31. УКАЗ  О [НАЗНАЧЕНИИ] НА ДОЛЖНОСТЬ ПРАВИТЕЛЯ И ШИХНЕ БАЛХА

Непоколебимость государства и устройство всего царства зависят от плодов и результатов распространения справедливости и благодеяния, за которые мы несем ответственность перед Творцом, благословенным и всесвятым, [в соответствии] с тем, что говорит он в священном Коране : “Поистине, Аллах приказывает справедливость, благодеяние” (Коран XVI, 92) и в другом месте утверждает: “...и благоденствуй, как благоденствует тебе Аллах” (Там же XXVIII, 77). И сказал обладатель шариата, господин пророков и посланников, да будет над ним и над ними всеми благословение Аллаха: “...справедливость на один час — лучше, чем поклонение [Господу] в течение семидесяти лет” (По-видимому, хадис). И справедливость достигается тогда, когда истина помещается на [свое] место, дело поправляется в [самом] корне достоинства, устанавливается правило правосудия, каждый из людей мира, будь он из ра’ийатов, служащих, чиновников или управляющим религиозными или мирскими делами, содержится в соответствии с заслуженным и подобающим ему положением и чином, соблюдаются права и обязанности лиц, обладающих бесспорными достоинствами  и похвальными качествами, предания о подвигах и трудах которых написаны на страницах важных дел царства и видны на заглавиях летописи государства, а их помощь очевидна в совершенных [ими] добрых делах. [И цель сказанного состоит в том], чтобы удача, пришедшая к [нам] благодаря [справедливости], ежедневно способствовала укреплению основ всех дел царства и утверждению устоев государства. И благодаря силе и могуществу Господа, хвала ему всевышнему, и милости Его, да будет он могущественным и великим, наблюдаются приметы возрастания благодеяний и расширения страны [как] во время пребывания на месте, [так и во время] выступления, шествия и похода, а благодарность за милость и щедрость Творцу, да возвеличится его достоинство и станет всеобщим его благодеяние, которая является следствием увеличения пользы от его щедрости, проявляется в его содержании, в соответствии с тем, что сказал Всемогущий, который говорит: [105] “Если возблагодарите, я умножу вам” (Коран XIV, 7), и становятся последовательными признаки умножения благодеяний Его, да будет он могущественным и превозвышенным, при помощи Аллаха и его добром содействии. И с начала возвышения знамени нашего государства и распространения его тени на страны мира на Востоке и Западе, на далекие и близкие, на суше и на море с помощью [Господа], благословенного и всевышнего, каждый падишах /с. 75/ и повелитель, который [правит] в [одной из] семи благоустроенных стран, расположенных на просторах земли, волей-неволей является нашим воспитанником, избранником, ставленником или рабом. И все на окраинах и в середине вселенной отмечены клеймом рабской покорности и украсили [свои] шеи оковами признательности нам.

И хотя погибший, славный эмир исфахсалар Кумадж ¹, да помилует его Аллах, происходил из мамлюков ², он обладал достоинствами государей и поэтому стал совладельцем и участником в [управлении] страной и государством. Он был саженцем, проросшим на лугу государства, или месяцем, заблестевшим на горизонте нашего неба, постепенно освещенным солнцем нашего покровительства и царствования и сверкающим лучами нашей доброй воли. И тот погибший благодаря превосходству разума и твердому мнению, которым обладал, так провел жизнь с начала до конца на нашей службе, что поднялся с низкого уровня раба до высокого положения брата ³, удостоился чести звания нашего наиба в [различных] странах мира и был отличен этим высоким чином, величественным званием и знаменитой должностью от [других] подобных ему героев, военачальников и повелителей окраин света. И благодаря нашему повелению он стал местом, [куда] обращались с нуждами и надеждами государи земли. И какая жемчужина может быть благороднее разума, при его помощи счастливый муж возвышается над положением подобных себе и достигает такого уровня, о котором сказано. [Стихи]:

И не видел я подобных мужей, отличающихся величием,
Чтобы один считался за тысячу.

И его сын эмир исфахсалар ‘Ала ад-Дин Абу Бакр ⁴, да помилует его Аллах, был плодоносной ветвью того благословенного дерева и в юные годы превзошел своих сверстников и близких полнотой различных знаний и выработкой в себе качеств, [дающих право] первенства над [другими], за короткое время, в условиях [неожиданных] поворотов судьбы и изменения времени он совершил при достижении [своих] целей и намерений похвальные подвиги на службе государству, следовал в этом [деле] примеру своего отца, эмира Хорасана, [106] провел жизнь под защитой [нашего] государства и в поисках нашего удовлетворения. И сегодня наследником прав деда и отца и их заместителем в государстве является славный, великий эмир исфахсалар, поддерживаемый [Аллахом], победоносный, справедливый Марзбан аш-Шарк Абу-л-Фатх, да продлит Аллах ему свою помощь, который воспитался в колыбели нашей милости и великодушия, обогатился расположением нашего Присутствия, впитал [в себя] слова повеления и запрещения со слов драгомана нашего государства слухом разума и [всем своим] существом /с. 76/ и имел доброго наставника-хранителя, который благодаря нашему вниманию постоянно проявлял заботу о нем. [И] на основании этого в юные годы он [уже] обладал знаниями людей молодого и зрелого возраста и в дни молодости превзошел опытных старцев мудростью, смелостью, даровитостью и совокупностью похвальных природных качеств и хорошего характера. И каждый раз, когда мы размышляли относительно оценки его хорошего характера и стремились раскрыть его помыслы, мы обнаруживали многочисленные и ясные доказательства его таланта, [подтверждающие] его способность выполнять великие дела страны, а также основания для передачи [ему] славных дел государства, которые перешли к нему по наследству от деда и отца ⁵. В нашем государстве существуют давние и [хорошо] известные традиции — соблюдать права предков в отношении преемников, передавать места и должности отцов сыновьям, лелеять их в лоне искреннего внимания и всеобъемлющей милости, [а] ‘Имад ад-Даула ва-д-Дин эмир Хорасана, да продлит Аллах ему свою помощь, имеет такие похвальные, унаследованные [от] предков заслуги, постичь которые не в силах воображение равных и подобных ему [людей]. И мы видим, [как] с каждым разом все более проявляются его природные качества, нравственная чистота, ясное мнение и высокое стремление при возрождении [славы] рода в [исправлении] того, что нарушено отсутствием его предка, да помилует [его] Аллах, что вызывает [наше] беспокойство. И при каждом испытании и проверке, которым мы его подвергаем, находим его более достойным самого высокого положения, доверия и назначения на важные посты государства. После размышления и прошения благословения у Господа, да будет он могущественным и великим, мы почтительно призвали к трону сына ‘Имад ад-Даула ва-д-Дина эмира Хорасана Марзбан аш-Шарка, да продлит Аллах ему свою помощь, передали ему место его деда и отца, которое было определено и обещано на [нашей] службе, пожаловали [ему] ту высокую должность согласно с предыдущим постановлением. И определили за [106] ним [те] икта’ в соответствии с тем, как они [ими] владели и о чем заново свидетельствует подробное описание  диван-и ‘арз и содержит [различные] пункты, утвердили мулки на основании документов  и кабале ⁶, включили в его отряд всю кавалерию, хашам и гулямов, которые входили в отряд тех умерших, да помилует их Аллах, передали в руки его смелости, способности, бдительности и его похвальному характеру право на решение и определение всех дел, относящихся к ним, пожаловали ему дорогие подношения, включающие царские одежды, коня со снаряжением, инкрустированное ожерелье, щит, пояс, меч, литавры, знамя, шатер /с. 77/ и все то, что является девизом, отличительной чертой и украшением сипахсаларов, героев, владетелей окраин, и то, что получили его дед и отец, да помилует их Аллах, от государства нашего отца ⁷. Мы сочли нужным удостоить сына ‘Имад ад-Даула ва-д-Дина, эмира Хорасана, этой высокой чести, передали сыну ‘Имад ад-Даула ва-д-Дина, эмира Хорасана, должность правителя и шихне Балха и его округи на [тех же] правах, которыми пользовался его дед ‘Имад ад-Дин Кумадж, и доверили его разумению и твердости его решения интересы, [касающиеся] этой ответственной должности и славного дела. И составлен и издан настоящий указ, дабы сын ‘Имад ад-Даула ва-д-Дина, эмира Хорасана, да продлит Аллах ему свою помощь, завладел своими икта’ и мулками в соответствии с тем, как было приказано, назначил бы благочестивых и не склонных к притеснению наибов и мутасаррифов, исполнил бы все то, что приведет к облегчению положения ра’ийатов и [их] успокоению, обязал бы мутасаррифов хорошо обращаться с ра’ийатами, стараться в оказании уважения и почета известным людям из числа имамов, саййидов, ‘улемов, благочестивых людей, шейхов и [представителей] знатных родов, не допускать насилия сильных над слабыми, взимать причитающиеся дивану налоги в определенные периоды каждого времени года, в соответствии с установленными законами и правилами, не прибегать к дополнительным и новым [налогам]  и продолжалась бы добрая молитва ра’ийатов [во славу] всепобеждающего государства, да укрепит его Аллах. Мы повелеваем, чтобы наибы сына ‘Имад ад-Дина, эмира Хорасана, да продлится их могущество, обеспечивали суммы жалованья, [причитающегося] хашаму и гулямам согласно тому распоряжению, о котором было сказано, и добивались бы их благополучия.

Приказ таков, чтобы [различные] слои хашама из числа эмиров и почтенных людей, все висак-баши ⁸ и гулямы ‘Имад [108] [ад-Дина], да усилит их Аллах, подчинялись, покорялись и повиновались сыну ‘Имад ад-Даула ва-д-Дина, не преступали бы его одобрения и повеления, принялись бы с большим воодушевлением за [устройство] важных дел государства [и соблюдение] интересов царства, подчинялись и повиновались бы тому, что он сочтет нужным и предпримет в этом отношении, проявляли бы необходимое усердие в его выполнении, воздерживались и остерегались бы медлительности и уклонения, видели бы в его соизволении [ответы] на свои просьбы и прошения, не проявляли бы пренебрежение по мере возможности ни на одну минуту в подчинении, повиновении и послушании ему и считали бы удовлетворение сына ‘Имад ад-Даула ва-д-Дина равным нашему удовлетворению и одобрению. И так как город Балх является куполом ислама, центром знамени государства и местом расположения трона царства ⁹, а его ра’ийаты всегда отличались нашей благосклонностью и огромной милостью, /с. 78/ то мы выделяем их среди других ра’ийатов стран мира большим милосердием и щедростью и повелеваем, чтобы сын ‘Имад ад-Дина, эмира Хорасана, да продлит Аллах ему свою помощь, построил фундамент [своего] эмирата и управления в городе и вилайете на заботе о Господе, благословенном и всевышнем, осознал бы, что ему поручено большое и деликатное дело, за которое он будет держать ответ в мире сейчас и в будущем, исходя из того, что он скажет, сделает и предпримет, за хорошее и дурное будет вознагражден или порицаем нашим Присутствием, будет нести ответственность за него в загробном мире и награжден или наказан за самые незначительные, добрые и дурные дела и высказывания, [ибо сказано]: “В тот день всякая душа найдет представленным то, что она сделала доброго и что она сделала злого. И захочет она, чтобы между ней и этим было великое расстояние” (Коран III, 28). Пусть он об этом подумает, постигнет в силу [своего] благоразумия и осторожности ту истину, что благо и порок, польза и вред, добро и зло и все то, о чем мы его предупреждаем и на что побуждаем и направляем, содержится в этой [цитате], дабы он знал [об этом], думал бы в начале [каждого] дела о его завершении, решал бы любые возникающие [вопросы] в соответствии с правилами истины и благочестия, докладывал бы о своих помыслах и убеждениях во время молитвы ведающему тайнами и секретами, [ибо сказано]: “Поистине, от Аллаха не скрыто ничто на земле и на небе” (Там же III, 4), “От него не утаится вес пылинки” (Там же XXXIV, 3). И пусть он прибегает к Его, да будет он могущественным и превозвышенным, милости и покровительству при устройстве того [дела] и просит о помощи, будет уверенным в том, что тайны и секреты его души [109] известны там и раскрыты, а вознаграждение и наказание за справедливость и прегрешения уготовлены в соответствии с обещанным, [как сказано]: “В тот день, когда душа ничего не сможет для души, и вся власть в тот день — Аллаху” (Там же LXXXII, 19). После размышления и раздумья над этим предисловием, которое содержит в себе смысл счастья в обоих мирах, пусть сын ‘Имад ад-Дина, эмира Хорасана, будет предельно усердным и старательным при защите и охране того вилайета и ра’ийатов, раскинет над всеми ими крылья справедливости и правосудия, оградит их от насилия и произвола, дойдет до предела [возможного] при устранении и удалении от них преступных рук и порочной жадности, проявит старание в оказании уважения и почтения саййидам, [кади, имамам, благочестивым людям, ‘улемам, шейхам и почтенным лицам] ¹⁰, считает обязательным оказывать внимание каждому сословию из сословий в зависимости от их достоинства и положения, должным образом внимает их словам, касающимся интересов [вилайета], и применяет их на деле, как следует реагирует на поступающие к нему жалобы, чего бы они ни касались, хорошо вдумывается в то, что услышит и что дойдет до него, и как следует проверит цели и намерения каждого, а если потребуется совещание и обмен мнениями с /с. 79/ опытными и почтенными людьми и предводителями, то пусть выносит решение и отвечает после совещания с ними. Пусть шариатские дела он направляет в судебное ведомство, а [дела], касающиеся налогов, му’амала и дивани ¹¹, в диван ра’иса, возложит их выполнение на надежных и верных ему людей, дабы дела мусульман быстро и хорошо решались и распространялась бы добрая слава, что, [в свою очередь], окажет необходимое содействие. И пусть на должность шихне он назначит смелого, опытного, честного и верного наиба, дабы тот взялся за исполнение обязанностей той должности, разумно выполнял бы то, что касается [ведомства] шихне, преградил бы путь насилию и несправедливости, взимал бы плату за преступления в соответствии с [совершенными] преступлениями и достатком преступников, укрощал и подавлял бы злоумышленников и лиходеев, оказывал бы покровительство и поддержку праведникам и благочестивым людям и считал бы обязательным предписанием шариата и важнейшим условием мусульманского [закона] наказание злодеев, воров и разбойников. Как сказал всевышний Аллах: “Действительно, воздаяние тех, которые воюют с Аллахом и Его посланником и стараются на земле вызвать несчастье, в том, что они будут убиты, или распяты, или будут отсечены у них руки и ноги накрест, или будут они изгнаны из земли” (Там же V, 37). И пусть он считает [для себя] обязательным совещаться в [110] этих делах и внимать [словам] имамов, муфтиев и ‘улемов шариата. И пусть дойдет до предела возможного в [решении вопросов], касающихся безопасного содержания дорог, путей и переправ мусульман и различных путников и прохожих, изгонит злоумышленников и мятежников с их мест пребывания и укрытий, направит в каждый край, который является источником бунта и разбоя, доверенных надзирателей, дабы то, что станет им известно, они сообщали бы наибам провинциального дивана . Пусть он потребует от них, чтобы они с полной отдачей и усердием занялись уничтожением сущности того изъяна ¹², не проявляли бы беспечность и небрежность при наказании злодеев и грабителей, вершили бы над ними суд шариата, не проявляли бы снисходительность и не откладывали бы [это] на будущее, постарались бы в устройстве всего того, что будет способствовать покою и благополучию ра’ийатов, обеспечению средств их существования, их благоденствию, прочности их положения и безопасности в вилайете. И пусть они дорожат распространением преданий о добрых приметах справедливости и правосудия в [различных] областях и городах государств, считают это обстоятельство одним из самых желательных услуг нашему Присутствию и таким путем добиваются возрастания [нашего] доверия, понимания и чести восхваления по воле Аллаха и при его добром содействии.

Приказ таков, чтобы все знатные, почтенные и известные лица, шейхи и видные люди города Балха и его округи из числа саййидов, кади, имамов, эмиров, мутаджаннаде и ра’ийатов, да продлит Аллах им свою помощь, восприняли /с. 80/ с благодарностью и благоговением это поручение и назначение, которое пожаловано в соответствии с заслугами и [его] достоинством, видели бы в этом свое благосостояние, считали бы возрастающими с каждым днем, месяцем и годом августейшее внимание, а также мироукрашающую волю в утверждении и укреплении фундамента уважения и достоинства сына ‘Имад ад-Даула ва-д-Дина, эмира Хорасана, да продлит Аллах ему свою помощь, уподобили бы его положение и место при дворе и перед троном положению и месту знаменитых его предков, следили и наблюдали бы в будущем за возвышением его достоинства и чина, которым он соответствует и которые заслуживает, ожидали бы в скором будущем и периодически пристально наблюдали бы за их первыми признаками и первым появлением, считали бы непременным и обязательным подчинение и повиновение ему в тех ограничениях и разрешениях, которые [он] определит, а игнорирование и непослушание — поводом для возражения и порицания. Пусть они обращаются по своим делам к наибам и уполномоченным слугам сына ‘Имад ад-Даула ва-д-Дина, [111] эмира Хорасана, идут по дороге повиновения и послушания, не сходят с пути покорности, обеспечивают и доставляют в соответствии с принятым правилом из установленных сумм то, что с давних пор представляло собой жалованье, [предназначенное] наибам, [исполняющим] должность шихне, не проявляют [в этом деле] небрежность и при любых обстоятельствах считают подчинение [данному] указу безусловным и непременным, если пожелает всевышний Аллах.

Комментарии

1. Эмир исфахсалар ‘Имад ад-Даула ва-д-Дин Кумадж — мамлюк, а затем один из видных эмиров султана Санджара. Он сопровождал султана почти во всех его походах и военных экспедициях, командовал крупными воинскими частями, был правителем Балха.

Огузские племена, поселившиеся в округе Балха, вели полунезависимый образ жизни, ежегодно поставляя на кухню султана 24 тыс. овец (Раванди, 177). Сборщик податей, направленный к огузам, вызвал недовольство их предводителей нанесением оскорблений и был убит. Об этом стало известно Кумаджу, и он уговорил султана назначить его шихне округа Балха, за что обещал проучить непокорных туркмен и взыскивать с них 30 тыс. овец. Когда Кумадж потребовал от огузов выкуп за кровь убитого ими чиновника, они заявили, что являются подданными султана (ра’ийат-и хасс-и султан) и никому другому не подчиняются. Эмир Кумадж вместе со своим сыном во главе 10 тыс. войска попытался изгнать “огузов из балхского вилайета, но был разбит. По сообщению Ибн ал-Асиpa (т. IX, 37—38) и ‘Имад ад-Дина ал-Исфахани (ал-Бундари, 281— 282), Кумадж бежал в Мерв к Санджару. Однако из настоящего документа “Атабат ал-катаба” ясно, что Кумадж и его сын Абу Бакр был” убиты в первом сражении с огузами. Это подтверждает Раванди (178).

2. Мамлюк — раб, невольник. Часть сельджукских эмиров и исфахсаларов вышла из рядов мамлюков — военных рабов. Э. Лэмбтон отмечает, что мамлюк первоначально не был равен по социальному положению свободнорожденному малику, однако его положение не представлялось позорным и мамлюк мог достигнуть и достигал самого высокого положения в государстве (Lambtоn. The Administration, 372).

3. Очередное упоминание слова “брат” в отношении бывшего мамлюка говорит о том, что оно употребляется только для возвышения достоинства упомянутого эмира.

4. Эмир исфахсалар ‘Ала’ ад-Дин Абу Бакр — сын эмира ‘Имад ад-Дина Кумаджа, погиб вместе с отцом в первом сражении (до 1153 г., когда был разбит и пленен султан Санджар) с огузами.

5. Этот отрывок из текста указа дает основание полагать, что отпрыски владетельных феодалов и крупных военачальников были обязаны определенное время находиться при дворе, обучаться и проходить “стажировку” по управлению государством, одновременно являясь заложниками при верховном сюзеране.

6. О термине “кабале” см. указ №11, примеч. 4.

7. Имеется в виду султан Малик-шах ибн Али-Арслан ибн Да’уд ибн Мика’ил ибн Сальджук.

8. Висак-баши — чин гуляма, который он получал на восьмой год службы. Висак-баши получал палатку, черный войлочный головной убор, расшитый серебром, кабу из гянджинской ткани и командование над тремя гулямами (Сиасет-намэ, 327).

9. Балх был одним из крупных городов Сельджукской империи. Столицей Санджара официально считался Мерв. Города Балх, Нишапур к Серахс как самые значительные города Хорасана называются в грамотах “центром знамен государства”.

10. Фрагмент в квадратных скобках отсутствует в издании. См. каирскую рукопись, л. 76а.

11. [Мал-и] дивана, — налог, причитающийся дивану.

12. Здесь четко очерчены функции шихне по подавлению и изгнанию всякого рода “злоумышленников”, “бунтарей” и “злодеев”. Об этом см.: Курпалидис. Официальные документы XII в., 131; Lambton. The Administration, 381, 382.