№ 50

(л. 2) Лета 7159-го мая в 31 день. По государеву цареву и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии указу память торговым людем Родиону да Ивану Никитиным.

Ехати им в-Ындею к индейскому к шах Джагану в гонцех с его государевою грамотою; а о пропуске их в Кизылбаши к Аббас-шаху государева грамота с ними послана ж.

(л. 3) И Родиону и Ивану ехати с Москвы в Казань и в Астарахань, не мешкая. А об отпуске их в Казань и в Астарахань государевы царевы и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии грамоты посланы с ними. А приехав в Казань, отдати государеву цареву и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии грамоту боярину и воеводам Глебу Ивановичю Морозову с товарыщи и говорити, чтоб их отпустили ис Казани, не мешкая, по государеву указу, как к ним о том писано в государеве грамоте. Да как их ис Казани отпустят, и им ехать в Астарахань, а приехав в Астарахань, потому ж отдати государеву цареву и великого князя Алексея Михайловича веса Русии грамоту о своем отпуске боярину и воеводам князю Михаилу Петровичю Пронскому с товарыщи. (л. 3 об.) Да как де их боярин и воевода князь Михайло Петрович Пронской с товарыщи из Астарахани отпустит, и им ехати в Кизылбаши, не мешкая. И в шаховых (л. 4) городех велети про себя сказати приказным людем, что посланы они от великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича, всеа Русии самодержца, к великому государю их к шах-Аббасову величеству з грамоты о добрых делех, которые настоят им, государем, к дружбе и любви. И они б дали пристава и корм и подводы и отпустили их к шаху, не задержав. (л. 5) Да как их к шаху отпустят и приедут в тот город, где будет шах, и Родиону и Ивану приказати с приставом к шаховым ближним людем, что великий государь царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец и многих государств государь и облаадатель, прислали их к брату своему, к великому государю их (л. 6) шах-Аббасову величеству, с своею царского величества любительною грамотою наскоро, и чтоб шах-Аббасово величество велел им быти у себя и свои государские очи видеть вскоре и царского величества грамоту у них принял. И будет шах Аббас велит им быти у себя, и Родиону и Ивану быти у шаха и государеву грамоту подать.

И будет шах или ево ближние люди спросят, окроме грамот, приказ с ними о каких делех есть ли, и Родиону и Ивану сказати, что, опричь грамоты, приказу с ними никакова нет, а писано о всем в государеве грамоте. И будет шах велит их позвать к руке или велит им у себя есть, и им к руке итти, а за стол к шаху итти и за столом сидеть учтиво и не упиватца.

А будет им шах у себя быть не велит, а шаховы ближние люди учнут отказывать, что им у шаха не быть, а похотят грамоты у них взять неволею, (л. 7) и Родиону и Ивану стояти о том накрепко и грамот [101] шаховым ближним людем не давать, а проситися им к шаху. А будет в том конечно откажут и к шаху не пустят, а пришлют на подворье, а велят грамоту у них взять в неволю, и Родиону и Ивану стоять о том накрепко и говорить всякими мерами, что шах-Аббасово величество оказываетца к великому государю к его царскому величеству нелюбьем, преж того не бывало, чтоб государевы грамоты отдавать мимо шаха ближним ево людем. Которые от царского величества и толмачи к шахову величеству присыланы, и те бывали у шахова величества и грамоты подавали шахову величеству самому, а ныне делаетца не по-прежнему, к шахову величеству их не пустят, а грамоты государевы хотят у них взять ближние (л. 8) люди, и им мимо шахова величества государевых грамот никому не отдавывать и отказать о том впрямь.

А будет шаховы ближние люди учнут говорить, что им у шаха за некоторыми мерами быть никак нельзе, и откажут о том впрямь, и они б государеву грамоту отдали им, ближним людем, а они донесут до шаха и ответ им учинят по шахову указу, и Родиону и Ивану говорити о том всякими мерами, как в сем государеве наказе выше сего писано, и по самой неволе государевы грамоты отдать шаховым ближним людем.

(л. 9) А будет шаха в своей земле нет, а пошел будет в поход против турского или против иного которого своего недруга, и им, Родиону и Ивану, в чюжую землю не ездить, а ждати шаха, как он придет в свою землю.

(л. 9 об.) А буде скажут, что у персидцкого шаха с-ындейским шахом война и ныне его в своей земле нет, и Родиону и Ивану о том розведывать гораздо, сколь скоро чаять шаха в свою землю. Да будет они про то подлинно проведают, что шах Аббаса в свою землю вскоре не чаять и воинское время у них продлитца, и Родиону к Ивану государевыми товары торговати в Кизылбашех и, исторговався, ехати ко государю к Москве, а государевы грамоты, которая писана к шаху, никому не отдавати.

(л. 9) А будет шах в своей земле где-нибудь, хотя и далеко, и им к шаху и в дальние городы ехать, и грамоту ему подать, и приказывати с приставом к ближним людем, чтоб великий государь их Аббас-шахово величество (л. 9 об.) велел их к индейскому шаху пропустить, не задержав, и корм и подводы и провожатых дати и свою шах-Аббасова величества грамоту к индейскому шаху с ними послал, чтоб их, Родиона и Ивана, в-Ындее шах Джаган принял и отпустил, не задержав.

(л. 10) Да как их Аббас-шах в-Ындейскую землю отпустит, и провожатых и подводы и грамоту проезжую им дати велит, и свою грамоту к индейскому к шах Джагану с ними пошлет, (л. 11) и Родиону и Ивану ехати из шаховы земли в-Ындейскую землю с шаховыми приставы и с провожатыми, не мешкая. Да как их шаховы приставы и провожатые из украинного шахова города в-ындейские городы отпустят, и Родиону и Ивану ехати Индейскою землею с шаховою проезжею грамотою, не мешкая. А как приедут в первой индейской город, и им говорити того города владетелю, что посланы они от великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича, всеа Русии самодержца и многих государств государя и облаадателя, к великому государю их к шах-Джаганову величеству в гонцех о их государских делех, а с ними посланы от великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича, всеа Русии самодержца и многих государств государя и облаадателя, да от Аббас-шахова величества к великому государю их к Джаган-шахову величеству грамоты о дружбе и о любви и о иных государских добрых делех, и он бы о их приезде к великому государю своему отписал и их отпустил, дав им корм и подводы по посольскому (л. 12) обычаю, не задержав, и проводить их до того города, где ныне великий государь их шах [102] Джаган, послал. Да как их ис первого города отпустят, и им потому ж ехать, не мешкая нигде.

А будет в котором городе учнут им говорити приказные люди, чтоб они шли к ним на двор и царского величества и шаховы грамоты им отдали, и Родиону и Ивану к шах-Джагановым приказным людем не ходити и государских грамот не отдавати и речей с ними больших не плодити. А говорити.— Прислал нас великий государь наш царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец, к брату своему, к великому государю их к шах-Джаганову величеству, с своею царского величества любительною грамотою. Да с нами ж к шах-Джаганову величеству грамота от Аббас-шахова величества о их государских великих о добрых делех, которые годны им, великим государем. И они бы их велели проводить к великому государю их к шах-Джаганову величеству. А к ним им итти и государских грамот отдать непригож, да и ни в которых государствах ни у которых великих государей того не бывает, что, не быв у государя, да к думным или к ближним людем итти и государские грамоты подати. А как они будут у великого государя (л. 13) их у шах-Джаганова величества, и они царского величества и Аббас-шахова величества грамоты ему, великому государю, подадут и речь, о чем с ними от царского величества наказано, изговорят. А не быв им у великого государя их шах-Джаганова величества, у ближних и у думных его людей никак не бывать. И отказать в том впрямь шах-Джагановым приказным и ближним людем, ни в которых городех государских грамот не отдавать.

Да как их, Родиона и Ивана, в шах-Джагановых городех пропустят, и приедут они к тому городу, где шах Джаган живет, и пришлет будет к ним шах Джаган своих ближних людей, хана или салтана, и учнут у них, у Родиона и у Ивана, спрашивать, от ково они и для какова дела присланы и хто на Московском государстве государь, и грамоты с ними и словесной приказ от великого государя есть ли, и Родиону и Ивану говорити.— По божией милости и воле на великом и преславном Московском государстве и на всех великих и преславных государствах Российского царствия (л. 14) великим государем царем и великим князем, всеа Русии самодержцем, от рода Августа кесаря, обладающаго всею вселенною, и сродича его великого князя Рюрика, и прочих великих монархов по них бывших, а блаженные памяти великого государя нашего царя и великого князя Ивана Васильевича, всеа Русии самодержца, правнук, а блаженные ж памяти великого государя царя и великого князя Федора Ивановича, всеа Русии самодержца, внук, а блаженные ж и великославные памяти великого государя праведного и милостивого, изрядна и сиятельна, ноипаче ж во царех пресветлейшего и высокостольнейшаго и неисчетные хвалы достойного великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича, всеа Русии самодержца, сын,— великий государь наш царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец, на отца своего престоле и царским венцем (л. 15) и диадимою венчался и скифетр правления в руку свою восприял. И он, великий государь, по древнему царскому росийских великих государей чину, посылал во все окрестные великие государства к великим государем монархом государство свое обестить своих царского величества великих послов и посланников. А ныне его царское величество, похотя з братом своим, с великим государем вашим с шах-Джагановым величеством, потому ж быти в братцкой крепкой дружбе и в приятной любви и в сылке, послал нас к нему, великому государю вашему, государство свое обестить и про свое государское здоровье сказать, а ево, шах-Джаганова величества, здоровье видети, и о иных о великих о добрых делех, которые годны им, обоим великим (л. 16) государем, и их великим государствам к покою и к тишине [103] и ко всякому добру. И великий б государь их шах-Джаганово величество велел им быть у себя, великого государя, не замотчав.

И будет скажут, что шах Джаган велел им быти у себя, великого государя, и им к шах Джагану итти, урядяся по посольскому обычаю, стройно. Да к[ак] они, Родион и Иван, придут в полату, а тут будет шах-Джагановы ближние люди, ханы или салтаны, а шах Джагана не будет, и им, вшед в полату, шах-Джагановым думным людем поклонитись, а государевы и шаховы грамоты им не отдавать и никаких речей не говорить. А будет учнут у них ближние люди просить государевы грамоты, чтоб им отдали грамоту и речи, что с ними (л. 17) наказано, говорили, а шах Джагану, скажут, не доволь или, будет скажут, где в отъезде, и Родиону и Ивану говорити.— Присланы мы от великого государя своего царя и великого князя Алексея Михайловича, всеа Русии самодержца, к великому государю к шах-Джаганову величеству, а велено нам царского величества грамота подать и речь говорить самому шах-Джаганову величеству, и ныне нам пристав сказал, что велел нам шах-Джаганово величество быти у себя, великого государя, а не у вас, ближних людей, и нам вам грамоты мимо шах-Джаганова величества давати и речей говорити непригоже. А велел бы нам шах-Джаганово величество быти у себя, великого государя, и царского величества грамоту принял (л. 18) и речь выслушал сам. Да будет шах Джагана не будет, и им ехать к себе на подворье, а ханом и салтаном шаховым посольства не правити и грамот не давать и речи не говорить.

А будет шах Джаган пришлет к ним на подворье ближнего своего человека и велит у них просити государевы грамоты и про речи роспросить, о каких делех с ними от царского величества к шах-Джаганову величеству наказано, и Родиону и Ивану говорити, чтоб им шах-Джаганово величество велел быти у себя, великого государя, и они тогды от великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича, всеа Русии самодержца, ему, великому государю, грамоту подадут и речь говорить учнут, а мимо им шах-Джаганова величества царского величества грамоты давати и речей говорити от царского (л. 19) величества не наказано.

Да как шах Джаган велит им быти у себя, и Родиону и Ивану к шах Джагану на посольство итти. Да как придут к шах-Джаганову двору и велят им приставы их кланятца в порог, а учнут говорити, что у государя их у шах Джагана во обычее так ведетца, всех великих государей послы и посланники и гонцы, пришед к шахову двору, кланяютца в порог, и Родиону и Ивану за то стояти накрепко и говорити приставом. — Велите нам кланятца у шахова двора в порог, а мы посланы к шах-Джаганову величеству, а порогу нам для чево кланятца, то дело непристойное. И отказать в том впрямь.

(л. 20) А будет учнут им приставы или встречники говорити, чтоб они, пришед на шах-Джаганов двор, поклонилися полате, а скажут, что в той полате шах Джаган сидит, и Родиону и Ивану говорити.— Нам то в подивленье, что, не видев государских очей, велите нам кланятца полате, и то нестаточное дело, что каменю кланятца. А как увидим шах-Джаганова величества очи, и мы ему великому государю, кланятца будем по его государскому достоинству, и сами мы знаем, как великим государем честь воздавать. А которые послы и посланники окрестных великих государей к прежним великим государем нашим царем и великим князем росийским и блаженные памяти к великому государю нашему царю и великому князю Михаилу Федоровичю, всеа Русии самодержцу, (л. 21) к его царскому величеству приходили, и прежние великие государи наши цари и великие князи росийские и великий государь наш царь [104] и великий князь Михаил Федорович, всея Русии самодержец, тех послов и посланников и гонцов жаловали на посольство, приимали честно и во всем им для государей их, от ково которой придет, дружбы и любви они, государи, почесть воздавали по их достоинству. Да однолично Родиону и Ивану у шах Джагана на дворе полате не кланятца.

А будет им, Родиону и Ивану, приставы учнут говорить, чтоб им на посольстве шах Джагана целовати в ногу, как у них в обычае ведетца, по тому ж, как иных государей послы его, шах Джагана, целуют в ногу, и Родиону и Ивану говорити.— При прежних при всех великих государех царех (л. 22) и великих князех московских и при деде великого государя нашего, блаженные памяти при великом государе царе и великом князе Федоре Ивановиче, всеа Русии самодержце, и при отце его государеве, блаженные памяти при великом государе царе и великом князе Михаиле Федоровиче, всеа Русии самодержце, которые послы и посланники бывали у великих государей у турского и персидцкого и у всех великих государей окрестных великих государств, и те все послы и посланники всех государей християнских и мусульманских целовали в руку, а не в ногу. А которые послы и посланники и гонцы тех окрестных великих государств великих государей приходили к прежним великим государем нашим царем и великим князем росийским и блаженные памяти к великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии, к его (л. 23) царскому величеству, и к нему ж, великому государю, к его царского величества сыну, к великому государю нашему царю и великому князю Алексею Михайловичю, всеа Русии самодержцу, к его царскому величеству,— и великие государи наши тех всех послов на посольстве приимали, и почесть им для прежних шахов и для шах-Аббасова величества велели воздавать, и жаловали их на приезде и на отпуске, звали к своей царской руке и клали на них свои царские руки, а в ногу целовать николи не заставливали. И шах-Джаганово б величество нового дела не всчинал и тем к великому государю нашему к его царскому величеству нелюбья не объявлял, а учинил бы по тому, как во всех государствах и у великого государя нашего у его царского величества ведетца, велел бы нам быти у своей государской (л. 24) руки, а мимо государского указу и прежних обычаев иноко им учинить невозможно. Да однолично о том стоять накрепко и в ногу шаха отнюдь не целовати.

Да как они будут у шах Джагана в полате, и им шах Джагану правити от государя царя и великого князя Алексея Михайловича, всеа Русии самодержца, поклон, а молыть.— Бога в троице славимаго милостию, великий государь царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец, владимерский, московский, новгородцкий, царь казанский, царь астраханский, царь сибирский, государь псковский и великий князь всея Северныя страны повелитель и иных многих государств государь и великий князь Новагорода Низовские земли, резанский, ростовский, (л. 25) ярославский, белоозерский, удорский, обдорский, кондинский и всея Северные страны повелитель и иных многих государств государь и облаадатель, вам, брату своему, великому государю, высокопрестольному шах-Джаганову величеству индейскому и всея Восточныя страны повелителю, велел поклонитися и ваше, брата своего, великого государя, здоровье видети, а свое государское здоровье вам, брату своему, великому государю, (л. 26) сказати. Да поклонитися шаху Джагану по обычаю рядовым поклоном.

А как шах Джаган спросит про государево здоровье, и Родиону и Ивану молыти.— Как мы поехали от его царского величества, и великий государь наш царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец и многих государств государь и облаадатель, на своих великих [105] и преславных государствах Российского царствия, дал бог, в добром здоровье. А будет шах Джаган про государское здоровье не спросит, и Родиону и Ивану молыть, чтоб великий государь шах-Джаганово величество к великому государю нашему к его царскому величеству объявился своею братцкою дружбою и любовью, спросил про его царского величества здоровье, как бывает в повеленьях у всех великих государей. Да как шах Джаган про государское здоровье спросит, и Родиону и Ивану сказать шаху про государское здоровье, как писано выше сего.

(л. 27) А после того молыть.— Великий государь царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец и многих государств государь и облаадатель, прислал к вам, брату своему, великому государю шах-Джаганову величеству, свою царского величества любительную грамоту (Грамота от 1 июня 1651 г. (то же дело, лл. 72—81; отпуск) не публикуется, так как дословно повторяет грамоту от 21 июня 1646 г., посланную с Н. Сыроежиным и В. Тушкановым (см. док. № 28).

Под текстом грамоты на л. 81 имеется отметка: Такова государева грамота руским письмом, а другая татарским письмом с торговыми людьми с Родионом и с Ываном посланы, обе за приписью думного диака Григорья Львова, прежние, которые посланы были с Никитою Сыроежиным, потому что они только были роспечатаны и запечатаны изнова. А гончиковы имяна в обоих грамотах и год и число переправлено.). Да подати шах Джагану государеву грамоту честно, ту, которая грамота писана по-руски.

А будет шах-Джагановы ближние люди учнут им говорити на посольстве или после посольства, что у них царского величества грамоты с руского языка на их индейской или на фарсовской язык перевесть некому, а только б царское величество ко государю их шах Джагану прислал свою любительную грамоту фарсовским или татарским письмом, и у них бы тое грамоту перевесть было кому, и Родиону и Ивану говорити.— Царское величество, почитая ево, шах-Джаганово (л. 28) величество, прислал к нему свою государеву любительную грамоту руским письмом за своею государскою большою печатью, так же, как царское величество посылает к брату своему, к турскому Ибрагим-салтанову величеству, и к иным великим государем, почитая их, великих государей, руским же письмом. А будет у них русково письма перевесть некому, и с ними от царского величества есть, послана в запас, и другая грамота за тою ж его великого государя его царского величества государственною большою печатью писана на турском языке татарским письмом. И подать государева грамота другая, которая писана татарским письмом.

А после того явити шаху Джагану от государя поминки Родиону ж, а молыть.— Великий государь царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец и многих государств государь и облаадатель, прислал к вам, брату своему, великому государю шах-Джаганову величеству, любительные лехкие поминки. Да подати шаху Джагану поминки (л. 29) по росписи вежливо и остерегательно. А выбрать те поминки и поднести шаху, чтоб ему были годны и надобны, ис тех товаров, которые с ними посланы, на 300 или на 400 рублев, или на сколько рублев пригож, смотря по тамошнему делу, а выбрать бы такие поминки, которые б шах Джагану были любы и годны.

А после поминков подати шах Джагану грамота, которая к нему послана от шах-Аббасова величества об них, Родионе и Иване, а молыти.— Да с нами ж к вам, великому государю к шах-Джаганову величеству, прислал Аббас-шахово величество свою любительную грамоту. И грамоту подать шаху честно ж.

И будет шах Джа[га]н велит у него, Родиона, спросить, опричь грамоты, с ними от великого государя от его царского величества словесной [106] приказ есть ли, (л. 30) и Родиону и Ивану молыть.— Опричь грамоты, с ними от великого государя от его царского величества словесного приказу нет, о всем писано к великому государю к шах-Джаганову величеству в его царского величества грамоте. И шах Джаганово б величество, выслушав брата своего, великого государя его царского величества, грамоту, велел против того написать к брату своему, к великому государю нашему к его царскому величеству, свою шах-Джаганова величества любительную грамоту и с тою своею любительною грамотою велел их к брату своему, к великому государю к его царскому величеству, отпустить, не задержав.

Да что им против того шах Джаган велит сказать и все дела, что ни учнетца делать, то все записывать у себя тайно в статейной список.

А в которое время шах Джаган позовет их к себе к руке, и им к шаху к руке итти и шаху бить челом вежливо.

И будет шах-Джагановы ближние люди учнут ему, Родиону, говорить, что в государеве грамоте, которая прислана ко государю (л. 31) их к шах Джагану, имя и титлы писаны и он в речи титлы его говорил не по тому, как сам он, шах Джаган, в своих грамотах описуетца, и Родиону говорити. — Ведомо вам самим, что великим государем нашим царем и великим князем росийским с великими государи вашими, с-ындейскими шахи, ссылок николи не бывало. И того было великому государю нашему его царскому величеству подлинно не ведомо, как великий государь ваш сам в своих грамотах описуетца. И в том бы на великого государя нашего на его царское величество ему, великому государю, не подивить, самому ему, шах-Джаганову величеству, про то ведомо подлинно, что прежним великим государем царем (л. 32) и великим князем Великие Росии и великого государя нашего его царского величества отцу, блаженные памяти великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю, всеа Русии самодержцу, с предки их с-ындейскими великими государи николи ссылок не бывало. И того ему, великому государю нашему его царскому величеству, как он, великий государь, в своих любительных грамотах в-ымянованье и в титле своей описуетца, не ведомо. А как, аже даст бог, к великому государю нашему к его царскому величеству великий государь их шах-Джаганово величество их, гончиков, отпустити велит и к великому государю нашему к его царскому величеству в своей любительной (л. 33) грамоте свое государское имянованье и титла опишет, а после того своих послов или посланников к нему, великому государю, пришлет, а с ними в своей грамоте по тому ж к великому государю отпишет, и великий государь наш его царское величество, те ево, брата своево, великого государя вашего шах-Джаганова величества, любительные грамоты выслушав любительно и выразумев, вперед в своих царского величества грамотах к нему, великому государю, учнет его великого государя имянованье и титло писати по его великого государя достоинству с полным его государским имянованьем и титлом во всем по тому, как он, великий государь, сам (л. 34) себя в своих государских грамотах и титлах описует.

И будет шах-Джаганова величества ближние люди после посольства велят им, Родиону и Ивану, быти у себя или к ним на двор приедут и вспросят их о том же, как спрашивали при шахе, опричь тех дел, что царское величество писал к великому государю их в грамоте своей, иные (л. 35) какие дела за ними есть ли, и как царское величество с великим государем их хочет быти в дружбе и в любви и в ссылке на какове мере, и они б то им объявили, и Родиону и Ивану говорити. — Как по воле и хотению всемогущаго в троице славимаго бога нашего и по благословению отца своего, блаженные памяти великого государя царя [107] и великого князя Михаила Федоровича, всеа Русии самодержца, великий государь наш царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец, учинился на своих великих и преславных государствах Росийского царствия великим государем царем и великим князем, всеа Русии самодержцем, и венчался на те свои великие и преславные государства царским венцем и диадимою по древнему царскому чину и достоянью, и он, великий государь наш его царское величество, слыша то, (л. 36) что великий государь, Персицкие и Ширванские земли начальник, Аббас-шахово величество с великим государем их с шах-Джагановым величеством в приятной дружбе и в любви и в ссылке, попремногу радуетца, что меж ими, великими государи, такая великая и приятная дружба и любовь и ссылка. И он, великий государь его царское величество, с ним, великим государем шах-Джагановым величеством, от нынешняго времяни вперед также хочет быти в братцкой дружбе и в любви и в ссылке навеки. И послал великий государь наш его царское величество к нему, великому государю шах-Джаганову величеству, с своею царского величества любительною грамотою их, гонцов своих Родиона и Ивана. А на какове мере он, великий государь наш его царское величество, с великим государем их с шах-Джагановым (л, 37) величеством вперед в дружбе и в любви быти хочет, и о том о всем от великого государя нашего от его царского величества к великому государю их к шах-Джаганову величеству писано в его царского величества грамоте. А нас бы великий государь ваш велел к великому государю нашему к его царскому величеству отпустити, не задержав, и к великому государю нашему к его царскому величеству с нами послал свою любительную грамоту. И вперед бы изволил шах-Джаганово величество послати к царскому величеству послов своих о добрых делех, о братственной любви и о дружбе, наказав с ними о всем подлинно, как им, великим государем, меж себя в братственной крепкой дружбе и в любви и в ссылке вперед быти. И как у царского величества ево шах-Джаганова величества послы будут, и царское величество (л. 38) послов ево пожалует, велит их приняти в Астарахани и от Астарахани до Москвы велит им дати водяным путем суды и кормщиков и гребцов, а сухим путем подводы, сколько надобно, как мочно поднятца, и пристава и корм и питье велит давать довольно. А будет шах-Джаганово величество изволит с теми своими послы послать в Московское государство своих купецких людей с товары, и царское величество тех купецких людей в Астарахани по тому ж велит принять, и пристава и корм и суды и кормщиков и гребцов, а сухим путем подводы велит им дать довольные ж, и с товаров их для шах-Джаганова величества братцкие дружбы и любви своих государских пошлин имать с них не велит. (л. 39) А как они приедут к Москве, и великий государь наш его царское величество велит их принять честно ж и велит им, послом и купчинам, видети свои царского величества очи вскоре, и посольства их будет слушать, и грамоту примет и выслушает любительно, и пожалует послов его и купчин своим государским жалованьем. И купчинам ево велит в Московском государстве торговать повольною торговлею, а своих государевых пошлин с них и с товаров их во всем своем Московском государстве имати не велит. И велит великий государь наш его царское величество тем великого государя вашего шах-Джаганова величества послом быти в ответе у своих царского величества ближних бояр и у думных людей. И велит с ними говорити, как им (л. 40) обоим великим государем меж себя вперед быти в крепкой братцкой дружбе и в любви и в ссылке, и чтоб на обе стороны их великих государей государств торговые люди ходили и торговали великого государя нашего и государя вашего в государствах и прибыли себе и [108] пожитков искали, а им бы, великим государем нашим, от того царские чести и повышенья и великим их государствам прибавленья и разширенья прибывало. Да что о том с ними ближние люди поговорят, и им то записати ж.

А будет шах Джаган их, Родиона и Ивана, позовет к себе есть, и им говорити шаховым ближним людем или приставу или кому пригоже: ести они к шаху-Джаганову величеству едут, а о том они говорят, чтоб в то время у шах-Джаганова величества иных государств послов и посланников не было, а будет будут иных государей послы или посланники, (л. 41) и им в то время у стола быти не мочно. Да будет им скажут, чти иных государей послов и посланников у шаха при них не будет, и им к шаху Джагану ехати и за столом сидеть вежливо, и не упиватца. И о чем с ними шах или ближние люди поговорят, и им ответ давать, выслушивая их речей, остерегательно, чтоб государскому имени было к чести и к повышенью, а Московскому государству ко всякому добру. А будет учнут говорити о самых великих делех, и им сказать, что о тех делех слышать им не лучилось. Да что поговорят, и им то потому ж себе записывать.

А будет шах Джаган или ближние ево люди вопросят про великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии, скольких лет великий государь царь и великий князь Алексей Михайлович всеа Русии и каков возрастом, (л. 42) и Родиону и Ивану говорити. — Великий государь наш царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец, его царское величество, 23 лет, только бог его, великого государя нашего его царское величество, одаровал и украсил образом и дородством и храбростью и разумом и счастьем и ко всем людем милостию и благонравием и всеми благими делы паче всех людей.

(л. 43) А будет вспросят думные люди или в которых городех державцы и приказные люди и приставы, хто у них в приставех будет, как ныне великий государь царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец, с пограничными государи, которые государства прилегли к Московскому государству, или учнут будет про которого государя спрашивать имянно, и Родиону и Ивану говорити. — Блаженные памяти с великим государем нашим царем и великим князем Михаилом Федоровичем, всеа Русии самодержцем, с его царским величеством турской Ибрагим-(л. 44)салтан и датцкой и францужской и аглинской короли и Галанские статы и князь были в дружбе и в любви, а ныне сын ево государев, великий государь наш царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец, по дружбе и по любви и по ссылке отца своего, блаженные памяти великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича, всеа Русии самодержца, со всеми с теми окрестными великими государи потому ж в дружбе и в любви и в ссылке. И сперва гонцов своих с своими государевыми грамотами к ним, великим государем, послал, а после послал послов своих государство свое обестить ко всем де к ним, великим государем. А с шах-Аббасовым величеством по вечной приятной дружбе и любви отца (л. 45) своего, блаженные памяти великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича, всеа Русии самодержца, с прадедом его, с шах-Аббасовым величеством, и с отцом ево, с шах-Сефиевым величеством, и с ним, с шах-Аббасовым величеством, в дружбе ж и в любви. А с Яном Казимером, королем польским и великим князем литовским, великий государь наш его царское величество в вечном докончанье. А с крымским Ислам-Гиреем царем великий государь наш царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец, потому ж в братцкой дружбе и в любви и в ссылке. [109]

(л. 46) А будет учнут спрашивать про Большой Нагай и про Казыев улус и про иные земли, которые под государскою рукою, как они и послушны ли государю, и Родиону и Ивану говорити. — Большие Нагай и Казыева улусу мурзы искони вечные холопи московских великих государей царей, и ныне они в царского величества воле и в послушанье по-прежнему, как у отца его, государева, блаженные памяти у великого государя нашего царя и великого князя Михаила Федоровича, всеа Русии самодержца, были во всей его царского величества воле и в послушанье.

А будет спросят про Сибирь, как ныне Сибирское царство, (л. 47) и Родиону и Ивану говорити. — В Сибири устроены городы многие, и всякие служилые и жилетцкие люди пожалованы государевым денежным жалованьем, и пашни устроены великие, и живут служилые и жилетцкие люди в тишине и покое, а великому государю нашему царю и великому князю Алексею Михайловичю, всеа Русии самодержцу, его царскому величеству, служат и дань с себя дают так же, как и отцу ево, государеву, блаженные памяти великому государю нашему царю и великому князю Михаилу Федоровичю, всеа Русии самодержцу, его царскому величеству, служили (л. 48) и дань с себя давали. А дань с сибирских людей идет многая — соболи и куницы и лисицы и белки и иная мяхкая рухлядь.

А будет учнут спрашивать о иных о каких делех, чего в сем государеве наказе не написано, и им ответ держать, смотря по делу, и говорити остерегательно, чтоб государеву имяни [было] к чести и к повышенью. А будет чего не ведают, а хоти и ведают, а учнут спрашивать о великих делех, и им о том отговариватца, что им про те дела слышать не лучилось, — люди они государевых понизовых дальних городов, а не московских, и им про то ведать негде. А что с ними (л. 49) поговорят, и им то себе записывать в статейной же список.

А будучи Родиону и Ивану в-Ындейской земле, проведати всякими мерами накрепко тайным делом рускими полоняниками, в ком чаять правды, или, смотря по тамошнему делу, прикормя и припоя и подаря, чем пригоже, пристава, хто у них будет в приставех, будет в нем чаять правды ж и постоянства, или иными какими людьми, смотря по тамошнему делу, каков индейской шах Джаган к великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичю, всеа Русии самодержцу, любителен ли, и рад ли он их, Родионове и Иванове (л. 50) от государя присылке, и вперед с великим государем нашим в братстве и в дружбе и в любви и в ссылке быти хочет ли, и послов своих или посланников ко государю вскоре ли после их или с ними вместе пошлет, и купчин своих шах Джаган с товары своими присылать и торговым своим людем в Московском государстве торговать изволит ли. Да и во всяких чинех и в торговых людех в-ындеянех про то проведывать, ради ли они государские присылки ко государю своему к шах Джагану и торговать торговые люди ехать в Московское государство хотят ли. И тем индеяном всяких чинов и торговым людем великого государя нашего ко всем иноземцом (л. 51) милость и жалованье хвалить и выставлять и про руские товары индеяном торговым людем сказывать и потому ж хвалить и выславлять. И как ныне и в какове мере индейской шах Джаган с турским Ибрагим-салтаном, и с персицким Аббас-шахом, и з бухарским и балхинским и с юргенским и з грузинским цари, и с-ыными великими государи с кем в дружбе и в ссылке и с кем в недружбе, и сколь сильна Индейская земля ратными людьми и казною, и каким строем те ратные люди, и сколько конных и сколько пеших, и каковы те ратные (л. 52) люди к бою, и какие у них бои, и с кем у них и с которыми государствы [110] война, и за что война, и хто кому силен. И будет у них с кем война, и сколь давно, и вперед меж ими чево чаять — миру ли или войны.

Да Родиону ж и Ивану, будучи в-Ындее, проведать достаточно, какие в-Ындее узорочные товары и каменье бывает, и тут ли те товары делают, а каменье добывают или отколе привозят; бархаты и отласы золотные и бархаты и отласы глаткие и камки и тафты в-Ындее делают ли или привозят, и сколь дорого купят, и какие бархаты и отласы и камки и тафты (л. 53) и иные какие узорочные и всякие товары в-Ындее бывают или ис которых государств их привозят и каким путем, сухим ли или морским, и ис которых государств те товары привозят, и сколь блиско или далеко те государства — тово им всево однолично проведать в стольном городе Лягуре и по иным городом, которыми городами поедут, накрепко подлинно.

А будет им тайно про то проведать не мочно, и им говорити приставу своему, хто у них в приставстве будет, чтоб поволили им итти гулять в ряд посмотрить всяких товаров, которые в их Индейском государстве ведутца, и, смотря про то, доведатца подлинно, (л. 54) и прямые цены, как которые товары индейцы сами купят и в каковую цену продают, потому ж доведатца подлинно. И изо всяких товаров по невелику для подлинного ведома купить, а своих бы товаров, что с ними придет, продать или заменить, смотря по тамошнему делу. И про то однолично проведать подлинно, ис которых из неметцких или из-ыных государств приезжают торговые люди и с какими товары и каким путем, водяным или сухим, и на которые государства и городы, и сколь дорого провозу от которого города до которого города с пуда или со вьюка дают. А будет которые товары (л. 55) к ним приходят из неметцких и из-ыных государств, а такие ж товары бывают и в Московском государстве или прямые Московского государства городов товары, и тех товаров всякими мерами доведатца прямые ж цены, по чему какие привозные товары в-Ындее купят и продают, и сколько таким привозным товаром в-Ындее росходу, и которые неметцких и иных государств и руские привозные товары лутче в-Ындее любят, и сколько с тех привозных товаров пошлин емлют и чем емлют, товаром ли или ефимками. И хлеб в-Ындее родитца ли, и какой хлеб и в которых городех (л. 56) больши, и в колько мер родитца, и сколь дорого купят, и какие пряные зелья и овощи в-Ындейской земле, и в которых городех какие овощи родятца, и сколь дорого их сами индейцы времянем купят и по которой цене продают или на какие товары меняют.

Да и того им проведать всякими ж мерами накрепко, будет вперед у царского величества с-ындейским шахом будет дружба и любовь и ссылка, и в-Ындейское государство от государевы отчины от Астарахани или от иново государева города куды ходить податнее: на Кизылбаши или на Юргенч или на Бухары. И будет на Кизылбаши, и на которые городы, а из Бухар (л. 57) и из Юргенч также на которые городы и места. И сухим ли путем или водяным или горами в-Ындею путь, и сколько от которого города до которого города верст или милей или днищ, и на чом сухим путем ходят, на лошадях ли или на вельбудах, и сколько от которого города за провоз найму со вьюка дают, и в которой украинной город ис Кизылбаш или из Бухар или из Юргенч в-ындейской украинной город приезжают, и Индейскую землею до стольного города Лянгура в колько недель или дней переезжают, и сколько от которого города и места до которого города и места дорогою считают верст или милей или днищ, и на одно ли место и городы из Юргенч и из Бухар в-Ындею дорога лежит (л. 58) или розные дороги. И опричь Кизылбаш и Бухар и Юргенч, из государевых городов на Индею морем или сухим [111] путем дорога ближе и податнее и безстрашнее есть ли. И будет есть, и на которые государства путь, и какие люди от которого государства по дороге до Индейского государства живут или которые князьки особные живут, и царскому величеству они в дружбе ли или послушны, и нет ли где от них проезжим служилым и торговым людем шкоты, и хто имяны князьки и кому голдуют, и царскому величеству они послушны ли или иные и в подданстве или в недружбе и в непослушанье. О всем о том однолично проведать всякими (л. 59) мерами накрепко многими ведущими людьми допряма, и того смотрить, чтоб хто чево ложно на смуту не сказал. А проведав про то про все достаточно, написати в статейной список подлинно по статьям, порознь всякую статью имянно.

А будет Родион и Иван в-Ындее почают себе какова задержанья, и им того однолично потому ж проведать подлинно, за что им будет задержанье и от кого чаять ссоры. А проведывать про то тайно, а впрямь про то никого (л. 60) не спрашивать, чтоб про то никому было не знатно, а больши проведывать рускими полоняниками, которых чаять верных, будет есть. Да то потому ж записать подлинно в статейной список и держать у себя тайно, чтоб про то нихто не сведал. А однолично им про все статьи, что в сем государеве наказе написано, проведывать про всякую статью подлинно, чтоб ни одно слово, что в сем государеве наказе написано, не проведано не осталося.

(л. 61) И о всем Родиону и Ивану, будучи в-Ындейской земле и едучи дорогою, государевым и земским делом промышлять и вестей всяких проведывати по сему государеву наказу, и смотря по тамошнему делу, и как их бог вразумит. А меж бы их розни никакие и пьянства и никакова дурна однолично не было. И во всем государева имяни и чести остерегати, и искати везде государеву имяни чести и повышенья, и во всех государствах и городех государево имя выславляти и говорити то, что царскому имяни к чести и к повышенью, а простых слов, которые к царскому имяни не к чести, не говорити, того остерегати всякими мерами накрепко, чтоб в чем государеву имяни не к чести и всякому делу помешки не было.

Да как их, Родиона и Ивана, учнут отпускати назад и будет учнут давати ко государю грамоту на шахове дворе или пришлют с кем к ним на подворье, а на отпуске шах Джаган им у себя быти не велит, (л. 62) и Родиону и Ивану тое грамоты не имати, а говорити шах-Джагановым ближним людем или к ним с приставы приказывать, что у великих государей наших царей и великих князей росийских в посольских обычаех так не бывает: от которых великих государей послы и посланники и гонцы к великим государем нашим приходят, и великий государь наш тех послов и посланников и гонцов жалует на приезде и на отпуске, велит им видети свои царские очи, и отпускает их царское величество от своего царского величества лица, и грамоты к тем государем послом и посланником и гонцом велит отдавати при себе, великом государе. Да и у всех великих государей так послом и посланником и гонцом бывает, отпускают их от своего государского лица и грамоты подают при них, великих государех. И государь бы ваш шах-Джаганово величество, похотя с великим государем нашим с его царским величеством быти в братцкой дружбе и в любви и в ссылке, по тому ж учинил, на отпуске велел им быти у себя, великого государя, и гра(л.63)моту к великому государю к его царскому величеству велел им отдати при себе, великом государе, и отпустил нас к великому государю нашему к его царскому величеству от своего государского лица, то меж их, великих государей, и начало доброму делу и любви. А как, аже даст бог, у великого государя нашего у его царского величества будут его, великого государя вашего, послы [112] или посланники или гонцы, и великий государь наш его царское величество по тому ж великого государя вашего послом и посланником и гонцом велит учинить. Да говорити о том и приказывати и стояти накрепко.

А будет Родиону и Ивану шах-Джагановы ближние люди учнут говорити, что у государей их так ведетца, от которых великих государей послы и посланники и гонцы к их государем приходят, и те послы и посланники и гонцы бывают у государей их на приезде, а на отпуске у государей их не бывают и грамоты к ним отсылают на подворье, то у них издавна (л. 64) повелося, и то им как ныне переставить, что изначала у государей их повелося. И уговорити будет их на то никоторыми мерами не мочно, чтоб грамоту ко государю им отдали при шахе, откажут им в том впрямь, и на отпуске шах Джаган им быти у себя не велит, да и сами они про то будет проведают подлинно, что у них послом и посланником и гонцом всех государей так бывает, что грамоты к ним отсылают на подворье, а у шаха Джагана на отпуске не бывают, Родиону и Ивану грамота ко государю взяти. А говорити тому, хто к ним тое шахову грамоту принесет, чтоб шах-Джагановы ближние люди прислали к ним с тое грамоты список, написав по-руски или по-татарски, чтоб им ведати, с чем их государь их к царскому величеству отпускает. Да будет государево имянованье и титло в грамоте написано против его государевы грамоты, какова с ними послана, (л. 65) с полным ево государевым имянованьем и с титлы, и им, Родиону и Ивану, шах-Джаганова грамота взяти и ехати назад в шахову землю.

А будет в государском имянованье и в титле написано несправчиво, и им грамоту отослать и говорить, чтоб они ту грамоту переписали и государское имянованье и титло написали в той грамоте во всем по тому, как написано в царского величества грамоте, какова с ними прислана к шах-Джаганову величеству. А будет ближние люди или пристав учнет говорити, чтоб они шах-Джаганову грамоту взяли такову, какова написана, а и в царского величества грамоте великого государя их имянованье и титло написано не сполна ж, и Родиону и Ивану говорити про то.— Великий государь наш его царское величество писал к брату своему, к великому государю их шах-Джаганову величеству, (л. 66) в грамоте своей, чтоб он, великий государь шах-Джаганово величество, не подивил, что его государское имянованье и титло написано не по его государскому достоинству, потому что за дальним разстоянием про то великому государю нашему не ведомо. А вперед царское величество в своих государских грамотах велит ево, брата своего, великого государя шах-Джаганово величество, описывать имянованье и титло во всем потому, как он, великий государь, описан будет в ево государской грамоте. И они б про то до великого государя своего донесли, чтоб великий государь их первую свою любовь к великому государю нашему показал, велел в своей грамоте написати великого государя нашего имянованье и титло, как написано в царского величества грамоте. А великого государя нашего его царское величество тем имянованьем описывают все великие государи. Да однолично за то стоять и промышлять всякими мерами (л. 67) накрепко, чтоб шах Джаган в грамоте своей велел написать государское имянованье и титло во всем по тому, как в его государеве грамоте к нему, шаху, написано, и отдал бы им ту свою государскую грамоту при себе, великом государе, и к великому государю нашему приказал с ними, гонцы, поклон, как бывает в повеленьях у всех великих государей.

Да как шах Джаган государеву грамоту переписать и на отпуске будет им у себя быти велит, и им к шах Джагану итти, урядяся по посольскому обычаю, стройно. Да как шах Джаган их учнет отпускать и [113] государеву грамоту сам ли отдаст или кому своему ближнему человеку велит отдать и как ко государю поклон прикажет, и им то у себя записать. А как их на отпуске позовет к руке, и им итти к руке вежливо и стройно.

А будет их шах Джаган велит принять и отпустить во всем честно, и Родиону и Ивану, (л. 68) будучи на отпуске, бити челом шах Джагану на ево государском жалованье, а молыть.— Великий государь шах-Джаганово величество, присылал нас великий государь наш царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Руеии самодержец и многих государств государь и облаадатель, его царское величество, к вам, брату своему, к великому государю к вашему шах-Джаганову величеству, с своею царского величества любительною грамотою. И вы, великий государь, велели нас для брата, своего великого государя его царского величества, дружбы и любви принять и отпустить честно, и мы на вашем государском жалованье челом бьем. А как, аже даст бог, будем у великого государя нашего у его царского величества, и мы ему, великому государю своему, вашу государскую братцкую дружбу и любовь известим.

А нечто судом божиим индейского (л. 69) шах Джагана не стало или какими мерами царства отбыл, а на его будет место учинился иной шах, и Родиону и Ивану приказать с приставом к думным людем, что послал их великий государь царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец, к брату своему любительному, к шах-Джаганову величеству, с своею царского величества любительною грамотою о братственной дружбе и любви, и божиим судом шах-Джаганова величества не стало, — или будет иными какими мерами от государства отбыл, по тому смотря, так и молыть, — а на ево место на государстве учинился новой, имя рек, шахово величество, и про нынешнего великого государя их нового, имя рек, шахово величество великому государю нашему его царскому величеству ведома не было, что он в-Ындейском государстве шаховым величеством учинился. А о том нам царского (л. 70) величества наказ есть, будет судом божиим шах-Джаганова величества в животе не станет и хто на ево место учинитца новой шахово величество, и великий государь наш царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец, велел к тому новому шаху итти и свою царского величества грамоту и любительные поминки подати. И они б, ближние люди, известили о том великому государю своему, чтоб им велел быти у себя, великого государя. Да как им новой шах велит быти у себя на посольстве, и Родиону и Ивану, пришед, от государя царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии к новому шаху, а будет на шах-Джаганово (л. 71) место новой шах, правити поклон и грамота подати и поминки явити так же, как писано в сем государеве наказе выше сего. И будучи, государево дело, о чем они посланы к шах Джагану, будучи у нового шаха, делати во всем по сему ж государеву наказу, как писано выше сего.

А сесь государев наказ им, Родиону и Ивану, держать у себя тайно, чтоб про него, опричь их, иной нихто у них ни ис каких людей ни один человек не сведал отнюдь никоторыми делы, и в Шахове б земле и в-Ындее никому про то, о чем они посланы, не отозвалося. А им самим, Родиону и Ивану, сесь государев наказ выучить наизусть, чтоб ево помнить весь, для того чтоб им про все статьи, о которых писано в сем государеве наказе, зделати и проведати подлинно достаточно.

Под текстом отметка: Таков наказ Родиону и Ивану Микитиным отдан за приписью диака Алмаза Иванова.

ЦГАДА, ф. Посольский приказ, Сношения России с Индией, 1651 г., д. 1, лл. 2—71. Отпуск.