ТАРИХИ ЭНДИРЕЙ

Эндирей — кумыкское селение в Хасавюртовском районе ДагАССР, вплоть до 1990 г. носившее официальное наименование Андрейаул, — один из древнейших и крупных населенных пунктов Северного Дагестана, которому в исторической литературе посвящено немало строк. Известно также несколько отдельных работ разных авторов краеведческого и историко-литературного характера (См., например: Фатуев. Эндери, с. 189-226; Атаев. Из истории, с. 96-101, а также газетные публикации П. Хлопкова, Г. Яковчука, Т. Салаватова, Д. Атаева и других авторов.). В 1980 г. обнаружен нами в двух списках текст одного из интересных сочинений по истории Эндирея (В местной периодической печати упоминалось о существовании аульной хроники Эндирея. Сообщение о рассматриваемом здесь сочинении и его краткую характеристику см.: Оразаев. «Тарихи Эндирей», с. 59-60; он же. Нововыявленные материалы, с. 39.), написанный в традициях старинных тюркских исторических преданий. Этот вновь выявленный текст и является предметом нашего рассмотрения.

Список А. В составе сборной рукописи (Фотокопию сборной рукописи Х. Насурова см.: РФ ИИЯЛ, ф. 30, оп. 2, д. 57.), принадлежащей жителю сел.Эндирей Х. Насурову (род. в 1905 г.), на с. 129-132 имеется список произведения под названием «История Эндирея» («Эндирейни таварихи»), на кумыкском языке. Текст переписан в 1966 г. Х. Насуровым на аджаме (т.е. арабографическим письмом), из старой, с его слов, рукописи.

Список Б. Обнаружен в рукописной тетради, предоставленной автору этих строк в 1980 г. жителем г.Хасавюрта А.Атавовым (1903-1986). Последний переписал текст с чьей-то тетради в 1968 г. Список А. Атавова имеет заглавие: «История кумуков» («Къумукъланы историясы») (Кумыкский текст сочинения см.: РФ ИИЯЛ, ф. 1, оп. 1, д. 572, N 7105.). Это небольшое по объему произведение создал эндиреец Адильгерей Исмаилов (1882-1971). [203]

Более или менее полных сведений об авторе — Адильгерее Исмаилове — пока не удалось обнаружить в литературе (Известно, что он был дважды репрессирован в годы тотальной коллективизации в стране — в 1927 и 1935 гг.; долгое время (до 1959 г.) проживал в Казахстане.). В рукописи А. Атавова перед интересующим нас текстом и после него имеются исторические песни (так называемые йыры), видимо сочиненные тем же А. Исмаиловым, которые мы здесь не приводим. Однако текст одной из этих исторических песен интересен тем, что в нем прославляется некий герой по имени Шабазхаджи (В архивных источниках 60-70-х годов XIX в. упоминается подпоручик Шабазхаджи Исмаилов, уздень из сел. Эндирей (ИГА СОАССР, ф. 12, он.4, д. 46, л.2: ЦГА ДагАССР, ф. 105, оп. 1, д. 47, 232). Тексты вышеупомянутых стихов см.: РФ ИИЯЛ, ф. 9, оп. 1, д 423, N 7573, л.79-81.), родом из сала-узденей (Сала-уэдень — представитель дворян не княжеского происхождения (у северных кумыков).) Исмаиловых (по отцовской линии) и из фамилии Кылычулу, т.е. Клычевых (по материнской линии). Видимо, автор происходил из упомянутого сала-узденского рода, который действительно существовал в Засулакской Кумыкии в прошлом столетия.

Список Х. Насурова и список А. Атавова почти идентичны. Разница между ними заключается в том, что в тексте первого: 1) сочинение озаглавлено «История Эндирея» (а в списке А. Атавова — «История кумуков»); 2) автором произведения назван Адильгерей, сын Абдурашита (не указана фамилия); 3) проведено сравнение древнего Эндирея (города Балха) со Стамбулом; 4) имеется единственная дата.

Сочинение «Тарихи Эндирей» касается истории Засулакской Кумыкии. В основном в нем речь идет о средневековом Эндирее; оно содержит некоторые интересные этнографические и историко-географические сведения.

В основу перевода текста «Тарихи Эндирей» положен список А (Х. Насурова), как более полный. Перевод текста публикуется впервые.

Перевод

История Эндирейа ¹ [начинается] в 1200 году по христианскому летосчислению (орус тарх) ².

С детских лет я увлекался историческими сочинениями (таварих), написанными на турецком, татарском, ногайском, крымско-татарском языках, и частенько обращался к ним. Из-за [204] такого интереса к ним у меня бывало и много личных бесед с пожилыми людьми, ныне уже ушедшими из жизни. Поэтому [я], Адильгерей сын Абдурашита, пишу эти [строки] о том, что я знаю о кумукском народе (миллет) и о его становлении, чтобы [об этом] знали нынешние и чтобы это осталось незабытым и для будущих поколений.

Главным городом ³ (тахшахар) кумуков было нынешнее селение, которое называется Эндирей; а в древности (Букв.: «в то время») он назывался Балх ⁴. В других местах ⁵ не было ни одного населенного пункта. Реки [в те времена] не текли по нынешним их руслам, а разливались по степям, превращаясь в озера и камышовые заросли.

В то время кумуки принимали участие в набегах⁶. На месте Старого Йахсайа (Эсги Йахсай) ⁷ обитали калмуки ⁸, они были [тогда] не в дружественных отношениях с кумуками. В то время один уздень ⁹ из Эндирейа убил бийа ¹⁰ и приютился у калмукского хана. /с. 130/ И калмукский хан, очень доверившись ему за то, что он убил [эндирейского] бийа, сделал его [своим] нёгером (В тексте: нугир.)¹¹.

В то время во главе кумуков ¹² стоял бий, который посылал нёгеру калмукского [хана] известия: «Если ты вернешься [к нам], убив калмукского хана, то мы простим тебя».

Тот кровник (канлы) долгое время выслеживал хана. И наконец, найдя удобный момент, убил его¹³ и сбежал. Прибыв к кумукским бийам, он остановился в нижней части Эндирейа и отправил человека к бийам [с известием]: «Я пришел, исполнив то, что вы мне сказали». Бийи, будучи весьма им довольны, сами вышли ему [навстречу], простили его и привели с собой в город Эндирей.

После того кумуки, совершая частые нападения на калмуков, [в конце концов] нанесли им поражение. [И] те стали убегать оттуда. Кумуки шли на них, оттесняя до того места, где раньше текла река Йахсайсув ¹⁴. Прогнав их за нее, кумуки вернулись обратно. И поныне то место называют «Калмук-отген» ¹⁵.

После того /с. 131/ в селение (йурт), оставленное калмуками, переехало много людей из Эндирейа, и во главе их назначили одного бийа. А то селение назвали Ташгечив ¹⁶. После того как открылись земли, уменьшились камыши и воды ¹⁷, был основан Костек ¹⁸, [и] во главе его был назначен один бий из Эндирейа.

Эндирей был крупным городом: один его предел находился в Чумлу ¹⁹, а другой край — [в местности] Гюен-ер20, в нижней части нынешней Княжеской дороги (Киназ-йол)²¹. [205]

[Этот город] называли вторым Истамулом²². Потерявшегося (Букв.: «сворованного».) [в одной части города] коня или быка впрягали или ездили на нем верхом в другой части ²³.

В Эндирее постоянно находилась тысяча всадников с привязанными кутасами ²⁴, готовых в любой день выйти по тревоге. Кутас изготовляли из конской гривы. [Он предназначался] для вытирания крови с сабли, а если его окунуть в воду — он [вновь] становился чистым. Его привязывали только лучшим всадникам ²⁵.

Впоследствии, когда реки обрели свои [нынешние] русла, камышники и озера отступили, степи освободились (Букв.: «очистились, стали чистыми».) [от воды] и стало возможным там проживать, были основаны и прочие окрестные селения ²⁶.

В старину кумуки не садились на других коней, кроме жеребцов (айгыр ат), считая последних более выносливыми (Букв.: «сильными».). В дальнейшем, став более хозяйственными, они стали их кастрировать ²⁷, потому что трудно с ними возиться.

Хотя войска Шамиля ²⁸ /c. 132/ и Казимахаммы ²⁹ несколько раз совершали нападение на Эндирей, однако они не смогли войти [в аул]. Наиб³⁰ Шамиля Кайырбек из Буртунайа ³¹ с большим войском прибыл туда и сражался. Однако Кайырбек был там убит, и [войска] ушли обратно, не в силах забрать даже тело погибшего... ³²

1 Эндирей (Эндрей, Эндери) — кумыкское, с 1990 г. и официальное название бывшего сел. Андрейаул. Оно считается первым по времени появления крупным кумыкским селением в Терско-Сулакском междуречье. Первое упоминание («Индили») в русских источниках относится к 1587 г. (см.: Белокуров. Сношения, с. 33). В конце XVI в. там поселился Солтанмут, основатель княжеской династии засулакских кумыков. Вплоть до XVIII в. (1722 г.) оно играло главенствуюшую роль в этом микрорегионе. О старом Эндирее см. также коммент.4 к этому разделу.

О происхождении топонима существует ряд весьма разноречивых мнений и предположений, согласно которым этот населенный пункт:

а) назван по имени беглого донского казачьего атамана из «Ермаковых скопищ Андрея, якобы основавшего новое село ( по другим версиям — нашедшего в I554 г. на западных берегах Каспия опустевший каменный городок), в котором поселился сам первым и «в свое имя назвал» (Татищев. Лексикон, с. 162-163, 247; [206] Болтин. Примечания, т.1, с. 48, 343-344; Шидловский. Записки, с. 191; Шихалиев. Рассказ кумыка, с. 163).

Первым эту версию выдвинул В.Н. Татищев и вслед за ним — И.Н. Болтин (первой стала публикация И.Н. Болтина, который исходил из рукописных материалов В.Н. Татищева).

Однако некоторые современные исследователи склонны видеть в топониме Андрей (Андреева деревня, Андрейаул) «искаженное русскими название кумыкского аула Эндери» (см.: Виноградов, Магомадова. О месте, с. 37). Впрочем, об этом же писали еще раньше дореволюционные авторы Г.Ф. Миллер, И.Л. Дебу, А.П. Берже и др. (см.: Гербер. Известие, с. 41; Дебу. О Кавказской линии, с. 94; Берже. Чечня, с. 130). Следует отметить также, что утверждение В.Н. Татищева и И.Н. Болтина не документировано и противоречиво;

б) назван по имени русского охотника Андрея, якобы жившего здесь (предание жителей Эндирея, зафиксированное нами в 1980 г.). Предание это, по всей вероятности, имеет позднейшее происхождение и является книжным заимствованием;

в) назван по имени армянина Андрея, видимо первого поселенца, так как тут первоначально проживали якобы армяне (эрмелилер) (наш полевой материал, 1983 г.; см. также: Кирюхин. Русский фольклор, с. 170). Однако известно, что армяне были поселены на Северном Кавказе лишь в начале XVIII в., а населенный пункт под названием Эндирей существовал по крайней мере еще в XVI в. — во времена Солтанмута;

г) назван по имени одного из кумыкских князей Тарковского шамхальства — Эндери, который якобы был владельцем земли в этом месте (сообщение местного краеведа Г. Яковчука);

д) назван по имени правителя древнего дагестанского города Балха — Эндир или Эндирей («Дербенд-наме», список 1099/1687-88 г.: ОР ГПБ, Дорн 541, л.24б; см. также Румянцевский список, л.4а, 12а);

е) назван по имени Индербая, человека из племени тюмен, который, предав своих соплеменников, якобы помог гюенам уничтожить их (предание местных жителей; Гаджиева. Кумыки, с. 193-194);

ж) образован от кумыкских лексических основ индыр/инныр («ток, гумно, место для молотьбы урожая») и ай («месяц»), т.е. топоним означает «месяц молотьбы», так как жители этого села во времена монголов якобы убирали хлеб по ночам, опасаясь нападений врагов (предание местных жителей; Берже. Чечня, с. 130; Гаджиева. Материальная культура, с. 34; Виноградов, Магомадова. О месте, с. 37; Лавров. Топонимические заметки, с. 211);

з) образован от словосочетания эндир бай / индыр бай («богатый обмолот») (Гаджиева. Материальная культура, с. 34);

и) образован от основ эн и дарай/дерей (виды шелковой ткани), так как среди главных предметов торговли в этом селе в средневековье якобы были шелк и шелковые ткани (см.: Таймасханова. К истории, с. 113). Это предположение, однако, не согласуется с сообщением Эвлия Челеби, посетившего этот «город» в XVII в. и написавшего о том, что в одежде эндирейцев «совершенно отсутствует шелк, ибо они... шелка совсем не носят» (Эвлия Челеби. Книга, вып.2, с. 115); трудно представить, что они не носили шелка, а лишь продавали его;

к) образован от тюркских основ эк («широкий») и дере («долина»), т.е. «аул, расположенный в широкой долине» (сообщение лингвиста К.Ш. Микаилова; Атаев. Из истории, с. 96);

л) возводится к монгольскому слову ундэр («высокий»; «возвышенность, высота»), так как в прошлом это село якобы располагалось на возвышенности (Таймасханова. К истории, с. 114);

м) является этнотопонимом, связанным с древним тюркским этнонимом эндер (Кадыраджиев. Географическая локализация, с. 116; он же. К этимологии, с. 122). К.с. Кадыраджиев относит его к булгарскому пласту топонимики Дагестана;

н) является реликтом древнейшего хазарского топонима Семендер. Как считает историк М.И. Артамонов, исходя из созвучия, название аула Эндери «можно принять за единственный пока реальный остаток древней хазарской столицы Семендера». Мнение это поддержано Г.с. Федоровым (Артамонов. Очерки, с. 97; Федоров. К вопросу, с. 307);

о) соотносится, по мнению краеведа Г. Керимова, с древнетюркским словом андырай («граница»). Вероятно, пишет он, что Эндирей в далекие времена находился на границе с другими племенами и поэтому получил такое наименование. Следовало бы отметить, однако, что такая семантика самого слова andiraj сомнительна и в словаре оно указано с соответствующей пометкой (см.: Древне-тюркский словарь, с. 44).

Можно привести и другие варианты объяснений ойконима. Однако из-за обилия попыток его толкований проблема происхождения названия этого известного села только усложняется. Здесь как нельзя более подходит высказывание В.А. Никонова о том, что «надежность этимологии обратно пропорциональна их количеству» (Никонов. Этнонимия, с. 25).

2. Это предложение, возможно, является конектурой переписчика — Х. Насурова. Достоверных сведений, подтверждающих именно эту дату, у нас нет.

3. Источники подтверждают, что Эндирей (Андреева деревня, Эндери) был довольно большим и укрепленным городом. Так, Эвлия Челеби в 1666 г. описывает его как «древний стольный город падишаха Дагестана» (Эвлия Челеби. Книга, вып.2, с. 111). Однако первоначальное местоположение его указывается на р. Койсу (Сулак) и лишь впоследствии — на р. Акташ. Так, В.Н. Татищев писал, что этот населенный пункт «прежде был построен на левом берегу реки Койсы древними жители из великого каменья, которого доднесь много в целости» (Татищев. Лексикон, с. 162). Известные путешественники XVII в. указывают этот населенный пункт (город Эндери, деревня Андре) только на берегу Койсу (см., например: Witsen. Noord en Oost, с. 447; Эвлия Челеби. Книга, вып.2, с. 114; Олеарий. Описание, с. 453, 508).

4. Балх — древнедагестанский город-крепость. Историки М.А. Казембек, А.Я. Гаркави и некоторые другие отождествляют его с хазарским городом Баланджаром, существовавшим в раннее средневековье на территории Северного Дагестана. Так, Казембек читал в тексте сочинения ат-Табари — Bulkher/Bulker или Balkh/Belkh. Он полагал, что название Belenjer появилось вследствие небрежности переписчиков и из-за непонимания, в которое впали географы IX в. (Derbend-Nameh, с. 480-482, 616; Гаркави. Баланджар, с. 271; Артамонов. История, с. 184).

Большинство исследователей, надо отметить, не согласны с мнением о тождестве Балха и Баланджара и локализуют последний в совершенно различных регионах Северного Кавказа и Дагестана (см. подробнее об этом: Котович. О местоположении, с. 196-220). Исследования М.Г. Магомедова показали существование в раннее средневековье не только нескольких городов с таким названием, но и «страны Беленджер», располагавшейся в долине р. Сулак (Магомедов. Образование, с. 28-36, 46-52).

В одном из арабоязычных источников XII в. упоминается «Балх Лакза, находящийся в чаще лесов» (Масуд ибн Намдар. Сборник, л. 1396; Минорский. История, с. 113-114). Возможно, это сообщение свидетельствует о существовании другого, южнодагестанского Балха в конце XI — начале XII в. Отождествлять «Балх Лакза», упоминаемый у Масуда ибн Намдара, с Балхом-Эндиреем нашего источника нет достаточных оснований. Ибо раннесредневековый Лакз, известный по арабским источникам, занимал, по мнению многих исследователей, лишь территорию южной части Дагестана и северо-восточной оконечности Азербайджана, присамурские районы (см.: Рамазанов, Шихсаидов. Очерки истории, с. 26, 49; Шихсаидов. Вопросы, с. 65-81; История Дагестана, т.1, с. 124, 186), в то время как наш Балх-Эндирей локализуется на севере — в Терско-Сулакском междуречье. Тем не менее упоминание Масудом ибн Намдаром некоего лакзского Балха представляет интерес для исторической географии края, если учесть, что этот автор был весьма хорошо осведомлен в политико-административном устройстве южной части Дагестана того времени. Сведений же из других, независимых источников, подтверждающих существование Балха в Южном Дагестане, у нас нет.

Следует, однако, принять во внимание мнение тех исследователей (например, И.Г. Гербера), которые считают, что под именем Лезгистан (а это персидское обозначение арабского названия — Лакз) имеется в виду не только Южный Дагестан, а «разумеются разные землицы и народы, например тавлинцы, акушинцы, кубинцы, курелы, дагестанцы, джары, кумыки, хайтаки, табасарань и другие, которые живут в Кавкасских горах или под оными, к востоку, к Каспийскому морю» (Гербер. Примечания, с. 313; см. также: он же. Известие, с. 110). Я.Д. Лазарев также пишет о термине лекзи, «составляющем у армян, персиян, татар и грузин общее название всякого горца, какого бы то ни было племени и общества, если только он из Аварии, Акуши, Анды, Кази-Кумуха, Кюры (Самурской страны), Табасарана, Кара-Кайтага, Цахура, Шамхальского владения и даже из Кумыкской плоскости» (Лазарев. О гуннах, с. 9). В таком случае понятия Лезгистан и Дагестан идентичны (см.: Берже. Краткий очерк, с. 17) и, естественно, отпадает необходимость связывать рассматриваемый нами топоним только с Южным Дагестаном. Следовательно, у Масуда ибн Намдара могла идти речь о Балхе, расположенном в северной части Дагестана, т.е. о древнем Эндирее, который действительно был некогда «промеж гор и лесов лежащею деревнею» (см.: Гербер. Известие, с. 41).

Когда же появился и где именно, в каком месте Северного Кавказа располагался Балх? Точного, т.е. обоснованного, ответа пока нет. А имеющиеся сведения следующие.

Как утверждается в тексте Румянцевского списка «Дербенд-наме», город под названием Балх построил на реке сасанидский шах Хосров I Ануширван (см. разд. 1, л.3б-4а). Текст же другого списка этого сочинения, изданного М.А. Казембеком, сообщает, что Балх в числе других крепостей Дагестана был восстановлен Ануширваном по повелению его отца — Кубада (см.: Derbend-Nameh, с. 460). Таким образом, появление Балха на Кавказе или его восстановление связываются не позднее чем с серединой VI в. Согласно текстам некоторых арабоязычных списков «Дербенд-наме», город Балх располагался на реке Ирхан, а люди того города были из Хурсана (Саидов, Шихсаидов. «Дербенд-наме», с. 28-29, см. также с. 55-56).

Согласно утверждению А. Бакиханова, Балх также существовал еще во времена Ануширвана, т.е. в VI в.: до появления арабов в Дагестане на правом берегу Сулака располагался город Балх, «крепость коего была к северу на противоположном берегу, с некоторыми другими крепостями, расположенными до владения Гамри. Нуширван поставил в них гарнизоны, из племени тумана (ср. с этнонимом «тюмен» в коммент.1. — Г.О.), им же там водворенного, и из среды их избрал правителя, по имени Туман-шаха» (Бакиханов. Гюлистан-Ирам, с. 34. Точка зрения А.Бакиханова основана на материалах «Дербенд-наме»).

М.А. Казембек полагает, что Belkh (или Balkh), т.е. старый Эндирей, лежал на 3 мили южнее нынешнего Эндирея (Derbend-Nameh, с. 482). В примечаниях к русскому изданию «Дербенд-наме» М. Алиханов-Аварский также высказывает мнение, что существовали два Эндирея в Дагестане: нынешний Эндирей, «называвшийся Кюльбахом, и другой, более древний, лежавший, по преданию, верст на 15-20 южнее первого и иногда называемый Балхом» (Тарихи Дербенд-наме, с. 49, см. также с. 44). По сведениям В.Н. Татищева, кумыки построили новую деревню «от старой 25 верст к Кизляру» (Татищев. Лексикон, с. 163), т.е. к северу. Однако Д.М. Атаев писал о раннесредневековом булгарском городе Эндирее, располагавшемся, по его мнению, в 2 км к северо-западу от современного Эндирея. Это так называемое Андрейаульское городище, в котором М.Г. Магомедов склонен, однако, видеть древний хазарский город Вабандар (см.: Атаев, Магомедов. Андрейаульское городище, с. 138; Магомедов. Образование, с. 149).

Древний город Балх упоминается также в старинном кумыкском «Сказании о битве при Анжи» («Анжи-наме») в связи с событиями в период арабских нашествий на Хазарию и завоевания арабами хазарского города Анджи, VII-VIII вв. (см.: Хрестоматия по кумыкской литературе, с. 29; Алиев. Путешествие, с. 103).

Согласно дагестанским народным преданиям, именно сел. Эндирей называли прежде Белх, Балх или Балкъ-шагьар (т.е. «город Балх») (Derbend-Nameh, с. 480-483, примеч.17, 19; Бахтомов. Чирка; Тарихи Дербенд-наме, с. 44; Гаджиева. Материальная культура, с. 34-35). По кабардинским же преданиям, на берегу р. Малки (тюркское название ее — Балх) был город Малкана, или Балх (Ногмов. История, с. 45; Ковалевский. Кавказ, т.1, с. 50). Существуют и другие мнения о локализации Балха-Эндери.

Что касается семантики старого наименования, то, вероятнее всего, она связана с тюркско-монгольским словом balyq/baliq/balig — «город; крепость» (об этом слове см.: Древнетюркский словарь, с. 80, 81, 644; Севортян. Этимологический словарь, с. 59; Радлов. Опыт словаря, т.4, с 1166, 1495, 1498; Бартольд. Балык, с. 362). С этим, словом связывал ойконим Балх Б. Малачиханов. По его мнению, это наименование, «имея нарицательный вообще смысл, относилось к Эндери, определяя его характеристику как крупного поселения, имевшего влияние на большую округу» (Малачиханов. К вопросу, с. 199).

Согласно же с. Ш. Гаджиевой, топоним Балх — от кумыкского слова балыкь, являющегося нарицательным для обозначения рыбы. По ее мнению, название могло произойти от одного из основных (в свое время) занятий населения — рыболовства и существовать параллельно с первым названием — Эндирей (Гаджиева. Материальная культура, с. 34-35).

Вполне допустимо (и такому явлению можно найти немало аналогий), что относительно большой по территории и влиятельный на всю северо-восточную округу Кавказа населенный пункт Эндирей мог быть назван ранними тюркоязычными племенами нарицательным именем балх, т.е. «город», для особого выделения среди мелких, окружающих его населенных пунктов. А впоследствии, с выходом этого древнетюркского слова из активного употребления или со сменой народов в этом крае, оно вполне могло быть воспринято местным населением уже как бывшее собственное наименование города и соответственно породить известное предание о древнем названии Эндирея.

Видимо, этим возможным обстоятельством объясняется то, что Балх как наименование древнего Эндирея встречается только в преданиях местных народов, главным образом кумыков, в сочинениях местного происхождения, но не встречается в иноязычных, в том числе русских, документальных источниках.

5. Речь идет здесь о территории Терско-Сулакского междуречья (Къумукъ-Тюз). Об истории кумыков Эндирея и о появлении новых аулов в его окрестностях см. также: Семенов. Туземцы, с. 228-229, 239, 245; Алибеков. Адаты кумыков, с. 74.

6. Ср.: Олеарий. Описание, с. 494; Гербер. Известие, с. 41.

7. Старый Аксай (см. о нем коммент.16).

8. Калмыки впервые появились на Северном Кавказе в 30-х годах XVII в. В 1664 г. калмыки совершили повторный поход из-за Волги на Северный Кавказ к русскому Терскому городку, но были разбиты.

События, упоминаемые в «Тарихи Эндирей», не датированы, в связи с чем затруднительно соотнесение их с конкретными фактами из истории кумыкско-калмыкских отношений. Следует обратить внимание на следующие несколько моментов из истории, подтверждающих достоверность недатированных сведений нашего источника. Войны калмыков во главе с Аюкой с дагестанцами, кумыками, кабардинцами относятся к 80-м годам XVII в. и 1719 г. (Пальмов. Очерк, с. 24, 42; Позднеев. Калмыки, с. 59). Имя этого хана отражено в топониме Аюкю-Тюбе — названии холма недалеко от Эндирея.

Относительно калмыков, осевших на Северо-Вестечном Кавказе, известно, что во второй половине XVIII в. царское правительство переселило часть калмыков на Куму и Терек (Санджиев. Калмыкская АССР, с. 862). О кумыкско-калмыкских взаимоотношениях в XVIII в. см. также: Шихалиев. Рассказ кумыка; Пальмов. Очерк, с. 5-10, 27; Русско-дагестанские отношения, с. 170-173 и сл.; Гаджиева. О старинных песнях, с. 62-64; РФ ИИЯЛ, ф. 1, оп. 1, д. 60, N 1187, л.157, 192-196, 207, 282-283.

9. Уздень (кумык. оьзден) — у засулакских кумыков: дружинник князя (Гаджиева. Кумыки, с. 109; Лобанов-Ростовский. Кумыки, с. 151-152).

10. Бий — кумыкская форма тюркского социального термина бек («князь»). Здесь идет речь об эндирейском князе.

11. Нукер (монг. «свободный человек; воин гвардии; друг») — кумык, нёгер (ноьгер) («слуга, дружинник; телохранитель хана»).

12. Речь идет о кумыкском населении Эндирея. Известно, что кроме них в этом селе в XVII в. проживали и другие, родственные кумыкам племена — бораганы (брагуны), тюмены, гюены, терекемейцы, которые со временем вошли в состав кумыков.

13. Сведение об убийстве калмыкского хана эндирейцем не подтверждается достоверными источниками. Возможно, в данном эпизоде отразился в искаженном виде другой известный факт — убийство последнего ногайского князя Башик-баз-Камбулата эндирейскими феодалами в XVII в. (см.: Головинский. Кумыкские ногаи, с. 314).

14. Аксай (кумык. Яхсайсув, чечен. Ясси) — река, протекающая на востоке Чечено-Ингушской АССР и по западной части Северного Дагестана. О старом русле Аксая см.: Книга, глаголемая Большой Чертеж, с. 244-245.

15. Къалмукъ-оьтген (кумык., «[место, где] калмыки прошли», «Калмыкский переход») — местность близ сел. Герменчик Бабаюртовского района ДагАССР, на р. Аксай.

16. Таш-Кичу (кумык. Ташгечив — «Каменный брод») находился близ нынешнего сел. Аксай Хасавюртовского района (о нем: Гаджиева. Материальная культура, с. 37-38; Мохир. Аксай, с. 30).

Итак, вторым после Эндирея крупным кумыкским селением в Терско-Сулакском междуречье был Ташгечив, возникший, очевидно, во второй половине XVII в. (краевед А. Аджиев считает, однако, что Старый Аксай был основан еще раньше — в 1590 г. на правом берегу р. Аксай князем Алибеком и населен эндирейцами (Аджиев. Работа, с. 39; см. также: Берже. Чечня, с. 136). В конце XVII в. возникло третье крупное селение этого микрорегиона — Аксай, известное после событий 1825 г. как Старый Аксай и разрушенное в том году. Оно находилось недалеко от Герзель-аула (Берже. Чечня, с. 133), в 18 км от современного места расположения сел. Ахсай. Жители Старого Аксая были переселены в упомянутом году в Ташгечив, который впоследствии стал именоваться новым Аксаем.

Бывший Ташгечив, ныне Аксай, — крупнейшее кумыкское селение в Хасавюртовском районе.

17 .Сохранились предания и некоторые письменные источники, свидетельствующие о наличии «больших вод» — многочисленных озер и болот с камышовыми зарослями в низовьях и междуречье Терека и Сулака еще около четырех веков назад. Имеется довольно обширная научная и особенно научно-популярная литература по данному вопросу (см., например: Колебание увлажненности; Бартольд. К истории Дербента, с. 786-787; Алексин, Гумилев. Хазарская Атлантида, с. 52-53. Ср. также со сведениями о повышении уровня вод на Тереке в 1725 г. и затоплении части Терского городка — Абсияхкента – в «Тарихи Кызларкала» и других источниках; Голикова. Очерки, с. 32).

Отголоски факта о том, что часть Северо-Восточного Кавказа была дном моря в не столь уж отдаленную историческую эпоху, можно найти и поныне в легендах и преданиях жителей этого региона. См., например: «А ниже Щедрина когда-то вода шла тоже, где Каргалинка, там морское дно было, а после высыхания ее создались громадные пески»; «Это была действительно Жилая Коса, рыболовецкий поселок. Море отошло на сорок-пятьдесят километров от этого поселка...» (Кирюхин. Русский фольклор, с. 169, 174).

18. «Город Костек» упоминается в «Тарих Дагестан» (Шихсаидов. Дагестанская историческая хроника, с. 109). Очевидно, тут имеет место анахронизм. Считается, что Костек основан Алишем Хамзином — потомком Айдемира, сына Солтанмута Эндирейского, в начале XVIII в. (Шихалиев. Рассказ кумыка; М-ов. Селение Костек; Селение Костек). Существует также мнение, хотя и ничем не подтвержденное, о том, что на месте Костека в конце XVI в. русскими была построена крепость Койсу, впоследствии разрушенная (см.: Хозяйственное описание, с. 409). Старый Костек находился, согласно преданиям местных жителей, в 5 км от нынешнего места расположения села (наш полевой материал, 1983 г.: РФ ИИЯЛ, ф. 1, оп. 1, д. 598, № 7571).

19. Чумлу (кумык., «Кизиловое») — урочище между сел. Дылым Казбековского района ДагАССР и сел. Эндирей.

20. Кумык. Гюен-ер — «Гуенская земля». Отметим, что в историко-этнографической литературе часто упоминаются в связи с Эндиреем общество под названием Гюен/Гуэн (см.: АКАК. 1904, т.12, с. 1242) и микротопонимы, содержащие этот этноним в качестве компонента. Например, Гуен-отар на Кумыкской равнине (Шихалиев. Рассказ кумыка; Гаджиева. Кумыки, с. 195), Гуенсызак (см. коммент.21), Гюен къабурлар — название старого кладбища недалеко от Эндирея (наш полевой материал, 1980 г.), квартал Гуэнь в Эндирее (Феодальные отношения, с. 87; Ковалевский. Кавказ, т.1, с. 169). Более того, по сведениям Н. Семенова, ногайцы называли сел. Эндирей XIV-XV вв. «Гуэнской крепостью» — Гуэн-кала (Семенов. Туземцы, с. 237, 457), видимо, по названию обитавшего в нем племени. Некоторые видят в гуэнах остатки гуннов (СМОМПК. 1893, вып. 17, отд. 3, с. XIII), другие авторы говорят об их якобы чеченском происхождении (Семенов. Туземцы, с. 237, 457; Ковалевский. Кавказ, т.1, с. 169). По Вейденбауму же, «гуэны... не отличаются от кумыков... но сохранили только особое название» (Вейденбаум. Начало, с. 58-59). Жили эти племена вначале на территории современного Казбековского района (Гаджиева. Материальная культура, с. 33).

21. Киназ-ёл — так называют кумыки Хасавюртовского района главную дорогу микрорегиона. По рассказам местных жителей, древний город Эндирей простирался от Чумлу (см.коммент.19) до шоссе близ нынешнего сел. Карланюрт (наш полевой материал, 1980 г.). Достоверность такого предания возможно усмотреть, в частности, в наличии старых кварталов Эндирея под названиями Уллучумлу («большое Чумлу»), Гуенсызак («линия, черта гуенов»), Эсгиюрт («старое село») и др. (см.: Гаджиева. Кумыки, с. 200).

22. Стамбул (кумык. Истамул) — здесь это название употреблено как обозначение огромного и красивого города.

23. Это гиперболизированное сообщение, по мысли автора сочинения, очевидно, должно свидетельствовать о большой территории, занятой древним городом Эндиреем. В 1980 г. нами записана в сел. Эндирей легенда; суть ее сводится к следующему: житель этого города смог отыскать своего потерянного быка лишь через год — в другой части огромного города.

Конкретных же данных о величине древнего Эндирея сохранилось крайне мало. «В сравнении с [другими] городами страны Дагестан он может считаться крупным, хотя [вообще-то] не велик...»; «Здесь тысяча крытых землей домов, с садами и виноградниками», — свидетельствует турецкий путешественник, посетивший Эндирей в 1666 г. (Эвлия Челеби. Книга, вып.2, с. 113-115). Как сообщает один из участников похода Петра I в 1722 г., тут насчитывалось тогда 3000 дворов (см.: Походный журнал, с. 99). Однако в тот год этот большой «азиатский город с многочисленным населением и обширною торговлею», как его называл Н. Семенов (см.: Семенов. Туземцы, с. 229), был полностью разрушен. В дальнейшем он был отстроен, правда, размеры его (в дореволюционный период) уже не столь велики: в 1812 г. — до 1500 дворов, к 1896 г. — 700 дворов (Магомедов. Легенды и факты, с. 80-81; Гриценко. Социально-экономическое развитие, с. 72; Зейдлиц. Список, N 599; Кумыки, с. 14).

24. Кутас — пучок белого конского волоса, который привязывался к головному убору всадника или к шее лошади для украшения. Очевидно, во время боевых действий он мог служить в качестве инструмента для чистки холодного оружия всадника от крови, грязи (Савваитов. Описание, с. 15-16).

Слово къутас в современном кумыкском языке вышло из активного употребления. Оно зафиксировано в кумыкском фольклоре; см. пословицу: Бийи бийик болса, къулу къутас болур (Османов. Тексты, с. 118), т.е. «если князь велик, то слуга — его украшение».

25. Т.е. тысяча всадников с кутасами, находившихся в Эндирее, — все были «лучшими всадниками», отборным отрядом конных бойцов.

Примечательно, что Эвлия Челеби в 1666 г. упоминает о том, что дагестанский шамхал Султан-Махмуд, находившийся в своей резиденции Эндери, дал крымскому хану Мухаммед-Гирею IV в сопровождение «тысячу отборных воинов» (Эвлия Челеби. Книга, вып.1, с. 116). В ногайской эпической поэме «Мурза Эдыге» воспет золотоордынский хан Узбек: «Почетную стражу его составляли тысячи кутасоносцев, садившихся на тысячу аргамаков» (Семенов. Туземцы, с. 425, 458). Очевидно, число «1000» служит в этих текстах, как и в «Тарихи Эндирей», не для указания точного количества воинов. Скорее всего оно употреблено в традиционном смысле — для указания наличия достаточно большого количества отборных воинов у князя. Другое традиционное число — «300» — упоминается в местном предании, обратившемся в поговорку: «Эндрей выслал на войну триста всадников на пестрых лошадях» (см.: Семенов. Туземцы, с. 244).

26. В тексте: кьачылык юртлар. По документальным данным, раздел Кумыкского владения на три части — Эндирейский, Аксаевский и Костековский уделы — произошел при внуках Солтанмута, т.е. в XVII-XVIII вв. (см.: Феодальные отношения, с. 85). Однако в данном тексте речь идет о селах, относительно позднее появившихся на Кумыкской равнине. По мнению некоторых исследователей, селения Засулакской Кумыкии, кроме Эндирея, Аксая и Костека, основаны главным образом переселенцами и беглецами из названных трех селений, причем вновь образованные мелкие окрестные («провинциальные») села и хутора называли качылыками (от кумыкской глагольной основы къач- — «убегать»). См.: Атаев. Из истории, с. 96. Существуют и другие мнения о происхождении слова качылык; см.: Мохир. Кумыкско-русский словарь, с. 75; Лаудаев. Чеченское племя, с. 20, 21, 52; Сатыбалов. Социально-политические термины, с. 190; Гашимов. Из истории, с. 56.

27. Обычай кастрирования жеребцов известен издавна и у других народов, в частности у калмыков (см.: Паллас. Путешествие, ч.1, с. 479-480).

28. Речь идет здесь о неудачном штурме мюридами Шамиля аула Эндирей 30 сентября 1843 г. и о нападении на крепость Внезапную, имевшем место в апреле 1844 г. Оба раза мюриды Шамиля потерпели поражение от отряда полковника В.М. Козловского (АКАК. 1884, т.9, с. 879-882; Ореус. Кавказские войны, с. 859). Неудачный набег отрядов Шамиля на Эндирей имел место и зимой 1853 г. (Майков. Шамиль, с. 504-505, 509).

29. Речь идет о первом имаме Дагестана и Чечни Газимухаммаде из Гимры (1795-1832), более известном в русских источниках XIX в. под именем Кази-Мулла. Он совершил нападение на крепость Внезапную, находившуюся у Эндирея, в 1831 г. и осадил ее.

30. Наиб (араб, на'иб — «замещающий; заместитель») — здесь: уполномоченный Шамиля, осуществлявший военно-административную власть на определенной территории его имамата.

31. Кайырбек (или Гьаирбег) из Буртуная — салатавский наиб имама Шамиля (АКАК. 1885, т.10, с. 526, 546, 547, 565; Гаджиев. У подножья, с. 49; Казиев, Ахмедзияутдинов. Чиркей, с. 21-22).

Буртунай — селение в Казбековском районе ДагАССР.

32. Этим эпизодом заканчивается текст «Истории Эндирея» в обоих списках (Х. Насурова и А. Атавова). Возможно, что данное сочинение существует в более полных вариантах, однако таковые нам пока неизвестны.