№ 35

(л. 10) От царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии в нашу отчину в Асторохань боярину и воеводам нашим, князю Федору Семеновичю Куракину да окольничему князю Ондрею Федоровичю Литвинову-Масальскому, да дьяком нашим Тимофею Голосову да Калистрату Акинфееву.

Ведомо нам учинилось, что индейцы торговые люди, слыша нашу царского величества милость и жалованье и ко всяким иноземном торговым людем береженье, приехали в Асторохань с товары своими многими. Да и вперед бы де индейцы в Асторохань ездили многие, и наши б де пошлины с них были большие, только де опасаютца они астороханского перевотчика Девлеть-абыза: многое де им делает тот перевотчик Девлеть-абыз насильство и тесноту и убытки. И только де тому переводчику вперед в Асторохани быть, и индейцы де торговые люди за ним в Астарахань никако с торгом не будут. А только де того переводчика велим из [87] Асторохани вывесть, и индейцы де многие в Асторохань с товары будут (Далее зачеркнуто: а наперед сего в Асторохань индейцы приезживали мало.), (л. 11) и что вперед их приучить, а не отогнать.

И как к вам ся наша грамота придет, и вы б индейцев приезжих торговых людей велели призвать к себе в съезжую избу, и нашим государским жалованьем их обнадежили, и сказали им, что мы, великий государь, пожаловали их, велели им в нашей отчине в Асторохани (Далее зачеркнуто: и в-ыных повольских городех.) всякими товары торговать и на мену менять повольною торговлею, а наши пошлины с них таможенным головам и целовальником велели имать прямые, и обиды им ни от ково не будет. А переводчика Девлеть-Алей-абыза, которой им делал насильства и тесноту и убытки, велели из Асторохани выслать в Казань, а в Асторохани ему вперед быть не велели. А иным перевотчиком и толмачом, которые в Асторохани будут, велели заказ учинить крепкой, чтоб они им, иноземцом, никому никаких обид и насильства и убытков не чинили. И они б однолично на нашу государскую милость и жалованье были надежны, (л. 12) и в нашу отчину в Астарахань с товары своими ездили безо всякого опасенья, и свою братью индейцов торговых людей для торгов с товары и на вечное житье под нашу царского величества высокую руку призывали, а наша государская милость и жалованье и береженье к ним будет. Да и сами б есте однолично к индейцом торговым дюдем держали ласку и береженье сверх иных иноземцов, чтоб их и вперед к нашей государской милости приучить, а не отогнать. И астороханским дворяном и детем боярским и стрелецким головам и сотником и стрельцом заказали б есте накрепко, чтоб нихто индейцем насильства и налоги и безчестья и убытков не делали и во всем бы к ним ласку и береженье держали. А таможенные бы головы и целовальники имали с них наши пошлины по нашему указу прямые, как и с-ыных иноземцов приезжих пошлину емлют, а лишних бы пошлин (л. 13) отнюдь не имали, чтоб от нашие государские милости тем их не отгонити. А переводчика Девлеть-Алея-абыза из Астарахани выслали бы есте на житье з женою и з детьми в Казань, а в Астарахани ему жить не велели. А которые переводчики и толмачи будут в Астарахани, и тем бы вам приказать накрепко, чтоб они индейцем и всяким иноземцом обид и тесноты и убытков никаких не делали отнюдь никоторыми делы. А хто переводчики и толмачи пли иных чинов какие люди учнут иноземцом какие обиды и насильства и убытки делать и от нашие государские милости отгонять, и тем от нас, великого государя, быти в великой опале и в жестокой казни (В жестокой казни написано вместо зачеркнутого: в жестоком наказанье, чтоб их дуростью иноземцов не отогнать.). И как вы индейцом наше государево милостивое слово скажете, и что нам индейцы против того поговорят, и о том о всем отписали бы есте к нам к Москве, а отписку велели отдать в Посольском приказе диаком нашим думному Назарью Чистого да Алмазу Иванову.

Писан на Москве лета 7155-го майя в 20 день.

ЦГАДА, ф. Посольский приказ, Сношения России с Индией, 1647 г., д. 1, лл. 10—13. Отпуск.