Я был бы более чем счастлив, если бы мог осуществить все мои намерения и пожелания для успеха дела ее величества императрицы, но мне [43] однажды помешали в этом посредники. Если бы же они, самый почетный мир был бы, несомненно, заключен: первый раз в г. Готенбурге, который был готов открыть нам свои ворота, а от этого города зависит судьба Швеции второй раз, когда все было подготовлено совместно с английским посланником г-ном Эллиотом для заключения столь же славного мира на пользу ее императорского величества и нашего наследного принца. Новый министр-посредник смешал мои карты. Шведский король хотел через г-на Эллиота получить свидание с принцем, чтобы просить его обратиться от своего имени к нашей великой и августейшей союзница с просьбой нарезать шведскому королю мир. Для заключения этого мира я и вступил в переговоры о перемирии. Опасение навлечь на Россию новых врагов, которые могли бы вторгнуться в Голштинию, и боязнь английского флота, который мог через Зунд проникнуть в Балтийское мора и придти на выручку шведскому флоту в Свеаборге, — эти столь законные опасения нанести ущерб делу, которому я служил с таким усердием, заставили меня избрать путь переговоров. Однако прибытие г-на Борка в Готенбург воскресило надежды шведского короля, и вопрос о мире отпал.