ИННОКЕНТИЙ III

РЕГИСТРЫ

(РЕЕСТРЫ)

Начиная, по крайней мере, с четвертого века, папы, и их чиновники, сохраняли копии важных посланий и документов, но вот с полной уверенностью можно утверждать то, что лишь во время понтификата Иннокентия III (годы индикта 1198-1216), папы четвертого Крестового похода, было положено начало архивации как системе сбора и хранения папской переписки и корреспонденции. Письма, считавшиеся особо важными (составлявшими лишь малую толику от всей документации, поступавшей в распоряжение папского архива, или секретариата) переписывались в объемные фолианты, более известные под названием регистров, с указанием начала времени индикта того или иного понтифика. В случае с Иннокентием III, не беря во внимание первый и последний годы его понтификата, ежегодный индикт длился с 22 февраля по 21 февраля, потому как он официально был возведен в сан римского первосвященника 22 февраля 1198 года. И его первый год понтификата отсчитывается с 8 января 1198 года, со дня его избрания и назначения, а девятнадцатый год окончился с его смертью 16 июля 1216 года.

Незачем повторять, что папские регистры Иннокентия III представляют невообразимую историческую ценность для исследователей, однако, и они имеют свои уязвимые места. Первое,- по причинам, оставшимися для нас неизвестными, не все послания и документы, которые мы посчитали бы крайне важными, были помещены в архив. Есть еще одна веская причина предположить, что некоторые документы, внесенные в регистры, скопированы, непосредственно, вообще с черновиков, которые, впоследствии были доработаны, прежде чем попали в руки своих адресатов. Это вполне вероятно. Как и то, что некое число папских законодательских актов – декреталий, нашедших свое место в архивах папской канцелярии, могут представлять собой позднейшую переработку оригинальных текстов. Поэтому, возникает необходимость в тщательном изучении вопроса, был ли субъект исследования, внесенный в регистры, отправлен получателю, или же нет. Некоторые из таких архивных документов, дошедших до наших дней, вызываю т откровенное недоверие и подозрения, и к ним даются, в таких случаях, все необходимые примечания, сноски и предисловия. Далее, - проблема в установления датировки посланий; и хотя письма заносились в архив всвязи с их появлением и отправкой адресату, все же, такая практика применялась далеко не всегда. Некоторые послания вносились секретариатом в реестр официальной переписки не всвязи с датой появления, а рядом с другим документом, чтобы продолжить смысловую цепь, и не нарушать логики и сути упомянутого в регистрах дела. И вследствие этого, дату написания многих писем устанавливают по некоторым упомянутым в них ключевым событиям, вводя иногда исследователей в заблуждение. Вдобавок ко всем этим проблемам еще одна: вскоре после смерти Иннокентия III регистры, касающиеся четвертого, семнадцатого, восемнадцатого и девятнадцатого годов его понтификата в середине тринадцатого века бесследно исчезли, то же самое можно сказать и о большей части регистров, касающихся третьего года его понтификата. Не лишним будет напомнить, что время третьего и четвертого годов его супримата (с 22 февраля 1200 года по 21 февраля 1202 года) было временем подготовки и планирования предстоящего франко-венецианского крестоносного предприятия.

Вдобавок ко всем этим пробелам, потерям и странностям, которые ставят под сомнение действительную ценность и пользу от регистров Иннокентия, возникает еще и назойливый вопрос, напрашивающийся сам собой: насколько справедливо можно судить по этим посланиям об уме и характере папы Иннокентия III? Как и в любой бюрократической машине, значительное количество таких документов было издано, или, по крайней мере, подготовлено от лица папы одним или несколькими чиновниками его канцелярии. Но в то же время, послания, содержащие важные политические заявления, несомненно, проходили через его руки, или даже могли быть придуманы и озвучены им самим. И однозначно, что политические решения формулировались лишь после тщательнейшего взвешивания и рассмотрения папой и его ближайшими советниками в курии, или папском дворе.

Сорок один субъект исследования, приведенные ниже, появляются в том порядке, в котором они стоят в регистрах Иннокентия, т.е. в 1 – ом, 2-ом, 5-м, 6-ом, 7 – м, и 8- ом. Здесь приведена необходимая информация о нумерации и порядке чтения регистров: аббревиатура Reg. - сокращенное слово «регистр»; первая арабская цифра означает год индикта того или иного понтифика; второе число – это порядковый номер документа, присвоенный ему в регистре за указанный год (согласно изданиям Института Австрийской культуры в Риме), когда же за вторым номером следует третий, это означает, что данный документ под таким номером можно найти в более раннем и неполном издании регистров папы Иннокентия в Patrologia Latina (PL) под редакцией Ж.П. Минье (J.P. Migne).

Как и вся клерикальная литература того времени, послания наполнены ссылками и цитатами из библии. На эти цитаты и примечания приводятся сноски в тех случаях, если их можно найти в современном издании библии.

15 августа 1198 года

Написанные накануне дня успения пресвятой Богородицы, копии этого послания были разосланы по всей церкви Запада. Копия, попавшая в регистр, адресована клиру и прихожанам Нарбонна, расположенного на окраине Средиземного моря на юге Франции, местности, более известной под названием Лангедок; аналогичное послание, адресованное архиепископу Йоркскому, и его капитулу и прихожанам всем, сохранилось в четырех английских копиях тринадцатого века. При сравнении этих французского и английского посланий особых отличий не обнаруживается, они почти идентичны в содержании.

Официальное воззвание к принятию участия в предстоящем крестовом походе исполнено красноречивых оборотов и захватывающих дух образов, в ораторской манере поучения и наставления, владел которой Иннокентий в совершенстве. Как нельзя более ярко это свидетельствует об обязательствах апостолической кафедры перед Иерусалимом и делом освобождения его от мусульман. В этой энциклике Иннокентий III ярко описывает все привилегии и индульгенции тем, кто примет крест, а более того, видно, как папа явил делом достижимым для всего западного христианского мира, а не только лишь для воинства и сопровождавшего его контингента, получение духовного благословения от крестоносного предприятия. Более того, отойдя от устоявшихся традиций, Иннокентий, в отличие от своих предшественников, намеревался не только поднять волонтеров на предстоящее дело, но и принять в нем самое непосредственное участие путем прикрепления к армии двух своих представителей-легатов, кардиналов Соффредо и Петра Капуанского. Таким образом, он намеревался быть в курсе всех дел и соответственно, быстро реагировать на все происходящее.

Архиепископу нарбоннскому, и всем викариям его, и аббатам, и настоятелям, и всем другим прелатам церковным, равно как и графам, баронам, и всем обитающим в провинции нарбоннской.

Посему, как недостойное творится в земле иерусалимской, и учиняется ужасающая резня люда христианского, таково намереваемся вторгнуться в землю, по которой ноги Христа ступали, и где Господь, Царь наш, сподобился, пред началом времен, дабы принесть спасение посреди земли; и потому, как постыдно утратили мы Крест Животворящий, на коем Спасение мира висело, смерть преодолевши; се, престол апостольский, взирая на такие бедствия, скорбит. И такой плач, и вопль разнеслись, коих прежде не слыхивали, что охрипло горло, и от слез тех безмерных глаза ослабли. Се, истинно, сбудутся слова пророка, - оставите Иерусалим, и вот, правая рука ваша не повинуется вам более, и язык к небу присохнет, ежели не вспомните о нем. И вот, стенает престол апостольский, и как трубный возвышает глас свой, поднимая народ христианский на поприще Христово, отмстить за рану, нанесенную Распненному, следуя словам: «ты, идущий дорогой своею, внемли и взирай, видел ли ты скорби, подобные моим». И вот, имущество наше отдано другим, и жилища наши в руках чужаков. И дороги Сиона печалятся, потому, как некому идти на пир, а взамен ходят по ним лишь враги. Гроб же Господень, коему пророк предрекал славу непреходящую, осквернен неверными и обесславлен. И сия слава наша, о которой сказал апостол, что «нет славы большей, чем спасение чрез Крест Господа нашего Иисуса Христа», ныне в руках вражеских, и сам Господь Иисус Христос, умерщвленный за нас, искупивший наше пленение Своим, отдавшись в руки неверных, ныне гоним из обиталища Своего. В те стародавние дни, когда врата Господа Саваофа находилась в лагере, Урия отказался войти в дом свой, и даже воздержался от законных объятий своей супруги. Ныне же, князья наши превратили славу Израиля в бесчестье наше, впавши в объятья прелюбодейские, в угоду богатству и роскоши. И доколе они изводят один другого в своей неимоверной ненависти, доколе стремятся отмстить друг другу за раны свои, некому будет подвизаться за раны Распятого. И не слышат они, как оскорбляют нас враги наши, говоря:

Где Бог ваш, который не может избавить от рук наших ни Себя, ни вас? И вот! Ныне осквернили мы святыни ваши. И еще! Ныне мы простерли руки свои над предметами любви вашей, и единым приступом безнаказанно захватили и удерживаем, супротив желания вашего, места те, откуда есть суеверие ваше изошло. И ослабили мы и сломили копья галльские, и сделали тщетными потуги англов; отселе, в раз второй сдержали мы силу германскую, и усмирили гордость испанскую. И хотя старались вы обрушить всю мощь свою на нас, едва ли достигли своего. И вот, где же Бог ваш? Пусть подымится и поможет вам, и защитит Себя и вас. Германцы, те, что намеревались удостоиться неслыханного триумфа над нами, отправившись по морю в землю нашу в духе стремительном, захватили лишь одну крепость бейрутскую, которую и не защищал никто, ну и еще то, что случайно досталось им (и рыцарству их) во время набегов; вкусили бы судьбы горечь, отведав могущества нашего, и потомки их постоянно оплакивали бы гибель отцов своих. А короли ваши, и наследники их, коих ранее мы изгнали из восточных земель, желая скрыть робость свою за показным бесстрашием, едва возвернувшись в логовища свои (повернется ли язык назвать их «королевствами»), предпочли воевать друг с другом, нежели еще раз испытать силу нашу и крепость. Что же останется вам после того, как изрубим мы мечом отмщения всех тех, кого бросили вы, когда бежали отсюда, оправдываясь, что землям вашим необходим присмотр, - обрушимся мы на эти ваши земли, дабы стереть и имена ваши, и саму память о вас?

Итак, сыновья и братья, воздадим ли мы хулителям сим? Как сможем мы ответить им, потому как есть правда в словах их, в свидетельствах многих, что достигли ушей наших. Получили послание мы из земель заморских тогда, когда германцы достигли Акры по морю, захватив крепость бейрутскую, коею никто и не защищал. А в тоже время, сарацины, с другой стороны, подступив к Яффе, овладели ей и разрушили до основания, умертвив христиан многие тысячи. Германцы же, услышав молву о смерти императора, погрузились на барки много ранее назначенного времени. Прослышав о сем, сарацины, собравшие против них полчища несметные, обрушились с невиданной яростью на христианские земли так, что не смеют христиане ни выйти из городов своих, не подвергнувшись опасности смертельной, ни оставаться в них, не дрожа от ужаса. И вот, меч ожидает их извне, и страх внутри.

Воспряньте же, о сыновья, в силе духа, и примите щит веры и шлем спасения. И верьте не в число и крепость (свою), но в силу Божью, что без труда спасает и множества, и нескольких; и, на дело богоугодное спешите, дабы получить помощь от Него, чрез которого сталось естество ваше, живот (жизнь) и бытие. Ради вас Он сокрушился, слугою сподобившись, приняв облик и подобие человеческое. Послушно шел Он на заклание, на смерть на Кресте Своем. И ныне в скудости Он, – а вы в изобилии, и гонят Его, - а вы в праздности, и нет помощи Ему от вас в нужде Его и изгнании. Кто же в час сей смертельный откажется внимать Иисусу Христу? И когда время его придет, и предстанет он пред Его судом, что скажет он Ему в оправдание свое? И ежели Бог сподвигся к смерти ради рода человеческого, разве станет человек сомневаться смерть принять ради Бога, потому как страдания временные ни сравнятся со славой будущей, что явится в нас? Должно ли слуге отказаться от богатств суетных, ежели Господь вознаграждает слуг своих богатствами непреходящими, каких глаза еще и видели и уши не слышали; или же завладели они начисто сердцем человеческим? Таково, пусть собирает человек сокровища свои на небесах, где вор не утащит и ржавчина не испортит, и черви не источат их.

Посему, пусть и каждый, и мир весь приготовятся выступить в следующий март, и города заодно, равно как и графы и бароны, каждый по совести своей, выставят пусть число ратников за счет свой на защиту земли, в коей Господь родился, и пусть остаются там они не менее двух лет. И хотя мы отягощены постоянной и ежедневной заботой обо всех церквях (поместных), дело сие (т.е. освобождение Святой Земли) считаем мы неотложным посреди других наших забот, и снедаемы мы ревностью помочь землям заморским. И ежели станется, что помощь им так и не придет, то тля пожрет то, что останется после саранчи, и прошлые беды покажутся ничтожными в сравнении со грядущими.

Но, не намереваемся и мы нагружать непомерными и невыносимыми ношами лишь плечи других, говоря токмо, а, делая совсем толику малую или вообще ничего, и не собираемся указывать им пальцами, потому как лишь тот, кто делает и учит, может называться «великим» в Царствии Божьем, подражая примеру Его, в созидании и учении, так, дабы мы, недостойные, выступали наместниками Его на земле, могли являть добрый пример для других, таково решили мы помочь Земле Святой и самолично, и казною денежной. Руками собственными прикрепили мы эмблему Креста на наших сыновей возлюбленных Соффредо, кардинала-священника церкви Санта-Прасседе, и Петра, кардинала-диакона церкви Санта-Мария, что в Виалате, мужей богобоязненных, известных ученостью своей и честностью, усердных в слове и деле, и выделяемых нами особо среди остальной братии. Они смиренно и неустанно проследуют с воинством Божьим, и не станут перебиваться попрошайничеством или милостью, но содержаться будут за наш счет и за счет наших братьев. Чрез братьев сих желаем мы послать и другую посильную помощь в землю ту. А пока же посылаем мы упомянутого кардинала-диакона Санта-Марии ко дворам наших возлюбленных сыновей во Христе, светлейших королей Франции и Англии, дабы восстановить мир, или же, по крайней мере, обеспечить пятилетнее перемирие; а также для увещевания людей послужить Распятому. С другой стороны, упомянутого кардинала-священника церкви Санта-Прасседе отсылаем мы в Венецию в поиске помощи для Святой Земли.

Таково, посовещавшись с братьями нашими, пришли мы к следующему: повелеваем и приказываем вам, братьям архиепископам, а также епископам, и сыновьям нашим возлюбленным, аббатам, приорам, и другим прелатам церковным, собрать к последующему марту некое число ратников, или же, вместо ратников тех, установленную сумму деньгами (из расчета нужд каждого), для искоренения языческих племен варварских, дабы сберечь наследие Христово, что искупил Он кровью Своею. И ежели кто (все же, мы думаем, что такое и немыслимо) откажется подчиниться сему благочестивому и столь необходимому декрету, то заявляем, что понесет он кару как противник канонам священным, и повелеваем мы, чтобы отстранен был он от служения своего до тех пор, пока не даст должного удовлетворения.

И ныне, веруя в милость Божью и силу святых апостолов Петра и Павла, утверждаем мы, что властью связывать и разрешать, - той, коей Господь наделил нас, хотя и не достойны мы ее; всем тем, кто преодолеет страх пред походом грядущим и примет участие в нем, и содержать себя будет за счет собственных средств, простятся (нами) прегрешения их, что и с уст слетели, и в сердце закрались,- так вот, обещаем мы им спасение вечное в награду за праведное дело. Тем же, кто не пойдет самолично, но за свой счет, в соответствии со своим положением и достатком выставит нужное число людей вместо себя, что пребудут там в течение двух лет; а также тем, кто на средства других совершат паломничество, Крест принявши,- всем тем обещаем мы полное прощение грехов. Также желаем мы, чтобы люди, содействующие делу освобождения земли той, пожертвовали частью добра (имущества) собственного исходя из достатка своего, а особо же в соответствии со степенью вовлеченности в предприятие грядущее. Вдобавок, с того времени, как приняли Крест они, вверяем мы имущество их покровительству святого Петра и защите нашей,- и да пребудет оно также под защитой архиепископов и всех прелатов Церкви Божьей, до самой смерти их, или же до полного исполнения обета пилигримского пусть остается оно неприкасаемо и неотчуждаемо. Но ежели кто пожелает нарушить это (положение), то будет подвергнут он осуждению церковному без снисхождения. И если станется, что связаны они клятвой выплачивать проценты, то вам, братья архиепископы и епископы, надлежит использовать разные средства принуждения, не теряя времени на волокиту, дабы заставить кредиторов их, во всех вверенных вам диоцезах, отказаться от вымогательства и дальнейшей выморочки по клятве. Но ежели некоему кредитору все же удастся выжать проценты из них (пилигримов), с принуждением и без третейского суда, то следует заставить их возместить ущерб нанесенный. Также повелеваем мы евреям подчиниться и вам, и сынам нашим – князьям, и власти светской, и возместить проценты им, и доколе они не сделают указанного, запрещаем мы, под страхом отлучения всякий мен (денег) у них, и всякое сношение с ними по делу и без дела да будет отвергнуто всеми истинными христианами.

И пусть не уклоняется никто от работы сей, потому, как заповедована она не нами, но самими апостолами, что держались веры посреди язычников, дабы помочь братии, трудящейся в Иерусалиме. И не хотим мы, чтобы теряли вы веру в Милость Господню, потому как хотя и много сердят Его грехи людские, чрез руки наши может Он сотворить то, чего не обещал нашим предкам, ежели (следуя клятве своей) предпримите вы путь пилигримский в смирении сердца и скудости телесной. А пращуры же те согласились промеж собой и молвили: «Одесною нашей, но не Божьей, сотворено все это»; и присвоили они славу победы самим себе, но не Господу. И веруем мы, что нет милости Его без гнева, и когда гневается Он, то не забывает и являть милость, предостерегая и увещевая нас: «повернитесь ко мне, и Я повернусь к вам». И веруем также мы, что ежели ходите вы в законе Господнем и не следуете стопами тех, ставших недостойными после того, как вкусили они непристойного, посвятив себя утехам плотским, обжорству и пьянству, творящие это все в землях заморских,- все, чего они даже и не помыслили бы сделать в земле рождения своего без страха последующего позора и бесчестья; и, ежели полагаете вы надежду чрез Него одного, не оставляющего тех, кто надеется на Него, и (ежели) воздерживаетесь (вы) не только от того, что запрещено, но и от некоторого допустимого,- Он, ввергнувший колесницу и армию Фараона в пучину морскую, ослабит силу и сметет врагов Креста пред глазами вашими, хотя бы и наполнены были бы ими улицы. И дарует славу Он не нам или вам, но Имени Своему, - Он, славный в святых Своих, великий в могуществе Своем, чудеса творящий, и, в слезах и стенаниях радость и умиротворение дарящий!

А паче же того, дабы повеления сии исполнялись более расторопнее и всецело, поразмыслили мы, что было бы разумно благословить вас, братья наши архиепископы и братья епископы Нимеса и Орана, проповедовать Слово Господне другим, во исполнение мандата апостолического, а также для возревнования (служения) в ваших викарных епископах, и остальных, в поприще Господнем участвующих, дабы стали вы соратниками в деле освобождения, и посвящение ваше воссияло тем ярче и славнее в старании. А чтобы сталось сие наилучшим образом, присоединится к вам один брат из военного Ордена Храма, а другой,- из братии Ордена странноприимного дома Иерусалимского, - люди достойные и преданные делу (нашему).

Писано в Рейти (Reiti) в семнадцатый день пред сентябрьскими календами.

Подобное послание отправлено архиепископам лионскому и венскому, а также аббатам, настоятелям, и другим прелатам церковным; равно, как и графам, баронам, и жителям провинций всех.

Таковые же воззвания отосланы в королевства французское, английское, венгерское и сицилийское.

Этот документ увидел свет в то время, когда тактические цели четвертого крестового похода все еще были в разработке; и здесь перед читателем предстает Фульк Невилльский, один из самых энергичных и популярных проповедников начала тринадцатого века, и, пожалуй, один из сильнейших голосов в общем хоре движения за моральное обновление и реформы, а также за предстоящий крестовый поход, проповедуемые им в северной части Франции. Деятельность Фулька в роли проповедника четвертого крестового похода явилась объектом исследования многих специалистов – историков, и нет нужды углубляться в детали этих работ здесь. Что же является более достойным внимания читателя – это стиль написания, логическая взаимосвязь, посредством которой связывается воедино евангелическая проповедь, духовная реформация и крестовый поход,- стиль изложения, который, по мнению папы, являлся естественным и наиболее подходящим. Если этого не осознать, возникнут трудности с пониманием, насколько сильно предстоящий поход поглощал внимание Иннокентия III, считавшего его обязанностью для всего христианского мира. Как заявлено в энциклике от 15 августа 1198 года, крестовый поход являлся источником спасения, обещанным милостью Божьей, но Божьему народу надлежало заслужить достойно такой дар. Вдобавок, это послание предвосхищает ту выдающуюся роль цистерцианского монашества, которую оно сыграло в предстоящем предприятии.

Брату Фульку:

Услышав еще в те прошедшие дни целительные слова доктрины твоей, стали мы самыми счастливыми в Господе, моля милости Его в укрепление дела благого, что вознамерился Он сотворить чрез тебя. Дабы ты, кто, подобно апостолам, подвизался в дело благовещения, явил более обильные плоды проповедей, особо же в отношении освобождения провинции иерусалимской, к чему прилагаем мы все усилия свои, и множественно бы получил таланты свои, Господом дарованные, дабы разделять их посреди народа Божьего, последуя примеру Его, апостолов отправившего, и пророков нескольких, и других, весть евангельскую возвещающих, так, что глас их по всей земле разнесся, и слова их достигли всех концов земли. И вручаем тебе, властью апостолической, всю силу, и в помощь и в совет сына нашего возлюбленного, Петра, кардинала-диакона Санта-Марии Виалата и легата престола апостольского, коего избрали мы особо для исполнения дела сего; и вот, свободен выбрать ты монашествующих в помощники, равно как из белых, так и из черных (монахов), кого посчитаешь ты достойными к проповедованию, и да не будет дозволено никому оспаривать или обращаться (к понтифику) по делу сему. И вот, как сказано у пророка, те, что с вами, засеют под водой, и жатва их утеряна будет для людей.

Писано в Латеране, в канун ноябрьских нон.

Reg. 1:536 (539)

3 декабря 1198 года

Как наглядно демонстрирует августовская энциклика, папа настолько заинтересован был в вовлечении и помощи венецианцев в делах Святой Земли, что даже послал кардинала Соффредо в Венецию. Однако, не следует интерпретировать это как знак того, что Иннокентий III заранее определил венецианцам ведущую роль в предстоящем походе. В то же самое время, когда кардинал Соффредо направлялся в Венецию, другая папская делегация была послана к главным морским соперницам Венеции,- Пизе и Генуе с целью установить между ними перемирие. Вот что говорится об этом в Gesta Innocentii III:

Послал он [Иннокентий] упомянутого Соффредо, кардинала-священника к дожу и жителям Венеции для увещевания того самого дожа и населения тамошнего Крест принять. Равно и маркиз монферратский, и епископ кремонский, и аббат из Люцидио, и много других благородных господ из провинции ломбардской, заодно с неисчислимым множеством народа вверили себя в служение Распненному. А дабы дело спорилось и прирастало, отправил он в Пизу и Геную других двух кардиналов, - Петра, священника церкви Санта - Цецилия (Caecilia), и Грациана, диакона из Санти – Косма - э-Дамиано, с намерением возобновить мирные переговоры промеж пизанцами и генуэзцами в пользу освобождения Земли Святой. Но потому, как не были они сыновьями мира, не вняли они слову доброму. А более же того, пообещал он прощение пилигримам всем, и освобождение от грехов их, и принял их, со всем имуществом , под покровительство апостолическое.

В таком же стиле автор Gesta Innocentii описывал все события, зачастую перемешивая и путая хронологический порядок. Это, потерпевшая неудачу попытка примирить Пизу и Геную, возможно, была предпринята в конце 1198 года, тогда как маркиз Бонифаций Монферратский формально принял Крест в Суассоне в конце лета 1201 года, и то только после того, как крестоносная знать предложила ему верховное командование. Аббат Петр из Люцидио принял пилигримский обет в стенах Сито в сентябре 1201 года; а венецианский дож Энрико Дандоло дал клятву крестоносца в сентябре 1202 года. Но, несмотря на хронологические погрешности, эта булла о пилигримах ясно показывает, что уже в 1198 году папа намеревался вовлечь в будущий поход все европейские страны и всю морскую мощь Италии. В таком свете следует рассматривать следующий документ, проходящий под кадастровым номером Reg. 1:536 (539) от 3 декабря 1198 года.

Видно, как с большой неохотой в этом послании говорится об иммунитетах и привилегиях, и когда заходит речь о венецианцах, то плохо скрытое недоверие к ним и к их меркантильности проскальзывает в тексте. Но, невзирая на это, папа, кажется, был готов самолично встретиться с венецианцами, чтобы использовать их помощь в освобождении латино-иерусалимского королевства.

К дожу и жителям Венеции:

И для вспоможения провинции восточной, и для прощения грехов, что обещаем мы всем тем, кто отправится туда за счет свой, и во имя славы престола и покрова апостолического, кои распростерты нами будут над теми, кто поможет земле той, озаботились мы обновить канон собора латеранского, отсекающий от тела Церкви всех тех, кто полагает дозволенным снабжать сарацинов оружием, железом, либо же лесом строевым, и тех, кто служит и управляется на галерах их, и разбойничает с ними; и судом им будет отлучение по злодеяниям их, а наказанием станет им лишение имущества (их) властями светскими и князьями, а также магистратами и консулами городскими, и ежели пленены будут они, да останутся рабами пленителей своих. Паче же того, следуя примеру папы Григория, светлой памяти предшественника нашего, отлучаем мы отныне всех тех, кто имеет сношения с ними напрямую, или же чрез других; тех, кто допустит их на суда свои и отвезет куда-либо, или же на чем ином доставит их: и тех, кто даст им что – нибудь из имущества своего, отныне и доколе война между ними и нами длится.

Но недавно, сыновья наши возлюбленные, благородные Андреас Донато и Бенедикт Гриллони,- послы ваши, предстали пред престолом апостольским, и с печалью объясняли нам, что декрет сей несет великие потери для города вашего,- города, что живет не за счет хозяйства натурального, но за счет моря и торговли. И вот, таково, движимые отцовской любовью, которую испытываем мы к вам, запрещаем, под страхом анафемы, предоставлять помощь сарацинам продажей, дарением, или же меном с ними железа, льна, корабельной сосны, плотницкого и кузнечного инструмента, пеньки, оружия, галер, судов, и строевого леса,- равно, как обработанного, так и сырца. Но пока же (до тех пор, конечно, пока мы не прикажем делать иное), разрешаем мы, когда сие станется необходимым, посещать королевства египетское или вавилонское, с другими (незапрещенными) товарами для торговли. И надеемся мы милостью и благоволением своим возревновать в вас желание помочь провинции иерусалимской, изгоняя прочь соблазны обойти постановления апостолические. Ибо, без сомнений, тот, кто, по соображениям собственным злонамеренно попытается нарушить декрет сей, немедленно отвергнут и осужден будет провидением божественным.

Писано в указанный день.

31 декабря 1199 года

Итак, март 1199 года прошел, и не явил каких-либо позитивных ответов на призыв Иннокентия III к западноевропейскому дворянству принять участие в походе, потому как они, естественно, вначале сообща должны были выбрать главнокомандующего. И к тому же, не прекращавшаяся война между французским и английским королями поглощала внимание и силы большинства потенциальных лидеров; хотя все же, не она являлась главной причиной отсутствия энтузиазма у европейской аристократии и других слоев средневекового общества. В пасмурные декабрьские дни 1199 года упрямый папа послал новую пилигримскую энциклику во все уголки Западной Европы, модифицировав условия принятия паломнической клятвы, а заодно пытаясь систематизировать сбор средств на предстоящий поход. Несомненно, он прекрасно знал, что годы, проведенные за морем, вдали от дома, самым плачевным образом сказывались на финансовом положении и состоятельности крестоносца; что, в свою очередь, многих заставляло отказаться от принятия Креста. Ввиду этого Иннокентий изменил срок паломничества, указанный в августовской булле 1198 года, предписывавшей «по крайней мере, двухлетнее пребывание», на более умеренный тон, и пообещал индульгенции и привилегии всем тем, «кто останется там не менее же года, и более того». И что еще более примечательно, папа ввел положение о единоразовом налоге в размере одной пятидесятой на ежегодный доход большинства духовенства, и установил эту норму на собираемую цистерцианцами собственную десятину и налоги, чтобы получить, как минимум, пятидесятую часть от их доходов. И хотя опыт получения «крестовых» налогов уже существовал, если брать в расчет единичные случаи получения региональных пошлин, и даже обложения специальными целевыми налогами некоторые королевства, все же именно Иннокентий III впервые попытался ввести общецерковный налог в пользу крестоносцев, под который попали клирики всех рангов и званий. Чтобы развеять их опасения и страхи, Иннокентий заверил, что в будущем взимание более не повторится, но такая практика просуществовала еще достаточно долго,- в 1215 году, на четвертом Латеранском соборе был утвержден новый трехлетний налог на десятую часть папских и кардинальских доходов, и на двадцатую часть поступлений в казну остального духовенства в пользу предстоящего крестоносного предприятия на Восток. А последующие папы стали вводить такие постановления достаточно часто в целях улучшения собственное состояние и покрыть издержки святого престола.

Кажется, что эта первая попытка ввести общий для всей церкви налог провалилась с треском. Не сохранилось отчетности о том, сколько же денег было собрано, и в какой промежуток времени, но, очевидно, поступления были очень скудными и непостоянными. И существует вероятность, что даже эти скромные финансы направлялись в Святую Землю напрямую, минуя руки поместных прелатов, которые тесно сотрудничали с членами двух главных военных орденов, привлекали клириков, мирян, и нуждавшихся в деньгах рыцарей, желавших помочь латинским королевствам; и чьи стремления и воодушевление можно было бы поддержать звонкой монетой.

Но, невзирая на взимаемые налоги и постоянные духовные побуждения, предпринимаемые папой, тому, кто принял Крест, все равно приходилось нести расходы на свое содержание самому. И этот факт весьма омрачал общую картину подготовки четвертого Крестового похода.

Архиепископу магдебургскому, и всем викариям его, и аббатам, настоятелям, диаконам, архидиаконам, и духовенству всему, и служкам, равно как и прелатам, живущим в провинции магдебургской.

По грехам нашим впору стенать и скорбеть нам в отчаянии о нуждах земель восточных, нежели рассказывать о них (нуждах), потому как пришла земля та в положение таковое (хотя, в самом деле, сможем ли мы, к печали своей, называть бедствия те положением?), что ежели помощь в трудностях тех оказана не будет в скором времени, и не изломятся потуги языческие, сказываем мы, что малая толика христиан тех, что отдали себя всецело в отстаивание наследия Господнего и служению Распненному кровию своей напоят стрелы вражеские, и мечи языческие увидят у горла своего. И остатки земли той, без помощи нашей, потеряны будут для рода человеческого безнадежно, врагу отданные, потому, как почти все пилигримы покинули места те. А наипаче того, вот, Господь Иисус Христос милосердно пресекает сие, дабы испытать веру нашу, и узнать, которые Его посреди нас. Ныне повернул Он руки их против самих себя же, и позволил им спорить в ярости неистовой промеж себя, дабы, тем временем, христиане заступились за землю ту, и средствами всякими легче было бы восстановить все то, что утрачено было, и возобладать над супротивником нашим.

Вот, получили мы послания от наших досточтимых братьев, патриархов Антиохии и Иерусалима, и от епископов и архиепископов с каждой провинции, и от возлюбленных сыновей наших во Христе, А[мори] и Л[ьва], светлейших королей Иерусалима и Армении, и от наших возлюбленных сыновей,- магистров госпитальеров иерусалимских и рыцарства Храма, и от некоторых других. Все естество и силы свои напрягают они в преодолении отчаяния и страданий земли той, и возопили о помощи, что давно была обещана им, потому как надеются они, уповая на Господа, что во время это, когда вражда промеж сарацин пожинается, числом малым можно сделать более, нежели несметными полчищами ранее. И добавили они, что, ежели освобождение не прибудет в провинцию иерусалимскую во время нынешнее, пока уговор идет между ними о перемирии, и доколе согласие не установилось у них прежде, то не останется никого, кто противостанет беззаконию их (пока Господь самолично не воспрепятствует им), потому как провинция та истощена людьми и ресурсами.

Таково, рассуждали мы об освобождении земли той с братьями нашими, и с епископами заморскими, и с другими людьми веры католической, пребывающими при престоле апостольском. И дабы не казаться нам взваливающими ноши невыносимые на лишь плечи тех, подчиняющихся нам, - и говорящими много, да делающими лишь толику малую, или же вообще ничего,- даже пальцем своим не желающими двинуть; и вот, чтобы дело благое от нас примером вам явилось, а от вас – пастве вашей, следуя примеру Его,- учившего и творившего, порешили мы часть десятую с доходов наших и выплат отдавать на высвобождение провинции восточной, не оставляя себе даже самой малости, хотя средства наши и недостаточны, потому, как нужды наши тяжелее обычного, и требуют растрат великих; и ежели не потратимся мы на себя самих, то воздадим Ему часть малую из добра (имущества) Его, Тому, кто в милости Своей всем нас одарил. А чтобы смогли мы отправить помощь необходимую Святой земле не токмо в средствах, но и в людях, решились послать туда мы сыновей своих возлюбленных, Соффредо, священника церкви Санта-Прасседе, и Петра, диакона церкви Санта-Мария-Виа-Лата, кардиналов, на кого давным-давно прикрепили мы знак Креста. Пойдут они с воинством христовым, выступая представителями нашими, и смогут все обращаться к ним, как к единым, в решениях союзным.

Паче же того, поскольку считаем мы все это умеренным, по истине, слишком умеренным, чтобы удовлетворить неисчислимые потребности провинции той, повелеваем мы вам чрез послание сие апостолическое, во имя Всемогущества Господнего, властью Духа Святого, под угрозой страшного суда повелеваем мы каждому из вас приложиться к делу освобождения Земли Святой и внести, по справедливости, хотя бы сороковую часть от пребенды вашей и доходов, но, сперва уплатив по тем налогам, которые выплачивать должно непременно. И веруя в милость Господа Всемогущего, и во власть благословенных апостолов Петра и Павла, прощаем мы одну сороковую часть, вмененную в пеню всему духовенству, - и прелатам, и пресвитерам, тем, кто исправно и усердно вносил эту сороковницу, обещаем мы не вменять сие в обман, и соблюсти благопристойность. Знайте же, что тот есть сын противления, виновный чрез упрямство свое, отказывающий в уплате Творцу и Освободителю своему, кто даровал ему тело и душу, и все имущество свое, малую помощь таковую (пожалевшего) на столь неотложное дело. И мы, недостойные, служащие викариями Его на земле, не станем сносить безропотно столь откровенный вызов. И не следует вам страшиться, что таково намереваемся мы выдумать закон, вас обременяющий, чтобы сороковница сия стала взыскиваться с вас отныне и впредь непреложно и всепостоянно. С другой стороны, не желаем мы и того, чтобы дело это породило предубеждение всякое, отягощающее неимоверно и так столь тяжелое заботами время, выпавшее на долю нашу, и потому надеяться надо, что подобное в будущем не повторится. И таково хотим мы, а более же того, повелеваем вам предписанием таковым, чтобы вы, братья архиепископы и епископы, без промедления собрали кафедральные капитулы в главных городских соборах ваших, или, ежели невозможно будет сделать сие вследствие разногласий или явных препятствий, то, тогда в двух или трех местах провинции магдебургской; и, посовещаться промеж собой согласно мандату апостолическому об оказании помощи земле той. А после же общего ответа на мандат сей, чтобы каждый из вас, немедля, созвал синод в диоцезе своем, повелевая, властию врученной вам, - аббатов и настоятелей, и тех, кто освобожден, и других, архидиаконов и деканов, всеми мерами, и духовенство все, проживающее в диоцезе вашем, чтобы оценили справедливо доходы и проценты их, и в три месяца после оценки, немедля, была доставлена сороковая часть доходов их в наиболее удобное место в том же диоцезе, под самоличным надзором епископа и нескольких каноников, с некоторыми верными и надежными мирянами в качестве присяжных (свидетелей). И повелеваем мы все это вам, братья архиепископы и епископы, с самым строгим нашим наказом. Из этого общего предписания выводим мы цистерцианских монахов, премонстрантских каноников, грандмондских отшельников, и картезианцев, кому поручили мы особые заботы по делу сему. Наипаче того, не желаем мы, чтобы те, кто ныне озаботился просчитать и оценить ренты свои и доходы добросовестно, чтобы считались они возмутителями и противниками предписания нашего, ежели они удержат что из сороковницы не по злому умыслу, но по неведению своему, и, ясно увидев ошибку свою (уплатив столь скудно), восполнят они все в нужном размере. И, ежели кто (да не случится такого!), зная о повелении нашем, удержит что из той сороковницы, коей предназначено выплаченной быть, то, дав полное удовлетворение, получит он освобождение от преследования за нарушение повеления нашего. И никому не следует удивляться или смущаться тем повелением таковым, потому, как сталось оно необходимым в сей час тревожный. И хотя служение горнему выбирают в свободе духа, однако, читаем мы в Евангелии, что даже те, кто приглашен на свадебный пир Господень, пришли на него с принуждением.

И в продолжение повелеваем мы вам, братья архиепископы и епископы, чтобы сороковница сия была собрана с поспешностью и полностью по всем вашим диоцезам в соответствии с указанным формуляром, и переправлена в надежное место.

Источник: The Registers of Innocent III // Andrea, Alfred J. Contemporary sources for the fourth crusade. Brill. Leiden-Boston-Koeln. 2000