НИХОН СЁКИ

АННАЛЫ ЯПОНИИ

Небесный повелитель Помута-но сумэра-микото. Государь О:дзин ¹

[1. Рождение и вступление на трон]

Небесный повелитель Помута был четвертым сыном государя Тараси-нака-ту-пико-но сумэра-микото. Мать его звалась Оки-нага-тараси-пимэ-но микото. Государь родился в тот год, когда государыня победила Силла, в месте под названием Када, в Тукуси, зимой, в 12-м месяце года Каноэ-но тацу Великого цикла.

С детских лет он был одарен талантами, прозревал [мир] глубоко и далеко, все его деяния и поступки носили поразительную печать священной мудрости ². На 3-й год правления великой государыни-супруги он был провозглашен наследным принцем.

Ему тогда было 3 года.

Еще до этого, когда он находился в утробе [государыни], боги Неба, боги Земли даровали ему три страны Кара. Когда он родился, на его ладони рос [кусочек] плоти. ³ Формой он был подобен налокотнику, который надевают лучники. Притом точно как тот налокотник, который привязала великая государыня-супруга, когда надевала мужские военные доспехи. Поэтому и нарекли его этим именем — Помута-но сумэра микото.

В одном [толковании] сказано: когда государь, став наследным принцем, отправился в Коси, он изволил совершить обряды поклонения великому божеству Кэпи в Тунуга. И великий бог тогда поменялся с ним именами ⁴. Бог стал зваться Изаса-вакэ-но ками, а имя принца стало Помута-вакэ-но микото. Однако настоящее имя бога — Помута-вакэ-но ками, а изначальное имя принца — Изаса-вакэ-но микото. Однако [в имеющихся регистрах] об этом ничего нет, так что это обстоятельство до конца не выяснено.

Летом 69-го года правления [государыни], в 4-м месяце великая государыня-супруга скончалась. [285]

Ей было тогда 100 лет.

Весной начального года [правления нового государя] в день новолуния Хиното-и государь вступил на престол. Это был год Каноэ-тора Великого цикла.

Весной 2-го года, в день Мидзуноэ-но тацу 3-го месяца, когда новолуние пришлось на день Каноэ-но ину, Накату-пимэ была провозглашена государыней-супругой. Государыня родила принцессу Арата-но пимэ, государя Опо-сазаки-но сумэра-микото и принца Нэтори.

До того государь взял в жены Такаки-но ири-бимэ, старшую сестру государыни-супруги, и она родила принца Нуката-но опо-нака-ту-пико, принца Опо-яма-мори, принца Иза-но мавака, принцессу Опо-пара-но пимэ, принцессу Комукута-но пимэ.

Еще одна жена, Ото-пимэ, младшая сестра государыни-супруги, родила принцессу Апэ-но пимэ, принцессу Апади-но мипара-но пимэ, принцессу Ки-но у-но пимэ.

Еще одна жена, Мия-нуси-яка-пимэ, дочь Пипурэ-но оми, предка Вани-но оми, родила принца Уди-но ваки-иратуко, принцессу Ята-но пимэ, принцессу Мэтори-но пимэ.

Еще одна жена, Во-набэ-пимэ, младшая сестра Яка-пимэ, родила принцессу Уди-но ваки-иратупимэ.

Еще одна жена, Ото-пимэ, дочь Капамата-нака-ту-пико, родила принца Пута-мата.

Еще одна жена, Ито-пимэ, дочь Восапи [из рода] Табэ-но мурази в Сакурави, родила принца Пая-буса-вакэ.

Еще одна жена, Пимука-но идуми-но нага-пимэ, родила принца Опо-паэ и принца Во-паэ.

Всех вместе детей у этого государя, мужского и женского пола, было 20 принцев и принцесс ⁵.

Принц Нэтори — первопредок Опо-нэ-но кими. Принц Опо-яма-мори — предок двух семей: Пидиката-но кими и Парипара-но кими. Принц Иза-но мавака — предок Пукакапа-вакэ.

Зимой 3-го года, в день Мидзуното-тори 10-го месяца, когда новолуние пришлось на день Каното-хицудзи, восточные эмиси принесли ко двору дань разных видов. Им было дано распоряжение строить дорогу Умаясака.

В 11-м месяце среди людей племени [морских рыболовов] ама ⁶ разных мест начались волнения и шум [яп. саба], и ама перестали [286] подчиняться двору. Тогда государь послал Опо-пама-но сукунэ предка Адума-но мурази, усмирить их. И назначил его управителем среди ама.

Отсюда берет начало пословица людей того времени, говоривших «саба ама» — «люди ама любят попусту шуметь».

В тот год ваном Пэкче стал Чинса ⁷, и он совершил поступок по отношению к государю великой страны ⁸, который был грубым нарушением ритуальных правил. Поэтому были посланы Ки-но ту-но сукунэ, Пата-но ясиро-но сукунэ, Исикапа-но сукунэ и Туку-но сукунэ призвать его к ответу за прегрешение. Тогда люди Пэкче убили вана Чинса, [чтобы искупить его оплошность]. ⁹ Ки-но ту-но сукунэ и остальные провозгласили ваном Ахва и вернулись обратно.

Осенью 5-го года, в день Мидзуноэ-тора 8-го месяца, когда новолуние пришлось на день Каноэ-тора, во все провинции был разослан приказ об учреждении родов-корпораций рыбаков Ама и горных стражей Ямамори.

Зимой, в 10-м месяце, провинции Иду было велено построить корабль. Длина его — 10 дзё. Когда корабль был готов, его для пробы спустили на воду, и он был так легок [яп. кароку], и двигался так быстро, как будто скользил по воде. Потому этому кораблю и дали имя Карано ¹⁰.

Назвать корабль Карано, потому что он легко движется, явно ошибочно. Может быть, люди более поздних времен исказили слово Каруно [и получилось Карано]? ¹¹

Весной 6-го года, во 2-м месяце государь соизволил отправиться в Апуми-но куни и, дойдя до окрестностей Удино ¹², рек в песне так:

Смотрю на равнину Кадуно,

Что в Тиба,

И видны мне дома и дворы,

Что простерты сотнями-тысячами,

Видны мне колосья земли, ¹³ —

так спел.

Осенью 7-го года, в 9-м месяце ко Двору явились вместе люди из Когурё, Пэкче, Имна и Силла. Тогда государь повелел Такэути-но сукунэ повести этих людей [яп. пито] из разных стран Кара рыть пруд. Потому и назван этот пруд Кара-пито-но икэ — Пруд корейских людей.

Весной 8-го года в 3-м месяце ко двору явились люди из Пэкче. [287]

В «Записях Пэкче» сказано: «Ван Ахва, вступив на престол, нарушил ритуал в отношении великой страны. Поэтому у нас были отняты земли Томутарэ, Кэннаму, Сисиму и Кокуна в восточной Кара. В связи с этим принц Чонджи ¹⁴ был послан к Небесному двору, чтобы испросить тех же милостей, какими пользовались прежние государи».

[2. Умаси-ути-но сукунэ клевещет на старшего брата, Такэ-ути-но сукунэ]

Летом, в 4-м месяце 9-го года государь послал Такэути-но сукунэ в Тукуси произвести проверку ста родов.

Как раз тогда Умаси-ути-но сукунэ, младший брат Такэути-но сукунэ, задумал избавиться от старшего и стал наговаривать на него государю: «Такэути-но сукунэ всегда лелеял замыслы захватить Поднебесную. Теперь, как я слышал, он находится на Тукуси и втайне замыслил следующее: ”Отправлюсь-ка я отсюда в одиночку [по ту сторону моря], позову [себе в помощь] три королевства Кара, подчиню их себе и в конце концов Поднебесная станет моей”».

Послал тогда государь гонца убить Такэути-но сукунэ. Застонал Такэути-но сукунэ и говорит: «Никогда не было у меня задних мыслей. Служил я государю верно и преданно ¹⁵, что же теперь за напасть такая, что хотят меня убить безо всякой моей вины?»

А был тогда человек по имени Манэко, предок Ики-но атапи ¹⁶. Наружностью он чрезвычайно походил на Такэути-но сукунэ. ¹⁷ Жаль ему стало, что Такэути-но сукунэ без всякой вины, просто ни за что должен погибнуть, и сказал он тогда Такэути-но сукунэ: «Всем в Поднебесной известно, что ты, великий министр, преданно служишь государю, и нет у тебя черного сердца. Прошу тебя, скройся отсюда, проберись к высочайшему двору и докажи, что нет за тобой вины. А умереть — и после этого будет не поздно. Ведь люди часто говорят, что я внешностью очень похож на великого министра-опооми. Так вот, сейчас я приму смерть вместо великого министра и тем удостоверю чистоту его светлого сердца».

Так он сказал, распростерся под мечом и по собственной воле принял смерть.

Рыдал и горевал тогда в одиночестве Такэути-но сукунэ, а потом тайно выбрался с Тукуси, поплыл по морским волнам, в южном море повернул и остановился на ночь в бухте Ки-но минато ¹⁸. С превеликими трудностями добрался он до государя, чтобы доказать свою невиновность. [288]

Учинил тогда государь допрос Такэути-но сукунэ и Умаси-ути-но сукунэ, но оба жарко доказывали свое и жестоко спорили, и никак нельзя было понять, кто прав.

Тогда государь в своем указе обратился с мольбой к богам Неба, богам Земли и приказал провести ритуал кукатати, испытания кипятком ¹⁹.

Вывели Такэути-но сукунэ и Умаси-ути-но сукунэ к берегу реки Сики-но капа, провели кукатати и Такэути-но сукунэ победил. Взял он тогда меч, повалил Умаси-ути-но сукунэ и уже готов был убить его.

Государь же своим указом даровал ему прощение и передал его в услужение предку рода Ки-но атапи.

Зимой, в 10-м месяце 11-го года были вырыты пруды Туруги-но икэ, Кару-но икэ, Сисигаки-но икэ и Умаясака-но икэ ²⁰.

[3. Ками-нага-пимэ из Пимука]

В тот год один человек сказал: «В провинции Пимука есть дева по имени Ками-нага-пимэ. Она — дочь Уси-морови, управителя Морогата. ²¹ Всех в провинции она превосходит своей красотой».

Государь изволил обрадоваться, в глубине души задумав взять ее в жены.

Весной, в 3-м месяце 13-го года государь послал особого нарочного, чтобы тот призвал к государю Ками-нага-пимэ.

Осенью, в 9-м месяце Ками-нага-пимэ прибыла из Тукуси. Государь же изволил тогда расположиться на отдых в селении Купату-но мура ²². Увидел Ками-нага-пимэ его сын, принц Опо-сазаки-но микото, и, восхищенный ее красотой, возжелал всегда любить ее.

Государь узнал о том, что сын очарован красотой Ками-нага-пимэ, и решил соединить их брачными узами.

В день, когда он совершал рассветную трапезу в заднем дворце [обители государынь, наложниц и придворных дам], он впервые призвал к себе Ками-нага-пимэ и соизволил усадить ее на место за трапезой. Позвал он тогда принца Опо-сазаки-но микото, указал на Ками-нага-пимэ и сказал песней так:

О, государь мой!

[Пойдем] в поле собирать ростки пиру,

Собирать ростки пиру!

У дороги, которой я иду,

Стоит дерево померанец [289]

С цветами благоуханными.

Нижние его ветки —

Люди оборвали.

Верхние ветки —

Прилетающие птицы обломали.

Средние ветки —

Налитые, ядреные,

Подобно тому, как из орешков-тройняшек

[Средний будет самым ядреным].

Так же таится там светлая дева.

Ах, цвети, расцветай! ²³

Тогда Опо-сазаки-но микото, нижайше выслушав государеву песню и поняв, что ему отдают Ками-нага-пимэ, возрадовался безмерно и почтительно сложил ответную песню, в которой говорилось:

В пруду Ёсами-но икэ,

Где вода стоит,

Скрученный стебель нунапа вверх вытянулся.

Но мне о том не было ведомо.

В устье, где река надвое делится,

Где шест-запруду втыкают,

Стебель водяного ореха вверх вытянулся,

Но мне о том не было ведомо.

Ну, и глупое же у меня сердце! ²⁴ —

так спел.

И вот, Опо-сазаки-но микото завязал узы с Ками-нага-пимэ и лег вместе с нею. И тогда он от себя сказал ей в песне так:

Дева из Копата,

Что в конце пути!

Хоть слава о ее красоте

Слышна громче, чем [слава] божества [грома],

С ней изголовье разделю! ²⁵

И еще так спел:

О, как я рад,

Что могу спать вместе с нею,

И она не противится, — [290]

Эта дева из Копата,

Что далекой дорогой [пришла]!

Вот, добралась она до Парима. Государь же тогда как раз изволил отправиться на охоту на остров Апади ²⁶. Глянул он в сторону запада, и увидел, что десять больших оленей приплыли по морю и вошли в бухту Како-но минато в Парима ²⁷.

Государь обрадовался и повелел ей следовать за его кораблем. Потому люди того времени назвали место, где те высадились, бухтой Како-но минато, «бухтой оленят» ²⁸.

И это как раз с тех пор повелось — называть морских рыбаков [яп. пунако] словом како [«олененок»], — так сказано.

[4. Прибытие в государство Ямато]

Весной, во 2-м месяце 14-го года ван Пэкче прислал к государеву двору женщину, умевшую ткать шелка. Звали ее Чин Моджин ²⁹. Она — прародительница нынешних ткачей Кумэ ³⁰.

В том же году из Пэкче прибыл Юдуки-но кими. И сказал так: «Я, недостойный, направлялся сюда, ведя с собой [чиновных] мужей из ста двадцати провинций страны. Однако из-за помех, чинимых людьми Силла, все они были задержаны в стране Кара».

Тогда Кадураки-но соту-пико был направлен вызволить людей Юдуки из Кара. Однако в течение трех лет он не возвращался.

Осенью 15-го года, в день Хиното-но у 8-го месяца, когда новолуние пришлось на день Мидзуноэ-но ину, ван Пэкче прислал ко двору чиновника Аджикки [Атики ³¹] и двух отменных коней. Коней государь велел содержать при заставе на вершине холма Кару-но сака. Аджикки же он назначил отвечать за них. И вот, место, где содержали этих лошадей [яп. ума], потому и назвали Умая-сака. [291]

Этот Аджикки, кроме того, умел хорошо читать классические тексты. Поэтому он был назначен наставником принца Уди-но ваки-иратуко.

Вот, спросил государь у Аджикки: «Есть ли ученый, который бы превосходил тебя?» Тот отвечал: «Есть человек по имени Ванъин [Вани] ³². Он меня превосходит».

Тогда в Пэкче были посланы Арата-вакэ, предок Ками-тукэно-но кими, и Камунаги-вакэ, чтобы призвать Ванъина к государю. А этот Аджикки — первопредок Атики-но пубито.

Весной 16-го года, во 2-м месяце, прибыл Ванъин. Он был назначен наставником принца Уди-но вакэ-иратуко, который выучился у Ванъина читать все классические [китайские] книги. Не было ни одной, которую он бы не выучил. А поименованный Ванъин — первопредок родов Пуми-но обито.

В том же году ван Пэкче Ахва скончался. Государь соизволил призвать к себе вана Чонджи ³³ и соизволил ему поведать так: «Возвращайся на родину и прими наследный престол».

И отослал его назад, снова подарив ему земли в восточном Кара.

Восточное Кара — это укрепление Камура, укрепление Каунан и укрепление Нириму.

В 8-м месяце в Кара были посланы Пэгури-но туку-но сукунэ и Икупа-но тода-но сукунэ. Государь придал им отборные войска, произнеся такой указ: «Соту-пико уже давно все никак не возвращается. Наверняка там, в Силла, его держат силой. Скорей отправляйтесь туда, одержите победу над Силла и откройте туда пути».

Тогда Туку-но сукунэ и прочие, поведя за собою войско, подошли к границе с Силла. Ван Силла перепугался и повинился во всем.

А [Туку-но сукунэ и его сотоварищи], взяв с собой чиновных мужей Юдуки, вместе с Соту-пико вернулись назад.

Зимой 19-го года, в день новолуния Цутиноэ-но ину 10-го месяца, государь соизволил отправиться в Ёсино. Тогда к нему пришли люди [из племени] кунису ³⁴. Они поднесли государю густого рисового вина и так сказали в песне:

В зарослях дубов

Сделали мы поперечную ступу,

Поперечную ступу.

Великое рисовое вино, там бродившее,

Отведай в охотку,

Отец наш! ³⁵ — [292]

так спели. Допели, стали бить себя по губам, смотрели в небо и смеялись. ³⁶ И теперь, когда кунису приходят ко двору приносить дань добытую на их земле, они бьют себя по губам, смотрят на небо и смеются, — обычай этот остался со времен самой глубокой древности

Люди [племени] кунису чрезвычайно прямодушны. Обычно они питаются горными плодами, а также любят лакомиться вареными лягушками ³⁷. [Лягушек] называют словом номи. Земля [кунису] находится на юго-востоке от столицы, отделена от нее горами, живут они в окрестностях реки Ёсино-капа, скалы и горные кручи там обрывисты, долины глубоки, тропки узкие и крутые. Нельзя сказать, что это далеко от столицы, но с самого начала ко двору государя они являлись редко. Однако впоследствии стали приходить часто и подносили дань со своей земли. Эта дань включает в себя каштаны, грибы и форель.

Осенью 20-го года, в 9-м месяце Ати-но оми, предок Ая-но атали в Ямато, пришел к государеву двору, приведя с собой сына, Тука-но оми ³⁸, а также своих людей из семнадцати провинции страны.

[5. Высочайший выезд в Киби вслед за Э-пимэ, одной из жен]

Весной 22-го года, в день Цутиноэ-но нэ 3-го месяца, когда новолуние пришлось на день Киноэ-но сару, государь соизволил отбыть в Нанипа и остановился во дворце Опосуми-но мия. В день Хиното-тори он поднялся на высокую площадку для обозрения и осмотрелся кругом. Была тогда при нем жена Э-пимэ. Посмотрела она на запад и глубоко опечалилась.

Э-пимэ была младшей сестрой Митомо-вакэ, предка Киби-но оми.

Спрашивает тогда государь Э-пимэ: «Отчего ты так горестно вздыхаешь?» Та в ответ: «В последнее время я все тоскую по отцу с матерью. Посмотрела на запад — и невольно загрустила. Прошу тебя — отпусти меня ненадолго послужить моим родителям».

Государь порадовался, что у Э-пимэ такое заботливое горячее сердце ³⁹ и рек: «Да, уже много лет, как ты не виделась с обоими своими родителями ⁴⁰. И мне более чем понятно, что ты хочешь вернуться и послужить им», — так сказал и позволил ей [отлучиться]. Призвал восемьдесят человек из [племени] ама из Мипара, с Апади, и отрядил их, как мореплавателей, ей в провожатые до Киби.

Летом, в 4-м месяце Э-пимэ отплыла на корабле из Опо-ту. Государь изволил стоять в это время на возвышении для обозрения и, глядя, как корабль Э-пимэ отплывает от берега, сложил песню: [293]

Остров Апади [с островом Адуки стоят] рядышком вдвоем,

И остров Адуки [с Апади] — рядышком вдвоем.

Хорошо [стоят рядом] острова!

А кто оставлен в одиночестве,

Хотя так много виделся

С возлюбленной из Киби? ⁴¹

Осенью, в день Хиноэ-но ину 9-го месяца, когда новолуние пришлось на день Каното-но ми, государь изволил охотиться на острове Апади. Этот остров лежит в море поперек, к западу от бухты Нанипа. Пики и утесы там обрывисты, тянутся склоны и ущелья. Реки и стремнины текут стремительно, волны грохочут. И на этом острове в изобилии водятся крупные олени, дикие утки и гуси. Потому государь часто наезжал сюда в паланкине.

И вот, государь от Апади повернул и соизволил отправиться в Киби, отдохнуть на острове Адуки.

В день Каноэ-но тора он перебрался во дворец Асимори-но мия в Пада.

Пришел к нему тогда Митомо-вакэ ⁴². Государь повелел ему устроить пир, на котором бы ему прислуживали братья, дети и внуки [Митомо-вакэ]. Увидев, что Митомо-вакэ готов повиноваться, государь был обрадован. И, разделив провинцию Киби, пожаловал земли сыновьям [Митомо-вакэ]. И еще разделил округ Капасима и пожаловал землю его старшему сыну, Ина-пая-вакэ. Он — первопредок Симо-ту-мити-но оми.

Затем [государь] разделил округ Ками-ту-мити и пожаловал землю среднему сыну Нака-ту-пико. Он — первопредок Ками-ту-мити-но оми и Кая-но оми.

Затем пожаловал округ Мино [младшему] Ото-пико. Он — первопредок Мино-но оми.

А еще пожаловал округ Пакуги Камо-вакэ, младшему брату Митомо-вакэ. Он — первопредок Каса-но оми.

А округ Соно пожаловал Ура-кори-вакэ, его старшему брату. Он — первопредок Соно-но оми.

А Э-пимэ он пожаловал род-корпорацию ткачей Патори-бэ. Поэтому их потомки и до сих пор обитают в провинции Киби. Отсюда это началось.

В 25-м году скончался Чонджи, ван Силла. Ваном был провозглашен его сын, Куисин. ⁴³ Ван был юн летами, и управление взял на себя [294] Мок-манчхи ⁴⁴. У него была связь с матерью вана, и он совершил много неблаговидных поступков.

Государь узнал об этом и послал за ним.

В «Деяниях Пэкче» сказано: «Мок-манчхи был рожден, когда Мокхёп победил Силла и взял в жены женщину из этой страны. Благодаря доблестям отца, он [Мок-манчхи] располагал особой властью в Имна. Он приехал и в нашу страну, потом съездил в великую страну [Ямато]. Получив полномочия от государя, он управлял всеми делами нашей страны. Его власть была равна власти вана. Однако Небесный двор узнал о его бесчинствах и послал за ним».

Осенью 28-го года, в 9-м месяце ван Когурё прислал гонца ко двору. ⁴⁵ Гонец поднес письмо. В нем говорилось: «Ван Когурё наставляет страну Ямато». Наследный принц Уди-но ваки-иратуко прочел это послание, разгневался, через посланца поставил это в вину [стране Когурё] и решил разорвать письмо.

[6. Корабль Карано. Выбор наследника]

Осенью 31-го года, в 8-м месяце государь приказал министрам: «Государственный корабль, именуемый Карано, ⁴⁶ был доставлен провинцией Иду. Он уже сгнил и использован быть не может. Однако долгое время он был в употреблении государства, и его доблести незабываемы. Нельзя ли как-нибудь сделать так, чтобы имя этого корабля не пропало и передалось последующим поколениям?»

Выслушав государево повеление, министры отдали приказ управам, чтобы деревянный материал этого корабля использовали на дрова и выжигали бы с их помощью соль. Таким образом было получено 500 корзин соли. Ее распределили и пожаловали всем провинциям.

Соответственно, было приказано строить корабли. И во всех провинциях было построено одновременно 500 кораблей, и все они собрались в бухте Муко-но минато.

Как раз в это время в Муко остановились посланцы Силла с данью [по дороге в столицу]. На их стоянке внезапно вспыхнул пожар, который разгорался все больше, и огонь перекинулся на собравшиеся вместе корабли. При этом большая часть кораблей сгорела. В случившемся обвинили людей из Силла. Узнав об этом, ван Силла был перепуган и потрясен и немедленно прислал искусного плотника. Он — первопредок рода-корпорации Вина-бэ ⁴⁷.

В день, когда впервые начали выжигать соль на древесине корабля Карано, некоторые доски так и не загорелись. Подумав, что это странно и диковинно, поднесли эти дрова государю. Государь подивился [295] и приказал сделать из них цитру кото. Голос ее звенел и был далеко слышен. И тогда государь спел:

Сожгли Карано,

Чтобы выпарить соль.

Из остатков

Цитру сделали.

Тронуть ее струны —

И зазвенит она чисто-чисто,

Сая-сая! —

Как водоросли наду-но и,

Что бьются

О камень в бухте,

В проливе Юра-но то. ⁴⁸

Весной 37-го года, в день новолуния Цутиноэ-но ума 2-го месяца, Ати-но оми ⁴⁹ и Тука-но оми были посланы в [царство] У за [искусными] вышивальшицами. Посланные собирались добираться до страны У через королевство Когурё. Вот, до Когурё они дошли, а дальше пути не знают. Стали они просить в стране Когурё, чтобы им дали проводника. Ван Когурё дал им двоих проводников — Курэ-па и Курэ-сипу. Так они смогли добраться до У. Ван У дал им четырех мастериц — Э-пимэ, Ото-пимэ, Курэ-патори и Ана-патори. ⁵⁰

Весной 39-го года, во 2-м месяце ван Пэкче Чонджи ⁵¹ прислал государю свою младшую сестру, Сисэту-пимэ. Сисэту-пимэ привезла с собой семь женщин.

Весной 40-го года, в день Цутиноэ-но сару начального месяца, когда новолуние пришлось на день Каното-но уси, государь призвал Опо-яма-мори-но микото и Опо-сазаки-но микото ⁵² и спросил их: «Любите ли вы [своих] детей?» Они в ответ: «Очень любим». Снова спрашивает государь: «А кто вам нравится больше — старшие или младшие?»

Опо-яма-мори-но микото ответил: «Кто же может сравниться со старшим!»

[При этом ответе] лицо государя было не очень довольное.

Тогда Опо-сазаки-но микото, который сразу приметил выражение государя, сказал в ответ: «Сменились много раз холод и жара, и старшие уже стали взрослыми, и нет с ними никаких забот. А с маленькими еще ничего не известно — станут ли они взрослыми. Поэтому мне особо милы младшие». [296]

Государь обрадовался и рек: «Очень мне по сердцу ваши слова»

В то время государь намеревался объявить наследным принцем Уди-но ваки-иратуко. Однако хотелось ему узнать мысли двух других принцев. Потому он и изволил задать эти вопросы. Оттого ему и не понравился ответ Опо-яма-мори-но микото.

В день Киноэ-но нэ Уди-но ваки-иратуко был провозглашен наследным принцем.

В этот день Опо-яма-мори-но микото был назначен ведать горами реками, рощами и полянами, а Опо-сазаки-но микото было поручено стать помощником наследного принца по государственным делам.

Весной 41-го года, в день Цутиноэ-но сару 2-го месяца, когда новолуние пришлось на день Киноэ-но ума, государь скончался во дворце Акира-но мия. Было ему тогда 110 лет. ⁵³

В одном [толковании] сказано: он скончался во дворце Опо-суми-но мия.

В том месяце Ати-но оми со спутниками вернулись из страны У в Тукуси. И случилось так, что Великий бог Мунаката ⁵⁴ попросил, чтобы ему дали одну мастерицу. Тогда мастерица Э-пимэ стала служить Великому богу. Она — прародительница живущих ныне в Тукуси Митукапи-но ними ⁵⁵.

Вот, ведя за собой оставшихся трех женщин, пришли они в страну Ту-но куни ⁵⁶, добрались до Муко, но государь уже скончался, и они его не застали. Тогда этих мастериц вручили Опо-сазаки-но микото. Потомки этих женщин — швеи и вышивальщицы по шелку Курэ и Кая ⁵⁷.

КОНЕЦ ДЕСЯТОГО СВИТКА

Комментарии

1. Японское имя этого правителя см. коммент. 57 к девятому свитку. О:дзин — буквально «соответствующий [воле, велениям] божества», поскольку он был чудесным образом рожден в соответствии с речением божества.

Иероглифический бином о:дзин заимствован из «Диван шицзи», текста Цзиньского периода, в котором говорится: «Сыну Неба, когда он становится повелителем, дается имя. В соответствии [с велениями] богов, получив мандат Неба, он становится Небу сыном. Потому и именуется Сыном Неба».

2. Парафразы из китайских книг «Дунгуань ханьцзи», «Суй шу» и др.

3. Об этом же говорится и в К: «Этого наследного принца нарекли именем Опотомовакэ-но микото вот почему: когда он родился, в его руке был кусочек мяса, похожий по форме на томо, налокотник для лучников. Потому и дали ему это имя. По этому признаку узнали, что и в утробе он был средоточием страны» (К94—Т. 2. С. 80).

Этот фрагмент текста никак не толкуется исследователями. Однако представляется, что в данном случае можно было бы говорить о мотиве чудесного рождения, и, более того, мотиве, восходящем к алтайским верованиям. Той же биографической особенностью был наделен Чингисхан, который тоже родился с зажатым в кулаке комочком мяса, хотя, разумеется, гораздо позже. Сходство мотивов подтверждается и последующей фразой, из которой явствует, что зажатый в руке новорожденного комочек мяса свидетельствует о том, что родился будущий властелин.

4. Комментаторы толкуют обмен именами как средство укрепления связи. Здесь, впрочем, это может означать и след божественного происхождения Помута-вакэ. Имя Изаса-вакэ достоверному истолкованию не поддается.

5. Почти все эти имена встречаются в аналогичном фрагменте К.

6. Ама — племя, чья хозяйственная деятельность традиционно была связана с морем. Их язык, как сказано в «Бидзэн фудоки», отличался от языка «обычных людей».

7. См. коммент. 81 к девятому свитку.

8. Под «великой страной» имеется в виду Япония.

9. В СС говорится нечто иное: «Зимой, в десятом месяце, когурё[ское войско] с боем захватило крепость Кванми. Ван охотился в Кувоне, но по прошествии десяти дней не вернулся. В одиннадцатом месяце он скончался в уединенном дворце в Кувоне» (СС95. С. 155).

10. В провинции Иду (Идзу), как говорится в «Вамё:сё:», есть местность Карино, и, может быть, пишут комментаторы, название кораблю было дано по этой местности, где находилась судостроительная верфь.

11. Каруно — название храма в Идзу, зарегистрированного еще в «Энгисики». Каруно — означает «легкое поле», карано — «гниющее поле», поэтому средневековым переписчикам это название кажется неподходящим для корабля.

12. Ныне г. Удзи в Киотоском округе.

13. В связи с этой песней Цутихаси Ютака отмечает разрушение жанровых примет и выпадение сюжетных цепей по сравнению с К, где тоже приводится эта песня и где сначала говорится: «Однажды, когда государь переходил землю Тикату-апуми, он остановился на равнине Уди и, озирая равнину Кадуно, спел...» Этой фразой (и прежде всего словом «озирая»), по мнению исследователя, песня вводилась в жанр песен куними — «осматривания страны» (о ритуальном осматривании территории в ранней японской словесности см.: Ермакова Л. М. Речи богов и песни людей. С. 220—226). В НС же эта фраза отсутствует.

Кроме того, сочетание песен куними и песен утагаки («песенная изгородь», принятый повсеместно в древней Японии обряд плодородия, сопровождавшийся песнями и танцами, а также образованием брачных пар на время ночи обряда), по мнению Цутихаси Ютака, было повествовательным приемом в сюжетах о сватовстве древних императоров. В К за этой песней и в самом деле следует сватовство правителя к Якапаё-пимэ. В НС же, как считает Цутихаси, песня дана просто как имевший место факт, и сделано это, по его предположениям, с тем, чтобы изъять сюжет о Якапаё-пимэ, а тем самым об ее отце, опо-оми Пипурэ из Вани.

Изъятие сюжета о роде из Вани могло означать перемену политики по отношению к данному племени.

14. О нем в СС сказано: «[Он] был старшим сыном Асина (Ахва.— Л. Е.). В третьем году правления [вана] Асина был возведен наследником, а в шестом году был отправлен заложником в государство Вэ» (см. СС95. С. 156). Вэ — то же, что Ва — название Японии в китайской летописи «Вэйчжи».

15. Парафраз из «Лунь юй», где говорится: «Правитель, пользуясь услугами подданного, соблюдает ритуал; подданный, служа правителю, держится [принципа] верности».

16. Это имя встречается в синхронных памятниках.

17. Мотив двойничества через сходство, как представляется, воспроизводит мифологический сюжет из Эпохи богов о сходстве скончавшегося Ама-вакапико и его друга Адисуки-така-пиконэ (см. свиток второй, [9]).

18. Поскольку тот же маршрут указан в описании путешествия Дзингу: («государыня же, узнав о том, что Осикума-но мико собрал войско и подстерегал ее, приказала Такэути-но сукунэ оберегать принца, пройти южным морем и остановиться в бухте Ки-но минато» — см. свиток девятый, раздел [3]), комментаторы предполагают, что это был принятый при дворе секретный путь от Кюсю до Ямато.

19. Кукатати — вид ордалий, заключавшихся в погружении руки в котел с кипящей водой. Невиновный (или сказавший правду) не несет никакого урона, виновный непременно обварится. Обряд этот заимствован из Китая, где упоминания о нем встречаются в «Лунь юй», «Суйшу» и других памятниках.

20. Речь идет о прудах на территории нынешней преф. Нара, однако они не идентифицируются достоверно с ныне существующими.

21. Ками-нага — может означать «волосы длинные», если это не топоним (что тоже не исключается). Относительно Морогата см. коммент. 22 к седьмому свитку.

22. Есть предположение, что это место — Восточное Кувацу и Западное Кувацу в провинции Сэтцу, упоминаемые в «Вамё:сё:» (нынешний г. Итами в преф. Хёго), но более вероятно, по мнению комментаторов НС—С, что речь идет о деревне Кувацу в уезде Сумиёси (нынешний квартал Хигаси-Сумиёси-ку в г. Осака).

23. Перевод этой песни представляет немалые трудности, ряд фрагментов неясен, комментаторы предлагают разные варианты прочтения и толкования. Данный перевод — сумма (или же разность) этих толкований плюс собственное понимание.

24. В песне, видимо, говорится, что принц не подозревал о том, что отец хочет пойти ему навстречу.

«Где вода стоит» — эпитетальный оборот к слову «пруд».

25. «Что в конце пути» — эпитетальный оборот к топониму Пимука, области Тукуси (Кюсю). Имеется в виду отдаленность Кюсю от столицы. Копата — по всей видимости, название местности, однако более ничего достоверного по этому поводу сказать невозможно. Слухи о красоте девы из Копата по размаху сравниваются с раскатами грома, поэтому принц не надеялся получить ее в жены — таков приблизительный смысл этой песни.

26. Апади (нынешний остров Авадзи) часто упоминается как место охоты императора, по-видимому, именно там находились охотничьи угодья двора.

27. Устье реки Какогава, прилегающее к нынешним городам Какогава и Такасаго преф. Хёго.

28. В «Харима-фудоки» об этой местности говорится: «...и, посмотрев во все стороны, царь изрек: ”В этой стране очень широко раскинулись холмы и равнины. Когда я смотрю на эти холмы, они напоминают мне оленей [яп. како]”, — так он соизволил сказать, поэтому уезд и назвали Како» (см. ДФ69. С. 69). То есть связь этой местности с оленями, видимо, не случайна.

29. По-древнеяпонски ее имя звучало как Макэту. Имя это более нигде не встречается, в том числе и в корейских памятниках.

30. Речь идет, как явствует из «Вамё:сё:», о роде Кумэ из местности, соответствующей нынешнему г. Касивара в преф. Нара.

Этот человек — предок рода пубито (фумибито, писцов-грамотеев) Атики. Атики — древнеяпонский произносительный вариант его имени, древнекорейский же (Аджикки) восстанавливается реконструктивно.

В К в том же сюжете говорится: «Государь страны Кудара, Сэуко, послал государю одного жеребца и одну кобылу, поручив это Ати-киси. (Этот Ати-киси — предок пубито Атики.) Были также поднесены меч и большое зерцало» (К94—Т. 2. С. 92—93).

Сэуко — соответствует корейскому имени вана Чхого (Кынчхого) (см. также коммент. 70 к девятому свитку). Однако по хронологии НС получается, что Атики был послан уже во времена правления Ахва.

31 В имени Атики или Ати-киси трудно различить часть, являющуюся собственно личным именем и титулом, трудно также определить в данном случае значение титула — чиновник 14-го ранга, правитель, глава местности и т. п.

32. Не исключено, что это был живший в Пэкче китаец, причем, судя по иероглифам имени, принадлежавший к императорскому роду, отсюда возможное китайское чтение его имени — Ванъин, хотя в японской истории он знаменит под именем Вани.

В К сюжет о Вани излагается так: «А еще стране Кудара (Пэкче) был объявлен высочайший указ: ”Если имеются мудрецы, пришлите их”. И вот человек, посланный в согласии с высоким повелением, был по имени Вани-киси. Этому человеку ван Кудара поручил поднести государю ”Луньюй”, десять свитков, и один свиток ”Цянь цзы вэнь”, всего одиннадцать свитков. (Этот Вани-киси — предок обито Пуми.)» (К94—Т. 2. С. 93). Добавим к сказанному, что текст «Цянь цзы вэнь» (яп. «Сэндзимон») — «Письмена из тысячи знаков», представлял собой нечто вроде китайской азбуки раннего средневековья, содержавшей основные сведения о китайской культуре — от мифологии до классических учений ее мудрецов — и представлявшей своего рода культурную матрицу китайского мира. Этот текст в Китае и Японии ученики должны были заучивать наизусть. Памятник датируется приблизительно VI веком н. э.

33. В СС о Чонджи говорится так: «[Он] был старшим сыном Асина (Ахва. — Л. Е.). В третьем году правления [вана] Асина был возведен наследником, а в шестом году был отправлен заложником в государство Вэ. В четырнадцатом году [правления] после кончины вана второй брат вана, Хунхэ, стал управлять до возвращения в страну наследника, однако третий (следующий) брат, Чхомне, убил Хунхэ и сам стал ваном. Как только Чонджи, находившийся в Вэ, получил печальное известие [о кончине вана], с горькими слезами стал просить о возвращении [на родину]. И вэский ван отпустил его в сопровождении охраны из ста своих воинов... Люди государства Пэкче убили Чхомне и встретили Чхонджи, чтобы возвести его на престол» (см. СС95. С. 157).

34. См. коммент. 17 к третьему свитку и раздел [3] указанного свитка.

35. Предполагается, что упоминание о поперечной ступе (непонятно, какова была конкретно форма и особое назначение этой ступы) свидетельствует о каком-то непривычном для рода правителя виде утвари и способе приготовления сакэ.

36. В К сказано: «А еще когда сделали поперечную ступу из дуба, растущего в Ёсино, и когда в этой поперечной ступе готовили священное рисовое вино [для государя], то стали бить в губные барабанчики, устроили действо и так спели...» (К94—Т. 2. С. 92). По мнению комментаторов НС—С, «бить в губные барабанчики», по-видимому, означает хлопать себя ладонью по губам.

>Цутихаси Ютака, отмечая, что обычай битья себя по губам неясен, высказывает все же предположение, что это, может быть, сходствует с айнскими обрядовыми приемами.

Обрядовый смех кудзу также трудно интерпретировать — понятно только, что запись этого обстоятельства свидетельствует об удивлении авторов текста, столкнувшихся с иной культурой. Комментаторы НС—С высказывают абстрактное предположение, что этот смех должен был приносить удачу и отпугивать злых духов.

37. В Минами-кудзу, в Ёсино, ныне есть храм Киёмигахара-дзиндзя, где принято ежегодно, в 4-й день Нового года, поставлять божеству в качестве приношений съедобных травяных лягушек и рыбу угуи. Однако вряд ли этот обычай берет начало с описанных в НС времен, скорее, эта запись в своде послужила основанием для такого обычая и, возможно, произошло это довольно поздно.

38. Ая — этим японским словом передавался иероглиф, обозначавший династию Хань. Ати, если читать это имя по-китайски, звучит как Ачжи. Этот род в Японии возводил свое происхождение к императору Лин-ди Поздней Хань. Легенда этого рода гласит, что когда Хань пала в 221 г., принц Ати бежал в Корею, а оттуда в Японию. Здесь он стал родоначальником ткачей. (Этот Ати и поименованный в коммент. 31 Атики — разные люди, и имена их записываются разными иероглифами.)

Тука — по-китайски, видимо, читается Доцзя, но этот персонаж не идентифицирован.

39. Речь идет о соблюдении Э-пимэ конфуцианского принципа почитания родителей (см. «Ли-цзи» и др.).

40. «Оба родителя» — иероглифический бином, часто встречающийся в буддийских текстах.

41. Цутихаси Ютака полагает, что текст песни не соответствует нарративу; следуя логике песни, он считает, что кто-то увез Э-пимэ вопреки воле императора или она была вынуждена уехать из-за ревности государыни-супруги — по аналогии с сюжетом о Куро-пимэ и императором Нинтоку (см. К94—Т. 2, свиток третий). По его мнению, один и тот же сюжет породил два разных повествовательных варианта, представленных в К и в НС.

42. См. выше, сюжет об Э-пимэ. Имена и должности, названные в этом абзаце, отыскиваются и в других памятниках.

43. В СС говорится, что это произошло на 16-м году правления Чонджи, то есть в 420 г. По хронологии НС получается 294 г., и даже при прибавлении двух шестидесятилетних циклов остается разница в 6 лет. Китайская летопись «Суншу» как бы не замечает смены корейских правителей, однако корейская комментаторская школа считает дату СС правильной.

44. В СС упоминается это имя в несколько измененном виде — Мокхёп Манчхи (см. СС95. С. 164). О неблаговидных же поступках этого персонажа ничего не говорится.

45. Судя по данным СС, в Когурё в первой половине V века правили ван Квангэтхо (392—413) и его сын Чансу (413—491). По мнению комментаторов НС—С, маловероятно, чтобы они поставляли тогда Японии дань или вступали с ней в переписку. Дань оттуда шла, главным образом Китаю, царству Вэй.

46. См. коммент. 10 к данному свитку.

47. В «Синсэн сё:дзироку» об этом роде говорится как об обитателях провинции Сэтцу, ведущих свое происхождение от божества Икагасиково-но микото. Там же сказано, что все кланы Сэтцу, относящиеся к Вина-бэ, восходят к человеку по имени Накату-но падэ, выходцу из Пэкче.

48. Комментаторы сходятся на том, что сая-сая — зрительный образ, передающий колыхание водорослей, а часть юра в топониме Юра-но то — звуковой, от ономатопоэтического слова юра-юра, выражающий колебательные движения предметов. Юра-но то — бухта вблизи нынешнего г. Сумото на острове Авадзи (др.-яп. Апади), где с давних пор выжигали соль.

В К эта песня помещена в разделе императора Нинтоку (в НС это следующий свиток). Там сказано: «Во время этого правления высокое дерево росло к западу от реки Тоноки. Когда утреннее солнце достигало этого дерева, оно отбрасывало тень до острова Ападзи; когда вечернее солнце достигало его, его тень переваливала за гору Такаясу. Это дерево срубили и сделали из него корабль, очень быстроходный корабль. Этот корабль назвали ”Карано”» (К94—Т. 2. С. 179).

49. Ати-но оми — см. коммент. 38 к этому свитку.

50. Эти персонажи не встречаются в текстах соседних ареалов.

51. Выше, в записи от 25-го года, сказано, что этот ван умер. В данном случае НС хронологически противоречит себе и СС, но согласуется с датами китайских летописей. По данным СС, это был уже второй год правления вана Пию (428 г.), и там имеется запись: «Прибыл посол из государства Вэ [Японии. — Л. Е.] со свитой в 50 человек».

52. См. генеалогии в разделе [1] настоящего свитка.

53. В К говорится, что ему было 103 года.

54. Имя этого божества встречается в НС в нескольких местах, самое раннее — конец раздела [6] первого свитка, где Аматэрасу и Сусаново рождают детей по обету с помощью меча и яшмового ожерелья: «И еще повеление рекла: ”Этот меч в десять кулаков [принадлежит] Сусаново-но микото. Посему эти три женщины-богини — твои”, — так рекла и передала их Сусаново-но микото. Они и есть божества, которых славят кими Мунаката в Тукуси».

Принятое в комментаторской традиции мнение состоит в том, что Мунаката — общее название ряда божеств, которым поклоняются в местности, прилегающей к храму Мунаката в нынешней преф. Фукуока на Кюсю.

В НС—И высказывается предположение, что речь идет о другом месте. В преф. Фукуока довольно много храмов местных божеств, примечателен, например, храм на острове Окиносима (хотя неизвестно, о нем ли говорится в К как о храме Оки-ту-мия). Этот небольшой остров (всего 4 км длиной) находится в заливе Гэнкай-нада, примерно в 50 км от берега, посередине между Кюсю и островом Цусима. Вся его территория считается священной, издавна никто там не селился. В середине 60-х годов там начались археологические раскопки, вскрывшие слои периодов Дзёмон, Яёи и Кофун (курганный период). Там были найдены зеркала, яшмовые бусы, мечи, осколки стекла, медные украшения, уменьшенная модель лодки (видимо, средство передвижения души в обитель мертвых) и пр. По этим находкам было выдвинуто предположение о том, что на этом острове происходили контакты обитателей Японских островов с выходцами с Корейского п-ва и с материка.

55. Об этом роде ничего не известно.

56. Ту-но куни — то же, что Сэтцу-но куни. Название Сэтцу впервые употребляется в НС в четырнадцатом свитке (при Ю:ряку-тэнно:).

57. Курэ — как и выше, китайское царство У, Кая — фонетически трансформированное кара (общее название разных китайских царств), то же, что Ая, то есть государство Хань. Сведений об этих родах и их потомках в синхронных японских текстах нет.

(пер. Л. М. Ермаковой, А. Н. Мещерякова)
Текст воспроизведен по изданию: Нихон сёки - анналы Японии. Т. 1. М. Гиперион. 1997