ТАРИХИ КЫЗЛАРКАЛА

Кизляр — один из старейших среди нынешних городов Дагестана, торжественно отметивший в 1985 г. свое славное 250-летие. Он сыграл заметную роль в политической, торгово-экономической и культурной жизни всего Северо-Восточного Кавказа. Особенно его роль стала значительна после 1735 г., когда была построена Кизлярская крепость, служившая форпостом Российской империи на юге, у предгорий Кавказа. Однако во многом загадочная, но крайне интересная предыстория российской крепости на Тереке восходит к середине XVI в. Она, как показывают источники, неразрывно связана с предшественниками Кизлярской крепости — с Терским городком (крепость Терки) и Сулакской крепостью (Крепость Святого Креста). Недаром некоторые поздние авторы окрестили Терскую крепость «Старым Кизляром».

История многоязычного Кизляра привлекала внимание как многих ученых, краеведов, журналистов, так и литераторов. Ему посвящено немало научных и популярных книг, отдельных статей и очерков (Например: Гевит. Описание Кизляра; Павлов. Краткое обозрение; Хозяйственное описание, с. 440-451, 452-464; Окружной город Кизляр, с. 93-98; Шидловский. Записки, с. 161-208; Геворгян. Кизляр; Гриценко. Города, с. 84-113; Васильев. Загадка, с. 35-58; он же. Очерки; также серия статей краеведов Д.с. Васильева, В.Фоменко, Г.Зейналова, А.Давидова и других на страницах кизлярских районных газет «Рассвет» (1962-1964 гг.), «Кизлярская правда» (1958, 1971, 1984-1985 гг.).) — на русском, кумыкском, армянском, грузинском, персидском и других языках. Кизляр упоминается почти во всех путевых записках и трудах ученых и путешественников, побывавших на берегах буйного Терека. Он упоминается в ряде списков XVIII — начала XX в. широко распространенной дагестанской исторической хроники «Дербенд-наме». С этим городом связаны многие исторические события и в период установления Советской власти в [215] Притеречье. Кизляр — город-герой Гражданской войны (с 1921 г.) (История КПСС, с. 111.), город-орденоносец («Знак Почета», 1980 г.).

Интересно, что история Кизляра как часть истории Северо-Восточного Кавказа нашла свое письменное отражение уже вскоре после возведения русскими Кизлярской крепости. Так, инженер по своей основной специальности и историк, генерал-майор русской армии А.И. Ригельман (1720-1789), посетивший Кизляр по делам службы в 1757 г., будучи еще подпоручиком, создал труд под названием «Изъяснение о Кизлярской крепости» (Об этой рукописи см.: Бодянский. Историческое сведение, с. III, VI; Ригельман Александр Иванович, с. 181; Пыпин. История, т.1, с. 130; т.3, с. 113, 192; Ригельман. Летописное повествование, N 5, с. 8; N 9, с. 101.). Он содержит весьма интересные исторические сведения, но, к сожалению, остается до сих пор не опубликованным.

Одно из интересных сочинений о Кизляре написано в начале XX в. на кумыкском языке жителем этого города. Оно и служит предметом нашего рассмотрения: историческое повествование «Тарихи Кызларкала» кизлярца Абдулгусейна Ибрагимова (О нем см.: Акавов. А.-Г.Ибрагимов; Васильев. Загадка, с. 41; Алиев. «Аманхор» и его автор, с. 6-16; Акбиев. От рукописной книги, с. 22.), 1915-1916 гг.

При создании своего исторического романа под названием «Аманхор» (Текст издан с. М. Алиевым. См.: Ибрагимов. Аманхор, N 3, с. 14-61; N 1, с. 14-38; Ибрагимов-Кизлярский. Аманхор, с. 21-181. О романе см.: Алиев. «Аманхор»; Батырова. Первый кумыкский роман, с. 93-96; она же. Новый список, с. 74-75.) автор собрал довольно большой материал, часть которого и составила, собственно, историю Старого Кизляра (Абсияхкента) (Как сообщает автор сочинения, Старый Кизляр (Абсияхкент) известен в русских источниках и в исторической литературе под названием Терки или Терский городок.). В авторском предисловии А. Ибрагимов указывает основные источники, упоминает о том, что он написал в 1915 г. (Материал для своего труда А. Ибрагимов собирал в 1908-1915 гг. (см.: Алиев. «Аманхор» и его автор, с. 13).) рукописную книгу «Абсийах», а затем, в следующем году, значительно расширил и дополнил свою работу, использовав при этом материалы Арцишевского по истории Кизляра, персоязычную рукопись «Тарихи Кызлар» Али Керима-оглу, список с рукописи «Сийахат-наме» Мухаммедджана-эфенди Мустапа-оглу. Кроме того, как показывает текст произведения А. Ибрагимова, автор весьма широко пользовался устными преданиями и другим фольклорным материалом, даже художественной литературой, своими собственными наблюдениями для более полного [216] повествования о быте и историческом прошлом родного Кизляра и его жителей. Исследователи называют и некоторые другие источники А. Ибрагимова: книгу турецкого путешественника Эвлия Челеби «Сийахат-наме» (XVII в.), рукопись Сардара Муттасима на таджикском языке «История Абсиякента» (1734 г.) (Алиев. «Аманхор» и его автор, с. 12; Васильев. Загадка, с. 42 и др.) и пр.

Сочинение А. Ибрагимова по истории Кизляра известно нам в двух вариантах — раннем (1915 г.) и новом (1916 г.) (Третий вариант органически вплетается в ткань исторического романа А. Ибрагимова «Аманхор» (см.: Алиев. «Аманхор» и его автор, с. 13) и не может рассматриваться как историческое сочинение. В романе уже отсутствует подразделение на три части, которые имеются в первых вариантах.). Списки его встречаются главным образом среди кумыкского населения Северного Дагестана, выполненные как на аджаме (Аджам — в Дагестане: арабографическое письмо, приспособленное для записи текстов на каком-либо из неарабских языков. В данном случае речь идет о кумыкском письме арабской графикой, употреблявшемся официально до 1929 г.), так и в переложении текста на современный кумыкский шрифт. Во время археографических экспедиций ИИЯЛ и научно-поисковых командировок 1980-1983 гг. нами зафиксированы рукописи «Тарихи Кызларкала» и «Аманхор» в городах Хасавюрте, Кизляре, Махачкале, Каспийске, в селах Эндирей, Темираул, Чагаротар, Аксай, Терекли-Мектеб и др. (Оразаев. «Тарихи Кизляркала», с. 35-36.). При переводе сочинения на русский язык ( Оразаев. Историческое сочинение, л.1-37.) мы пользовались фотокопией с текста ранней редакции, находящейся в личной коллекции научного сотрудника Института ИЯЛ Дагестанского филиала АН СССР А.А. Исаева (Пользуемся случаем искренне поблагодарить А.А. Исаева за любезно предоставленную нам возможность ознакомиться с текстом раннего варианта «Тарихи Кызларкала» и осуществить его перевод на русский язык. В нашем распоряжении имеется фотокопия рукописи данного сочинения (нового варианта), переписанной уроженцем г. Кизляра В.с. Даурбековым в сел. Терекли-Мектеб.).

Ниже приводим наш перевод второго раздела из сочинения А. Ибрагимова, который назван в рукописи «Историей Абсийах-кента» (л.18-32) (Здесь номера листов указываем по рукописи раннего варианта «Тарихи Кызларкала».), а также авторского «Предисловия» (л.2-3). При этом нами опущены (Причин для этого несколько; главные из них следующие: второй раздел сочинения А. Ибрагимова наиболее интересен для историографии Дагестана; все три раздела сочинения в сюжетном отношении весьма мало связаны между собой (в особенности в его раннем варианте), и потому целесообразнее подвергнуть их отдельному рассмотрению.) два раздела: первый — «История вилайата [217] Татархана» (л.4-18) и третий — «Повествование об Аманхоре и Дилбарханум».

«История Абсийахкента» подразделена ее автором на шесть небольших частей (бёлюк), каждая из которых снабжена отдельными названиями. Она начинается с рассказа о месте и роли Старого Кизляра (Абсияхкента) в феодальном владении Татархана; автор приводит сведения о происхождении его населения, подробно рассказывает о разных наименованиях этого населенного пункта и близлежащих деревень, о приезде в 1722 г. русского императора Петра I, имевшем большое влияние на судьбу Старого Кизляра; о дружественных отношениях и связях местного населения с русскими казаками и армянами; об основании нового Кизляра и внутренних распорядках Абсияхкента, о хозяйственной деятельности и некоторых обычаях его таджикского населения; приводит этимологии (в основном народные) некоторых топонимов и отдельных слов. Отметим, что материалы из труда А. Ибрагимова частично использованы кизлярским историком-краеведом Д.С. Васильевым в работах «Загадка старого Кизляра (Кизляр до 1735 года)», «Очерки истории низовьев Терека. Досоветский период», а также в ряде его газетных материалов краеведческого характера.

Оставляя более подробный источниковедческий анализ данного произведения для последующих исследований, ниже мы приводим, сообразуясь с характером настоящего сборника, русский перевод, снабженный более или менее краткими комментариями и примечаниями к переводу или только отсылками на соответствующую литературу. Нам не удалось, к сожалению, воспользоваться теми источниками, которые указаны в авторском «Предисловии» А. Ибрагимова. Возможно, что некоторые из упомянутых им материалов уже утрачены.

Следует здесь также отметить общее состояние малоизученности традиций исторического повествования и местной тюркоязычной историографии Северо-Восточного Кавказа. Необходимо критически рассматривать некоторые анахронизмы и неточности, встречающиеся в тексте этого источника, всегда имея в виду своеобразие авторской интерпретации исторических фактов и преданий (Оразаев. Историко-географические сведения, с. 130-131.). Тут, видимо, следует учитывать, что автор писал свое сочинение для народа (он и посвящает его джамаату, т.е. обществу своего родного города). Как отмечал в свое время востоковед В. Григорьев, «на Востоке, как и везде, простой народ не слишком заботился о [218] соблюдении верности в хронологии: события остаются в его памяти, но он легко позабывает о том, когда они случились» (Григорьев. О древних походах, с. 264.).

В данной же публикации мы сочли необходимым подвергнуть комментированию все основные неточности, замеченные нами в рассматриваемом тексте.

Перевод сочинения А. Ибрагимова на русский язык публикуется впервые.

Перевод

/л. 2/ Предисловие, которое написал в книге сам автор — Абдулхусейн Зайнулабид-оглы Ибрахимов из Кызларкалы ¹.

Я, Ибрахимов, в 1915 году ² писал книгу под названием «Абсийах» ³.

Будучи в 1916 году во Владикавказе ⁴, я решил, чтобы не проводить зимние дни целого месяца бесцельно, написать книжку об историческом прошлом жителей Кызларкалы, которая будет состоять из трех разделов:

1-й — История (тарих) вилайата Татархана и ее части (бёлюк);

2-й раздел ⁵ — История Абсийахкента и ее части;

3-й — Повествование (хабар) об Аманхоре и Дилбарханум и его части.

Материалы для [написания] этих трех разделов я брал из следующих источников:

1. Из рукописных материалов [личного] архива Арцишевского (В тексте: Артешевский.) ⁶ — пристава, [бывшего] члена городской управы Кызларкалы в 1882 году.

2. Из книги «Тарихи Кызлар», написанной на персидском языке в 1862 году рукою Али Керима-оглу ⁷ — отца Зайнулабида из Кызларкалы.

3. Из «Сийахат-наме», [написанной] в 1723 году хаджи-тарханцем ⁸ Мухаммедджаном-эфенди Мустапа-оглу ⁹. [Список этой книги], переписанный рукою Арсланова Балтен-эфенди ¹⁰ из Караногайа ¹¹, я брал из его книжной коллекции (Букв.: «с его книжной полки».).

Бог даст, как закончу писать, посвящу [свою книгу] обществу (джамаат) Кызларкалы.

1916 год, месяц декабрь, 18-й день.

Владикавказ Терской области, гостиница «Европа», N 19. [219]

/л. 3/ Памятки для читателей: автор материалов Абдулхусейн Ибрахимов из Кызларкалы написал [их] 18.12.1916 [года] во Владикавказе. По происхождению [автор] был из таджиков ¹².

/л. 18/ Раздел второй. История Абсийахкента.

Часть 1. Абсийахкент-крупное селение в вилайате Татархана

Крупнейшим селением (кент) в вилайате Татархана¹³ был Абсийахкент. Население Абсийахкента состояло из народа, вышедшего [первоначально] из территории Средней Азии (Орта Асийа) в Закавказье и [оттуда] прибывшего в ханство Ширван-Шемахи ¹⁴. Одна группа (табун) этого народа, переселяясь в разные места ¹⁵, в конце концов обосновалась в 1545 году ¹⁶ на берегу реки Терек. Место, где, остановился [этот народ], называли Абсийах.

В Абсийахкенте по пятницам бывал большой базар. Базарная площадь находилась на берегу Терека, на том месте, которое теперь, в наше время называют Кала-баш ¹⁷. По пятницам бывал большой базар также в Йахсае, то есть Ташгечиве ¹⁸, Хасавйурте¹⁹. Торговцы часто ходили от базара к базару ²⁰. Так как Хаджитархан был крупным центром торговли, купцы, которые часто ездили туда и оттуда, проезжали через Абсийахкент, находившийся на [их] пути. Русские торговцы называли Абсийахкент «Терским городком» (Териски гарадук) ²¹.

Люди Абсийахкента все были мусульмане, прибывшие. из Средней Азии (Орта Асийа), с [берегов] Амударьи [и] Сырдарьи (Сари Дарйа), — сарты ²², таджики, персы (иран халк). [Они] состояли в мазхабе ²³ великого имама Шафия ²⁴, /л.19/ писали и общались на персидском (фарс) языке.

Название села заимствовано из персидского языка: от слов аб — «вода» и сийах — «черный», а в окумыкизированном виде [эти слова звучат] — кара сув ²⁵. Так как кумукские торговцы из Таш-гечива имели оживленные сношения [с его жителями], [часто] разъезжая туда и обратно, персидское название Абсийахкента они превратили в Карасувкент²⁶.

Так как ташгечивские качаки ²⁷ кроме того, что грабили дворы, имущество, скот, лошадей и притесняли жителей Абсийахкента, еще и пятнали честь их девушек и невест, то жители Абсийахкента, чтобы оградить себя от ташгечивских неприятелей и особенно чтобы уберечь [своих] девушек, в 1686 году построили [220] вокруг своего учреждения (идара) (Т.е. здания местного управления.) в крепостную стену ²⁸ из черного кирпича. Говорят, длина крепостной стены составляла 41 игач ²⁹, ширина — 22 игача, высота — 14 игачей.

Внутри крепости имелись административные здания и Соборная мечеть (Джума-масжид), тюрьма, баня, медресе и дом духовной культуры (маданийат уйу). В четырех углах крепости имелись четыре башни (минара), и на каждой из башен находилось по одному стражнику. Стражники, увидя подступающих извне качаков, сообщали в [местное] управление (идара). Управители же, известив сельское население, упрятав женщин и совершеннолетних девушек в крепости, уберегали их [таким образом] от качаков.

Жители близких от Абсийахкента русских казачьих станиц, после того как была построена эта крепостная стена, не называли его Абсийахкентом, а именовали Девичьей крепостью (В тексте: Девечи кирефист.). [Таким образом], на языках разных торговцев и путников Абсийахкент имел четыре названия: 1. Абсийахкент; 2. Терский городок; 3. Карасув-кент; 4. Девичья крепость.

В вилайате Татархана в зависимости от Абсийахкента находились по ту сторону Терека /л. 20/ четыре маленьких села: Сесадпул, Нуржахан, Йамантилли, Ортатилли. Сесадпулкент мы теперь называем Сасоплу. Официальное (Букв.: «основное, главное».) название этого села [теперь] — Александровский ³⁰. Название Сесадпул — из персидского языка: сэ — «три», сад — «сто», пул — «деньги серебряные».

Обитатели этого села — русские — жили очень бедно. Когда они [однажды] направили воду для полива своих земель под посевы озимых хлебов, вода затопила дороги, и они не смогли доставить в Абсийахкент собранный йасак ³¹, который на них был наложен в виде быков и крупных лошадей, для [последующего] отправления во дворец правителя (хансарай). Татархан, обдумав их бедственное состояние, издал новый указ³²: взимать [с них] 300 серебряных акче ³³ вместо [прежнего] йасака. По этой причине название Александровского в речи жителей Абсийахкента стало — Сесадпул. [Это] название, данное [ему] людьми Абсийахкента 250 лет назад ³⁴, существует и поныне в простонародной речи. Если его жителей (т.е. сесадпульцев) спросят: «Почему ваше село прозвали Сесадпулом?» — то те отвечают: «Не знаем, еще со времен наших предков называют так».

Находит свое объяснение и название Нуржаханкент. Однако ныне не видно [остатков этого села] за рекой Терек. Но по сю же сторону Терека, в районе Кызларкалы, и по сей день имеется [221] хутор с названием Нуржаханкютюр ³⁵. Некоторые люди называют [Нуржаханкент] также Нуржаханкютюр. Бог знает, [но] я не знаю, возможно, что Нуржаханкент когда-то находился по ту сторону Терека, а впоследствии переместился на эту сторону.

/л. 21/ О том, что ташгечивские качаки умыкнули в поле одну [девушку по имени] Нуржахан и ее нашли повешенной на дереве в окрестностях Байрамаликента ³⁶, вкратце упомянуто в первом разделе [нашего сочинения] — в повествовании о Татархане.

Теперь расскажем об истории Байрамаликента [подробно], о том, почему назвали [селение] Нуржаханкентом и как погибла [Нуржахан].

В Абсийахкенте проживал сарт по имени Байрамали. [Однажды] он вместе со своими сородичами и членами семьи вышел на пустое (т.е. незасеянное) поле. На том поле [он с ними] сеял рис, пшеницу ³⁷, ячмень, а также [выращивал] марену. Увидев их, другие тоже прибыли сюда, расположились, и [тут] образовалось село, которое назвали Байрамаликентом.

А после того как Нуржахан, дочку Казима, умыкнули ташгечивские качаки и убили ее, повесив на ветке дубового дерева в окрестностях Байрамаликента, [селение] Байрамаликент переименовали в Нуржаханкент.

А случай с Нуржахан происходил так. Когда отец Нуржахан Казим вместе со своей женой уходил работать в сад, он наказал своей дочери Нуржахан: «Сегодня острижешь овец». Нуржахан, взяв с собою острые ножницы, согнала овец на поле и стала [их] стричь.

Меж тем некоторые из качаков, возвращавшихся из Абсийахкента после угона [оттуда] скота, увидели ее там и направили своих коней в сторону Нуржахан. Она быстро накинула чадру ³⁸ на голову, накрыла ею свое лицо и спрятала ножницы. Трое из качаков сошли с коней, схватили Нуржахан, открыли ей лицо. /л. 22/ Один из качаков, которому она понравилась, сказал: «Я возьму ее себе в жены», — забрал с собой, посадив ее позади [себя] на коня и не обращая внимания на ее вопли. Качаки остановились ночью в Байрамаликенте, находящемся на их пути.

Когда тот качак, который забрал Нуржахан как жену, хотел в другой комнате насильно запятнать ее честь, Нуржахан тайком от качака вытащила те свои [спрятанные] ножницы и отрезала ими его яичко вместе с мошонкой. Качак, потерявший свое мужское качество, начал кричать, орать, и его товарищи, собравшись [и] зайдя в ту комнату, увидели случившееся...

Быстро погрузив на арбу [тело] того качака, один из товарищей увез его в Ташгечив. А оставшиеся [качаки] набросились на [222] Нуржахан, задушили ее при помощи веревки; они повесили ее на ветви дубового дерева в окрестностях Байрамаликента и ушли.

Это случилось в 1686 году. В том же году была построена крепость ³⁹ [в Абсийахкенте]. На следующий день люди, вышедшие по тревоге, — жители Абсийахкента, которые нашли повешенную Нуржахан погибшей в Байрамаликенте, — назвали [это село] Нуржаханкентом.

Селения Йамантилли, Ортатилли мы называем [теперь] иначе: Йаман-тен ⁴⁰, Орта-тен ⁴¹. Качаки, которые приходили из Ташгечива, проезжали через места, где ныне расположены Качалай-кутан⁴² и Караузек ⁴³. А после того как жители Абсийахкента стали выставлять стражу [в тех местах], качаки, изменив свой [прежний] путь, совершали свои нападения на Абсийахкент через станицы Дубовская и Бороздинка ⁴⁴, перейдя реку Терек.

Русские казаки, проживавшие в этих станицах, жили с людьми Абсийахкента как родные и друзья. Поэтому, как только они узнавали, что ташгечивские качаки переходят Терек, тотчас же извещали об этом [жителей] Абсийахкента. Казаки из Дубовской передавали известия в Бороздинку, которая находилась посередине [пути между Дубовской и Абсийахкентом]. /л. 23/ Поэтому ташгечивские качаки станицу Дубовскую прозвали Ортатилликент, а Бороздинку — Йамантилликент⁴⁵.

Часть 2. Повествование о пребывании царя Петра в Абсийахкенте

Царь Петр ⁴⁶ вместе с многочисленным войском прибыл в 1722 году в Хаджитархан. Выйдя из Хаджитархана, он плыл по побережью Каспийского меря (Каспей денгиз), побывал в Таргу ⁴⁷, Дербенте, подчинил себе беков и ханов в той стороне ⁴⁸, строил в нескольких местах лагеря, [но], не продолжив свой поход далее Дербента, вернулся в Москву ⁴⁹.

В 1723 году шах Ирана, подписав мирный договор ⁵⁰ с царем Петром, передал находившиеся в его руках города Баку, Ширван, Ланкаран ⁵¹ и некоторые другие города Российскому государству, и их жители стали российскими подданными.

Часть 3. Повествование о том, как [село Абсийахкент] назвали Кызларкалой

Царь Петр прибыл в Абсийахкент ⁵² летом 1722 года. Вытащив из-за пазухи карту (То есть план местностей и рек; согласно тому плану он (т.е. царь Петр. — Г.О.) вел своих командиров и войско». — Авт. примеч. А. Ибрагимова.) ⁵³, он спросил жителей Абсийахкента: «Как называется это село?» — «Это село Абсийахкент», — ответствовали [ему]. Царь спросил: «А далеко ли отсюда до Терского городка?» [223] Народ ответил: «Находящиеся поблизости русские люди называют его (т.е. Абсийахкент) Терским городком. А другого населенного пункта с названием Терский городок — нет».

Царь, посмотрев на свою карту, еще спросил: «Далеко ли отсюда до Карасувкента?» Люди ему отвечали: «Кумуки, находящиеся в сторону Эндирейа [и] Ташгечива, называют [наше село] Карасув. А иного села с названием Карасув — нет».

На карте царя название Абсийахкента было написано трояко. Царь, полагал, что на карте каждое [из названий показывает] разные /л. 24/ селения. Затем царь спросил: «Неужто у одного селения имеется три разных названия?» Жители Абсийахкента ответили: «Существует еще и четвертое название [нашего села]: казаки из соседних станиц называют его Девичьей крепостью» (В тексте: Девичи крифуст.). Тогда царь Петр рассмеялся.

Царь Петр пребывал в Абсийахкенте четыре дня. Пригласив казаков из соседних казачьих станиц, в Абсийахкенте устроил большие собрания.

После того как выяснил историю Абсийахкента, [населяющих его] людей, их происхождение, время основания села, построения крепостной стены, он посоветовал абсийахкентцам и приглашенным русским казакам впредь называть Абсийахкент именем Кызларкала ⁵⁴ и стер со своей карты все другие названия Абсийахкента. После этого собрания народ устроил пир в честь царя Петра, [и затем он] ушел.

А еще царь Петр дал им слово построить в ближайшее время лагерь с целью ограждения их от грабежей ташгечивских качаков. Через небольшой промежуток времени после отбытия царя Петра, осенью 1722 года, генерал Маслов ⁵⁵ привел 200 солдат ⁵⁶ из лагеря, находившегося в Таргу, и, построив лагерь к югу от [старой] Кызларкалы, содержал там войска⁵⁷. После этого народ Абсийахкента был защищен от ташгечивских качаков.

Людям [старой] Кызларкалы, которые жили очень богато, занимаясь земледелием, наводнением [все] испортило, после большой прорвы 1725 года, когда Терек вышел из своих берегов. В том же году они переселились на место нынешней, новой Кызларкалы ⁵⁸, построив там дома. Прежняя, старая Кызларкала -Абсийахкент, — по рассказам некоторых людей, находилась на берегу реки Таловки ⁵⁹.

/л. 25/ В тот год, когда наводнением разрушило старую Кызларкалу, скончался царь Петр. [224]

[Таким образом], Абсийахкент, основанный в 1545 году, был разрушен наводнением в 1725 году, [просуществовав] 180 лет.

Часть 4. Краткое повествование о нынешней новой Кызларкале

В 1725 году, когда наводнением разрушило Абсийахкент ⁶⁰, строится новая Кызларкала. Из-за того что прорва была очень сильная, люди старой Кызларкалы — Абсийахкента, жившие столь богато, не смогли взять что-либо из своего имущества, продовольствия, скарба [и лишь] с горем пополам еле спасли стариков, детей. [Прорва] реки поглотила все их силы.

Узнав о бедствии этого народа, [Российское] государство оказало некоторую помощь людям, прислав хлеба из [Крепости] Святого Креста ⁶¹. Кроме того, много помощи пришло от мусульманского населения Ташгечива, от находящихся на берегу Терека казачьих станиц, благополучно спасшихся от наводнения.

В 1726 году из Моздока ⁶² переселились в Кызларкалу четыре брата, самого старшего из которых звали Иналом. Этот Инал был очень богатым человеком, родом из Черкеса ⁶³. Некоторые люди говорят, что Инал был из черкесских князей (бий). Инал помогал этим людям ⁶⁴, предоставляя им деньги. С помощью его денег некоторые люди занялись торговлей, а некоторые жили потихоньку, занимаясь земледелием. А кто не мог заниматься ими, работал у Инала в качестве наемных работников (кул) ⁶⁵. Инал отправлял их рыть каналы, чтобы пускать [по ним] воду из Терека, сеять хлеба, сажать виноградники и фруктовые сады. Канал, построенный [по указанию] Инала, до сего дня отмечен на картах как Инальская дача, и его называют еще Инал-татавул ⁶⁶.

/л. 26/ Первыми жителями, основавшими новую Кызларкалу, были мусульмане ⁶⁷. К ним подселились сначала армяне из Карабага ⁶⁸. Позднее пришли и русские ⁶⁹.

Мусульмане и армяне жили дружно между собой. Среди армян был один богатый господин (ага) по имени Казар. Казар оказал много помощи бедным мусульманам. Он вырыл еще один канал параллельно другому каналу, построенному ранее Иналом, и тот канал ныне называют Пул-Казар. Так как он построен на большие деньги армянского богача Казара, тот канал и по сей день называют: Пул-Казар-татавул ⁷⁰. Жители Кызларкалы брали воду из тех каналов, они посеяли хлеба, посадили деревья, устроили виноградники и в течение короткого времени стали жить довольно богато. [225]

По рассказам [некоторых] людей, даже после постройки лагеря ташгечивские качаки не обходили ⁷¹ новую Кызларкалу. Говорят, Шамиль приходил ⁷² с войском в Кызларкалу. Хамзатхан ⁷³ и Качак Осман ⁷⁴ приходили сюда в 1908 году. А в 1910 году приходил Залимхан ⁷⁵ и ограбил [здешнее] казначейство. То, что эндирейские и ташгечивские качаки ходили на Кызларкалу, подтверждается в отрывке из йыра о Дели Османе ⁷⁶ из Йахсайа. Дели Осман, отправляясь [в ссылку] в Сибирь, пел так:

Пусть эндирейцы более не запираются на засовы,

Пусть кызларкалинцы [отныне] не присматривают за своими табунами...

Исходя из рассказов и тарихов новой и старой Кызларкалы, хочу написать несколько слов о состоянии народов нынешней Кызларкалы.

/л. 27/ Согласно тарихам, первоначальными здешними жителями были таджики. Это был народ гордый, очень дружный друг с другом.

[Ныне], в 1916 году, таджики имеют свою отдельную мечеть, которая называется Таджик-масжид, [а также] свое общество, которое называется: Таджикское общество (В тексте: Таджикский офшества.) ⁷⁷, со своими отдельными метрическими книгами, печатью, штампом, и которое снискало уважение со стороны [городского] начальства. Однако [число] их с каждым годом уменьшается, их род не распространяется. Возможно, через сорок-пятьдесят лет вовсе исчезнет и само их название. Я тоже являюсь членом упомянутого общества таджиков.

Часть 5. Повествование об управленческой организации Абсийахкента в 1703 году

В конце 1600-х годов ⁷⁸ придворный учитель русского царя Алексея Михайловича (В тексте: Аликсай Михайлуф.) ⁷⁹ по имени Полоцкий (В тексте: Фолоски.) ⁸⁰ открывал в Святом Кресте ⁸¹ училища (медресе) и школы (мактаб) для повышения знаний его населения в грамоте. Проводя собрания по вопросам обучения детей в русских казачьих станицах, [Полоцкий] приходил и в Абсийахкент и там также провел с народом собрание об обучении [детей]. После ухода господина Полоцкого [жители] Абсийахкента, совместно с [жителями] соседних русских казачьих станиц, изготовили кирпичи и построили в Абсийахкенте Дом [226] духовной культуры имени Полоцкого (В тексте: Духовна маданийат би-нами Фолоски.) ⁸². Там собирались учащиеся, по вечерам проводились занятия также на арабском и персидском языках.

Татархан знал, что по знаниям и культуре в его вилайате нет более передового села, чем село Абсийах. Также и в уплате йасака и во всяких [других] делах [его жители] бывали первыми. Поэтому /л. 28/ Татархан позволил им самим выбрать чиновников для управления Абсийахкентом. Хотя в селе Абсийах жили представители различных народностей, между ними была дружба.

Управленческое учреждение села Абсийах в 1703 году состояло из нижеперечисленных людей:

Мансурбек — председатель [сельского] управления, вазир ⁸³ Татархана, по этнической принадлежности — таджик; Абдулхад — управитель казны (аминулмалик) ⁸⁴, таджик; Казинасруллах — председатель суда (диван раиси), таджик; Абдассалам — начальник полиции (палисийа раиси), аравитянин; Газанфар — секретарь управления (идара катиби), перс (иран); Джаббари — начальник тюрьмы, перс; Мусайф-ага — мирушаб ⁸⁵, перс; Махмуд-ага — миррузи ⁸⁶, сарт; Рухуллах ⁸⁷, сарт; Ахмадсейтар — духовное лицо (рухани) по арабскому языку, таджик; Мешмади Гаффар — духовное лицо (рухани) по персидскому языку, перс; Бабский ⁸⁸ — учитель русского языка, русский казак.

Эти двенадцать человек — члены управления. А в других, маленьких селениях — Сесадпул, Нуржахан, Йамантилли, Ортатилли, которые находились в подчинении у Абсийахкента, — были свои управители (йузбашчы).

Жители Абсийахкента были мусульманами, которые крепко придерживались [своей религии]. [Некоторые] соседние русские казаки, принявшие мусульманскую религию, имели [с ними] брачные отношения — брали [у них в жены] девушек, выдавали [за абсийахкентцев] своих дочерей. Татархан, с целью прекратить брачные сношения [абсийахкентцев] с казаками, обложил особым йасаком голубоглазых, русоволосых детей, якобы имевших смешанную кровь (Букв.: «тело, плоть».) с русскими [казаками] ⁸⁹.

/л. 29/ Люди Абсийахкента [были] смешаны в основном из пяти различных пород (джынс): таджиков, персов, арабов, сартов [и] русских [казаков]. Так как дети, имеющие смешанную кровь из нескольких (В тексте: «из пяти».) пород, бывают здоровыми (Букв.: «чистыми».) и их (т.е. абсийахкентцев) [227] женщины были стройными, ташгечивские качаки часто умыкали [их]. [Однако], не содержа в качестве жен, продавали их на базарах как рабынь.

Если полистать книги о русских терских казаках, написанные графом Львом Николаевичем Толстым ⁹⁰, можно прочесть [в них еще] слова: «таджикские казаки».

Когда царь Петр в 1722 году посетил Абсийахкент, он обозначил (Букв.: «записал».) все население Абсийахкента как таджиков. И другие народы — персы (иран), арабы, сарты, тюрки — [также] называются (Букв.: «считаются») таджиками ⁹¹ и азиатами (асийа). А остальные — русские казаки — выделяют людей в помощь русскому царю для несения военной службы.

О том, что люди Абсийахкента, особенно их девушки, бывают очень красивыми и стройными, мы упоминали выше. К примеру, дочь судьи Абсийахкентского судебного управления Казинасруллаха — Дилбарханум, о которой мы будем писать впоследствии в третьем разделе ⁹², была отменной красавицей, имя которой не сходило с уст народа. Так как [абсийахкентские женщины] при мужчинах носили чадру, [о красоте Дилбарханум] знали лишь понаслышке от [ее подруг] девушек.

Часть 6. О занятиях и обычаях жителей Абсийахкента

Они занимались земледелием, садоводством и торговлей. Торговлей они занимались с начала осени и до весны. Торговцы ездили в Хаджитархан, Святой Крест, Узункала, то есть Прохладный, /л. 30/ Ягориский кирепост, то есть город Георгиевский ⁹³, некоторые доходили [даже] до Киева, Москвы. Таким образом, мужчины уезжали осенью на торговлю, но с [наступлением] весны работали [в садах или в поле] ⁹⁴.

Женщины занимались домашним хозяйством, хлебопечением и садовым хозяйством. Супруги никогда не ходили вместе на полевую работу. [Женщины] сушили фрукты, делали изюм (кишмиш) и готовили душаб ⁹⁵ для своих мужей. А у кого было много виноградного сока, те продавали его в соседних казачьих станицах. Для собственного употребления [абсийахкентцы] изготовляли мусаллас ⁹⁶.

О мусалласе. Мусаллас означает: вскипятить виноградный сок в котле, пока не испарится две трети и останется одна треть. Только в таком случае было дозволено (халал) пить. А если же не [228] испарить [две трети] — было запрещено (харам). Так как старшие религиозные отцы Абсийахкента приняли [такую] фетву ⁹⁷, [люди] крепко придерживались догм (Букв.: «пути».) религии, не пили мусаллас, ибо после его употребления наступает опьянение (маст) ⁹⁸. Однако молодежь во время ночных гуляний употребляла [мусаллас] тайком от стариков и старух. Больше всего мусаллас отвозили продавать в сторону Эндирейа и Ташгечива.

О душабе. Старшие духовные лица дали [такую] фетву насчет душаба (В тексте: душаф; должно быть: душаб.): если при кипячении виноградного сока (т.е. сусла) испарить шесть частей из семи, оставшуюся одну часть разрешалось [пить]. Абсийахкентские женщины приготовляли душаб таким образом. Днем они заготовляли виноградный сок, а вечером, вернувшись с садовых работ, заливали в котел семь ведер виноградного сока. [Так], в дневное время они ходили на работу, в сады, а ночью кипятили душаб. /л.31/ Приходилось кипятить в течение двух ночей. Таким образом, не отрываясь от своей [дневной] работы, кипятили две ночи и [в результате] получали одно ведро чистого душаба из семи ведер сока.

[Слово] душаб — из персидско-таджикского языка. По-персидски до означает «две», а слово шаб (В тексте: шап; должно быть: шаб.) — «ночь». Из-за того что на кипячение уходило две ночи, [напиток] назвали — душаб. В нашем ⁹⁹, кумукском языке обычно говорим: тушап.

В Абсийахкенте ежегодно отмечали четыре праздника ¹⁰⁰. Один из них — весной, с наступлением весны, ураза-байрам, курбан-байрам, дважды проводили праздник семелек-байрам.

Один из них (т.е. семелек-байрамов) проводился весной ¹⁰¹, при наступлении весны, десятого марта — в день навруза ¹⁰². А второй — десятого декабря ¹⁰³, в день наступления зимы. В день праздника высевали пшеничные семена, которые хранились [впрок] для весеннего посева в закромах. Из пшеничных семян, предназначавшихся для весеннего сева, в тот день приготовляли семелек ¹⁰⁴ и раздавали друг другу. Веселились, называя [этот праздник] днем навруза.

[Праздник семелек-байрам], который приходился на декабрь, проводили после благополучного сбора весеннего и осеннего урожаев, окончания весенних [и осенних] работ, благополучно встретив наступающую зиму. В этот день — десятого декабря — приготовляли семелек из пшеницы, раздавали его в качестве садаки ¹⁰⁵. Кумуки называют семелек обычно семене. Но это [слово] не [229] кумукское, а таджикско-персидское: по-персидски си значит «тридцать», а малак — «ангелы», то есть оно [в буквальном переводе] означает: «тридцать ангелов». [Говорят, что] к очагу, на котором был сварен семелек, то есть семене, с неба спускаются тридцать ангелов, [которые] приветствуют хозяина дома и молятся [за него в знак благодарности]. Некоторые [люди], сварив семелек, раздают [его] на кладбищах ¹⁰⁶.

О свадьбах и поминках в Абсийахкенте. Духовенство, согласно шариатским предписаниям, не разрешало проводить мучительные и дурные оплакивания ¹⁰⁷ по умершему человеку. Дочь [и] невеста умершего человека, /л. 32/ сняв свою чадру, оплакивали его, выйдя во двор. Жена оплакивала так же. Абсийахкентские женщины причитали, упоминая [при этом] бога: «О Аллах! Я согласна на второй Судный день (кыйамат гюн). Но первого Судного дня — да не доведется мне увидеть никогда!» Первым Судным днем они считали [тот день, когда им приходилось] снять чадру перед глазами мужчин и [тем самым] показать свои обнаженные головы (Букв.: «косу-голову».). Женщины и мужчины проводили [траур оплакивания] в отдельности [друг от друга].

Отмечали третий, седьмой, сороковой [дни] и годовщину [со дня смерти] покойного ¹⁰⁸.

Торжественные свадебные церемонии в Абсийахкенте происходили, как у кумукского народа, но имелись и некоторые отличия. *Не принято было (Букв.: «не существовало адата...») танцевать мужчинам вместе с женщинами и девушками. Каждая группа ¹⁰⁹ веселилась отдельно. Торжество по случаю сватания девушки у нас ¹¹⁰ называют: белги той ¹¹¹. А у них ¹¹² же говорят: «свадьба, на которой отламывают нан ¹¹³», [то есть] хлеб. Торжество, в день которого девушка уходила [из родительского дома в дом жениха], называли: никах той ¹¹⁴.

Сватание девушки у жителей Абсийах [кент] а происходило следующим образом. Духовенство дало такую фетву: после того как родители девушки и парня будут согласны на бракосочетание [своих детей], девушку показывали парню, а парня — девушке, и они должны были обменяться [друг с другом] рукопожатием. День их рукопожатия считался днем сватовства. Невесту уводили [в дом жениха] в ночь на пятницу. Жених [в первый раз] посещал свою невесту в ночь на воскресенье, ибо имелось в виду, что в воскресный день сотворен мир.

[На этом кончается второй раздел книги].

1. Чит.: Къызларкъала — кумыкское наименование г. Кизляр Дагестанской АССР (см.коммент. 54).

2. В рассматриваемом сочинении даты указаны в христианском летосчислении.

3. В тексте А. Ибрагимова автор везде употребил написание, отражающее тюркское произношение этого топонима: Абусийах, Абусийахгент. Нами же в переводе принято уточненное его написание: Абсийах, Абсийахкент.

4. Владикавказ — кумыкское наименование его: Терк-къала.

5. В тексте рукописи: автор сначала приводит название второго раздела, а затем первого и третьего. Видимо, это результат описки. При переводе текста нами восстановлена соответствующая последовательность названий разделов.

6. Местный историк-краевед, автор рукописи 1892 г. «Старый и новый Кизляр», которая некоторое время хранилась в архиве городской управы г. Кизляра, но, к сожалению, сгорела во время пожара в самом начале XX в. По сведениям Д.С. Васильева, Арцишевский публиковался в конце XIX в. также под псевдонимом «Земляк» (Васильев. Загадка, с. 41, 54; он же. Очерки, с. 68).

7. Али Керим-оглу был дедом, а Зайнулабид — отцом А. Ибрагимова.

8. Хаджитархан — старинное название г. Астрахани; хаджитарханец — житель г. Астрахани, астраханец.

9. Мухаммедджан-эфенди Мустапа-оглу (род. около 1647 — ум. после 1727 г.) — известный на Северном Кавказе и в Южном Поволжье ученый-алим, путешественник.

Долгое время проживал в Астрахани. Автор нескольких рукописных книг по истории и о своих путешествиях: «Кобан-наме», «Сийахат-наме», «Тарихи Абсийах» и других, написанных на персидском и татарском языках (см. о нем: Васильев. Загадка, с. 42-43; он же. Очерки, с. 69; Ибрагимов-Кизлярский. Аманхор, с. 24, 26, 27, 28; Алиев. «Аманхор», с. 85; он же. Путешествие, с. 103. Биографические сведения о нем приводит А. Ибрагимов в 3-м разделе «Тарихи Кызларкала»).

10. Балтен-эфенди был старшим кадием караногайского народа в начале XX в.

11. Ногайская степь, приблизительно совпадающая с нынешней территорией Ногайского района ДагАССР. Кумыки называют Караногаем (Къараногьай) также сел. Терекли-Мектеб — административный центр названного района.

12. Оговаривая происхождение своих предков от таджиков, автор осознает себя кумыком, что и отмечается им в тексте «Тарихи Кызларкала» в нескольких местах (см. часть 6). Факт создания А. Ибрагимовым этого и других его произведений уже не на таджикском языке свидетельствует о глубине этнических процессов в среде потомков кизлярских таджиков к началу XX в. Их представители, проживавшие в Кизляре, в XIX в. создали ряд сочинений исторического содержания на таджикском и персидском языках. А. Ибрагимов предрекает в своем сочинении, что таджикское общество в Кизляре через несколько десятков лет вовсе прекратит свое существование (о таджиках см. также коммент. 15, 77, 91).

13. Татархан — название одного из родов местных правителей на Северо-Восточном Кавказе; по данным А. Ибрагимова, основатель его — Татархан, сын Таймасхана из рода крымских ханов (по отцовской линии) и астраханских татар (по линии материнской); один из деспотических правителей из рода Татархана был убит Аманхором в 1705 г. Феодальное владение под названием «вилайат Татархана» или «Татарханское ханство» состояло, несмотря на свое громкое название, всего из семи населенных пунктов. Оно возникло на месте бывшего Тюменского владения (о Тюменском владении см.: Лавров. Кавказская Тюмень, с. 163-175) в начале XVII в. в междуречье Кумы и Терека, на востоке — до берегов Каспийского моря, и после недолгого существования было уничтожено в 1705 г., в период народных восстаний, охвативших Предкавказье и Нижнее Поволжье. Территория бывшего «ханства» на севере (Прикумье) была захвачена калмыками, на юге (Притеречье) — подпала вновь под власть эндирейских и ташгечивских правителей (Ибрагимов-Кизлярский. Аманхор, с. 24, 138; Васильев. Загадка, с. 44, 52).

Первый раздел «Тарихи Кызларкала» целиком посвящен истории «вилайата Татархана». Видимо, под последним наименованием имеется в виду известное в русских источниках так называемое Терское вассальное княжество, которое возникло в 1615 г. во главе с кабардинским князем Сунчалеем Янклычевичем. Впоследствии оно возглавлялось князьями Сунчалеевичами и со смертью Салтан-бека Канбулатовича в начале XVIII в. прекратило свое существование (см.: Кушева. Северный Кавказ, с. 67-68).

О народных восстаниях 1705-1708 гг. в Нижнем Поволжье и Предкавказье см.: Рычков. История, с. 11-12; Голиков. Деяния, ч.2, с. 167-168, 188-194; Броневский. История, ч.1, с. 233-239; Лебедев. Башкирское восстание; Лысцов. Персидский поход, с. 94; Мушкатеров. Антифеодальные восстания, с. 16, 18; Чернов. Астраханское восстание; Булыгин. Астраханское восстание, с. 907-908; Гриценко. Социально-экономическое развитие, с. 188; Голикова. Астраханское восстание; Ахмадов. К вопросу, с. 73-77; Васильев. Очерки, с. 160-165. Архивные материалы, повстанческие документы восстания хранятся в ЦГАДА, ф.77, 371, 1104.

14. Так в тексте. Имеется в виду часть территории Северо-Восточного Азербайджана — историческая область Ширван, главным городом которого была Шемаха.

15. В некоторых русских источниках о таджиках (тезиках) Кизляра сказано, что это — «поколение древних персов»; они издавна «вышли из персидских провинций...» и обитают в Кизляре (АКАК. 1875, т.6, ч.2, с. 603; Хозяйственное описание, с. 174; Окружной город Кизляр, с. 93; см. также коммент.77). В переписи населения Терской слободы, составленной в 1640 г., упоминается с десяток «тезикских семей», происходивших из «Шах-Софеевой области», т.е. из Персии (см.: Кабардино-русские отношения, т.1, с. 194-195).

16. Далее в тексте говорится, что впоследствии русские назвали этот пункт Терским городком. В русских же источниках такие данные нам пока не встречались. В связи с этим остановимся на некоторых сведениях из других источников.

Вскоре после присоединения Астраханского ханства к России на берегу р. Терек была построена (впервые — против устья Сунжи в 1567 г., вторично отстроена там же в 1578 г., в третий раз — на речке Тюменке в дельте Терека в 1588 г.) русская крепость Терки, или Терский городок, по просьбе грузинских и кабардинских князей (см.: Голикова. Очерки, с. 31). В административном отношении русский Терский городок был подчинен астраханскому воеводе во всех областях управления.

Если следовать тексту «Тарихи Кызларкала», можно предположить, что русская крепость находилась неподалеку от сел. Абсиях, построенного, как утверждается в нашем источнике, несколько ранее Терского городка — в 1545 г. Русские же источники, которыми мы располагаем, свидетельствуют о постройке Терского городка на месте Тюмени или неподалеку от последней. Например, по данным Ф.И. Соймонова, кавказский город Тюмень был переименован в Терки после заселения его российскими жителями «или лучше — за рекою против города построили новый город. Терки нареченной» (Соймонов. Описание, с. 259, 261-262). О том же говорится и в других источниках, но более конкретно: «По завоевании Астраханского царства государь царь Иван Васильевич указал, вместо разрушившегося от воды города Тюменя, построить город Терки...» Русские войска заняли северокавказский г. Тюмень в 1559 г., «укрепили его деревянной стеной, и оставлен был гарнизон из стрельцов и казаков». «Крепость Тюмень-Терки» был построен недалеко от р. Терека в 1567 г. (см.: Хозяйственное описание, с. 407-408; Гамрекели. Торговые связи, т.2, с. 52).

Сведений о населенном пункте, существовавшем здесь до постройки русскими Терского городка, сохранилось очень мало. Кроме вышеназванных можно упомянуть данные А. Олеария, Н.К. Витсена и Эвлия Челеби, побывавших в Терках в середине XVII в. «В древние времена то была маленькая крепость, принадлежащая кумыкам, — пишет Эвлия Челеби. — Впоследствии ее захватили прибывшие на кораблях московиты» (Эвлия Челеби. Книга, вып.2, с. 162). Как отмечает знаменитый гольштинский путешественник, «Терки и вся эта область принадлежали татарам» (Олеарий. Описание, с. 428). Голландский географ XVII в. Н.К. Витсен пишет о том, что город Терки находится в Комании, т.е. на Кумыкской земле: Comania of Koemikken-lant (Witsen. Noord en Oost, с. 377, 454). См.также: Васильев. Загадка, с 45, 56.

В русской же, а через нее и в западноевропейской исторической традиции нередко отмечалось, что «земля, на которой поставлен город [на Тереке], исстари принадлежит Кабарде, темрюкову юрту» (Смирнов. Кабардинский вопрос, с 17; Олеарий. Описание, с. 423 и сл.). Это мнение, видимо, было порождено двумя обстоятельствами — во-первых, для оправдания постройки форпоста Русского государства на юге, так как незадолго до строительства Терской крепости, в середине XVI в., кабардинские князья (а особенно род Темрюковых) установили родственные отношения и близкие политические связи с русской царствующей фамилией, а также признали свою вассальную зависимость от последней. Во-вторых, в кабардинском предании отразился исторический факт: в самом конце XVI в. «черкесский» (кабардинский) князь Сунчалей Янклычевич построил напротив города Терки, на другом берегу реки так называемую черкесскую слободу, жители которой были переселенцами из Черкесии.

Впрочем, некоторые из ранних российских авторов называют Терки «большим дагестанским городом», «кумыкским городком Терки» и т.д. (см.: Дебу. О Кавказской линии, с. 46; Шидловский. Записки, с. 191). Представляет интерес, что В.Н. Татищев идентифицирует «Кизлярскую провинцию» середины XVIII в. с бывшим «королевством Куманским» (см.: Татищев. Лексикон, с. 172).

17. Ср.: «В настоящее время эта местность Баш-тепе граничит с Терской крепостью...» (Эвлия Челеби. Книга, вып.2, с. 109). Возможно, Кала-баш и Баш-тепе идентичны.

18. Об Аксае (Ташгечиве) см.коммент. 16 к «Тарихи Эндирей».

19. Тут наблюдается анахронизм, так как ойконим Хасавюрт появился лишь в первой половине XIX в. В 1846 г. около села Хасавюрт, названного по имени переселившегося сюда костековского князя Хасава Хамзина, было основано русскими укрепление с тем же названием (см.: Гаджиева. Кумыки, с. 105; Мирзоев. Из истории, с. 116; Гашимов. История, л. 1-2; Атаев. Крепость, с. 116).

20. Видимо, здесь имеются в виду практиковавшиеся в Дагестане и на всем Северном Кавказе базарные дни в определенные для каждого населенного пункта дни недели.

21. Как видно из сведений А. Ибрагимова, местные жители именовали Абсияхкентом городок Терки. Скорее всего они называли так одну из слобод Терского городка, существовавших вокруг него во второй половине XVI — начале XVIII в.

О Терском городке см.: Хицунов. Сношения России, с. 210-218; Бентковский. Город Терки; Кушева. Народы, с. 41, 87, 106, 125, 242, 259, 269-271, 274-281, 283-288, 291-303, 307-308, 317-319, 325, 327; История Дагестана, т.1, с. 284-289, 293; Гриценко. Терки, с. 68-69; он же. Города, с 26-56; Голикова. Очерки, с. 3-4, 19, 31-35, 41, 90, 108, 116, 154,158, 163, 210; Крупнов. Городище, с. 124-133; Карданов. У истоков, с. 95-99, 101, 133; Васильев. Очерки, с. 26-47. Интерес представляет рукописное сочинение середины XVIII в. «О городе Терках», хранящееся в фонде Г.Ф. Миллера в ЦГАДА.а также материалы, собранные Е.Г. Вейденбаумом, — «Из истории Кавказа». См. также коммент. 16, 28.

22. Историческое наименование части узбеков в старину. О сартах см.: Аристов. Заметки, с. 428-435; Самойлович К вопросу, с. 265-269; Остроумов. Сарты; а также в трудах акад. В.В. Бартольда: Сарт; О преподавании; Вместо ответа; Еще о слове «сарт». См также оживленную дискуссию о значении слова «сарт» на страницах оренбургского журнала «Шура» за 1911-1917 гг. По словарю В.В. Радлова, сарт (осман., джагат., казах., алтай , телеут., уйгур.) — «тюркский житель среднеазиатских городов» В уйгур., джагат., древнетюрк. означает еще — «купец, торговец». Древнетюркское sart — санскр. sartha (Радлов. Опыт словаря, т.4, с. 335; Древнетюркский словарь, с. 490)

23. Мазхаб — религиозно-юридический толк (доктрина) мусульманского права.

24. Т.е. пришлое из Средней Азии население было шафиитами — последователями одного из четырех основных мазхабов ислама, основателем которого был Мухаммед ибн Идрис аш-Шафии (ум. в 820 г.).

25. Букв.: «черная (чистая, прозрачная) вода». Так тюркские народы, в том числе кумыки, называют обычно ключ, источник родниковой воды (Кононов. О семантике, с. 83-85; Мурзаевы. Словарь с. 01-102).

26. Чит.: Къарасувгент.

27. Чит.: къачак (мн.ч. къачаклар) — разбойник; абрек.

28. В тексте: къала — «крепость». По контексту, однако речь должна идти о крепостной стене.

По другим сведениям, Терская крепость и до этого времени была «по новейшему образцу» укреплена валами и другими оборонительными сооружениями по указаниям инженера голландца Корнелия Клааса в 30-х годах XVII в. По русским источникам, не только крепость, но и сам Терский город «был сильно укреплен» в 40-х годах XVII в. Согласно описаниям Эвлия Челеби 1666 г., это уже «привлекательная с виду крепость, наполовину застроенная зданиями, вытянутыми в длину, наполовину — башнями из камня. По окружности она занимает девять тысяч полных шагов» (Эвлия Челеби. Книга, вып.2, с. 127, 231; см. также: Олеарий. Описание, с. 423, Кушева. Народы с. 291).

Подобные мероприятия проводились и в 1669-1679 гг. с целью устранения губительных последствий крупного землетрясения и «потопления города морскою водою»; в 1669 г был даже поставлен новый город недалеко от старого места — в Копани (см.: Никонов. Сильнейшее землетрясение, с. 93, 102; Кабардино-русские отношения, т.1, с. 327-329; Гриценко. Города, с. 46-48; Голикова. Очерки, с. 31, 32). В 1689 г. были построены кремль и земляная крепость с башнями и валами четырехсаженной высоты (см.: Дебу. О Кавказской линии, с. 46-47, Терский, с. 90; Кушева. Народы, с. 291-292, Тушин. Русское мореплавание, с. 79; Голикова. Очерки, с. 33-34; Описание города Терки, л.70).

Эти мероприятия были продиктованы, как видно, не столько необходимостью в обороне городка, сколько тем, что к началу XVII г. на Тереке был уже «город и острог худ, огнил весь и розвалялся» (из отписки терского воеводы П. Головина русскому царю в 1614 г., см.: Белокуров. Сношения, с. 541). Стихийные бедствия весьма часто постигали его. В мае 1689 г. множество строений деревянного Терского городка выгорели в результате пожара, и в том же году пришлось строить новый, но земляной город по старой черте (Хицунов. Сношения России, с. 217; Голикова. Очерки, с. 33).

Таким образом, данные «Тарихи Кызларкала» требуют дальнейшего источниковедческого анализа. Во всяком случае, дата «1686 год» в нашем источнике указана, видимо ошибочно. Речь должна идти, по всей вероятности, о 1689 г.

29. Речь идет, как видно по тексту, о какой-то единице измерения длины, возможно идентичной аршину. Для данного контекста интерес представляет старая крымско-татарская мера длины агач, равная 15 вершкам (см.: Будагов. Сравнительный словарь, с. 61), т.е. 66,75 см. Она приближается по величине к аршину, приравниваемому обычно к 16 вершкам

30. Так в тексте. Ныне в южной части Тарумовского района ДагАССР на берегу р. Прорвы имеется селение Александроневское (бывшая станица Александроневская), где казаки поселились в 1790 г. (см.: Список станиц, с. 374). Согласно «Тарихи Кызларкала», на месте этого селения существовал населенный пункт под названием Сесадпулкент. Параллельные наименования его — Сасаплинская или Сосоплы, — указанные в справочной и краеведческой литературе (см.: Зейдлиц. Список, N 675; Васильев. Очерки, с. 185), очевидно, являются рефлексами старого названия селения, существовавшего на берегу Прорвы до заселения ее казаками в конце XVIII в.

Однако, по сведениям историка-краеведа Д.С. Васильева, сел. Сосоплы образовалось в 1820 г., а в 1838 г. оно было преобразовано в казачью станицу Сосоплинскую. Старое название населенного пункта он соотносит с грузинским словом сопели — «село» (см.: Васильев. Очерки, с. 131).

31. Ясак (кумык. ясакъ) — дань натурой; в Дагестане рассматриваемого периода обычно взималась овцами. По нашему источнику, население, подвластное Татархану, платило ясак лошадьми и быками, а затем это было заменено денежным ясаком.

32. В тексте: закон (употреблен русизм).

33. Акче (тур., «белячок») — мелкая серебряная монета, имевшая хождение в Турции с XIV в. В кумыкском языке (соответственно и в тексте нашей рукописи) слово акча имеет нарицательный смысл: «деньги (вообще)».

34. Т.е. в середине XVII в.

35. Кютюр — в хасавюртовском и терском диалектах кумыкского языка означает «хутор». Ср.: ныне имеется Нуржан-кютюр близ сел. Аксай Хасавюртовского района ДагАССР.

36. Здесь в тексте: Байрамкент. Далее всегда упоминается как Байрамаликент.

37. Примечательно, что в прошении кизлярских жителей-тезиков, написанном в 1750 г. на имя генерал-лейтенанта А.П. Девица, отмечается, что именно тезики («тажики») первыми засеяли в Притеречье рис и пшеницу (см.: ЦГА ДагАССР, ф.379, оп.1,д.203, л.67).

38. Очевидно, пришлое население Абсияхкента сохраняло свои прежние обычаи, в том числе обычаи носить чадру (араб. хиджаб). Коренные дагестанские женщины не носили чадру, в отличие от мусульманок некоторых других регионов (Иран, Средняя Азия, Афганистан и др.). Горский обычай закутывать (прикрывать) лица женщин при мужчинах появился в Дагестане с усилением мюридизма в период Кавказской войны (Далгат. Л.Н. Толстой, с. 50). При этом чадра или паранджа не использовались. Ношение же чадры зафиксировано в дореволюционном Дагестане среди некоренных его жительниц — у азербайджанок г. Дербента и частично у армянок г. Кизляра (Гаджиева. Одежда, с. 105; Шидловский. Записки, с. 200-201). Как отмечается в исследованиях, в отличие от городской, деревенская женщина обычно не носила чадру (см.: Ислам. Краткий справочник, с. 118-119; Казимов. Влияние, с. 67; Смирнов. Чадра, с. 19, 32-34). В нашем же источнике, однако, ношение чадры отмечено у женщин сел. Абсияхкент и Байрамаликент (Нуржаханкент).

39. См. коммент. 28.

40. Нынешнее сел. Крестьяновка Кизлярского района ДагАССР имеет местное ногайское наименование: Яман-тен (Полевой дневник Г.М.-Р.Оразаева за 1985 г.).

41. По сведениям Б. Мирзоева, населенный пункт Ортатен царскими властями был переименован в Николаевский (Мирзоев. Из истории, с. 119).

42. Бывшее село у р. Терек на севере Дагестана; теперь не существует, большинство его жителей обосновались в сел. Люксембург Бабаюртовского района ДагАССР. Ныне на месте села имеется кутан Качалай (кумык. Къачалай къотан).

43. Ныне имеется кутан Караузек (кумык. Къара-оьзек) в Бабаюртовском районе ДагАССР.

44. Дубовская, Бороздинка — ныне: станицы Дубовская и Бороздиновская недалеко от г. Кизляра; находятся вблизи друг от друга, на востоке Чечено-Ингушской АССР. По данным русских источников, они появились позже, в 1735 г., как станицы терского семейного войска (см.: Материалы для истории Северного Кавказа, с. 407; Описание городов, с. 477; ср., однако: Список станиц, с. 374 — 1724 год. См. также: Бутова. Станица Бороздинская, с. 3-156).

Дубовская и Бороздиновская заложены на месте бывших ногайских аулов: Орта-Аул (Орта-Кхала) и Яман-Аул (Яман-Кхала) (Сулейманов. Топонимия, с. 206).

45. Топонимы-прозвища Ортатилликент и Йамантилликент означают в смысловом переводе с кумыкского соответственно: «селение с языком-посредником» и «селение с плохим (злым) языком».

46. Император России Петр I. Далее речь идет о Персидском походе Петра I на западное побережье Каспийского моря. Источниками сведений, имеющихся в частях 2 и 3, послужили для автора, видимо, не только письменные известия, но и устные предания местных жителей Северо-Восточного Дагестана (ср.: Цулая. Кавказские сказания, с. 134-138).

В походных журналах и других источниках, описывающих продвижение российских войск и самого Петра I по западному побережью Каспийского моря, нам не удалось обнаружить сведения, подтверждающие посещение Петром I селения Абсияхкент и беседу с его жителями. Абсияхкент вообще не упоминается. Однако достоверно известно, что Петр I посетил г. Терки 25 июля 1722 г. (см.: Соймонов. Описание, с. 72; Лебедев. Поход, с. 14; Походный журнал. См. также коммент.52). Так подтверждается предположение, что Абсияхкент — это местное наименование тезикской слободки, располагавшейся у Терков.

47. Таргу (кумык. Таргьу) — Тарки, аул в приморском Дагестане. См. коммент. 31 и 61 к разд.1.

48. В Восточном Дагестане.

49. Император российский Петр I с войском отправился на кораблях из Астрахани на юг 18 июля 1722 г., прибыл в устье Терека. Приблизившись затем к устью Сулака, 27 июля высадился у берегов Дагестана. Далее сухопутный маршрут проходил через Тарки, оттуда он дошел до Дербента; затем повернул обратно и через Астрахань отбыл в Москву 11 декабря того же года (Милюков. Петр I, с. 493; Соймонов. Описание, с. 56-105; Комаров. Персидская война, с. 567-576; Лысцов. Персидский поход, с. 120-124; Гаджиев. Роль России, с. 112-114; История Дагестана, т.1, с. 346-348).

50. речь идет о Петербургском договоре между Россией и Персией, заключенном 12 сентября 1723 г., согласно которому к России отошли Дербент, Баку, провинции Ширван, Гилян, Мазендаран и Астрабад.

Однако Стамбульский договор от 12 июня 1724 г., заключенный между Россией и Турцией, вновь изменил политическую карту Восточного Кавказа.

51. Город Ленкорань на юго-востоке Азербайджанской ССР.

52. Петр I был в г. Терки в конце июля и в конце сентября 1722 г. (Походный журнал, с. 3-5, 17, 50-52, 87; Комаров. Персидская война, с. 568). Придворный историограф Надир-шаха Мирза Мехтихан упоминает Кизляр в связи с событиями 1722 г.: «Падишах русских Петр сухим путем, через Кизляр, с бесчисленным войском прибыл в Дербент...» (цит. по: Тер-Мкртичян. Армения, с. 40).

53. О карте Каспийского моря, составленной по повелению Петра I на рубеже XVII-XVIII вв. и поднесенной ему в начале 1704 г., см.: Известие о ландкартах, с. 429; о других картах Каспия и его побережья, составленных при Петре I , см.: там же, с. 443-447; Берг. Первые русские карты.

54. Чит.: Къызларкъала (кумык., «Девичья крепость», точнее — «Крепость девушек»). Издавна бытует народная этимология этого топонима, связывающая его с тюркским словом кыз. Она зафиксирована, например, в примечаниях М.А. Гамазова к переводу отрывков из «Истории» Джевдет-паши: «Кызлар значит по-турецки (т.е. на тюркских языках. — Г.О.) девы, девушки, потому что город этого имени славился красотою своих женщин...» (Джевдет-паша. Описание событий, с. 391).

Однако верным представляется нам не этот буквальный перевод. Реальнее всего: «Крепость на Кизляре» (или Кизлярке, так называлась небольшая речка ~ самый северный рукав Терека). Т.е. название населенного пункта Кизляр является гидроойконимом (см.: Гевит. Описание Кизляра, л.1; Окружной город Кизляр, с. 93). О реке, существовавшей в XVII в. под названием Кызла, см.: Книга, глаголемая Большой Чертеж, с. 65. У Н.К. Витсена упоминается река Keeslar и Kislaer, рукав Терека Witsen. Noord en Oost, с. 402, 477). Река под названием Кизлар впервые упомянута в одном из русских документов от 8 января 1605 г. (см.: Белокуров. Сношения, с. 470, 525).

В свою очередь, для названия самой реки Кизляр М.А. Казембек предлагает двоякую этимологию из тюркских языков: как «золотой берег» (golden shore) или «красная вода» (red water), путем разложения гидронима на две составные части: кизил («красный; золотой») и пар («глубокая вода; берег реки») (см.: Derbend-Nameh, с. 483). Но еще А. Олеарий указывал в 30-х годах XVII в., что эта река «именуется Кизляром, потому что в песке он несет зернышки, блестящие как золото» (Олеарий. Описание, с. 512).

Ныне реки под названием Кизляр нет в здешних местах. Позже р. Кизляр стала называться Таловкой (Guldenstadt. Reisen, с 166; Васильев. Загадка, с. 37, 48, 54. О народных этимологиях названия Кизляр см.: Шидловский. Записки, с. 187-189; Дрягин. Анализ, с. 26; Гриценко. Города, с. 85-86; Васильев. Очерки, с. 72, 75-76; Кирюхин. Русский фольклор, с. 171).

Как сообщается в рукописном сочинении 1734 г. Сардара Муттасима «История Абсиякента», кумыки называли селение на реке Кизляре — Кызларкентом, Кызлараулом, а позднее — с постройкой там крепости — Кызларкалой (см.: Васильев. Загадка, с. 50; он же. Очерки, с. 71).

Итак, согласно нашему источнику, появление ойконима Кызларкала относится к 1721г. и связано оно с пребыванием Петра I в Старом Кизляре.

55. В русских источниках 20-х годов XVIII в. упоминается, однако, участник Персидского похода подполковник (впоследствии полковник) Александр Маслов (Комаров. Персидская война, с. 571; Лебедев. Поход, с. 23; Походный журнал, с. 6, 55, 100, 172), а не генерал.

56. Согласно русским источникам, в 1724 г. Петр I «приказал Терки разорить... а на месте Терков построить редут и держать там гарнизон в 150-200 человек» (Комаров. Персидская война, с. 571, 612; см. также: Лебедев. Поход, с. 14; Терский, с. 90). О Терском полке, образованном при Петре I и переформированном в 1764 г., см.: Гизетти. Хроника, с. 4-6.

57. Известно, что и до 1722 г. в Терской крепости находились русские коменданты: в 1720-1721 гг. — полковник В.И. Заозерский, а в 1722-1725 гг. — полковник А.Г. Киселев (ЦГА ДагАССР, ф.379, оп.1, д.1, л.1; Хицунов. Сношения России, с. 218-219). В нашем источнике, видимо, отражен исторический факт: постройка петровскими войсками нового транжамента, имевшая место в начале августа 1722 г. Однако вопреки данным нашего источника сведения походных журналов несколько иные: транжамент строился в присутствии Петра I, а достраивался после его отъезда от берегов Терека к Дербенту. 4 августа окончили строительство Аграханского транжамента; на следующий же день «вся пехота из транжамента пошла в поход к Таркам, а в транжаменте оставлен [комендантом] подполковник Маслов и с ним 200 солдат да 1600 казаков» (Походный журнал, с. 6, 55, 100, 106, 172; см.также: Соймонов. Описание, с. 85; Лебедев. Поход, с. 23).

Надо заметить также, что, по данным русских источников XVIII в., гарнизон Аграханского транжамента под командованием подполковника Маслова состоял из прибывших петровских войск и не мог быть приведен из Тарков: такого количества солдат там просто не было, так как Петр I оставил в Тарках при своем отъезде лишь полтора десятка человек — в качестве почетного караула у тарковского шамхала. Очевидно, в тексте нашего источника речь идет о временном военном лагере, который находился летом 1722 г. в нескольких километрах к северу от Тарков, а не в самих Тарках.

58. Итак, согласно автору «Тарихи Кызларкала», основателями «нынешнего, нового Кизляра» в 1725 г. были переселенцы из Старого Кизляра (бывшего Абсияхкента), располагавшегося в устье Терека. Обнаруженные же в 1905 г. на старых мусульманских кладбищах современного Кизляра надмогильные памятники XVII в., помеченные 1056, 1064, 1078 годами хиджры (1646-47, 1653-54, 1667-68 гг.), но без захоронений (см. об этом: Васильев. Загадка, с. 42; он же. Очерки, с. 68; Лавров. Эпиграфические памятники, ч.3, с. 60), перевезены сюда с прежнего места жительства кизлярцев-мусульман, по всей вероятности, из Старого Кизляра (Абсияхкента). А гарнизон российских войск Терской крепости перешел чуть ранее на р. Сулак — в Крепость Святого Креста, а в дальнейшем — во вновь отстроенную Кизлярскую крепость, строившуюся русскими войсками (ср.: Окружной город Кизляр, с. 93) у нового селения Кызларкала. Основателем крепости и города Кизляра считается генерал-аншеф В.Я. Левашев (Окружной город Кизляр, с. 93; Васильев. Очерки, с. 80-84).

Причиной же того, почему русские назвали вновь построенную крепость на Тереке Кизлярской, очевидно, явилось существование там к тому времени населенного пункта, именовавшегося Кизляром. В истории Северного Кавказа XVIII-XIX вв. и других регионов можно найти достаточно аналогий, когда новопостроенные российские крепости, станицы, редуты и пр. назывались так же, как близлежащие урочище, аул или иное поселение (ср., например, Амир-Аджиюртовское укрепление, Баксайская крепость, Дербентская крепость, Каргалинский форпост, Койсинский острог, Моздокская крепость, Сунженский острог, Наурская крепость, Султан-бековский редут, Магомет-Юртовская станица, Умахан-Юртовское укрепление и пр.).

В нашем источнике его автором выдвинута новая дата образования Кизляра на его нынешнем месте — 1725 год, вопреки устоявшемуся мнению, согласно которому «годом рождения» Кизляра считается 1735 год, когда тут была учреждена русскими властями военная крепость (см.: Васильев. Загадка, с. 46; он же. Очерки, с. 74-75, 80; ср. также коммент.52).

Сведения А. Ибрагимова о гибели Старого Кизляра и переселении его жителей на новое место взяты им из упомянутого сочинения Сардара Муттасима (см.: Васильев. Загадка, с. 55).

Списки «Дербенд-наме» свидетельствуют, что Кизляр (в некоторых списках: Кызылйар) построен на месте разрушенной крепости Сурхаб (Derbend-Nameh, с. 461; Тарихи Дербенд-наме, с. 50). Ф. Вестберг и П.К. Коковцов же отождествляют с современным Кизляром раннюю столицу Хазарского каганата — Семендер (Вестберг. К анализу, с. 43, 44; Коковцов. Еврейско-хазарская переписка, с. 100). Основываясь на местных преданиях, Ю. Шидловский писал о существовании на этом месте древней «кумыкской деревни» под названием Кизляр (Шидловский. Записки, с. 188-189, 193). По мнению Л.И. Лаврова, «Кизляр расположен на территории бывшего тюркского княжества Тюмень, известного по материалам XV-XVII вв.» (Лавров. Этнография Кавказа, с. 204). Однако точных исторических сведений нет, и вопрос о населенном пункте, существовавшем в древности на месте нынешнего Кизляра, не нашел пока удовлетворительного решения.

59. Согласно русским источникам, однако, Терская хрепость была построена в 1588 г. на реке Тюменке (см.: Кушева. Народы, с. 269), почему и называлась вначале Тюменским острогом. «Река Тюменка ныне не существует, — сообщает Е.Г. Вейденбаум в своих записках. — Бывшему руслу ея соответствует овраг Капай, отделяющийся влево от Старого Терека, выше станицы Александрийской. При этом овраге показаны на 5-в[ерстной] карте следы большого Терского городка, называемого местными ногайцами Эскикала, то есть старая крепость. Это и есть остатки Тюменского или Терского городка, построенного в 1588 г.» (Из истории Кавказа, л.2).

О р. Таловке см. коммент.54.

60. Терский город имел, по свидетельству многих источников, весьма невыгодное положение, так как он располагался на месте «низком, мокром и нездоровом», «на малом острову между протоками реки Терека, и вокруг оного рос один токмо камыш...» (Соймонов. Описание, с. 72; Комаров. Персидская война, с. 568; ср. также коммент.28). Наводнения в Притеречье были весьма нередким явлением.

Наш источник сообщает о сильнейшей прорве, якобы имевшей место в 1725 г., после чего жителям Абсияхкента (Терского городка) пришлось покинуть его уже навсегда и перебраться в другое место. По другим же сведениям, город Терки, называвшийся после его сожжения кубанскими татарами в 1708 г. Терским редутом и вновь возведенный во взморье на острове, подвергся затоплению в результате трансгрессии Каспийского моря в 1726 г. (Голикова. Очерки, с. 31-32; см. также: Материалы для истории Астраханского края, с. 64).

61. В тексте: Святой Крест. Должно быть: Крепость Святого Креста. Она основана в сентябре 1722 г. на берегу р. Сулак; просуществовала около 13 лет (см.: Бентковский. Петр I; Гриценко. Города, с. 57-83). «Название в русском переводе, по имени некогда здесь бывшего древнего города греческого Ставрополя» (Гербер. Известие, с. 18-19; Шидловский. Записки, с. 192; Хицунов. Сношения России, с. 219; Гаджиев. Сочинение, с. 67-74): от греч. ставрос («крест»), полис («город»).

Она явилась преемницей Терской крепости и предшественницей Кизлярской крепости, которая начала строиться в 1732 г. В тюркоязычных документах XVIII в. Крепость Святого Креста называется: Солак-къала, т.е. «Сулакская крепость»; иногда и в русских источниках она значится как Сулацкой город или Сулаки (очевидно, по аналогии с предшественницей, которая называлась: Терский город, в просторечии — «Терки»).

Крепость Святого Креста не следует путать с городом под названием Святой Крест, построенным в 1799 г. для дербентских и «малохалинских» (т.е. из сел. Молла-Халил) армян — переселенцев из Дербента и Закавказья на месте Старых Можар (см.: АКАК. 1868, т.2, с. 1154-1155; АКАК. 1875, т.6, ч.2, с. 449-450, 460-461, 593, 602, 638; Креста Святого город, с. 647; Лазарев. О гуннах, с. 20). Город Святой Крест (арм. Сурб Хач) располагался близ нынешнего г. Буденновска (бывшего г. Прикумска) Ставропольского края.

62. Считается, однако, что «начало основанию Моздока положено в 1759 г., когда переселился сюда из Малой Кабарды князек Кагорко Канчокин с 30 семействами подданных своих». Моздокская же крепость основана в 1763 г. (Хицунов. О духовной школе, с. 156. См. также: Безуездный город Моздок, с. 81; Гриценко. Города, с. 114-140). Но Моздок как урочище упоминается в русских источниках еще в XVII в. Город с 1784 г., ныне в Северо-Осетинской АССР.

63. Черкес — территория расселения адыго-кабардинских народов на Северо-Западном Кавказе.

64. Т.е. жителям нового Кизляра.

65. Кумыкское слово къул означает «раб». В данном контексте, очевидно, речь идет о найме работников, а не о рабовладении.

66. Этот канал упоминается в некоторых документах; например, под 1834 г. — «Инальский татаул» (см.: РФ ИИЯЛ, ф.1, оп.1, д. 14, N 1125, л.7).

67. Т.е. переселенцы из разрушенного наводнением Абсияхкента (Старого Кизляра), жители которого, как утверждает автор в первой части своего сочинения, в свое время прибыли из Средней Азии.

68. О расселении карабахских армян в Прикаспии в первой половине XVIII в. см.: Эзов. Сношения, с. 392-397; Креста Святого город, с. 647. О сложении и составе разноплеменного общества в Кизляре см.: Шидловский. Записки, с. 165, 193-195.

69. Русские переселились из Крепости Святого Креста после возведения новой военной крепости в Кизляре в октябре 1735 г. (см.: Окружной город Кизляр, с. 93; Гриценко. Города, с. 86).

Таким образом, согласно «Тарихи Кызларкала», абсияхкентцы — мусульманское население Терского города — после разрушения их села наводнением 1725 г. основали новый Кизляр на месте расположения современного города Кизляра. Русское же население Терской крепости переселилось в Крепость Святого Креста, а затем оттуда — в Кизлярскую крепость, которая была учреждена в 1735 г., очевидно, вблизи селения Кизляр. Однако, по преданиям, которые приводит Ю. Шидловский, в 1725 г. кумыкская деревня Кизляр и слившееся с ней «торговое поселение персиян и армян» были разорены чеченцами и кистами. Петр I якобы повелел, жалея о разорении Кизляра, строить крепость подле него. «Это было исполнено в 1730 году, с которого и должно считать посему время настоящего основания Кизляра» (Шидловский. Записки, с. 193).

70. Пул (перс. , тадж., кумык.) — «деньги; монета».

71. О набегах горцев на Кизляр в XVIII и первой половине XIX в. см.: Шидловский. Записки, с. 196-206.

72. Имам Шамиль не совершал нападения на Кизляр (хотя, возможно, он и проходил со своим войском вблизи этого города). Но известно, что в период Кавказской войны войска имама Газимухаммада вторглись в Кизляр и разграбили его осенью 1831 г. (Пружановский. Кази-Мулла; АКАК. 1881, т.8, с. 581, 671, 675-677; Шидловский. Записки, с. 204-206; Магомедов. Хронология, с. 81; История Дагестана, т.2, с. 89; Ковалевский. Кавказ, т.2, с. 207). Видимо, речь тут должна идти не о Шамиле, а о Газимухаммаде.

73. Один из известных в то время (начало XX в.) абреков, родом из Буглена (см.: РФ ИИЯЛ, ф.9, оп.1, д. 138, л.63-65).

74. Качак Осман — «Осман-разбойник», персонаж кумыкских героико-исторических песен (см.: Чечеклер, с. 279-280).

75. Зелимхан Гушмазукаев (1872-1913) — известный чеченский абрек (Лавров. Эпиграфические памятники, ч.2, с. 111, 178; Гатуев. Зелимхан; Мамакаев. Зелимхан). Налет абрека Зелимхана на Кизляр действительно имел место. Об этом упоминается, например, в произведении аварского поэта Эласул Магомеда из Чиркея «На поимку Зелимхана» (Ахлаков. Героико-исторические песни, с. 169).

76. Дели Осман — «Осман Удалой». Полный текст упоминаемого тут «Йыра о Дели Османе» см.: Акаев. Сборник стихов, с. 21-22.

77. Как сообщается в одном из источников, таджики были поселены в Кизляре в количестве 60 дворов (см.: Окружной город Кизляр, с. 93). В дальнейшем «Общество граждан кизлярских» — тезиков (или «тезикских татар») — насчитывало к 1792 г. 371 чел., к 1809 г. — 301 чел. (мужчин), к 1820 г. — 351 чел., а в 1914 г. — 150 чел. (Хозяйственное описание, с. 443; Описание городов, с. 477; АКАК. 1875, т.б, ч.2, с. 603; Гриценко. Города, с. 103; Васильев. Очерки, с. 86-87, 190; см.также коммент. 12, 15). Примечательно то обстоятельство, что в Своде статистических данных о составе населения Кизлярского уезда, по переписи 1920 г., тезики вовсе уже не упоминаются (см.: РФ ИИЯЛ, ф.б, оп.1, д.207, N 7072 — материалы из Центрального государственного архива Советской Армии).

Ныне потомство тезиков «растворилось» среди населения г. Кизляра и других населенных пунктов Северного Дагестана, переняв в основном кумыкский язык в качестве языка семейного общения.

78. Т.е. в конце XVII в. В тексте романа «Аманхор» приведена дата — конец 1664 года (Ибрагимов-Кизлярский. Аманхор, с. 53).

79. Речь идет о российском царе Алексее Михайловиче из дома Романовых. Однако он царствовал не в конце XVII в., а несколько ранее — в 1645-1676 гг.

80. Здесь речь идет о знаменитом белорусском и российском просветителе и писателе Симеоне Полоцком (1629-1680), стороннике светского образования, одном из авторов проекта организации в Москве первого в стране высшего учебного заведения — Славяно-греко-латинской Академии. В 1664 г. он переселился из Полоцка в Москву, где состоял учителем школы подъячих, открыл типографию. Приведенные в нашем источнике некоторые биографические сведения о нем соответствуют историческим данным: с 1667 г. он стал постоянным учителем царской семьи Романовых и придворным поэтом. Впоследствии выполнял церковно-политические поручения царя Алексея Михайловича. Однако данные о пребывании Симеона Полоцкого в просветительских целях на Северном Кавказе нам пока не встречались в иных источниках.

В конце 1664 г., по данным А. Ибрагимова, Симеон Полоцкий побывал в терских казачьих городках, а также в Старом Кизляре (Абсияхкенте). Проводил в течение месяца просветительскую работу среди местных жителей — призывал их полнее приобщаться к русской культуре и с этой целью открыть школу по изучению русского языка. Вскоре после его отъезда школа была здесь создана. В ней дети таджиков, кумыков и других нерусских жителей изучали русский язык и знакомились с русской культурой (о его просвещенческой деятельности на Северо-Восточном Кавказе см.: Ибрагимов-Кизлярский. Аманхор, с. 53; Васильев. Очерки, с. 73; о его жизни и деятельности см.: Татарский. Симеон Полоцкий; Чистякова. Симеон Полоцкий, с. 871; Русская старопечатная литература).

Как замечает кизлярский краевед Д.С. Васильев, факт этот «не только примечательный, но и просто чрезвычайный: ведь это была самая первая известная нам русская школа на Кавказе» (Васильев. Очерки, с. 73).

81. Анахронизм в тексте: Крепость Святого Креста появилась лишь в конце первой четверти XVIII в. — при Петре I (см.: коммент.61), а город Святой Крест появился еще позднее — в 1799 г.

82. Автор, видимо, осовременил название упоминаемого культурного учреждения, открытого по совету С. Полоцкого.

83. Вазир (араб.) — министр, визирь. Здесь: управитель одного из подразделений феодального владения.

84. В тексте, видимо, ошибочно вместо аминулмалийе.

85. Видимо, ошибочно вместо миршаб (перс, тадж.) — «начальник ночного дозора»; ведал охраной предместий в позднее время суток.

86. Миррузи (перс. ) — «начальник дневного дозора».

87. Должность Рухуллаха в рукописи не указана.

88. В тексте: Бабиски. Русского учителя звали Захарий Бабский, из гребенских казаков; преемником его в упоминаемой школе был Иван Евсеев (Васильев. Загадка, с. 52; он же. Очерки, с. 73).

89. Жестокая социальная политика феодала была направлена на то, чтобы местное население путем установления брачных отношений с казаками не могла выйти из-под его власти. Ибо этот путь, как и бегство крестьян от местных феодалов к русским, был в XVII-XVIII вв одной из распространенных форм классовой борьбы на Северном Кавказе.

90. Л.Н. Толстой находился на Северном Кавказе с 30 мая 1851 г. до 19 января 1854 г. на военной службе. В частности, он был в Кизляре, станице Старогладковской, крепостях Грозной и Воздвиженской, в селениях Чечни и Северного Дагестана. Сведения Л.Н. Толстого о жизни и быте местного населения и терских казаков имеют большую историко-этнографическую ценность. Автор «Тарихи Кызларкала» ссылается на Л.Н. Толстого для подтверждения своих высказываний о смешанности населения нового Кизляра, хотя, надо заметить, в тексте ведется речь о Старом Кизляре — Абсияхкенте.

91. Видимо, автор здесь имеет в виду семантическое многообразие слова таджик (тезик) в прошлом (см. об этом слове: Бартольд. Таджики, с. 469-470; он же. Двенадцать лекций, с. 46; Боровков. Филологические заметки, с. 50-53; Лившиц. Согдийские документы, с. 87-88; Ханыков. Записки, с. 96, 139; Гафуров. Таджики, с. 375-376; Кушева. Народы, с. 41). Кавказских таджиков в некоторых русских источниках называли тезикскими татарами (см., например: Описание городов, с. 477). Тезиками называли в русских источниках и в исторической литературе XVII-XIX вв. не только таджиков, но и персов, арабов; этот же термин употреблялся часто для обозначения купцов, торговцев из поволжских и кавказских, в том числе и дагестанских, мусульманских народностей.

О появлении таджиков на Северном Кавказе см. в тексте «Тарихи Кызларкала», а также коммент. 15, 77.

Говоря о таджиках различных стран, видный русский востоковед Н.В. Ханыков приводит весьма интересное высказывание английского автора середины XIX в. Д. Вуда, которое кажется уместным привести здесь: «Таджики — красивый народ кавказской ветви (т.е. европеоидной расы. — Г.О.); повсюду, где бы их ни встречали, они говорят по-персидски, и, хотя в настоящее время они проживают и вне пределов столь обширной Персидской империи, их прошлое ясно свидетельствует о том, что судьбы этого народа всегда были ближе к историческим судьбам названной империи, чем к истории какого-либо другого народа...» (Ханыков. Записки, с. 101).

92. Легенды об Аманхоре и его возлюбленной, красавице Дилбар, широко распространены среди северных кумыков и ногайцев с XVIII в. (Алиев. «Аманхор» и его автор, с. 12, 15-16; Акбиев. Кумыкская «народная книга», с. 100; он же. От рукописной книги, с. 22; Васильев. Загадка, с. 44).

93. Прохладный (кумык. Узункъала) — ныне город в Кабардино-Балкарской АССР. Ягориский кирепост — искаженное от слов Георгиевская крепость, ныне это г. Георгиевск в Ставропольском крае. Однако жители Старого Кизляра (Абсияхкента) не могли ездить в эти города, ибо последние появились позже: крепость Георгиевская (ныне г. Георгиевск) основана в 1777 г., станица Прохладная (ныне г. Прохладный) — в 1784 г. (по другим источникам — в 1765 г.), а город Святой Крест — в 1799 г. (см.: Материалы для истории Северного Кавказа, с. 408; Описание городов, с. 480; Креста Святого город, с. 647; Безуездный город Георгиевск, с. 76-80; Головчанский. Станица Прохладная, с. 1). Здесь, очевидно, имеет место контаминация. Однако не исключена возможность, что речь идет о торгово-хозяйственных контактах с населенными пунктами, находившимися на месте расположения названных городов.

В данном отрывке речь идет о торговых связях кизлярцев с российскими городами, в особенности на Северном Кавказе и в Предкавказье. Видимо, здесь отразился тот факт, что главная торговая ярмарка на Северном Кавказе во второй половине XIX в. была в г. Георгиевске (см.: Некоторые статистические данные, с. 296; Безуездный город Георгиевск, с. 76-80; Гашимов. История, л.14).

94. О занятиях кизлярских тезиков как торговлей (в исторической литературе им приписывается обычно лишь торговая деятельность), так и сельским хозяйством свидетельствуют кроме «Тарихи Кызларкала» также материалы архивов Астраханского губернатора, Кизлярского коменданта и некоторые другие источники (см.: АКАК. 1875, т.б, ч.2, с. 63; Хозяйственное описание, с. 174; ЦГА ДагАССР, ф.379, оп.1, д.203, л.67; Материалы Астраханского архива). См. также коммент.91.

95. Душаб (перс. , тюрк.) — фруктовый мед. У кумыков — тушап.

96. Легкий сладкий пьянящий напиток, который представляет собой кипяченый виноградный сок. У кумыков — муселлес и мусулес (Гаджиева. Кумыки, с. 168, 248; Мохир. Аксай, с. 36). Название от араб, мусаллас («тройной; состоящий из трех частей»).

Винодельческая культура в Нижнем Притеречье стала развиваться, видимо, в середине XVII в.: «распоряжения царя Алексея Михайловича о разведении на Тереке винограда и виноделия» относятся к 1653 г. (Материалы для истории Астраханского края, с. 60; Гриценко. Города, с. 97-100; см. также: К истории).

Русские источники XVII — начала XVIII в. сообщают, однако, не о культурном возделывании винограда на Притеречье. Ф. Соймонов, например, свидетельствует, что на Тереке виноград растет «дикой», а жители Терской земли «довольствуются тем, что давят сок по персидскому обыкновению, и пьют свежей» (Соймонов. Описание, с. 351-352: «О делании вина в Терках»; Кабардино-русские отношения, т.1, с. 317-318; Васильев. Очерки, с. 24-25).

97. Фетва (араб.) — юридическое заключение: разрешение нарушить какую-либо догму ислама, выданное мусульманским богословом — муфтием; кумык. патва.

98. Употребление виноградного вина запрещено Кораном (см.: Коран II, 216; IV, 46; V, 92). Однако в литературе нередко отмечается снисходительное отношение к этому «греху» еще в средние века (см.: Кабус-намэ, с. 97-99, 105, 107, 118; Мец. Мусульманский ренессанс, с. 312-314, 328; Петрушевский. Ислам в Иране, с. 169-170), что и отражено в нашем источнике.

99. См. коммент. 12, 77.

100. мусульманских канонических и других праздниках см.: Мец. Мусульманский ренессанс, с. 328-335; Петрушевский. Ислам в Иране, с. 77-78.

101. Весенний сельскохозяйственный обрядовый праздник «выхода плуга в поле» или «первой борозды» отмечен и у многих других народов мира — татар, удмуртов, марийцев, чувашей, китайцев, индийцев, осетин, горцев Дагестана и др. (см.: Чурсин. Праздник, с. 43-44, 56-60).

102. Навруз (перс. , «новый день») — день наступления Нового года; совпадает с днем весеннего равноденствия — 21 марта (по старому календарю — 10 марта).

103. По новому стилю — 21 декабря.

104. Обрядовое кушанье: сладкая похлебка в жидком и густом виде; приготавливается из сока пшеничного солода и пшеничной муки, по вкусу напоминает повидло. Кумыки северные называют его салат, южные — семене (Гаджиева. Кумыки, с. 247). У засулакских, т.е. северных, кумыков зафиксировано, однако, еще и семем — пирог с солодом (Керимов. Очерки, с. 97). Как видно по нашему источнику, кизлярские таджики называли сладкую мучно-солодковую похлебку (кисель) — семелек.

Ср.: у азербайджанцев и табасаранцев — семени, у лезгин — семена, у таджиков Средней Азии — сумаляк, узб. сумалак, телеут. саламат (вареная каша); алтай., чуваш., коми, мар., казах., татар., а также рус. саламат/саламата — жидкое или полужидкое кушанье из муки и сливочного масла (Народы Средней Азии, с. 628, 719; Шаниязов, Исмаилов. Этнографические очерки, с. 111; Ахметьянов. Общая лексика, с. 92). Ср.также: дреанетюрк. зита — запаренная для солода пшеница или ячмень (Древнетюркский словарь, с. 513).

105. садака (араб.) — добровольная милостыня, предписанная исламом каждому имущему мусульманину (Ислам. Краткий справочник, с. 99).

106. Раздавать милостыню на кладбищах считалось у мусульман особенно богоугодной формой садаки (см. об этом предписании ислама: Петрушевский. Ислам в Иране, с. 78, 238).

107. Об обычае оплакивания покойников у мусульман см.: Мец. Мусульманский ренессанс, с. 308-309; ср.: Гаджиева. Семья и брак, с. 297-299.

108. См.: Гаджиева. Семья и брак, с. 308-309.

109. Т.е. женщины и мужчины.

110. Т.е. у кумыков (см. коммент. 12).

111. От кумыкской глагольной основы белги- — «определять; метить; устанавливать» (здесь: «сватать») и существительного той — «пир, свадьба».

Обряд белги в разных формах известен у большинства народов Северного Кавказа (см., например: Гаджиева. Брак, с. 255; Курбанов. Брак, с. 139; Алироев. Нахские языки, с. 234).

112. Т.е. у таджиков Старого Кизляра — Абсияхкента.

113. Нан (перс. ) — хлеб. В таджикской модификации: нон — печеный хлеб; лепешка.

114.. Арабское слово никах означает: фактическое вступление в брачные отношения, после которого бракосочетание считается свершившимся.