ПОВЕСТЬ О ВЕЛИКОМ МИРЕ

"Повесть о великом мире" в историческом контексте

В XVI в. Японию сотрясали междоусобные войны. В начале века, при номинальной власти императоров, почитавшихся как прямые потомки богини Солнца Аматэрасу Омиками, фактически страной управляли сиккэны из рода Ходзё. Те когда-то присвоили ее у своих родственников по женской линии, "полководцев" (сёгунов) Минамото (реальная власть Минамото существовала на протяжении жизней трех поколений, от деда до внука), что в свою очередь в ожесточенных сражениях конца XII в. свергли представителей другого могучего феодального дома Тайра, которые распоряжались своей властью недолго и сумасбродно.

В области культуры победа Минамото знаменовала перенос центра тяжести от вкусов изнеженной придворной аристократии к пристрастиям дружинников поместных феодалов (самураев); в литературе — появление нового жанра — "воинских повествований" (гунки или сэнки), феодального японского эпоса.

Возникновение его не согласуется с привычными для европейских литератур стандартами: гунки не привели к появлению в литературе авторской прозы. Расцвет жанров повести, дневников и эссе, даже крупноформатного романа произошел в предыдущую эпоху, когда авторитеты в области культуры ориентировались на иные, чем в гунки, художественные, эстетические и этические категории.

Утвердив свою верховную власть, сёгуны учредили собственную столицу (бакуфу, "полевую ставку") подальше от старой императорской столицы Киото, на берегу Тихого океана, в г. Камакура, окруженном их родовыми владениями. За это [89] столичные жители стали пренебрежительно именовать их дружинников "восточными варварами".

Формально сёгуны считались верноподданными государей и от императорского двора получали чины и мандаты на власть. На деле передача им таких мандатов была актом чисто церемониальным, поскольку сами императоры часто были малолетними детьми, находились целиком под надзором сёгунов и не в состоянии были противиться их воле. Верные воинские дружины, жесткий налоговый контроль над поместьями (не обладающими соответствующим иммунитетом), собственная, отдельная от придворной, юрисдикция надежно обеспечивали господство сёгунов Минамото, а затем и сиккэнов Ходзё над политической, экономической и воинской жизнью Японии.

Войны дома Минамото с домой Тайра и его победа в этих войнах изобиловали драматическими ситуациями — личными и общественными трагедиями, возвышением одних и гибелью других в поразительно короткие сроки. Это давало богатый материал для устных сказаний, исполнявшихся под аккомпанемент струнных инструментов бива бродячими слепыми сказителями бива-хоси. Отдельные сюжеты со временем объединились в более масштабные сказания, каждое в нескольких редакциях, неизбежных из-за устного бытования. Сказания первого цикла образовали "Сказание о годах Хогэн", "Сказание о годах Хэйдзи", "Повесть о Доме Тайра" и "Записки о взлете и падении Минамото и Тайра". В разных монастырских скрипториях бытовавшие в устном виде повествования с их специфически-сказительской формульной техникой щедро дополнялись нравоучительными вставками с описанием прецедентов, притч и т.д.

Засилие самурайства пробуждало в обществе буддийское представление о Конце Закона (маппо), знаменующем всеобщее Падение нравов, а среди придворной аристократии — тоску по былому, выраженную в лозунге "Назад к Энги и Тэнряку", т.е. к X-му веку, представлявшемуся ей золотым веком.

К концу XIII в., с ослаблением власти сиккэнов Ходзё, в Японии окрепла еще одна мощная сила — воинские формирования [90] крупных буддийских монастырей. Постепенное отмирание надельной системы землевладения сопровождалось адекватным усилением поместного. Некоторые категории поместных земель (ранговые, пожалованные за заслуги, вновь разработанные храмовые) по существовавшим еще от предыдущей эпохи законам освобождались от правительственного налогообложения. Они также пользовались иммунитетом от въезда в их пределы с инспекционными целями представителей властей. В таких поместьях были актуальными также проблемы охраны их земель и ирригационных систем от посторонних посягательств. Для защиты владений от нападения соседей и обеспечения налогового иммунитета монастыри обзаводились собственными воинскими формированиями. Появление "монахов-воинов" вызывалось экономическими нуждами и совершенно противоречило буддийским доктринам. Со временем они стали использоваться даже для решения политических вопросов, посылаться за пределы храмовых владений.

Настоятели крупнейших буддийских храмов назначались императорами из представителей родовой аристократии. Нередко это были принцы крови, имевшие возможность подчинить выступления "монахов-воинов" интересам двора. Противостояние императоров и сиккэнов, обострившееся к исходу 1-й четверти XIV века, со стороны Киото отождествлялось с императором Годайго (на престоле в 1319-1338 гг.). После нескольких неудачных выступлений стоявшие на его стороне силы развязали войну, свергли режим Ходзё, но вызвали к жизни новых противников, Асикага, основавших 2-й сёгунат. Асикага Такаудзи, бывший сторонник Годайго, в 1336 г. противопоставил прежнему суверену нового императора, возведя на трон Тоехито, 9-го сына императора Гофусими (с Годайго у него был общий прадед) под именем император Коме. Война продолжалась до 1392 г. Ее подготовка и ход стали сюжетом нового памятника воинского эпоса, "Повести о великом мире" (Тайхэйки).

В этой повести в роли сюжетообразующей идеи на первый план вышла конфуцианская концепция долга как основы [91] вселенской гармонии. Прежде всего в ней разрабатывалась проблема взаимных обязанностей господина и слуги. Впоследствии она стала основной в воспитании подрастающих поколений.

В дневнике средневекового специалиста по генеалогии, государственного чиновника высокого ранга (дослужился до поста Левого министра при Северном дворе) Тонн Кинсада (1340-1399 гг.) автором "Тайхэйки" назван буддийский монах Кодзима-хоси. Мирское его имя не названо. В науке выдвигались разные версии, кем был этот человек. Ясно одно: распространенный в наше время текст памятника за несколько столетий устного бытования и переписывания каллиграфами заметно отдалился от автографа.

В текст повести вкраплено 62 одних только китайских легенд, из них половина — из "Исторических записок" Сыма Цяня. Исторических и легендарных персонажей китайского происхождения (считая эпизодические) в "Повести о великом мире" встречается около 350.

Создана "Повесть" после 1370 г., но раньше 1392. Разные соображения высказывают относительно названия произведения: памятник, описывающий одну из самых затяжных войн в японской истории называют "Повестью о великом мире". Может быть, мы имеем дело с табуированием слова "война"? Тогда почему оно касается только названия всего памятника и не распространяется на названия отдельных глав?

Предлагаемый перевод первых восьми глав сделан по изданию "Серии классической литературы" (Нихон котэн бунгаку тайкэй) издательства Иванами (1964 год). [92]