НИХОН СЁКИ

АННАЛЫ ЯПОНИИ

Окинага-тараси-пимэ-но микото. Государыня Дзингу:

[1. Весть божества. Победа Дзингу: над Кумасо]

Окинага-тараси-пимэ-но микото ¹ была внучкой государя Вака-ямато-нэко-пико-опо-биби и дочерью принца Окинага-но сукунэ-но опо-кими. Мать ее звалась Кадураки-но таканука-пимэ. Она была провозглашена государыней-супругой на 2-м году [правления] государя Тараси-нака-ту-пико-но сумэра-микото. С малых лет она отличалась дарованиями и мудростью, и по красоте превосходила обычных людей. [Даже] отец ее, принц, дивился [всему этому].

Весной, во 2-м месяце 9-го года государь Тараси-нака-ту-пико-но сумэра-микото скончался во дворце Касипи-но мия в Тукуси. Государыня тогда горевала, что государь не последовал наставлению божества и оттого рано скончался. Захотела она узнать, что это было за божество, несущее пагубы, и отыскать страну, в которой были сокровища. Потому отдала она повеление придворным вельможам и ста управам вину разрешить и ошибки исправить ², а также возвести в селении Воямада-но мура дворец для обряда очищения ³.

В день новолуния Мидзуноэ-но сару 3-го месяца государыня, выбрав благоприятный день, вошла во дворец для обряда очищения, сама жрицей стала, Такэути-но сукунэ повелела играть на священной цитре кото, Накатоми-но икату-но оми призвала и назначила стоять в священном дворе, слушать слова божества. ⁴

И вот, возложила она на переднюю и заднюю часть цитры тысячу [кусочков] ткани, высокой [горкой наложенных кусочков] ткани ⁵ и стала просить, говоря так: «Что это за божество, давшее недавно наставление государю? Прошу, чтобы имя мне открылось».

Семь дней, семь ночей прошло, и наконец в ответ речено было: «Это богиня, пребывающая в храме Саку-сузу-и-сузу-но мия ⁶, в угодьях Ватарапи, что простираются стократ, в стране Исэ-но куни, где дует ветер богов ⁷; имя ее —- Туки-сакаки-иту-но митама-ама-закару-мукату-пимэ-но микото ⁸». [265]

Еще был задан вопрос: «А кроме этой богини какие-либо боги имеются?» В ответ было речено: «Еще есть я, вышедшая, подобно флажку-колосу травы сусуки, — богиня, пребывающая в уезде Апа в Агатапуси, что в Вота» ⁹.

Еще был задан вопрос: «А еще имеются ли?» В ответ было речено: «Еще имеется бог на Небе, Амэ-ни-котосиро-сора-ни-котосиро-тамакуси-ирибико-иту-но котосиро-нуси-но ками ¹⁰».

Еще был задан вопрос: «А еще имеются ли?» В ответ было речено: «Имеются ли, нет ли — неведомо».

Тогда назначенный стоять и слушать в священном дворе молвил: «Сейчас ответ не последовал, но будет ли что-то сказано потом?» И в ответ было речено: «Есть еще боги, вышедшие, подобно молодой водоросли, что была на дне вод, в Водо, в Татибана, что в стране Пимука-но куни, имена их — Упа-туту-но во, Нака-туту-но во, Соко-туту-но во ¹¹».

Еще был задан вопрос: «А еще имеются ли?» В ответ было речено: «Имеются ли, нет ли — неведомо», — и впредь так больше и не было сказано, что еще боги имеются.

Тогда, получив речения богов, в соответствии с наставлением этим государыня совершила обряды [в честь вышеназванных богов]. После чего она послала Камо-вакэ, предка оми в Киби, разгромить кумасо. Не обернулись еще двенадцать [зодиакальных] дней, а [кумасо] уже сами подчинились.

А в деревне Ноторита жил человек по имени Пасиро-кумаваси ¹². Этот человек был силен и храбр, к тому же у него на теле были крылья, и он часто взмывал в воздух и летал высоко [над землей]. Он не подчинился велению государыни и часто нападал на людей и грабил их.

В день Цутиноэ-нэ государыня решила расправиться с Кумаваси и соизволила перебраться из дворца Касипи-но мия во дворец Матуо-но мия. В это время внезапно налетел вихрь и сорвал с государыни шляпу [яп. микаса]. Потому люди того времени и наименовали то место Микаса. ¹³

В день Каното-у она прибыла в Сосоки-но, собрала войско, напала на Пасиро-кумаваси и убила его. И рекла приближенным: «Теперь, когда я справилась с Кумаваси, мое сердце спокойно [яп. ясу]». Потому люди того времени и назвали это место Ясу ¹⁴.

В день Хиноэ-сару она перебралась в угодья Ямато и убила там Табура-ту-пимэ [из племени] тутикумо ¹⁵.

В то время старший брат ¹⁶ Табура-ту-пимэ, Натупа, собрал войско и вышел навстречу государыне. Но услышав, что его младшая сестра убита, бежал. [266]

Летом, в день Киното-но тацу 4-го месяца, когда новолуние пришлось на день Мидзуноэ-но тора, государыня достигла угодий Матура на севере провинции Бидзэн и села за трапезу у реки Во-капа в селении Тамасима ¹⁷.

Изогнув иглу, государыня сделала крючок, взяла зерна [вареного] риса, из юбки нить выдернула и сделала лесу, встала на камень посреди реки, забросила крючок и обет-клятву укэпи рекла: «Ныне собираюсь я искать западную страну сокровищ. Если задуманное мне удастся, то речная рыба проглотит мой крючок. Вот, подняла она удилище, а [на крючок] и вправду попалась форель. Рекла тогда государыня: «Вот так чудо [яп. мэдурасики]!» Поэтому люди того времени и назвали это место страной Мэдура-но куни. Сейчас называют Мадура, но это неправильно.

И вот, с тех пор и доныне, без перемен женщины той страны в первую декаду 4-го месяца всегда ловят на крючок форель в реке. Причем мужчины тоже ловят, но поймать рыбу не могут.

Вот, государыня, поняв, что это ¹⁸ — знак от богов, снова совершила обряды в честь богов Неба, богов Земли и, намереваясь самолично отправиться на завоевание Запада, учредила поле богов и возделала его. Собираясь пустить [в поле] для орошения воды реки На-но-капа, она стала копать канал, дошла до холма Тодороки-но вока, а там оказался большой камень, и дальше рыть было невозможно. Призвала государыня Такэути-но сукунэ, вручила ему зеркало и меч, повелела совершить моления богам Неба, богам Земли и стала просить, чтобы ей можно было провести канал дальше. Тут грянул гром, сверкнула молния, и холм этот смело [яп. саку], так что вода свободно полилась дальше. Потому люди того времени и назвали тот канал Саку-та-но унатэ.

Государыня же, вернувшись в бухту Касипи-но ура, распустила волосы и стала море молить: «Следуя наставлению богов Неба, богов Земли и обретая опору в душах государей-предков, я собираюсь переплыть синее море и сама завоевывать Запад. И вот, сейчас я опущу голову в воду морскую. Если дано мне получить знак [о благоприятном исходе], то — волосы мои! сами собой разделитесь надвое! ¹⁹».

Вот, вошла она в море, опустила в него голову, и волосы ее сами собой [надвое] разделились. Завязала она тогда волосы [в два пучка], сделала [мужскую] прическу мидура и рекла приближенным вельможам: «Это очень важное событие для страны — собрать войско и повести всех воинов в другое место. От этого будет зависеть — покой ли воцарится или опасные треволнения, суждена нам победа или поражение. Сейчас [267] нам предстоит битва. В этом я всегда полагалась на своих министров. Но если дело не удастся — вина будет на вас. И очень из-за этого болит душа моя. Я всего лишь женщина, и ум мой незрел. Однако хочу я на время принять мужской облик и сама пойти на ратное дело. Вверху будут мне опорой души богов Неба, богов Земли, внизу — помощь моих министров, я подниму войско, поведу его через крутые волны, ладью снаряжу и отправлюсь искать землю сокровищ. Если задуманное удастся, заслуги я поделю с министрами, если же нет, то одна я буду нести вину. Таково мое намерение. Давайте теперь вместе об этом подумаем» ²⁰.

Ответили министры единодушно: «Государыня во благо Поднебесной задумала план — как держать страну в покое и благополучии. И к тому же рекла, что не желает, чтобы какая-либо вина легла на нас, недостойных. С благоговейным трепетом принимаем повеление государыни».

[2. Поход в Силла и помощь богов]

Осенью, в день Цутиното-но у 9-го месяца, когда новолуние пришлось на день Каноэ-но ума, во все провинции был разослан приказ — снаряжать ладьи и обучаться обращению с оружием.

В те времена собрать солдат было нелегко. Но государыня рекла: «Такова была воля божества», — и воздвигла храм Опо-мива, поднесла [божеству в дар] меч и копье ²¹, и войско собралось само собой.

Тогда она повелела Апэ-но ама-вомаро выйти в западное море и разведать, есть ли там страна. Вернувшись, тот доложил: «Никакой страны не видно».

Тогда она послала Сика-но ама-нагуса. Через несколько дней тот вернулся и доложил: «На северо-западе есть горы. Поперек них протянулся пояс облаков. Видно, все же там есть страна».

Вот, гаданием определили день, когда государыне можно выступить в поход. И государыня самолично, схватившись за боевой топорик, повелела трем своим воинствам: «Если золотые барабаны бьют не в такт и стяги стоят не по порядку, воины тоже не будут в готовности. ²² Если стремиться лишь к тому, чтобы овладеть сокровищами, если алчность чрезмерна, если жалеть себя и думать лишь о себе самом, то непременно попадешь в руки врага. Не надо презирать и недооценивать врагов, даже если они малочисленны. И не надо склоняться перед ними, даже если они сильны. Не прощайте тех, кто насильничает над женщинами. Не убивайте того, кто сдастся сам. Если мы одержим победу, всех ждет награда. Если же кто отступит, то сам и будет виноват». [268]

И еще было речено наставление божества: «Мягкая душа будет следовать за телом владычицы, ее долгий век оберегать, а грубая душа станет как копье, что несут впереди войска, и будет указывать воинам путь» ²³.

Вот, получив наставление божества, государыня вознесла ему моления, а жрецом, совершающим обряды в его честь, назначила Ёсами-но абико-вотаруми.

И тут настало у государыни время раскрытия чрева. Взяла государыня камень, положила между бедер и стала молиться: «Родись в этой местности, в день моего возвращения после похода!».

Этот камень ныне лежит у обочины дороги в угодьях Ито.

Вскоре государыня призвала [с помощью обрядов] грубую душу [божества] и поместила как копье-предводитель впереди войска, а к мягкой душе [божества] вознесла моления и определила умиротворять ладью владычицы.

Зимой, в день Каното-но уси 10-го месяца, когда новолуние пришлось на день Цутиното-но и, государыня отбыла [в поход] из бухты Вани-но ту. Тут бог ветра вызвал ветер, а бог моря вызвал волны, и все большие рыбы морские всплыли и стали помогать ладье. И великий ветер стал попутным, парусник побежал по волнам, и так, не работая ни веслом, ни рулем, ладья приплыла в Силла.

Волны же прилива, несшие корабль, прихлынули далеко на сушу. Это и значит, что в самом деле помогали [государыне] все боги Неба, боги Земли.

Ван же Силла тогда сильно перепугался и убедился, что ничего уж теперь не поделать. Собрал он множество людей и сказал так: «Никто, со времен строительства страны Силла, не слыхал о том, чтобы волны прилива подымались на землю страны. Быть может, истек [срок] судьбы, [отпущенной моей стране] Небом, и стране теперь предстоит стать морем?»

Не успел он договорить, как воины, сошедшие с ладьи, заполнили море, засияли [военные] стяги, раздался перестук барабанов, затряслись все горы и реки. Увидел это издалека ван Силла, подумал — и впрямь несметное воинство сейчас погубит мою страну, — и помутился его разум, лишился он всех чувств.

А когда пришел в себя, то сказал: «Услышал я, что на востоке есть страна богов, зовется она Ямато. В ней правит правитель-мудрец, именуемый сумэра-микото, ”Небесный повелитель”. И не иначе как [269] это божественное воинство — из той страны. Можем ли мы защититься от него, подняв свои войска?»

И он поднял белое знамя и сдался сам, связал себе белым шнуром руки сзади за спиной, запечатал карты и посемейные регистры ²⁴ и пришел к ладье государыни и склонился перед нею. И бия головой [об землю], сказал: «Отныне и впредь я тебе буду служить так долго, как [долго] существуют Небо-Земля, и стану твоим конюшим. И весной и осенью, непрестанно, так, чтобы не успевали весла ладьи высыхать, стану доставлять тебе в дань лошадиные гребенки и кнуты. ²⁵ И невзирая на дальность морского пути, каждый год будем доставлять тебе дань в виде мужчин и женщин [нашей страны]».

И он еще раз поклялся: «Пока солнце по-прежнему встает на востоке, а не на западе, до тех пор, пока река Аринарэ ²⁶ не потечет вспять, и камни речные, вверх поднявшись, не станут небесными звездами, — если перестану я вносить тебе дань с наступлением весны и осени, или не доставлю гребенки и кнуты, пусть поразят меня боги Неба, боги Земли».

Тут один человек сказал: «Давайте казним вана Силла». Государыня же рекла: «Когда божество давало мне наставление, и когда я решила захватить страну золота и серебра, я отдала приказ трем воинствам — ”не убивайте того, то сдастся сам”. Сейчас мы уже овладели страной сокровищ. И люди ее сами решили мне подчиниться. Поэтому убийство [вана] будет неблагоприятным [с точки зрения дальнейшей судьбы] ²⁷».

Поэтому она развязала на нем шнуры, сделала своим конюшим, затем продвинулась вглубь страны, опечатала склады с богатыми сокровищами, забрала карты и посемейные регистры. А потом свое копье, которое служило ей посохом, воткнула в землю у ворот вана, в знак для последующих поколений. Это копье и доныне стоит у ворот вана ²⁸.

И вот, ван Силла, Пхаса Мэгым, выдал [государыне] в качестве заложника Митильги-Чипходжин-канки, дань в виде золота, серебра, цветных каменьев, узорного шелка, тонкого шелка, из тонкой нити тканого шелка на восемьдесят кораблей нагрузил, чтобы они следовали за войском [государыни]. Отсюда и происходит обыкновение — ван Силла всегда поставляет в Японию дань на восьмидесяти кораблях.

А ваны двух стран — Когурё и Пэкче, ²⁹ услышав, что ван Силла поднес все карты и посемейные регистры Японии, стали тайком разузнавать, какое у государыни войско, поняли, что на победу надежды нет, и по собственному почину пришли к лагерю государыни и стали биться головой [об землю], говоря: «Отныне и впредь пусть нас [270] вечно именуют западными соседями; мы никогда не перестанем приносить [Японии] дань». Потому эти страны решено было считать [японскими] владениями миякэ ³⁰. Это так называемые три Кан [три корейских государства].

Государыня же возвратилась из Силла обратно.

В день Каното-но и 12-го месяца, когда новолуние пришлось на день Цутиноэ-ину, она соизволила родить [яп. уми] государя Помута-но сумэра-микото ³¹. Поэтому люди того времени назвали место его рождения Уми.

В одном [толковании] сказано: государь Тараси-нака-ту-пико пребывал во дворце Касипи-но мия в Тукуси. ³² А одно божество вселилось в Ути-пико-куни-пико-матуяданэ ³³, прародительницу агата-нуси в Саба, и дало государю следующее наставление: «Господин священный внук, если желаешь ты овладеть страной сокровищ, то я тебе ее и в самом деле вручу». И еще было речено: «Принеси цитру кото и поднеси государыне».

Вот так были названы имена троих богов, и еще раз бог рек: «Мое имя — Мукапиту-во-мо-осо-попу-иту-но-митама-пая-са-агари-но микото ³⁴».

И тогда ван Силла, Урю-Чобори-чиган, ³⁵ вышел [государыне] навстречу, уцепился за корабль и стал биться головой, говоря: «Недостойный раб твой отныне и впредь будет вассалом владений священного внука богов, [271] пребывающих в стране Японии, и неизменно будет дань доставлять», — так говорится [в толковании].

Узнала о том государыня, разгневалась не на шутку и послала большое войско, желая совсем стереть Силла с лица земли. Поплыли корабли в Силла, заполнив собой все море. Тогда жители Силла все как один перепугались, не видя средств к спасению. Собрались они все вместе, посовещались между собой и убили жену вана, чтобы искупить вину, — так говорится [в толковании].

И тогда божества, следовавшие вместе с воинством [государыни], три бога — Упа-туту-но-во, Нака-туту-но-во, Соко-туту-но-во — поучая, наставили государыню так: «Прикажи мою грубую душу почитать обрядами в селении Ямада-но мура, в Анато ³⁶».

Тут Помутати, предок атапи Анато, и Тамоми-но сукунэ, предок мурази Тумори, сказали государыне: «Мы непременно установим место, где желает пребывать бог, и станем почитать его обрядами».

Тогда государыня назначила Помутати жрецом, совершающим обряды в честь грубой души. И, соответственно, святилище учредили в селении Ямада-но мура, в Анато.

[3. Возвращение Дзингу:. Заговор принцев Кагосака и Осикума]

Во 2-м месяце, весной следующего года после того, как Силла была повержена, государыня вместе с сановниками и ста управами перебралась во дворец Тоюра-но мия в Анато. Вот, провела она там церемонию могари ³⁷ по государю и морским путем направилась в столицу.

А принцы Кагосака-но мико и Осикума-но мико ³⁸, узнав, что государь скончался, а государыня покорила Запад и родила еще одного принца, стали тайно сговариваться: «Сейчас государыня родила дитя, и все министры его признали и подчинились ему. Это они вместе такое измыслили и желают этого незрелого принца возвеличить. Но с какой же стати они собираются следовать младшему, когда есть старшие?» [272]

И вот, взявшись для вида возводить государю гробницу, оба под этим предлогом отправились в Парима и сделали гробницу в Акаси. Связали между собой лодки, дотянули их до острова Апади, погрузили камни с острова [на лодки], перевезли и выстроили гробницу. Раздали всем оружие и стали поджидать государыню.

Принцу Кагосака-но мико служили Курами-вакэ, предок Инуками-но кими, и Исати-но сукунэ, предок Киси. И принц назначил их своими военачальниками и повелел собрать воинов из восточных земель. А сами принцы — Кагосака-но мико и Осикума-но мико — отправились вместе в Тогано, на охоту по священному обету укэпи, сказав так: «Если задуманное удастся, то мы непременно добудем этой охотой много трофеев».

Засели оба принца каждый в свою засаду. Вдруг, откуда ни возьмись, явился красный вепрь ³⁹, взобрался на засаду принца Кагосака-но мико и сожрал его. Все воины преисполнились ужаса.

Сказал Осикума-но мико Курами-вакэ: «Это предвестие великой беды. Нельзя нам оставаться здесь, дожидаясь врага». И они отступили вместе с войском и стали лагерем в Суминоэ.

Государыня же, узнав о том, что Осикума-но мико собрал войско и подстерегал ее, приказала Такэути-но сукунэ оберегать принца, пройти южным морем и остановиться в бухте Ки-но минато.

Корабль же государыни направился прямо к Нанипа. Однако в море его все время поворачивало, и он никак не мог продвинуться в нужном направлении. Тогда она вернулась в бухту Муко-но минато и стала гадать. И богиня Аматэрасу-опо-ками наставила ее, рекши так: «Моя грубая душа не должна находиться [столь] близко от государыни. Пусть она пребывает в стране Пирота, что дорога сердцу ⁴⁰».

И государыня назначила Паяма-пимэ, дочь Ямасиро-нэко ⁴¹, служить богине.

А Вака-пирумэ-но микото ⁴² наставила [государыню], рекши так: «Я хочу пребывать в стране Нагао-во-но куни, в Икута ⁴³». Этой богине государыня велела служить Унаками-но исати.

А Котосиро-нуси-но ками наставил государыню, рекши так: «Пусть мне служат обряды в стране Нагата, что дорога сердцу ⁴⁴». И служить ему государыня назначила Ото-нага-пимэ, младшую сестру Паяма-пимэ.

А Упа-туту-но-во, Нака-туту-но-во и Соко-туту-но-во, три божества, наставили государыню, рекши: «Пусть наша мягкая душа пребывает в [273] Нагаво, в Нунакура, в Великой гавани ⁴⁵. Чтоб были нам видны отплывающие и прибывающие ладьи».

Вот, отдала государыня распоряжение служить обряды в соответствии с этими наставлениями и смогла благополучно пересечь море.

Осикума же снова отвел свои войска и остановился с ними в Уди. Государыня направилась на юг страны Ки, в местности Питака ⁴⁶ встретилась с наследным принцем ⁴⁷ и стала держать совет с министрами. Решив нападать на Осикума, она снова перебралась во дворец Сино-но мия ⁴⁸.

В это время начались такие дни, когда было темно, словно ночью. Люди того времени говорили: «Пришла вечная ночь». ⁴⁹

Вопросила государыня Тоёмими, предка Ки-но атапи: «Отчего явилось это знамение?»

Тогда один старец сказал: «Как издавна передают люди, такое знамение означает, [что был совершен] грех адунапи ⁵⁰». «Что это такое?» — спросила его государыня. Он в ответ: «Может быть, двое служителей двух разных храмов были погребены вместе».

Стала государыня дознаваться в деревне, что да как, и один человек рассказал: «Служитель в Сино и служитель в Амано были добрыми друзьями, и вот служитель из Сино заболел и умер. Служитель из Амано, кровавые слезы проливая, сказал: ”Пока он был жив, я был ему хорошим другом. Почему же в смерти мы не можем быть погребены в одной пещере?” И вот, лег он рядом с покойником и умер по собственной воле. И похоронили их вместе. Может быть, поэтому [явилось это знамение]?»

Открыли тогда могилу, посмотрели — и правда. Переменили им гробы и похоронили по отдельности. И солнце засияло снова, и снова можно было различать день и ночь.

В день Каноэ-но нэ 3-го месяца, когда новолуние пришлось на день Хиноэ-сару, государыня повелела Такэути-но сукунэ и Такэпуру-кума, предку Вани-но оми, собрать десятки тысяч воинов и напасть на Осикума. Тогда они, выбрав лучших воинов, тронулись в путь из Ямасиро, добрались до Уди и остановились к северу от реки. Осикума-но мико вышел из своего стана и собрался сражаться. А был тогда человек по имени Кума-но кори, он был передовым копьеносцем в войске принца.

В одном [толковании] сказано: [Кума-но кори был] дальним предком Таго-но киси.

Вот, решил [Осикума] двинуть свои войска вперед и запел громким голосом, говоря так: [274]

По сосновому бору,

По пустынному бору,

Что в дальней стороне

Мы проходим,

Лук из дерева туки и стрелы для врагов припася

Знатный всадник со знатным,

Товарищ с товарищем [плечом к плечу собрались].

Давай-ка с врагом побьемся мы!

Уж, верно, не камушки держит за пазухой

Наш министр, сверкающий, подобно яшме! ⁵¹

Давай-ка с врагом побьемся мы! —

так спел.

Тогда Такэути-но сукунэ дал распоряжение трем своим армиям завязать волосы в прическу в виде молота и приказал: «Пусть каждый возьмет запасные тетивы и спрячет в волосах, а также препояшется деревянным мечом».

После этого он, следуя повелению государыни, лукаво сказал Осикума так: «Я не стремлюсь захватить Поднебесную. Просто сейчас, когда мне поручен юный принц, я и подчиняюсь моему господину принцу. С какой стати мне с тобой сражаться? Прошу тебя, давай мы с тобой оба порвем тетивы луков, бросим оружие и будем жить в мире. Если же ты, государь, взойдешь на Небесный престол и будешь на нем в спокойствии пребывать, высоко подушки [для ног] вознеся, то будешь вершить десять тысяч государственных замыслов».

И вот он громко отдал приказ воинам, и все они сломали тетивы луков, отвязали мечи и бросили в речные воды.

Осикума-но микото, видя это лукавое деяние, отдал приказ своим воинам тоже отвязать оружие и бросить его в воду, а тетивы луков порвать.

Тогда Такэути-но сукунэ отдал приказ своим трем армиям запасные тетивы вынуть, привязать их заново к лукам, настоящими мечами опоясаться и переправляться через реку. Понял Осикума-но мико, что его обманули, и сказал Курами-вакэ и Исати-но сукунэ: «Я обманут. Запасного оружия у нас нет. Как теперь нам воевать?» И он велел воинам отступить.

А Такэути-но сукунэ двинул своих отборных воинов им вдогонку. Встретили [яп. апу] они врага у Апу-сака и дали ему сражение. Поэтому это место и получило название Апу-сака. [275]

Воины [принца Осикума-но мико] пустились бежать. Когда добежали они до Сасанами-но курусу, многие из них были убиты. Было здесь пролито много крови, она захлестнула Курусу. Было это так ужасно, что и поныне плоды из местной каштановой рощи [яп. курусу] в государев дворец не доставляют.

Некуда было спрятаться Осикума-но мико. И тогда он воззвал к Исати-но сукунэ, спев так:

Ну, что ж, мой милый,

Исати-сукунэ!

Чем изнывать от боли

И ран, нанесенных головой с молотом

Нашего министра,

Блистающего, подобно яшме,

Уж лучше нырнуть в воду, как утка нипо! —

так спел.

И оба они погрузились в воды потока Сэта ⁵² и утонули.

А Такэути-но сукунэ тогда спел:

Не стало видно глазу

Птицы, нырнувшей

В море Апуми, на переправе Сэта.

Эх, зло меня разбирает! ⁵³ —

так спел. Стали тогда разыскивать трупы, но тщетно. Однако потом, через несколько дней они всплыли в реке Уди. И Такэути-но сукунэ снова спел так:

Птица, что нырнула

В море Апуми,

На переправе Сэта,

Миновала Танаками,

Но в Уди попалась ⁵⁴! —

так спел.

Зимой, в день Киноэ-но нэ 10-го месяца, когда новолуние пришлось на день Мидзуното-и, министры почтили государыню, возведя ее в ранг великой государыни-супруги ⁵⁵. Шел тогда год Каното-но ми Великого цикла. Он и был первым годом, когда [государыня] стала ведать государственными делами. [276]

Зимой 2-го года, в день Киноэ-но уси 11-го месяца, когда новолуние пришлось на день Хиното-но и, государь был погребен в гробнице Нагано в провинции Капути-но куни ⁵⁶.

[4. Провозглашение Помута-вакэ-но мико наследным принцем]

Весной 3-го года, в день Цутиноэ-нэ начального месяца года, когда новолуние пришлось на день Цутиноэ-ину, Помута-вакэ-но мико ⁵⁷ был провозглашен наследным принцем. Ввиду этого, столица была учреждена в Ипарэ.

Ее именуют Вака-сакура-но мия.

Весной 5-го года, в день Цутиното-но тори 3-го месяца, когда новолуние пришлось на день Мидзуното-но у, ван Силла прислал в качестве дани Уресаболь, Момари-Чильчи и Пурамоджи. Это потому, что он желал обменять их на прежнего [заложника] — Чильчинчиль-Ходжи-польхан. Поэтому Ходжи-польхан получил приказ поведать [государыне] такую ложь: «Посланные Уресаболь, Момари-Чильчи и прочие сказали твоему недостойному рабу: наш ван, поскольку ты долго не возвращаешься, забрал твою жену и детей и сделал их своими рабами. Прошу тебя, дозволь мне ненадолго вернуться на родину, разобраться, где ложь, а где истина, а потом я доложу тебе все, как есть», — так ему велели сказать.

Государыня дала ему разрешение. И отправила в дорогу, дав в спутники Кадураки-но соту-пико. Вместе добрались они до Тусима и остановились [на ночь] в проливе Сапи-но уми. Тем временем посланцы Силла, Момари-Чильчи и прочие, тайно подготовили другой корабль с матросами, пересадили на него Миси-канки и помогли бежать в Силла. А сами сделали соломенную куклу-дух ⁵⁸, уложили ее на ложе Мичиль-ходжи, распустили ложный слух, что он заболел, а Соту-пико сказали: «Мичиль-ходжи внезапно занемог, вот-вот умрет».

Соту-пико послал человека осмотреть больного. Так обман был раскрыт, а троих посланцев Силла схватили, поместили в темницу, подожгли ее, и они погибли.

А [Соту-пико] добрался до Силла, остановился в бухте Табэджин, захватил крепость Чхорасон и вернулся обратно. Пленники, которых он тогда захватил, — первопредки четырех сел, где живут люди Кан [кит. Хань], — Купапара, Саби, Такамия и Осинума.

Весной 13-го года, в день Киноэ-но нэ 2-го месяца, когда новолуние пришлось на день Хиното-но ми, государыня повелела Такэути-но [277] сукунэ сопровождать наследного принца для совершения молебнов Великому богу Кэпи в Тунуга ⁵⁹.

В день Мидзуното-но тори принц отправился из Тунуга в обратный путь. В тот день государыня устроила для принца великое пиршество. Поднеся ему чашу с рисовым вином, она благопожелание рекла, пропев так:

Это вино священное —

Не мое вино.

Распорядитель вина чудесного,

В [Вечной стране] Токоё пребывающий,

Как скала [вечно] стоящий,

Бог священный Сукуна,

Пышные хвалы вознося,

Вознося и вокруг обегая,

Божественные хвалы вознося,

Одержимо хвалы вознося,

Для подношения принес!

Это священное вино!

И, [чаши] не осушая,

Выпей все! Саса! ⁶⁰ —

так рекла. А Такэути-но сукунэ вместо принца ⁶¹ произнес ответную песню:

Тот человек,

Кто священное это сакэ

[Сбраживал], жуя [зернышки риса]

Распевал,

Барабанчик свой

Рядом со ступкой поставив, —

Так он, верно сбраживал.

Вот почему это вино священное

Воистину вкусно. Саса! ⁶² —

так спел.

39-й год. Это был год Цутиното-но хицудзи Великого цикла.

В «Вэйчжи» сказано: «Во времена императора Мин-ди ⁶³, в 6-м месяце 3-го года эпохи Чу-Цзин [237—239] царица страны Ва ⁶⁴ послала сановника Нань Томи и других, велев им добраться до волости и попросить у Сына Неба разрешения доставлять ему дань. Управитель волости, Дэн-ся, дал им посланца в сопровождающие и отправил в столицу», — так сказано. [278]

40-й год.

В «Вэйчжи» сказано: «В первый год эпохи Чжэн-ши [240—249], Цаянь-чжун, военачальник, Ти-се и другие были посланы в страну Ва доставить [тамошней правительнице] императорский указ и печать с лентой», — так сказано.

43-й год.

В «Вэйчжи» сказано: «В 4-й год Чжэн-ши царица страны Ва снова прислала дань с посланцами-сановниками Ишэн, Ее-юэ и другими, всего восемь человек», — так сказано. ⁶⁵

[5. Отношения с Пэкче]

Весной 46-го года, в день новолуния Киното-но и 3-го месяца придворный Сима-но сукунэ был послан в королевство Тхаксун ⁶⁶.

Из какого рода Сима-но сукунэ — неизвестно.

И ван Тхаксун, которого звали Мигым-ханги ⁶⁷, сказал Сима-но сукунэ: «В 7-м месяце года Киноэ-но нэ ⁶⁸ прибыли сюда трое людей из Пэкче — Куджо, Миджурю и Макко ⁶⁹ — и сказали мне: ”ван Пэкче прослышал, что в восточной стороне находится великая страна Ямато и послал нас, своих недостойных рабов, в эту страну. В твою страну мы забрели в поисках дороги туда. Если ты соизволишь указать нам путь в ту страну, наш ван будет тебе весьма признателен”. Я ответил тогда Куджо и прочим: ”Давно уже приходят известия, что на востоке есть великая страна. Однако не доводилось нам еще побывать там, поэтому путь туда мне неизвестен. Она далеко за морем, и волны там поднимаются высоко. Значит, туда можно добраться только кораблем, да и то с трудом. Будь там и бухта, на чем вы туда доберетесь?” Тогда Куджо и прочие сказали: ”Значит, сейчас мы туда не попадем. Стало быть, вернемся домой, снарядим корабль и тогда уж отправимся”,— так они сказали. И много раз повторяли: ”Если из той великой страны люди приедут, просим непременно прислать нам весть об этом”. Так они сказали и вернулись домой».

Тогда Сима-но сукунэ послал в Пэкче своего спутника Нипая и человека из Тхаксун по имени Кваго справиться о здоровье тамошнего вана. Ван Пэкче, Чхого ⁷⁰, был горячо обрадован и благодарен. Он поднес Нипая пять штук крашеного шелка пяти цветов, по одной штуке каждого цвета, лук и стрелы из рога и сорок брусков железа ⁷¹. Он также открыл свою сокровищницу и показал разные диковинные вещи, сказав: «В моей стране много таких редких сокровищ. Хотел я принести их в дар вашей великой стране, но не знал дороги туда. И хоть было у меня такое намерение, осуществить его я не мог. Зато [279] теперь уж я могу сказать посланцу, что отныне буду подносить дань [двору Ямато]». Нипая выслушал его и, вернувшись к Сима-но сукунэ, доложил обо всем. И они вернулись из Тхаксун обратно.

[6. Спор Пэкче и Силла вокруг поднесенной дани]

Летом, в 4-м месяце 47-го года ван Пэкче через Куджо, Миджурю и Макко прислал дань. Вместе с Куджо прибыл тогда и гонец из Силла. Великая государыня и наследный принц, Помута-вакэ-но микото, очень тому обрадовавшись, сказали: «Пришли к нам люди из тех стран, к которым стремился прежний господин. О, как жаль, что они не могут встретиться с государем!» Не было при этом придворного, который не проливал бы слез.

Проверили по спискам преподнесенные вещи. Среди того, что было прислано из Силла, оказались во множестве весьма драгоценные вещи. А приношения Пэкче были немногочисленны, невзрачны и вообще дурны. Тогда государыня спросила Куджо: «Почему приношения Пэкче уступают вещам из Силла?» Тот в ответ: «Твои недостойные рабы сбились с пути и попали в Сапи ⁷², в стране Силла. И люди Силла схватили нас и заточили в темницу. Собирались казнить нас через три месяца. Тогда [мы], Куджо и прочие, обратясь к Небу, стали ворожить и порчу наводить. Люди Силла испугались этой ворожбы и порчи и не убили нас. Но они отняли у нас нашу дань, чтобы выдать ее за свою, и дали вместо нее скверные вещи Силла, чтобы мы принесли ее как дань от нашей страны. И сказали нам так: ”Если перепутаете, то по возвращении будете убиты”. И нам, Куджо и прочим, от страха только и оставалось, что им подчиниться. Так что с великими трудностями нам едва удалось добраться до Небесного двора».

Тогда великая государыня и Помута-вакэ-но микото предъявили обвинение посланцу Силла и вознесли моления к богам Неба, спрашивая так: «Кого надобно послать в Силла, чтобы разобраться, где правда, где обман? Кого послать в Силла, чтобы разведать об этом злоумышлении?»

И боги Неба дали им такое наставление: «Пусть Такэути-но сукунэ подумает, как надо действовать. И если гонцом послать Тикума-нага-пико, то все будет по вашему желанию».

В одном [толковании] сказано: [Тикума-нага-пико] был из страны Мусаси, он — первопредок обито Тукимото корпорации Нукада-бэ. [280]

Может быть, это он — тот человек, который в «Записях Пэкче» ⁷³ именуется Чикма-Нанага-пигве?

Вот, послали Тикума-нага-пико в Силла, и он уличил [тамошних злодеев] в том, что он подменили подношения Пэкче.

[7. Еще один поход в Силла]

Весной 49-года, в 3-м месяце Арата-вакэ и Кага-вакэ были назначены военачальниками. Вместе с Куджо и его людьми они собрали армию, выступили в поход, перешли море, добрались до страны Тхаксун и стали угрожать нападением стране Силла.

Сказал тогда один человек: «При таком малочисленном войске Силла не победить. Пошлите к государю Са-бэк и Кэро, чтобы они попросили еще воинов». И вот, был отдан приказ Монна-ынджа и Саса-ногве, и эти двое были посланы вместе с отборными войсками.

К каким родам принадлежат эти люди — неизвестно, но Монна-ынджа — военачальник Пэкче.

Собрались они все вместе в Тхаксун, напали на Силла и победили.

Так были усмирены семь стран — Пиджабон, Южное Кара, страна Ток, Алл, Тара, Тхаксун и Кара.

После этого войска были переброшены; повернув на запад, они достигли пролива Кохэджин ⁷⁴, покорили южных варваров Чхимму-таре ⁷⁵ и пожаловали их землю Пэкче.

Тогда их ван, Чхого, вместе с принцем Кугусу ⁷⁶ привел им еще воинов. И четыре села — Пири, Пэтю:, Помуки и Пако сдались ⁷⁷ сами.

А ван Пэкче с сыном, Арата-вакэ, Мокура-конки и прочие собрались в деревне Оро-суки.

Сейчас она называется Туру-суки.

Смотрели они друг на друга, [и ван с сыном] радовались и выражали благодарность на прощанье.

А Тикума-нага-пико с ваном вместе вернулись в Пэкче, поднялись на гору Пэки-но мурэ и там принесли обет.

Потом поднялись на гору Матако-но мурэ и там вместе стояли на скале. И ван Пэкче принес такой обет: «Если [клясться] сидя, подстелив траву, то есть опасность, что [клятва] сгорит [вместе с травой]. Если же сесть на дерево, то есть опасность, что его унесет вода. Но если приносить обет, стоя на скале, то это знак того, что долго-далеко [обет, подобно скале], не подвергнется тлению. И вот, отныне и впредь, тысячи осеней, десять тысяч лет беспрестанно, [281] беспредельно, вечно будем мы [вашими] западными сторожами, [ежегодно] весной и осенью будем приносить вам дань».

И он привел Тикума-нага-пико в столицу, поблагодарил его и наградил. Дал ему также спутников в дорогу — Куджо и прочих.

Весной, во 2-м месяце 50-го года вернулся Арата-вакэ.

Летом, в 5-м месяце Тикума-нага-пико и Куджо с сопровождающими прибыли [в Ямато]. Государыня обрадовалась и спросила Куджо: «Все царства Кара на Западном море уже поднесены твоей стране. По какой же надобности ты вновь приехал сюда?»

Куджо и прочие отвечали: «Великие благодеяния Небесного двора достигли и наших дальних глухих деревушек. Ван наш так счастлив, что не может унять радости в сердце. И вот прислал он посыльных в ответ в знак истинности [помыслов]. Пусть даже пройдет десять тысяч лет, но не наступит такой год, чтобы [от нашей страны] не прибыли ко двору [посланцы]».

И государыня рекла повеление: «Хороши твои слова! И мои намерения таковы же», — и изволила распорядиться, чтобы [к имеющимся станциям] была добавлена крепость Таса, чтобы по пути туда и обратно была застава [с конюшней].

Весной 3-го месяца 51-го года ван Пэкче снова прислал Куджо с данью. И государыня сказала наследному принцу и Такэути-но сукунэ: «Близкая сердцу страна Пэкче дарована нам Небом. Это не человеческих рук дело. Безделушки, драгоценности — прежде у нас этого не было. И эти дары нам доставляются неукоснительно. Видя такое рвение, я в беспрерывной радости. И, пока я жива, я буду одарять [Пэкче] своими милостями».

В тот год государыня послала Тикума-нага-пико в Пэкче сопровождать Куджо и прочих. И милостиво рекла: «Следуя знаку богов, я впервые открыла этот путь, усмирила [земли] на западе моря и пожаловала их Пэкче. И теперь намерена еще крепче завязать узы добрых отношений и вечно жаловать [Пэкче] своей милостью».

В это время ван Пэкче и его сын оба в ряд приложились лбами к земле и сказали: «Огромные милости великой страны весомее, чем Небо-Земля. Так может ли наступить день и час, чтобы мы забыли о них? Великие правители пребывают вверху и озаряют все вокруг, подобно Солнцу-Луне. Ну, а мы, недостойные рабы, — внизу, и крепки и тверды, подобно горам и холмам. Вечно будем для вас стражами запада, и никогда не будет двуличия в наших душах». [282]

Осенью 52-го года, в день Хиноэ-но нэ 9-го месяца, когда новолуние пришлось на день Хиното-но у, Куджо и прочие, сопровождавшие Тикума-нага-пико, прибыли ко двору. Преподнесли меч в семь ветвей — один, зеркало с семью маленькими зеркальцами по ободку — одно, и множество разнообразных драгоценностей. И при этом они сказали: «В нашей стране, на западе есть река. Исток ее — на горе Чхольсан в Конна. Это очень далеко — семь дней идешь, и не доберешься. Выпить этой воды, добыть железо из той горы, и можно вечно служить при священном дворе. И [наш ван] обратился к своему внуку, принцу Чхимню, с такими словами: ”Великая страна на востоке моря, куда мы теперь отправляем посланцев, — такое место, которое было распахнуто для нас благодаря Небу. Поэтому [та страна] изливает на нас Небесные милости, она разделила [земли] запада моря и нам пожаловала. Поэтому и основания государства будут крепки вечно. И ты должен поддерживать эту гармонию-добро, собирать то, что наша земля дает, и, ни разу не пропуская, подносить дары. Тогда, если даже смерть придет, нам будет не в чем раскаиваться”, — так сказал наш ван».

И с тех пор каждый год оттуда ко двору прибывали дары.

В 55-м году ⁷⁸ ван Пэкче Чхого скончался.

В 56-м году сын вана, Кугусу, взошел на престол.

В 62-м году не была доставлена дань от Силла.

В одном [толковании] сказано: узнав о гневе государыни, Сати-пику не мог открыто вернуться домой. Поэтому он скрывался. [283]

А его младшая сестра ⁷⁹ служила при дворе. Пику тайно послал гонца — узнать, прошел гнев государыни или нет. И вот, его младшая сестра сказала государыне, рассказывая свой сон: «Видела я сегодня во сне Сати-пику». Государыня в великом гневе рекла: «Как это дерзкий Пику посмел сюда вернуться?» Младшая сестра передала [Сати-пику] слова государыни. Понял Пику, что [наказания] ему не избежать, забрался в каменную пещеру и там умер.

В 64-м году умер ван Пэкче Кигусу. ⁸⁰ Ваном был провозглашен принц Чхимню.

В 65-м году умер ван Пэкче Чхимню. Принц Ахва был еще молод годами. Поэтому его дядя, Чинса, захватил престол и был провозглашен ваном. ⁸¹

66-й год.

Это был 2-й год эры Тай-ши [265—274] императора У-ди династии Цзинь ⁸². В «Пояснениях к начальному периоду Цзинь» сказано: «В 10-м месяце 2-го года эры Тай-ши императора У-ди правительница Ва прислала переводчиков и дань», — так сказано. ⁸³

Летом 69-го года, в день Хиното-но уси 4-го месяца, когда новолуние пришлось на день Каното-но тора, великая государыня скончалась во дворце Вака-сакура-но мия. ⁸⁴

Ей было тогда 100 лет.

Зимой, в день Мидзуноэ-но сару 10-го месяца, когда новолуние пришлось на день Цутиноэ-но уси, она была похоронена в гробнице Татанами в Саки ⁸⁵. В тот день великую государыню почтили, наименовав ее Оки-нага-тараси-пимэ-но микото. Шел тогда год Цутиното-но уси Великого цикла.

КОНЕЦ ДЕВЯТОГО СВИТКА

Комментарии

1. Толкование ее японского посмертного имени см. в коммент. 5 к Восьмому свитку. Дзингу: — этот иероглифический бином, вероятно, заимствован из «Вэньсюань» и означает «божественные» (несравненные, превосходные) «достоинства».

Многие японские исследователи разделяют ныне ту точку зрения, что не только сам поход этой императрицы в Корею вымышлен, но и сама ее фигура, построенная по образцу китайских императриц, описанных в «Ханьшу» и «Хоу ханьшу», полностью мифична. Видимо, составители НС и прочие идеологи того времени были близки к тому, чтобы включить Дзингу: в число правителей, недаром ей был приписан период регентства, а в «Хитати-фудоки» она прямо названа правительницей, то есть тэнно: (см. ДФ69. С. 89).

Прообразом Дзингу: послужила, по-видимому, Пимико (соврем. Химико), правительница-шаманка, описанная в китайской хронике «Вэйчжи».

2. «Вина» (яп. туми, соврем. цуми) — намеренно совершенное прегрешение, влекущее за собой осквернение; «ошибки» (яп. аямати) — оплошности, нечаянные проступки.

3. Такие постройки возводились на время, применительно к случаю и носят принципиально иной характер, чем Итуки-но мия, постоянный «очистительный храм», в котором поселялась для проведения обрядов очищения жрица Аматэрасу, как правило, дочь правителя или ближайшая родственница, прибывая в храм Исэ из дворца.

Воямада-но мура — согласно «Вамё:сё», деревня в провинции Тикудзэн.

4. В К с самого начала магический обряд испрашивания воли божества происходит под звуки священной цитры на священном дворе. По-видимому, на этом дворе хранился рис, подносимый богам, и предполагалось, что в этом рисе может пребывать душа божества, спускаясь в него на время обряда. Инструмент кото сам по себе был магическим средством для привлечения божества.

В К говорится: «Эта государыня Оки-нага-тараси-пимэ-но микото в те времена часто бывала одержима божеством. Поэтому, когда государь, пребывая в обители Касипи-но мия в Тукуси, задумал напасть на страну Кумасо, он заиграл на священной цитре кото, а его великий министр Такэ-ути-но сукунэ, находясь в ”песчаном дворике”, испрашивал волеизъявления богов» (К94—Т. 2. С. 80). Здесь этот же обряд проводится уже после смерти правителя Тю:ай.

5. «Ткани» — один из видов священных даров, подносимых божеству, также использовались как магическое средство для призывания божества и установления контакта с ним.

6. Саку-сузу-и-сузу-но мия — саку — «открывать», «трескаться», здесь, видимо, изображение звука колокольчиков, сузу — «колокольчик», и — обладает разными значениями — «пять десятков», «множество», «священный», то есть «храм трещащих колокольчиков, пяти десятков колокольчиков». Имеется в виду храм Исэ, посвященный Аматэрасу.

7. «Что простираются стократ» — постоянный эпитет макура-котоба к топониму Ватарапи (соврем. Ватараи); «где дует ветер богов» — эпитет к Исэ. Оба этих тропа часто встречаются и в стихах «Манъё:сю:».

8. Туки-сакаки-иту-но митама-ама-закару-мукату-пимэ-но микото — Госпожа, Воткнутая [в землю] Ветвь Сакаки, Священная (прошедшая очищение) Душа, Отдаленная от Неба, Тамошняя дева. Сакаки — основной атрибут обряда призывания богов, считается вместилищем божества во время обряда. Отдаленная от Неба, Тамошняя — по-видимому, имеется в виду удаленность храма Исэ от дворца, «тамошняя» (мукату, муко:) отсчитывается тоже от местопребывания правителя. Вся эта титулатура обозначает здесь Аматэрасу. Однако в этом отдаленном от центра мира храме почитается ее так называемая «грубая душа».

9. «Выйти, подобно флажку сусуки» — постоянный эпитет (макура-котоба) к слову «колос», этим выражением здесь, возможно, описывается явление имени этого божества из неизвестности. Храм, описываемый в данном фрагменте, не сохранился, однако он зарегистрирован в «Энгисики», а также в «Записях провинции Сима», относящихся к 6-му году Дзинги (729 г.), из которых явствует, что речь идет о Вака-пимэ, Юной Деве Солнца, младшей (сестре или дочери) богини Солнца Опо-пирумэ-но микото, то есть Великой (большой) Девы Солнца. Здесь противопоставлены понятия «большой» и «младший».

Младшая Дева Солнца фигурирует вместе с Аматэрасу в части «Эпоха богов», в сюжете о прегрешениях Сусаново (см. свиток первый, раздел <7.1> и коммент. 116 к первому свитку). Упоминается она ниже и в данном свитке, см. раздел [3].

10. Амэ-ни-котосиро-сора-ни-котосиро-тамакуси-ирибико-иту-но котосиро-нуси-но ками — имеется в виду бог Кото-сиронуси-но ками (см. коммент. 157 к первому свитку). Здесь его имя означает что-то вроде: Бог, Замещающий Деяния [Словами] (яп. катосиро) на Небе, Бог, Замещающий Деяния [Словами] в Небесных Пустотах (яп. сора — пространство между небом и землей; нередки случаи, когда, согласно древним текстам, страна Ямато располагалась именно в этом пространстве, а не на земле), Драгоценный Гребень, Вкладывающий Юноша, Бог-Хозяин заменителей священных деяний (или священных заменителей деяний).

Наличие «гребня» и понятия «вкладывать» в этом титуле комментаторы объясняют браком Котосиро-нуси с Девой Яшмового (Священного) Гребня (Тамакуси-пимэ) и Девой из Мисима, [рожденной от] Шеста, [приплывшего по] Канавке [для отвода] Воды (Мисима-но мизокупи-пимэ). Куси — гребень, имеющий вытянутую вдоль форму, тоже напоминающий короткую палку. Обе жены Котосиро-нуси, по-видимому, связаны с мотивом чудесного рождения от стрелы (см. первый свиток, раздел <8.6>, а также коммент. 159 и 160 к первому свитку).

11. Упа-туту-но во, Нака-туту-но во, Соко-туту-но во — имеются в виду божества Сумиёси — см. первый свиток, раздел <5.6>. а также коммент. 74 к первому свитку. О храмах «мягкой» и «грубой» души этого бога см. ниже в этом же свитке, раздел [3].

12. Пасиро-кумаваси — прозвище, означающее Белокрылый Огромный Орел.

13. Аналогичное предание, объясняющее происхождение названия местности, содержится и в стихотворении «Манъё:сю:» № 561, хотя, вероятно, топоним этот более давний, и объяснение дается задним числом.

14. См. также «Манъё:сю:» № 555.

15. Слово табура интерпретируется как «обманщица» (тутикумо) — см. коммент. 12 к третьему свитку.

16. В данном случае трудно утверждать наверняка, идет ли речь о старшем брате или о старшей сестре. В случае, если это брат, то он, по-видимому, был главой данной местности.

17. В настоящее время эта местность причисляется к преф. Сага на Кюсю

18. Предполагается, что речь идет об описанном выше добровольном подчинении кумасо двору Ямато после совершения правительницей надлежащих обрядов.

19. Разделение волос на две пряди, скорее всего, означает мужскую прическу и, таким образом, предвещает предстоящий травестизм Дзингу:. О прическе мидура см. раздел [6] первого свитка и коммент. 90 к первому свитку.

20. Отдельные слова и выражения из речи Дзингу:, так же, как и ответ придворных, представляют собой заимствования из «Шицзи», «Ханьшу», «Вэньсюань» и др.

21. Во многих сюжетах НС богам подносится оружие: см., например, свиток пятый, раздел [2], свиток шестой, раздел [6] и др.

22. Этот фрагмент содержит термины из «У-цзы» и «Ханьшу».

23. Речь идет о разновидностях душ тройственного божества Суминоэ.

24. «Карты и посемейные регистры» — выражение из «Ханьшу».

25. На самом деле коневодство приходило на Японские острова из государств Корейского п-ва. В частности, ниже, в свитке десятом, раздел [4] говорится о человеке из королевства Пэкче, привезшем ко двору двух коней.

Готовность вана Силла стать конюшим двора Ямато по контексту трактуется как подчинение, конюший при этом, по всей видимости, предстает чем-то вроде раба (яп. нупи, нухи).

26. Название этой реки дано в японском произносительном варианте. Вокруг вопроса об идентификации этой реки ведутся дискуссии и высказываются разные гипотезы. В настоящее время наиболее авторитетным считается мнение, что это река Ялу-цзян (Амноккан).

27. «Убийство будет неблагоприятно» — цитата из «Ханьшу».

28. Комментаторы НС—С предполагают, что речь идет о ритуальном шесте, втыкаемом в землю во время обрядовых действий, о чем упоминается еще в китайской хронике «Вэйчжи», в разделе «Преданий [корейских] Хань».

29. Когурё (яп. Кома), Пэкче (яп. Кудара). Когурё, самое большое из корейских государств, находилось на севере Корейского п-ва, Силла и Пэкче — на юге, соответственно, в восточной и западной части. Имна (яп. Мимана) — маленькое государство на юго-восточной оконечности п-ва, на севере граничившее с Силла. Как предполагают многие историки, в течение определенного времени Имна была заморской территорией Японии. Однако некоторые ставят это под сомнение; во всяком случае, достоверных доказательств нет ни у одной, ни у другой стороны.

30. Миякэ — см. коммент. 78 к седьмому свитку.

31. Помута-но сумэра-микото — император О:дзин, которому посвящен следующий, десятый свиток НС.

32. Тараси-нака-ту-пико — император Тю:ай, то есть далее следует иная версия сюжета о смерти правителя и деяниях его супруги Дзингу:.

33. Значение имени неясно. Закономерно предположить, что божество вселилось в шаманку-женщину, поскольку обычно в Японии эту роль исполняли именно женщины. Однако в этом имени дважды встречается слово пико — «юноша». Комментаторы НС—С предлагают объяснение такого рода, что к этому имени, предположительно женскому, были добавлены имена отца и старшего брата.

34. Мукапиту-во-мо-осо-попу-иту-но-митама-пая-са-агари-но микото — имя непонятно. Гипотетическое его толкование — Муж, Направляющийся Вдаль, Священная Нападающая Душа, Стремительно Поднимающаяся на сушу Госпожа. Это толкование дается из контекста, а также по аналогии с предыдущим именем прорицательницы. Предполагается, что под этим именем разумеется «грубая душа» божества, с помощью которого ладья Дзингу: вместе с войском была доставлена морскими волнами вглубь суши корейского государства.

35. Возможно, что здесь имеется в виду не собственно ван, а глава всех уездов, — в древней Корее человек на этой должности тоже титуловался как ван (правитель).

36. Нынешнее название — Нагато (западная часть преф. Ямагути на побережье Японского моря). Там поныне находится храм Сумиёси-дзиндзя.

37. См. коммент. 37 к третьему свитку.

38. См. свиток восьмой, раздел [1].

39. В К говорится: «Кагосака-но мико взобрался на дерево кунуги осмотреться, но тут появился огромный разъяренный вепрь, вырыл это дерево кунуги и сожрал того Кагосака-но мико» (К94—Т. 2. С. 83).

40. Видимо, речь идет о храме, находящемся ныне в г. Ниси-но мия, между Кобэ и Осака, в квартале Тайся-мати. Прежде это была провинция Сэтцу, ныне преф. Хёго.

Упоминания о храме Пирота (соврем. Хирота) есть в «Записях храма Сумиёси эпохи богов» («Сумиёси синдайки»), «Энгисики» и др.

«Что дорога сердцу» — постоянный эпитет макура-котоба к топониму Пирота.

Бухта Муко-но минато, упоминающаяся в «Вамё:сё:» и относящаяся там к стране Сэтцу, теперь залив-устье реки Мукогава в г. Амагасаки преф. Хёго.

41. Ямасиро-нэко — согласно «Новому уложению семей и родов» («Синсэн сё:дзироку»), люди рода Ямасиро-но атапи — потомки этого Ямасиро-нэко, который, в свою очередь, считается потомком бога Амэ-но микагэ в 11-м поколении. Персонажи К и НС отражены в этом памятнике, созданном после реформ Тайка в 815 г. и «упорядочивающем» генеалогии в соответствии с новой идеологией двора. Об этом памятнике см. также коммент. 94 к первому свитку.

До этого, по всей видимости, приоритеты решались на основе ордалий кипятком, о чем в НС не раз говорится ниже.

42. Вака-пирумэ-но микото — Госпожа Юная Дева Солнца, в противовес Опо-пирумэ, Великой Деве Солнца (один из титулов, приписанных Аматэрасу). Это божество встречается раньше, в Эпоху богов (см. первый свиток, раздел <7.1>, а также коммент. 116 к первому свитку).

43. Соответствует нынешнему храму Икута-дэиндзя, расположенному в центре Кобэ (прежняя провинция Сэтцу, ныне преф. Хёго). Во время Великого Кансайского землетрясения 17 января 1995 г. храм оказался полностью разрушен, на следующий год был отстроен заново. Однако так называемые удзико (члены семей, издавна приписанных к храму), чьи дома в окрестностях храма тоже в той или иной степени пострадали, теперь оказались расселены по разным местам и в финансовом отношении положение храма изменилось, хотя он по-прежнему остается одним из главных синтоистских святилищ в Кобе и местом паломничеств на Новый год и во время других синтоистских праздников. Прибавим, что большинство японцев, особенно люди молодого и среднего возраста, считают себя неверующими, тем не менее практически каждый совершает хацумодэ («первый выход в храм» в первые посленовогодние дни), покупает обереги от транспортных происшествий, вешает в храме вотивную табличку с личной просьбой (успешная сдача экзаменов, замужество, хорошее место по окончании университета, здоровье близких, мир в семье и т. п.). Большое место по-прежнему занимает заупокойный культ, совершаемый во многих домах ежедневно по буддийской традиции (по преимуществу в так называемых хонкэ, семьях, составляющих основную ветвь рода, где хранится домашний буддийский алтарь и книжечка, куда занесены прижизненные и посмертные имена покойных родственников).

44. «Что дорога сердцу» — постоянный эпитет макура-котоба к топониму Нагата. Храм расположен в квартале Нагата нынешнего г. Кобэ.

45. Речь идет о территории, на которой ныне находится храм Сумиёси-тайся в г. Осака. Великой гаванью часто именовался порт Нанива (Намба, южная часть нынешнего г. Осака).

46. Нынешний г. Хидака в преф. Вакаяма.

47. Будущий правитель О:дзин.

48. Ныне г. Хидака преф. Вакаяма.

49. То же выражение встречается в связи с сокрытием Аматэрасу в Небесной пещере. Далее, когда причина устраняется, как и в мифе об Аматэрасу, снова воцаряется деление на день и ночь.

50. Адунапи — этимология слова неясна. Возможно, это означает содомитский грех, или же скверну, ставшую результатом захоронения вместе двух людей (тем более жрецов), принадлежавших к разным религиозным группам.

Этот сюжет в К отсутствует.

51. «Сверкающий, подобно яшме» (тамапикару) — постоянный эпитет макура-котоба к словам «министр», «жизнь», «правление» (как отрезок времени, соответствующий правлению какого-либо императора). Слово «яшма» (яп. тама) омонимично слову тама «душа», то есть имеется в виду жизненная сила.

«Не камушки держит за пазухой» — по-видимому, речь идет о том, что министр прячет стрелы, а не камушки.

Собственно, камушки (исаго, «мелкая галька») — не случайная ассоциация. В первом свитке, во фрагменте, где рассказывается о рождении бога огня Кагутути, опалившего Изанами, говорится, что когда Изанаки рассек родившегося бога мечом, его кровь пролилась и окрасила траву, деревья и мелкую гальку. И эти три перечисленные вещи родственны между собой, «ибо включают в себя огонь». По предположению Цутихаси Ютака, трава и деревья включают в себя понятие огня как горючего материала, поскольку трением камней друг об друга высекался огонь (см. свиток первый, раздел <5.8>).

52. Сэта — соответствует местности в нынешней преф. Сига, где воды озера Бива вливаются в реку Сэтагава. В повествовании К они плывут в лодке по озеру Бива, именуемому там морем Апуми (соврем. О:ми). Кроме того, Такэути-но сукунэ в сражении не участвует. Примечательно, что в К Дзингу: заранее подозревает двоих принцев и принимает меры, чтобы обезопасить рожденного ею сына, будущего императора О:дзин: «А когда Окинагатарасипимэ-но микото собралась возвращаться в Ямато, охватили ее сомнения относительно сердец человеческих, и она снарядила одну похоронную ладью, поместила туда священное дитя и распустила слух о том, что ”дитя уже скончалось”» (К94—Т. 2. С. 83).

53. Апуми — апа + уми, «пенное море», то есть нынешнее озеро Бива.

Есть толкование, что эту песню сложили люди рода, разводившего бакланов для ловли рыбы, и она позднее приписана Такэути-но сукунэ и включена в данный контекст. Однако Цутихаси Ютака исходит из того, что корморанов разводили в безлюдных местах, здесь же речь идет о переправе. Смысл песни, по Цутихаси, в том, что Такэути-но сукунэ желает удостовериться в смерти врагов, то есть увидеть их тела, но это оказывается невозможным.

54. Река Сэтагава, в которой утонули враги Дзингу:, в нижнем течении впадает в реку Уди (нынешняя Удзигава, которая затем впадает в реку Ёдогава, в свою очередь впадающую в Осакский залив).

55. В НС часто в год возведения на престол нового правителя, супруга предыдущего провозглашается государыней-супругой.

56. Нынешнее Кавати, южный район г. Осака.

57. Помута-вакэ-но мико — Молодой Принц Налокотник. Помута означает то же, что японское слово томо, то есть налокотник — вырезанный из кожи кружок, который лучники привязывали к руке для защиты левого локтя. Это имя в разных памятниках записано с помощью разных иероглифов.

58. «Соломенная кукла-дух» — как говорится в «Лицзи», «соломенную куклу, [в виде] человека или лошади, делают из тростника. Ее именуют душой. Это разновидность божества».

59. Ныне это храм Кэхи-Дзингу: в преф. Фукуи, в г. Цуруга, квартале Акэбоно. Кэпи (кэхи) — «дух еды» (кэ + пи).

60. Эта песня имеет типичную форму так называемого жанра «восхваления вещей», который часто использовался во время ритуалов камуасоби, «увеселения богов».

Из нее явствует, что бог Сукуна-микона считался некогда богом виноделия, и любое сакэ считалось исходящим от него. Цутихаси объясняет связь Сукуна с виноделием в том духе, что богатый урожай риса, сбраживание сакэ и лечение болезней обычно доверялось богам, связанным с Вечной страной Токоё, откуда и пришел Сукуна. «Как скала стоящий» — некоторые авторы связывают это божество с культом камней, со времен Хэйан во многих местностях почитался как бог камня, может быть, потому, что, по преданию, он впервые явился на побережье у кромки воды, подобно небольшой скале. Об этом божестве см. также первый свиток, раздел <8.6> и коммент. 154 к первому свитку.

«Одержимо хвалы вознося» — по-видимому, во время сбраживания сакэ происходили безудержные ритуальные пляски, имеющие целью способствовать процессу сбраживания, отсюда понятие этого вакхического сумасшедшего веселья.

Саса — по мнению комментаторов НС—С, междометие, выражающее поторапливание, подбадривание. По Цутихаси, оно означает ритуальное пожелание расцвета (саку, отсюда са), счастья, раскрытия, означает нечто вроде «цвети!» Это слово часто встречается в песнях-пожеланиях долголетия и в приветственных обрядовых песнях и представляет собой песенно-стиховое явление, именуемое хаяси-котоба, «припевки», вроде русского «ай-люли», тоже в большинстве утратившего смысл. О забытом смысле наиболее старых из зафиксированных хаяси-котоба см.: Ермакова Л. М. Речи богов и песни людей. С. 144—147.

61. Предполагается, что принц тогда был еще мал, чтобы отвечать самому. По К, ему в это время было уже 14 лет.

62. Сбраживалось сакэ в то время путем жевания сырых зерен риса и выплевывания прожеванного в сосуд вместе со слюной.

Различные догадки строятся относительно того, как стоял барабанчик. В тексте сказано: соно тудуми усу-ни татэтэ. Есть точка зрения, что это означает «поставив барабанчик цуцуми внутрь ступки» (для резонанса), некоторые считают, что барабанчик ставился на край ступки, на землю рядом с ней и т. д. Цутихаси полагает, что имеется в виду «поставить барабанчик наподобие ступы». Обычно этот малый барабан держат в руке или подвешивают к плечу, в данном же случае, как он считает, его ставят на пол, как ступку.

63. Император Мин (227—239) был вторым по счету правителем династии Вэй.

64. Имеется в виду описанная в «Вэйчжи» легендарная японская правительница-шаманка Пимико (Химико). В этом фрагменте «Вэйчжи» говорится, что китайский император оценил ее лояльность и подношения и пожаловал ей титул «Правительницы страны Ва, дружественной двору Вэй», а также золотую печать с алой лентой (см., в частности, Sources of Japanese Tradition. V. 1. Columbia Univ. Press. N.-Y., 1964. P. 6).

65. Эти выписки из «Вэйчжи» (за исключением некоторых случаев практически совпадающие с китайским текстом), как предполагается, указывают на прямое сопоставление Дзингу: и Химико.

Приведенные в этом фрагменте имена частично упоминаются и в китайских источниках, однако в последнем случае (запись от 4-го года Чжэн-ши) трудно определить границу между именами и не вполне понятно, сколько именно человек здесь поименовано.

66. На основании географического раздела корейской летописи трех древних королевств «СС» комментаторы предполагают, что это нынешний округ Тэгу с центром в одноименном городе. В свитке девятнадцатом (правление Киммэй) описывается падение и гибель этого королевства.

67. Титул (яп. канки) обозначал верховного правителя во всех корейских государствах.

68. По данным летоисчисления НС этот год соответствует 244 г. Однако по «Пэкче ги» получается, что это 364 г.

69. Третий из них упоминается в СС как военачальник Маккохэ (см. СС95. С. 152).

70. Видимо, речь идет о правителе Кынчхого — см. СС95. С. 151, где говорится: «Ван Кынчхого был вторым сыном вана Пирю. Был красивым, высоким и статным широко просвещенным». В НС и К его имя передается по-японски как Сёко (хотя иероглифы сё — разные), в «Истории Цзиньской династии» («Цзинь шу») как Ё-ку.

71. В археологических раскопках нередко обнаруживаются железные бруски длиной от 15 до 40 см. Самое большое их число — 870 — было найдено в небольших курганных захоронениях, относящихся к V веку и расположенных вокруг большого кургана Уванабэ в г. Нара. Такие небольшие курганы обычно принадлежат родственникам высокого лица, погребенного в большом.

72. Сапи — «преграда», «барьер», ср. сапэгами, «боги преграды». По-видимому, речь идет о пограничной территории, находящейся между Силла и Имна (последняя, возможно, была в то время подконтрольна Японии).

73. В свитках, посвященных Дзингу:, Огдзин и Ю:ряку, часто цитируются три корейские летописи — «Деяния Пэкче» («Пэкче ги»), «Новый изборник Пэкче» («Пэкче синчхан») и «Основные записи Пэкче» («Пэкче понги»). Не исключено, что эти свитки были составлены на основе корейских материалов.

И в «Записях Пэкче», и в «Новом изборнике Пэкче» есть много общего с НС — в способе летоисчисления, в наименовании японского двора «небесным» и т. п. (Некоторое время считалось, что «Записи Пэкче» были составлены корейскими учеными, состоящими при японском дворе, специально для сведения Ямато, — чем объяснялось бы наличие в этой корейской летописи выражений типа «великая страна» применительно к Японии, «почтительно прибыл» и т. п. Однако эти стилистические особенности, весьма вероятно, могли быть внесены и самими составителями (или переписчиками) НС, и сейчас эта точка зрения уже не имеет большого веса.)

Очевидно, тем не менее, что переписчики более позднего времени, которым принадлежат пометки (набранные в переводе мелким шрифтом), то и дело, при переписывании этих свитков НС, сверялись с «Записями Пэкче».

74. Имеется в виду пролив к западу от острова Чечжудо.

75. Древнее название острова Чечжудо.

76. Этот принц стал правителем после смерти вана Кинчхого. Как сказано в СС, он был старшим сыном вана Кынгусу. Далее, в связи с его вступлением на престол, в СС говорится: «Ван Кынгусу (некоторые называют Су)» (см. СС95. С. 153).

По-японски во времена НС его имя читалось как Кувису. Именем Су он был назван в «Цзинь шу».

77. Все эти топонимы отыскиваются в географо-топонимическом разделе СС (однако эта часть летописи на русский язык не переведена).

78. По НС — это 255 г. По СС — 375 (или 374) г. Как утверждают комментаторы, составители НС могли, в целях удревнения собственной истории, вычесть из 375 г. два шестидесятилетних цикла, тогда и получается приведенная в НС дата.

79. Дочь Соту-пико, Ипа-но пимэ, стала женой правителя Нинтоку и матерью троих правителей — Ритю:, Хансэй и Бэнто:. Здесь говорится не о дочери, а о младшей сестре, но комментаторы допускают возможность, что речь идет об одном и том же персонаже.

80. По НС, это было в 264 г. В «Записях Пэкче» смерть этого вана датируется 10-м годом цикла, то есть 384 г. Снова, как пишут комментаторы НС—С, дата НС получается, если вычесть из даты корейской летописи два шестидесятилетних цикла.

81. Этот принц в НС именуется Акува, что, видимо, соответствует корейскому Ахва. Однако в СС он именуется Асин. Согласно корейской комментаторской традиции, в имени Асин второй знак написан с ошибкой, и правильно как раз соответствующее данным НС чтение Ахва.

В СС говорится: «[Асин] был старшим сыном вана Чхимню. Во время его рождения в уединенном дворце в Хансоне странное сияние осветило ночь. Когда [он] вырос, [он] стал решительным и дерзким, полюбил охоту и верховую езду. Когда скончался ван (его отец), он был [еще] мал, поэтому престол унаследовал его дядя Чинса. В восьмом году [правления Чинса] скончался и взошел [Асин]» (см. СС95. С. 155). Что же касается самого Чинса, то о нем в СС говорится, что он был «сильным и храбрым, умным и мудрым» (СС95. С. 154).

82. Это был первый правитель из династии Западная Цзинь, правил с 265 по 290 гг.

83. Речь идет о записи в придворных регистрах «Цзинь шу».

84. По рассуждению комментаторов, поскольку целью составителей НС было установить соответствие Дзингу: с легендарной Химико из китайской хроники «Вэйчжи», она должна была умереть позже 266 г. (2-й год Тай-чу). Потому в НС год ее смерти соответствует 269 г. Отсчитав от него еще два цикла, получаем 389 г.

85. Сейчас идентифицируется с курганом в форме замочной скважины в квартале Мисасаги г. Нара.

(пер. Л. М. Ермаковой, А. Н. Мещерякова)
Текст воспроизведен по изданию: Нихон сёки - анналы Японии. Т. 1. М. Гиперион. 1997