84. ПОЛНОМОЧНЫЙ МИНИСТР В ПАРИЖЕ И. М. СИМОЛИН — ВИЦЕ-КАНЦЛЕРУ ГРАФУ И. А. ОСТЕРМАНУ

Париж, 8/19 шля 1769 г.

Получено 27 июля (4 августа) 1789 г.

Депеша № 66 ²⁰²

Перевод

Милостивый государь,

Революция во Франции свершилась, и королевская власть уничтожена. Восстание города Парижа, к которому умы, казалось, были подготовлены, разразилось на другой день после отъезда г-на Неккера. В следующие дни оно продолжало разрастаться, как Вы, Ваше сиятельство, увидите из прилагаемого описания событий, ²⁰³ происходивших здесь с субботы до пятницы; к нему я беру на себя смелость присоединить несколько печатных изданий, ²⁰⁴ во всех подробностях излагающих событие, которое для Европы явилось полной неожиданностью. Это восстание сопровождалось убийствами, вызывающими содрогание; обстоятельства, при которых они были совершены, доказывают невинность некоторых из этих жертв.

Посол его величества императора граф Мерси, сочтя необходимым избежать проявлений ненависти, которую народ обнаруживал к представителю брата королевы, уехал в деревню, а чтобы обезопасить свой дворец от явно грозившего ему нападения, он вынужден был просить охраны гражданской гвардии, которая и была ему предоставлена. Однако гвардии было дано распоряжение не пропускать никого в его дворец без обыска, что едва не случилось и со мной, когда я захотел повидать секретаря посольства; но так как мне сказали, что он вышел, то я избавился от этой церемонии. По распоряжению Постоянного комитета [275] пришли обыскать вышеупомянутый дворец, чтобы удостовериться, нет ли там пушек, склада военного снаряжения и оружия.

Жестокость и зверство французского народа проявились при всех этих событиях в тех же чертах, что и в Варфоломеевскую ночь, о которой мы еще до сих пор с ужасом читаем, с той только разницей, что в настоящее время вместо религиозного фанатизма умы охвачены политическим энтузиазмом, порожденным войной и революцией в Америке.

Если бы король отказался подчиниться требованиям муниципального комитета, народ, по всей вероятности, сверг бы его; таким образом, этот добрый государь, не желающий никому зла, был поставлен в жестокую необходимость сдаться на милость бунтовщиков тем более, что французская гвардия его подло покинула и он совсем не мог положиться на войска, сосредоточенные вокруг Парижа и Версаля.

Постановление Национального собрания, принятое в связи с ответом короля, гласит, что Собрание, являющееся выразителем чувств нации, выражает г-ну Неккеру, так же как и другим, только что уволенным министрам, свое уважение и сожаление об их отставке.

Собрание объявляет, что, опасаясь печальных последствий, которые может повлечь за собой ответ короля, оно не перестанет настаивать на удалении войск, специально собранных вокруг Парижа и Версаля, и на сформировании гражданской гвардии. Подтверждается вновь, что между королем и Национальным собранием не может существовать никаких посредников.

Объявляет, что министры и агенты гражданской и военной власти ответственны за все действия, нарушающие права нации и декреты Собрания.

Объявляет, что находящиеся у власти министры и члены Совета его величества, независимо от положения и чина, несут личную ответственность за несчастья, происходящие в настоящее время и за все те, которые еще могут последовать.

Объявляет, что государственный долг находится под охраной чести и совести французов, что нация не отказывается платить проценты и что никакая власть не смеет произнести позорное слово банкротство, в какой бы то ни было форме, под каким бы то ни было названием.

Наконец, Национальное собрание объявляет, что оно настаивает на своих предыдущих постановлениях, что настоящая декларация будет передана председателем королю, что она будет опубликована в печати и послана, по постановлению Собрания, г-ну Неккеру и другим министрам, которых только что лишилась нация.

С понедельника всякое сообщение с внешним миром прервано для всех, независимо от звания, и гражданская гвардия у застав довела строгость при обысках до того, что раздевала лиц обоего пола, как выходивших из города, так и входивших в него.

Я считал своим долгом не медлить с отправкой курьера с известием о событии столь большой важности при всяких обстоятельствах и [276] имеющей в настоящее время особое значение для нашего двора.

Было бы заблуждением рассчитывать теперь на союз и еще менее на политическое влияние Франции. Каково бы ни было отношение нового министерства к предполагаемому союзу с ее императорским величеством, оно надолго лишено возможности им заняться, и надо рассматривать Францию при решении стоящих перед наш в данный момент вопросов как несуществующую. Я не беру на себя смелость давать советы, но все же считаю своей обязанностью доложить о положении пел, каким оно мне представляется, и сказать, что Франция, даже с наилучшими намерениями по отношению к нам, не сможет оказать нам никакой услуги и что союз с ней будет иллюзорным для Российской империи. Кроме того, нация питает отвращение к союзу с австрийским домом из-за королевы, и если представится случай, который потребует от Франции выполнения договорных условий, то они будут нарушены, потому что министры будут вынуждены следовать принципам и побуждениям третьего сословия, которые возьмут верх над всеми другими соображениями. Если императрице нужны посредники, чтобы облегчить завершение двух войн, в которые она вовлечена, то будет совершенно необходимо обратиться к кому-либо другому.

Ваше сиятельство должны объяснить моим усердием к службе и интересам нашей великой и августейшей государыни ту свободу, с которой я выражаю свое мнение о том, что касается этих интересов. Все поражены при виде того, как в течение тридцати шести часов французская монархия оказалась уничтоженной и ее глава вынужден соглашаться па все, что разнузданный, жестокий и варварский народ требует от него с такой дерзостью и таким повелительным юном, и должен еще считать себя при этом очень счастливым, что народ соблаговолил удовлетвориться тем, что он пожертвовал своей властью и своими правами.

В Пале-Рояле, который является очагом мятежа, было сделано в воскресенье вечером предложение провозгласить герцога Орлеанского регентом Франции. Герцог немедленно отправился в Версаль засвидетельствовать публично перед королем и его братьями, что хотя он и любит свободу, но не принимает участия в столь нелепом предложении, и с тех пор он не выезжает из Версаля.

Не было его и в числе депутатов, сопровождавших в пятницу его величество в ратушу, чтоб народ не имел повода кричать в присутствии короля: "Да здравствует герцог Орлеанский", как он обычно это делал, когда герцог показывался там, где бывало скопление народа.

Король во время пребывания в ратуше был очень взволнован, он едва мог произнести слова, которые за ним были повторены собранию: "Мой народ всегда может рассчитывать на мою любовь". Г-н Байи, получив распоряжение короля в качестве хранителя печати, продолжал речь короля; он оказал, что король явился, чтобы успокоить тревогу, которая могла еще усилиться в связи с его распоряжениями, объявленными нации, а также для того, чтобы насладиться пребыванием среда своего [277] народа и его любовью; что его величество желает восстановления тишины и спокойствия в столице, чтобы все вернулось к обычному порядку, и что при малейшем нарушении закона виновные будут преданы суду.

Его величество утвердил назначение маркиза Лафайета командиром гражданской милиции Парижа в чине полковника и г-на Байи — мэром Парижа, вместо старшины купечества. Говорят, что он соединит в своем лице должности мэра и начальника полиции. Его величество одобрил также мысль воздвигнуть на развалинах Бастилии памятник Людовику XVI и присвоить полку французской гвардии, перешедшему на сторону революции и тем ускорившему ее победу, наименование Национальной гвардии.

Многие придворные уехали. Среди них называют г-жу де-Полиньяк, воспитательницу детей Франции, герцогиню де-Гиш, ее дочь, графа де-Водрейль, барона де-Безанваля, подполковника швейцарской гвардии, и многих других. Принц Ламбеск вместе с маршалом де-Брольи уехал во главе королевского немецкого полка, который провел ночь с пятницы на субботу в Сен-Дени, на пути к Нанси.

И. Симолин

АВПР, ф. Сношения России с Францией, оп. 93/6, д. 467, л, 15-19. Подл.

Комментарии