдать, чтобы от войска не было кабардинцам и другим народам чинено притеснение, обиды, своевольства отогнанием табунов и тому подобным образом, подвергая виновных под суд и жесточайшее наказание; 3-е, полагается нужным на первое время учредить в Кабарде по числу родов суды по примеру тому, как оные с пользою заведены между киргиз-кайсаками, в Моздоке или Екатеринограде /л. 212 об./ учредить верхний пограничный суд. Родовые суды и расправы могут судить тяжебные их дела и малые проступки по их обыкновениям, но важные преступления, как-то: измена, убийство и разбои — долженствуют рассматриваемы быть по законам в пограничном суде и представляемы со мнением генералу-губернатору. Но есть ли бы тяжущиеся были недовольны решением родовых судов, то могут также просить пограничный суд, который обязан рассмотреть дело и доставить безволокитное удовлетворение ⁷⁸.

Для лучшего убеждения кабардинцов к принятию /л. 213/ сего нового порядка и подчиненности повелено употребить единоверца их генерал-маиора Горича, придав ему в помощь несколько мулл из казанских татар, а потом прислан был из Оренбурга муфтий Джан Гуссейн.

По принесенной жалобе от осетинцов велено защитить их от притеснения, чинимого им от кабардинцов. Между прочим осетинцы просили, чтоб устроить из них по старшинству рода их казацкое войско и учредить оному штат, что предоставлено рассмотрению генерала Гудовича (Нетрудно разрешить, почему предположение превратить кабардинцов, /л. 213 об./ осетинцов, ингушевцов в поселенное войско не имело и не могло иметь исполнения: 1, горские народы, не исключая кабардинцов и несмотря на частое повторение их подданства, почитают Россию опаснейшим и сильнейшим для себя неприятелем. Следовательно служба их в российском войске /л. 214/ была бы не что иное, как объявление войны другим горским народам, соседям, союзникам и товарищам их в разбоях; 2, нет примера, чтобы народы единородные и единоверные согласились чистосердечно вредить друг другу в пользу чужестранного государства. Есть ли же сие случается, то временно, и тогда они просят сами друг против друга помощи. Следовательно, не нужно для сего превращать в войско народы, которые родятся воинами. Таким точно образом римские или греческие императоры нанимали часто в службу свою варваров, как-то: гуннов, гофтов, аланов, германцов, славян, турков, франков, но употребляя их не иначе, как всякое колено против иноплеменного и неприязненного колена; 3, в одном только случае можно употреблять кабардинцов и других горцев с пользою, то есть в европейскую войну, и для сего надо прежде приобрести от них большую доверенность. ). /л. 213 об./

Перехвачен ферман султана турецкого и письмо татарского султана Селим Гирея, коими приглашаются татары, живущие по сю сторону Кубани, перейти на ту сторону обратно ⁷⁹. Велено принять нужные меры для воспрепятствования их переходу за Кубань, для чего признано нужным употребить посредство оренбургского муфтия ⁸⁰.

Муртазе кули хану, выгнанному из Мазендеранского /л. 214/ ханства братом его Агою Магометом ханом, велено дать вспомоществование и, буде он пожелает, позволить ему и дать способы выехать из Гиляни в Россию.

Для снабжения солью закубанских народов из соляных Фанагорийских ⁸¹ озер велено учредить меновой торг, назнача умеренную цену по сношению /л. 214 об./ с турецким начальством, и делать временное постановление от одного до четырех лет. Кабардинцам [349] же, осетинцам и подданным шамхала тарковского отпускать соль из озер Мажарских по самой сходной цене, наблюдая только, чтобы они известное количество соли брали для пропитания, а не для перекупки и продажи другим народам ⁸².

Повелено учредить в Большой Кабарде для владельцов вместо четырех родовых судов только два, один для родов Мисоста и Атажуки с их бегаульными и другими их подвластными, кроме узденей, а другой суд для родов бек Мурзы и Майтуки, называемых вообще родом Джембулатовым. Расправам для /л. 215/ узденей быть также двум, по родам, как владельцов. Да в Малой Кабарде учредить один родовой суд и одну расправу. Верхнему пограничному суду назначено быть в Моздоке.

Бакинского Гуссейн кули хана повелено принять в российское подданство на таком основании, как принят шамхал тарковский, но с различием в преимуществе степени, которого наравне с сим последним бакинский хан требовать не может. Гуссейн кули хан находился в некоторой зависимости от дербентского хана, который также желал вступить в российское подданство. И потому предписано, есть ли дербентский хан довольно силен к удержанию его в своей /л. 215 об./ подчиненности, то лучше оставить до времени и принять их обоих под верховную власть российскую, буде же бакинский хан вышел из всякого повиновения, то можно принять их каждого порознь.

Остров, недалеко от Баки отстоящий, называемый Жилым, никем не заселенный, велено взять в российское владение и учредить на нем пристань как для военных, так и для купеческих судов, на Каспийском море плавающих ⁸³.

Польза, ожидаемая от учреждения осетинской комиссии, как мы выше сего видели, слабое имела действие ⁸⁴. Дабы обращение горских народов в христианскую веру получило /л. 216/ надлежащую деятельность, повелено определить в Моздоке викарным епископом астраханской епархии грузинского епископа Гаиоса (Достойно уважения изречение преосвященного Гаиоса в 16 пункте нового преобразования Духовной Осетинской комиссии, от него представленного: «Впрочем, осмеливаюсь сказать, что страна та, натурою огражденная к преодолению себя, требует не вещественных, но духовных способов». Тут же в другом пункте по поводу притязания кабардинцов на мнимое подданство им осетинцов объясняется, что оссы или узы, будучи изгнаны из своих мест от Чингис хана, заняли Дариельский Кавказский хребет от Абхазета до Кахетии и старались о населении долин при подошве гор лежащих, что черкесы, в позднее время пришедший народ из Египта, был принят ими, следовательно старшинство принадлежит не пришельцам, но хозяевам. /л. 216 об./ Смуглый цвет лица и отличное образование всей физиономии черкесских князей /л. 217 об./ действительно доказывают инородное происхождение их, но сего не можно сказать о черкесском народе, который в окладе имеет большее сходство с прочими кавказскими народами».), которому поручено по сей части все духовное начальство и попечение. Велено также установить в Моздоке и в других местах ярмонки и меновые дворы /л. 216 об./ для привлечения горцев к торговле и к знакомству с россиянами ⁸⁵.

В том же году Муртаза кули хан после многих побед, прежде сего одержанных им над войсками брата его Аги Магомет хана, принужден был уступить несоразмерно силе сего последнего и, получив убежище на российских судах, в зинзилийском порте находившихся, вследствие Высочайше данного позволения выехал в Астрахань. Содержавшиеся у него отличные пленники, в последнем сражении захваченные, Гаджи Риза хан, Казер Абаз хан и многие другие персидские чиновники, вывезены также в Россию для обеспечения семейства /л. 217/ Муртазы кули хана, находившегося в заточении у брата его Аги Магомет хана.

Сей последний прислал посланцов к генералу Гудовичу, требуя выдачи упомянутых пленных двух ханов, вывезенных вместе с Муртазою кули ханом, в чем ему было отказано, доколе не будет доставлено в целости семейство брата его, содержащееся у него в залоге. С сими же посланцами генерал Гудович, имея подробное сведение о обстоятельствах персидских, о усилении власти [350] и чрезмерном честолюбии Аги Магомет хана, объявил ему, чтобы /л. 217 об./ он не касался до пределов царства грузинского, под покровительством России состоящего ⁸⁶.

Во исполнение Высочайшей воли учрежден верхний пограничный суд в Моздоке под председательством моздокского коменданта полковника Таганова, и в обеих Кабардах открыть родовые суды на таком точно основании, как выше сего сказано.

Приступая к персидскому походу, нужно изобразить вкратце предшествовавшие и тогда бывшие в Персии обстоятельства и узнать, кто был сей Ага Магомет хан, коего недоброжелательство к России и увеличившаяся власть в Персии обратили на себя внимание российского двора. /л. 218/

После смерти шаха Надыра, соединившего на время разорванные члены государства, Персия впала опять в пагубнейшее безначалие. Скоропостижные и частые перемены не давали никому ни способов, ни времени усилиться. Сеид Керим хан ширазской и курдистанской из всех персидских владельцов почитался сильнейшим. По смерти его, в 1778 году воспоследовавшей ⁸⁷, Ага Магомет хан, сын Магомет Гассема хана астрабатского, вышед из заточения, в котором он содержался при жизни Керим хана двадцать два года, пришел в Астрабат и ознаменовал начальное правление свое неблагодарностию к брату своему /л. 218 об./ Муртазе кули хану, которого лишил он Астрабатской, Мазандаранской ⁸⁸, а после и Гилянской области, и других братьев своих предал смерти. Тогда же обнаружил он расположение свое к России наглым поступком его с флота капитаном графом Воиновичем, командовавшим каспийскою флотилиею. Обстоятельство сие и причины были следующие. В 1780 году для складки российских товаров на берегу морском, близь астрабатской гавани, сделано было земляное укрепление, небольшим рвом обнесенное. Коварный Ага Магомет хан, подозревая в сем обеспечении купеческого /л. 219/ имущества дальновидные намерения, пригласил к себе в Астрабат графа Воиновича, с бывшими при нем офицерами, и велел его арестовать. Потом требовал, чтобы он дал повеление разорить земляное укрепление. Для избежания неминуемой смерти Воинович удовлетворил его требование, приказал разорить укрепление и получил свободу ⁸⁹.

Смерть Али Мурат хана испаганского открыла путь Аге Магомет хану ко владению Испаганом ⁹⁰. Потом обратился он на Гедает хана гилянского и покорил всю сию область. Возгордившись сими успехами, устремился он /л. 219 об./ для лучшего утверждения власти своей на сильнейшего владетеля в Персии Лутф Али хана ширазского, который по сопредельности его с Индиею и с Персидским заливом, имел связи с англичанами и получал от них подкрепление. Но Ага Магомет хан в 1794 году, преодолев его, взял Шираз и Керман приступом, пленил Лютф Али хана, завоевал все его области и все сокровища получил в добычу ⁹⁰.

Честолюбие сего похитителя, успехами увеличенное, явно обнаружилось притязанием его на шахское достоинство и намерением умножить число войска своего до двухсот тысяч. Сии оказательства /л. 220/ и пребывание его в Курдистане крайне озаботили Порту Оттоманскую. Сильный паша багдадской, отложа гордость свою, послал в стан его посланцов с приветствием и подарками. В 1795 году он повел войски свои вдоль границ турецких, не касаясь однако же нигде пределов Порты.

Паши диарбекирской, баязетской, карской и ерзерумской казались быть встревоженными. Но, с одной стороны, неприкосновение персиян к землям турецким, а с другой, скорее, удовлетворение пашами турецкими всех требований Аги Магомет хана, даже посылкою продовольствия к войскам его, подавали /л. 220 об./ сомнение о существующем между ими согласии. Вслед за сим покушение, учиненное Агою Магомет ханом на Грузию, разорение Тифлиса, увлечение оттуда множества пленников делает сие мнение тем более вероятным, что Порта Оттоманская всегда взирала с неудовольствием на преданность Грузии к российской империи и на распространение владычества оной в горах кавказских. Из сего происшествия, сколько проникнуть можно, политика турецкого двора извлекала для себя двоякую выгоду: оскорбление России и отвлечение от себя явных видов к подозрению. [351]

На пути в Грузию лежащее /л. 221/ ханство Ериванское покорилось власти Ага Магомет хана. Генерал Гудович объявил уже ему, чтобы он не касался владений царя Ираклия, находящегося в покровительстве российском. Но сей хищник вступил в Карталинию, взял столичный город Тифлис и предал все мечу и огню. Потом обратился он чрез Гянжу в ширванские и дагестанские области для покорения ханов, России приверженных. Во всем Адирбежане остался один Ибрахим хан шушинской, власти его не покорившийся ⁹².

В сих обстоятельствах императрица Екатерина Вторая признала за нужное положить преграду расширению /л. 221 об./ насильственной власти Аги Магомет хана, отмстить обиду, нанесенную России в лице вассала Ея царя Ираклия, и обеспечить от наглых его покушений собственные пределы Российской империи. В марте 1796 года был обнародован манифест о объявлении войны похитителю Аге Магомет хану и начальство над войсками поручено генерал-поручику графу Зубову ⁹³.

10 апреля того же года отряд войск, состоящий из одного гренадерского полка ⁹⁴, двух мушкатерских полков, двух егерских баталионов, четырех драгунских полков и до трех тысяч легкого казачьего войска при 32 орудиях полевой /л. 222/ артиллерии, переправились чрез Терек. Сверх того, под Дербентом находился с отрядом генерал-маиор Савельев, отправленный туда еще в декабре месяце прошедшего года, а для защищения Грузии отряжен был в Тифлис с двумя баталионами полковник Сырохнев. Каспийская флотилия, состоявшая под командою контр-адмирала Федорова, помещавшая два баталиона и тысячу черноморских казаков с 12 орудиями десантного войска, вскоре потом выступила в море для содействия главным сухопутным предприятиям.

Поелику известно было, что местоположение города Дербента (В рукописи явно отсутствует часть предложения. Пропущенный текст был обнаружен нами на л. 225. см. сноску 96 к Эпохе III. — примеч. И. П.) /л. 222 об./ чрез Табасаранские горы труднейшим и неизвестным еще доселе путем, дабы отрезать сообщение города с Сурхай ханом казыкумыцким, который доставлял оному помощь. По некотором сопротивлении и по взятии одной башни приступом 10 мая город сдался, и Шах Али хан дербентский с одиннадцатью тысячами гарнизона достались в плен.

Молодой Шах Али сын Фет Али хана дербентского, сохранявшего всегда преданность к России, есть один из хитрейших ханов персидских, ныне владеет он Дербентскою и Кубинскою областями. Незадолго пред вступлением /л. 223/ войск российских в Персию он просил письменно о принятии его в российское подданство ⁹⁵. Но коль скоро войска наши приближились к Дербенту, он открыл неприятельские действия, соединился с Сурхай ханом казыкумыцким для единодушного сопротивления российским предприятиям и, будучи в плену, не устыдился воспользоваться оказанным сану его снисхождением, ушел в горы, набрал до 10 тысяч лезгин и не переставал беспокоить отряд войска, оставленный близь Кубы под начальством генерал-поручика Булгакова.

В городе сочтено 2189 домов, лавок — 450, монетный двор один, /л. 223 об./ мечетей — 15, караван-сараев — 6, фабрик шелковых — 30, фабрик бумажных — 113, разных мастеровых лавок — 50, замечания достойно, что в сем крепком и обширном городе найдено пушек медных и чугунных только 15, когда при взятии оного в 1722 году императором Петром Великим найдено в Дербенте пушек 230, в числе коих было 60 медных (Остатки сей славной стены, о коей упоминают все авторы и которая, по преданиям тамошних жителей, простиралась от Дербента до Черного моря, видны доныне, верст на десять от Дербента на запад протянувшиеся по горам и долинам, состоящие из развалин круглых башен, прямых стен, занимающих тесные проходы, и четвероугольных крепостей, а именно при деревнях: Камах, Задиякан, Хашейды и Дарбак, повыше деревень Зыль и Ерей и далее к Ситовым горам, сколько можно заметить во время прохода российского отряда чрез Табасаранские горы. Со времени покорения Джарской республики за рекою Алазанью открываются подобные же развалины стен и башен, от запада на восток перерывающиеся, в чем совершенно удостоверился посыланный туда по службе свиты его Величества по квартирмейстерской части полковник Дренякин. Следовательно, /л. 224/ сомнение о существовании сей стены превращается в ощутительное правдоподобие.). [352]

Получено известие, что уцмий каракайдацкой Емирь Мама умер и что народ разделился на две партии между двумя братьями его — Рази беком и Мамы беком.

Несмотря на насильственное правление Аги Магомет хана и притеснения, от него повсеместно претерпеваемые, тогдашнее расположение ханов ширванских и дагестанских владельцов относительно России равномерно было неблагоприятно. Шах Али хан дербентский оказался явным противником, Гуссейн кули хан бакинский присылал ему во время осады помощь, равно как и Сурхай хан /л. 224 об./ Хомбутай казыкумыцкий. Известно было также, что Мустафа хан шамахинской и Мегемет Гассан хан шакинской недоброжелательны были к России, в чем последствия совершенно удостоверили; гилянский Мустафа хан, шушинский Ибрагим хан и шамхал тарковский Муртазали казались быть преданными. Но опыты их усердия были слабы, двусмысленны или безуспешны. Дагестанские народы — табасаранцы, каракайдаки, акушинцы и дженгутинцы — пребывали в безначалии и мало повиновались владельцам своим, признавшим по нужде власть российскую. Самые надежные в преданности к России были Мегдий бек (что ныне шамхал) ⁹⁶, /л. 226/ сын шамхала тарковского, и дженгутинской владелец Али Солтан бек.

О Аге Магомет хане слухи были, что он посылает на Могань сердаря Садык хана с войском против россиян, а сам удалился к Тегерану, а потом к Ардевилю, но во все продолжение сей компании российские войска никакой неприятельской силы не встретили. Ага Магомет хан в сие время занимался укрощением внутренних возмущений и между тем, по подозрению в участии таковых, предал смерти родного брата своего Али кули хана.

Сестра Шах Али хана Переджи ханум (В том же году Мегдий, /л. 226/ нынешний шамхал тарковский, взял ее в замужество, получив на сие Высочайшее соизволение.) вместе /л. 227/ с меньшим братом его Гассан-беком поставлена была правительницею Дербента, и войска российские, оставя в оном гарнизон, 24 мая выступили для следования к дальнейшим предприятиям в ширванскую провинцию. Главный корпус, перешед чрез реку Самур, известную по быстроте вод и непостоянству ее течения, у Шабрана встречен был Гуссейн кули ханом бакинским, который лично поднес генерал-поручику графу Зубову ключи от города Баки (Известно, что Бакинская гавань есть лучшая на Каспийском море, в 12 верстах от сего города отстоящий уголок земли, славится горючим газом, который из расщелин гор и по всему пространству сего упитанного нефтию слоя выходит или сам по себе, или искусственным образом. Когда при сделанном отверстии поднесем к нему огонь, после чего исходящее пламя горит неугасаемо, доколе не потушится землею. Оставшиеся от древних гебров обожатели огня и индийцы называют его святым огнем и приходят к нему на поклонение. Несколько человек таковых российское войско, пришедшее в Баку, застало при жертвеннике с строщенными волосами, с сложенными руками на голове или безмолвно сидящими. Употребление и свойство сего огня описаны подробно в журнале г-на Соймонова.).

Посему и отряжен был для занятия оного генерал-маиор Рахманов. Отсюда /л. 228/ главный отряд поворотил направо от берега Каспийского моря в горы к городу Кубе по дороге шемахинской. В Кубе оставлен отряд под начальством генерал-поручика Булгакова, остальные же войска пошли прямо чрез речку Куртбулат к старой Шемахе (Шемаха, Шемахия или древняя Скамския — столичный город Ширванской области, разорен в 1734 году шах Надыром. Развалины оного еще доказывают, что сей город был из обширнейших в Персии. /л. 228/ Он известен торговлею, в 17 столетии там процветавшею, которая привлекала англичан и голландцев учредить в Шемахе фактории. Но знатнейший торг производило в нем российское купечество чрез Астрахань. Оставшие жители после разорения перешли на долину, при речке Аксу лежащую, и построили город, который ныне называется новая Шемаха.) и близь развалин /л. 228 об./ оного остановились на речке Пир Сагат, где простояли до октября в проходных местах для избежания летних жаров.

Между тем на первом переходе от Шабрана бежавший Шах Али хан с набравшимися к нему толпами лезгин тревожил отряд генерал-поручика Булгакова, оставленного отчасти там для того, дабы связать сообщение с Дербентом, а с другой стороны, и для [353] надзирания за покушениями дагестанских народов, подстрекаемых коварным Шах Али ханом. /л. 229/ Наконец, по дошедшему известию, что казыкумыки и другие лезгинские народы собрались в большом числе близь деревни Алпани, генерал-поручик Булгаков отрядил для разведания о неприятеле четыре роты егерей, роту гренадер и 50 казаков под командою подполковника Бакунина. Неопытная молодость сего храброго офицера ожидала с нетерпением столь благоприятного случая сразиться с неприятелем, который укрывался в густом лесе, по стремнинам гор разбросанному. Не дождавшись лезгин на чистом месте, Бакунин вступил в тесные проходы лесистого /л. 229 об./ дефилея и на рассвете увидел себя окруженным многочисленною толпою горцев. После упорного сражения, столь невыгодного для российского отряда, подполковник Бакунин, все бывшие с ним офицеры и большая часть войска остались жертвою сей неосторожности, положив около себя более тысячи тел неприятельских. Полковник Стаянлов, посланный для подкрепления, застал уже сражение конченным. Сколь ни велика была сия потеря для российского войска, но лезгинцы, потерявшие вдвое больше людей, не могли почитать оную за победу /л. 230/ и после сего сражения не смели спуститься с гор на Кубанские долины.

В октябре главный отряд спустился на долину Шемахинскую и остановился лагерем близь города новой Шемахи. Поелику были достоверны знаки явного недоброжелательства к нам хана шемахинского Мустафы, который, не дожидаясь приближения войск российских, скрылся в горы и оттуда имел тайные сношения с Агою Магомет ханом, то, вследствие данного графу Зубову полномочия, на место Мустафы поставлен в Шемахе ханом родной /л. 230 об./ брат его Касим хан, казавшийся преданным России ⁹⁷. Сей новый хан, покровительствуемый российским оружием, собрал войска, пошел на брата своего Мустафу хана и прогнал его из окрестностей города за Куру. В то самое время брат Шах Али хана дербентского, Гассан хан, именем Ея Императорского Величества возведен был на ханство Кубинское ⁹⁸ и по молодости лет его поручено правление кубинскому наибу Вали беку (Город Куба на речке Кудиал, а провинция сего имени лежит между реками Самур, Курт, Булат и Чекил, граничит с Дербентским, Ширванским, Казыкумыцким и Шекинским владениями ⁹⁹. Сие ханство /л. 231/ было отделенное, доколе Фет Али хан кубанский отец Шах Али хана не присоединил к оному ханства Дербентского.). /л. 231/ После чего войска российские, заняв оба берега Куры, расположились зимовать в лагере на Моганской степи, или Змеином поле (Моганская степь разделяется Курою на большую и малую Могань. Первая лежит на правом берегу, а последняя по левому берегу сей реки. В 1730 году Али кули хан моганский и шагесеванский находился под российским покровительством. Во время частых походов римских войск в Персию сия степь известна была под названием Змеиного поля, равно как и теперь слово Могань значит змею на персидском языке. И действительно, множество змей, живших по сей степи, превосходит всякое вероятие. Зимою оне редко показываются на воздух и кроются в норах, которые покрывают поверхность земли в таком близком расстоянии одна от другой, что на всяком конском шаге наверно щитать можно одну змеиную нору. ). Между тем присоединился к главному /л. 231 об./ стану отряд генерал-маиора князя Цициянова, а генерал-маиор Корсаков, посланный с отрядом в Грузию, на пути его лежащую крепость Ганжу занял российскими войсками и для защищения владений царя Ираклия расположился на зимние квартиры в Тифлисе. Джеват хан ганжинский уже несколько месяцев перед тем осажден был в городе Ганже грузинскими войсками и, претерпевая голод, не сдавался. Причиною тому была личная вражда, между сим ханом и царем Ираклием возродившаяся, ибо известно /л. 232/ было, что Джеват хан наклонил Агу Магомет хана идти на раззорение Тифлиса, а потому ожидал он от грузинцов неизбежного мщения. Но сколь скоро появились войска российские, Джеват хан сдал им город и тем самым избавил оный от угрожавшего ему разорения.

Мы видели выше сего, что Муртаза кули хан, брат Аги Магомет хана, изгнанный сим последним из владений его Астрабатского и Мазандеранского, прибегнул к российскому покровительству, которое доставляло ему способы со всем имуществом /л. 232 об./ его [354] выехать в Астрахань. Знатная порода его победы, одержанной им над Агою Магомет ханом, представляла российскому двору удобный случай воспользоваться влиянием бывшей власти его в Персии. Как скоро город Баку занят был войском, Муртаза кули хан отправлен был морем чрез сию пристань в главный стан графа Зубова ¹⁰⁰. Обнародован письменный от имени его манифест в Дапурмерзе, то есть в Астрабатской, Мазандеранской и Гилянской провинциях, к туркменцам или туркоманам /л. 233/ Сагин ханова поколения, живущим на восточном берегу Каспийского моря, отправлены также письма от Муртазы кули хана и от графа Зубова, приглашая их к совокупному действию против общего неприятеля Ага Магомет хана, который делал им разные обиды и притеснения. Сии трухменцы весьма наклонны были к российскому покровительству и вскоре потом прислали на Магань послов с уверениями о их преданности ¹⁰¹. Но вообще посредство в делах Муртазы кули хана было ничтожно, по малому /л. 233 об./ его в Персии значению и по нетрезвой жизни, в каковую он впал во время нахождения его в российском лагере.

Десантное войско, приплывшее на каспийской флотилии, заняло на гилянских берегах пристань зинзилийскую, Ленкорань и остров Сору. В числе сего войска находилось до тысячи черноморских казаков, известных искусством своим в корсерском мореплавании.

Успехи и движения российского войска в Персии неусыпно наблюдаемы были со стороны Порты Оттоманской ¹⁰². Известно было, что в Карсе, в Ерзеруме, в Ахалцике приметно прибавилось /л. 234/ войска и нужного для них продовольствия. Потеряв Грузию невозвратно, турецкий двор старался сохранить власть свою в Имеретии. По случаю изгнания тогда из Имеретии царя Давыда, ахалцыхской Юсуф паша оказывал желание возвести на царство имеретинское малолетнего сына царя Давыда, царевича Константина. Порта старалась также привлечь к своим видам эриванского Тавак Али хана и удержать его от вступления в подданство Грузии, от коей эриванская область с недавнего времени отложилась. /л. 234 об./ Не менее употребляла она происков для возмущения против России горских народов, имея уже на своей стороне Селим хана нухинского или шакинского, Ума хана аварского, Сурхай хана казыкумыцкого и независимые лезгинские народы: джарской, акушинской и зудахаринской (Джарцы, ныне российские подданные, живут на реке Алазане и граничат с Грузиею. Акушинцы сопредельны с владениями шамхала тарковского, от коего частию зависят. Зудахаринцы живут на Кайсе и принадлежат к владениям уцмия каракайдацкого. Нужно заметить, что лезгинцы и вообще горские народы имеют в великом почтении некоторые древние роды князей, ханов, мурз. Но зависимость их от владельцов неопределительна и основывается, с одной стороны, на доброй воле и усердии народа, а с другой — на уважении к личным достоинствам князей. И потому первейшая обязанность сих последних состоит в том, чтобы приобресть крепость тела с бодростию души, переносить тяжкие труды, быть первым против неприятеля и прочая. В противном же случае остаются в презрении и теряют власть свою.). /л. 235/

Противодействуя сей недоброжелательной партии, российское начальство уверено было в преданности царя Ираклия грузинского, Мустафы хана талышинского, Ибрагим хана шушинского, Муртазалия шамхала тарковского, Рустам хана кадыя табасаранского и Емир Мама бея уцмия каракайдацкого. Сей последний по смерти Али бея в том же году утвержден был графом Зубовым в звании уцмия ¹⁰³.

Для лучшего познания отдаленных и малоизвестных пределов Российской империи ¹⁰⁴, равно как и смежных к оным, по повелению императрицы Екатерины Второй в 1768 году /л. 235 об./ отправлены были в разные стороны физические и астрономические экспедиции. Между оными назначены были професор Гильденштет в Кавказские горы, а професор Гмелин в Персию. Первый оставил нам путешествие свое в Грузию чрез Кавказское ущелье, заключающее в себе географическое описание земель, между Черным и Каспийским морем лежащих, и народов, в Кавказе обитающих, с определением широты и долготы знаменитых мест, из коих некоторые исправлены новыми вернейшими наблюдениями. Должно сказать в похвалу трудов професора Гильденштета, что путешествие [355] (л. 236/ его доставило С.-Петербургской Академии и всей Европе новый круг сведений о Кавказских землях и народах и что, невзирая на некоторые несовершенства и погрешности, вкравшиеся (В рукописи возможно чтение «вкрывшияся». — примеч. И. П.) в топографическое описание внутренности гор и в разделение горских народов на диалекты, сие описание есть доселе лучшее (Читая на месте путешествия иностранных писателей, легко удостовериться /л. 236 можно, что одно незнание татарского языка или по нужде российского, который может изображать звук и письмо всех согласных букв восточных языков, кроме гортанного ударения, бывает причиною многих погрешностей. Например: в горах есть /л. 236 об./ три народа, коих названия для европейского уха весьма похожи друг на друга: абазы, или абазинцы, абазехи и абхазы. Гильденштет слышал их под общим именем абхазов. Что ж сказать можно о сем страшном приливе писателей, наводняющих Европу, которые основываются и не на столь достоверных подлинниках. Но извлекая из авторов мысли наудачу, как билеты лотерейные, или те только, которые им нравятся, строят на них системы и вероятные басни народных преданий, обезображивают нелепыми баснями своего умствования. История Ле Клерка и возражение Г-на Болтина достаточно доказывают сию истину ¹⁰⁵. ).

Но нещастный професор Гмелин, встречая в горах большие препятствия к произведению надлежащих наблюдений, не мог более объехать, как некоторую часть /л. 236 об./ берегов Каспийского моря, весьма мало проникая внутрь земли, и на возвратном пути его, будучи захвачен в плен во владениях уцмия каракайдацкого, там же умер в 1774 году, как выше сего было сказано. За каковой дерзкой поступок уцмий каракайдацкий Омир Амза тогда же был наказан отрядом войск, посланным во владения его от командующего /л. 237/ на Кавказской линии генерал-маиора де Медема. Следовательно, по смерти сего профессора изданное в свет описание тех земель долженствовало быть ограничено и недостаточно ¹⁰⁶.

Пребывание войск российских в Персии представляло удобнейший случай для возобновления физической экспедиции, обещая оной больше прежнего успехов в приобретении новейших географических и статистических о сем государстве познаний. Начальником в оную назначен был академик надворный советник Беляев, который при экспедиции професора Гильденштета был первым помощником. /л. 237 об./ А как в то же самое время назначен уже был поверенным в делах в Персию полковник Кавалинский, то предполагалось физическую экспедицию поручить ведомству его под главным руководством командующего войсками в Персии генерал-аншефа графа Зубова ¹⁰⁷.

В сих обстоятельствах, когда нетерпение российского войска предшествовало будущей кампании, поставляя в виду легчайшим предметом к выполнению, занятие всего западного берега Каспийского моря, скоропостижная кончина императрицы Екатерины Второй остановила все предначертания /л. 238/ и уничтожила все приобретенные в Персии успехи.

Император Павел I, предпочитая спокойствие подданных отдаленным завоеваниям, при восшествии на престол ознаменовал свои миролюбивые расположения. В рескрипте, данном генералу от инфантерии Гудовичу, предписано ¹⁰⁸: 1-е, линию по Кубани и по Тереку содержать в исправности и в почтительном состоянии. 2-е, удерживая горские народы в кротости, отвращать от них всякое притеснение и для верности брать от них аманатов. 3-е, по единоверию с Грузиею и по трактату, заключенному с царем Ираклием, защищать /л. 238 об./ сию землю от нападения окружающих ее неприятелей, стараясь, чтобы Россия сколько можно меньше надобности имела вступаться за них вооруженною рукою и доводить дела до такой степени, чтобы из разных горских владельцов составить федеративное государство, зависящее от российского императора, яко верховного их государя и покровителя, который тем менее будет для них тягостен, что не имеет намерения мешаться в образ их правления, ниже требовать какой-либо дани и повинности, кроме верности их. 4-е, шамхала тарковского, ханов дербентского и бакинского /л. 239/ содержать в зависимости и защищать от [356] покушений Аги Магомет хана. 5-е, иметь внимание на торговлю российских подданных и облегчить оную всеми выгодами и льготами в силу прежних договоров. 6-е, дать почувствовать осторожным образом Аге Магомет хану, что он никогда не может быть вне опасности, доколе не приобретет себе доброжелательства российского двора, и есть ли от него присланы будут нарочные, принять их ласково. 7-е, удалять малейшие поводы к подозрению от Порты Оттоманской и сохранять с оною чистосердечную дружбу ¹⁰⁹.

Вследствие таковых распоряжений /л. 239 об./ войска российские оставили Персию и в июне того же года вступили в свои границы. Чрез несколько месяцов потом свирепый Ага Магомет хан, коего иго ежедневно соделывалось несноснейшим, убит в Шуше двумя из своих пажей. Власть и сокровища его в ту же минуту были расхищены. Смерть его превратилась в торжество для Персии, разрубленные члены его были выставлены на торжищах и голова его посылаема из одного владения в другое для удостоверения недоверчивых ханов, что пресеклась жизнь тирана. Пребывание войск российских в Персии немало способствовало к уменьшению колеблющейся /л. 240/ его власти, ибо ханы адер-бижанские сильнее прежнего возмутились, а персидские, пребывая в трепете, ненавидели насильственное его правление. Таким образом, злоупотребление власти разрушает власть, и свойство порока есть собственное сокрушение.

Вскоре потом племянник Аги Магомет хана сердар Баба хан, получивший в добычу часть его сокровищ, вступил в право сего похитителя и показал намерение присвоить себе те же самые преимущества. Но власть его, как известно ныне, ограничивается бесспорным владением провинций Тегерана, Тавриса /л. 240 об./ и Мазендарана. Ибо хорасанские, ширазские, эракские и прочие ханства находятся в независимости или в беспрерывном против него возмущении, покоряются и отлагаются, смотря по обстоятельствам и успехам его действий.

Глубокая старость царя Ираклия, более 50 лет царствовавшего со славой и почтением приближала дни его к окончанию (В рукописи явная описка: «Глубокая старость царя Ираклия, более 50 лет царствовавшего силою оружия в Персии, славу и почтение приближала дни его к окончанию»). Смерть его давно угрожала Грузии бедствиями, коих причина гнездилась в междоусобных враждах многочисленного царского колена. Первое назначение царя Ираклия на царство грузинское /л. 241/ пало на меньшего сына его царевича Юлона. Потом, переменив духовное завещание, избрал он в наследники старшего от первого брака сына своего Георгия, который в конце того же года, по смерти Ираклия, воцарился. Один год царствования его вместил в себя целое столетие бедствий для Грузии. Братья его, царевичи Александр, Юлон и Парнаиз, негодуя на избрание в цари Георгия, возмутили грузинских князей, составили из них междоусобные партии, из коих каждая, враждуя против царя, друг друга ненавидела. К довершению разорения отечества их /л. 241 об./ призвали они на помощь к себе лезгинцов и вместо заплаты за пагубную службу их деньгам, которых не имели, отдавали им на грабеж грузинские селения. Наконец, вызванный из гор Ума хан аварский в препровождении царевича Александра пришел в Грузию с многочисленным войском. Но в 60 верстах от Тифлиса, на реке Иоре, встретил его с двумя баталионами генерал-маиор Лазарев, одержал победу, положив на месте до 500 лезгинцов, и спас в трепете находящуюся Грузию. В конце того же года царь Георгий умер и назначил наследником сына своего царевича Давыда ¹¹⁰. Сия изнеможенная /л. 242/ земля, стесняемая извне и растерзанная внутри, могла ли одним именем слабого царя защитить свои пределы от покушений столь сильных врагов. Есть ли бы российское оружие усмирило внешних неприятелей, то в недрах Грузии оставался неприятель всех опаснейший — междоусобная вражда царевичей, устремленная к царству грузинскому, яко единому предмету их честолюбия. Но вопль, нещастиями угнетенного народа грузинского, дошел до слуха государя [357] императора Павла I, который, предупреждая (В рукописи: «предубеждая». — примеч. И. П.) совершенную /л. 242 об./ гибель сей страны, присоединил оную к Российской империи на вечные времена манифестом, 18 генваря 1800 года изданным ¹¹¹. Сия человеколюбивая мера российского двора основана была на добровольном согласии всего народа, большей части дворянства и на собственном желании последнего царя Георгия, который, предвидя бедствия, угрожающие Грузии, просил государя императора чрез полномочного министра своего князя Чавчавадзева о принятии в российское подданство. Посему добровольное покорение /л. 243/ царства грузинского еще до кончины царя Георгия в 1799 году утверждено было актом, между помянутым посланником и российским министерством заключенным при первом шаге для введения внутреннего благоустройства, и учреждено временное грузинское правительство под председательством генерал-маиора Лазарева. Для вящего ограждения пределов грузинских от неукротимых лезгинцов, приобыкших чрез целое столетие ходить беспрепятственно в Грузию за добычею, прибавлено войска, и главное начальство над оным, равно как и над /л. 243 об./ гражданскою частию, поручено кавказскому инспектору генерал-лейтенанту Кнорингу.

Таким образом, ныне благополучно царствующий государь император Александр I при восшествии своем на престол застал уже Грузию присоединенною к Российской империи по протечении 222 лет с того времени, как грузинской царь Александр вступил в подданство России при царе Федоре Ивановиче ¹¹². Единоверие Грузии, конечно, должно почитать первейшею причиною начавшихся сношений ее с российскими царями. Великодушие, приличное сильной державе и для защиты /л. 244/ угнетенного народа повторяемое, превратилось в обычай и наконец в обязанность. Мы видели, что при случае разорения Тифлиса Агою Магомет ханом Россия уязвлена была в самом нежном месте своего честолюбия и, не предупредивши разорения Грузии благовременною защитою, восприяла намерение отомстить за оное дерзостному Аге Магомет хану. К различным и многосложным причинам разрушения царства сего причислить должно физическое положение оного в последние веки во времена греческих императоров. /л. 244 об./ Иверские цари, пользуясь их покровительством, распространяли власть свою от Черного моря до берегов Каспийского и неукротимость горских народов воздерживали силою оружия. К сему времени, без сомнения, должно приписать развалины церквей, надгробные памятники с греческими надписями и другие остатки христианства, разбросанные в горах Кавказских. Нашествие могуллов, или мунгалов, в 13 столетии, при потомках Чингисхановых случившееся, потом завоевание Тимур Аксака, прозванного Тамерланом, разрушившее /л. 245/ царство персидское, наконец, взятие Царьграда турками в половине 15 столетия, Азию и Европу превратили в хаос. В то же самое время, то есть в конце 14 или в начале 15 столетия, грузинский царь Александр ослабил могущество Грузии внутренним разделением владений своих между тремя сыновьями на три удела: Грузию, содержащую в себе Кахетию и Карталинию, Имеретию и Мингрелию. С тех пор восставшее персидское государство при шахе Измаиле, основателе колена Софиев, включило грузинских царей в число /л. 245 об./ своих подданных к вящему обессилению Грузии. Кахетия и Карталиния разделились также на два разные удела. В течение двух веков продолжавшаяся вражда между персиян и турок (Известно, что главнейшая причина вражды, существующей и доныне между персиянами и турками, есть различие в образе исповедания их магометанского закона. Турки признают за истинного наследника Магомета, калифа Омара, Абу Бекира и Османа; а персияне пророка Алия и друг друга называют раскольниками. В Персии последователи Омаровой свиты называются сунны) нередко переносила театр войны в пределы Грузии. Обе воюющие стороны, ненавидя друг друга за исступления, истощевали злобу и мщение над нещастными христианами, которых /л. 246/ сообразно с духом мусульманской веры турки и персияне равно ненавидели. Горские народы, забыв христианство и не приняв магометанства, последовали вместо закона, [358] предками у них оставленного, древнему обычаю грабить, разорять и пользоваться слабостию своих соседей. В таком-то положении Грузия прибегнула к защите российской державы. Сколь ни велико было тогда усердие к вере, побуждавшее вспомоществовать единоверному народу, и сколь ни чистосердечны были желания российских царей исторгнуть сию страну /л. 246 об./ из рук врагов, ее окружающих, но расстояние мест, пресеченное Кавказскими горами, и собственные российского двора обстоятельства, отвлекавшие силы империи к другим предприятиям, препятствовали доставить Грузии желаемое обеспечение. Выше сего мы видели, что помощь, оказанная царям грузинским в разные времена, ограничивалась токмо ходатайством за них у персидских шахов, которые в уважение просьбы российских царей иногда облегчали участь сего народа. При заключении трактата с Персиею в 1732 году Россия признала невозможным /л. 247/ защищение столь отдаленной страны и кроме духовного влияния отказалась от всякой власти над оною.

Императрица Екатерина II возобновила прежние сношения с Грузиею и для охранения оной употребила деятельные способы, отправив отряд войск под начальством генерал-маиора графа Тотлебена. Следствием оного было освобождение Имеретии, Мингрелии и Грузии от притязаний Порты Оттоманской, и сии изнуренные бедствиями народы обратили взор на Россию, яко единую надежду их к спасению. /л. 247 об./ Но последовавшие происшествия доказали, что никакая внешняя сила не может предупредить от падения здание государства, в основании своем потрясенное. С одной стороны, разделение Грузии на многие уделы, соседство ее с сильными державами, какова Персия и Порта Оттоманская, и недоброжелательство горских народов долженствовали неминуемо расслабленные члены ее наклонить к разрушению. С другой стороны, долговременное порабощение грузинского народа водворило между /л. 248/ оным персидские нравы, обычаи и свойственное им коварство. Все сие истекало из необходимости первенствующих причин, и человеческая сила не могла уже отвратить стремящегося к погибели сей страны направления. Российское покровительство вместо ожидаемого содействия нередко встречало в благовидных намерениях своих противоположенности, от колебания мыслей и легковерности народа происходившие. Наконец, внутренние раздоры опровергли последнюю подпору политического его существования. Россия, приняв на себя бремя /л. 248 об./ защищения сей страны, должна была прежде помыслить о установлении там первых начал порядка и повиновения. Но всякое ожидание благоустройства с тогдашним порядком вещей было несовместно. Напротив того, с правдоподобием думать можно, что Грузия, оставленная на произвол собственного своего коловращения, ныне представила бы взору печальное пепелище и развалины (Нельзя без сожаления видеть нынешнего состояния Грузии. По исчислению дворов едва ли население оной восходит до 200 тысяч душ, включая в то число и татар. Кахетия и Карталиния, каждая порознь, обширностию своею равняется /л. 249/ средним губерниям российским, следовательно, могли бы вмещать в себе от одного до полутора миллиона жителей. По признакам развалин, покрывающих Грузию, из коих некоторые простираются на пять, на шесть и на десять верст, должно заключить, что в древние времена Грузия имела многолюдное и достаточное население. Многие селения, по преданиям жителей, разорены не позже как за 80 и за сто лет. Здания, в целости оставшиеся, как, например, церковь Мцхецкая, монастырь Гелатской в Имеретии и остатки оных, какова соборная церковь в Кутайсе, доказывают живописью и архитектурою сей, смешанной с готическою, вкус художеств известной в средние века Римской империи. Греческое духовенство и художники были первые просветители Грузии, равно как и России. Но теперь пространные степи разделяют бедные города, между коими на пути встречаются развалины или скудные деревни, где для безопасности жители укрываются в землянках. /л. 249 об./), на коих несколько /л. 249/ человек, именующих себя царями, сражались бы уже не за царство, но за дневное пропитание. Государь император, убежденный сими причинами, что для собственного блага грузинского народа нужно посредничество российской власти, изданным 12 сентября /л. 249 об./ 1801 года манифестом ¹¹³ благоволил утвердить присоединение Грузии к Российской империи на вечные времена. Для лучшего образования сего новоприобретенного края тогда же издано [359] постановление о Грузии, которое, однако, не прежде приведено в исполнение, как в мае 1802 года при открытии верховного грузинского правительства. Карталиния и Кахетия разделилась на пять уездов: Лорийской, Горийской (Гори есть древнейший город в Грузии. Он известен у Птолемея, Плиния и Страбона под именем Аршактика и Армастика. Но местоположение оного при стечении двух рек означено с такою точностию, что ошибиться неможно. Крепость осталась доселе почти невредима, прочность и образ построения доказывают, что она принадлежит к древнейшим временам. Оборонительный спуск, сверху крепости до горизонта воды сделанный /л. 250/ для снабжения водою жителей, достоин любопытства инженеров. Посредством сего спуска можно черпать воду из реки Лияхвы в совершенной безопасности от стрел неприятельских. Крепость Сарапана, в Имеретии лежащая близь реки Квирлы, известна также была древним географам и доныне называется имеретинцами Шарапань.), Душетской (Душетский уезд в 1803 году переименован в Ананурской, и уездное правление перенесено в крепость Ананур по недостатку в лесе и воде, открывшемуся в Душете), Телавской и Сигнагской. Верховное грузинское правительство /л. 250/ разделяется на четыре экспедиции: исполнительную, казенную, гражданскую и уголовную. При иноверных народах, обитающих в Грузии, как-то: татарах казахских, бомбахских и борчалинских, назначены приставы, или моуравы, из грузинских князей. В гражданских делах /л. 250 об./ судопроизводство основывается на законах царя Вахтанга, а в уголовных — на российских узаконениях, впрочем, земские и уездные суды, распорядок земской и городской полиции, сохраняя некоторое соображение с нравами грузинского народа, введены на общих правилах учреждения о губерниях. Доходы грузинские обращаются на содержание присутственных мест, а засим, что остается, на благоугодные и общественные заведения. Пошлины с товаров внутренних и внешних, и хлебные с земли подати, называемые сурсат и кодис-пури, суть главнейшие отрасли грузинских /л. 251/ доходов, которых количество доныне не превосходит 100 тысяч рублей.

Для разработывания грузинских рудников и для лучшего устроения оных с пользою казенною, учреждено горного начальства отделение под руководством тайного советника графа Мусина-Пушкина. В Грузии давно известны сии рудники, в Лорийском уезде состоящие, из коих медные весьма богаты. При царях грузинских серебреной завод аятальской не более давал, как по двадцати пудов серебра в год. Медные же заводы отдавались на откуп греческим рудопромышленникам, которые платили царю от 40 до 45 тысяч рублей /л. 251 об./ откупных денег. Сей доход обращен теперь на внутреннее заводское устроение взамен требуемых из казны денежных пособий. По неспокойному состоянию грузинских пределов и еще более по затруднению, отрывающемуся в приискании достаточного числа работников в земле разоренной и малолюдной, плоды и польза сих рудников пребывают в неизвестности.

Мы видели под 1797 годом, что государь император Павел I изъявил желание видеть горских владельцов сопряженными федеративным союзом под верховным покровительством российского императора. Начальство /л. 252/ кавказское тогда же приступило сего предначертания (Очевидно, следует читать: «...приступило к выполнению сего предначертания». — примеч. И. П.). Генерал-лейтенант князь Цициянов, назначенный туда главнокомандующим, нашел уже сей союз приведенный к окончанию. И потом, 26 декабря 1802 года, утвержден акт федеративного союза между горскими владельцами и персидскими ханами клятвенным обещанием уполномоченных посланцов их в присутствии главного начальника ¹¹⁴. Ханы и владельцы, участвовавшие в сем союзе с означением, сколько каждый из них получает ежегодного жалованья и с которого времени находится в российском /л. 252 об./ подданстве, суть следующие:

Мегдий, шамхал тарковский, владетель буйнацкий и дагестанский. Предки его в подданстве с 1717 года, получает жалованья 6000 руб.

Шах Али хан дербентский и кубинский, присягнул на подданство в 1179 году ¹¹⁵. Отец его, Фет Али хан, находился под российским покровительством, жалованья не получает. [360]

Мир Мустафа хан талышинский, жалованья не получает.

Рустом хан, уцмий каракайдацкий. Предки его вступили в подданство в 1728 году, жалованья 2000 руб.

Владелец каракайдацкий Рази бек, ему жалованья 600 руб. /л. 253/ Абдул бек, вступил в подданство в 1795 году, ему жалованья 1500 руб.

Табасаранские независимые владельцы: Сохрод бек Маасум — 450 руб., Махмут бек — 450 руб.

Сии последние вступили в подданство при заключении сего союза, содержание коего состоит в том, чтобы водворить мир и тишину между горскими владельцами, прекратить между ними самоуправство и доставить взаимную свободу торговле. В сем же постановлении помещена статья на случай кораблекрушения /л. 253 об./ российских судов, по Каспийскому морю плавающих, чтобы доставляемо оным было возможное пособие от всех вышепомянутых ханов и владельцов.

В то же самое время Ума хан аварской, злейший неприятель Грузии, восчувствовавший силу российского оружия, умер. Сын его Султан Ахмат хан, будучи сам в малолетстве, и видя усилившуюся в горах власть российскую, послал в С.-Петербург посланца, прося о принятии его в подданство. На что воспоследовало Высочайшее соизволение. Отправлена к нему грамота, назначено 5000 руб. серебром ежегодного /л. 254/ жалованья, и в генваре следующего года приведен сей хан к присяге со всем его народом ¹¹⁶. Главнейшее пребывание его на высочайшем кряже Кавказских гор в селении Кабуле, на реке Казерухе. Лезгинцы, ему подвластные, населяют около ста верст, из коих выходит войска до 15 тысяч человек. При покорении Джарской республики подданные аварские находились против российского войска в сражении. Аварский хан извинялся, что они ему осмринки, как и действительно известно, что сии народы мало повиновения имеют к своим владельцам. Но князь /л. 254 об./ Цициянов наказал вероломный поступок лезгин, а может быть и самого хана, удержанием у него третного жалованья впредь до объяснения.

Трухменский хан Пир Гали и трухменский или туркоманский народ абдальского поколения, живущий на восточном берегу Каспийского моря, присылали депутатов, прося о принятии их в подданство, о позволении производить торговлю в Астрахане и рыбную ловлю на море и о построении российской крепости при урочище Мангышлаке. Государь император, приняв за благо все их прошения, удостоил их жалованною грамотою ¹¹⁷ /л. 255/ и в 1803 году при отправлении посланцов восвояси, послан был с ними от князя Цициянова инженерный поручик Лоскарев для осмотру удобного к построению крепости местоположения, место найдено, но открывается недостаток в пресной воде. Известно было еще при императоре Петре Великом, что гавань Тук тараганская, при Мангышлаке лежащая, есть одна из лучших на Каспийском море.

Для доставления Грузии еще большего обеспечения нужно было наказать, усмирить и, буде можно, покорить Джарскую лезгинскую республику. Сии вольные лезгинские общества, /л. 255 об./ отдаляющиеся от грузинских пределов рекою Алазанью, приобыкли чрез целое почти столетие составлять главную промышленность свою из добыч, в Грузии похищаемых, так что джарские селения соделались для всех прочих лезгинцов, соседей и союзников их сборным местом и меновым двором. Как скоро генерал-лейтенант князь Цициянов, назначенный главным начальником на Кавказскую линию и в Грузию, прибыл в сию последнюю, то дал повеление генерал-маиору Гулякову переправиться с отрядом войск чрез Алазань и идти прежде на Белаканы, а потом /л. 256/ на Джары, главное их селение, в тесном ущелье между горами расположенное. Победа, одержанная при Белакане, разорение сего города и подступление к Джарам наклонили лезгинцов к покорности. Вольные общества, составляющие федеративную Джарскую республику, а именно: Джары, Белакан, Тала, Кахети, Мухалы, Чиних, прислали депутатов в Тифлис и 17 апреля учинили присягу на [361] верноподданство ¹¹⁸. Наложенная на них дань состоит в 1100 литрах, или на российской вес, в 220 пудах шелку сырцом. В Джарском округе щиталось сорок одна деревня и в оных более /л. 256 об./ 8000 дворов, из коих вооруженных людей выходит по 15 тысяч человек. Илисуйской султан, сосед и союзник джарцов, коего владение заключается в нескольких татарских деревнях, по реке Илису лежащих, вступил также в подданство и участвует в дани, на джарцов наложенной, то есть на его часть достается платить 100 литров или 20 пудов шелку ежегодно.

Между тем бакинский Гуссейн кули хан, будучи утесняем шемахинским ханом Мустафою, просил о занятии города Баку российским гарнизоном, предаваясь в вечное подданство России, и прислал /л. 257/ с полномочием в Тифлис посланца своего Алаверди-бека, который 31 марта все сие утвердил письменным актом ¹¹⁹. Сей посланец на возвратном пути захвачен в плен шамахинским ханом, и чрез бумаги, у него найденные, открылось намерение бакинского хана. Устрашенный сим приключением Гуссейн кули хан объявил генеральному консулу Скибиневскому, что Алаверди бек заключил постановление свыше меры данного ему полномочия и что он от всего отрекается. По недостатку в Грузии войск, занятых другими действиями, вероломство сего хана остается без наказания. /л. 257 об./

Владетельный мингрельский князь Георгий Дадьян письмом, присланным к князю Цициянову, просил защищать его от притеснения имеретинского царя Соломона, который отнял у него Лечгумскую провинцию, предавая себя и княжество Мингрельское в вечное подданство России. Сие обстоятельство было принято на уважение тем паче, что в случае отказа в просьбе его князь Дадьян намерен был предаться Порте Оттоманской. Письменный акт присоединения Мингрелии к российской державе под названием просительных пунктов заключен декабря 2 дня 1803 года. Жалованная грамота, /л. 258/ знамя и сабля в знак сердарства (военачальства) отправлены к нему в прошедшем 1804 году. Отец князя Григория, Кация Дадиян, состоял под российским покровительством и имел орден св. Александра Невского. Предок их, князь Леонтий Дадиян, еще в 1638 году присягнул на подданство царю Михаиле Федоровичу ¹²⁰.

Мингрелия разделяется на две провинции: Одиши и Легчум. Одиши простираются по правому берегу Риона (Фаза) и по Черному морю до Анаклеи включительно. А Легчум прилегает к Суанетам, абхазам и от Имерети отделяется рекою Уцени-схали (древний Шннус). /л. 258 об./ Главные причины разорения Мингрелии суть: продажа пленных туркам, в чем тамошние князья и дворяне составляют главную свою промышленность, война с Имеретиею, на древних враждах основанная, и внутренние неустройства. Впадающие в Черное море реки Рионь, Хопи и Енгири при устьях своих имеют пристани Поти (древний Фазис), Корго и Анаклея, которые, однако же, флота капитан-лейтенантом Влито признаны неудобными. И потому для построения крепости при устье Хопи князь Цициянов ожидает окончания промера глубины сей реки. Город Анаклея не более пяти /л. 259/ лет тому назад, как обманом и изменою уступлен был за малую цену абхазскому владельцу Клешбеку, находящемуся под турецким покровительством. Но князь Григорий Дадиян при жизни своей и ныне владеющая правительница Мингрелии супруга его, княгиня Нина, никогда не исключали Анаклеи из числа своих владений и просили о возвращении сего города. Ибо известно, что Поти и Анаклея суть две крайние точки морского берега, в провинции Одиши заключенные, принадлежали всегда княжеству Мингрельскому. А в 23 артикуле трактата кайнаржинского сказано, что по выведении /л. 259 об./ из Грузии и Мингрелии российских и турецких гарнизонов города возвратятся тем, кому они издревле принадлежали.

Ныне царствующий в Имеретии царь Соломон Арчилавич из рода Багратионов в 1794 году, изгнав имеретинского царя Давыда из владений его посредством власти и военной помощи царя грузинского Ираклия, воцарился в Имеретии. Изгнанный царь Давыд, [362] странствовавший несколько лет в чужих землях, умер в Ахалцихе. А малолетний сын его, царевич Константин, захвачен в плен и посажен в крепость Мухури, /л. 260/ где около десяти лет содержался в жестоком заточении. В 1802 году супруга (В рукописи явная описка, следует читать: «мать его, царица Анна». — примеч. И. П.) его, царица Анна, равномерно изгнанная и лишенная всех ее имеретинских владений, избавясь от преследований царя Соломона, приехала в С.-Петербург и просила государя императора исходатайствовать освобождение сына ее, царевича Константина. Первые покушения встретили препятствия. Наконец, князь Цициянов, послав нарочного в Имеретию, убедительным требованием своим склонил царя Соломона к выдаче сего нещастного царевича, который в 1803 году возвращен матери ¹²¹. /л. 260 об./

По приезде князя Цициянова в Грузию застал он дело о арестовании и ограблении грузинских купцов в Ганже Джеват ханом. Требовано от него удовлетворение и для вящей верности одного из сыновей его в аманаты. Джеват хан отвечал гордо, удовлетворения не доставил и в течении целого года оказывал явные знаки недоброжелательства к России. К сей причине присовокупились еще другие, не менее важные. Прежде сего Ганжа находилась в подданстве Грузии и платила дань царю Ираклию, но с недавнего времени отложившийся Джеват хан предался Персии и был главнейшею /л. 261/ причиною разорения Тифлиса, в 1795 году при Аге Магомет хане случившегося, посему князь Цициянов решился наказать сего хана и Ганжинскую область присоединить обратно к Грузии. Экспедиция на Ганжу, взятие сего города штурмом 3 генваря 1804 года, смерть Джеват хана и старшего сына его были следствием его упорства. Ныне Ганжинская провинция присоединена к Грузии, и город Ганжа получил название Елизаветополь ¹²².

Соломон при выдаче /л. 261 об./ оного (царевича Константина. — И. П.) просил словесно позволения отправить от себя посланника к Высочайшему двору, изъявляя желание вступить в российское подданство. Поелику трактатом, в Кайнарджи заключенным, Имеретия и Мингрелия признаны ни от кого не зависящими, то поступок сей нимало не казался противным дружбе и союзу, с Портой существующим. Но в то самое время, когда посланник его, князь Леонидзе, находился в С.-Петербурге, открылись многие доказательства о вероломстве царя Соломона. Князь Цициянов объявил ему, что владетельный мингрельский князь, Георгий Дадиан, вступил /л. 262/ добровольно под верховную власть Российской империи и что по сему уважению всякие неприязненные поступки Имеретии против Мингрелии приняты будут в виде недоброжелательства к российскому начальству. Но царь Соломон, невзирая на сие положительное предварение, вступил с войском в Легчумскую провинцию, завоевал там многие крепости, захватил в плен посланцов мингрельских, отправленных князю Цициянову, и одного из них, дворянина Квенихидзе, предал смерти жесточайшим образом, сбросив его с башни в реку Рионь. Вследствие чего посланник /л. 262 об./ Леонидзе отправлен из С.-Петербурга без ответа, а князю Цициянову повелено требовать удовлетворения от царя Соломона за поступки столь неприличные. Но раскаяние сего владельца обезоружило праведный гнев государя императора. Апреля 25 дня 1804 года на границе имеретинской при урочище Елазнаури заключен акт подданства Имеретии всероссийскому престолу под названием просительных пунктов, силою коих внутреннее управление всей землей, суд и расправа, за исключением смертной казни, которая уничтожена, оставлены на прежних правах и обычаях и в полном /л. 263/ распоряжении имеретинского царя Соломона, с тем чтобы он признал наследником своим освобожденного царевича Константина, законного наследника Имеретии, и доставлял российским войскам, в Имеретии расположенным, за умеренную цену нужное продовольствие ¹²³. Легковереность и колебание сего царя и доселе продолжается чрез пересылки с турецкими чиновниками и даже с Царьградом, где он делает внушение о своей преданности и просит защиты от россиян. Известно, что предшественники его, царь [363] Давыд и царь Соломон I, пользовались уже покровительством /л. 263 об./ российского двора, и оба в знак Высочайшего к ним благоволения получили орден св. Андрея Первозванного. Последнее имеретинское посольство было здесь в 1785 году от царя Давыда, при посланнике князе Зурабе Церетели. Генерал-маиор Тотлебен, в 1770 и 1771 годах находившийся там с отрядом войск для защищения Грузии, очистил Имеретию и Мингрелию от неприятеля, взял крепости Кутатис, Сарапану, Багдатчик и вытеснил отовсюду турецкие гарнизоны, каковых в силу трактата с того времени там не имеется. Но мингрельские берега оставались в руках Порты Оттоманской. /л. 264/ Пристань Поти и город Анаклея отторгнуты и доселе от княжества Мингрельского.

Дело армянских патриархов было отчасти причиною предпринятой экспедиции на Эривань. В 1802 году, по дошедшим жалобам от всего армянского народа на патриарха их Давыда, государь император указать соизволил прежде генерал-лейтенанту Кноррингу, а потом генералу от инфантерии князю Цициянову предложить эриванскому хану Высочайшую волю: вместо Давыда возвести на эчмиадзинской патриаршеской престол низложенного патриарха Даниила. Но как /л. 264 об./ патриарх Давыд утвержден был равномерно грамотою ¹²⁴, данною ему блаженныя памяти императором Павлом I, то эриванский Мамат хан, ссылаясь на оную, отзывался невозможностию выполнить объявленное ему повеление. Более года продолжались пересылки, во время коих, смотря по обстоятельствам, нещастный патриарх Даниил был арестован, выпущен и наконец после эриванской экспедиции увезен Баба ханом в Тавриз, где, по известиям, и доныне содержится. К сему присоединить и политические причины. Эриванская область находилась в подданстве /л. 265/ Грузии и платила царю Ираклию 50 т. рублей ежегодной дани. Сверх того нынешний патриарх Давыд давно не благопрятствует России. Все сии причины убедили князя Цициянова предпринять поход на Эривань. Нужно было принудить к выполнению данного повеления или наказать эриванского хана за непослушание. Но успех не соответствовал сему намерению. Несмотря на неоднократное поражение войск Баба хана и совершенное разбитие сына его, Аббаз мирзу, на речке Гарничай, князь Цициянов принужден был снять блокаду и возвратиться в Грузию. /л. 265 об./

Мамат хан эриванской, находясь в опасности от российского оружия и от Баба хана, держал себя в равной осторожности против обеих сторон и никогда не впустил в Эривань, хотя и тем и другим сдача города была обещана. Существо персидской политики состоит в том, чтобы оправдаться после происшествия пред тем, кто решительно одолеет своего неприятеля. Трудность, встретившаяся в продовольствии российских войск, которые при том состояли не более как в 3000, была главнейшею причиною сей неудачи.

С другой стороны, можно /л. 266/ сказать, что предмет сей кампании отчасти был выполнен, потому что Баба хан, собрав сильное войско, намерен был напасть на Грузию. Князь Цициянов, предупредивши его, с малым числом войска показал всей Персии ничтожность силы и власти Баба хана. Следствия, из сего происшедшие, весьма благоприятствовали распространению там российской державы. Персидские владельцы, раздираемые междоусобием, видя надежды их на защиту Баба хана опровергнутыми, прибегнули к искательствам и покорности и ныне же чистосердечно желали и просили /л. 266 об./ российского покровительства, дабы избавить землю свою от беспрерывных бедствий войны. Из числа сих первый был лишенный ханства Джапар кули хан хойской, человек осторожный, сведущий в персидских делах и ненавидящий Баба хана. Во время осады эриванской крепости он оказал многие услуги князю Цициянову. При принятии его в подданство назначено ему 5000 руб. серебром годового жалованья из экстраординарных сумм.

Потом вступили в подданство Шурагильская область, лежащая между Грузиею, Армениею и карским пашалыком. Обитающие в оной /л. 267/ татары, коих, числом до 2000 душ, находились под покровительством эриванского хана, но, будучи им притесняемы, прибегнули к российскому [364] начальству, прося против него защиты, и вскоре потом увидели действие помощи, данной им российским войском под предводительством генерал-маиора Несветаева, а потому изъявили желание вступить в подданство Российской империи, что учинено письменным актом марта 31 дня 1805 года ¹²⁵. Поелику же артикской Артик, главное шурагельское селение, [а] Будаг султан, захваченный эриванским ханом, содержался /л. 267 об./ у него в плену, то шурагальские старшины выбрали единодушно в султаны сына его, Хамо бека, который тогда же был утвержден российским начальством. Ибрагим, хан карабагский и шушенской, старец осмидесятилетний, давно оказывал наклонность свою к России. Он был всегда из числа противников похитителю Аги Магомет хану, который разорил его владения и ныне Баба хану равномерно не покоряется, для уверенности дома его и владения нужно ему было российское покровительство, к коему он прибегнул, вследствие /л. 268/ чего мая 14 дня 1805 года заключил он условие с князем Цицияновым, обещая платить 8000 червонных ежегодной дани ¹²⁶. Сей акт подданства утвержден Высочайшею грамотою. Ибрагим хан пожалован в чин генерал-лейтенанта, старший сын его и наследник Мамат Асан ага — в чин генерал-маиора, средний сын, Мегги Ага, — в чин генерал-маиора, меньшой, Ханлар Ага, — в чин полковника, и всем определено по чинам жалованье из получаемой дани, что и составляет всем вместе до 8405 р. 80 коп. серебром. /л. 268 об./

Ханство Карабагское, лежащее в великой Армении между стечением Куры и Аракса, разделяется на следующие уделы: 1-е, Сараперт, принадлежавший мелику Межлуму, сыну Адамову. 2-е, Куластан, владение мелика Лбова, сына Иосифа. 3-е, Воранда — мелика Шахназара, сына Гуссеинова. 4-е, Хачен — мелика Алаверди, сына Мирзаханова. 5-е, Дузах — мелика Бахтама, внука Еганова.

В 1733 году карабагские армяне выгнали турок из своего владения, при сем случае убит был сераскир Сара Мустафа паша. Потом восставшие между меликами раздоры были причиною войны, /л. 269/ которая продолжалась более двадцати лет. Мелик Шахназар призвал к себе на помощь владетеля кочующего чавонширского народа Фона хана и сдал ему крепость Шуши. По смерти Фона хана сын его, ныне владеющий Ибрагим хан, довершил и покорение и разорение меликов, из коих многие перешли в Грузию, а подданные их армяне разбрелись по разным сторонам, наиболее в Россию, в Грузию и Шир-вань. Прежде сего Карабаг славился своими конскими заводами, и лучшие лошади в Персии почитались карабагские. /л. 269 об./ Ныне в сей богатой провинции, в которой считалось до 60 тысяч дворов жителей, едва пять тысяч дворов жителей осталось. В 1796 году во время экспедиции на Персию щиталось в Карабаге до 30 тысяч вооруженных армян, которые от всех прочих отличаются способностию своею к военному ремеслу. Шушинскую крепость, столицу ханства Карабагского, почитают в Персии за неприступную.

Армянские мелики просили неоднократно от России помощи для свержения Ибрагим хана и имели частые сношения с фельдмаршалом князем Потемкиным Таврическим и с бывшим /л. 270/ на Кавказе начальником генерал-поручиком Потемкиным, чрез гайнанского архиепископа Иосифа Аргутинского, что был после патриархом, ссылаясь на обнадеживание российского покровительства, грамотою Петра Великого обещанного всему армянскому народу. Причины, которые препятствовали оказать им деятельное пособие, кажется, были следующие: 1-е, междоусобная война меликов, помышлявших более всякой о себе, нежелание о спасение отечества. 3-е, армяне карабагские в то время при единодушном /л. 270 об./ совокуплении могли бы вооружить еще от 30 до 40 т. войск, однако сего не сделали. Следовательно, временная помощь российского войска не могла их избавить от порабощения. А есть ли бы и получили они прежнюю свою независимость, то по существу феодального правления, к восстановлению коего стремились все их усилия, должно было ожидать, что неминуемо воспоследует вторично междоусобная война у меликов. [365]

Ханство Нухинское, или Шакинское, вступило в подданство мая 21 дня 1805 года с платежом 7000 червонных ежегодной дани ¹²⁷. Причины, /л. 271/ побудившие к тому Селим хана, были следующие. В 1796 году, во время пребывания войск русских в Персии, ныне владеющий Селим хан шакинский поставлен был на ханство посредством влияния российской власти. Как скоро войска наши выступили из Персии, Селим хан согнан и ослеплен от брата своего Мамат Асан хана, который утвердился в сем владении, а Селим укрывался в горах, питая непримиримую вражду к брату своему. Сие самое обстоятельство понудило его прибегнуть к российскому покровительству, помощию /л. 271 об./ коего в начале 1805 года он вторично согнал брата своего, Мамат Асан хана, в сем деле способствовал также по другим причинам Мустафа хан шемахинский. Но намерения его были нечистосердечны, ибо он хотел сам завладеть шакинским ханством, откуда однажды был изгнан российским войском. Таким образом Селим хан, имеющий супругою дочь Ибрагим хана карабагского, и следуя внушениям родства и благодарности, вступил добровольно в российское подданство.

Селим хан пожалован в чин генерал-лейтенанта, с жалованьем по чину из получаемой дани. Вместо /л. 272/ сына его, которому не более четырех лет от роду, взяты в аманаты сыновья от пяти первейших шакинских старшин, коим положено производить кормовых денег всем вместе по десять рублей серебром в день. По прошествии же двух лет Селим хан обязался представить в аманаты сына своего, в чем поручился тесть его, Ибрагим хан карабагский, и дал от себя письменное обязательство. Ханство шакинское заключает в себе 20 т. дворов, жители оного упражняются в хлебопашестве и шелководстве, но по соседству их с лезгинами наклонны к хищничеству. /л. 272 об./ Город Нухи есть место пребывания хана, российской же гарнизон находится в Орешенском редуте, сообразно с заключенным условием. Образ тамошнего правления не есть самовластный, равно как и во всем Дагестане, ибо власть ханов, с одной стороны, стесняема властию старшин, а с другой — ограничивается мнением народным и древними обычаями, которые у всех горских народов занимают место закона.

В силу заключенных актов всемилостивейше пожалованы Ибрагим хану шакинскому по знамению /л. 273/ с российско-императорским гербом, да сверх того из особливого Высочайшего благоволения каждому из них по сабле, драгоценными камнями украшенной, каковые долженствуют остаться в роде их, равно как и знамена знаком начальства. Карабагскому же наследнику Мамат Асан аге пожалована золотая медаль, осыпанная бриллиянтами с надписью за верность с персидским переводом. По смерти сего последнего, случившейся в конце 1805 года ¹²⁸, государь император указать соизволил производить оставшимся /л. 273 об./ двум женам сего жалованье, назначенное ему по чину генерал-маиора.

Джангир хан шагалской, сын Садук хана, который был первым сердарем при Аге Магомет хане, потом лишим ханства и жизни от Баба хана, вступил также в российское подданство, избегая притеснений сего последнего, он обязался вывесть и поселить в Елизаветопольской округе до 4000 т. дворов шагамского подданного своего народа.

Баба хан, видя столь пагубные для него следствия, истекшие из недоброжелательства к России, вознамерился еще испытать силы свои /л. 274/ против российского оружия. Ибрагим хан карабагский представился первым предметом его смущению. Сорок тысяч персидского войска, перешед чрез Аракс, вступили в карабагское владение. 17-го егерского полка полковник Карягин, отряженный с пятью ротами для надзирания за действиями неприятеля, внезапно окружен был персиянами и в сем опаснейшем положении ожидал более двух недель прибытия князя Цициянова, который, соединившись с ним, преследовал неприятеля до реки Тортори и, одержав тут победу, прогнал его обратно /л. 274 об./ за Аракс. Между тем Шах зада, сын Баба хана, отделясь с отрядом войск, атакован Елизаветополь и в окружностях оного производил опустошения. Полковник Карягин заставил [366] его снять осаду и ретироваться к эриванским границам. В походе персидских войск чрез Эривань Мамат хан эриванский захвачен со всем его семейством и увезен в Тигран на заточение.

В то же самое время генерал-маиор Завалишин, пришедши с десантным войском из Астрахани, сделал высадку на гилянские /л. 275/ берега, потом проплыл к Баке и требовал сдачи города, но не могши принудить бакинского хана Гуссеин кули к мирным переговорам, ожидал помощи от князя Цициянова, который находился тогда в Ширванских владениях и занимался переговорами с Мустафою ханом шемахинским, искавшим российского покровительства.

По многим переговорам и затруднениям ханство Ширванское вступило в российское подданство декабря 25 дня 1805 года с платежом 8000 червонных ежегодной дани ¹²⁹. /л. 275 об./ В силу заключенных условий пожаловано Мустафе хану знамя с государственным гербом, которое останется и преемникам его в знак начальства. Поелику же хан бездетен, взяты в аманаты четыре человека из первейших семейств тамошних беков, коим положено производить всем вместе кормовых денег по 10 р. серебром на день. Ханство Ширванское содержит в себе до 25 т. дворов, изобилует шелком, коим жители производят знатный торг в Астрахане. Главный город и местопребывание хана называется /л. 276/ новая Шемаха, или Шемахия, в 25 верстах расстояния от старой Шемахи, которая в 17 столетии славилась своею торговлею.

Подданство, или, лучше сказать, вассальство вышеупомянутых ханов утверждено присягою и основано на следующих общих всем ханам статьях, помещенных в условиях:

1-е, дом владеющего хана утверждается Его Императорским Величеством на вечные времена в наследственной линии.

2-е, ханам предоставляется управлять владениями их на прежних правах, то есть относительно /л. 276 об./ до внутреннего управления, заключающего в себе суд и расправу и взимание доходов.

3-е, ханы и преемники их долженствуют получать инвеституру, состоящую в грамоте за государственною печатью от всероссийских императоров.

4-е, каждому из них Всемилостивейше жалуется знамя с российско-императорским гербом, которое имеет остаться в роду их навсегда в знак начальства и ханской власти, с сим знаменем никто не может выехать на войну, кроме /л. 277/ самого хана.

5-е, ханы отрицаются от всякой другой верховной над собою власти и признают себя и наследников своих подданными Российской империи.

По окончании дел в Ширване генерал от инфантерии князь Цициянов отправился с отрядом к Баке на помощь к генерал-маиору Завалишину. Соединившиеся оба отряда заняли возвышения, командующие городом и не далее как в 200 саженях от оного отстоящие. 8 февраля бакинские старшины привезли в российской лагерь ключи /л. 277 об./ крепостные, хлеб и соль, говоря, что хан сам желал бы поднесть оные, но боится гнева князя Цициянова за непокорность его к Высочайшей воле. Князь Цициянов, известный своею неустрашимостию и не помышляя о коварных замыслах Гуссейн кули хана, отделился от войска в провожании трех человек и поехал навстречу к хану, дабы ободрить его сим великодушным поступком. На половине дороги хан выехал из города с тремя персиянами и поднес ключи, для принятия коих князь Цициянов сошел /л. 278/ с лошади. В то самое время один персиянин, стоявший за ханом, выстрелил из ружья по князю Цициянове, а другой по подполковнику князе (В рукописи дважды повторяется слово «князе». Вероятна описка переписчика. — примеч. И. П.) Еристове Ксанском, оба упали на месте, из ворот выскочил отряд персидской конницы, изрубил лежащих саблями и увез тела стремительно в город. Все сие произошло в виду российского войска столь внезапно, что не было средства подать помощи. [367] Генерал-маиор Завалишин, пораженный сею нешастною кончиною главного начальника, сел /л. 278 об./ на суда и приплыл к Сладкоеричной пристани со всем отрядом.

Должно было ожидать, что смерть начальника, поселившего к себе уважение в Персии и в Дагестане, произведет некоторую перемену в тамошних обстоятельствах. И действительно, генерал-лейтенант Глазенап, принявший начальство Грузии и на Кавказской линии, повторил в донесениях своих о всеобщем восстании горских народов совокупно с Баба ханом, о колебимости ханов /л. 279/ шакинского, ширванского, карабагского, равно как явной измене имеретинского царя Соломона.

В мае Высочайше назначен на Кавказе и в Грузию главным начальником генерал от инфантерии граф Гудович.

В июне отправились из С.-Петербурга обратно бывшие здесь мингрельские депутаты князь Николай и князь Бежан Дадиановы и протоирей Иоанн Иесселианов, ощастливленные многими щедротами Его Императорского Величества. Намерение российского двора было помирить Мингрелию /л. 279/ с Имеретиею и учредить между сими владениями прочную границу. Но как царь Соломон по недоброхотству своему не прислал с своей стороны депутатов, то и намерение сие осталось невыполненным.

При отправлении мингрельских депутатов наследнику Мингрелии князю Левану Дадиану пожалован чин генерал-маиора, матери его правительнице Мингрели княгине Нине Георгиевне орден Св. Екатерины первой степени, депутатам князю Николаю Дадиану чин полковника, /л. 280/ князю Бежану Дадиану чин подполковника, протоиерею Иесселианову камилавку золотой крест на шею и 200 р. ежегодного пенсиона.

Нужно упомянуть здесь о крепости Анаклеи, взятой по ошибке генерал-маиором Рикгофом, когда он в прошедшем 1805 году требовал выдачи мингрельского князя Ивана, содержавшегося в аманатах у абхазского владельца Келеис бека. Порта Оттоманская приняла с чувственным неудовольствием сие происшествие и послала нарочного мубашира на место для освидетельствования /л. 280 об./ всего случившегося с точностию. В доказательство нечаянности и ненамеренности сего случая неоднократно предлагаема была Келеш беку сдача Анаклеи и удовлетворение всех убытков. Он отозвался, что без разрешения Порты принять обратно города не смеет. Наконец, в декабре 1805 года прекратили сие дело возвращением Анаклеи в руки Келеш бека, который удовлетворен во всех его требованиях за понесенные убытки. /л. 281/

Комментарии

1. Строительство крепости Моздок русское правительство начало весной 1763 г., заложив тем самым основу новой Кизлярско-Моздокской линии, которая стала границей между владениями России и поселениями народов Северного Кавказа.

2. В рукописи на левом поле указано: «Из Архива коллегии иностранных дел. Дела кабардинския с 1762 по 1779 год».

3. Об этом также см. в сборнике КРО [58, т. 2, с. 201]. .

4. Опубликовано в сборнике КРО [58, т. 2, с. 218-220].

5. В рукописи на левом поле указано: «Приезд Кайтуки Кайсинова».

6. В рукописи на левом поле указано: «Рескрипт от 8 апреля к астраханскому губернатору Бекетову».

7. В рукописи на левом поле указано: «Гилянский указ Никите Ивановичу Панину от 2 июля».

8. В рукописи на левом поле указано: «Рескрипт Бекетову от 7 июля».

9. В рукописи на левом поле указано: «К нему же от 23 июля. Рескрипт».

10. В рукописи на левом поле указано: «Рескрипт к резиденту Обрескову от 21 сентября».

11. В рукописи на левом поле указано: «Указ генерал-майору Потапову от 23 сентября. Секретно».

12. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт киевского генерал-губернатора Глебова от 28 декабря 1765 года».

13. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт губернатора Бекетова».

14. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт его же, Бекетова».

15. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт его же, Бекетова».

16. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт его же, Бекетова».

17. В рукописи на левом поле указано: «Указ генералу де Медему 21 июня».

18. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт Бекетова от 14 мая».

19. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт его же, Бекетова».

20. В рукописи на левом поле указано: «Выписка о разведывании руд в Кавказских горах».

21. В рукописи на левом поле указано: «Указ генерал-майору де Медему от 21 июля».

22. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт Ея Императорскому Величеству от генерал-майора де Медема от 15 июля».

23. В рукописи на левом поле указано: «Рескрипт де Медему от 12 августа».

24. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт де Медема от 20 сентября».

25. В рукописи на левом поле указано: «Указ генералу де Медему от 3 ноября».

26. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт генерала де Медема от 13 ноября».

27. Л. 159 об. — чистый, без записей.

28. В рукописи на левом поле указано: «Приезд кабардинских владельцов Коргаки Татарханова и Джанхота Сидакова».

29. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт Бекетова от 31 марта».

30. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт Бекетова от 18 сентября».

31. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт генерала де Медема от 31 ноября».

32. В рукописи на левом поле указано: «Доклад Коллегии иностранных дел. 15 июля. Кон-фирмированный».

33. В рукописи на левом поле указано: «Указ генералу Медему от 30 майя».

34. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт де Медема от 29 апреля».

35. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт де Медема от 2 марта».

36. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт генералу де Медему от 30 апреля».

37. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт генерала де Медема от 19 майя».

38. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт генерала де Медема от 25 майя».

39. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт генерал-поручика де Медема 2 сентября».

40. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт генерала де Медема 15 декабря».

41. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт генерала де Медема 3 марта».

42. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт генерала де Медема 14 апреля».

43. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт генерала де Медема 11 июня».

44. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт генерала де Медема 20 июня».

45. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт генерала де Медема 5 сентября».

46. Об этом см. в сборнике КРО [58, т. 3, с. 33-36].

47. Опубликовано в книге Юзефовича [163, с. 24-31].

48. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт генерала де Медема 24 декабря».

49. В рукописи на левом поле указано: «Выписка о заводимых в Персии вновь морских судах».

50. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт генерала де Медема 8 апреля».

51. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт генерала де Медема 8 апреля».

52. В рукописи на левом поле указано: «Письмо генерала де Медема к графу Никите Ивановичу Панину от 8 апреля».

53. В рукописи на левом поле указано: «Рескрипт генералу де Медему от 21 мая».

54. В рукописи на левом поле указано: «Осетинское подворье».

55. Подробнее о деятельности Осетинского подворья см. работу М. М. Блиева [12а, с. 12-24].

56. В рукописи на левом поле указано: «Дело о высылке из Осетии римских патеров».

57. В рукописи на левом поле указано: «Указ Святейшаго Синода в Коллегию 28 сентября 1765 г.».

58. В рукописи на левом поле указано: «Рескрипт генерал-майору Якобию».

59. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт генерал-майора Якобия от 19 декабря».

60. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт генерал-майора Якобия 20 декабря».

61. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт генерала Якобия от 13 генваря».

62. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт генерала Якобия от 27 марта».

63. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт генерала Якобия от 11 сентября».

64. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт генерала Якобия от 11 октября».

65. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт генерала Якобия от 4 декабря».

66. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт генерала Якобия князю Потемкину от 9 декабря».

67. В рукописи на левом поле указано: «Рапорт генерала Якобия князю Потемкину от 12 декабря».

68. Вышеупомянутые документы (т. е. начиная с рескрипта от 8 апреля 1765 г. и по документ, датированный от 12 декабря 1779 г., за исключением данных об Осетинском подворье) опубликованы в АКАК [3, т. 1, с. 81-92].

69. В рукописи на левом поле указано: «Выписка из донесений консулов Боголюбова и Яблонского».

70. О положении Хедайат Олла-хана в Гиляне см. в книге Г. Мельгунова [88, с. 15].

71. Полный текст русско-грузинского договора, заключенного 24 июня 1783 г., см. в книге А. А. Цагарели [155, т. 2, вып. 1, с. 89-111].

72. Имеется в виду русско-турецкая война 1787-1791 гг., которая закончилась подписанием Ясского мирного договора [138, т. 12, с. 379-382].

73. События 1789 г. относятся к первому этапу военных действий русских под Анапой (1788-1789), когда генерал-аншеф П. А. Текелли впервые предпринял безуспешные попытки овладеть этим городом [24, с. 20-21].

74. Действительно, в 1790 г. генерал-поручик Ю. Б. Бибиков, самостоятельно взявший на себя командование Кавказской линией, вторично осадил Анапу. В результате неправильных действий командующего русские войска потерпели поражение и были практически разбиты. Ю. Б. Бибиков был отдан под суд и отстранен от службы [24, с. 21-23; 117, т. 1, с. 177].

75. Источники приводят разные цифры потерь среди воюющих сторон. В среднем турки потеряли свыше 20 тыс. чел. (8 тыс. — раненых и убитых; 13 тыс. — пленных, в том числе шейх Мансур); русские — около 200 чел. убитых и до 2,5 тыс. чел. — раненых [68, с. 410-417].

76. В рукописи на левом поле указано: «Указ генерал-поручику Потемкину от 9 мая 1785 года».

77. См.: Указ от 9 мая 1785 г. «О устройстве Кавказской губернии и области Астраханской»; Указ от 26 августа 1786 г. «О обращении Большой и Малой Кабарды в поселенное войско» [116, т. 22, с. 388-392, 678 — 679].

78. См.: Указ от 28 февраля 1792 г. «О приведении терской линии в лучшее оборонительное состояние; о построении укреплений от Екатеринограда до Воронежскаго редута; о поселении 6 донских казачьих полков на Кавказской линии и об учреждении суда и расправы между горскими народами [116, т. 23, с. 305-308; 3, т. 2, с. 1123-1124].

79. В рукописи на левом поле указано: «Рескрипты генералу Гудовичу от 2 марта 1792 г. и 16 сентября 1792 г.».

80. В архиве академика П. Буткова сохранились переводы упомянутых документов на русский язык [60, т. 19, с. 344-345].

81. В рукописи на левом поле указано: «Указ генералу Гудовичу от 19 апреля 1793 года».

82. Опубликовано в сборнике РДО [126, с. 225] и в ПСЗ [116, т. 23, с. 423].

83. См. также в сборнике РДО [126, с. 225-226].

84. В рукописи на левом поле указано: «Указ Генералу Гудовичу от 19 апреля 1793 года».

85. Опубликовано в ПСЗ [116, т. 23, с. 423].

86. Действительно, в 1786 г. (а по другим данным — в 1788 г.) Муртаза кули-хан стал правителем Гиляна и Астрабада. Его правление позволило русским довольно безопасно содержать в Энзели свою Каспийскую флотилию [60, с. 68; 117, т. 1, ч. 2, с. 215-294; 5, т. 1, с. 790-795].

87. Современные исследователи называют год смерти Керим-хана Зенда — 1779 [51, с. 214; 55, с. 327].

88. По другим данным, Ага-Мохаммад-хан находился в плену у Зендов 13-15 лет [51, с. 214; 173, с. 26].

89. Уточним: Войнович был арестован не самим Ага-Мохаммад-ханом, а по его распоряжению губернатором Астрабада. Однако, действительно, все действия, предпринимаемые местным начальством по отношению к русским, велись с санкции Ага-Мохаммад-хана [117, т. 1, вып. 2, с. 168-169].

90. События в Иране, происходившие в конце XVIII в. и изложенные нашим автором, полностью подтверждаются сведениями других источников. Добавим только, что русские историки прошлого века характеризовали Али Мурад-хана как довольно доброжелательного шаха по отношению к России и «весьма популярного в народе, получившего от императрицы “трость с бриллиантовой осыпкой"» [60, с. 68].

91. В рукописи на левом поле указано: «Рескрипт генерал-поручику графу Обрезкову от 19 февраля 1795 года».

92. По другим данным, Ибрагим-хан также намеревался сдать крепость персам, однако его измена была вовремя обнаружена русскими. Его приказали арестовать, но во время стычки он погиб вместе со своей дочерью [117, т. 1, вып. 3, с. 431].

93. Текст Манифеста «О вступлении Российских войск в пределы Персии против похитителя власти в сем государстве Аги Магомед-хана» см. в ПСЗ [116, т. 23, с. 876-878].

94. В рукописи на левом поле указано: «Дневныя записки о военных действиях в Персии».

95. Действительно, еще в 1793 г. Ших Али-хан Дербентский подавал прошение на имя Екатерины II о принятии его в российское подданство [125, с. 226-227].

96. Далее в рукописи (л. 225) идет текст, который следует поместить на л. 222-222 об. Цитируем его: «...природою укрепленное одним краем примыкает к каменным утесам Кавказа, а другим входит стенами своими в Каспийское море, то не доходя до сей крепости, послан был отряд для обхода на противную сторону Дербента //». Л. 225 об., 226 об. и 227 об. — чистые, без записей.

97. По данным Бакиханова, Касим-хан сменил на ширванском престоле не Мустафу-хана, а Аскер-хана, который с 1792 г. управлял Новой Шемахой в течение полутора лет [1, с. 170, 263].

98. Подтверждается сведениями Бакиханова [1, с. 171].

99. С 1768 г. Куба — резиденция ханства [1, с. 257].

100. В рукописи на левом поле указано: «Манифест Муртазы Кули-хана и письмо к трухменцам».

101. Действительно, имеются сведения о том, что во время персидского похода «туркменцы саинханова поколения находились в приязненных сношениях с российским начальством, присылали от себя депутатов и готовы были поднять оружие на Ага-Мамед-хана со стороны хорасанских его владений» [3, т. 2, с. 1006-1008].

102. В рукописи на левом поле указано: «Выписка и известия, до персидскаго похода касающиеся».

103. Бакиханов датирует эти события 1795 годом [1, с. 172].

104. В рукописи на левом поле указано: «Проект о учреждении новой физической экспедиции в Персии».

105. Имеется в виду отрицательный отзыв русского историка А. Болтина на вышедшую в 1783 г. в Париже книгу Леклерка «История древней и новой России» [62, с. 455].

106. Подробнее о смерти академика С. Гмелина см. архивные материалы, опубликованные М. Полиевктовым [112, с. 133-156]. Последний в своей работе, наряду с использованием многих других документов, ссылается и на данные С. Броневского, обнаруженные им в Центральном Архиве Грузии.

107. Выступление предполагалось начать ранней весной, открыв наступление с двух сторон, — с берега Каспийского моря и со стороны Грузии. Указ Екатерины II об этом был издан 19 февраля 1796 г. [45, № 2, с. 226].

108. В рукописи на левом поле указано: «Рескрипт генералу от инфантерии Гудовичу от 5 генваря».

109. Уже на другой день после кончины Екатерины П (6 ноября 1796 г.) военные действия на Кавказе были приостановлены. Каждый командир получил приказ о возвращении на родину, кроме графа И. В. Гудовича, который был по-прежнему оставлен командующим кавказским корпусом [45, № 6, с. 199].

110. Еще летом 1800 г. Георгий XII обращался к Павлу I с просьбой о заключении союза Грузии с Россией. 22 декабря того же года Павел I подписал манифест о присоединении Грузии к России, однако обнародован этот документ был несколько позже, уже после смерти грузинского царя (последний, как известно, скончался 28 декабря 1800 г.) [67, с. 395].

111. Описка. Упомянутый выше манифест Павла I был издан 18 января 1801 г. и 22 января впервые опубликован в газете «Санкт-Петербургские ведомости» [130; 115, т. 26, с. 502-503; 19, т. I, ч. 2, с. 44].

112. Имеются в виду события 1587 г., когда кахетинский царь Александр II принял присягу на верность царю Федору Ивановичу [10, т. 1, с. 285].

113. Опубликовано в ПСЗ [116, т. 26, с. 772] и в АКАК [3, т. 1, с. 285].

114. Действительно, этот союз был заключен 26 декабря 1802 г. в г. Георгиевске [56, т. 2, с. 15].

115. Ших Али-хан Дербентский присягнул на подданство России летом 1799 г. [56, т. 2, с. 14].

116. События, о которых рассказывает наш автор, происходили в октябре 1802 — апреле 1803 г. [126, с. 258-268].

117. Грамота Александра I туркменам-абдалам Мангышлака о принятии их в подданство России датируется 16 апреля 1803 г. [129, с. 159].

118. Подтверждается сведениями других авторов [10, т. 1, с. 424; 3, т. 2, № 1387].

119. Гуссейн кули-хан Бакинский просил о принятии его в российское подданство еще в 1792 г., однако согласие государя на его просьбу последовало только в 1795 г. [45, № 2, с. 195].

120. Здесь наш автор не совсем точен. Действительно, в 1636 г. Леван II Дадиани снарядил посольство в Москву с просьбой о принятии его княжества под покровительство России, однако дальнейшие события (в частности, подписание ирано-турецкого мирного договора 1639 г., смерть имеретинского царя Георгия III в 1639 г. и др.) изменили решение менгрельского владетеля [99, с. 141-142; ИЗ, с. 148-157].

121. Уточним: после смерти имеретинского царя Соломона I (1784) между претендентами на власть началась упорная борьба. В конце концов в 1789 г. при содействии Ираклия II на имеретинский престол взошел его внук Давид Арчилович, который после коронации принял имя Соломон II (1789-1810) [10, т. 1, с. 399].

122. Об этом же см. у грузинских авторов [10, т. 1, с. 428].

123. Там же [10, т. 1, с. 429-430].

124. Архивные документы сообщают о том, что Давид был избран армянским патриархом в конце апреля — начале мая 1801 г. [119, с. 50].

125. См. также рапорт П. Д. Несветаева П. Д. Цицианову о принятии русского покровительства артикским султаном, датированный 20 марта 1805 г. [119, с. 292].

126. Подтверждается данными С. Эсадзе [161, с. 30].

127. Имеется в виду Кюрекчайский договор, заключенный между Россией и Шакинским ханством 21 мая 1805 г. [3, т. 2, с. 646].

128. По другим данным, Ибрагим-хан Шушинский умер в 1806 г. [119, с. 656].

129. Подробные документы, касающиеся вопросов вхождения Шакинского ханства в состав России, а также текст самой присяги Мустафы-хана опубликованы в АКАК [3, т. 2, с. 659-677].

Текст воспроизведен по изданию: [С. М. Броневский]. Новейшие известия о Кавказе, собранные и пополненные Семеном Броневским. СПб. Петербургское востоковедение. 2004

Еще больше интересных материалов на нашем телеграм-канале ⏳Вперед в прошлое | Документы и факты⏳

Главная страница  | Обратная связь COPYRIGHT © 2008-2024  All Rights Reserved.