№ 24

1646 г. июня не позднее 18 — 1647 г. апреля 2— 23. — Посольство в Индию торговых людей Н. Сыроежина и В. Тушканова (См. также док. № 118.).

№ 24

1646 г. июня не позднее 18 (Датировано на основании наказа из Посольского приказа русским послам в Персию С. И. Козловскому и И. Зиновьеву от 18 июня 1646 г. (док. № 25).).— Наказ из Посольского приказа Н. Сыроежину и В. Тушканову.

... (Начало наказа утрачено.) (л. 59) чтоб их, Микиту с товарищи, в-Ындее шах Джаган принял и отпустил, не задержав. И Миките с товарыщи взяти у государевых купчин у гостя у Данила Панкратьева с товарыщи товаров, которые годны на индейскую руку, на 3 или на 4 тысечи рублев. А гостю Данилу с товарыщи о том в государеве наказе написано. Да как их послы и купчины отпустят и товаров им, с чем им ехати в-Ындею, по государеву указу дадут, и Миките с товарыщи ехати ис Шаховы земли в-Ындейскую землю с шаговыми приставы и с провожатыми, не мешкая. Да как их шаховы приставы и провожатые из украинного шахова города в-ындейские городы отпустят, (л. 60) и Миките с товарыщи ехать Индейскою землею с шаховою проезжею грамотою, не мешкая. А как приедут в первой индейской город, и им говорить того города владетелю, что посланы они от великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича, всеа Русии самодержца и многих государств государя и облаадателя, к великому государю их к шах-Джагину величеству в гонцех о их государских делах, (л. 60 об.) а с ними посланы от великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича, всеа Русии самодержца и многих государств государя и облаадателя, да от Аббас-шахова величества к великому государю их Джаган-шахову величеству грамоты о дружбе и о любви и о иных государских добрых делах, (л. 60 (Текст — сильно правленный, из-за чего порядок листов перепутан.)) И он бы о их приезде к великому государю своему отписал и их к нему, великому государю своему, отпустил, дав им корм и подводы по посольскому обычею, не задержав, и проводити их до тово города, где ныне великий государь их шах Джаган, послал. Да как их ис первого города отпустят, и им потому ж ехать (л. 61), не мешкая нигде. А будет в котором городе учнут им говорити приказные люди, чтоб они шли к ним на двор и царского величества и шаховы грамоты им отдали, (л. 62) и Миките к шах-Джагановым приказным людем не ходити и государских грамот не отдавати и речей с ними больших не плодити, а говорити.— Прислал нас великий государь наш царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец, к брату своему, к великому государю их к шах-Джаганову величе(л. 63)ству, с своею царского величества любительною грамотою да с нами ж к шах-Джаганову величеству грамота от Аббас-шахова величества о их государских о великих добрых делех, которые годны им, великим государем, и они бы их велели проводить к великому государю их к шах-Джиганову величеству, а к ним им итти и государских грамот отдать непригож. Да и ни в которых государствах ни у которых великих государей того не бывает, что, не быв у государя, да к [49] думным или к приказным людем итти и государские грамоты подати. А как они будут у великого государя их у шах-Джиганова величества, и они царского величества и Аббас-шахова величества грамоты ему, великому государю, подадут и речи, о чем с ними от царского величества наказано, изговорят, а не быв у великого государя их шах-Джиганова величества, у ближних у думных ево людей никак не бывать (л. 63 об.). И отказать в том впрямь, шах-Джагоновым и приказным и ближним людем ни в которых городех государских грамот не отдавать.

(л. 64 об.). Да как их, Микиту с товарыщи, в шах-Джагановых городех пропустят и приедут они к тому городу, где шах Джаган живет (Зачеркнуты первые 3 строки на л. 64: как Микита с товарыщи буде блиско стольного города Лягура или в городе Лягуре, где шах Джаган живет.), (л. 64) и пришлет будет к ним шах Джаган своих ближних людей, хана или салтана, и учнут у них, у Микиты с товарыщи, спрашивать, от ково они и для какова дела присланы и хто на Московском государстве государь, и грамоты с ними и словесной приказ от великого государя есть ли, и Миките с товарыщи говорити.— По божией милости и воле на великом и преславном Московском государстве и на всех великих и преславных государствах Росийского царствия великим государем царем и великим князем, всеа Русии самодержцем, от рода Августа кесаря, обладающего всею вселенною, и сродича его великого князя Рюрика, и протчих великих манархов по них бывших, а блаженные памяти великого государя нашего (л. 65) царя и великого князя Ивана Васильевича, всеа Русии самодержца, правнук, а блаженные ж памяти великого государя царя и великого князя Федора Ивановича, всеа Русии самодержца, внук, а блаженные ж и великославные памяти великого государя праведного и милостивого, изрядна и сиятельна, ноипаче же во царех пресветлейшего и высокостольнейшаго и неисчетные хвалы достойнаго великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича, всея Русии самодержца, сын,— великий государь наш царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец, на отца своего престоле и царским венцем и диадимою венчался и скифетр правления в руку свою восприял. (л. 66) И он, великий государь, по древнему царскому росийских великих государей чину, послал во все окрестные великие государства к великим государем монархом государство свое обестить своих царского величества великих послов и посланников. А ныне его царское величество, похотя з братом своим, с великим государем вашим с шах-Джагановым величеством, потому ж быти в братщкой крепкой дружбе и в при(л. 67)ятной любви и в ссылке, послал нас к нему, великому государю вашему, государство свое обестить и про свое государское здоровье сказать, а его шах-Джаганова величества здоровье видети, и о иных о великих о добрых делех, которые годны (л. 67-а) им обоим великим государем и их великим государствам к покою и к тишине и ко всякому добру. И великий б государь их шах-Джаганово величество велел им быть у себя, великого государя, не замотчав (Далее на полях приписка: Ис кизылбашского наказу приписать: будет заставят кланятца в палату или шаха целовать в ногу).

И будет скажут, что шах Джаган велел им быти у себя, великого государя, и им к шах Джагану итти, урядяся по посольскому обычею, стройно. Да как они, Микита с товарыщи, придут в полату, а тут будет шах-(л. 68)Джагины ближние люди, ханы или салтаны, а шах Джагана не будет, и им, вшед в полату, шах-Джагановым думным людем поклонитися, а государевы и шаховы грамоты им не отдавать и никаких речей не говорить. И будет учнут у них ближние люди просить государевы [50] грамоты, чтоб им отдали грамоту и речи, что с ними наказано, говорили, а шах Джагану, скажут, не доволь или, будет скажут, где в отъезде, и Миките говорити.— Присланы мы от великого государя своего царя и великого князя Алексея Михайловича, всеа Русии самодержца, к великому государю к шах-Джаганову величеству. А велено нам царского величества грамота подать и речь говорить самому шах-Джаганову величеству. И ныне нам пристав сказал, (л. 69) что велел нам шах-Джаганово величество быти у себя, великого государя, а не у вас, ближних людей. И нам вам грамоты мимо шах-Джаганова величества давати и речей говорити непригоже. А велел бы нам шах-Джаганово величество быти у себя, великого государя, и царского величества грамоту принял к речи выслушал сам. Да будет шах Джагана не будет, и им ехать к себе на подворье, а ханом и салтаном шаховым посольства не править и грамот не давать и речи не говорить.

А будет шах Джаган (л. 70) пришлет к ним на подворье ближнего своего человека и велит у них просити государевы грамоты и про речи роспросить, о каких делех с ними от царского величества х шах-Джаганову величеству наказано, и Миките говорити, чтоб им шах-Джаганово величество велел быти у себя, великого государя, и они тогды от великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича, всеа Русии самодержца, ему, великому государю, грамоту подадут и речь говорить учнут, а мимо им шах-Джаганова величества царского величества грамоты давати и речей говорити от царского величества не наказано.

Да как шах Джаган велит им быть у себя, (л. 71) и Миките и Василью к шах Джагану на посольство (л. 71 об.) итти. Да как придут к шах-Джаганову двору и велят им приставы их кланятца в порог и учнут говорити, что у государя их у шах Джагана в обычае так ведетца, всех великих государей послы и посланники и гонцы, пришед к шахову двору, кланяютца в порог, и Миките с товарищи за то стояти накрепко и говорити приставом: велите нам кланятца у шахова двора в порог, и мы посланы к шах-Джаганову величеству, а порогу нам для чего кланятца, то дело непристойное, и отказать в том впрямь. А будет учнут им (л. 71) приставы или встречники говорити, чтоб они, пришед на шах-Джаганов двор, поклонились полате, а скажут, что в той полате шах Джаган сидит (Далее зачеркнуто: или велят итти к шаху в полату, а поминки, что посланы с ними от государя к шаху, велят нести после их или наперед), и Миките и Василью говорити.— Нам то в подивленье, что, не видев государских очей, велите нам кланятца полате, и то нестаточное дело, что каменю кланятца; а как увидим шах-Джаганова величества очи, и мы ему, великому государю, кланятца будем по ево государскому достоинству, и сами мы знаем, как великим государем честь воздавать. А которые послы и посланники окресных великих государств к прежним великим государем нашим царем и великим князем российским и блаженные памяти к великому (л. 72) государю нашему царю и великому князю Михаилу Федоровичю, всеа Русии самодержцу, к его царскому величеству приходили, и прежние великие государи наши цари и великие князи росийские и великий государь наш царь и великий князь Михайло Федорович, всеа Русии самодержец, тех послов и посланников и гонцов жаловали на посольство, приимали честно (Далее зачеркнуто: и поминки приимали в любовь при своих царских очех) и во всем им для государей их, от ково которой придет, дружбы и любви они государеву цареву почесть воздавали по их достоинству. Да однолично Миките и Василью у шах Джагана на дворе полате не кланятца.

А будет им, Миките и Василью, приставы учнут говорити, чтоб им [51] на посольстве шах Джагана целовати в ногу, как у них в обычае ведетца, по тому ж, как иных государей послы его, шах Джагана, целуют в ногу, (л. 73) и Миките и Василью говорити.— При прежних при всех великих государех царех и великих князех московских и при деде великого государя нашего, блаженные памяти при великом государе царе и великом князе Федоре Ивановиче, всеа Русии самодержце, и при отце его государеве, блаженные памяти при великом государе царе и великом князе Михаиле Федоровиче, всеа Русии самодержце, которые послы и посланники бывали у великих государей у турского и персидского и у всех великих государей окрестных великих государств, и те все послы и посланники всех государей християнских и мусурманских целовали в руку, а не в ногу. А которые послы и посланники и гонцы тех окрестных великих государств великих государей приходили к прежним великим государем нашим царем и великим князем росийским и блаженные памяти к великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии, (л. 74) к его царскому величеству и к нему ж, великому государю, к его царского величества сыну, к великому государю нашему царю и великому князю Алексею Михайловичу, всеа Русии самодержцу, к его царскому величеству,— и великие государи наши тех всех послов на посольстве приимали, и почесть им для прежних шахов и для шах-Аббасова величества велели воздавать, и жаловали их на приезде и на отпуске, звали к своей царской руке и клали на них свои царские руки, а в ногу целовать николи не заставливали. И шах-Джаганово величество нового дела не вчинал и тем к великому государю нашему к его царскому величеству нелюбья не объявлял, а учинил бы по тому, как во всех государствах и у великого государя нашего у его царского величества ведетца, велел бы нам быти у своей государской руки. А мимо государского указу и прежних обычаев иноко им учинить невозможно. Да однолично о том стоять накрепко и в ногу шаха отнюдь не целовати.

(л. 75) Да как Микита с товарыщи будут у шах Джагана в полате, и Миките к шах Джагану правити от государя царя и великого князя Алексея Михайловича, всеа Русии самодержца, поклон, (л. 76) а молыть.— Бога в троице, славимаго милостию, великий государь царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец, владимерский, московский, новгородцкий, царь казанский, царь астараханский, царь сибирский, государь псковский и великий князь тверский, югорский, пермский, вятцкий, болгарский и иных государь и великий князь Новагорода Низовские земли, резанский, ростовский, ярославский, белоозерский, удорский, обдорский, кондинский и всеа Северныя (л. 77) страны повелитель и иных многих государств государь и облаадатель, вам, брату своему, великому государю высокопрестольному шах-Джаганову величеству индейскому и всея восточныя страны повелителю, велел поклонитися и ваше, брата своего, великого государя, здоровье видети, а свое государское здоровье вам, брату своему, великому государю, сказати.

Да поклонитися шаху Джагану по обычею рядовым поклоном.

А как шах Джаган спросит про государево здоровье, (л. 82) и Миките молыть.— Как мы поехали от его царского величества, и великий государь наш царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец и многих государств государь и облаадатель, на своих великих и преславных государствах Росийского царствия, дал бог, в добром здоровье.

(л. 82 об.) А будет шах Джаган про государское здоровье не спро(л. 81 об.)сит, и Миките с товарыщи молыть, чтоб великий государь шах-Джаганово величество к великому государю нашему к его царскому величеству объявился своею государскою братцкою дружбою и любовью, [52] спросил про его царского величества здоровье, как бывает в повеленьях у всех великих государей. Да как шах Джаган про государское здоровье спросит, и Миките с товарищи сказать шаху про государское здоровье, как писано выше сего.

А после того молыть.— Великий государь царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец и многих государств государь и облаадатель, прислал к вам, брату своему, великому государю шах-Джаганову величеству, свою (л. 78) царского величества любительную грамоту. (л. 78) Да подати шаху Джагану государеву грамоту честно, которая грамота писана по-руски.

(л. 79) А будет шах-Джагановы ближние люди учнут им говорить на посольстве или после посольства, что у них царского величества грамоты с русково языка на их индейской или на парсовской язык перевесть некому, а только б царское величество ко государю их к шах Джагану прислал свою любительную грамоту парсовским или татарским письмом, и у них бы тое грамоту перевесть было кому, и Миките и Василью говорити.— Царское величество, почитая ево, шах-Джаганово величество, прислал к нему свою государеву любительную грамоту руским письмом за своею государскою большею печатью так же, как царское величество (л. 80) посылает к брату своему, к турскому Ибраим-салтанову величеству, и к иным великим государем, почитая их, великих государей, руским письмом. А будет у них руского письма перевесть некому, и с ними от царского величества есть послана в запас и другая грамота за тою ж его, великого государя его царского величества, государственною большою печатью писана на турском языке татарским письмом. И подать государева грамота другая, которая писана татарским письмом.

(л. 83 об.) А после того явити шаху Джагану от государя поминки Миките ж. А молыть.— Великий государь царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец и многих государств государь и облаадатель, прислал к вам, брату своему, великому государю шах-Джаганову величеству, любительные лехкие поминки. Да подати шаху Джагану поминки по росписи вежливо и остерегательно. А выбрать те поминки и поднести шаху, чтоб ему были годны и надобны, ис тех то(л. 84 об.)варов, которые они, Микита с товарыщи, по государеву указу возьмут у гостя у Данила с товарыщи ис 3-х или ис 4-х тысеч рублев на 300 или на 400 рублев, или на сколько рублев пригож, смотря по тамошнему делу, а выбрать бы такие поминки, которые б поминки шаху Джагану были любы и годны.

(л. 80) А после поминков подать шах Джагану грамота, которая к нему послана от шах-Аббасова величества об их, Миките и о Василье. (л. 85 об.) А после того молыть.— Да с нами ж к вам, великому государю к шах-Джаганову величеству, прислал Аббас-шахово величество свою любительную грамоту. И грамоту подать шаху честно ж.

И будет шах Джаган велит у Микиты с товарыщи спросить, опричь грамоты, с ними от великого государя от его царского величества словесной приказ есть ли, и Миките с товарыщи молыть.— Опричь грамоты, с ними от великого государя от его царского величества словесного приказу нет. О всем писано к великому государю к шах-Джаганову величеству в его царского величества грамоте. И шах-Джаганово б величество, выслушав брата своего, великого (л. 86 об.) государя его царского величества, грамоту, велел против того написать к брату своему, к великому государю нашему к его царскому величеству, свою, шах-Джаганова величества, любительную грамоту. И с тою своею любительною грамотою велел их к брату своему, к великому государю к его царскому величеству, отпустити, не задержав. [53]

Да что им против того шах Джаган велит сказать и все дела, что ни учнетца делать, все записывать у себя тайно [в] статейной список.

А в которое время шах Джаган позовет их к себе к руке, и им к шаху к руке итти и шаху бить челом вежливо.

(л. 89) И будет шах-Джагановы ближние люди учнут ему, Миките, говорить, что в государеве грамоте, которая прислана ко государю их к шах Джагану, имя и титлы писаны и он в речи титло его говорил не по тому, как сам он, шах Джаган, в своих грамотах описуетца, (л. 90) и Миките говорити.— Ведомо вам самим, что великим государем нашим царем и великим князем росийским с великими государи вашими, с-ындейскими шахи, ссылок николи не бывало, и того было великому государю нашему его царскому величеству подлинно не ведомо, как великий государь ваш сам в своих грамотах описуетца, и в том бы на великого государя нашего на его царское величество ему, великому государю, не подивить. Самому ему, шах-Джаганову величеству, про то ведомо подлинно, что прежним (л. 91) великим государем царем и великим князем Великия Росии и великого государя нашего его царского величества отцу, блаженные памяти великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю, веса Русии самодержцу, с предки их с-ындейскими великими государи николи ссылок не бывало. И того ему, великому государю нашему его царскому величеству, как он, великий государь, в своих любительных грамотах в-ыменованье и в титле своей описуется, не ведомо. А как, (л. 92) аже даст бог, к великому государю нашему к его царскому величеству великий государь их шах-Джагино величество их, гончиков, отпустити велит и к великому государю нашему к его царскому величеству в своей любительной грамоте свое государское имянованье и титла опишет, а после того своих послов или посланников к нему, великому государю, пришлет, а с ними в своей грамоте потому ж к нему, великому государю, отпишет, и великий государь наш его царское величество, те ево, брата своего, великого государя вашего шах-Джаганова величества, любительные грамоты выслушав любительно и выразумев, вперед в своих (л. 93) царского величества грамотах к нему, великому государю, учнет его великого государя имянованье и титло писати по его великого государя достоинству с полным его государским имянованьем и титлом во всем по тому, как он, великий государь, сам себя в своих государских грамотах и титлах описует.

И будет шах-Джагины ближние люди после посольства велят им, Миките с товарыщи, быти у себя или к ним на двор приедут и, вспрося их о том же, как опрашивали при шахе, опричь тех дел, (л. 94) что царское величество писал к великому государю их в грамоте своей, иные какие дела за ними есть ли и как царское величество с великим государем их хочет быти в дружбе и в любви и в сылке на какове (л. 95) мере, и они б то им объявили.

И Миките с товарыщи говорити.— Как по воле и хотенью всемогущего в троице славимаго бога нашего и по благословению отца своего, блаженные памяти великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича, всеа Русии самодержца, великий государь наш царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец, учинилися на своих великих и преславных государствах Росийского царствия великим государем царем и великим князем, всеа Русии самодержцем, и венчался на те свои великие и преславные государства царским венцем и диадимою по дре(л. 96)внему царскому чину и достоянию, и он, великий государь наш его царское величество, слыша то, что великий государь, (л. 96-а) Персицкие и Ширванские земли начальник, Аббас-шахово величество с великим государем их с шах-Джагановым величеством в [54] приятной дружбе и в любви и ссылке, по (л. 97) премногу радуетца, что меж ими, великими государи, такая великая и приятная дружба и любовь и ссылка. И он, великий государь его царское величество, с ним, великим государем шах-Джагановым величеством, от нынешнего времени вперед (л. 97-а) так же хочет быти в братцкой дружбе и любви и в ссылке навеки. И послал великий государь наш его царское величество к нему, великому государю шах-Джаганову величе(л. 98)ству, с своею царского величества любительною грамотою их, гонцов своих, Микиту с товарыщи. А на какове мере он, великий государь наш его царское величество, с великим государем их с шах-Джагановым величеством вперед в дружбе и в любви быти хочет, и о том о всем от великого государя нашего от его царского величества к великому государю их к шах-Джаганову величеству писано в его царского величества грамоте. А нас бы великий государь ваш велел к великому государю нашему к его царскому величеству отпустити, не задержав, и к великому б государю нашему к его царскому вели(л. 99)честву с нами послал свою любительную грамоту, и вперед бы изволил шах-Джаганово величество послати к царскому величеству послов своих о добрых делех о братственной любви и о дружбе, нака(л. 99-а)зав с ними о всем подлинно, как им, великим государем, меж себя в братственной крепкой дружбе и в любви и в сылке вперед быти. И как у царского величества его, шах-Джаганова величества, послы будут, и царское величество послов ево пожалует, (л. 99-а об.) велит тех послов приняти в Асторахани, и от Асторахани до Москвы велит им дати водяным путем суды и кор(л. 100 об.)мщиков и гребцов, а сухим путем подводы, сколько надобно, как мочно поднятца, и пристава и корм и питье велит давать довольно. А будет шах-Джаганово величество изволит с теми своими послы послать в Московское государство своих купецких людей с товары, и царское величество тех купецких людей в Асторахани потому ж велит принять, и пристава и корм и суды и кормщиков и гребцов, а сухим путем и подводы велит им дать довольные ж, и с товаров их для шах-Джаганова величества братцкие дружбы и любви своих государских пошлин имати с них не велит. А как они приедут к Москве, и великий государь наш его царское величество велит их принять честно, и велит им, послом и купчинам, видеть свои царского величества очи вскоре, и посольства их будет слушать, и грамоту примет и выслушает любительно, и пожалует послов его и купчин своим государским жалованьем, и купчинам (л. 101 об.) ево велит в Московском государстве торговать повольною торговлею, а своих государевых пошлин с них и с товаров их во всем своем Московском государстве имати не велит. И велит великий государь наш его царское величество тем ж великого государя вашего шах Джаганова величества послом быти в ответе у своих царского величества ближних бояр и у думных людей (л. 100) и велит с ними говорити, как им обоим великим государем меж себя вперед быти в крепкой братцкой дружбе и в любви и в сылке и чтоб на обе стороны их великих государей государств торговые люди ходили и торговали в великого государя нашего и государя вашего в государствах и прибыли себе и пожитков искали, а им бы, великим государем нашим, от того царские чести и повышенья и великим их государствам прибавленья и разширенья прибывало. Да что о том с ними ближние люди поговорят, и им то (л. 100-а) записати ж.

А будет шах Джаган их, Микиту с товарыщи, позовет к себе ести, и им говорим шаховым ближним людем или приставу или кому, пригоже: ести они к шах-Джаганову величеству едут, а о том они гово(л. 101)рят, чтоб в то время у шах-Джаганова величества иных [55] государств послов и посланников не было. А будет будут иных государей послы или посланники, и им в то время у стола (Далее до конца абзаца зачеркнут первоначальный текст: и будет их шах посадит выше всех иных государей послов и посланников, и они будут к нему есть, а будет похочет их посадить ниже которого посла или посланника, и им у шах Джаги ести нельзе: у которых великих государей великого государя нашего послы и посланники бывают, и великие государи для царского величества их почитают и сажают их выше иных государей послов. Да однолично им у шах Джагана ниже никоторых государей послов за стол не садитца, а ехати к себе. А про турского и про кизылбашского и про иных послов проведывать, только быть у шаха в то время турскому и кизылбашскому или иному которому послу и посланником, и им однолично при тех послех на посольство и ести не ходити.) быти не мочно. Да будет им скажут, что иных государей послов и посланников у шаха при них не будет, и им к шаху Джагану ехать и за столом сидеть вежливо, а не упиватца. И о чем с ними шах или ближние люди поговорят, и им ответ давать, выслушивая их речи, остерегательно, чтоб государскому имени было к чести и к повышенью, а Московскому государству ко всякому добру. А будут учнут говорити о самых великих делех, и им сказать, что о тех делех слышать им не случилося. Да что поговорят, и им то потому ж себе записати.

(л. 102) А будет шах Джаган или ближние ево люди вспросят про великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии, скольких лет великий государь царь и великий князь Алексей Михайлович всеа Русии и каков возрастом, и Миките с товарыщи говорити.— Великий государь наш царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец, его царское величество, 18 (л. 103) лет, только бог его, великого государя нашего его царское величество, одаровал и украсил образом и дородством и храбростью и разумом и счастьем и ко всем людей милостью и благонравием и всеми благими делы паче всех людей.

А будет вопросят думные люди или в которых городех державцы и приказные люди и приставы, хто у них в приставех будет, как ныне великий государь царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии само(л. 104)держец, с пограничными государи, которые государства прилегли к Московскому государству, или учнут будет про которого государя спрашивать имянно, и Миките с товарыщи говорити.— Блаженные памяти с великим государем нашим царем и великим князем Михаилом Федоровичем, всеа Русии самодержцем, с его царским величеством турской Ибрагим-салтан и дацкой и францужской и аглинской короли и Галанские статы и князь были в дружбе и в любви. А ныне сын ево, (л. 105) государев, великий государь наш царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец, по дружбе и по любви и по ссылке отца своего, блаженные памяти великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича, всеа Русии самодержца, со всеми с теми окрестными великими государи потому ж в дружбе и в любви и в ссылке. И сперва гонцов своих с своими государевыми грамотами к ним, великим государем, послал, а после послал послов своих государство свое обестить ко всем же к ним, великим государем, а с шах-Аббасовым величеством по вечной приятной дружбе и любви отца своего, блаженные памяти великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича, всеа Русии самодержца, с прадедом его, с шах-Аббасовым. величеством, и с отцом ево, с шах-Сефиевым величеством, и с ним, с шах-Аббасовым величеством, в дружбе и в любви. А ныне послал к его шах-Аббасову величеству своих, царского величества, послов дворенина и наместника звенигородцкого князь Савелья (л. 106) Ивановича Козловского да диака Ивана Зиновьева государство свое обестить и братцкую дружбу подкрепить. И приехали те царского величества послы с ними, Микитою с [56] товарыщи, вместе. (л. 107) А с Владиславом королем польским и великим князем литовским блаженные памяти у великого государя нашего царя и великого князя Михаила Федоровича, всеа Русии самодердца, у его царского величества учинено вечное докончанье. А ныне великий государь наш царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец, посылал ко Владиславу королю польскому и литовскому послов своих великих боярина и наместника вологодцкого Василья Ивановича Стрешнева с товарыщи того прежнего вечного докончанья подкреплять. И Владислав король царского величества послов принял с великою честию и приятством и вечное докончанье подкрепил, и подтверженными грамотами на обе стороны розменились, (л. 108) и учинился с ним, великим государем с его царским величеством, в крепкой дружбе и в любви и в сердешном приятстве и в вечном докончанье во всем по тому, как был и с отцем ево, государевым, блаженные памяти с великим государем царем и великим князем Михаилом Федоровичем, всеа Русии самодержцем, и послов обоих великих к нему, великому государю, на его царском превысочайшем престоле и на всех великих и преславных государствах Росийского царствия поздравлять шлет, и к царскому величеству к Москве будут вскоре. (л. 109) А с крымским Ислам-Гиреем царем блаженные памяти великий государь наш царь и великий князь Михаил Федорович, всеа Русии самодержец, потому ж был в ссылке, и правду ему, великому государю нашему его царскому величеству, крымской Ислам-Гирей царь и калга и нурадын дали, на куране шерть учинили, что было с ним, великим государем нашим с его царским величеством, быти им в дружбе и в ссылке и лиха никакова не хотеть. И в нынешнем во 154-м году в декабре крымской Ислам-Гирей царь, забыв свою правду и шерть, как он блаженные памяти великому государю нашему царю и великому князю Михаилу Федоровичю, всеа Русии самодержцу, правду дал за себя (л. 110) и за свою братью, за калгу и за нурадына, и за весь Крым на куране шерть учинил, что было ему на Московское государство самому войною не ходить и братью свою и никово войною не посылать. И ту он свою правду и шерть и клятву, преступив и забыв, в украинные городы присылал братью свою царевичев нурадына Казы-Гирея царевича да Буйнака Мурат-Кирея царевича, а с ними крымских воинских людей. И великий государь наш царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец, посылал на тех крымских воинских людей (л. 111) с Москвы своих царского величества боярина и воевод князя Алексея Никитича Трубетцкого с товарыщи. И тех царского величества боярина и воевод недождався, его царского величества тамошние украенные люди милостию божиею и великого государя нашего его царского величества счастьем крымских воинских людей многих побили и живых мурз и татар поимали многих. И те крымские татаровя, видя великого государя нашего его царского величества ратных людей промысл и поиск и крепкое стоятельство, из Московского государства из украйных городов выбежали назад в Крым (Далее зачеркнуто: А ныне царское величество также послал в свои государя украинные города на Слеч и на Ливны и в Куреск и в-ыные украинные города бояр своих и воевод со многими ратными людьми с вогненным боем и с нарядом. А велел государь своих государевых украинных городов оберегать и над крымскими и нагайскими людьми промышлять, сколько бог помочи подаст.).

А будет учнут спрашивать про Большой Нагай и про Казыев улус и про иные земли, которые под государскою рукою, как они и послушны ль государю, (л. 112) и Миките говорити.— Большие Нагаи и Казыева улуса мурзы искони вечные холопи московских великих государей царей. И ныне они в царского величества воле и в послушанье по-прежнему, как и у [57] отца его, государева, блаженные памяти у великого государя нашего царя и великого князя Михаила Федоровича, всеа Русии самодержца, были во всей его царского величества воле и в послушанье. А которые было мурзы нагайские с своими улусы от Астарахани откачевали и лутчие начальные люди и многие мурзы с своими улусными людьми назад к Астарахани поворотились, и блаженные памяти великий государь наш царь и великий князь Михаило Федорович, всеа Русии самодержец, их пожаловал, вины их им велел отдать. А сын его, государев, великий государь наш царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец, потому ж их хочет держати в своем царском милостивом жалованье.

А Казыев улус кочюет под Терком во всей царского величества воле и в послушанье по тому ж, как и у отца его, государева, блаженные памяти у великого государя нашего царя и великого князя Михаила Федоровича, всеа Русии самодержца, (л. 113) были в послушанье во всей же его, царского величества, воле и отступны николи не бывали.

А будет спросят про Сибирь, как ныне Сибирское царство, и Миките говорити.—-В Сибири устроены города многие и всякие служилые и жилецкие люди пожалованы государевым денежным жалованьем, и пашни устроены великие, и живут служилые и жилетцкие люди в тишине и покое, а великому государю нашему царю и великому князю Алексею Михайловичу, всеа Русии самодержцу, его царскому величеству служат и дань с себя дают так же, как и отцу его, государеву, блаженные памяти великому государю нашему царю и великому князю Михаилу Федоровичю, всеа Русии самодержцу, служили и дань с себя давали. А дань с сибирских людей идет многая — соболи и куницы и лисицы и белки и иная мягкая (В тексте ошибочно мелкая) рухлядь.

(л. 114) А будет учнут спрашивать о иных о каких делех, чего в сем государеве наказе не написано, и им ответ держати, смотря по делу, и говорити остерегательно, чтоб государеву имени было к чести и к повышению. А будет чего не ведает, а хоти и ведает, а учнут спрашивать о великих делех, и им о том отговариватца, что им про те дела слышать не лучилось, — люди они государевых понизовых дальных городов, а не московских, и им про то ведать негде. А что с ним поговорят, и ему то себе записывать в статейной же список.

(л. 115) А будучи Миките с товарыщи в-Ындейской земле, проведати всякими мерами (л. 115 об.) накрепко тайным делом рускими полонениками, в ком чаят правды, или, смотря по тамошнему делу, прикормя и припоя и подаря, чем пригоже, пристава, хто у них будет в приставех, будет в ком чаят правды ж и постоянства, или иными какими людьми, смотря по тамошнему делу, — каков индейской шах Джаган к великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичю, всеа Русии самодержцу, любителен ли, и рад ли он их, Микитине с товарыщи, от государя присылке, и вперед с великим государем нашим в братстве и в дружбе и в любви и в ссылке быти хочет ли, и послов своих и посланников ко государю вскоре ли после их или с ними вместе пошлет, и купчин своих шах Джаган с товары своими присылать и торговым своим людем в Московском государстве торговать изволит ли. Да и во всяких чинех и в торговых людех в-ындеянех про то проведать, рады ли они государские присылки к государю своему к шах Джагану и торговать торговые люди ехать в Московское государство хотят ли. И тем индеяном всяких чинов и торговым людем великого государя нашего ко всем иноземцом милость и жалованье хвалить и выславлять и про руские товары индеяном [58] торговым людем сказывать и потому же хвалить и выславлять. (л. 115) И как ныне и в какове мере индейской шах Джаган с турским Ибрагим-салтаном, и с персидцким Аббас-шахом, и з бухарским и з балхинским и с юргенским и з грузинским царем, и с-ыными великими государи с кем в дружбе и в ссылке и с кем в недружбе, и сколь сильна Индейская земля ратными людьми и казною, и каким строем те ратные люди, и сколько конных и сколько пеших, и каковы те ратные люди к бою, и какие у них бои и с кем у них и с которыми государствы война, и за что война, и хто кому силен. И будет у них с кем война, и сколь давно, и вперед меж ими чево чаят — миру ли или войны. Да Миките ж с товарыщи, будучи в-Ындее, проведать достаточно, какие в-Ындее узорочные товары и каменье бывает, и тут ли те товары делают, а каменье добывают или отколе привозят, бархаты и отласы золотные (л. 116) и бархаты и отласы гладкие и камки и тафты в-Ындее делают ли или привозят и сколь дорого купят, и какие бархаты и отласы и камки и тафты и иные какие узорочные и всякие товары в-Ындее бывают или ис которых государств их привозят и каким путем, сухим или морским, и ис которых государств те товары привозят, и сколь блиско или далеко те государства — тово им всево однолично проведать в стольном городе Лягуре и по иным городом, которыми городами поедут, накрепко подлинно. А будет им тайно про то проведать не мочно, и им говорити приставу своему, хто у них в приставстве будет, чтоб поволили им итти погулять в ряд посмотрить всяких товаров, которые в их Индейском государстве ведутца, и, смотря про то, доведатца подлинно, и прямые цены, как которые товары индейцы сами купят и в какову цену продают, потому ж доведатца подлинно. И изо всяких товаров по невелику для подлинного ведома купить, а своих бы товаров, что с ними придет, продать или заменить, смотря по тамошнему делу. (л. 117) И про то однолично проведать подлинно, ис которых из немецких или из-ыных государств приезжают торговые люди и с какими товары и каким путем, водяным или сухим, и на которые, государства и городы, и сколь дорого провозу от которого города до которого города с пуда или со вьюка дают. А будет которые товары к ним приходят из немецких и из-ыных государств, а такие ж товары бывают и в Московском государстве или прямые Московского государства, городов товары, и тех товаров всякими мерами доведаться прямые ж цены, по чему какие привозные товары в-Ындее купят и продают, и сколько таким привозным товаром в-Ындее росходу, и которые немецких и иных государств (л. 118) и руские привозные товары лутче в-Ындее любят, и сколько с тех привозных товаров пошлин емлют, и чем емлют, товаром ли или ефимками. И хлеб в-Ындее родитца ли, и какой хлеб родитца, и в которых городех больши родитца, и в колько мере родитца, и сколь дорого купят, и какие пряные зелья и овощи в-Ындейской земле, и в которых городех какие овощи родятца, и сколь дорого их сами индейцы временем купят и по которой цене продают или на какие товары (л. 119) меняют.

Да и того им проведать всякими ж мерами накрепко, будет вперед у царского величества с-ындейским шахом будет дружба и любовь и ссылка, и в-Ындейское государство от государевы отчины от Асторохани или от иново государева города куды ходить податнее: на Кизылбаши ли или на Юргенч или на Бухары. И будет на Кизылбаши, и на которые городы, а из Бухар и из Юргенч также на которые городы и места, и сухим путем или водяным или горами в-Ындею путь, и сколько от которого города до которого города верст или милей или днищ, и на чом сухим путем ходят, на лошадех ли или на вельбудах, и сколько от которого городя за провоз найму со вьюка дают, и в которой (л. 120) [59] украинной город ис Кизылбаш или из Бухар или из Юргенч в индейской украинной город приезжают, и Индейскою землею до стольного города Лянгура в сколько недель или дней переезжают, и сколько от которого города и места до которого города и места дорогою считают верст или милей, или днищ, и на одно ли место и городы из Юргенч и из Бухар в-Ындею дорога лежит или розные дороги. И опричь Кизылбаш и Бухар и Юргенч, из государевых городов на Индею морем или су[хи]м путем дорога ближе и податнее и безстрашнее есть ли. И будет есть, и на которые государства путь, и какие люди от которого, государства по дороге до Индейского государства живут или которые князьки особные живут, и царскому величеству они в дружбе ли или послушны, и нет ли где от них проезжим служилым и торговым (л. 121) людям шкоты, и хто имяны князьки и кому голдуют, и царскому величеству они послушны ли или иные и в подданстве или в недружбе и в непослушанье. О всем о том однолично проведать всякими мерами накрепко многими ведущими людьми допряма, и того смотрить, чтоб хто чево ложно на смуту не сказал. А проведав про то про все достаточно, написати в статейной список подлинно по статьям, порознь всякую статью именно

А будет Микита с товарищи в-Ындее почают себе какова задержанья, и им того однолично потому ж проведать подлинно, за что им будет задержанье и от кого чаять ссоры. А проведывать про то тайно, а впрямь про то никого не спрашивать, чтоб про то никому было не знатно, а больши проведывать рускими (л. 122) полоняниками, которых чаять верных, будет есть. Да то потому ж записать подлинно в статейной список и держати у себя тайно, чтоб про то нихто не сведал. А однолично им, Миките и Василью, про все статьи, что в сем государеве наказе написано, проведывать про всякую статью подлинно, чтоб ни одно слово, что в сей статье написано, не проведано не осталося.

И о всем Миките и Василью с товарыщи, будучи (л. 123); в-Ындейской земле и едучи дорогою, государевым и земским делом промышляти и вестей всяких проведывати по сему государеву наказу, и смотря по тамошнему делу, и как их бог вразумит. А меж бы их розни никакие и пьянства и никакова дурна однолично не было. И во всем государева имени и чести остерегати, и искати везде государеву имени, чести и повышенья, и во всех государствах и городех государево имя выславляти и говорити то, что царскому имяни к чести и к повышенью, а простых слов, которые к царскому (л. 124) имяни не к чести, не говорити, того остерегати всякими мерами накрепко, чтоб в чем государеву имяни не к чести и всякому делу помешки не было.

(л. 125) Да как их, Микиту с товарыщи учнут отпускати назад и будет учнут давати ко государю грамоту на шахове дворе или пришлют с кем к ним на подворье, а на отпуске шах Джага им у себя быти не велит, и Миките с товарыщи тое грамоты не имати, а говорити шах-Джагиным ближним людем или к ним с приставы приказывать, что у великих государей наших царей и великих князей росийских в посольских обычаех так не бывает: от которых великих государей послы и посланники и гонцы к великим государем нашим приходят, и великий государь наш тех послов и посланников и гонцов жалует на приезде и на отпуске, велит им видети свои царские очи, и отпускает их царское величество от своего царского величества лица, и грамоты к тем государем (л. 126) послом и посланником и гонцом велит отдавать при себе, великом государе. Да и у всех великих государей так послом и посланником и гонцом бывает, отпускают их от своего государского лица и грамоты подают при них, великих государех. И государь бы ваш шах-Джеганово величество, похотя с великим государем нашим с его [60] царским величеством быти в братцкой дружбе и в любви и в сылке, потому ж учинил, на отпуске велел им быти у себя, великого государя, и грамоту к великому государю нашему к его царскому величеству велел им отдати при себе, великом государе, и отпустил нас к великому государю нашему к его царскому величеству от своего государского лица, и то меж их, великих государей, и начало доброму делу и любви. А как, аже даст бог, у великого государя нашего его царского величества будут его, великого государя вашего, послы или посланники (л. 127) или гонцы, и великий государь наш его царское величество потому ж великого государя вашего послом и посланником и гонцом велит учинить. Да говорити о том, и приказывати, и стояти накрепко.

А будет Миките с товарыщи шах-Джагановы ближние люди учнут говорити, что у государей их так ведетца, от которых великих государей послы и посланники и гонцы к их государем приходят, и те послы и посланники и гонцы бывают у государей их на приезде, а на отпуске у государей их не бывают и грамоты к ним отсылают на подворье, то у них издавна повелося, и то им как ныне переставить, что изначала у государей их повелося. И уговорити будет их на то никоторыми мерами не мочно, чтоб грамоту ко государю им отдали при шахе, откажут в том впрямь, и на отпуске шах Джаган (л. 128) им быти у себя не велит, да и сами они про то будет проведают, что у них послом и посланником и гонцом всех государей так бывает, что грамоты к ним отсылают на подворье, а у шах Джагана на отпуске не бывают, и Миките с товарыщи грамота ко государю взяти, а говорити тому, хто к ним тое шахову грамоту принесет, чтоб шах-Джагановы ближние люди прислали к ним с тое грамоты список, написав по-руски или по-татарски, чтоб им ведати, с чем их государь их к царскому величеству отпускает.

Да будет государево име(л. 129)нованье и титло в грамоте написано против ево государевы грамоты, какова с ними послана, с полным его государевым именованьем и с титлы, и им, Миките с товарыщи, шах-Джаганова грамота взять и ехати назад в Шахову землю (л. 130) ко государевым послом ко князю Савелью Козловскому с товарыщи. А будет в государском именованье и в титле написано несправчиво, и им грамоту отослать и говорить, чтоб они ту грамоту переписали и государское именованье и титло написали в той грамоте во всем по тому, как написано в царского величества грамоте, какова с ними прислана к шах-Джаганову величеству. (л. 130 об.) А будет ближние люди или пристав учнет говорити, чтоб они шахову грамоту взяли такову, какова написана, а и в царского величества грамоте великого государя их имянованье и титло написано не сполна ж, (л. 131 об.) и Миките с товарыщи говорити про то. — Великий государь наш его царское величество писал к брату своему, к великому государю их к шах-Джаганову величеству, в грамоте своей, чтоб он, великий государь шах-Джаганово величество, не подивил, что его государское именованье и титло написано не по его государскому достоинству, потому что за дальним разстоянием про то великому государю нашему не ведомо. А вперед царское величество в своих государских грамотах велит ево, брата своего, великого государя шах-Джаганово величество, описывать именованье и титло во всем по тому, как он, великий государь, описан будет в его государской грамоте. И они б про то до великого государя своего донесли, чтоб великий государь их первую свою любовь к великому государю нашему показал, велел в своей грамоте написати великого государя нашего именованье и титло, как написано в царского величества грамоте. А великого государя нашего его царское величество тем именованьем описывают все великие государи. Да однолично за то стоять и говорить и [61] промышлять всякими мерами накрепко, чтоб шах Джаган в грамоте своей велел написать государское именованье и титло во всем по тому, как в его государеве грамоте к нему, шаху, написано, и отдал бы им ту свою государскую грамоту при себе, великом государе, и к великому государю нашему приказал с ними, гонцы, поклон, как бывает в поведеньях у всех великих государей.

Да как шах Джаган государеву грамоту переписать и на отпуске им у себя быти велит, и им к шаху Джагану итти, урядяся по посольскому обычею, стройно. Да как шах Джаган их учнет отпускать и государеву грамоту сам ли отдаст или кому своему ближнему человеку велит отдать и как ко государю поклон прикажет, и им то у себя записать. А как их на отпуске (л. 132 об.) позовет к руке, и им итти к руке вежливо и стройно.

А будет их шах Джаган велит принять и отпустить во всем честно, и Миките с товарищи, будучи на отпуске, бити челом шах Джагану на ево государском жалованье, а молыть. — Великий государь шах-Джаганово величество, присылал нас великий государь наш царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец и многих государств государь и облаадатель, его царское величество, к вам, брату своему, к великому государю к вашему шах-Джаганову величеству, с своею царского величества любительною грамотою. И вы, великий государь, велели нас для брата своего, великого государя его царского величества, дружбы и любви принять и отпустить честно. И мы на вашем государском жалованье челом бьем. А как, аж даст бог, будем у великого государя нашего у его царского величества, и мы ему, великому государю своему, вашу государскую братцкую дружбу и любовь известим.

(л. 131) А нечто судом божиим индейского шах Джаги не стало или какими мерами царства отбыл, а на его будет место учинился иной шах, и Миките приказати с приставом к думным людем, что послал их великий государь царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец, к брату своему любительному, к шах-Джаганову величеству, с своею царского величества любительною грамотою о братственной дружбе и любви, и божиим судом шах-Джаганова величества не стало,— или будет иными какими мерами от государства отбыл, по тому смотря так и молыть, — а на его место на государстве учинился новой, имя рек, шахово величество, и про нынешнего великого государя их нового, имя рек, шахова величества великому государю нашему его царскому величеству ведома не было, что он в-Ындейском государстве шаховым величеством (л. 132) учинился. А о том нам царского величества наказ есть, будет судом божиим шах-Джаганова величества в животе не станет и хто на его место учинитца новой шахово величество, и великий государь царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец, велел к тому новому шаху итти и свою царского величества грамоту и любительные поминки подати. И они б, ближние люди, известили о том великому государю своему, чтоб им велел быти у себя, великого государя. Да как им новой шах велит быти у себя на посольстве, и Миките с товарыщи, пришед, от государя царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии к новому шаху, хто будет на шах-Джагино место новой шах, правити поклон и грамота подати и поминки явить так же, как писано в сем государеве наказе выше сего. И будучи государево дело, о чем они посланы к шах Джагану, и будучи у нового шаха, делати во всем по сему ж государеву наказу, как писано в сем наказе выше сего.

(л. 58) А сесь государев наказ им, Миките с товарищи, держать у себя тайно, чтоб про него, опричь их, иной нихто у них ни ис каких [62] людей ни один человек не сведал отнюдь никоторыми делы, и в Шахове б земле и в-Ындее никому про то, с чем они посланы, не отозвалося. А им самим, Миките с товарыщи, сесь государев наказ выучить наизусть, чтоб ево помнить весь, для того чтоб им по все статьи, о которых писано в сем государеве наказе, зделати и проведати подлинно достаточно.

ЦГАДА, ф. Посольский приказ, Сношения России с Индией, 1646 г., д. 1, лл 58—86 об., 89—132. Отпуск.