№ №	Название жанра	Количество произведении	Свиток
3	Микотонори (именные указы правителя)	6	2
4	Тёкусё (письмо-ответ на указ государя)	1	2
5	Тёкуто (письменное послание в ответ на указ государя)	7
6	Ики (прошения о повышении в ранге)	2	2
7	Тёкуфу (указ государя, прошедший обсуждение в Большом государственном совете)	3	2
8	Канфу (распоряжения Большого государственного совета)	3	2
9	Икэн фудзи (секретные доклады на высочайшее имя)	3	2
10	Сакубун (письменный ответ на вопрос экзаменатора)	13	3
11	Тайсаку (экзаменационное сочинение)	13	3
12	Рондзо (Доклад Большого государственного совета по ключевым вопросам политики)	2	4
13	Хё (представление, оповещение)	46	4-5
14	Дзодзё (доклад трону)	37	5-7
15	Сёдзё (почтительное обращение к вышестоящему)	16	7
16	Дзё (предисловие)
16-1	Сёдзё (предисловие к различным трактатам)	6	8
16-2	Сидзё (предисловие к антологиям стихотворений «канон»)	139	8-11
16-3	Вакадзё (предисловие к антологиям стихотворений «бака»)	11	11
17	Си (хвалебные слова)	1	12
18	Гё (сентенция)	1	12
19	Фуми (эссе)	1	12
20	Сан (панегирик, восхваление)	5	12
21	Рон (рассуждение)	1	12
22	Мэй (памятные надписи)	9	12
23	Ки (записи)	5	12 [18]
24	Дэн (жизнеописание)	2	12
25	Тё (сообщение, уведомление)	5	12
26	Сюкубун (поздравление)	1	12
27	Кисэйбун (ходатайство, заявление)	1	12
28	Хоге (сообщение об исполнении приказания)	1	12
29	Кинсэй (запреты)	1	12
30	Тайдзё (оповещение о событии)	1	12
31	Ракусё (памфлет 20	2	12
32	Сайбун (речи во время обрядов — «мацури»)	3	13
33	Дзюган (клятвенный обет)	2	13
34	Хёбякумон (провозглашение осуществляемое во время буддийского священнодействия)	1	13
35	Хацуганмон (клятва)	1	13
36	Тисикимон (особая формула в буддийском церемониале)	1	13
37	Кайбун (ответное письмо)	1	13
38	Гаммон (письменная молитва)	27	13-14
39	Фудзюмон (молитвословия во время заупокойной службы, поминальные тексты для чтения вслух)	6	14
Всего		427	14

Не менее интересным источником для восстановления повседневной жизни хэйанского двора и аристократической усадьбы является произведения жанра «гэндан», которые, согласно классификации современной источниковедческой науки, следует отнести к «эссеистике». «Гэндан» — это вид исторических источников с неопределенным адресатом, направленных на передачу уникального опыта индивида.

Самым известным образцом жанра «гэндан» общепризнанно считаются «Записи и размышления Оэ-но Масафуса» («Годансё»).

Большинство специалистов по истории японской литературы полагает, что авторство рассказов «Годансё» принадлежит Оэ-но Масафуса (1041-1111) — выходца из рода Оэ, представители которого [19] профессионально занимались изучением китайской классической литературы. Оэ-но Масафуса имел богатый опыт государственной службы и за время своей чиновничьей карьеры прошел путь от управителя провинции Бидзэн до «исполняющего обязанности старшего придворного советника (яп. гон-дайнагон) и наставника наследного принца, будущего государя Сиракава (1072-1086) ²¹.

Однако большую известность Оэ-но Масафуса принесли его успехи на поприще изучения изящной словесности. «Всесторонне процветающий» ²² — знаменитый ученый эпохи Хэйан (794-1185), автор многочисленных произведений (его дарование проявилось и в прозе, и в поэзии), к числу который принадлежит обширный свод придворного церемониала «Гокэ сидай», собрание китайской поэзии «Хонтё мудайси», сборник обетов и историй из жизни буддийской общины «Катотоку ганмонсю», а также объемные записи о придворной службе «Коки». Кисти Оэ-но Масафуса принадлежат «Хонтё синсэн дэн» («Жизнеописания святых и бессмертных нашей страны»), «Кобики» («Записки о лисьих чарах») и многие другие шедевры японской литературы. Сочинения Оэ-но Масафуса были включены в собрание лучших образцов изящной словесности «Хонтё сёкумондзуй» («Продолжение свода литературных стилей нашей страны», XII в.) и энциклопедию «Тёя гунсай» («Описание двора и дальней округи», 1116 г.).

Оэ-но Масафуса писал во многих жанрах, преимущественно на китайском языке: до нас дошли его стихотворения — «канси», поэмы-«фу», прошения-«хё», записки-«содзё», трактаты-«рон», письма-«тё», восхваления-«сан», описания вещей-«мэй», провозглашения для синтоистских божеств-«саймон», буддийские словасловия-«дзюгаммон», поденные записи-«никки», предисловия к различным собраниям прозы-«дзё», однако наиболее всего он прославился в жанре коротких дидактических рассказов (яп. сэцува) ²³.

Отношение современников к Оэ-но Масафуса не было одинаковым. Некоторые царедворцы откровенно посмеивались над таким чудаком как Оэ-но Масафуса, сделавшим изучение изящной словесности самоцелью и напринимавшим идею о том, что изучение китайской классической литературы должно быть мотивировано чисто практической целью — изучением опыта государственного строительства. Вот как, к примеру, отзывался об Оэ-но Масафуса придворный сановник, будущий Правый министр, Фудзивара-но Мунэтада (1062-1141): «В последние два-три года Масафуса что-то разболелся и уже не может выходить из дома, а потому совсем не появляется на [20] службе. Однако каждый день к нему приходит человек, чтобы записывать истории, которые Масафуса рассказывает о придворной жизни. Вот только в этих историях много небылиц, да и Масафуса частенько несправедливо осуждает других придворных. Записывать по памяти рассказы Масафуса о том, что он сам не читал, и о том, чего он сам не ведает, — разве может из этого что-то хорошее получиться? ²⁴

Другие придворные аристократы отмечали энциклопедический ум Оэ-но Масафуса, говоря о его глубоких познаниях в области придворного церемониала и литературы на китайском языке. «Масафуса был талантливым и умным. В его начитанности никто из современников не мог сравниться с ним. Возможно, он превосходил и людей древности» ²⁵, — так отзывался о Оэ-но Масафуса его современник, придворный советник Фудзивара-но Тамэнага.

Весьма примечательно, что сохранилась «автобиография», написания самим Оэ-но Масафуса. Это своеобразный панегирик самому себе, в котором приводится внушительный список достоинств Оэ-но Масафуса, и где пишет о себе следующее: «В четыре года я впервые стал читать книги. В восемь лет я имел глубокие познания в «Ши цзи» ²⁸.

Характерная черта «Годансё» состоит в том, что в тексте этого произведения не употребляется имя самого Масафуса: повествование, как правило, начинается со слов «некто рассказывал», «говорят», «рассказывают», «один человек рассказывал» и т.д. ³⁰.

Не менее интересными представляются и размышления современных японских специалистов по истории литературной традиции на Дальнем Востоке о возможных заимствованиях составителями [21] сборников «гэндан» различных компонентов из арсенала такого течения философской и общественной мысли раннесредневекового Китая как «чистые беседы» ³², хотя логично предположить, что такие заимствования могли осуществляться через тексты произведений «сяошо» и «бицзи».

Приведем несколько характерных примеров из «Годансё».

1. «В стихотворениях Оэ-но Мотитоки видна излишняя свобода чувств. Нет у него ни поводьев, ни плети, дабы сдерживать или подгонять вдохновение. Оттого и словами он пользуется слишком привольно» (свиток 5, № 62).

2. «Оэ-но Мотитоки учился стилю не у авторов древних собраний, а у своих собственных учеников, а потому, хоть и научился основам, не смог преумножить изысканность слога» (свиток 5, № 62).

3. «Сочинения Сугавара-но Митидзанэ подобны поделке, выточенной из панциря черепахи, украшенного разноцветными красками и золотыми украшениями. Их невозможно постичь» (свиток 5, № 16).

4. «Творения Ки-но Хасэо можно сравнить с поделкой, выточенной из кипариса. Она каждому пригодится. Вот к чему и следует стремиться» (свиток 5, № 16).

5. «Сердце Ки-но Тадана наполнено древними собраниями сочинений. У него нет новизны. От каждого слова, от каждой строки веет древними песнями. В стиле его преобладают родные мотивы и тысячелетняя тоска. Однако, когда у пего ничего не получается, ему нечем приковать к себе внимание окружающих» (свиток 5, № 62).

6. «Автору не достает свободы выражения, но помыслы в его строках подобны ветру. Иногда случается, что тема стихотворения известна издавна, но слова льются, не зная преград, как вода в источнике. Достоинства такого творения восполняют все его упущения. В этом и состоит прелесть стихотворений» (свиток 4, № 76).

Несмотря на жанровую близость «Годансё» к образцам китайской литературы «сяошо» и «бицзи», японские литературоведы отмечают в основном японский характер произведения, которое оказало значительное влияние на последующую литературу «сэцува» (собрания коротких рассказов, имеющих дидактическую направленность). Среди таких произведений «сэцува», обычно, называют: «Кодзидан», [22] «Дзюккунсё», «Кокин тёмондзю» и, наконец, «Кондзяку моногатари». Важнейшей же причиной особой популярности жанра «гэндан» видится в том, что к моменту составления «Годансё» (начало XII в.) многие достижения периода правления государей Дайго (897-930) и Мураками (946-967), считавшегося «золотым веком» хэйанской государственности, стали забываться, а потому начинает остро ощущаться потребность в передаче накопленных знаний, коим грозит забвение ³³.

Сам Оэ-но Масафуса не скрывает причины создания «Годансё»: «Скоро мне будет семьдесят лет, и редко нынче встретишь такого долгожителя. Мне неведома печаль из-за скоротечности отведенной жизни. Янь-хуэй ³⁶.

Закономерен вопрос: каковы же были источники информации для Оэ-но Масафуса? Как видно из текста «Годансё», Оэ-но Масафуса рассказывает о том, что ему довелось услышать от следующих людей: Киёхара-но Тамэнобу (947-1015), Минамото-но Морофуса (1008-1077), Минамото-но Цунэнобу (1016-1097), Оэ-но Масахира (952-1012), Тайра-по Токинори (1054-1109), Татибапа-но Такатика (XI в.), Фудзивара-но Ацутака (?-1120), Фудзивара-но Корэфуса (1030-1096), Фудзивара-но Сукэнака (1021-1087), Фудзивара-но Санэсукэ (957-1046). По всей видимости, с тремя из них (Киёхара-но Тамэнобу, Оэ-но Масахира и Фудзивара-но Санэсукэ) Оэ-но Масафуса вряд ли мог лично встречаться, а, следовательно, истории, записанные с их слов, могли быть позаимствованы у кого-то другого. Не лишним будет упомянуть и существующую среди японских специалистов точку зрения о ключевой роли Фудзивара-но Санэканэ в составлении и, возможно, фактологической достоверности историй, зафиксированных в «Годансё» ³⁷.

Язык «Годансё». Произведение написано на древнеяпонском языке (яп. камбун). Известно, что в IX веке особое распространение получает японизированное китайское иероглифическое письмо (яп. [23] хэнтай камбун). Тем не менее, знатоки китайской изящной словесности и наиболее строгие стилисты, к которым, несомненно, относились и Оэ-но Масафуса и Фудзивара-но Санэканэ, предпочитали пользоваться так называемым «чистым», классическим китайским письмом, получившим наименование «белых знаков» (яп. хакубун). При этом Оэ-но Масафуса придерживается важнейшего принципа передачи информации: максимальной достоверности, а потому практически отказывается от литературной обработки текста и использования художественных приемов ³⁸.

Тематическая рубрикация текста. «Годансё» состоит из шести свитков, каждый из которых включает в себя различные рубрики. По всей вероятности, в первой редакции текста, а большинство исследователей склонны полагать, что таковая относится к 1105-1110 гг., тематическая рубрикация отсутствовала. Однако в начале периода Камакура (1192-1333) настоятель буддийского храма Дайгодзи по имени Сёкэн (внук Фудзивара-но Санэканэ), редактируя, имеющиеся у него списки «Годансё», устранил повторы, расположил истории в соответствии с порядком, который чаще всего встречался в списках, а также добавил оглавление и заголовки разделов ³⁹.

До нашего времени сохранилось четыре варианта рукописей «Годансё», наибольшей популярностью из которых пользуется список «Суйгэнсё», редактируемый настоятелем Сёкэном и включающий 444 истории (из них тринадцать сохранили только заголовки).

В общем, рубрикация текста «Годансё» выглядит следующим образом:

Свиток 1.

Раздел 1. Об общественных делах;
Раздел 2. О доме регента и канцлера;
Раздел 3. О буддизме и местных богах.

Свиток 2.

Раздел 4. О разном. Глава 1.

Свиток 3.

Раздел 4. О разном. Глава 2.

Свиток 4.

Раздел 5. О китайской поэзии. Глава 1.

Свиток 5.

Раздел 5. О китайской поэзии. Глава 2.

Свиток 6.

Раздел 6. О «чанцзюй». [24]

Подведем итог.

Представляется, что «Годансё» — это ценнейший источник информации о «культурной жизни» государева двора эпохи Хэйан. Этот памятник представляет собой уникальный исторический материал, содержащий сведения о различных аспектах материальной и духовной культуры хэйанского придворного общества. Необходимо только правильно распорядиться такой информацией. И тогда эти сведения могут сообщить множество новых фактов, а возможно и позволят скорректировать уже имеющиеся представления о тех или иных событиях, либо о политическом или нравственном облике исторических персонажей. Можно с определенной долей уверенности сказать, что «Годансё» — это нечто иное, как повествование о прошлом, основанное не только на личном опыте, но и на собственной памяти Оэ-но Масафуса, прошедшего многие ступени придворной службы.

Ценность «Годансё» заключается, прежде всего, в изложении фактологической стороны описываемых событий, а не в оценке их, которая, естественно, почти всегда субъективна. Не будет ошибкой сказать, что, среди других произведений придворной литературы на «камбуне», сочинения «гэндан» выделяются большей степенью «авторской свободы», что предполагало возможность выхода за рамки некоего канона. В таковых условиях фактологическая наполняемость текста «Годансё» позволяет исследователям понять, какая атмосфера царила при дворе хэйанских государей. Более того, автор «Годансё», да, собственно, и авторы других сочинений жанра «гэндан», не могли игнорировать в своих записях распространенные среди современников убеждения в том, что не существует резкой границы между «миром людей» и «миром божеств и духов». Древние и средневековые японцы полагали, что существует немало явлений, которые имеют иррациональный характер.

И хотя подход к «Годансё» как к историческому документальному сочинению представляется вполне оправданным, тем не менее, для получения целостного представления о жизни придворного общества эпохи Хэйан и лучшего понимания поведенческих установок и жизненных приоритетов представителей хэйанской знати необходимо изучение всей совокупности придворной литературы (государственные хроники, своды законов, церемониальные уложения, дневники аристократов, собрания изящной словесности, актовый материал и т. д.). В этой связи «Годансё» может послужить прекрасным подспорьем для исследователей культуры, а также интеллектуальной и событийной истории древней и средневековой Японии. [25]

* * *

Разумеется, хэйанские тексты, переводы которых представлены в данном издании, не ограничиваются двумя вышеперечисленными собраниями. Среди других произведений, включенных в хрестоматию:

предисловие и некоторые генеалогии из массивного генеалогического свода «Синсэн сёдзироку» («Вновь составленные списки родов»), составленного в 815 году по распоряжению государя Сага (809-823) группой высокопоставленных чиновников во главе с принцем Манда.

предисловие к первому своду комментариев древнеяпонских законов «Рё-но гигэ» ([Свод] законов-«рё» с официальными пояснениями, 833 г.);

«Сёмонки» («Записи Масакадо»), представляющие вариант официального отчета о подавлении мятежа Тайра-по Масакадо (935-940 гг.);

несколько отрывков из энциклопедии хэйанских нравов «Син- саругакуки» («Новые записи о «саругаку», сер. XI в.)

«Наставления Правого министра Кудзё» — образец эпистолярного жанра середины X века, принадлежащий кисти крупного государственного деятеля и ученого Фудзивара-но Моросукэ (908-960);

несколько небольших по объёму, но значительных по содержанию произведений знаменитых учёных мужей периода Хэйан: Ёсиминэ-но Ясуё (785-830), Мияко-но Ёсика (834?-879), Татибана-но Хироми (837-890), Сугавара-но Митидзанэ (845-903), Миёси-но Киёюки (847-918), Минамото-но Фусаакира (?-940); Оэ-но Асацуна (886-957), Сугавара-но Фумитоки (899-981), Ёсисигэ-но Ясутанэ (934?-1002), Оэ-но Масафуса (1041-1111) и др. ⁴⁰.

При отборе текстов для хрестоматии также использовались материалы антологии японской общественно-политической мысли периода древности — «Кодай сэйдзи сякай сисо». Токио, Иванами сё-тэн, 1979 (1-е изд.), 1994 (2-е изд.), 2001 (3-е изд.) ⁴¹.

Такой отбор объясняется несколькими причинами:

во-первых, эти произведения практически полностью покрывают хэйанскую эпоху в хронологическом отношении, охватывая наиболее важные события этого периода (исторический подход); [26]

во-вторых, указанные памятники отличаются ярко выраженным жанровым своеобразием различных форм придворной письменной культуры (источниковедческий подход);

в-третьих, данные произведения не только фиксируют важнейшие исторические события и процессы, но и сами являются памятниками эпохи на всем ее протяжении, продуктами ее культуры, а их изучение позволяет сделать значительный шаг к пониманию своеобразия последней (культурологический подход).

Несколько слов необходимо сказать о комментариях. Пояснения к переводам, приводимых в хрестоматии источников, можно условно разделить на две группы: одни комментарии представляют собой обычные филологические пояснения (значение терминов, источники заимствования тех или иных литературных оборотов и т. д.) ⁴²; другие, являются миниисследованиями по наиболее насущным проблемам истории и культуры древней и раннесредневековой Японии, которые получили отражение в текстах публикуемых памятников.

Хрестоматию дополняют несколько приложений. Первое содержит самые необходимые сведения о государственном устройстве периодов Нара и Хэйан (иерархия учреждений аппарата управления, система их соподчинения, соотношение должностей и рангов и т. д.). Второе включает таблицу мер и весов. Третье представляет собой карту Японии (с указанием провинций) в VIII-XII вв. (периоды Нара и Хэйан). Надеюсь, что это позволит читателю получить более целостное представление о придворной культуре периода Хэйан.

Автор-составитель выражает глубокую признательность Институту восточных культур и античности РГГУ и Институту стран Азии и Африки при МГУ. Конечно же, наибольшие слова благодарности хотелось бы сказать моим учителям: профессору Б. Г. Могильницкому и профессору Е. В. Петрову, привившим любовь к истории со студенческой скамьи; профессору А. Н. Мещерякову, пробудившему мой интерес к древней истории Японии, и профессору Ооцу Тоору, зародившему во мне трепетное отношение к «подлинной» истории периода Хэйан. Особая благодарность друзьям и коллегам: профессору университета г. Кобэ Л. М. Ермаковой; заведующей кафедрой истории и культуры Японии ИСАА МГУ, профессору Е. К. Симоновой-Гудзенко; директору Института восточных культур и античности РГГУ, профессору И. С. Смирнову за помощь и поддержку, а также ряд важных замечаний в процессе работы над переводами хэйанских текстов. Отдельно хотелось бы поблагодарить японских коллег: профессора Сато Ясухиро и профессора Уэдзима Сусуму, а [27] также научного сотрудника Музея естественной истории в префектуре Тиба — Кавадзири Акио, плодотворные беседы и постоянная переписка с которыми позволяли сориентироваться в безграничном море хэйанских текстов. Существенную помощь при написании представленной хрестоматиец оказали и японские специалисты по китайской истории периодов Тан и Сун — профессор Накамура Хироити; профессор Сэо Тацухико и профессор Танака Тан. Без терпеливости и поддержки многих людей эта работа так и не была бы завершена.

Комментарии

1. Одним из наиболее ранних «исследований» периода Хэйан такого плана является работа Кумэ Кунитакэ: Хэйан сёки урамэн-ёри митару Нихон рэкиси (История Японии, рассмотренная через призму частной жизни раннехэйанского периода). Токио, 1911.

2. Приведем названия некоторых из них в англоязычной японистике: Haruo Shirane. The Aesthetics of Power: Politics in The Tale of Genji. / Harvard Journal of Asiatic Studies. Vol. 45, number 2, 1985, P. 615-647; Konishi Jin'ichi. Furyu: An Ideal of Japanese Aesthetic Life. / The Japanese Image. Ed. by M. Schneps and A. D. Coox. Tokyo and Philadelphia, Orient / West Inc., 1965, P. 265-294; McCullough W. H. The Aristoctatic Culture. / The Cambridge History of Japan. Vol. 2. Heian Japan. Ed by D. H. Shively and W. H. McCullough. Cambridge, 1999, P. 390-448; Morris I. The World of the Shining Prince. N.-Y., 1964; Seidensticker, E. The Gossamer Years: The Diary of a Noblewoman of Heian Japan. Ruthland, Vt., and Tokyo, 1964.

3. Об этой особенности художественной литературы на примере «Окагами», в частности, говорит Е. М. Дьяконова. Дьяконова Е. М. О:кагами — Великое зерцало. История средневековой Японии в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. / О:кагами — Великое зерцало. Пер. с древнеяпон., исслед. и коммент. Е. М. Дьяконовой. СПб., 2000, С. 33.

4. Мэдзаки Токуэ. Отё-но мияби (Изящество государева двора). Токио, 1978, С. 2-55, 186-217, 263-275.

5. Яманака Ютака. Кокироку дзаккан (Разные впечатления о дневниках аристократов). / Сэккан сэйдзи то кокироку (Правление регентов-канцлеров и дневники аристократов). Под ред. Яманака Ютака. Токио, 1991, С. 2-16; Он же. Кокироку то никки (Дневники аристократов и женские дневники). / Кокироку то никки. Под ред. Яманака Ютака. Т. 1. Токио, 1993, С. 8-29.

6. Под р. см.: Сасаяма Харуо. Тофу бунка то кокуфу бунка (Танская культура и национальная культура). / Нихон цуси (Общая история Японии). Т. 5. Токио, 2000; Эномото Дзюнъити. «Кокуфу бунка» то Тюгоку бунка («Национальная культура» и китайская культура). / То то Нихон (Танский [Китай] и Япония). Сер. «Кодай-о кангаэру». Под ред. Икэда Он. Токио, 1993.

7. Рицурё (Уголовные и гражданские законы). Под ред. Иноуэ Мицусада и др. Сер. «Нихон сисо тайкэй». Токио, 1994, С. 365-389.

8. Горегляд В. Н. Японская литература в VIII-XVI вв.: начало и развитие традиций. СПб., 1997, С. 87.

9. Подр. см.: Кавагути Хисао. Кукай бунгаку-ни окэру Дайто бунка-но тоэй (Отражение культуры Великой Тан в литературе Кукая). // Миккё бунка (Культура зотерического буддизма). 1947, № 1, С. 19-43; О Ри Ки (Ван Ли-цзи), Сёдзи Соити. Кобо дайси то Бункё хифурон (Кукай и «Бункё хифурон»). // Миккё бунка. 1984, № 147, С. 26-53.

10. Руйдзю кокуси (Классифицированная история страны). Сер. «Кокуси тай- кэй». Т. 1-2. Токио, 1965, Т. 1, С. 1. Получила также распространение ошибочная версия, согласно которой «Руйдзю кокуси» была представлена государю в 893 г. Borgen, R. Sugawara no Michizane and the Early Heian Court. Harvard, 1986, P. 218.

11. Работа по восстановлению текста «Руйдзю кокуси» началась в 1916 году и в результате титанических усилий был восстановлен текст (с различной степенью сохранности) 62 свитка. Руйдзю кокуси. Указ. соч., Т. 2, С. 1-2.

12. Осонэ Сёсукэ. Сёсюцу-но го-ни цуйтэ (О выборках из книг). // Кокуси тайкэй гэцухё (Ежемесячный бюллетень «Кокуси тайкэй»), № 25, 1965, С. 6.

13. Руйдзю кокуси. Указ. соч., Т. 1, С. 1-15, Т. 1-14. Ивэнь лэйцзюй (Классифицированное собрание произведений литературы и искусства). Т. 1-16. Шанхай, Шаншу иншугуань,1959, Т. I, 1а-14а. Стоит согласиться с мнением Куросу Кацуо и Сакамото Таро, что «Руйдзю кокуси» по структуре и стилю написания более напоминает, хотя при этом не копирует полностью, китайские династийные хроники. Руйдзю кокуси. Указ. соч., Т. 2, С. 1-2; Сакамото Таро. Сугавара Митидзанэ. Токио, 1962, С. 141-143.

14. Кавагути Хисао. Указ. соч., С. 200-201.

15. Подр. об особенностях составления справочной литературы см.: Миямото Юки. Хэйан сёки хэнсан дзигё-но иккосацу (Размышления о процессе составления компилятивных трудов в раннехэйанский период). / Кокугакуин дайгаку киё. Т. 37, 1999, С. 329-352.

16. Показательно, что в последнее время японские ученые шире стали определять мир хэйанской аристократии не как мир «обоснованного поэзией действия», а как «мир запретов». Куроита Нобуо. Хэйан отё-но кютэй сякай (Придворное общество в период Хэйан). Токио, 1995, С. 253. Также см.: Ёсикава Синдзи. Рицурё канрёсэй-но кэнкю (Изучение чиновничества [государства] рицурё). Токио, 1998; Курамото Кадзухиро. Сэккан сэйдзи то отё кидзоку (Политика регентов-канцлеров и придворная аристократия). Токио, 2000; Ооцу Тоору. Митинага то кидзоку сякай ([Фудзивара] Митинага и придворное общество). Токио, 2001; Сэккан сэйдзи то отё бунка (Политика регентов-канцлеров и придворная культура). Под ред. Като Томоясу. Токио, 2002.

17. Словосочетание «исторический источник» допускает двойное понимание и истолкование: источник исторической информации и источник исторического происхождения. В данном случае термин «исторический источник» употребляется в первом его значении.

18. Большинство переводов раннесредневековых японских текстов (за исключением специально оговоренных случаев) принадлежат Грачёву М. В. Несколько образцов хэйанских памятников переведено молодыми исследователями — аспирантами кафедры истории и культуры Японии Института стран Азии и Африки МГУ Бачуриным А. С. и Витязевой О. Г.

19. Перевод термина принадлежит В. Н. Горегляду. См.: Горегляд В. Н. Японская литература... Указ. соч., С. 197.

20. «Ракусё» (Досл, «сочинение, написанное на скорую руку») представляло собой анонимно составленное каким-либо частным лицом произведение, содержащее критику или едкий сарказм на существующие в обществе тенденции (обыкновения).

21. Подр. о жизни Оэ-но Масафуса см.: Кавагути Хисао. Оэ Масафуса. Токио, 1995.

22. Яп. «мансё» — литературный псевдоним Оэ-но Масафуса.

23. Подр. о литературе жанра «сэцува» см.: Свиридов Г. Г. Средневековая проза сэцува (структура и образ). М., 1981.

24. Кавагути Хисао. Хэйантё-но камбунгаку (Литература на камбуне в эпоху Хэйан). Токио, 1996, С. 254.

25. Эйсёки (Записи из квартала Эйсё). Токио, 1965. Тэнъэй, 2-11-5, 1111 г.

26. «Исторические записки» Сыма Цяня.

27. Китайская династийная история дома Хань.

28. Кодай сэйдзи сякай сисо (Общественно-политическая мысль древности). Под ред. Ямагиси Токухэй. Токио, 1979, С. 162-163.

29. Еще одна особенность текста «Годансё», которую следует отметит!., состоит в том, что на протяжении всего повествования придворные аристократы, учёные мужи и чиновники упоминаются, по преимуществу, по личным именам. Дословный перевод в данном случае только усложнил бы понимание и без того непростого для современного читателя текста «Годансё». По этой причине там, где в тексте источника сказано — «Тадахира», в переводе значится — «Фудзивара-но Тадахира».

30. Годансё тю («Годансё» с комментариями). Под ред. Кавагути Хисао и Нара Масаити. Токио, 1984, С. 1500.

31. Подр. о «чистых беседах» см.: Малявин В. В. О понятии «цинтань» // Общество и государство в Китае. 5-я научная конференция. Тезисы и доклады. Ч. 1. М., 1974, С. 89-97; Оти Сигэаки. Сэйги то горон («Чистые суждения» и «деревенские мнения»). //Тоё гакухо. Т. 48, № 1, 1965, С. 1-48.

32. Ямамото Тэцуо. Котэн камбун-но кисо (Основы классического китайского языка). Токио, 2002 (Особенно раздел, посвященный распространению «камбу-но» в хэйанской Японии), С. 124-126.

33. Нихон-но сэцува (Японская проза «сэцува»). Под ред. Канда Хидэо и Кунисаги Фумимаро. Т. 2. Токио, 1973, С. 362.

34. Любимый и, согласно конфуцианской традиции, самый способный ученик Конфуция.

35. Речь идет о Фудзивара-но Санэканэ (1085-1112) — знатоке изящной словесности, который помогал Оэ-но Масафуса записывать истории из придворной жизни. Известность Фудзивара-но Санэканэ была такова, что даже Фудзивара-но Мунэтада (недруг Оэ-но Масафуса) с восхищением отзывался о Санэканэ: «Этот человек никогда ничего не забывает из того, что читал или слышал. Его таланты совершенно очевидно превосходили его возраст». Тююки (Записи Правого министра). Токио, 1965. Тэнъэй, 2-3-3, 1111 г.

36. Годансё. Тюгайсё. Фукэго. Под ред. Гото Акио и др. Токио, 1997, С. 211.

37. Ёсиэ Акио. Дайки ([Дневник] «Дайки»). Токио, 1981, С. 68-69.

38. Среди японских специалистов существует даже точка зрения о том, что текст «Годансё» лишен «художественности», а потому вряд ли может называться художественным произведением в полном смысле слова. Нихон-но сэцува. Указ. соч., С. 363, 368.

39. Кавагути Хисао. Годансё тю. Указ. соч., С. 1505-1507.

40. Несмотря на колоссальный массив информации по политической, экономической, социальной и бытовой истории периода Хэйан, содержащийся в дневниках придворных аристократов, в хрестоматию переводы этих источников не вошли. Важнейшая из причин — это объем дневников, поскольку за основу брался принцип завершенности произведения. К примеру, вычисления показали, что для перевода записей (без комментариев) дневника Фудзивара-но Санэсукэ «Сёюки» только за один год понадобился бы объем аналогичный тому, который имеет представленная хрестоматия.

41. Большая часть этих памятников на русский и европейский языки полностью не переводилась.

42. При переводе текстов, включенных в предлагаемую хрестоматию, возникли немалые трудности в филологическом отношении. Они были связаны как с лаконичностью древнего и средневекового японского письменного языка, так и с трудностью нахождения соответствующих эквивалентов в русском языке различным понятиям. По этой причине, в одних случаях, переводчикам пришлось прибегать к развернутой форме перевода с указанием цитируемых автором источников, а, по мере необходимости, и ссылками на оригинальные китайские или японские тексты; в других случаях, воспользоваться транскрибированием тех или иных понятий, осуществляя соответствующие пояснения в примечаниях.

(пер. М. В. Грачева) Текст воспроизведен по изданию: Япония в эпоху Хэйан (794-1185). Хрестоматия (Труды института восточных культур и античности, Вып. XXIV). РГГУ. 2009

Еще больше интересных материалов на нашем телеграм-канале ⏳Вперед в прошлое | Документы и факты⏳

Главная страница  | Обратная связь COPYRIGHT © 2008-2024  All Rights Reserved.