Записка

о

политических отношениях России к европейским государствам, Турции, Персии и Китаю, поданная в верховный тайный совет вице-канцлером бароном Остерманом, в 1726 году

(Трудолюбивый и почтенный изыскатель памятников Русской Истории, Д. Н. Бантыш-Каменский, упоминает о записке, поданной знаменитым дипломатом нашим в Тайный Совет, 1726 года, февраля 8 дня, где изложил он мысли свои о политических отношениях России к европейским государствам (см. Деяния полководцев и министров Петра Великого, т. II, стр. 163–171); но, кажется, что предлагаемый нами читателям любопытный акт составляет записку отдельную. У Г-на Б. К., Остерман рассуждает об отношениях только к Австрии, Англии, Франции, Пруссии, Польше, Дании, Испании, а здесь, после краткого очерка вообще, Остерман говорит о делах с Персиею и Турциею, излагая подробности и мнения свои о том, что должна делать Россия с сиими государствами. К сожалению, предлагаемая нами статья, как по всему видно, составляет только начало записки, вероятно что далее Остерман так же подробно рассуждает об отношениях России и к другим государствам. Заглавие записки Остермановой следующее: «Генеральное состояние дел и интересов Всероссийских со всеми соседними и другими иностранными государствами.»)

По учинении мира с Швециею, Всероссийское Государство со всеми соседними и другими иностранными государствами было в мире и в покое, и остались только три дела неоконченные, о которых Россия особенный интерес имела: [300]

1) Учинение формального мира между Швециею и Польшею, который, по силе Нейштатского Мира, имел быть учинен под медиациею российскою.

2) Несогласие с Королем Английским, по причине претерпенных от него обид, и от сего несогласия происходящее утеснение Герцогу Мекленбургскому.

3) О Герцогстве Курляндском, о котором учинен был сперва трактат с Королем Польским, дабы Герцогу Саксен-Вейсенфельсскому быть наследником того герцогства, но потом оный трактат отставлен, и учинен другой с Королем Прусским, в пользу одного Принца Бранденбургского.

Король Польский, будучи озлоблен по причине дела курляндского, под рукою все чинил, что к противности интересам российским быть могло.

А насупротив того Король Прусский искал с прилежанием дружбу российскую, и произведения заключенного с ним трактата о Курляндии.

Цесарь Римский, такожде, по учинении того Нейштатского Мира, искал дружбу Российскую, и были между обоими Дворами некоторые предложения о союзе, которые потом отчасти для восприятого императорского титула, отчасти же что с обеих сторон, а особливо с российской, тем союзом руки у себя связать не хотели, в состояние не пришли.

Король Английский, чрез Францию, Швецию и Короля Прусского, искал примирения своего с Россиею.

Франция предлагала о союзе.

Испания такожде искала Россию с собою в союз привесть.

Голландцы продолжали обыкновенную свою дружбу, и домогались о награждении за некоторые по время войны взятые корабли и другие, подданным их учиненные убытки.

Король Датский, по причине учиненной от России претензии о беспошлинном проходе чрез Зунд, и пребывания в России Его Королевского Высочества Герцога Голстинского, был в непрестанной тревоге.

Швеция, по учинении мира, старание имела об учреждении внутреннего своего состояния, и впрочем на все российские и других посторонних держав поступки смотрела, и не было б оной противно, ежели б, по вышеобъявленным [301] причинам, между Россиею и Королем Датским до каких явных ссор дошло.

Порта Оттоманская учинила с Россиею вечный мир, и по всему виду, оный с Россиею содержать желала.

С Китайским Государством торг остановлен был, по причине пограничных претензий.

В Персии было внутреннее замешание, при котором и некоторые Российские купцы убиты и пожитки их разграблены.

В вышеописанном состоянии и порядке были генерально дела Российского Государства с другими и посторонними державами, по учинении мира с Швециею.

Следует ныне порядок, которым оные доныне происходили.

О Персии и о Порте Оттоманской

По причине вышеупомянутого, в Персии учинившегося замешания, вскоре по Нейштатском Мире взята резолюция оными пользоваться.

Во время учинения к тому приуготовлений, пришла ведомость, что Магмуд Мирвейсов сын, в Персии, с другой стороны восстал против Шаха, и к самой столице к Испагани пришел, и что Порта имеет намерение в те дела вмешаться.

По сим ведомостям, Его Императорское Величество изволил иметь совет в Сенате, в котором положено оный поход в Персию как наискорее предвосприять, и берегами Каспийского Моря овладеть, и тако Турков упредить, чтоб оные в те места не засели.

И дабы Порта Оттоманская не могла от того походу иметь безвременное подозрение, того ради бывшему в Москве турецкому миралему чрез резидента Неплюева прямо при Порте о том походе и о причинах оного объявлено с требованием, дабы Порта, в те дела вступать и тем персидским бунтовщикам протекцию свою дать не изволила. Еже Порта в начале и обещала. Между тем замешание в Персии умножилось: Мирвейсов сын взял Испаган, и старого Шаха Персидского испровергнул, и явился там новый Шах Тахмасиб, сын старого.

При вступлении российском в Персию, было согласие с Грузинцами , и с некоторыми народы армянскими, которые с российским войском соединиться имели [302] в Шемахе, и действительно, по ведомостям, в собрании были.

Но сие соединение не состоялось затем, что в 1722 году российскому войску до Шемахи дойтить было невозможно, и оттого учинилось в тех народах некоторое смятение, которое потом еще прибавилось, когда новый Шах Тахмасиб, на место Принца Вахтанга, учинил Князем Грузинским Кахетского Хана.

Во время тех российских действ в Персии, Порта, оставя свое прежнее обещание, уже явно в те дела вмешиваться стала: на границах персидских, как со стороны вавилонской, так и эрзерумской, войска собрала, и сильные военные приуготовления учинила, и Дауд-Бека с Лезгинцами явно в протекцию свою взяла.

И понеже от Ивана Хромого, когда он с казаками в Персию шел, турецким подданным учинено было некоторое разорение; того ради отправила она посланника к Его Императорскому Величеству, под претекстом, дабы за оное разорение сатисфакцию просить, но в самом деле, дабы о принятии в протекцию Дауд-Бека объявить, и требовать, чтоб российские войска из Персии выведены были, с представлением медиации от Порты, ежели еще от народов какая сатисфакция потребна.

Такожде пришла ведомость, что Шах Тахмасиб отправил посла к Его Императорскому Величеству.

Посланник Турецкий прибыл в Москву в январе месяце 1723 году, по возвращении Его Величества из походу персидского.

И отпущен паки назад с тем, что от Лезгинцев с российской стороны руку отнять соизволяется, только б и Порта взаимно от Грузинцев руку отняла.

К резиденту Неплюеву послана инструкция с обстоятельствы, дабы о тех делах с Портою дружески согласиться, и ежели потребно, и формальный концерт заключить.

И понеже по всем поступкам Порты вид был, что по причине тех персидских дел, война с оною произойти б могла, того ради с российской стороны велено, как на Воронеже всякие военные приуготовления учинить, так и на границах в надлежащей осторожности быть.

И чтоб упредить Турков, отправлено некоторое войско в Гилянь, другое к Баке, для овладения оными. [303]

И по взятии оных, старание приложено дабы там утвердиться.

Во время сих действ персидских, в 1723 прибыл в Санктпетербург от Тахмасиба отправленный посол, и учинен с ним известный трактат.

По учинении онаго, сей посол назад отпущен с удовольством, и к Шаху Тахмасибу отправлен наперед с объявлением о том заключенном трактате резидент Князь Мещерский и секретарь Аврамов.

Но между тем, что все сие происходило, турецкий паша эрзерумский, будучи от Кахетского Хана призван в помощь против Принца Вахтанга, Грузиею овладел, и Турки разными корпусами и в разных местах в Персии действовать зачали.

А негоциация с Портою между тем происходила, под медиациею французскою, разным поведением, временем при разрыве, а временем надежда была к добродетельному окончанию, пока при Порте получена копия с помянутого с персидским послом заключенного трактата.

Порта стояла в том, что Персия вся ей принадлежит, и чтоб российское войско всемерно из оной выступило.

По получении помянутой копии, старанием французского министра, Порта напоследи себя о персидских делах изъяснила, и прибыл в Москву, в марте месяце 1721, того министра племянник Дамион, с одним визирским агою с последним турецким намерением.

По которым сочиня проект, отправлен для заключения в Царь-Город.

И потому с Портою в июне месяце трактат заключен. По сему трактату с российской стороны надлежало исправлять:

1) Определить комиссаров к разграничению земель в Персии.

2) О том трактате объявить Шаху Тахмасибу, и онаго к принятию трактата склонить.

3) Учинить диспозицию, дабы, в противном случае, онаго к тому принудить, и свою порцию овладеть и утвердить.

Первое учинено, и Бригадир Румянцов отправлен первым комиссаром чрез Царь-Город, дабы вместе с турецкими комиссарами к тому разграничению ехать, и дана [304] ему обстоятельная инструкция, чего ему при том разграничении смотреть надлежит, а определенные к нему товарищи, фон-Лукой и Гарбер, обретаются в Дербенте, ожидая его бригадира Румянцова приезда и комиссии, и до сего времени вид есть что Порта к содержанию мира и ко исполнению онаго трактата склонна.

Второе учинено чрез лист, писанный от канцлера к Эхтиматдевлету Персидскому, который лист для отослания отправлен к Генерал-Поручику Матюшкину, понеже ведомость получена, что Шах Тахмасиб, заключенный с послом его трактат не токмо не апробовал, но и посланного к нему резидента российского с бесчестием назад отослал.

А что до третьего пункта принадлежит, то все действа в Персии от Его Императорского Величества положены на Генерал-Поручика Матюшкина.

Ему, генералу, о заключенном с Портою трактате сообщено и повелено ему с турецкими командирами, где надобно, дружескую корреспонденцию содержать, и Бригадиру Румянцеву, для окончания его комиссии, во всем вспоможение учинить.

А о действиях генерально ему повелено, чтоб все уступленные провинции, а особливо Гилянь и Мазандрон и Астрабат, в полное владение и безопасность привесть и оные все укрепить.

Бусурманов в тех провинциях пристойным образом убавливать, и поселить Христиан, и какая ко всему тому прибавка, надобно о том писать.

По последним ведомостям, дела тамо находятся в худом и небезопасном состоянии.

В Гиляни, не токмо чтоб обретающиеся тамо войска в землю распространиться могли, но с великою трудностию тамо сами себя содержать могут; жители все разбежались, податей никаких нет, и кроме всенародного возмущения от казбинской и мусулской стороны, и по Астарахской Провинции военных Персиян набирается число великое.

Из Саян и с Куры, Российские от нападения тамошних жителей в Баку уступить принуждены были. [305]

Шаховы войска, собрався во многолюдстве, хотят итти к Баке, и засесть у нефтяных колодезей.

Усмей, Сурхай, Шамхал, Максуй, с дербентским наипом согласились, дабы Россиян и Армян в Дербенте вырубить.

Горские народы все в собрании, и от оных в крепости Святого Креста обретаются в великом утеснении.

И во все те места прибавок войска требуют.

И по сообщенным из Сената ведомостям, велено в Гилянь, в прибавок, отправить столько, чтоб всего тамо было 6000 человек, да еще 1000 человек драгун, и 300 человек из низовцов конной службы.

Еще нерегулярного войска в Гилянь наряжено 7500 человек.

В вышеписанном состоянии находятся ныне дела Персидские.

При которых надлежит иметь рассуждение особливое:

1. О трактате учиненном с Портою, по которому надлежит Шаха Тахмасиба привесть к принятию того трактата, или общо с Портою другого шаха определить.

2. Ежели сие протянется, чтоб Порта по своей силе, чрез заключенный трактат не поступила, и хотя не всею однако ж большею частью Персии не овладела.

3. Чтоб Шах Тахмасиб, при таком сильном наступлении турецком, к ним вовсе не поддался. И

4. Чтоб Турки, увидя российскую в тех сторонах слабость, с теми народами соединясь, российских вовсе из Персии вытеснить не старались.

Впрочем в тех делах показываются только две дороги , которыми поступать можно, ибо о третьей, чтоб те персидские дела вовсе оставить, и мыслить не надлежит, понеже тем ворота в средину России всем тем народам отпирались.

Наступательно тамо действовать, всеми уступленными достальными провинциями овладеть и Шаха Тахмасиба испровергнуть.

К сему потребны сила и войско. [306]

Поступать тамо оборонительно: то есть завладение других провинций на время отложить, во взятых и ныне уже овладенных местах укрепиться и утвердиться; на поступки турецкие смотреть, и Шаха Тахмасиба к принятию того трактата, каким ни есть способом и силою, привесть.

Когда из сих двух которая дорога заблагорассудится, то и подробности, до оной касающиеся, описаны и уважены быть могут.