II

1

РОСПИСАНИЕ МЕСТАМ, КОТОРЫЕ ЕГО ВЫСОЧЕСТВО ПРИНЦ ХОЗРЕВ-МИРЗА БУДЕТ ОСМАТРИВАТЬ

2

РОСПИСАНИЕ ДНЯМ, В КОТОРЫЕ В КАКИХ МЕСТАХ БУДЕТ ЕГО ВЫСОЧЕСТВО ПРИНЦ ХОЗРЕВ-МИРЗА

3

ПОДРОБНОСТИ, СООБЩЕННЫЕ НАЧАЛЬНИКОМ 1 ОТДЕЛЕНИЯ КОРПУСА ЖАНДАРМОВ ГОСПОДИНОМ МАИОРОМ БРЯНЧАНИНОВЫМ ⁴ О ВЪЕЗДЕ В МОСКВУ ПЕРСИДСКОГО ПРИНЦА ХОЗРЕВ-МИРЗЫ, СЛУЖАЩИЕ ДОПОЛНЕНИЕМ К ДОКЛАДНОЙ ЗАПИСКЕ, ПРЕДСТАВЛЕННОЙ 15 ИЮЛЯ

ЕГО ВЫСОЧЕСТВО пред въездом в Москву прибыл в село Коломенское, где встретили его Князь Юсупов ⁵ и Камергер Булгаков, после завтрака Принц прощаясь с Камергером Булгаковым (который спешил своим отъездом, чтобы успеть его встретить у заставы) сказал: ”ни дядя мой ни отец не могут довольно возблагодарить ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА за приемы, которые мне делают в России, я даже не считаю себя достойным оных”; вообще отзываются о нем, что он очень остроумен и ловок — да и точно, он не похож на необразованного Азиятца; лицо имеет весьма приятное, говорит на природном языке, на татарском, французскому учится, понимает, но еще очень мало. При Его свите едут два француза, которые находятся в их службе; один из них Полковник Симоне Адъютантом при Аббас-Мирзе.

В 4 часа Принц был встречен у серпуховской заставы Обер-Полицмейстером, который подал ему рапорт, потом по размещении всех чиновников его свиты в приготовленные экипажи кортеж при пушечной пальбе двинулся. Погода /весьма/ благоприятствовала и стечение народу было весьма большое; из лица его заметить можно было, что все сие весьма его занимало, а более всего обращал внимание на войска и музыку, которую он очень любит. При проездех его мимо Кремля артиллерия палила из пушек, что обратило его внимание, так же как и Монумент Минина и Пожарского, на который он смотрел с большим любопытством. Проезжая по Тверской улице, купец из охотного ряду подал ему тарелку персиков, из которых он хотел взять один, но купец по торопливости уронил ему и персики и тарелку в карету, что его немного смешало, однако же он просил Обер-Полицмейстера его благодарить. Во все время путешествия своего он ехал один в карете, так же въезжал и в Москву. Привязанность свиты его к нему весьма замечательна. Главные из них, которые ехали впереди и коим нельзя было его видеть, останавливались и спрашивали, где их Князь? что они его не видят? и из лиц их заметить можно было, что они сомневались с ними ли он едет; наконец по прибытии в назначенный дом Графини Разумовской встречен он был Коммендантом так же с рапортом, Гражданским Губернатором и Головою ⁶ с хлебом  [213] и солью; потом принимал ординарцев; жандармских, пехотных и казаков и был этим очень доволен. В скором времени приехал Военный Генерал-Губернатор и, представлявшись ему, говорил приветствие; и что он за особенное удовольствие вменит себе сделать пребывание его в Москве приятным. Наконец Принц пошел с Князем в другую комнату и говорили с час времени! Нельзя не заметить, что окружающие Принца чиновники его весьма грубы, переводчик, едущий с ним, сказывая о сем, говорил, что их дорогой за дерзости с русскими наказывали сперва своим манером, а после уже нагайками наших казаков.

ВЫСОЧАЙШЕ присланный сюда церемониал был довольно хорошо выполнен, только в хлопотах забыли назначить лакеев за кареты, и хотя Обер-Полицмейстер посылал казака от заставы, чтоб их привезли на извощиках, но сего уже сделать не успели и потому лакеи, назначенные вести лошадей в карете Принца, были отменены; а их уже разместили за кареты, а другие экипажи за неимением лакеев ехали без оных. На другой день представлены Принцу все Генералы и Сенаторы, так же Штаб офицеры; после представления он принимал ординарцев и просил, чтоб ему показали ученье войск. В вечеру был он в Театре с переводчиком, который стоял сзади его стула и переводил со слов Военного Генерал-Губернатора сюжет пьесы; представлено было первое действие из оперы ”Водовоз” и балет ”Геркулес и Омфала”, что весьма его занимало, равно и всю свиту, в особенности они восхищались балетом, с Принцем в ложе были Генерал-Губернатор, Князь Юсупов, Директор Театра ⁷, Генерал Рененкампф, Обер-Полицмейстер и Камергер Булгаков, прочие чиновники Его свиты были помещены в боковой ложе и в Директорской. В публике замечено было желание узнать из лица Принца доволен ли он спектаклем; многие оглядываясь назад, чтоб видеть его, говорили: ”он улыбается”. Так же рассуждали о том, что уже это слишком много, что позволили курить трубку в Царской Ложе; в боковой ложе свита его так же курила табак, но после того, как он еще спросил кальян, то ему доложили, что сего нельзя делать в ИМПЕРАТОРСКОЙ ложе, он вышел в комнатку возле ложи и тут курил.

При разъезде полиция весьма дурно распорядилась экипажами, ибо человек шесть из его свиты не могли дождаться своих экипажей, и Обер-Полицмейстер повел их на площадь, где, посадив на дрожки, отправил.

Июля дня 1829 года Москва

4

ДОНЕСЕНИЕ М. Л. БЕГИЧЕВА ⁸ ГРАФУ А. Х. БЕНКЕНДОРФУ О ПРЕБЫВАНИИ В МОСКВЕ ПЕРСИДСКОГО ПРИНЦА ХОЗРЕВ-МИРЗЫ

Милостивый Государь! Александр Христофорович!

Персидский Принц по назначению 21 числа в воскресенье был в Архангельском у князя Николая Борисовича Юсупова, куда приехал в сопровождении Г<осподина> Военного Генерал-Губернатора и своей свиты во 2 часу. По осмотре Картинной Галлереи отправились все гулять по саду в линеях, запряженных в 4 и две лошади, и по возвращении в дом в 5 часу сели за стол. Принц с хозяином дома и прочими приглашенными знатнейшими особами за общим, а свита принцева за особым столом, которой по великолепию своему и по чрезвычайному множеству блюд  [214] продолжался до 8 часу. ЕГО ВЫСОЧЕСТВО, зная хорошо Европейский при столе обычай, не показал никакого замешательства, но на свиту Его смешно и жалко было смотреть, они, не зная порядочно употребления ножей и вилок и что чем брать должно, от многих блюд отказывались, а Главнокомандующий их регулярными войсками, взявши артишоку и разрезав ее ножем, клал частями в рот и жевал вместе с колючими иглами, многие судя по тому, что за одним с ними столом сидел француз, в службе их состоящий, и не хотел показать употребления, заключают из сего, что он не в лучшем с ними расположении.

Пред окончанием стола пили за здоровье Принца шампанское, и он очень вежливо отблагодарил, выкушав из бокала налитый самим им лимонат. После стола поехали опять по саду и когда были (пред захождением солнца) в Капризе (Так называется прекраснейший в саду домик с отличными картинами. (Прим. М. Л. Бегичева)), Принц и все чиновники его свиты, сделав приличное омовение, стали в присутствии всех на молитву и с приметным благовением на коленях лицом к востоку молились около 10 минут, потом посетили театр, в котором показывали одни декорации Гонзаго ⁹ и играла музыка, а в 9 часов возвратились в дом и вторично молились токмо без омовения, наконец в исходе 10 часу ЕГО ВЫСОЧЕСТВО вместе с князем Дмитрием Владимировичем отправились в Москву.

ЕГО ВЫСОЧЕСТВО на все предметы смотрел с особенным вниманием, расспрашивал содержание многих картин и мраморных бюстов и остался в полном удовольствии, особенно был восхищен, когда, проезжая садом мимо прекраснаго храмика, показали ему поставленный в нем мраморный бюст великой Екатерины, пред которым на бронзовом треножнике в урне на горящих угольях курился фимиам.

Князь Николай Борисович не пощадил ничего, чтобы сделать праздник сей приятным для принца, и по общему отголоску можно отдать справедливость Князю, что он истинный русский вельможа и большой мастер в подобных угощениях, многая удивлялись, что поставленные на стол из тамошних его оранжерей фрукты, казалось, были собраны изо всех частей света.

С глубочайшим высокопочитанием и таковою же преданностию.

Милостивый Государь
Вашего Высокопревосходительства
всепокорнейший слуга Михайла Бегичев

Июля 23 дня 1829 Москва

5

ВЫПИСКА ИЗ ДОНЕСЕНИЯ МАЙОРА А. Л. БРЯНЧАНИНОВА В III ОТДЕЛЕНИЕ О ПРИЕЗДЕ В МОСКВУ ПЕРСИДСКОГО ПРИНЦА

Начальник 1 Отделения Г<осподин> Маиор Брянчанинов доносит о сведениях, собранных им касательно пребывания в Москве Персидского Принца Хозрев-Мирзы.  [215]

У нас теперь все от знатных до простолюдинов заняты присутствием Принца и праздниками, которые дают для него. Стечение публики везде бывает чрезвычайно великое, и желание видеть Его и делать над ним свои замечания — есть предмет для всех равно интересный. Г<осподин> Брянчанинов собранные им по сему предмету сведения начинает со времени пребывания здесь Принца.

Июля 16-го показывали Ему Кремлевский Дворец и Оружейную Палату, которая очень привлекла Его любопытство, он с большим вниманием все рассматривал и на все испрашивал истолкования. Это видно, что он имеет большую склонность к просвещению. Некоторые хорошие выражения его весьма замечательны, например: при рассматривании платья, которое носил ИМПЕРАТОР ПЕТР I, он сказал: ”какое толстое сукно”, но помолчав продолжал: ”если бы ПЕТР I не носил такого толстого сукна, то Россия не благоденствовала бы так, как теперь”. 17-го присутствовал в Экзерцис-Гаузе на разводе Карабинерного полка и был в восхищении; рассматривал как одеты люди, и подозвав из своей свиты Начальника регулярных войск, показывал ему ранец, манерку и проч., и как видно было жаждал соревнования; при разных тут разговорах, Князь Дмитрий Владимирович сказал ему: ”Ваше Высочество, в С. Петербурге увидите еще лучшие этих войска, и что здешние в сравнении с Гвардиею, как день от ночи”, на сие Он ему отвечал: ”стало быть то, что у вас ночь, в других Государствах день”. От разводу поехали в Университет, где также с большим вниманием рассматривал; Ему весьма понравилась электрическая машина, к которой хотя с приметным усилием, но принудил себя приложить руки, чтобы испытать действие оной. Когда подали книгу вписать в ней свое имя, он, подумав немного, написал прекрасно по персидски: ”Вот несколько слов, чтобы вспоминали об Хозрев-Мирзе”. (Хозрев-Мирза написано по французски.) Вечером было гулянье на бульваре; освещено очень хорошо и съезд публики неимоверный; в беседке приготовлены были фрукты, чай, прохладительное питье и он довольно долго тут сидел. При приезде к Князю Дмитрию Владимировичу на обед сказал:» не знавши вас я уже наслышан был о ваших достоинствах, и потому, вручая себя Вам, я надеюсь, что вы не допустите меня сделать что-либо неприличное моему сану». Также замечателен отзыв Его Генералу Меньшикову ¹⁰: ”сколь мне приятно сделать с Вами знакомство, столько краснею я за те приемы, которые Вам делали у нас в Персии”. 18 числа был он в Сиротском Отделении, в Кадетском Корпусе и в Дворцовом Саду, где все осматривал с особенным вниманием, и говорил, что он столько много видит хорошего, что не в состоянии всего запомнить. В Сиротском Отделении удивлялся способу учения по Ланкастеровой методе ¹¹; один из кантонистов поднес ему прекрасную картину своей работы. Быв в кухне, попросил щей, которых Ему подали, и он с говядиной и с черным хлебом кушал с удовольствием. В вечеру посетил театр, и узнавши, что был бенефис Баранова, велел позвать его к себе и дал ему 50 червонцев. 19 числа показывали Принцу пожарную команду на Девичьем поле и примерное действие наших огнегасительных инструментов, на что он также смотрел с удовольствием. К числу различных о нем разсказов говорят: что будто ГОСУДАРЮ угодно задержать Принца до будущего лета для того, что Паскевич зашел слишком далеко, с весьма малым количеством войска, то чтобы Персияне не могли чего-либо предпринять противу России, и потому он будет у нас, так сказать, в закладе до того времени, как кончится  [216] с Турками война, и что так как в Персии есть закон отдавать за убийство головою, то будто Аббас-Мирза, считая себя виновным пред нашим ИМПЕРАТОРОМ посылает за Грибоедова своего сына. Наконец некоторые обращают замечания свои, что при въезде Принца в Москву, полицейские чиновники кричали, долой шляпы, но несколько из черни отзывались (между собою), что Християнину не должно снимать шляпы против Магометанина; а близ каменного мосту Полицмейстер Равинский ¹², подъехав к одному из зрителей, сшиб с него шляпу, говоря «что вы ослушаетесь, разве не слышите, что приказывают». Сей случай произвел в кругу немногих разные толки, и между прочим сказывали всякий свое мнение: одни, что не должно пред Принцем снимать шляп, ибо он прислан Графом Паскевичем в залог за Грибоедова; другия, что он прислан для того, что сам Хан ¹³ уехал в Константинополь к Султану ¹⁴ просить помощи и защиты против Россиян, так как ГОСУДАРЬ намерен за убийство Грибоедова отмстить оружием, — и что Принц боясь, чтоб его не убили в Москве, будто бы дал для черни на угощение 6 т<ысяч> руб., дабы укротить их мщение.

Июля 23 дня 1829 Москва

6

АГЕНТУРНЫЕ ЗАПИСКИ МАЙОРА А. Л. БРЯНЧАНИНОВА, ПРЕДСТАВЛЕННЫЕ В III ОТДЕЛЕНИЕ

№ 1

Начальник 1 Отделения Г<осподин> Маиор Брянчанинов доносит:

О ПЕРСИДСКОМ ПРИНЦЕ

20 числа сего месяца у нас был бал в зале Благородного собрания для Принца, съезд был очень велик, но весьма много находилось неблагородных! и дам с Кузнецкого моста; а посему лучшие фамилии, узнав сие, оставались на хорах или совсем не приезжали. Впрочем было отлично хорошо; зала наполнена до 2-х т<ысяч> человек, а естьли бы впускать одних тех, кои имеют право, то приезд был бы очень мал, ибо все почти живут в подмосковных! Принц танцевал Польский с супругою Князя Дмитрия Владимировича Голицына ¹⁵ и побыв несколько времени отправился. По утру сего же дня он ездил к матери Грибоедова ¹⁶, бывшего посла в Персии, она никак не ожидала Его приезду! Свидание их было, как сказывают, очень чувствительно и интересно, разумеется, она как мать не могла быть равнодушною, увидя единоземцев народа, который лишил ее сына. Принц со слезами у нее просил за них прощения ее, чтоб она сказала ему, в чем он может ей быть полезен, жал ей долго руку и в это время слезы катились по лицу Его. Таковым поступком он заставил об себе иметь высокое мнение. 21-го ездил Принц в Архангельское, в этот же день приехал курьер от ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА с приглашением Его к 28-му числу в Новгород, где ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО изволит осматривать поселение. Москва будет сожалеть о Его отъезде, ибо точно он оставил по себе надолго приятные воспоминания. 22-го была за Рогожской заставой травля зверей, стечение народу было невероятное; и много очень экипажей. С травли Принц поехал верхом на охоту, приготовленную  [217] здешним егермейстером Елагиным; в поле были разбиты прекрасные палатки, и псовая охота очень Принца увеселяла, он сам на лошади скакал и стрелял пулею зайцев и, убив одного, был восхищен. После того приготовлены разные птицы, которых он также стрелял. Это продолжалось до 9-ти часов вечера. После сего поехали в палатку, где егермейстер угощал Принца чаем и фруктами, тут же пел хор лучших цыганок, что ему весьма нравилось. В 10-ть часов ЕГО ВЫСОЧЕСТВО изволил отбыть домой.

Июля 25 дня 1829 года. Москва

№ 2

Начальник 1 Отделения Г<осподин> Маиор Брянчанинов доносит.

ОБ ОТЪЕЗДЕ ИЗ МОСКВЫ ПЕРСИДСКОГО ПРИНЦА

24 числа сего месяца был у Гражданского Губернатора бал для Персидского Принца Хазрев-Мирзы. Это было последнее угощение из делаемых ему у нас в Москве; по окончании ужина ЕГО ВЫСОЧЕСТВО изволил отбыть в дом Графини Разумовской и оттуда тотчас отправился в Петербург. Заметно очень было, что он не без сожаления оставлял гостеприимную нашу Москву, долго прощался на крыльце с Князем Дмитрием Владимировичем, изъявлял  [218] ему живейшую благодарность за те попечения, кои он имел о доставлении ему приятного препровождения времени в Москве, и коей ласки он никогда не забудет. В Новгороде его встречает, как сказывают, Граф Сухтелен и показывает ему поселение.

Бал у Губернатора был отлично хорош: освещение и угощения прекрасные, и Принц изволил пробыть до трех часов утра. Перед ужином ЕГО ВЫСОЧЕСТВО играл с Военным Генерал-Губернатором в шахматы.

Июля 26 дня 1829 года. Москва

№ 3

Начальник 1 Отделения Г<осподин> Маиор Брянчанинов доносит:

О ПОДАРКАХ ПЕРСИДСКОГО ПРИНЦА

Персидский Принц Хозрев-Мирза при отъезде своем сделал следующие подарки: Князю Дмитрию Владимировичу Голицыну две прекраснейших шали; таковые же две Князю Юсупову и по одной шали Булгакову, Гидеонову и Адъютанту Князя Голицына Толстому. Кои все впрочем куплены здесь; а он ожидает в весьма скором времени присылки золота и вещей из Персии.

Июля 29 дня 1829 года. Москва

№ 4

Москва. Начальник 1 Отделения Маиор Брянчанинов доносит:

О ПРИБЫТИИ ХОЗРЕВА-МИРЗЫ.

Хозрев-Мирза со всею находящеюся при нем свитою из С. Петербурга в Москву прибыл вечером 23 Октября. По приезде к заставе встречен Обер-Полицмейстером и Полицейскими Чиновниками; а в доме, где остановился он, поставлен почетный караул.

В его свите говорят, будто Москва понравилась Мирзе более, чем Петербург; что здесь он стал веселее и ко всему внимательнее, и словом — здешнею Публикою и увеселениями остается вполне довольным.

Октября 28 дня 1829. Москва

№ 5

Москва. Начальник 1 Отделения Маиор Брянчанинов доносит:

О ПРИНЦЕ ХОЗРЕВ-МИРЗЕ

Наконец, к сожалению Московской Публики, оставил нас Персидский Принц Хазрев-Мирза. 7 числа сего месяца в 1 часу дня он приехал с прощальным визитом к Г<осподину> Военному Генерал-Губернатору, и после легкого обеда, в 3 часа выехал из Москвы.

Во время пребывания его здесь, он часто посещал Театры — Русский и Французский, которые в те дни полны были публикою, жаждущей видеть любимого гостя; счастливая физиогномия его обратила внимание даже самой черни; всегда толпа стояла пред домом, где он имел пребывание, и при выезде его куда-либо сопровождала бегом.

Кроме театров, давались ему обеды у Князя Дмитрия Владимировича Голицына, Князя Николая Борисовича Юсупова и у Князя Сергия Михайловича   [219] Голицына, балы у Графини Бобринской ¹⁷, Княгини Хованской и у г-жи Дмитриевой, и везде он оставался очень довольным.

На счет приезда Принца к Г. Дмитриевой в нашей публике рассуждают, что она и по муже и сама по себе, не пользуясь хорошею репутациею, слишком много удостоена сей чести.

Жаль описывать дурные стороны, или спрведливее назвать минутные слабости Принца, о которых рассказывают, однако же, с достоверностью на примере:

1. Он каким-то образом добыл российский мундир, и в один вечер одевшись, в нем хотел ехать; но сопутствующий ему Генерал-Маиор Рененкампф, советами своими остановил его намерение; однако же ночью он успел в этом же мундире выехать и был на Козихе в публичном доме; на другой день Генерал Рененкампф, узнавши о том, довел до сведения Военного Генерал-Губернатора, который приехав к Принцу, слегка ему выговаривал его неосторожность, от которой он мог быть болен, давая ему заметить, что ежели он имел надобность, то мог бы сказать; но Принц уверял Князя честным словом, что он ездил из одного только любопытства, и больше ничего, найдя женщин старых и нарумяненых, что ему очень не нравилось.

2. Некто Фольц, человек низких свойств при бедном состоянии своем, имеет большое семейство; каким-то образом удалось ему одну из дочерей своих подвести к Принцу, и она награждена им очень щедро.

Ноября 13-го дня 1829 года. Москва

7

ЗАПИСКА ОФИЦЕРА ШТАБА КОРПУСА ЖАНДАРМОВ М. Л. БЕГИЧЕВА В III ОТДЕЛЕНИЕ

Из Тулы командированный для наблюдения за действиями
рекрутского набора Маиор Бегичев доносит:

О ПЕРСИДСКОМ ПРИНЦЕ ХОСРОВ-МИРЗЕ

Сего ноября 9 числа в 8 часов вечера, прибыл туда ЕГО ВЫСОЧЕСТВО Персидский Принц Хосров-Мирза, у заставы был он встречен Г<осподином> Полицмейстером ¹⁸ с отрядом жандармов, которые сопровождали его до приготовленного для него дома, где уже ожидали Его г<осподин> Гражданский Губернатор ¹⁹, генералы: Штаден и Философов и прочие тамошние чиновники. По принятии Принцем от них рапортов представлялись ему ординарцы и вестовые от жандармской команды и гарнизонного баталиона.

На другой день ЕГО ВЫСОЧЕСТВО посетил данный для него в Благородном Собрании маскерад; 11 числа по утру осматривал Оружейный завод, в вечеру того же дня был в театре, а 12 числа отправился в дальнейший путь.

Тамошняя публика вообще замечает, что ЕГО ВЫСОЧЕСТВО на все увеселения смотрел не с таким удовольствием, как в первый проезд чрез Тулу, даже самыя машины на заводе обозревал токмо поверхностно и не обратил на оных того внимания, которое они заслуживали от всех посетителей.

Ноября 26 дня 1829. Москва  [220]

8

КОПИЯ ПИСЬМА НАЧАЛЬНИКА III ОТДЕЛЕНИЯ А. Х. БЕНКЕНДОРФА МОСКОВСКОМУ ВОЕННОМУ ГЕНЕРАЛ-ГУБЕРНАТОРУ Д. В. ГОЛИЦЫНУ

Милостивый Государь,

Князь Дмитрий Владимирович!

Здесь распостранились слухи, что Персидский Принц, Хозрев-Мирза, во время последнего своего пребывания в Москве купил у одного отца, по фамилии Фольц, дочь за 40 т<ысяч> рублей и повел с собою.

Покорнейше прошу Ваше С<иятельст>во почтить меня уведомлением для доклада ГОСУДАРЮ ИМПЕРАТОРУ, справедлив ли сей слух и, буде справедлив, то кто именно сей Фольц и какие причины могли его побудить к столь варварскому поступку, неслыханному в просвещенных государствах.

С совершенным почтением и таковою же преданностию имею честь быть

Вашего С<иятельст>ва покорнейший слуга
подп<олковник> А. Бенкендорф

№ 4958 28 Ноября 1829

9

ПИСЬМО МОСКОВСКОГО ВОЕННОГО ГЕНЕРАЛ-ГУБЕРНАТОРА Д. В. ГОЛИЦЫНА НАЧАЛЬНИКУ III ОТДЕЛЕНИЯ А. Х. БЕНКЕНДОРФУ

Милостивый Государь мой, Александр Христофорович!

На отношение Вашего Высокопревосходительства от 28 прошедшего ноября о распространившихся в С. Петербурге слухах, что будто бы Персидский Принц Хозрев-Мирза во время последнего пребывания своего в Москве купил у одного отца по фамилии Фольц дочь за 40 т<ысяч> руб<лей> — имею честь Вас, Милостивый Государь мой, уведомить, что слухи сии совершенно не справедливы и не основательны, потому что во все пребывание здесь Принца не было ни одного случая, который бы мог дать повод не только ожидать, но и думать о подобном происшествии, а сие самое вполне доказывает, что сии ложные слухи распространились или совершенно от людей праздных, незаслуживающих никакого вероятия, или от готовых при малейшем случае составить всякую нелепость вовред другим.

С истинным почитанием и совершенною преданностию имею честь быть,

Вашего Высокопревосходительства покорнейшим слугою
К<нязь> Дмитрий Голицын

№ 179. 8-го декабря 1829-го. Москва

На письме резолюция А. Х. Бенкендорфа: ”Отвечать ему, что слух этот вышел из Москвы и что потому только я желал знать о справедливости оного, что дело мне показывалось несбыточно, и в том деле не вижу я ничего, что бы могло столь очернить Его Сиятельство.”

Комментарии

Публикуется по документам, хранящимся в ОПИ ГИМ. Ф. 440. Оп. I. Д. 814. Л. 28, 28 об. и ГАРФ. Ф. 109. I экспедиция. 1829. Д. 422: док. 2 — Л. 12; док. 3 — Л. 9—11; док. 4 — Л. 5-6. об.; док. 5 — Л. 7-8 об.; док. 6 — Л. 13-20; док. 7 — Л. 23, 24; док. 8 — Л. 20; док. 9 — Л. 25, 25 об.

1. Небольсин Н. А.

2. Голицын Сергей Михайлович (1774-1859), князь, попечитель и главный директор московской голицынской больницы, попечитель московского учебного округа, председатель московского опекунского совета, член Государственного совета.

3. Голицын Д. В.

4. Брянчанинов Алексей Петрович (1798-?), в службу вступил в 1816 г. унтер-офицером Московского драгунского эскадрона, затем был переведен в Оренбургский уланский полк. В 1822 г. уволен от службы ”по болезни”. В 1823 г. зачислен адъютантом к ”сенатору Витебскому, Могилевскому, Смоленскому и Калужскому генерал-губернатору князю Хованскому”. В 1828 г. переведен в Клястицкий гусарский полк с назначением состоять чиновником особых поручений при князе Хованском, в 1831 назначен Вологодским губернским прокурором, в 1841 г. Смоленским губернским прокурором. С 1848 г. назначен в штаб отдельного корпуса жандармов к А. Ф. Орлову для особых поручений. (ГАРФ. Ф. 110. Оп. 2. Д. 1291).

5. Юсупов Николай Борисович (1750-1831), сенатор, камергер, гланокомандующий экспедицией Кремлевских строений и мастерской Оружейной палаты, коллекционер, меценат, владелец подмосковной усадьбы ”Архангельское”.

6. Мазурин Алексей Алексеевич (1772-1834), московский городской голова с 1828 по 1831 г. Потомственный почетный гражданин, купец первой гильдии. Основатель одного из самых значительных московских купеческих родов XIX в. Происходил из серпуховских купцов, с 1795 г. жил в Москве.

7. Кокошин Федор Федорович (1773-1838), драматург, переводчик, с 1818 г. член конторы дирекции императорских театров в Петербурге, управляющий московскими театрами (1823-1831), член общества любителей российской словесности при Московском университете.

8. Бегичев Михаил Львович (1797-?), в службе с 1813 г. подпрапорщиком в Лейб-гвардии Преображенском полку, в 1827 г. зачислен в Штаб отдельного корпуса жандармов и при командирован к начальнику Московского жандармского округа ген. Волкову. Уволен из Штаба корпуса в 1837 г. с назначением старшим полицмейстером Московской управы благочиния.

9. Гонзаго Пьетро Готтардо (1751-1831), итальянский театральный художник, декоратор. Считал, что декорация должна отражать смысл и характер сценического действия. Стремился возродить ”театр декораций”, распространенный в европейских театрах в сер. XVIII в. Приехал в Россию в 1792 г. уже прославленным мастером и нашел поддержку у Н. Б. Юсупова, владельца ”Архангельского”. Открытие ”театра Гонзага”, так называли театр Юсупова, состоялось 8 июня 1818 г., когда владелец усадьбы принимал у себя Александра I и пруссого короля Фридриха Вильгельма III. Всего для театра ”Архангельского” Гонзаго исполнил десять декораций и занавес. До настоящего времени сохранился занавес и четыре декорации.

10. Меньшиков Александр Сергеевич (1787-1869), светлейший князь, адмирал, управляющий Морским министерством, с 1830 г. — финляндский генерал-губернатор, в 1853 г. Чрезвычайный посол в Константинополе, главнокомандующий русской армией в Крыму в 1853-1855 гг.

11. Ланкастерская система взаимного обучения — система организации и методов обучения в начальной школе, при которой старшие и более успевающие ученики под руководством учителя вели занятия с остальными учащимися. Название получила по именам английских педагогов А. Белла и Дж. Ланкастера, независимо друг от друга выдвинувших сходный метод обучения. В России такие школы стали открываться в 1818 г., но широкого распространения не получили.

12. Ровинский Александр Павлович (1774-?), записан сержантом в Киевский гренадерский полк (в 1779), с 1768 г. в Кинбурнском драгунском, затем служил в Брянском пехотном, Новгородском пехотном полках, был адъютантом Киевских генерал-губернаторов: инспектора Украинской пехоты, генерала от инфантерии А. С. Фенша (1800-1803), генерала от кавалерии А. П. Тормасова (1803-1806) а затем у генерала от артиллерии П. И. Меллера-Закомельского (1806-1811), в ноябре 1811 г. ”за болезнью уволен был от службы подполковником с мундиром...” и пенсией. Командир 2-го пехотного полка Нижегородского ополчения (сентябрь 1812 — октябрь 1814), начальник 2-й бригады Нижегородского ополчения (октябрь 1814 — апрель 1815). С апреля 1817 г. 3-й полицмейстер в Москве, с июля 1817 г. полицмейстер. Подполковник (с 1811).

13. Фетх-Али-шах (1766-1834), иранский шах с 1797 по 1834 г. Династия Каджаров.

14. Махмуд II (1785-1839), султан с 1808 по 1839 г. Возведен на престол в результате переворота, провел ряд реформ, в том числе военную и административную.

15. Голицына (урожд. Васильчикова) Татьяна Васильевна (1782-1841).

16. Грибоедова (урожд. Грибоедова) Настасья Федоровна (1768-?), из столбовых дворян. Среди ее предков Федор Иоакимович Грибоедов, член комиссии по составлению ”Соборного уложения” 1649 г., составивший по поручению царя Алексея Михайловича ”Историю о царях и великих земли русской”. Старший брат Федора Михаил при царе Василии Шуйском ”противу... злодеев стоял крепко...”, за что и получил уже при царе Михаиле Федоровиче в 1614 г. вотчину (с. Хмелита) в Вяземском уезде на Смоленщине.

17. Бобринская (урожд. Самойлова) Софья Александровна (1799-1866), двоюродная сестра Н. Н. Раевского. Была тесно связана с придворными кругами, пользовалась доворенностью Императрицы Александры Федоровны. Интересовалась литературой, искусством, поэзией, дружеские отношения связывали ее с В. А. Жуковским, П. А. Вяземским, А. И. Тургеневым.

18. Темирязев Сергей Семенович, тульский полицмейстер.

19. фон Трейблут, тульский гражданский губернатор.